Языковая игра как лингвистический феномен и проблема ее перевода. Курсовая 5 курс. Практикум по культуре речевого общения второго иностранного языка Курсовая работа
 Скачать 57.75 Kb.
|
|
ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ «БАШКИРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ» Факультет романо-германской филологии Кафедра лингводидактики и переводоведения Направление подготовки (специальность): 45.05.01 Перевод и переводоведение Направленность(профиль) образовательной программы: Специальный перевод Практикум по культуре речевого общения второго иностранного языка Курсовая работа ФРАЗЕОЛОГИЗМЫ В НЕМЕЦКОМ ЯЗЫКЕ С НАИМЕНОВАНИЯМИ ЖИВОТНЫХ Научный руководитель: Выполнила: студентка 5 курса кандидат филологических наук, очной формы обучения группы 505 доцент, доцент кафедры немецкой Низаева Д.Р. и французской филологии Литвинов В.А. Уфа-2021 Содержание Введение……………………………………………………………………………...3 Глава 1. Понятие фразеологии как языкового явления…………………………….5 1.1. Суть фразеологии………………………………………………………………..5 1.2.Классификация фразеологических единиц…………………………………...15 Выводы по 1 главе………………………………………………………………….17 Глава 2. Особенности зооморфных фразеологизмов……………………………..19 2.1 Фразеологизмы с наименованиями животных в немецком языке…………...19 2.2. Зооморфные фразеологизмы как средство обозначения человека………….22 Выводы по 2 главе………………………………………………………………….25 Заключение………………………………………………………………………….26 Список использованных источников и литературы………………………………27 Введение Интенсивное развитие фразеологии как лингвистической дисциплины за последние годы характеризуется постепенной дифференциацией предмета исследования и методики его изучения, а также вовлечения в сферу научного поиска все новых проблем и аспектов, которые опираются на сложившиеся в языкознании теоретические основы фразеологии. Этому процессу соответствует и общая тенденция развития лингвистической теории от простых, первичных и фундаментальных к более сложным, производным уровням, методам и направлениям изучения языка. В настоящее время фразеология становится актуальным предметом исследования в связи с повышением интереса лингвистов к языковой картине мира – фразеология составляет яркую и национально-своеобразную часть языковой картины мира любого народа. «Фразеологический состав языка – это зеркало, в котором лингвокультурная общность идентифицирует свое национальное самосознание». Фразеология – сложный и трудоемкий предмет исследования, поскольку продолжаются дискуссии о самом понятии фразеологической единицы, о специфике фразеологического значения, расходятся мнения по вопросу типологии фразеологических единиц, мало разработана проблема контрастивного описания семантики фразеологических единиц.[23] Исследования в области национальных особенностей фразеологии носят этимологический (Бабкин А.М., Гвоздарев Ю.А., Зимин В.И., Мокиенко В.М., Ройзензон Л.И., Филиппов А.В., Шанский Н.М.), культурологический (Верещагин Е.М., Костомаров В.Г., Мальцева Д.Г., Телия В.Н.) и этнографический (Гачев Г.Д., Марковина Н.Д., Сорокин Ю.А., Толстой Н.И., Уфимцева Н.В.) характер, но мало собственно семантических исследований национальной специфики фразеологических единиц в контрастивном аспекте. Рассмотрение фразеологии в контрастивном аспекте является одним из новых направлений в лингвистике, вызывающим все больший интерес исследователей. Повышенный интерес к контрастивной лингвистике объясняется не только ее причастностью к решению собственно теоретических проблем отдельных языков, но и тем, что она непосредственно связана с практическими задачами: обучением иностранным языкам, теорией и практикой перевода, значима для практики составления двуязычных словарей. Актуальность исследования обусловлена потребностью в выявлении национальной специфики конкретных участков языковых систем, в дальнейшем совершенствовании методов и приемов описания языка. Соматические фразеологизмы в немецкой и русской лингвокультурах отражают в своей семантике особенности менталитета и традиций, свойственных представителям этих культур, поэтому важно выявить языковые проявления этих особенностей. Объект исследования – фразеологизмы в немецком языке. Предмет исследования – фразеологизмы с наименованиями «животных» в немецком языке. Цель исследования – анализ фразеологизмов с наименованиями «животных» в немецком языке. Данная цель определила следующие задачи работы: - раскрыть понятие и суть фразеологии как языкового явления; -проанализировать структурно-семантическую классификацию фразеологизмов с наименованиями «животных» в немецком языке. В работе используются метод семантического анализа, метод описания, метод сплошной выборки, метод компонентного анализа. В качестве материала исследования выступают немецкие фразеологизмы с наименованиями животных. Структурно работа состоит введение, двух глав, подглав, заключения и списка использованных источников. Глава 1. Понятие фразеологии как языкового явления Суть фразеологии Фразеология – одно из наиболее выразительных средств языка, которое помогает донести информацию до реципиента более ёмко для достижения особого экспрессивно-стилистического эффекта. Поскольку фразеологизмы в большинстве своем образны, они способны воздействовать на чувства адресата, что позволяет лучше понять смысл передаваемой информации. У понятия «фразеология» (от греч. phrasis «выражение, оборот речи» и logos «понятие, учение») существует несколько значений. В лингвистической терминологии оно употребляется для обозначения особой отрасли языкознания, которая изучает устойчивые словосочетания, называемые фразеологическими единицами или фразеологизмами, а также для обозначения совокупности подобных словосочетаний, свойственных данному языку.[7] Академик А. А. Шахматов в своем «Синтаксисе русского языка» настойчиво подчеркивал чрезвычайную важность вопроса о неразложимых сочетаниях слов не только для лексикологии (resp. для фразеологии), но и для грамматики. «Под разложением словосочетания, - писал А. А. Шахматов, - разумеем определение взаимных отношений входящих в его состав элементов, определение господствующего и зависимых от него элементов. Между тем подобное разложение для некоторых словосочетаний оказывается невозможным. Так, например, сочетание два мальчика с точки зрения современных синтаксических отношений оказывается не разложимым». В неразложимых словосочетаниях связь компонентов может быть объяснена с исторической точки зрения, но она непонятна, немотивирована с точки зрения живой системы современных грамматических отношений. Неразложимые словосочетания - археологический пережиток предшествующих стадий языкового развития. А. А. Шахматову было ясно также тесное взаимодействие лексических и грамматических форм и значений в процессе образования неразрывных и неразложимых словосочетаний. Так, А. А. Шахматов отмечал, что «сочетание определяемого слова с определением во многих случаях стремится составить одно речение; но большей частью оба члена сочетания, благодаря, конечно, их ассоциации с соответствующими словами вне данных сочетаний, сохраняют свою самостоятельность. Например, в словосочетании почтовая бумага - оба слова сохраняют свою самостоятельность вследствие тесной связи с употреблением их в сочетаниях типа почтовый ящик, почтовое отделение, с одной стороны, и - писчая бумага, белая бумага и т. п., с другой». «Но часто такая раздельность нарушается и наступает еще более тесное сближение обоих сочетавшихся слов». Указав на то, что от речений типа - железная дорога, Красная армия образуются целостные прилагательные - железнодорожный, красноармейский, где железно - и красно - оказываются «неизменяемой частью сложных слов», А. А. Шахматов ставит вопрос: «Можно ли считать железная в железная дорога определением? Не надлежит ли признать железная дорога и т. п. сочетания неразложимыми по своему значению, хотя и разложимыми грамматически словосочетаниями?» Таким образом, А. А. Шахматов предполагает, что семантическая неразложимость словесной группы ведет к ослаблению и даже утрате ею грамматической расчлененности. В связи с семантическим переосмыслением неразложимой словесной группы находится и ее грамматическое преобразование. Например, спустя рукава, ставши идиоматическим целым, превратилось из деепричастного оборота в наречие. «Но переход деепричастия в наречие имеет следствием невозможность определить рукава в данном сочетании как винительный падеж прямого дополнения».