Организация инвестиционной деятельности. Святой Грааль. Первая
 Скачать 57.48 Kb.
|
|
Глава Первая ***** «Я так боюсь этого города. Почему никто не понимает, что жить нужно совсем не так? Где ваша хваленая толерантность? Как давно людей начали приговаривать к сожжению на костре за ориентацию, несогласие с общим мнением, несоответствие внешним стандартам? Почему верхние слои общества так сильно любят средние века? Отправить бы их в прошлое, на место приговоренного к казни… 27. 05. 2016» ***** Говорят, что мы живем в свободном мире, представляете себе? Говорят, ты можешь выглядеть как угодно. Говорят, что ты можешь быть кем угодно, говорить что угодно, только не нарушай закон. Говорят, что так уже на протяжении многих лет … ***** - Никогда не сомневайся в своем таланте. Говорю тебе, ты сможешь все, - произнесла девушка, а у самой на глазах выступили слезы. Она еще не осознавала, но это был их конец. Нет, ничего не будет так, как она себе это представляет. Она думает, что сможет прийти к тебе в любое время дня и ночи, но так не будет. Более того, вы, скорее всего, больше и вовсе не увидитесь. Но ты не могла расстроить ее прямо сейчас. Нет, только не сейчас, она ведь так верит в тебя. Она ведь так … будет скучать по тебе. А ты настолько разочаровалась в этом мире, что никогда больше не сможешь произнести слово «люблю». - Все, прощайтесь дамы, - басом проговорил мужчина, который надевал на тебя на ручники. На глазах у той, что верит в тебя. Ты все еще не могла сказать ей, что вы больше никогда не увидитесь. Тебя причислили к ряду «особо опасных», так что любые встречи с внешним миром для тебя под запретом. Как минимум три года. - До встречи, милая, - девушка рывком обняла тебя напоследок, нежно прикоснувшись губами к твоей щеке. Чуть улыбнувшись, ты одарила девушку поцелуем в ответ, мысленно желая ей удачи в жизни. Все, что ты могла сделать – ты уже сделала. За что тебя и посадили. На большее ты уже не способна. Ведь ты не хранитель власти и мира. Мужчина отлепил тебя от девушки, и потянул за собой. Двадцать седьмое мая был для тебя поистине странным днем. Раньше он приносил исключительно радость, теперь же душил тебя горем. «Дай мне шанс выжить» - мысленно попросила ты у подруги, пытаясь смахнуть слезы с лица морганием глаз. ***** - Господи, неужели вы больше так и не виделись? – блондинка смотрела на тебя в упор, раскрыв глаза. Боже, да если бы ты знала, насколько ты наивна. Девочка, которая верит в любовь с первого взгляда. Девочка, которая попала сюда по чистой случайности. Девочка, которая просто любит рисовать ангелов. - Нет, мы не виделись, - резко ответила ты, предпочитая закончить разговор раньше, чем взорвешься, - а покажи лучше свой новый рисунок. Она действительно рисовала очень красиво. Ее главным секретом была ее подпись – «сочиняй мечты». Взяв в руки протянутый тебе рисунок, ты улыбнулась. По правде говоря, Эрикка была единственным человеком, который заставлял тебя улыбаться на протяжении вот уже двух лет. Два года сидения взаперти, без права на связь с внешним миром, включая даже выход на улицу. - А почему твои ангелы всегда белые? Неужели ты не боишься этого мира? – шепотом спросила ты, нежно держа в руках рисунок. - Кстати, сегодня на улице плохая погода. Льет дождь, как из ведра, небо затянуто тучами … На дворе май месяц как-никак, - она не ответила на твой вопрос. Впрочем, ничего удивительного. Свои рисунки она не объясняла никогда. Эрикка всегда говорила, что если человек захочет понять – он все поймет. И да, она полностью права. Незачем спрашивать художника о чем его картины, как и писателя о чем его книги. - А число? - Двадцать седьмое мая. Две тысячи восемнадцатый год. А что? ***** Если хоть кто-нибудь из нас хоть когда-нибудь выйдет отсюда – можете пересмотреть свои мысли по поводу хранителей власти и мира. Коротко – ХВИМ. Да, оригинальностью они не отличаются уж точно. На самом