не знаб. Вопросы. Первый вопрос

• Название: Первый вопрос
• Анкор: не знаб
• Дата: 08.12.2021
• Размер: 60.27 Kb.
• Имя файла: Вопросы.docx
• Тип: Документы; #296384

Первый вопрос

Московское Великое Княжество (до 14 в. Мо­с­ков­ское кня­же­ст­во), гос. об­ра­зо­ва­ние в Сев.-Вост. Ру­си в 1263–1478. Вы­де­ле­но в 1263 по за­ве­ща­нию вел. кн. вла­ди­мир­ско­го Алек­сан­д­ра Яро­сла­ви­ча Нев­ско­го из со­ста­ва Вла­ди­мир­ско­го ве­ли­ко­го кня­же­ст­ва его млад­ше­му сы­ну кн. Да­нии­лу Алек­сан­д­ро­ви­чу. Пер­во­на­чаль­но вклю­ча­ло зем­ли в сред­нем те­че­нии р. Мо­сква. Сто­ли­ца кня­же­ст­ва – Мо­ск­ва бы­ла един­ст­вен­ным го­ро­дом но­во­го по­ли­тического об­ра­зо­ва­ния.

Вплоть до 1271 Моск. кн-вом при ма­ло­лет­нем кн. Да­нии­ле Алек­сан­д­ро­ви­че управ­ля­ли на­ме­ст­ни­ки (тиу­ны) его дя­ди – вел. кн. вла­ди­мир­ско­го Яро­сла­ва Яро­сла­ви­ча. В 1271 Да­нии­лу Алек­сан­д­ро­ви­чу ис­пол­ни­лось 10 лет, и он имел пра­во кня­жить сам, но на пер­вых по­рах его, ве­ро­ят­но, опе­ка­ла мать, дочь по­лоц­ко­го кн. Бря­чи­сла­ва. Са­мо­стоя­тель­но Да­ни­ил Алек­сан­д­ро­вич на­чал дей­ст­во­вать с 1282, ко­гда вме­сте с твер­ским кн. Свя­то­сла­вом Яро­сла­ви­чем и нов­го­род­ца­ми пред­при­нял по­ход на Пе­ре­яс­лавль (За­лес­ский). Ог­ра­ни­чен­ные ре­сур­сы Моск. кн-ва не по­зво­ля­ли Да­нии­лу Алек­сан­д­ро­ви­чу пред­при­ни­мать ши­ро­ко­мас­штаб­ные са­мо­сто­ят. по­ли­тич. ак­ции. Од­на­ко к кон. 13 в. Моск. кн-во уси­ли­лось, т. к. сю­да сте­ка­лось на­се­ле­ние из опус­то­шае­мо­го ор­дын­ца­ми (см. в ст. Ор­дын­ские на­бе­ги 13–15 вв.) цен­тра Суз­даль­щи­ны, а так­же из зап.-рус. кня­жеств, по­сте­пен­но пе­ре­хо­див­ших под кон­троль Вел. кн-ва Ли­тов­ско­го (ВКЛ). В 1300 Да­ни­ил Алек­сан­д­ро­вич на­пал на Ря­занское кн-во и пле­нил ря­зан­ско­го кн. Кон­стан­ти­на Ро­ма­но­ви­ча; в ре­зуль­та­те к Моск. кн-ву бы­ла при­сое­ди­не­на Ко­лом­на с её во­лос­тя­ми, что по­зво­ли­ло моск. князь­ям кон­тро­ли­ро­вать ниж­нее те­че­ние р. Мо­ск­ва и часть те­че­ния Оки от устья На­ры до устья Мо­ск­вы. Умер­ший в 1302 без­дет­ным пе­ре­яс­лав­ский кн. Иван Дмит­рие­вич за­ве­щал свои вла­де­ния моск. кня­зю, од­на­ко по су­ще­ст­во­вав­шим ещё с до­мон­голь­ско­го вре­ме­ни пра­ви­лам вы­мо­роч­ные кня­же­ст­ва от­хо­ди­ли к стар­ше­му из кня­зей – вел. кн. вла­ди­мир­ско­му. Опи­ра­ясь на это пра­ви­ло, вел. кн. вла­ди­мир­ский Ан­д­рей Алек­сан­д­ро­вич от­пра­вил в Пе­ре­яс­лавль сво­их на­ме­ст­ни­ков, ко­то­рые бы­ли из­гна­ны моск. кня­зем, за­няв­шим Пе­ре­яс­лавль (моск. кня­зья удер­жи­ва­ли его до кон. 1305).

Да­нии­лу Алек­сан­д­ро­ви­чу (ум. 5.3.1303) на­сле­до­ва­ли 5 сы­но­вей: Юрий Да­ни­ло­вич, Иван I Да­ни­ло­вич Ка­ли­та, Алек­сандр, Бо­рис и Афа­на­сий. Уже в 1303 став­ший моск. кня­зем Юрий Да­ни­ло­вич су­мел при­сое­ди­нить к Моск. кн-ву Мо­жай­ское кня­же­ст­во, по­ста­вив под кон­троль моск. кня­зей всё те­че­ние р. Мо­ск­ва. За­кре­пив это вла­де­ние за со­бой, Юрий Да­ни­ло­вич соз­дал на сты­ке гра­ниц Моск. кн-ва, мо­жай­ских во­лос­тей и зе­мель Во­ло­ка (Лам­ско­го; ны­не Во­ло­ко­ламск) об­шир­ную Ве­ли­кую Юрь­е­ву сло­бо­ду. Опи­ра­ясь на зна­чи­тель­но воз­рос­шие тер­ри­то­ри­аль­ные и люд­ские ре­сур­сы Моск. кн-ва, Юрий Да­ни­ло­вич на­чал борь­бу за вла­ди­мир­ское вел. кня­же­ние с твер­ским кн. Ми­хаи­лом Яро­сла­ви­чем, од­на­ко в 1305 хан Уз­бек сде­лал вы­бор в поль­зу твер­ско­го кня­зя. Как раз­де­ли­ли Да­ни­ло­ви­чи ме­ж­ду со­бой вла­де­ния от­ца и за­хва­чен­ные мо­жай­ские во­лос­ти, не­из­вест­но, но в 1306, по­сле по­те­ри Пе­ре­яс­лав­ля, Алек­сандр и Бо­рис Да­ни­ло­ви­чи отъ­е­ха­ли в Тверь. Оче­вид­но, что они бо­ро­лись с род­ны­ми брать­я­ми за об­ла­да­ние во­лос­тя­ми, т. е. за со­хра­не­ние, а воз­мож­но, и рас­ши­ре­ние сво­их уде­лов. Впо­след­ст­вии эта борь­ба пре­кра­ти­лась, и бра­тья, воз­глав­ляе­мые Юри­ем Да­ни­ло­ви­чем, дей­ст­во­ва­ли со­об­ща. В 1311 им уда­лось за­хва­тить Ниж­ний Нов­го­род, где до сво­ей смер­ти в 1320 кня­жил Бо­рис Да­ни­ло­вич.

