Пегги Морленд
 Скачать 0.59 Mb.
|
|
— Разве я когда-нибудь отказывался от стряпни Мэгги? Эйс повернулся к Элизабет. — А вы Поставив сумочку на колени, она нервно теребила в руках ее ремень. — Нет, спасибо, — вежливо отказалась она. — Вы уверены — спросил Эйс. — Мэгги делает очень вкусные пирожки. — Яне сомневаюсь, что они превосходные, ноя на самом деле ничего не хочу, спасибо, Эйс дернул плечом. — Как скажете. — Он направился к двери, но Мэгги его опередила. — Я принесу Вудроу тарелку, — обратилась она к Эйсу и вылетела из комнаты. Едва сдержав вздох, Эйс уселся в стоящее напротив дивана кресло и натянуто улыбнулся. - Как вы доехали из Далласа Дожидаясь ответа Элизабет, Вудроу взглянул на нее, но, ничего не услышав, проговорил - Прекрасно. Мы приехали в «Таннер-Кроссинг» перед рассветом, поэтому остановились в моем доме. Мы немного вздремнули, прежде чем прийти сюда. Эйс кивнул, не зная, что сказать, чтобы нарушить неловкое молчание. Элизабет пришла ему на выручку - Мне бы хотелось увидеть мою племянницу, если вы не возражаете. - Она все еще спит. Я думаю, нам придется немного подождать. Вудроу, взглянув на плотно сжавшиеся губы Элизабет, тотчас же понял она не хочет ждать. Тем не менее она кивнула в знак согласия. Мэгги вернулась с подносом и поставила его на кофейный столик перед Вудроу. - Ты ведь любишь черный кофе, Вудроу? — она передала ему чашку с кофе, затем тарелку с двумя пирожками. Он, расположив тарелку на своем колене, откусил пирожок, закрыл глаза и блаженно застонал. Мэгги вернулась с подносом и поставила его на кофейный столик перед Вудроу. - Ты ведь любишь черный кофе, Вудроу? — она передала ему чашку с кофе, затем тарелку с двумя пирожками. Он, расположив тарелку на своем колене, откусил пирожок, закрыл глаза и блаженно застонал. - Черт возьми, Мэгги, если бы ты уже не была замужем, я опустился бы на колено и немедленно сделал бы тебе предложение. - Ты — предложение — повторила она и рассмеялась, садясь рядом с Эйсом. — Разве тыне убежденный холостяк Вудроу отхлебнул кофе, затем провел рукой по губам. - Да. Но любой мужчина был бы дураком, если бы упустил такую женщину. Эйс жестом собственника положил руку па колено Мэгги. - Извини, брат, она уже занята. Элизабет кашлянула, привлекая к себе внимание. - Вудроу не рассказал мне, как умерла Рене. - Она взглянула на Мэгги, адресуя вопрос к ней. -Он сказал, вызнаете- Преэклампсия. - Токсемия, — задумчиво повторила Элизабет, затем нахмурилась. - Я думаю, ее гинеколог должен был заранее распознать симптомы и принять соответствующие меры. Мэгги пожала плечами, она чувствовала себя очень неуютно. - Наверное, должен был, если бы Стар регулярно его посещала. Как сказал мне доктор, она показалась ему только один раза именно когда обнаружила свою беременность — и больше не приходила на консультации. Внимание всех взрослых привлек плач младенца. Мэгги встала. - Это Лаура. Я принесу ее. Элизабет тоже поднялась и остановила Мэгги за руку. - Можно я - спросила она, затем добавила - Пожалуйста Мэгги открыла рот, собираясь возразить, но промолчала. Она снова села на свой стул и сказала — Детская — третья дверь налево. Элизабет пошла на звук детского плача, считая про себя двери. Возле третьей она остановилась, глубоко, вздохнула и вошла внутрь. Ее приветливо встретил солнечный свет, льющийся из высоких окон. Большие подушки в бело- розовых наволочках, положенные по бокам детской кроватки, загораживали собой ребенка. Ее племянница лежала совсем рядом, но Элизабет отпрянула назад, боясь сделать шаг. Похожа ли малышка на Рене? Интересно, у нее такие же льняные кудри Гипнотические голубые глаза Тонкие черты лица Сможет ли она, Элизабет, вынести это, если малышка действительно похожа на Рене? Крик ребенка становился все сильнее, и Элизабет сделала робкий шаг вперед. Еще один — и над огромными подушками, сердито рассекая воздух, показался крошечный кулачок. Еще один шаги она полностью увидела ребенка. В груди се защемило. Моя племянница, подумала Элизабет, судорожно глотая воздух. Она сделала последний шаги, опершись на перильца кроватки, пристально всмотрелась в девочку. Ангелочек — это единственное, что Элизабет подумала. И хотя лицо ребенка было красным от гнева и слезы текли по щекам, Элизабет была уверена, что смотрит в лицо ангелу. Плач становился все сильнее. Элизабет, с трудом разжав пальцы, вцепившиеся в перильца мертвой хваткой, взяла малышку. Она подняла ее бережно и села в стоявшее возле окна кресло-качалку. Такая крошка, подумала Элизабет. Она погладила пальцем щеку девочки, и малышка сразу перестала плакать, уставившись на нее. В потрясающих голубых глазах поблескивали капельки слез. О боже, подумала Элизабет, и слезы подступили к ее горлу. Рене. Точная копия Рене в детстве. Те же глаза, те же светлые вьющиеся волосы. Слеза скатилась по ее щеке и упала па тонкую распашонку малышки. О, Рене, молча вскричала Элизабет, когда плотина самообладания рухнула и хлынул поток эмоций. Зачем ты умерла Эйс сидел на краешке