деле ХВИМцев ненавидят все: от маленьких детей до пожилых людей. Просто в этом мире существует несколько типов людей: одни смирились, вторые предпочли вступить в их ряды ради собственной безопасности, третьи безуспешно стараются бороться, совершая мелкие правонарушения, не приводящие даже к аресту, а четвертые, как я. Я отношусь к четвертому типу людей, которых совершенно ничего не устраивает. Которые не боятся высказывать свое недовольство, а затем получать за это. Первый вопрос который мы задаем Хранителям звучит следующим образом: «почему ради мира нужно ущемлять права человека?». Ответ не заставляет себя ждать: «потому что ради мира нужно устранять неугодных». Логично в принципе. И все бы ничего, но под неугодными подразумеваются абсолютно все. Ты гомосексуален? Тебя ждет дом за стеной. Ты религиозен? Твой дом по соседству с гомосексуалом. Девушка, вы работаете проституткой? Стена уже ждет вас. Ты веришь в перемещение во времени? Добро пожаловать за стену. Ты убил десятерых, один из которых младенец, а второй беременная женщина? И тебя за стену. Давай, пошевеливайся! Никто не хочет жить в доме за стеной. Вместо типичных ужастиков режиссеры теперь снимают предполагаемую жизнь за стеной. Почему-то, по их профессиональному мнению, люди там разлагаются, постепенно поедая друг друга. Поедая в прямом смысле, кстати. По правде говоря, у нас за стеной есть все. Люди научились выращивать фрукты, овощи, по бокам расположен лес, где растут ягоды, деревья и грибы. Все как у людей. А благодаря совершенно заброшенной земле, здесь теперь стоят шахты, в которых добывают уголь и прочие прелести жизни. Мы все живем, как люди. Кстати, дабы показать свою заботу о неугодных, нас ведь стараются исправить, а еще кормят обещаниями выпустить в Город, Хранители периодически спускают с вертолетов книги, технику по последнему слову науки, какие-то фильмы из нового проката. Да, вы правы, очень забавно посмотреть на свою жизнь глазами режиссеров. А впрочем, у нас тут свой мир. Свои писатели, художники, ученые, режиссеры. Даже собственная полиция, пожарная, а также медучереждения. Единственное чего у нас нет – это машины. Да и зачем они нам? Город за стеной то маленький – вдвое меньше основного Города. Правда, не все так радужно. При всех плюсах, несомненно, есть и минусы. Первое, минимум на сколько ты сюда попадаешь – пять лет. Второе – какое-то время, для каждого индивидуально, ты должен провести в полной изоляции. Под изоляцией подразумевается твой будущий дом на весь срок, в котором пока нет ни телевизора, ни радио, никакой связи с внешним миром, а окна закрыты тяжелыми металлическими пластинами так, что ты не видишь ни единого луча солнца. Это первый этап твоего излечения. В результате после него ты должен обрести гармонию с самим собой, а также осознать все свои ошибки. Но тут главное не только осознать что ты сделал, а еще и понять почему ты был не прав. У кого-то этот этап затягивается на очень долгий срок, вплоть до пяти лет, но обычно осознание приходит к тебе через полгода - год. Единственное, что тебе на этом этапе разрешается, дабы не сойти с ума – общение раз в неделю с жителями города. Обычно это происходит в субботу, когда на главной площади жители устраивают всякие ярмарки самодельных украшений и прочего. Второй этап твоего излечения происходит тоже индивидуально по времени. На втором этапе тебе приносят в дом все удобства, тебе разрешается каждый день выходить из дома, общаться с жителями. Цель этапа – войти в мир новым человеком. Единственное, что тебе до сих пор нельзя – общаться с гостями из-за стены. У некоторых этот этап длится всю оставшуюся жизнь – они просто привыкают к такой жизни, некоторые даже заводят тут семью. И, наконец, третий этап, завершающий. До него доходит лишь десять процентов из ста. На этом этапе к тебе приходят гости, и если они решают, что ты излечился – тебя выпускают в Город. Ура, свобода. Каждый