В 1310–20-х гг. осн. внеш­не­по­ли­тич. на­прав­ле­ни­ем дея­тель­но­сти моск. кня­зей ста­ла борь­ба за ве­ли­ко­кня­же­ский престол с твер­ски­ми князь­я­ми. В 1317 Юрию Да­ни­ло­ви­чу уда­лось по­лу­чить у ха­на Уз­бе­ка яр­лык на вел. кн-во Вла­ди­мир­ское, за­тем вел. князь спо­соб­ст­во­вал каз­ни Ми­хаи­ла Яро­сла­ви­ча в Ор­де (1318). Од­на­ко уже в 1322 Юрий Да­ни­ло­вич был сме­щён с вел. кня­же­ния, ко­то­рое за­нял твер­ской кн. Дмит­рий Ми­хай­ло­вич, убив­ший в 1325 сво­его со­пер­ни­ка в Ор­де. К это­му мо­мен­ту из моск. Рю­ри­ко­ви­чей в жи­вых ос­та­лись лишь Иван I Да­ни­лович, за­няв­ший моск. стол, и его сы­но­вья. С 1325 Мо­ск­ва ста­но­вит­ся ме­сто­пре­бы­ва­ни­ем ми­тро­по­ли­тов Ки­ев­ских и всея Ру­си, пер­вым из них из Вла­ди­ми­ра пе­ре­ехал митр. Пётр. В 1325–39 моск. князь ус­та­но­вил кон­троль (т. н. ку­п­ли Ива­на Ка­ли­ты) над Сре­тен­ской по­ло­ви­ной Рос­тов­ско­го кн-ва, Бе­ло­зер­ским кня­же­ст­вом, Га­лицким (Галич­ским) кн-вом и Уг­лич­ским кня­же­ст­вом, а так­же Бе­жец­ким Вер­хом, при­над­ле­жав­шим Нов­го­род­ской рес­пуб­ли­ке. Не­смот­ря на то, что власть моск. кня­зя на этих тер­ри­то­ри­ях но­си­ла врем. ха­рак­тер, «ку­п­ли» спо­соб­ст­во­ва­ли обо­га­ще­нию и уси­ле­нию Моск. кн-ва. Иван I Да­ни­ло­вич про­дол­жил борь­бу с твер­ски­ми князь­я­ми, ока­зал по­мощь ха­ну Уз­бе­ку в по­дав­ле­нии Твер­ско­го вос­ста­ния 1327. В 1328 моск. князь по­лу­чил в управ­ле­ние по­ло­ви­ну Вла­ди­мир­ско­го вел. кн-ва (с 1332 – всё це­ли­ком).

За неск. ме­ся­цев до смер­ти (31.3.1340) Иван I Да­ни­ло­вич со­ста­вил ду­хов­ную гра­мо­ту (за­ве­ща­ние), по ко­то­рой раз­де­лил Моск. кн-во и при­об­ре­тён­ные за его пре­де­ла­ми сё­ла ме­ж­ду 4 на­след­ни­ка­ми. Стар­ший сын Се­мён Ива­но­вич по­лу­чил го­ро­да Мо­жайск и Ко­лом­ну (т. е. все го­ро­да кня­же­ст­ва, кро­ме сто­ли­цы) и ок. 40 во­лос­тей и сёл. Вто­рой сын – Иван (бу­ду­щий Иван II Ива­но­вич) унас­ле­до­вал 23 во­лос­ти и се­ла, тре­тий сын – Ан­д­рей Ива­но­вич – 21, а вто­рая же­на Ива­на I Да­ни­ло­ви­ча Уль­я­на по­лу­чи­ла в по­жиз­нен­ное поль­зо­ва­ние 26 во­лос­тей и сёл. Мо­ск­ва с при­ле­гаю­щей к ней ок­ру­гой (в ра­диу­се от 40 до 70 км) счи­та­лась об­щим дос­тоя­ни­ем моск. Рю­ри­ко­ви­чей. В ок­ру­ге рас­по­ла­га­лись сё­ла кня­зей и кня­гинь, а в са­мой Мо­ск­ве они име­ли пра­во су­да и сбо­ра да­ни, од­на­ко в разл. про­пор­ци­ях. Пре­иму­ще­ст­во здесь при­над­ле­жа­ло стар­ше­му бра­ту, ко­то­рый имел ис­клю­чит. пра­во су­дить по тя­жё­лым уго­лов­ным пре­сту­п­ле­ни­ям (убий­ст­во, раз­бой, во­ров­ст­во с по­лич­ным) всех жи­те­лей Мо­ск­вы и ок­ру­ги, а по др. де­лам – жи­те­лей Мо­ск­вы и при­ез­жих, а так­же со­би­рать ор­дын­ский вы­ход. Тор­го­вые и на­ту­раль­ные на­ло­ги, взи­мав­шие­ся толь­ко в Мо­ск­ве («го­род­ские во­лос­ти»), де­ли­лись ме­ж­ду чле­на­ми ди­на­стии, но б. ч. от­хо­ди­ла моск. кня­зю.