стула, упершись локтями в колени и закрыв лицо руками. Мэгги ходила перед камином, нервно грызя ноготь большого пальца. Вудроу наблюдал за ними, откинувшись на софу. Он никогда не видел таких встревоженных людей, но он прекрасно понимал их волнение ив некоторой мере даже разделял его, ведь докторша находилась в детской уже более десяти минут. — Может быть, мне пойти и посмотреть, что там происходит — спросил он. Мэгги остановилась. — О, Вудроу, — на лице ее отразилась смесь отчаяния и надежды. — Ты сходишь Эйс поднял взгляд. — Нет, — сказал он, покачав головой, — ей надо побыть наедине с ребенком. — Но она там находится уже целую вечность - крикнула Мэгги. — Лаура давно проголодалась. Я отнесу бутылочку, — сказала она и направилась к двери. Эйс соскочил со стула и поймал ее за руку. - Нет, Мэгги, дай этой женщине немного времени. Она дернулась, пытаясь освободиться. — Но, Эйс... Он схватил ее за две руки и удержал на месте. — Мэгги, это будет справедливо. Она уронила голову ему на грудь. — О, Эйс, — всхлипнула она. — Пожалуйста, не дай ей забрать Лауру! Пожалуйста — О, Мэгги. — Эйс положил свой подбородок на ее макушку. Он сам едва сдерживал слезы. — Мы сделаем все, чтобы оставить Лауру снами, я обещаю тебе. Не в силах больше смотреть, как страдают его брат и невестка, Вудроу поднялся на ноги. — Я пойду посмотрю, не надо ли помочь докторше. — Спасибо, Вудроу, — с благодарностью произнес Эйс. Что-то успокаивающе шепча Мэгги, он усадил ее в кресло. Сделав глубокий вдох, Вудроу направился к детской. Он остановился возле закрытой двери, не зная, постучать ли ему или просто войти. Стоя в нерешительности, он приложил ухо к двери и прислушался. Из детской не доносилось ни звука. Нахмурившись, он выпрямился и открыл дверь. Докторша сидела в кресле-качалке перед окном, приложив щеку к щеке младенца и закрыв глаза. Он сделал осторожный шаг вперед. — Доктор — произнес он тихо. Она не ответила, и тогда он подошел к креслу и присел рядом с ним на корточки. — Док — повторил Вудроу. — С вами все в порядке Она открыла глаза, и за стеклами ее очков он увидел такое горе, что сердце его чуть не разорвалось на части. — Р-Рене, — сказала она и крепче прижала ребенка к груди. — Она так п-похожа на Р- Рене. Вудроу растерялся, он не знал, что сказать и что сделать. — Яне знал. — Я. Я. — рыдания душили Элизабет. Она откинула голову и судорожно всхлипнула. — Я. я не могла удержать ее. Она уб-бежала. Он положил руку на ее колено, поняв, что она говорит о своей сестре. — Яне сомневаюсь, это была не ваша вина. Элизабет уронила голову, взглянула на ребенка, и по ее щеке скатилась очередная слеза. — Это была моя вина. Я должна была заботиться о ней, следить за ней. Слезы потекли ручьем, и это был поток горя, который Вудроу не мог остановить. Ее плечи сотрясали рыдания, она дрожала всем телом. Вудроу успокаивающе сжал ее колено. Слезы потекли ручьем, и это был поток горя, который Вудроу не мог остановить. Ее плечи сотрясали рыдания, она дрожала всем телом. Вудроу успокаивающе сжал ее колено. — Пойдемте, доктор, — сказал он, стараясь утешить ее. — Если будете так плакать, то. заболеете. Элизабет еще крепче прижала к себе ребенка и принялась медленно покачиваться взад и вперед. — Вудроу? Он оглянулся и увидел в дверях Эйса. За ним, вглядываясь через его плечо, стояла Мэгги. Лица обоих были встревожены. Нахмурившись, Вудроу встал. — Послушайте, — сказал он Элизабет и потянулся за ребенком. — Дайте ее мне. — Он быстро передал девочку Эйсу. — Доктор расстроена, — сообщил от и без того очевидный факт. — Я увезу ее домой и постараюсь успокоить. Эйс бросил взволнованный взгляд на Элизабет. - Ты уверен, что справишься Вудроу ухмыльнулся. — У меня нет другого выбора. Он подождал, пока Мэгги и Эйс удалятся, затем повернулся к Элизабет, Она сидела в качалке, по-прежнему содрогаясь от рыданий. Он снова присел передней на корточки. — Доктор — спокойно произнес Вудроу. — Поехали ко мне домой. Вам надо успокоиться. Она лишь расплакалась еще сильнее, и тогда он достал носовой платок и сунул ей в руку. Она сжала его в руке и поднесла к носу. — Они, д-должно б-быть, думают, что я с-сума-сшедшая. — Эйс и Мэгги? — Покачав головой, Вудроу протянул руку и, сняв с Элизабет очки, сунул их в нагрудный карман. — Не беспокойтесь о них, - успокоил он ее, вставая. — Они все понимают. А теперь вытрите глаза, и поедем ко мне. Она отчаянно покачала головой, слезы продолжали струиться по ее щекам. — Я н-не могу остановиться. — Тогда не останавливайтесь, продолжайте плакать. — Вудроу наклонился к ней, снял ее с кресла и поставил на ноги. — Пойдемте. Когда они подъехали в машине к дому Вудроу, Элизабет спала. Вудроу не стал ее будить, боясь, что она снова расплачется. Он взял ее на руки и внес в дом. Вудроу положил ее на кровать и уже собирался уйти, но она вцепилась в него обеими руками. - Не уходите, — жалобно произнесла Элизабет. — Пожалуйста. Вудроу отнюдь не был терпеливым человеком, он никогда не нянчил плачущих детей, но