житель обязан носить позорный браслет черного цвета с номером этапа. На твоей руке красуется браслет с номером один. На руке Эрикки браслет с номером два. Если честно, то мы сами уже потеряли счет времени. Мы сами запутались, кто здесь уже сколько живет. Это как напоминание самим себе о собственной никчемности. Раз в неделю, обычно в воскресенье, с вертолетом спускается Городская полиция, которая проверяет абсолютно все дома. Если у тебя находят что-нибудь неугодное правительству, неважно что, тебе добавят год на нынешнем этапе. Найдут еще раз – добавят два года на нынешнем этапе. Находят третий раз – отправляют на предыдущий этап. Если же находят в четвертый раз, то либо отправляют на первый этап, либо на первом этапе у тебя отбирают возможность видеться с людьми раз в неделю. Во все последующие разы тебе просто добавляют года на первом этапе, пока ты окончательно не сходишь с ума у себя дома. А еще через какое-то время полиция обнаруживает труп дома. Либо от самоубийства, либо от голода. В итоге дом просто освобождают, он готов принять следующего неугодного Хранителям. За соблюдением порядка следят камеры, расставленные по всему городу, они находятся в каждом доме, в каждой комнате. В душевой тоже. Впрочем, Хранители не любят по пустякам спускаться в город за стеной. Поэтому даже если камеры засняли контрабанду, пока в воскресенье полиция ее не обнаружила – всем наплевать. Все равно из-за стены в Город выходит лишь один процент из ста. Остальные девять процентов, дошедших до третьего этапа, за стеной оставляют гости. Они попросту нас боятся. В нашем городе даже есть собственное кладбище. Бедная Эрикка, сегодня суббота. До завтра ей придется сжечь все свои новые рисунки ангелов. А мне придется кинуть туда же в костер свои новые рукописи. Никто никогда не увидит наших рисунков. Никто не прочитает наших книг. Не увидит наших фильмов. Не узнает о наших достижениях в науке. Никто никогда нас не поймет. Никто и никогда. Всем на нас наплевать. Даже если мы приговорим к смертной казни убийцу, совершившую здесь преступление, а затем закопаем на кладбище – им все равно. Они пытаются построить идеальный мир. Без преступников, без боли, без страданий. Свой собственный идеальный мир. Их можно понять. Главное правило игры – не заиграйся. Глава Вторая ***** Я так устала от этого лицемерия. Нет, правда. Там, в Городе, люди кричат о толерантности. Что можно любить кого хочешь, ведь главное любить душу человека, неважно как он выглядит. - И правда. За что там тебя отправили сюда? – девушка постаралась скрыть усмешку, которая назойливо пробивалась наружу. - За гомосексуальность, - с той же скрытой усмешкой ответил молодой человек, чья рука предательски задрожала. - Ну, вот и меня за гомосексуальность. Но любить нужно человека все же за душу, а не за внешность, - девушка скосила взгляд на молодого человека, и они вместе рассмеялись. ***** - Давай вернемся в твой дом, - Эрикка взяла тебя за руку, крепко сжав ее, благо здесь всем было наплевать на твои грехи. Здесь ты, наконец, мог быть собой. Кроме воскресенья, конечно же. Тогда до тебя вдруг появляется у всех дело. Как забавно. Там, по ту сторону стены, люди строят идеальный мир, но быть самим собой ты можешь исключительно здесь, среди «отбросов». - Да, пожалуй, нам пора, - благодарно улыбнувшись, ты поднялась со скамейки, на которой вы любили проводить время вместе. Это был довольно красивый парк для этого места: аллея была по обе стороны окружена зелеными деревьями, которые были посажены самостоятельно жителями города за Стеной. А в конце аллеи располагался музей в честь истории этого города. Если честно, то немногие знали как давно здесь стоит город. Кто-то склонялся к пятидесяти годам, кто-то к ста, а кто-то говорил, что история этого города длится уже около трехсот лет. Да и о чем тут можно гадать, если мы забыли даже о том, сколько сами уже тут