Та­кое рас­пре­де­ле­ние функ­ций и вла­де­ний (стар­ший сын по­лу­чил поч­ти столь­ко же зе­мель, не счи­тая го­ро­дов, сколь­ко два его млад­ших бра­та вме­сте взя­тые) обес­пе­чи­ва­ло по­ли­тич. и эко­но­мич. вер­хо­вен­ст­во в Моск. кн-ве стар­ше­го из брать­ев и, на­ря­ду с этим, су­ще­ст­во­ва­ние внут­ри кня­же­ст­ва вла­де­ний кня­зей удель­ных – млад­ших пред­ста­ви­те­лей моск. Рю­ри­ко­ви­чей. Удель­ная сис­те­ма про­су­ще­ст­во­ва­ла в Моск. кн-ве до его транс­фор­ма­ции в Рус. гос-во (1478) и ещё бо­лее 100 лет в рам­ках по­след­не­го. Её осн. чер­та­ми бы­ли со­хран­ность вла­де­ний, са­мо­стоя­тель­ность удель­ных кня­зей в управ­ле­нии ими и пра­во пе­ре­да­чи по на­след­ст­ву. Моск. князь воз­глав­лял вой­ска кня­же­ст­ва и ру­ко­во­дил внеш­ней по­ли­ти­кой: удель­ные кня­зья не име­ли пра­ва вес­ти войны и за­клю­чать сою­зы, од­на­ко моск. князь мог дей­ст­во­вать толь­ко при со­гла­сии удель­ных кня­зей. Уча­стие в вой­нах удель­ных кня­зей оп­ла­чи­ва­лось: 1) де­неж­ны­ми сред­ст­ва­ми; 2) вы­де­ле­ни­ем удель­ным князь­ям час­ти за­воё­ван­ных тер­ри­то­рий; 3) ис­по­ме­ще­ни­ем бо­яр и слуг удель­ных кня­зей на зем­лях моск. кня­зя. При этом при­ра­ще­ния к вла­де­ни­ям, дос­тиг­ну­тые пу­тём за­вое­ва­ния, по­куп­ки или да­ре­ния от др. лиц, рас­смат­ри­ва­лись как ча­ст­ное при­об­ре­те­ние и в об­щее поль­зо­ва­ние моск. Рю­ри­ко­ви­чей не по­сту­па­ли.

В прав­ле­ние Се­мё­на Ива­но­ви­ча (1340–1353), по­лу­чив­ше­го в 1340 от ха­на Уз­бе­ка яр­лык и на Вла­ди­мир­ское вел. кн-во, Моск. кн-во про­дол­жа­ло рас­ши­рять­ся: в 1340-х гг. вел. князь при­об­рёл у но­во­силь­ско­го кн. Се­мё­на Алек­сан­д­ро­ви­ча во­лость За­бе­ре­гу (наз­ва­на по р. Бе­ре­га, пра­во­му при­то­ку р. Про­тва), а его тё­тя – ря­зан­ская кня­ги­ня Ан­на пе­ре­да­ла ему во­лос­ти Гор­до­ше­ви­чи, За­ячков и, по-ви­ди­мо­му, Гре­ми­чи с Су­шевым, рас­по­ло­жен­ные близ юго-зап. гра­ниц Моск. кн-ва в бас­сей­не сред­не­го те­че­ния Про­твы. Рас­ши­ре­ние тер­ри­то­рии Моск. кн-ва про­дол­жи­лось и в прав­ле­ние Ива­на II Ива­но­ви­ча (1353–59), ко­то­рый су­мел от­торг­нуть от Ря­зан­ско­го вел. кн-ва во­лос­ти Хол­мы и Ме­щер­ское, про­дви­нув вост. гра­ни­цу Моск. кн-ва до р. Цна, ле­во­го при­то­ка Оки. От­но­ситель­но не­зна­чи­тель­ный рост тер­ри­то­рии Моск. кн-ва в 1330–1350-х гг. объ­яс­нял­ся стро­гим кон­тро­лем Ор­ды, не до­пус­кав­шей серь­ёз­но­го уси­ле­ния моск. кня­зей, а так­же тем об­стоя­тель­ст­вом, что са­ми моск. кня­зья, бу­ду­чи в ука­зан­ное вре­мя вел. князь­я­ми вла­ди­мир­ски­ми, по­лу­ча­ли зна­чит. до­ход от экс­плуа­та­ции вре­мен­но при­над­ле­жав­ших им об­шир­ных вла­ди­мир­ских зе­мель.