[1] Следовательно, «исконные объективные отношения могут стираться и видоизменяться, не отражаясь на самом употреблении падежа». Вместо живого значения остается немотивированное употребление. Изменение грамматической природы неразложимого словосочетания можно наблюдать и в выражении от нечего делать».[15] Вопрос о разных формах взаимодействия и взаимообусловленности лексических и грамматических явлений в структуре разных фразеологических групп остается у А. А. Шахматова неразрешенным. Но, по-видимому, А. А. Шахматов был склонен с синтаксической точки зрения различать четыре типа неразложимых словосочетаний. 1) Словосочетания, грамматически неразложимые, непонятные с точки зрения живых синтаксических отношений, но лексически вполне свободные, т. е. заполняемые любым словесным материалом, облаченным в соответствующие формы. Таковы, например, «в областном языке сочетания инфинитива с именительным падежом существительного в значении прямого дополнения (надо протопить комната, испортить шуба)». 2) Словосочетания, грамматически неразложимые, немотивированные с точки зрения современных синтаксических отношений, но с лексической точки зрения расчлененные, хотя и не вполне свободные, допускающие подстановку и употребление любых слов только на месте одного члена данных словосочетаний. Таковы, например, словосочетания с числительными два, три, четыре (два килограмма, два воробья, два пальца и т. п.); таковы словосочетания типа: пятого января, десятого марта, тридцать первого декабря, а которых форма родительного падежа от порядкового слова (пятого, десятого, тридцать первого) не может быть объяснена с точки зрения современных живых значений родительного падежа. По-видимому, сюда же относится сочетание слова номер с порядковыми числительными. «Слово номер так тесно сочетается с этими его определениями, что становится как бы первою и при том заменяемою частью прилагательных, являющихся определениями при других существительных: он живет в доме номер восьмом; мы доехали в вагоне номер двадцать пятом. По-видимому, эти сочетания заменили другие, где слово номер является приложением: он живет в доме номер восьмой».[7] 3) Словосочетания, неразложимые по своему лексическому значению, но разложимые грамматически, вполне соответствующие живым синтаксическим моделям современного языка. Таковы, например, словосочетания типа: игральные карты, великий князь, Красное село и т. п. 4) Словосочетания для современной языковой системы одинаково цельные и неразложимые, как с синтаксической, так и с лексико-семантической точек зрения. Таковы, например, спустя рукава, очертя голову и т. п. Проблема, выдвинутая академиком А.А. Шахматовым, нуждается в дальнейшем углублении и тщательном исследовании. Непосредственно очевидно, что ее всестороннее освещение будет иметь важные последствия для синтаксиса и фразеологии. Однако сама постановка проблемы может быть несколько изменена. А. А. Шахматов ставил понятие грамматической разложимости словосочетания в зависимость от способности словосочетания быть расчленяемым на синтаксические компоненты, на слова. Противоположное понятие неразложимости применялось лишь к узкому кругу живых синтаксических отношений. Таким образом, признак разложимости синтаксических единств оказывался чрезвычайно широким и внутренне нерасчлененным. Под категорию разложимых подводились самые разнообразные типы синтаксических связей, так как степень разложимости и характер расчлененности не учитывались. Между тем в одних словесных объединениях синтаксическая расчлененность является данной, активно выраженной современными средствами синтаксиса, в других - лишь этимологически отраженной, воспроизводящей старую языковую технику словесной связи. Одни синтаксические отношения свободно производятся, другие лишь по традиции воспроизводятся. Значение и употребление разных типов устойчивых словосочетаний неоднородны. Целесообразно ли всю эту многообразную гамму синтаксических отношений подводить под общее, недифференцированное понятие