сейчас подумал, что лучше ему побыть с ней еще немного, иначе у нее снова может начаться истерика. Решившись на это нелегкое дело, он растянулся рядом с ней на кровати. Элизабет немедленно уснула, положив голову Вудроу на плечо и прижавшись к нему своим хрупким телом. Она казалась такой маленькой, такой беззащитной Вудроу склонил голову и всмотрелся в ее лицо. Слезы смыли косметику, и обнажили темные круги под ее глазами. У нее бессонница Он взглянул на пальцы ее руки, лежавшей па его груди, — ногти были обкусаны до мяса. Вудроу задумчиво хмыкнул, вспомнив розоватое пятнышко на шее Элизабет, которое он заметил при первой их встрече. Тогда он подумал, что это родимое пятно, но теперь он понял это скорее всего последствие какого-нибудь стресса. За очень короткий период, буквально за последние восемнадцать часов, Элизабет узнала о смерти своей сестры и совершила ночное путешествие с целью увидеть племянницу, о которой раньше вообще не знала. Но почему-то Вудроу был уверен ни одно из этих обстоятельств не явилось причиной ее нынешнего измождения. Захлебываясь от слез в доме Эйса и Мэгги, Элизабет, кажется, сказала что-то о бегстве своей сестры и о том, что это была ее вина. Но ведь Рене убежала много лет назад, нахмурившись, подумал он. И сама докторша не отрицала она не видела сестру пять лет. А если так оно и есть, то почему Элизабет обвиняет себя в смерти своей сестры ? И каким образом отношения с ее сестрой вылились в нервный срыв и обкусанные до мяса ногти ГЛАВА ТРЕТЬЯ Вудроу вернулся в дом, когда уже почти стемнело. Он с шумом вытер ноги о железную решетку перед дверью, свистнул Блю и, громко топоча, вошел внутрь. И, только со стуком захлопнув дверь, он вспомнило докторше. Ругаясь про себя, Вудроу подошел к спальне, желая узнать, проснулась она или нет. Она по-прежнему лежала на его кровати, свернувшись калачиком, и одеяло, которое он набросил на нее, отправляясь выгуливать Блю, похоже, осталось на том же месте. Один только вид Элизабет вызвал у Вудроу головную боль. Какого черта я связался с ней спрашивал он самого себя. Вудроу, нахмурившись, отвернулся. Потому что я всегда был простофилей, вот почему Он злился на Эйса зато, что тот втянул его в это дело. Нет, так нельзя. Нужно быть честным. Надо признать Эйс совсем не виноват в том, что докторша оказалась в моей постели. Иона далеко не первое заблудшее существо, которое я приютил у себя дома. Ямного раз подбирал на улице еще более несчастных и заброшенных существ, которые после поправки всегда покидали мой дом и шли своим путем Одним он находил хозяева другие — такие, как Блю, например, - решали бросить якорь в его жилище. Вудроу подумало том, как же поступит Элизабет. Шумно вздохнув, он сел на диван и скинул ботинки. Черт возьми, эта докторша — не какой-нибудь потерявшийся щенок, который нуждается лишь в нескольких мисках еды и теплом коврике перед камином Она — человеческое существо. Женщина. Ей нельзя здесь оставаться. Оправившись после приступа плача, она решит, как ей поступить с ребенком, затем отправится в Даллас, в свой большой неуютный дом, который стоит в тесном окружении таких же больших неуютных домов. И как только можно жить в огромном городе, где, если кто-нибудь чихнет, то сразу же заразится весь квартал Расстегнув рубашку, Вудроу плюхнулся на софу и стал смотреть в открытую дверь на худенькую женщину, изогнувшуюся под одеялом. Она психованная. Несомненно. Комок нервов. Женщина на грани помешательства Он задумчиво прищурился. Может, она уже свихнулась Я никогда не видел, чтобы кто-то плакал так сильно итак долго Вудроу не мог забыть того, с каким отчаянием она цеплялась за него, как душераздирающе молила его остаться с ней, когда он положил ее на кровать. Вудроу потер рукой грудь — там, где билось сердце, - и почувствовал тупую боль, которая жила в нем долгие годы. Давно уже никто в нем не нуждался, а он совсем отвык оттого, чтобы откликаться на чьи-то мольбы о помощи. Элизабет пошевелилась под одеялом, оно соскользнуло на пол, и взгляду Вудроу предстало ее стройное бедро. Он тотчас вспомнило том, как она лежала, прижавшись к нему. Это было такое сладкое ощущение Нежность, хрупкость, тепло. Он давно не делил постель с женщиной, не прикасался к нежной горячей коже, не целовал мягких губ. Внезапно его захлестнула волна желания. Вудроу заставил себя отвести взгляд от этой приманки. Я просто устал, сказал он себе. Морально и физически. Так или иначе, он не должен допускать никаких эротических мыслей по поводу докторши. Единственное, что ему сейчас нужно, — это хорошенько поспать. Он взглянул на софу и едва сдержал стон. Вудроу понимал, что все равно не сможет на ней выспаться, потому что она слишком мала для его огромного тела. Он снова посмотрел на свою кровать. Она большая, очень большая, сказал он себе, и на ней, совершенно не мешая друг другу, могут поместиться два человека. В любом случае он проснется прежде, чем докторша. Решившись, Вудроу стянул с себя рубашку и бросил ее на пол, направляясь