По­ло­же­ние из­ме­ни­лось в 1360, ко­гда ор­дын­ский хан Нав­руз от­ка­зал моск. кн. Дмит­рию Ива­но­ви­чу Дон­ско­му в яр­лы­ке на вел. кня­же­ние вла­ди­мир­ское. Важ­ней­шую роль в ок­ру­же­нии моск. кня­зя в это вре­мя иг­рал митр. Алек­сий. В ус­ло­ви­ях меж­до­усо­би­цы в Ор­де к Моск. кн-ву ок. 1360 бы­ло при­сое­ди­не­но Дмит­ров­ское кн-во. В ре­зуль­та­те про­ти­во­стоя­ния ок­ру­же­ния Дмит­рия Ива­но­ви­ча со став­шим вел. кня­зем вла­ди­мирским Дмит­ри­ем Кон­стан­ти­но­ви­чем в 1363 Вла­ди­мир­ское вел. кн-во бы­ло окон­ча­тель­но за­креп­ле­но за кн. Дмит­ри­ем Ива­но­ви­чем. В ре­зуль­та­те по­ли­ти­ки Дмит­рия Ива­но­ви­ча оно с вклю­чён­ны­ми в не­го ра­нее Пе­реяс­лав­ским и Юрь­ев­ским кня­же­ст­ва­ми, Сре­тен­ской по­ло­ви­ной Рос­тов­ско­го кн-ва, ве­ли­ко­кня­же­ски­ми час­тя­ми Во­ло­гды, Торж­ка и близ­ко­го к Мо­ск­ве Во­ло­ка (Лам­ско­го) пре­вра­ти­лось в его от­чин­ное, на­следств. вла­де­ние. В 1363 к Мо­ск­ве бы­ло при­сое­ди­не­но и Га­лич­ское кн-во, а позд­нее – ря­зан­ские Бо­ровск и Ве­рея, смо­лен­ская Ме­дынь, ли­тов­ская Рже­ва (неск. раз ут­ра­чи­ва­лась и воз­вра­ща­лась моск. кня­зья­ми), а так­же Бе­ло­зер­ское кн-во (ок. 1380). В раз­ви­тии Моск. кн-ва про­изо­шёл рез­кий пе­ре­лом, а его ис­то­рич. тер­ри­то­рия ста­ла скром­ной ча­стью вла­де­ний Дмит­рия Ива­но­ви­ча Дон­ско­го. Раз­ме­ров сред­не­го кня­же­ст­ва дос­тиг удел сер­пу­хов­ско­го кн. Вла­ди­ми­ра Ан­д­рее­ви­ча, ко­то­рый рез­ко рас­ши­рил­ся в 1372, ко­гда вел. кн. вла­ди­мир­ский Дмит­рий Ива­но­вич при­ба­вил к не­му быв. Дмит­ров­ское и Га­лич­ское кн-ва (в 1389 воз­вра­ще­ны вел. кня­зем вла­ди­мир­ским под свою юрис­дик­цию), а за­тем треть вла­де­ний вдо­вы Ива­на I Да­ни­ло­ви­ча – кня­ги­ни Уль­я­ны, рязан­ские зем­ли по р. Лу­жа, пра­во­му при­то­ку Про­твы, г. Бо­ровск.

Вну­ши­тель­ный тер­ри­то­ри­аль­ный рост вла­де­ний по­зво­лил Дмит­рию Ива­но­ви­чу Дон­ско­му, со­хра­няя дав­ний прин­цип на­де­ле­ния стар­ше­го сы­на боль­шей тер­ри­то­ри­ей, из­ме­нить объ­ек­ты на­де­ле­ния. По его за­ве­ща­нию (1389) стар­ший сын Ва­си­лий I Дмит­рие­вич в соб­ст­вен­но Моск. кн-ве по­лу­чил Ко­лом­ну и её во­лос­ти, а в Мо­ск­ве и её ок­ру­ге – по­лови­ну гор. на­ло­гов (др. по­ло­ви­на шла трём брать­ям Ва­си­лия) и 8 круп­ных сёл (его бра­тья по­лу­чи­ли от 2 до 4 сёл). Но осн. нов­ше­ст­во за­клю­ча­лось в том, что он по­лу­чил це­ли­ком тер­ри­то­рию преж­не­го Вла­ди­мир­ско­го вел. кн-ва, при­чём она не мог­ла де­лить­ся. Раз­мер вла­де­ний вел. кня­зя оп­ре­де­лял его пре­иму­ще­ст­во пе­ред удель­ны­ми князь­я­ми, ко­то­рые так­же по­лу­чи­ли к сво­им скром­ным вла­де­ни­ям в соб­ст­вен­но Моск. кн-ве боль­шие до­бав­ле­ния из при­сое­ди­нён­ных зе­мель: кн. Юрий Дмит­рие­вич – Га­лич, Ан­д­рей Дмит­рие­вич – Бе­ло­озе­ро, Пётр Дмит­рие­вич – Уг­лич, Иван Дмит­рие­вич (умер в 1393) – 2 во­лос­ти и се­ло.

Ва­си­лий I Дмит­рие­вич (1389–1425) уже в пер­вые го­ды свое­го прав­ле­ния при­сое­ди­нил к М. в. к. Му­ром­ское и Та­рус­ское кн-ва, а так­же Ме­ще­ру – зем­ли меж­ду ле­вым бе­ре­гом Оки и пра­вым бе­ре­гом р. Пра, ле­во­го при­то­ка Оки. Но гл. его при­об­ре­те­ни­ем ста­ло в кон. 1392 Ни­же­го­род­ское вел. кн-во (см. Ни­же­го­род­ское кня­же­ст­во). Не­смот­ря на дол­го­врем. борь­бу ни­же­го­род­ских кня­зей за воз­врат сво­его кня­же­ст­ва (им неск. раз уда­ва­лось вер­нуть его на не­про­дол­жи­тель­ное вре­мя), здесь ус­та­но­ви­лась власть вел. кня­зей мо­с­ков­ских, а др. пред­ста­ви­те­ли моск. Рю­ри­ко­ви­чей мог­ли по­лу­чить на этих землях врем. или по­сто­янные вла­де­ния толь­ко с со­гла­сия вел. кня­зя. Дол­гое вре­мя Ва­си­лий I Дмит­рие­вич пы­тал­ся ус­та­но­вить кон­троль над ря­дом нов­го­род­ских тер­ри­то­рий (на не­про­дол­жи­тель­ное вре­мя к М. в. к. при­сое­ди­ня­лись Двин­ская зем­ля и Бе­жец­кий Верх), од­на­ко к 1424 Нов­го­род­ская рес­пуб­ли­ка вер­ну­ла се­бе все свои вла­де­ния.