разложимости? Ведь внутри разложимых синтаксических объединений с точки зрения современного грамматического сознания могут быть дифференцированы разные типы их, например, сочетания, разложимые лишь этимологически, сочетания, которые в одних синтаксических условиях являются разложимыми, в других - нет, сочетания, свободно разлагаемые и слагаемые и т. п. На этих путях открываются новые области синтаксического исследования. Традиционные синтаксические точки зрения тут уступают место наблюдениям над активными категориями живой грамматической системы. Но для применения этих новых методов синтаксического изучения сначала необходимо расчистить почву, необходимы подготовительные работы. Семантический анализ несвободных фразеологических групп в составе современного языка является естественным введением в эти новые области лингвистического исследования. В последнее время вновь оживился интерес языковедов к проблеме фразеологического значения. Особо, на наш взгляд, здесь следует выделить исследования известных московских фразеологов Ю.П.Солодуба и В.Н.Телия. Ю.П.Солодуб, привлекая материал многих языков, в первую очередь русского, пытается доказать, что своеобразие смысловой структуры фразеологизма в сравнении со смысловой структурой слова заключается не в самом наборе компонентов лексического и фразеологического значений. Ю.П.Солодуб делает вывод о том, что фразеологическое значение отличается от лексического значения тем, что в его смысловой структуре ведущая роль всегда принадлежит компоненту коннотативному. Далее, сопоставляя фразеологические единицы со словами в переносном употреблении с явно выраженной коннотативностью, Ю.П.Солодуб пытается и в этом случае доказать своеобразие фразеологической семантики, которая выражается в большей детализации фразеологического образа и как следствие в эврисемичности фразеологического значения.[5] Н.Ф.Алефиренко и З.О.Валюх, на которых ссылается Ю.П.Солодуб, считают, что эврисемичные фразеологизмы соотносятся с единым, хотя и довольно широким сигнификатом, являющимся инвариантом фразеологического значения. Так, для глагольного оборота брать (хватать, взять) за душу (за сердце) таким расширенным значением является «сильно глубоко волновать, трогать» которое в зависимости от контекста или ситуации может реализоваться двух, близких к энантиосемии, вариантов: «сильно, глубоко волновать, трогать, вызывая а) грусть, щемящую тоску и б) восторг, восхищение». Ср. также приводимый авторами широкозначный фразеологизм шишка на ровном месте - человек, который неоправданно высоко оценивает себя, свои возможности, много мнит о себе как о должностном лице, об ученом и т. д.; незначительный, не имеющий влияния, веса и т. п. человек (может употребляться как презрительная, пренебрежительная оценка такого человека). В конце статьи Ю.П.Солодуб подытоживает: «Итак, фразеологическое значение является значением особого типа не только потому, что в его структуре ведущая роль принадлежит коннотативному компоненту, но и потому, что свойство эврисемичности принизывает всю многокомпонентную структуру этого значения». Содержательная и актуальная статья Ю.П.Солодуба, заостряя внимание на проблеме фразеологического значения и, безусловно, приближая исследователей к ее разрешению, вместе с тем оставляет без ответа много вопросов. В частности, не вполне понятно, почему автор совершенно исключает из смысловой структуры слова и фразеологизма категориальный компонент, без которого полноценное существование обеих номинативных единиц просто невозможно. Тем более что категориальные свойства фразеологизма связаны достаточно жесткой зависимостью с коннотативностью - в первую очередь с оценочным компонентом выступает также одним из определяющих факторов категориального синкретизма фразеологических единиц. Недостаточно ясным, на наш взгляд, остается и понятие эврисемичности, занимающее в фразеосемасиологической концепции Ю.П.Солодуба чуть ли не центральное место. Видимо, необходимо в дальнейшем уточнить границы этого понятия в кругу таких терминов, как употребление и оттенок значения фразеологизма, однозначность и многозначность ФЕ и некоторых других. Уязвимой стороной статьи Ю.