к своей спальне. Подойдя к кровати, он расстегнул ремень, снял джинсы и, присев на краешек матраса, собрался снять и трусы, но призадумался. Лучше этого не делать. Нет нужды расстраивать докторшу, если она проснется первой. Вздохнув, Вудроу откинулся на спину и прикрыл рукой глаза. Еще два вздоха - ион крепко заснул. Элизабет спала восемнадцать часов подряд. Ей не снились сны, и это казалось невероятно странным. Обычно ее сон был наполнен ночными кошмарами — возможно, именно поэтому она страдала бессонницей. Когда Элизабет пошевелилась, ей показалось, что она очнулась после наркоза ее спина онемела, руки и ноги затекли, а веки были тяжелыми, как камни. И хотя она вроде бы проснулась, соблазнительная темнота грозила вновь ее поглотить. Когда сознание Элизабет снова померкло, она почувствовала себя словно в коконе запеленатой, защищенной. Или, скорее, она была ложкой. Она увидела себя аккуратно засунутой в ящика совсем рядом с ней лежала другая ложка. Но что это за тяжесть, которая так давит наменяв районе талии Еще не проснувшийся ум Элизабет пытался осознать происходящее. Внезапно рядом с ней раздался тихий стони она почувствовала возле уха теплое дыхание. В этот момент Элизабет явно ощутила руку, лежащую поперек ее живота, и пальцы, вцепившиеся в округлость ее ягодицы. Каждый палец был настолько горячим, что буквально прожигал ее кожу. Осознав это, она наконец-то смогла, полностью проснуться. Вудроу. И тогда Элизабет поняла, что она не ложка и лежит вовсе не в ящике кухонного стола, а в кровати, а именно в кровати Вудроу, а рядом с ней лежит сам Вудроу, а не какая-то другая ложка. Она широко открыла глаза, и каждый нерв в ее теле напрягся. Вудроу лежит со мной в кровати, обнимает меня Но. почему Впрочем, неважно, почему, сказала себе Элизабет и с облегченным вздохом снова закрыла глаза. Это так приятно — когда тебя кто-то просто обнимает Ей было тепло и спокойно оттого, что он рядом с ней, иона хотела насладиться этим ощущением сполна. Но внутри нее росло желание, и оно отвлекало ее. Сила его рук, обнимающих ее, мускулистая грудь, прижимающаяся к ее спине. На Вудроу нет рубашки, внезапно поняла Элизабет, и от этой мысли у нее перехватило дыхание. Она осторожно вытянула свою ногу вдоль его ноги. На нем нет и штанов Сердце Элизабет забилось еще быстрее. Может, он вообще голый Вудроу говорил ей, что обычно спит голышом. Взволнованная вопросом, голый он или нет, она прижалась бедром к его паху. Прикосновение хлопчатобумажной ткани к ее льняным слаксам убедило ее в том, что он хотя бы частично одет. Она не была уверена, какое именно чувство она при этом испытала — разочарование или облегчение. Почему он обнимает меня И как долго мы так лежим Элизабет смутно припоминала то, как просила Вудроу остаться с ней, когда он положил ее на кровать. Она взглянула в окно и удивилась, что на улице так темно. Неужели я спала целый день — растерянно подумала она. Элизабет попыталась присесть на кровати и посмотреть на часы, стоявшие на тумбочке, но пальцы, лежавшие на ее животе, напряглись и удержали ее на месте. - Стой, — сонно пробормотал Вудроу. — Расслабься. Широко раскрыв глаза и едва сдерживая желание немедленно вскочить с кровати, она снова улеглась и опустила голову на подушку. Вудроу снова прижался к ней сзади своими мускулистыми бедрами и удовлетворенно вздохнул. Она ощутила его теплое дыхание на своей шее, его вздымавшуюся и опускавшуюся грудь, и поняла он крепко спит. Мысль о том, что Вудроу лежит позади нее и прижимается к ней всем телом, привела Элизабет в полное смятение. Неужели они спали вместе целый день Как ни старалась, она не могла вспомнить ничего после того момента, как он опустил ее на свою кровать. Нет, подумала Элизабет, судорожно переводя дыхание. Она помнит некоторые вещи. Она помнит, как Вудроу медленно поглаживал ее по спине, пытаясь успокоить. Она помнит мягкую нотку, звучавшую в его низком хрипловатом голосе, когда он бормотал ей какие-то утешительные слова. Она помнит, как ей было хорошо и уютно в его руках. Он был таким огромными казался таким грубым И все-таки он обращался с ней невероятно нежно и заботливо. Смущенная этим противоречием, Элизабет стала перебирать в памяти все подробности. У Вудроу замечательные руки. Даже когда его пальцы лишь слегка касались ее живота, она ощущала их силу. А какие у него глаза, подумала она. Она зажмурилась и представила их синеву. При первой встрече его глаза показались ей жесткими, даже холодными. Но когда он наклонился над креслом-качалкой и снял с нее очки, она увидела в его глазах нежность, и это зачеркнуло ее первое впечатление о нем. Так какой же он на самом деле — спросила Элизабет саму себя. Ее снова охватило смятение. Грубый или нежный И почему он был так добр к ней Он ведь совсем ее не знает, никак не связан с ней, не имеет передней никаких обязательств. Элизабет почувствовала, как руки Вудроу крепче прижались к ее животу, его дыхание стало чаще и горячее. Ее щеки вспыхнули, тело налилось жаром. Всего