Смерть Ва­си­лия I Дмит­рие­ви­ча (27.2.1425) при­ве­ла к на­ча­лу Мо­с­ков­ской усо­би­цы 1425–53, за­вер­шив­шей­ся по­бе­дой вел. кн. мо­с­ков­ско­го Ва­си­лия II Ва­силье­ви­ча­ Тём­но­го. Уже в 1449 он, за­клю­чая до­го­вор с вел. кн. ли­тов­ским и польск. ко­ро­лём Ка­зи­ми­ром IV, ти­ту­ло­вал се­бя как князь ве­ли­кий «мо­с­ков­ский и нов­го­род­ский, и рос­тов­ский, и перм­ский, и иных». В 1454 был ли­к­ви­ди­ро­ван удел мо­жай­ско­го кн. Ива­на Ан­д­рее­ви­ча, в 1456 аре­сто­ван по­след­ний сер­пу­хов­ский кн. Ва­си­лий Яро­сла­вич, а зем­ли его уде­ла при­сое­ди­не­ны к ве­ли­ко­кня­же­ским вла­де­ни­ям. По Яжел­биц­ко­му до­го­во­ру 1456 с Нов­го­род­ской рес­пуб­ли­кой вел. кн. мо­с­ков­ский вер­нул се­бе не­ко­то­рые рос­тов­ские и бе­ло­зер­ские зем­ли, за­хва­чен­ные ра­нее нов­го­род­ца­ми. Же­на Ва­си­лия II Ва­силь­е­ви­ча, вел. кн. Ма­рия Яро­слав­на, при­об­ре­ла у яро­слав­ских кня­зей г. Ро­ма­нов и зем­ли в ниж­нем те­че­нии р. Шекс­на.

Пе­ред смер­тью (27.3.1462) Ва­си­лий II Ва­силь­е­вич раз­де­лил М. в. к. ме­ж­ду пятью сы­новь­я­ми: Ива­ном III Ва­силь­е­ви­чем, Юри­ем Ва­силь­е­ви­чем, Ан­д­ре­ем Ва­силь­е­ви­чем Боль­шим (Го­ря­ем), Бо­ри­сом Ва­силь­е­ви­чем и Ан­д­ре­ем Ва­силь­е­ви­чем Мень­ши́м. По за­ве­ща­нию от­ца Иван III Ва­силь­е­вич по­лу­чил Вят­скую зем­лю и 15 круп­ней­ших рус. го­ро­дов, а его 4 бра­та на всех – 13 го­ро­дов. Распре­де­ле­ние вла­де­ний внут­ри М. в. к. ста­но­ви­лось всё бо­лее не­рав­но­мер­ным в поль­зу ве­ли­ко­го кня­зя. Уже в 1463 Иван III Ва­силь­е­вич при­об­рёл Яро­слав­ское кн-во. В 1474 к М. в. к. бы­ла при­сое­ди­не­на Бо­ри­сог­леб­ская по­ло­ви­на Рос­тов­ско­го кн-ва. По­сле ус­пеш­но­го по­хо­да на Нов­го­род (1477–78) и ус­та­нов­ле­ния кон­тро­ля над зем­ля­ми Нов­го­род­ской рес­пуб­ли­ки Иван III Ва­силь­е­вич стал офи­ци­аль­но ти­ту­ло­вать­ся «ве­ли­ким кня­зем всея Ру­си». М. в. к. транс­фор­ми­ро­ва­лось в Рус. гос-во.

Второй вопрос.

В конце XVI в. на Руси насчитывалось около 7 млн человек. Густо были заселены центральные районы, земли по берегам Волги (от Твери до Нижнего Новгорода), Новгородско-Псковская земля. В этих землях проживали более 1,5 млн человек. В середине XVI в. здесь была самая высокая плотность населения – около 5 человек на 1 кв. км.

В Москве было около 100 тыс. человек, в Новгороде и Пскове – по 30 тыс., в Можайске – 8 тыс., в Серпухове и Коломне – примерно по 3 тыс. человек.

Наиболее развитыми городами были – Новгород, Псков, Вологда, Великий Устюг, Казань, Ярославль, Соль Камская, Калуга, Нижний Новгород, Тула, Астрахань. Были основаны Орел, Белгород, Воронеж, а после присоединения Казанского и Астраханского ханств – Самара и Царицын. После начала освоения Сибири построили Тюмень и Тобольск и в 1584 г. в связи с потребностями внешней торговли – Архангельск.

Характерной чертой этого периода было усиление сословного характера общества.

Сословиями, как известно, называются большие группы людей, которые имеют определенные обязанности и права, передающиеся по наследству. В России все сословия были обязаны служить государству, отличались они лишь характером возложенных на них повинностей.

Часть населения, служилые люди, несли непосредственно боевую службу, другая часть, тяглые люди, несли «тягло», т. е. выполняли определенные обязанности в пользу государства и служилых людей.

Боярство. Во главе служилого сословия стояла небольшая группа людей, около сотни боярских фамилий, в большинстве титулованных – потомков бывших великих и удельных князей. Они владели обширными вотчинами и пользовались большим влиянием в государстве. Они входили по назначению государя в состав Боярской думы и занимали все высшие должности в военном и гражданском управлении. Однако опричнина Ивана Грозного, тяжелый хозяйственный кризис конца XVI в. и потрясения Смутного времени пошатнули экономическую силу боярства и ослабили его влияние. Многие княжеские и боярские роды к концу XVII в. «захудали», а другие совсем исчезли. Землевладение, основанное на широких иммунитетных правах, приобрело характер условного. Запрещение московскими великими князьями «отъезда» с вотчинами, установление выдачи жалованных грамот и рассмотрение их как основания землевладения превратили даже удельных князей, перешедших на службу к великому князю московскому, в служилых князей.

Основное число московского служилого люда составляли в XVI–XVII вв. дворяне и дети боярские. Последние первоначально были действительно детьми бояр, но позднее так стали называть всех служилых людей ниже боярского уровня.