находимся? Этот парк оказался идеальным местом для чтения книг в одиночестве. - Чего ты тормозишь? – возмутилась Эрикка, практически насильно толкая тебя к выходу из парка. - Нет, ничего … просто вспомнила, как впервые тут оказалась, - тебя передернуло. Ничего страшного нет в том, что ты с ужасом вспоминаешь тот день. Если у каждого жителя спросить чего он боится больше всего на свете, то практически каждый назовет день своего прибытия сюда. Даже если все последующие дни были идеальными, именно день пребывания казался всем ужасом. ***** Твое преступление не просто обнаруживали. Как раз после обнаружения и начинался самый кошмар. Сначала доблестные офицеры ловят тебя, скручивая руки за спиной, закрепляя их наручниками. Если это все происходит на глазах у твоих родителей или детей – это только твои проблемы. Когда тебя уводят, ты бросаешь на родных прощальный взгляд. Все понимают, что вы больше никогда не увидитесь. Ты это понимаешь. Они это понимают. И никому не хочется это признавать. Даже если ты и дойдешь до третьего этапа, когда к тебе смогут приходить гости, к тебе, скорее всего, никто не придет. Тебя все забудут. А если вспомнить что выйти обратно в Город ты сможешь только с разрешения своих гостей, то это печальная правда. Затем тебя приводят в кабинет заместителя главы ХВИМ. Самый главный до тебя не снизойдет никогда. Говорят, что только избранные попадают к нему в кабинет, даже не все сотрудники Хранителей видели его. Но он существует. Если верить слухам, то его зовут Уильям Грей. Тебя приводят в кабинет заместителя и начинают допрашивать. А если ты вдруг решишь сразу подписать чистосердечное, то тебя будут допрашивать еще больше. Никому не интересно работать с теми, кто признает свою вину. Гораздо лучше допрашивать эдаких протестантов, ведь потом даже не нужно будет придумывать оправдания перед народом. Достаточно будет просто сказать, что он революционер, и всем будет плевать. Допросы для каждого индивидуальны. Они основываются на наших страхах, они проникают вглубь нашей души, вытаскивая оттуда все наши секреты. Если ты боишься пауков – на тебя обязательно наденут пакет, полный этих милых тварей. Если боишься змей – тебя могут закрыть в террариуме с ними. Боишься огня? Никто не запретит им отправить тебя в пылающую комнату. Если же вдруг ты не боишься ничего, или из тебя не удается это выудить – на тебе начнут пробовать абсолютно все. Поверь, в итоге они все равно поймут твой страх. Поверь, лучше бы ты сразу боялся чего-нибудь. Соврать тебе не удастся. Они все найдут. Они до всего докопаются. Эти люди не просто так носят гордое название Армии Хранителей. Их обучают абсолютно всему, что может им пригодиться на работе. Будь то рукопашный бой, будь то психология, будь то гипноз. Хоть что-нибудь на тебя подействует точно. Единственное, что им не разрешается делать – убивать тебя. А вот убивать у тебя на глазах твою невиновную жену – ради Бога. Они могут сделать с тобой все, что угодно. И им за это ничего не будет. В итоге ты сдаешься, подписываешь чистосердечное, и тебя отправляют за стену. Если вдруг ты сознаешься в своем грехе сразу, то бумажку с признанием разрывают у тебя на глазах. Они говорят, что ты ни в чем не сознаешься, затем все же проходишь «круг страха», в итоге сознаешься еще и в том, чего не совершал. Ты все еще думаешь, что способен избежать всего самого плохого? ***** - Кто этот мужчина возле твоего дома? О, он в полицейской форме, - Эрикка указала тонким длинным пальцем на мужчину в форме темно-синего цвета. Глубокого синего цвета, как само море. Тебе всегда нравилась их форма. Вы подошли к мужчине, держась за руки. Она крепко сжала твою руку, как бы говоря, что все будет хорошо. - Здравствуйте, - ты первая поздоровалась с мужчиной. Говорят, на допросе нужно молчать до последнего. Если ты говоришь первой – с тобой можно делать все, что угодно. Поэтому ты всегда говорила