двадцать четыре часа назад, если бы Элизабет проснулась и обнаружила рядом с собой незнакомца — даже такого красивого и сильного незнакомца, — она бы в страхе выпрыгнула из кровати. Но по какой-то странной причине сейчас она не испытывала никакого страха, и не потому, что не боялась Вудроу. В этот момент она не чувствовала ничего, кроме. удовлетворенности Вполне вероятно. Удовольствия Да, и это тоже. Желания Сладострастно содрогнувшись, она всем телом прильнула к Вудроу. Ода Конечно, желания. Подтянув одеяло к подбородку, Элизабет закрыла глаза и. уснула. Когда Элизабет снова проснулась, на кровать падал солнечный свет. Не чувствуя тепла, которое грело ее всю ночь, она протянула руку назад, надеясь прикоснуться к Вудроу, но нащупала лишь холодные простыни. Когда Элизабет снова проснулась, на кровать падал солнечный свет. Не чувствуя тепла, которое грело ее всю ночь, она протянула руку назад, надеясь прикоснуться к Вудроу, но нащупала лишь холодные простыни. — Я здесь. Приподнявшись на локте, Элизабет взглянула через плечо и увидела Вудроу, сидевшего в кресле. Он смотрел на нее, в руках у него была чашка с кофе, над которой поднимался пар. Перевернувшись набок, она устремила на него изумленный взгляд. — Вы спали со мной, — прошептала Элизабет. Вудроу усмехнулся. — Именно спал, ведь об этом вы беспокоитесь, не так ли Элизабет прижала руку колбу и села на кровати. Она замотала головой. — Нет, нет. Я думала, выбыли сном. Он встал, отодвинув стул. — Лучше быть сном, чем ночным кошмаром. Она подняла лицо, не отводя от Вудроу взгляда. Воспоминания о прошедшем дне потоком хлынули в ее сознание. Вероятно, когда она увидела и взяла на руки свою племянницу, у нее произошел нервный срыв. Вудроу отнес ее в свой грузовики отвез к себе домой. Она лежала вместе с ним, убаюканная на его груди. Через несколько часов она проснулась и поняла, что он держит ее в объятьях. К лицу Элизабет прихлынула кровь. Боясь, что Вудроу заметит это, она прижала руки к щекам. — Я. я прошу прощения. Должно быть, вы все приняли меня за сумасшедшую. Он глотнул кофе, затем покачал головой. — Не стоит извиняться. Вам надо было выплакаться. Есть хотите — спросил Вудроу. — Я сделал сэндвичи. Они еще теплые. Элизабет встала с кровати и направилась в ванную. Она была невероятно благодарна ему зато, что он, казалось, не помнил ночных событий. — Очень кстати. Такое ощущение, будто я не ела много дней. — Судя по вашей худобе — много месяцев. Элизабет взглянула на Вудроу, ожидая увидеть на его лице отвращение или по меньшей мере, неодобрение, но она увидела. Что И прежде чем она смогла понять его чувства, он отвел взгляд. — Поторопитесь, — сказал он. — Сэндвичи остывают с каждой минутой. После завтрака Элизабет настояла на том, чтобы убраться на кухне, заявив мол, это самое малое, что она может сделать. И хотя Вудроу привык делать это сам, он подумал пусть убирается, может, это отвлечет ее от переживаний. Элизабет совсем не выглядит изнуренной, решил он, глядя на нее. Если учесть все, что она перенесла за прошедшие двое суток, то она выглядит чертовски привлекательной. Прежде чем пойти завтракать, Элизабет причесалась, уложила волосы в маленький аккуратный пучок и переоделась в свежую одежду — бежевые брюки и белую блузку с длинными рукавами. Она все еще была слаба — казалось, могла упасть от легкого толчка, — но сон сделал свое дело круги под глазами стали меньше, а на щеках появился легкий румянец. Городская жизнь, подумал Вудроу и удрученно покачал головой. Каждый день толкаться среди людей и вдыхать испорченный воздух. Ей просто необходимо месяцок пожить в деревне, где много солнца и свежего воздуха. Он закатил глаза, удивляясь собственной глупости. Какую жизнь выберет докторша — не его дело. Его делом было, во-первых, найти ее и, во- вторых, убедить ее передать свои права на ребенка Эйсу и Мэгги. Он выполнил первую часть, а теперь ему следует позаботиться о второй. — Вы не собираетесь пойти сегодня утром к Эйсу и Мэгги? — спросил Вудроу. Элизабет вся сжалась при этом вопросе, затем, вздохнув, принялась мыть чашку. — Нет, — сказала она, покачав головой, и потянулась за полотенцем. — Но мне бы хотелось посетить могилу сестры. Вызнаете, где она похоронена Застигнутый ее вопросом врасплох, он замешкался с ответом. — Нет. Ноя могу выяснить у Мэгги. При упоминании Мэгги Элизабет опустила глаза и принялась теребить полотенце. — Я ей не понравилась. — Мэгги? — спросил Вудроу, хотя он сразу же поняло ком идет речь. — Мэгги — золото, и сердце у нее огромное, как Техас. Вы не могли ей не понравиться, просто она чувствует некую угрозу. Элизабет подняла глаза, лоб ее наморщился. — От меня Но почему Не зная, как ответить, Вудроу встал, отодвинул стул и решил говорить напрямик. — Она боится, что вы не дадите разрешения на усыновление ребенка. — Он подождал секунду, затем нерешительно произнес — Как насчет этого Она некоторое время неподвижно смотрела на него, затем аккуратно сложила полотенце и положила на край раковины. — Яне