П.Солодуба является также то немаловажное обстоятельство, что известная гипотетичность современных лингвистических знаний о природе и компонентном составе смысловой структуры слова явно не гармонирует с основным пафосом статьи, который основывается на бесспорном с точки зрения автора, но объективно достаточно зыбком представлении о лексическом значении и его структуре как о своего рода реальном семантическом эталоне, с которым сопоставляется значение фразеологическое. Большой теоретический интерес представляют также и последние работы В.Н.Телия, в которых она пытается очертить и уточнить контуры феномена «фразеологическое значение». Как и Ю.П.Солодуб, В.Н.Телия убеждена в большей, чем у слова, семантической емкости фразеологического значения. «Значение идиом, считает она, всегда богаче значения синонимичного слова». Большей содержательности фразеологического значения содействует образность фразеологизма, в основе которой лежит не единичный элемент действительности, а определенный фрагмент мира, благодаря чему большинство идиом ситуативно. Так, согласно В.Н.Телия, идиома задирать нос включает в свое содержание указание на то, что прежде говорящий и тот, о ком идет речь, были на равных, а ныне этот последний кичится своим более высоким социальным или материальным положением.[21] Особенностью ряда идиом является своеобразная подвижность, мобильность их значения, которая выражается в значительных колебаниях оценочного момента. Таковы, в частности, обороты стреляный воробей и обводить вокруг пальца, при сохранении в целом денотативного ядра сменяющие в зависимости от контекста или ситуации на противоположные свои оценочные ориентиры. Ср. он обвел вокруг пальца своих друзей (сослуживцев, родственников и т. д.) и он обвел вокруг пальца фашистов. Отмеченное явление можно было бы условно назвать оценочной эврисемичностью. Большинство идиом помимо оценки выражает и эмоциональное отношение. Так, глагольный оборот выжимать все соки из кого «жестоко эксплуатировать, доводя до бедности, нужды, нищеты’ содержит эмоциональное неодобрение того, что обозначается, в расчете на сочувствие и сопереживание слушающего. «Идиомы, заключает В.Н.Телия, - это своего рода микротексты, в которых, помимо образного описания собственно обозначаемого фрагмента действительности, присутствуют и созначения (в языкознании их принято называть коннотациями), выражающие оценочное и эмоциональное отношение говорящего к обозначаемому. Сложение этих смыслов создает эффект выразительности, или экспрессивности, идиом».[21] Сравнивая рассуждения В.Н.Телия с основными тезисами статьи Ю.П.Солодуба, приходим к выводу о достаточном сходстве представлений названных фразеологов о составе компонентов фразеологического значения и распределении их ролей в пределах смысловой структуры фразеологизма. В монографии «Русская фразеология» В.Н.Телия более подробно, глубоко, аргументированно и в соответствии с жанром книги менее популярно излагает собственную семасиологическую концепцию. На наш взгляд, достаточно существенны и новы рассуждения автора о свойстве диффузности фразеологического значения, которое она, правда, связывает с явлением, названным нами выше оценочной эврисемичностью. «...Сама диффузность номинативного аспекта значения идиом (передаваемого дескрипцией) отличает их от слов, в которых всегда более четко фокусируется класс обозначаемых. Ср. также: внушать или подзуживать и прожужжать все уши; упрямый или баран и хоть кол на голове теши и т. д. и т. п. И это одно из существенных различий словесных значений и значений фразеологизмов-идиом» [10]. В другом месте книги автор констатирует: «Вторичные значения, сохраняющие мотивацию, синкретичны по типовому представлению и диффузны по когнитивному аспекту, поскольку в типовом представлении еще не слились две системы признаков, а в концепте взаимодействуют две системы знаний. По этой причине образно-осознаваемые лексические значения не задают класса: нет класса «ослов», «дубин», равно как диффузное концептуальное содержание значения слова осел указывает на все, что известно о глупцах, и то, что известно об ослах, как эталонах упрямства, а значение слова дубина указывает на глупость и на то, что выделено в этом эталоне невосприимчивости, указывая на тупость лица»[12]. Заметим попутно, что В.