Дворяне. Дворянами поначалу назывались дворовые слуги великого князя или младшие дружинники, проживавшие в его дворе. По мере усиления власти великого князя повышалось и социальное положение его дворян. В XVI и XVII вв. происходит слияние дворян и детей боярских в сословие «государевых служилых людей». Однако это сословие было очень пестро по своему социальному и национальному составу. В него вошли потомки «захудавших» княжеских и боярских родов, потомки бывших княжеских и боярских слуг, выходцы из Литвы, крещеные татары, поповичи и казаки. Первоначально представителям всех свободных слоев общества был открыт доступ в состав «государевых служилых людей». Лишь в XVII в. они постепенно приобрели характер более замкнутого сословия.

Дворянство представляло вторую, наиболее многочисленную часть феодалов. С боярством его объединяло использование крестьянского труда. Однако были у дворян и интересы, противоречащие боярским. Дворянство нуждалось в земле, а потому стремилось к закрепощению крестьян. И землю, и право на труд крестьян оно могло получить только от государства, отсюда – поддержка дворянством центральной власти и его активной внешней политики.

Экономическая база у этих двух групп феодалов была различной: у боярско-княжеской аристократии – вотчинное землевладение, у служилого сословия (дворян) – поместное.

Как правило, вотчины превышали по размерам поместья. Дворяне-помещики получали землю на срок службы и в ограниченном размере, что толкало их к более интенсивной эксплуатации крестьян, проживающих на этой земле. По этой причине крестьяне чаще уходили из поместий, нежели из вотчин, и между вотчинниками и помещиками шла борьба за рабочие руки.

Это обусловило стремление дворянства к изменению статуса поместья в сторону превращения его в наследуемое земельное владение. В XVI в. в России была предпринята первая попытка юридически уравнять поместье с вотчиной. Был установлен единый порядок государственной военной службы. Независимо от вида землевладения (вотчины или поместья) хозяева обязывались выставлять одинаковое число экипированных и вооруженных людей с определенных размеров земельных угодий. Принцип служебности распространялся на оба сословия феодалов – боярство и дворянство. Расширялись права владельцев поместья: им стали давать разрешения обменивать поместья на вотчину, передавать поместья в приданое, на наследование поместий. Таким образом, подготавливалось то полное слияние поместий с вотчинами, которое произошло в первой половине XVIII в.

Бояре и дворяне по-прежнему имели такие привилегии, как монопольное право владеть землей, были освобождены от повинностей, обладали преимуществами в судебном процессе, правом занимать чиновничьи должности.

Помимо поместья, государство предоставляло служилым людям денежное жалованье как пособие для снаряжения в поход или как вознаграждение за службу.

Широкая раздача поместий привела к нехватке государственных земель. В результате среди служилых людей образовались группы беспоместных и малопоместных дворян, имевших под своей властью 2–3 крестьянских двора или не имевших их вовсе. Впоследствии из них образуется промежуточный между дворянами и крестьянами слой однодворцев.

Низшие слои служилого класса составляли служилые люди «по прибору»: стрельцы, служилые казаки, ямщики и др.

Система церковного землевладения строилась в этот период по типу вотчинного. Государь имел право на пересмотр церковных владений, устанавливал церковным землевладельцам обязанности поставлять в свое войско воинов в зависимости от размеров землевладения.

С ростом городов и развитием ремесел значительно увеличилась численность посадского населения. Растущий слой купцов имел существенные привилегии – освобождался от ряда повинностей. Ремесленники и мелкие торговцы относились к «черным» людям. В городах по принципу обложения существовали «черные» (облагаемые) и «белые» слободы, которые не облагались государевым тяглом.

С середины XVI в. городами управляли воеводы, бывшие служилыми людьми. Назначались они государем или Разрядным приказом. Были случаи, когда воеводы назначались по просьбе городских жителей.

Все трудовое население должно было нести тягло. От него освобождались только служилые люди и духовенство. Ответственность за выполнение тягла частновладельческими крестьянами в конечном счете несли феодалы, но это вовсе не означало, что крестьянские общины не играли никакой роли. Напротив, общинная организация частновладельческого крестьянства выполняла разнообразные функции, в том числе определяла тяглоспособность своих членов. На посадах и в черносошных областях тягло разверстывали выборные старосты и сотские в соответствии с платежеспособностью крестьянских и посадских хозяйств, которые делились на три категории: лучшие, средние и молодшие.