знаю. Это все случилось так неожиданно. — Опустив голову, Элизабет добавила — Яне смогу принять решение насчет ребенка, пока не переживу смерти своей сестры. — Она подняла руку, затем обессилено уронила ее, и на глаза ее навернулись слезы. — Я таки не попрощалась с ней. Грузовик Вудроу свернул на проселочную дорогу и вскоре остановился возле кладбища. Он взглянул на докторшу. Весь путь до Киллина она хранила молчание, а сейчас сидела, отвернувшись кокну, за которым виднелся длинный ряд надгробных камней. Подавив тяжелый вздох, Вудроу махнул рукой в их сторону. — Номер могилы — 49. — Он заметил, как она кивнула. — Мне пойти с вами Элизабет покачала головой и потянулась к ручке двери. — Нет. Я справлюсь. Вудроу видел, как она медленными шагами, почти неохотно направилась к могиле. Ветер трепал ее волосы, бросая их налицо. Она остановилась перед могилой, затем, постояв, опустилась на колени — так легко и изящно, как падающий лист. Трепещущей рукой дотронулась до таблички с надписью и замерла, тихо поглаживая пальцами имя своей сестры. Вудроу вздохнул. Надо ли мне подойти к ней Или остаться в машине и дать ей побыть одной Он увидел, как Элизабет уронила голову на грудь, плечи ее сгорбились, И тогда он рывком открыл дверь. Всего пять шагов — и Вудроу склонился над ней, положив руку ей на плечо. Он не сказал ей ничего, лишь бережно сжал ее плечо, молча желая отдать ей то, что в достатке было у него, — свою силу. Через несколько секунд Элизабет глубоко вздохнула, подняла голову и взглянула на небо. — Боже, я ненавижу это — сказала она сдавленным голосом. — Я имела дело со смертью сотни рази даже как доктор несколько раз ее побеждала, ноя никогда этого не пойму. Никогда Вудроу утешающее сжал ее плечо. — Я думаю, никто не поймет. — Это несправедливо, — произнесла Элизабет, устремив взгляд на могилу. - Она была такой молодой У нее все было впереди. — Она взглянула на него, и на ресницах ее, как бриллианты в солнечном свете, блеснули слезы. — А вы теряли кого-нибудь, кто был близок вам, Вудроу? Он не хотел об этом говорить. Он много сил затратил на то, чтобы не поддаваться боли утраты. Нахмурившись, он взял Элизабет за руку и потянул к себе, поднимая на ноги. Он не хотел об этом говорить. Он много сил затратил на то, чтобы не поддаваться боли утраты. Нахмурившись, он взял Элизабет за руку и потянул к себе, поднимая на ноги. — Мало кому удается прожить без потерь. Она повернулась, взглянув на могилу, и голова ее поникла, — Я всех потеряла. Отец умер, когда я была еще ребенком. Матери не стало пять лет назад. Рене приезжала домой на ее похороны. Это был последний раз, когда я ее видела. — Ивы не поговорили серьезно — спросил Вудроу, затем покачал головой. — Простите, это меня не касается. Элизабет мягко улыбнулась. — Да нет, все в порядке. Дамы поговорили. Но, знаете, в последнее время, если мы находились водной комнате более пяти минут, мы тут же начинали спорить. — Ее взгляд устремился мимо него, словно обращаясь в прошлое. — Мы были очень разными. Я всегда была старательной, целеустремленной. С самого детства я мечтала стать доктором. А Рене хотела. Она замолчала, и Вудроу спросил ее — Чего Элизабет снова взглянула на него, затем с печальной улыбкой произнесла — Не знаю. Всего, я думаю. Рене была очень красивой и. испорченной. — Отняв у него свою руку, она опустила глаза, будто стыдясь плохо говорить о своей умершей сестре. — Я знаю, это звучит жестоко, особенно если учитывать, что она. ушла. Но это правда. И самое печальное я помогла ее испортить. Вудроу не хотел испытывать к Элизабет жалость, он вообще не хотел испытывать к ней никаких чувств, но он не мог равнодушно смотреть на то, как она укоряет себя за события, которые были ей совершенно неподвластны. Ее необходимо отвлечь, понял он, переключить внимание на что-нибудь простое и занимательное. — Вы когда-нибудь ходили на рыбалку Элизабет заморгала, смущенная неожиданной сменой темы. — Что — На рыбалку, — повторил Вудроу. — Давно я не ел жареного сома Я знаю отличное местечко, где можно поймать пару штук. Элизабет брезгливо сморщила нос, когда из коробки, поставленной между нею и Вудроу, донесся запах куриных потрохов. Она никогда в жизни не ходила на рыбалку, и ей совсем не хотелось идти. Но она не могла отказаться от предложения Вудроу, особенно после того, что он для нее сделал. Решив быть примерной ученицей, Элизабет расстегнула верхнюю пуговицу на рубашке и засучила рукава до локтей. Взглянув на мерзкую приманку, она почувствовала легкую тошноту. Преодолев отвращение, она спросила — Это действительно необходимо нацеплять на крючок Вудроу занимался своей удочкой. — Да, если вы хотите поймать рыбу. — Он взглянул на нее. — И помните, вы должны проткнуть наживку два раза, как я вам показывал, иначе она сразу же, как только вы забросите удочку, соскользнет с крючка. Закрыв глаза, Элизабет засунула руку в коробку, затем отдернула ее обратно. — Яне могу, — жалобно промолвила она. Вудроу посмотрел на нее и нахмурился, увидев