первой. Мазохизм, не иначе. - Мисс, это ваш дом? – мужчина повернулся к вам лицом. На его бейджике красовалась надпись «старший офицер. Роберт де Лорес». - Да, мой, - ты сжалась изнутри, боясь, что тебе добавили еще один год на первом этапе, кажется, ты не успела сжечь одну из своих рукописей. Хотя, сегодня же суббота, у тебя еще есть время до завтра. - Не бойтесь, мисс. У вас еще есть время до завтра, - кажется, мужчина заметил твое состояние, - я пришел не за этим. - Что-то случилось? – встряла в разговор Эрикка, не отпуская при этом твою руку. - Ничего не случилось, - успокоил нас мужчина, - вы свободны, мисс, - он указал рукой на дверь, как бы приглашая вас внутрь. Ты открыла дверь, остановившись на пороге. Не смея даже вдохнуть. - Что там, Карелия? – как же ты ненавидела свое полное имя, хотя всех остальных предпочитала называть именно полными именами. Но надо отдать должное, Эрикка называла тебя так только в нескольких случаях: либо она боится за тебя, либо волнуется, либо зла на тебя, либо, наоборот, счастлива. Странная девочка. - Я свободна, - произнесла ты, словно увидела перед собой ангела с рисунков Эрикки. Улыбка предательски появилась на твоем лице. Ты отошла назад, схватила подругу за руку, и втолкнула ее в свой дом. В гостиной уже висел телевизор на стене, а на письменном столе располагался ноутбук. Рядом с телевизором на полке стояли какие-то книги, там же лежал и черный браслет с номером два, а ноутбук был открыт. - Мать твою, да это же Гугл! – воскликнула Эрикка, заливаясь смехом. - Я свободна. Офицер пожелал тебе удачи на новом этапе, закрыв за собой дверь, оставив вас с Эриккой одних в твоем доме. ***** - Ну, ты скоро, нет? – Эрикка любила звонить тебе на мобильный телефон чуть ли не в семь утра. Мало того, что она рисовала ангелов, так она еще и бегала по утрам. Вот оно, еще одно преступление против человечества. Ну а бегать одной явно скучно, так что будила она еще и тебя. Ладно хоть бегать не заставляла. - Я иду, понимаешь? Иду! – в такие моменты ты ненавидела свою подругу. Но поспать еще тебе не удастся, она будет звонить ровно столько, сколько нужно, чтоб ты встала. А еще в такое утро ты всегда ностальгировала по годам в заключении, без телефона. Бедной Эрикке приходилось с утра бежать до тебя, и то только в субботу, было время подумать о своих грехах, нда. Кстати, абсолютно для всех жителей до сих пор оставалось загадкой, как полиция определяла, завершил ты этап или нет. Как они узнают, осознала ты свои грехи или же нет? Угрюмо поднявшись с постели, ты посмотрела прямо в камеру, висевшую над кроватью. Боже, они были везде. Даже в душевой комнате. Впрочем, твои грехи никого не интересуют до воскресенья. С понедельника и до воскресенья. ***** На главной площади собралось уже куча народа. Такие собрания города устраивали всегда, когда прибывали новенькие. А прибывали они каждую пятницу. Глава города выходил на самодельную сцену, называл имя, фамилию, и за что попал. Вы, в свою очередь, сочувственно аплодировали им всем. Даже тогда вам нужно было притворяться. Какое сочувствие? О чем вы? Поживите сами здесь два года, даже год, и от ваших чувств не останется и следа. Только избранные. Только они. Глава сделал два хлопка, призывая всех к тишине. Когда на площади установилась мертвая тишина, он заговорил. - Милана Тестер, убийство. Алария Варгас, разжигание расовой ненависти. Линели Эррера, рисунки на запрещенную тематику. Дария Луни, гомосексуализм. Эсмеральда Веласкес, врачебная ошибка, касаемо дочери самого Уильяма Грея. Каспер Романо, ограбление. София Гербер, гомосексуализм. - Это она, - шепотом произнесла ты, не в силах шевелиться. - Кто? – Эрикка с любопытством осматривала новеньких, отметив для себя Линели и Эсмеральду. - Она … Дария … - усмехнувшись, сказала ты, крепче сжав Эрикку за руку. – Кстати, а какое сегодня число? - Двадцать седьмое мая. Две тысячи девятнадцатый год. А что? |