Н.Телия, в отличие от Ю.П.Солодуба, особо подчеркивает значимость грамматического значения в определении знаковых и семантических координат фразеологизма. О диффузной семантической природе идиом и значении грамматической составляющей в описании их смыслового содержания глубоко и убедительно писал А.М. Бабкин. Он, в частности, замечает: «Смысловая характеристика идиомы закрепляется в словарях при помощи дефиниции. Так же описывают и семантику слов. Но выявить и определить значение идиомы неизмеримо труднее. Дело в том, что идиома в отличие от слова не называет объект или качество, количество, процесс, способ совершения действия, а изображает их: тертый калач (о бывалом, опытном человеке), без году неделя (новый), куры не клюют (о деньгах - очень много), брать быка за рога (подходить к самой сути дела), со всех ног (стремительно) и т. п. … В отличие от слова идиома по своей природе семантически диффузна, ее смысловые обертоны почти не разделимы, в той или иной степени они присутствуют при любом употреблении идиомы. Попытки словарей вычленить то или иное смысловое отклонение в идиоме обычно приобретают искусственный характер. Так или иначе, но слова-идентификаторы современных словарей обедняют смысл, который содержится в идиоме. Идеи эврисемичности (широкозначности) и диффузности фразеологического значения, безусловно, заслуживают самого пристального внимания лексикологов и фразеологов. Вместе с тем они должны быть более глубоко осмыслены с позиций современной семасиологии, а также с учетом лексикографической и фразеографической практики. С нашей точки зрения, эврисемичность и диффузность (впрочем, как и оценочность, эмотивность и другие коннотативные компоненты) являются лишь доминирующими, а не исключительными тенденциями фразеологической семантики. 1.2 Классификация фразеологических единиц Существует несколько классификаций ФЕ, авторами которых являются Ш. Балли, В.В. Виноградов, Н.М. Шанский, Ю.А. Гвоздарёв. В русском языкознании самой распространённой является классификация В.В. Виноградова. Согласно данной классификации, по степени семантической неразложимости ФЕ выделяются фразеологические сращения, фразеологические единства и фразеологические сочетания. Фразеологическое сращение – это семантически неделимый оборот, значение которого совершенно невыводимо из значений его компонентов. Например: возводить поклёп, притча во языцех и т.п. Фразеологическое единство – это семантически неделимый оборот, значение которого мотивировано переносными значениями составляющих его слов. Например: метать икру, первый блин комом и т.п. Фразеологические сращения и единства, которые чаще всего выступают как эквиваленты слов, нередко объединяются в одну группу. В таких случаях их называют идиомами, или идиоматическими выражениями. Фразеологическое сочетание – это семантически делимый оборот, в состав которого входят слова, как со свободным значением, так и с фразеологически связанным (несвободным). Например: попадать в переплёт, ложиться с петухами и т.п. Некоторые лингвисты, например Н.М. Шанский, придерживаясь широкого понимания фразеологии, выделяют также фразеологические выражения – устойчивые в своём составе и употреблении фразеологические обороты, которые не только являются семантически членимыми, но и состоят из слов со свободным значением. Например: В Греции всё есть; А счастье было так возможно; Всему своё время и т.п. Фразеологические выражения отличаются от фразеологических сочетаний тем, что в них нет слов с фразеологически связанным значением.[24] Однако большинство лингвистов не относит фразеологические выражения к фразеологическим единицам, так как они лишены основных признаков фразеологизмов. С точки зрения эквивалентности какой-либо части речи фразеологические единицы делятся на шесть основных групп: 1) вербативные (глагольные) фразеологические единицы: одержать верх, есть чужой хлеб и т.п.; 2) субстантивные фразеологические единицы: персона нон грата, синяя борода и т.