ее несчастное лицо. Покачав головой, он зажал свою удочку между коленей и потянулся к ее крючку. — Неженка, — пробормотал он. Элизабет отвернулась, не в силах смотреть, как он насаживает наживку. - Вот, — сказал Вудроу, закончив дело. — Может, мне и удочку закидывать вместо вас Решив показать, что она не неженка, Элизабет широко размахнулась удочкой. — Нет, я справлюсь сама. — Крючок с наживкой исчез под водой, оставив на поверхности бело-красный поплавок. — А что теперь — воскликнула она, переводя дыхание. — А теперь ждите. Подчинившись приказу, Элизабет уселась на берегу, поджав под себя ноги и держа обеими руками удилище. Ей очень скоро наскучило смотреть на медленно качавшийся поплавок, иона стала обозревать окрестности. Озеро, на которое они приехали, было большим, с двух сторон от него высились скалы. В расщелинах росли кедры и дикие травы, на окрестных пастбищах паслись коровы и козы. — И это все ваше — с изумлением спросила она. — Что — не понял Вудроу. — Вот это, — проговорила Элизабет, делая широкий жест рукой. — Семьсот акров земли. — Он поднял руку, указав вдаль. — Вы видите те ворота Вон там, наверху. Элизабет всмотрелась в точку на вершине холма. Да. — Та изгородь — это северная граница. — Он оглянулся через плечо. — Вы не увидите отсюда южной границы, она за деревьями, примерно на таком же расстоянии, как это место от северной границы. Мой дом находится в центре. Она удивилась, что невидно других домов. — Ивы не чувствуете себя одиноким Вудроу смотрел на поплавок. — Нет. — Новы, наверно, общаетесь с братом — С Эйсом? — Он фыркнул, взглянул на нее, затем снова стал смотреть на озеро. — Эйс здесь обычно не живет. У него дом в Керрвилле. Элизабет удивилась. — Выговорили, у вас есть другие братья. Они живут по соседству — Нет. Рай обитает в Остине, он хирург. Рори, младший брат, вечно в разъездах, у него несколько магазинов, но дому него в Сан-Антонио. Вит, мой сводный брат, живет совсем недалеко, в двадцати милях от меня, номы редко видимся. — Почему Вудроу пожал плечами. — У него своя жизнь, у меня — своя. — Он нахмурился и стал смотреть на поплавок еще пристальней. — Вы пришли сюда удить рыбу или разговаривать Элизабет поняла, что он больше не хочет отвечать на ее вопросы, и стала смотреть на огромные дубы, которые росли справа от нее. День был необычно теплым для сентября, а она не привыкла находиться на улице в такую жару. Она взглянула на Вудроу, не зная, беспокоит ли его жара или он уже давно к ней привык. Он сидел в широкополой ковбойской шляпе, и Элизабет едва сдержала вздох, желая, чтобы он немедленно отдал эту шляпу ей. Кожа ее была довольно нежной, иона знала она может сгореть на солнце. Вудроу тоже жарко, подумала Элизабет, глядя на его голую спину, по ней стекала тоненькая струйка пота и исчезала под ремнем его джинсов. Элизабет сглотнула. Он очень хорошо сложен, отметила она. Ей с трудом удалось отвести взгляд от его торса. Широкие плечи, узкие бедра. - У тебя клюет, — внезапно крикнул Вудроу. Пораженная своими крамольными мыслями, Элизабет перевела взгляд со спины Вудроу на его лицо. Что Он указал на ее поплавок. — У тебя клюет. Она взглянула на воду и увидела поплавок то исчезает, то появляется вновь. Почувствовав, как у нее перехватило дыхание, она вскочила на ноги. — Что мне делать — в панике вскричала Элизабет. Вудроу отложил свою удочку в сторону и отошел подальше, предоставляя Элизабет полную свободу действий. — Подтягивай постепенно к себе. Она стала крутить катушку изо всех сил, но рыба была такая тяжелая, что ей показалось, будто она поймала кита. Рыба сопротивлялась, била хвостом, снова уходила в глубину. — Она большая, да — спрашивала Элизабет, глядя на смутные контуры подслоем воды. — Достаточно большая. — Вудроу склонился над мостками и, потянув за ее удочку, поднял в воздух большого сома. — Три фунта, — гордо произнес он. Широко раскрытыми глазами, словно зачарованная, она смотрела, как он вытаскивает крючок изо рта рыбы. Положив ее в ведро, он вытер мокрые руки о джинсы и подмигнул ей. — Хорошая работа. Элизабет зарделась от похвалы Вудроу. Это глупо, она понимала, но его одобрение было лучше всех награди премий, которые она получала за всю свою жизнь. ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Когда Элизабет ушла в ванную, чтобы принять души переодеться, Вудроу решил воспользоваться ее отсутствием и поговорить с Эйсом. Он взял трубку и вышел на балкон. — Да, — ответил он на вопрос Эйса. — Я возил ее на кладбище. — Он присел на стул и погладил по голове устроившуюся рядом с ним собаку. — Она вела себя нормально. — Затем, криво усмехнувшись, добавил — Не так, как вчера у тебя в доме. — Ивы былина кладбище целый день — удивленно спросил Эйс. Вудроу покачал головой. — Нет, мы уехали оттуда около полудня. Потом мы поехали ко мне домой, и я взял ее на рыбалку. - На рыбалку — рассмеялся Эйс. — Трудно представить, как эта чопорная докторша ловит рыбу. Вудроу слегка улыбнулся, когда вспомнил, как Элизабет стояла