Третий вопрос

На первом этапе своего существования Московское княжество являлось раннефеодальной монархией. Поэтому отношения между центральными и местными органами власти основывались на принципе сюзеренитета-вассалитета. Оставался и прежним порядок престолонаследия. Старший сын, став великим князем, занимал положение старшего князя среди своих младших братьев, имевших большие уделы и обладавших в них относительной самостоятельностью. Однако во второй половине XIV в. был введен порядок, в соответствии с которым старшему сыну полагалась большая часть наследства. Кроме того, он непременно получал и всю территорию бывшего Владимиро-Суздальского княжества. Изменения взаимоотношений между великим князем и удельными князьями закреплялось в иммунитетных грамотах и договорах, предусматривавших службу удельных князей великому князю сначала за вознаграждение, а впоследствии и за владение вотчинами. Однако в начале XV в. был установлен новый порядок, в соответствии с которым удельные князья должны были подчиняться великому князю в связи с изменившимся их правовым статусом. Таким образом в Московском княжестве начинает формироваться институт подданства. Великий князь являлся главой Московского государства. Он обладал законодательной, исполнительной и судебной властью. Великие князья московские, являясь вассалами золотоордынских ханов, добились получения особого «ярлыка», дававшего право на великокняжеский престол («стол»). Однако после победы в Куликовской битве (1380 г.) эта вассальная зависимость стала формальной, а в 1480 г. Московское государство полностью освободилось от влияния Золотой Орды. Следует отметить, что еще при великом князе Иване Калите (1325-1340) значительно возросла роль Москвы, а московского князя Ивана III (1462-1505 гг.) начали называть «государем всея Руси». Пытаясь добиться получения широкого международного признания и титула царя, Иван III женился на племяннице последнего византийского императора Софье Палеолог, являвшейся единственной наследницей престола, прекратившей уже свое существование Византийской империи. Некоторые историки (Н.М. Карамзин, В.О. Ключевский и др.) называли московских великих князей «самодержцами», начиная с периода окончательного освобождения Московского государства от Золотой Орды. Тем не менее применять термин «самодержавие» в значении неограниченной монархии в России в конце XV в. было бы неверно, так как власть великого князя еще ограничивалась в то время таким государственным органом, как Боярская дума. Боярская дума сформировалась на основе Совета при князе, который действовал в Московском княжестве на первом этапе его развития. Боярская дума являлась постоянно действовавшим органом при великом князе. В ее состав входили представители княжеско-боярской аристократии, которые затем стали называться думными чинами (введенными боярами и окольничьими). Вопросы, относившиеся к ведению Боярской думы, практически совпадали с компетенцией великого князя. Тем не менее великий князь фактически вынужден был считаться с мнением бояр, так как в противном случае решение какого-либо вопроса без поддержки бояр ему осуществить было достаточно трудно. Однако при великих князьях Иване III и Василии III роль Боярской думы в системе органов государственной власти стала значительно снижаться. Феодальные съезды, обладавшие такой же компетенцией, как и съезды в Киевской Руси, созывались в Московском княжестве нерегулярно и только на раннем этапе его развития. Поэтому они не играли существенной роли в системе органов власти и управления Московского государства. Унаследованная от предшествующего периода дворцово-вотчинная система управления делилась на две части: 1) управление дворца, возглавлявшееся дворецким (дворским); 2) пути, обеспечивавшие деятельность князя и его окружения (Сокольничий, Ловчий, Конюшенный, Стольничий и др.). К ведению дворского наряду с управлением дворцовым хозяйством относились и вопросы управления крестьянами, проживавшими на землях великого князя. Пути управляли отдельными отраслями хозяйства и регионами. Они выполняли как административные, так и судебные функции. Лица, возглавлявшие пути, назывались путными боярами. В XV в. компетенция дворцово-вотчинных органов управления стала уже распространяться на территорию всего государства. Присоединение новых территорий, укрепление центральной власти и усложнение ее функций способствовали становлению новой системы приказного управления. Так, из учреждений дворца выделилась казна великого князя, ставшая самостоятельным органом управления, а также дворцовая канцелярия, включавшая архив и другие службы. Переход к приказной системе управления в Московском государстве начался в конце XV в., а окончательно завершился во второй половине XVI в. К первым приказам относят, прежде всего Большой Дворец, образовавшийся на основе ведомства дворецкого, а также Казенный приказ. Затем Конюшенный путь был преобразован в Конюшенный приказ. В начале XVI в. был образован Разрядный приказ, к ведению которого относились вопросы учета служилых людей, а также их чинов и должностей. Потом были созданы Посольский приказ, к компетенции которого относились в основном вопросы организации дипломатической службы, а также Разбойный приказ, занимавшийся политическим сыском и решением уголовных дел, связанных, прежде всего с преступлениями против государства, и другие приказы. В целом преобразование дворцово-вотчинной системы в приказную систему управления было обусловлено значительным расширением территории Московского государства и консолидацией центральных органов власти, так как учреждения великокняжеского дворца должны были управлять не только хозяйством княжеского домена, но и отдельными отраслями экономики обширного государства.

Четвертый вопрос.

После свержения татаро-монгольского ига Русское централизованное государство, объединившее вокруг себя многие боровшиеся за национальное освобождение народы, как исконно славянских земель, так и неславянского мира, становится на путь самостоятельного развития.

Развиваясь по общим историческим законам, русская средневековая государственность имела ряд специфических особенностей, связанных с географическим, военным и внешнеполитическим положением страны, требовавших, в первую очередь, в условиях почти непрерывного отражения внешней агрессии резкого усиления центральной государственной власти. Данная ситуация обусловила и ряд черт общественно-

государственного строя и системы управления, сохранение определенных самоуправленческих традиций, существовавших вне зависимости от того или иного к ним отношения1.

Примерно к середине XVI века в Руси-России в основном складываются предпосылки для формирования того государственного строя, который будет в последующем определен как сословно-представительная монархия, в котором каждый подданный принадлежал к определенному сословию, исполняющему свои обязанности - службы или тягла.

Совокупность этих сословий (служебных и тяглых) и составила понятие "вся земля": "Если в основании государства лежит главным образом национальный союз, - отмечал по этому поводу М.Ф. Владимирский-Буданов, - то такое государство не может уже быть союзом сословий: люди, соединившиеся в государство только ради своего национального единства, не могут разделиться на классы, совершенно чуждые друг другу (как то было в феодальной

Западной Европе). Далее, население однородного этнографического состава не может допустить такого отчуждения сословий друг от друга, как, например, в Литовско-Русском государстве (где высший класс усвоил польскую национальность, города наполнились пришельцами: немцами, армянами и особенно евреями; сельское население удержало русскую или литовскую национальность). Наконец, государство безусловно монархическое (самодержавное), каким было Московское, не допускало развития сословных прав в ущерб общегосударственным... Население его разделяется на классы... Различие их исходило не из прав, а обязанностей в отношении к государству: одни служат государству лично, другие - уплатой денег в пользу его. Отсюда два класса населения в государстве: служилый и тяглый, каждый из которых подразделяется на несколько разрядов, соединяющих оба класса неуловимыми оттенками".

По мере воссоединения исконно русских земель (а также освоения новых территорий на востоке)

в состав Московского государства постепенно вошли многие бывшие удельные княжества, вольные города, области со своим общественным укладом и царства - Казанское, Астраханское и Сибирское. Землям (Новгородской, Псковской, Вятской и т.д.), как правило, оставлялись их обычное право и Уставы. Вместе с тем местное население этих территорий приводилось к присяге ("целованию креста") московскому государю, а местное право, традиционно действовавшее на протяжении нескольких веков, становилось частью общегосударственного.

