Президент_. Пышная аллея, освещенная теплыми солнечными лучами, еще искрилась утренней росой, когда я, преданный сонным мыслям, бродил взадвперед, ища для себя чегото радостного, вдохновенного
 Скачать 19.78 Kb.
|
|
Пышная аллея, освещенная теплыми солнечными лучами, еще искрилась утренней росой, когда я, преданный сонным мыслям, бродил взад-вперед, ища для себя чего-то радостного, вдохновенного. Искал и не видел того прекрасного, что было вокруг: дивные растения, окутанные зеленым бархатом с желтыми крапинками кое-где, грелись, открывшись свету. Зеленый луг разлился во все стороны, по буграм и впадинам, словно морская вода, оставляя нетронутой только ухоженную тропинку, по которой я спускался все ниже и ниже к небольшому ручейку. На его каменистом берегу, в тени раскинувшейся ивы, было немного прохладнее, чем на залитых солнцем полянках, то тут, то там разбросанных между молодых деревьев, но журчание чистой воды, шелест пахнущих природой листьев заставил меня остановиться, втянуть легкими воздух, и чувствовать, как свежесть проходит сквозь всю округу. Весь парк дышал ею, и даже за его пределами, в городской утренней суматохе, пыли, утро как-то по-особенному все обновляло. Наручные часы прозвенели неестественной мелодией не к месту, указывая на то, что уже начало восьмого. Шли минуты, и парк словно оживал. Вот, пришел пенсионер с собачкой, которого я часто видел здесь последнее время, молодая пара с коляской прошла мимо, казалось, люди всех возрастов и профессий собрались встретить новый день под сенью раскидистых ив, или сесть на лавку, заняв место под солнцем в самом прямом смысле этой фразы. Мысли как-бы остановились, смотря на то, что было вокруг, я забыл, о чем думал, поэтому мне нужен был новый предмет для раздумий, ибо пытаться распутать клубок мыслей, которые роились в голове еще минуту назад, представлялось делом долгим, а к тому же бессмысленным. Непременно, шагов сто назад, я, увидев всю красоту природы в это прекрасное утро, восхищался умом современного человека, дошедшего до создания такого прекрасного места для отдыха, но, увы, именно здесь, я был подавлен, разочарован, увидев, как варварски была разрушена моими современниками детская беседка. А за нею устроено кострище. С прошлого моего визита этого места, оно изменилось до абсолютной неузнаваемости. Я остановился. Мысли из тоненькой податливой речушки, текущей по своему руслу, вышли из берегов! Буквально шторм негодования забурлил внутри! «Неужели эта красота не могла существовать?! Что послужило этому всплеску вандализма?! Куда смотрит правительство?!» Я задавал себе вопросы, но ответы будто застывали в пустой тишине, словно им нельзя было найти разумного объяснения. Я со стыдом за всех людей смотрел на этот ужас, когда сзади послышался мужской голос: - Вы, вероятно, тоже в шоке от увиденного. – Я обернулся, сзади в тени стоял представительный мужчина с тростью. Мне показалось, что я уже видел его, но его манеры, походка, даже выражение лица – все было мне ново, к тому же на нем были темные очки, скрывавшие его без сомнения выразительные глаза, которые мне легко представились мысленно. - Разумеется! – Я стал выражать свое негодование по этому поводу. После недолгого разговора, мужчина, похоже, найдя во мне хорошего собеседника, предложил пройтись вместе по парку. Я согласился, надеясь разузнать, что это за личность, увидев в мужчине интересные, даже немного загадочные черты в обращении. Пока мы шли, я без умолку высказывал свою точку зрения, будучи человеком пылким в своих убеждениях. Мой собеседник слушал молча, вдумчиво, то и дело, кивая головой, будто взвешивая каждое мое утверждение, хоть и трудно было понять, согласен ли он, или имеет на это совершенно другой взгляд. Наконец, я закончил свой монолог, как человек должен, собственно, жить, когда мы подошли к лавочке. Мужчина подошел к ней, сел на край, немного расставив ноги, установив трость между ними, и оперся об нее подбородком, жестом пригласил меня сделать то же. Я присел рядом, смотря на него, стараясь уловить настроение собеседника. - Вы говорите, как человек должен жить, но ни слова не сказали о том, как заставить его делать то, что нужно, или не делать того, - мужчина кивнул головой в сторону бывшей беседки. – Что не нужно. – Я не знал, как начать свое объяснение. Мужчина повернул на трости свое лицо ко мне. Я живо представил, как его глаза бегают по мне, как меня оценивают и совсем растерялся. – Хм, похоже вы затрудняетесь ответить… Но не огорчайтесь, на этот вопрос не могли ответить многие века самые мудрые люди, по сравнению с которыми мы с вами совсем еще дети. Но, как один из способов