п.; 3) адвербативные (адвербиальные) фразеологические единицы: с первого взгляда и т.п.; 4) адъективные фразеологические единицы: кровь с молоком, чистой воды и т.п.; 5) междометные фразеологические единицы: Чтобы духу твоего не было! Вот оно что! и т.п.; 6) модальные фразеологические единицы: Как бы не так! К слову сказать и т.п. По стилистической маркированности выделяют следующие группы фразеологических единиц: 1) межстилевые фразеологические единицы, например: прочесть от корки до корки, попадать в историю и т.п.; 2) разговорные фразеологические единицы, например: бред сивой кобылы, поджать хвост и т.п.; 3) книжные фразеологические единицы, например: вывести на орбиту, вкушать плоды и т.п. Выводы по 1 главе В первой главе, мы рассмотрели, что такое фразеология и фразеологические единицы. По этой причине всякие рассуждения о природе фразеологического значения, любые попытки описания и изучения компонентов смысловой структуры слова и фразеологизма с неизбежностью приводят исследователя к сопоставительному анализу лексического и фразеологического значений. До тех пор, пока не существует общепринятой семасиологической концепции (а это маловероятно в обозримое время), наши представления о природе лексического и фразеологического значений, особенностях их смысловой структуры и т. д. будут иметь только гипотетический характер. В этом, разумеется, нет ничего неожиданного - такова логика развития любой науки, в том числе такой сложной, как языкознание. Наиболее обоснованным и научно перспективным представляется именно сравнительно-сопоставительное изучение лексического и фразеологического значений, предполагающее поиск, как общего, так и отдельного, особенного в семантической природе слова и фразеологизма. В этом направлении проводили и проводят свои исследования выдающиеся лексикологи и фразеологи прошлого и настоящего. Из работ последних лет особого внимания заслуживают труды В.Н.Телия, Ю.П.Солодуба и некоторых других ученых, которые, строя свои исследования на сопоставительном анализе компонентов смысловых структур слова и фразеологизма, разными путями приходят к общему выводу об особой, уникальной природе фразеологического значения. Словарь справочник лингвистических терминов дает следующее определение фразеологической единицы - это лексически неделимое, устойчивое в своем составе и структуре, целостное по значению словосочетание, воспроизводимое в виде готовой речевой единицы. Шанский Н.М. считает, что к фразеологическим оборотам относятся как устойчивые сочетания слов, семантически эквивалентные слову, так и единства, в структурном и семантическом плане представляющие собой предложения, т.е. буквально все воспроизводимые в готовом виде единицы. Фразеологический оборот, прежде всего, отличает от свободного словосочетания обобщенность значения всего оборота в целом. Именно это и позволяет выделить особый вид значения оборота - фразеологическое значение, которое не совпадает с лексическим значением слов - компонентов, его составляющих. Глава 2. Особенности зооморфных фразеологизмов 2.1 Фразеологизмы с наименованиями животных в немецком языке В каждом языке есть фразеологические обороты – крылатые выражения, не имеющие автора, которые формировались в языке на протяжении многих веков. Особенностью этих выражений является то, что они не могут быть переведены «слово в слово» и не несут в себе прямого значения. Использование фразеологизмов делает речь говорящего существенно более яркой и эмоциональной, сохраняя национальные черты. Многие фразеологизмы в русском и немецком языках имеют одинаковую суть, которая может передаваться совершенно разными лексическими средствами, ввиду того что в основе данных фразеологических единиц лежат разные ассоциации. Однако не всегда имеются точные или близкие соответствия в других языках, поскольку история развития каждого народа самобытна. Фразеологизмы, в большинстве случаев, образуются посредством метафор, которые берут свои обозначения из областей общественной жизни, поэтому развитие сфер человеческой деятельности отражается также и в тематических группах фразеологизмов. Одной из наиболее обширных групп являются фразеологизмы, сопоставляющие