на мостках, в своей белой кофточке, с засученными рукавами, и ветер трепал ее аккуратно уложенный пучок на затылке. — Она, конечно, была неготова к большим испытаниям, но все делала правильно, — ответил он. — Поймала огромного сома. — Она обставила тебя — Эйс издал смешок. Вудроу нахмурился. — Яне сказал, что она обставила меняя сказал только она поймала огромного сома. — О, хорошо, — ответил Эйс, но Вудроу уловил удивление в голосе брата. Чтобы не позволить Эйсу нанести смертельный удар по его самолюбию, Вудроу сменил тему — Яне знаю, когда она снова захочет увидеть девочку. Может быть, завтра. Ядам тебе знать. — А чем тем временем тыс ней займешься — Что значит, чем ясней займусь - Ну, ты должен развлекать ее. Яне могу представить себе, что вы вдвоем будете сидеть дома, пить пиво и вести интересную беседу. Доктор показалась мне очень умной и интеллигентной женщиной. Вудроу разозлился. - Ты думаешь, я такой тупой, что не смогу вести беседу с интеллигентной женщиной - Подожди минуту, Вудроу. Я совсем не это хотел сказать. - Закроем тему, - прорычал Вудроу, прекрасно понимая выпад насчет его умственных способностей — намеренный или нет — в некоторой степени справедлив. Он никогда не был прилежным студентом. Он никогда и не старался. У него просто не было родителей, которые заставили бы его стараться. - Я позвоню тебе, когда она захочет увидеть ребенка, — пробормотал они дал отбой. Отбросив трубку в сторону, Вудроу сцепил руки, на коленях и обвел сердитым взглядом свои владения. Он не имел высшего образования, как его братья, но, видит бог, не был тупым. Вудроу работал тяжело и упорно, скопил деньги и купил эти земли. Ему никто не помогал. Он использовал те мозги, которые у него были, да еще свои мускулы, и превратил это место в прибыльное ранчо. Он гордился тем, чего достиг. Вудроу принадлежало большое стадо коров и коз, в его распоряжении были огромные плодородные поля. И вдобавок он создал у себя рыбное хозяйство — на случай, если рынок мяса переполнится. Вудроу ни от кого не зависел. И хотя на его ранчо имелся районный водопровод, для полива сада и огорода он использовал дождевую воду, которую набирал в огромные бочки. Электричество ему обеспечивал местный сельский кооператив, ноу него стояли собственный солнечный генератор. И продукты у него были свои собственные — овощи, фрукты, мясо, рыба. Я, возможно, и не интеллектуал, о чем ненароком напомнил мне Эйс, ноя отнюдь и не тупица. Во всяком случае, я знаю, как выжить, и делал это годами. Один Вудроу услышал, как за его спиной отворилась дверь, оглянулся и увидел выходящую на балкон Элизабет. Посвежевшая после душа, она была в легкой свободной тунике ниже колен, с босыми ногами. Не замечая его присутствия, она слегка нагнулась и перебросила волосы вперед. Вудроу смотрел, как она расчесывает их щеткой — от затылка до волнистых кончиков, — и не мог сказать, почему это простое действие казалось ему таким сексуальным. Элизабет все еще стояла, нагнувшись, ворот ее туники распахнулся, и Вудроу увидел ее маленькие груди - матово-белые, как фарфор. Его взгляд проник дальше, в глубину, он смутно различил ее темно-розовые соски. Элизабет выпрямилась и откинула волосы назад, они рассыпались по ее плечам. Шелковистые пряди в лучах заходящего солнца шлиц, золотом. Облегченно вздохнув, она повернулась и встретилась взглядом с Вудроу. Элизабет напряглась и крепко сжала в руке щетку для волос. — Если хотите побыть в одиночестве, — сказала она быстро, — я сейчас уйду. Он удивился, почему у нее возникли такие мысли. Наверное, это все из-за выражения его лица, Он нахмурился и, покачав головой, снова взглянул вдаль. — Я ничем незанят, просто сижу и наслаждаюсь видом. Можно наслаждаться вдвоем. Вудроу услышал легкие шаги по деревянному полу, ноне повернулся, продолжая смотреть на пейзаж. Элизабет села возле него, край ее туники коснулся его бедра, ион едва сдержал стон. Устремив взгляд на горизонт, она поджала под себя босые ноги и, улыбнувшись, произнесла — Как красиво Таких закатов в городе не бывает, по крайней мере там, где я живу. Здесь такие краски — яркие, настоящие. Улыбка преобразила ее лицо, осветила глаза, и Вудроу почувствовал, как сжалось его сердце. Почему он только сейчас заметил, какие красивые у нее глаза Может, потому, что сейчас на ней нет очков Ее глаза были голубыми и бездонными, словно глубокое озеро, в котором отражалась ее душа. Казалось, Вудроу слышит каждый удар сердца Элизабет. Он смотрел на нее, онемев от ее красоты и той тайны, которая внезапно ему открылась. На ее лицо легла тень сомнения. Она поднесла руку к щеке. — У меня что-то на лице Вудроу покачал головой, он не сразу обрел дар речи. - Нет, с вашим лицом все в порядке. — Он отнял ее руку от лица и потянул вниз. — Ваше лицо совершенно, поверьте мне. Румянец ее был так невинен, что сердце его дрогнуло. Вместо того, чтобы отпустить ее руку, он притянул ее к себе и положил на свое бедро. Она не сопротивлялась, но он почувствовал, как дрожат ее пальцы. |