регулирования мы можем рассматривать силу власти – закон. – Я вновь собрался с мыслями и ответил теперь живо. - Разве власть помогает людям? А закон? Разве может он стать инструментом в руках людей для создания порядка? – Я вдруг осекся, в этой беседе мое поведение могло быть оскорбительным для моего знакомого. Вероятно, он понял причину, по которой я остановился, и жестом попросил продолжить, заинтересованный ходом моих мыслей. – Закон не может быть однозначным, он может даже ущемить права… - Скажите, что тогда, по вашему мнению, должно быть во внимании у власти? – Тонкая трость теперь была, казалось, совершенно ненужной вещью, хозяин то клал ее на лавку, то упирал в подлокотник, будто она мешала ему сосредоточиться, находясь в руках. - Я не знаю… - Этот ответ заставил моего собеседника улыбнуться. Он будто прощал мне детские ошибки, снисходительно улыбаясь, потом вдруг став серьезным вновь взял трость, упер в нее подбородок и стал смотреть вдаль. Мысли его, должно быть, были далеко, поэтому я не считал нужным нарушать тишину, ставшую на некоторое время нашим домом, будто последним пристанищем, сохранившимся после разрушительного торнадо. Тишина с какого-то момента начала натягиваться, словно струна, которая могла уже порваться. Вскоре человек посчитал бы этот разговор законченным, попрощался со мной, как с хорошим знакомым, или совсем официально, если имел на этот счет совершенно иные взгляды, и ушел бы прочь. Это меня не устраивало, мне было приятно говорить с ним, выуживать из этого диалога для себя что-то новое, поэтому, я решил прекратить высокий писк тишины, трещащей по швам. - А какое ваше мнение на этот счет? – Мужчина словно ждал от меня этого вопроса и ленивым тоном, как говорят обычно люди, изучившие предмет дискуссии вдоль и поперек, заговорил. - Человек – существо слабое без поддержки. Не жестокое, не, тем более, глупое, а лишь только слабое. Поэтому, на мой взгляд, всем нужен идеал, за которым они готовы бы были следовать. Это может быть что угодно, но это быть должно… - Я слушал окончание фразы в пол уха. Мысль, крутившаяся, на острие слова идеал поражала меня своей простотой и гениальностью. Мужчина договорил, часы мои прозвенели девять часов. Тога мужчина встал, взял в руки трость, повернулся ко мне, и хотел было уже прощаться, как я услышал удивленный возглас молодого человека со скамьи: «Президент?!» Я был ошеломлен, стал оглядываться по сторонам, везде ища его жадным взглядом, но никого, кроме своего собеседника не нашел. Тогда я понял, что этот человек… Слово «президент» исчезло из памяти, я только встревоженно думал: «Этот человек… этот человек…» Разумеется! Это был точно он, но мысль увидеть его в парке, говорить с ним, была для меня настолько неправдоподобной, что я просто не хотел, не мог признать его в начале нашей встречи… Мысли сбились в кучу, стали крутиться то быстро, то медленно. Я вновь и вновь оглядывал его с ног до головы – он выглядел очень величественно, серьезно, совершенно не такой, каким был минуту назад. Я опять представил себе глаза, спрятанные за очками. Теперь они были тверды, строги, не было ни капли того, что представлялось мне раньше. Щеки мои покраснели, ноги налились свинцом. Казалось, этот миг стал вечностью позора, я то и дело прокручивал у себя в голове наш разговор, и теперь просто не знал, что сказать. Незнакомец-президент пожал мою мертвецки твердую, бесчувственную руку и удалился. Еще долгое время я стоял в одной и той же позе. Мысли уже стеклись в одну лужицу и бурлили, будто голова моя закипела и вот-вот сейчас лопнет, а вот тело было еще не ощущаемо. Разумеется, я был весь день под впечатлением, хотел как-то достучаться до него вновь, извиниться за столь прямые рассуждения о власти, но даже спустя время не мог найти нужных слов. Вечером, проходя дома мимо включенного телевизора, я увидел, как президент выслушивает чьи-то доклады, воспоминания о той встрече вновь заняли голову, я решил найти ответы на вопросы, которые мучали меня сегодня. Лежа на кровати, выключив свет, я словно пытался схватить правильные нотки в темноте для создания правдоподобной мелодии, но тщетно, она фальшивила. Вскоре мой энтузиазм стал угасать и я словно без чувств, лежал на кровати. Вдруг, одна из мыслей, словно отрываясь ото сна, четко, уверенно и прямо вспыхнула в сознании: «…вот, он такой же, как и я – человек, и на его долю выпала огромная ответственность, которая заставляет его каждый день принимать очень важные решения, от которых зависят судьбы миллионов, моя также. Сила в человеке, способность к самоконтролю – вот что значит порядок! Как же, наверное, все-таки сложно быть президентом!» |