Собирая русские земли, Москва "собирала" и их уклады. При незыблемости положения верховной власти способы управления менялись и трансформировались в зависимости от исторических условий, развития сословий, специфики традиционного управления на той или иной территории. Это было исторически обусловленным процессом, так как если понятие верховной власти связано с основами существующего государственного строя и выражает его суть, то управление, в том числе, местное представляет собой явление техническое или технико-правовое, что и предполагает

возможность различных способов и вариантов управления в пределах существующего государственного строя. Данное обстоятельство в полной мере относится к местному самоуправлению как разновидности управления вообще.

С учетом сказанного, нельзя не признать, что верховная центральная власть в состоянии создать ту или иную систему управления на любой, возможной для нее основе: будь то централизованная система управления, в основе которой лежит управление непосредственно из правительственных органов; будь то управление на основе местного самоуправления и децентрализации; наконец, будь то система, сочетающая в себе варианты централизации и децентрализации управления на местах. В муниципальной истории Руси-России были периоды, когда развитие централизации (самодержавия) и самоуправления шло одновременно или параллельно.

Практика местного самоуправления в средневековой России неразрывно связана с историей уезда (провинции) как части административно-территориального деления складывавшегося государства. Уезд формировался из пригородов или воссоединяемых по мере освобождения от татаро-монгольского ига древнерусских земель. В этом коренится политико-правовое и территориальное неравенство базовой единицы административного деления средневековой Руси-России, выраженное, в том числе, и в дифференциации ее официальных наименований - "уезд", "земля", "царство".

Древнерусские земли со временем распадаются на части - волости, которые также становились областями государства с особой системой управления. Трансформация земель продолжается и далее, вплоть до создания особых единиц - станов, третей, четвертей. К концу XVI века по своему политико-правовому положению, уезд становится выше не только более мелких территориальных единиц - волостей, но и более крупных - земель.

Вместе с тем волость по-прежнему остается, особенно на Русском Севере, основной хозяйственной, самоуправляющейся единицей, большинство населения которой составляли свободные крестьяне-общинники. Волость ведала земельным фондом, защищая его (как крестьянская общность) от устремлений феодалов; закрепляла, посредством разработанных форм учета, за каждым крестьянским двором-хозяйством его надел, фиксируя изменения в его составе. Именно в рамках волости развивалось крестьянское хозяйство с. обязательным севооборотом, с перераспределенными сенокосами, с общим выпасом скота и т.д. Наконец, волость играла основную роль в раскладе повинностей и налогов, в их сборе. Поэтому на ней базировалась вся система фискальной (налоговой) организации России того времени и через нее доходила до каждого налогоплательщика.

Пятый вопрос

Административно-территориальное деление еще не стало унифицированным(то есть не было единообразия). Основной административной единицей были уезды, которые делились на станы, а станы – на волости. Но сохранялись еще земли, существовали военные округа и судебные (губы). На основной территории государства управление осуществлялось наместниками и волостелями. Они осуществляли функции суда над местным населением и собирали с него «кормы» в свою пользу. Система «кормления» давала возможность представителям аристократии (верхушки служилых людей, дворцовая администрация) постоянно усиливать свою политическую и экономическую власть. Основная тенденция состояла в постоянном ограничении функций наместников в пользу более мелких, не зависимых от наместника агентов государственной казны (данщики, мытники, таможенники). Ограничение власти наместников опиралось на усиление на местах роли дворянства, из которого вербовались(набирались) городовые приказчики, в чьи руки переходит административно-финансовая власть не только над городом, но и уездом. В вотчинах князья и бояре продолжали сохранять административные и судебные права. К началу 16 века централизация государственного управления не была завершена, оно сохраняло значительное разнообразие и архаические порядки. К собственно государственному управлению относились сбор налогов, система призыва на военную службу и судопроизводство. Памятниками государственного управления Московского государства являются грамоты различного содержания. Всякое жалование частному лицу, монастырю или церкви, а также недвижимость оформлялась жалованной грамотой великого князя, по которой жалованный освобождался иногда от подчинения местным властям и подчинялся только великому князю. Кроме того, он сам получал право суда над лицами, живущими в пожалованном ему имении. Льгота могла заключаться также в освобождении пожалованного от даней и повинностей. К числу важнейших грамот относились уставные грамоты, определявшие порядок местного управления. Главное содержание уставных грамот наместнического управления – определение размера корма в пользу местных правителей. Позднее Московское государство от отдельных грамот перешло к составлению сборников законов, что называется кодификацией законов. Первым опытом кодификации является Судебник Ивана III 1497 года. Это была эпоха установления московского самодержавия. Сборник составлен дьяком Владимиром Гусевым и был одобрен царем и Боярской Думой. Главное содержание судебника – законодательные статьи о купле-продаже, о наследстве, о холопстве и т.д. Эти постановления заимствованы у псковской Судной грамоты, также источником Судебника была «Русская правда». Система наказания стала более жесткой по сравнению с ранее действовавшим законодательством. Среди преступлений по Судебнику появились такие, как государственная измена (коромола), преступление по службе, преступление против судебной власти. Выделяется два вида судебных органов – государственные и вотчинные. Суд вершили наместники и волостели. Неявка ответчика – признание его вины. Неявка обвинителя в суд – прекращение дела. Судебную власть осуществляли губные учреждения. По судебнику церковь добилась признания обязательного церковного брака через венчание. Значительно сократилось число поводов к разводу. Формирование единого Московского государства проходило в условиях мобилизационного типа развития. Это обусловило сохранение системы управления с авторитарной властью великого князя и постепенно нарастающей централизацией. Важнейшим центральным органом управления становится боярская Дума, деятельность которой строится на принципах местничества и дифференциации функций. Административно-территориальное деление и соответственно местное управление не было унифицированным, что ставило задачу централизации государственного управления.(опричнина-часть территории государства, с особым управлением)