мир людей и мир животных. На протяжении многих лет человек неразрывно связан с окружающим его миром, частью которого являются животные. Люди издревле наблюдали за повадками животных, их черты часто сопоставлялись с человеком, его характером, что способствовало формированию в речи устойчивых фраз (зооморфных фразеологизмов), которые основаны на сравнении животных (птиц, насекомых) и человека. Но и здесь нередко можно заметить, что из-за различий в культурах сформировалось разное восприятие тех или иных характеристик. В немецких и русских фразеологизмах часто упоминаются домашние животные (собака, кошка, свинья, осел, баран и др.), то есть человеку более свойственно сравнивать себя с теми животными, которые живут рядом с ним. Некоторые из этих представлений имеют древние истоки. Однако в обоих языках представлены и фразеологические обороты, включающие образы диких животных, распространенных на территории страны. Интересно рассмотреть группу фразеологизмов с использованием образов животных, которые не характерны для русского языка, но очень популярны в немецкой лингвокультуре. В русской фразеологии отсутствует образ рыси (der Luchs). Рысь – характерный обитатель крупных хвойных лесных массивов, таких как Schwarzwald, Bayerischer Wald. Немцы заметили, что рысь – отличный охотник, ей присущи исключительная осторожность, острое зрение и слух, отсюда и такие фразеологизмы, как: Augen haben wie ein Luchs – ‘иметь острое зрение’ [26]; Ohren haben wie ein Luchs – ‘иметь острый слух’; aufpassen wie ein Luchs – ‘быть все время начеку’ [9]. Жаба (die Kröte) в качестве базового образа фразеологических единиц тоже необычна для русского языкового сознания. Немцы же, в свою очередь, уделяют большое внимание сохранению популяции данного земноводного. В Германии даже устанавливаются предупредительные знаки на дорогах для водителей машин: «Vorsicht! Kröten überqueren die Straße». В немецкой фразеологии жаба упоминается, как правило, в неодобрительных контекстах: eine Kröte schlucken (ugs.) – ‘молча проглотить, стерпеть, смириться с какой-либо неприятностью’; faule Kröte (ugs. abw.) – ‘лентяйка’; giftige Kröte (ugs. abw.) – ‘ведьма, злюка’; So eine kleine, freche Kröte! (ugs. scherzh.) – ‘гадкая (вредная) девчонка’; ein paar Kröten (salopp) – ‘мелочь’ [3]. В русской речи редко обращаются к образу жабы, но если его используют, то, как правило, для характеристики человека с отталкивающей внешностью (жабьи глаза; сущая жаба), крайне неприятного (всякая жаба себя хвалит) [9]. Сюда относится также группа «названия животных», которая обильно предоставляла и сейчас предоставляет компоненты для фразеологических конструкций: seinem Affen Zucker geben – «давать себе волю; резвиться», jemandem einen Bären aufbinden – «говорить кому-либо неправду», den Bock zum Gartner machen – «доверить кому-либо работу, для которой он совершенно не пригоден», faule Fische – «неправдоподобные отговорки», zwei Fliegen mit einer Klappe schlagen – «одним выстрелом двух зайцев убить», jemandem einen Floh ins Ohr setzen – «взбудоражить, взволновать, растревожить кого-либо», Hahn im Korb sein – «быть самой важной персоной в обществе», mit jemandem ein Hühnchen zu rupfen haben – «иметь счеты с кем-либо», auf den Hund kommen – «доходить до ручки, низко пасть», die Katze aus dem Sack lassen – «сделать тайное явным»[19], jemandem eine Laus in den Pelz setzen – «задать хлопот, причинить неприятности», weiße Mäuse sehen – «быть пьяным», den Ochsen hinter den Pflug spannen – «начинать дело не с того конца», die Pferde scheu machen – «наводить панику», Schwein haben – «везет, фортит, улыбается счастье», etwas pfeifen die Spatzen von den Dächern – «об этом все трубят, это известно всем и каждому», den Vögel abschiessen – «добиться наибольшего успеха, быть первым», mit den Wülfen heulen – «присоединяться к мнению большинства по соображениям выгоды», in etwas ist der Wurm drin – «тут что-то неладно, есть какой-то дефект».[20] Фразеологические единицы с анимализмами продолжают привлекать внимание исследователей, т.к. являются одной из самых многочисленных и внутренне разнообразных групп специфического фразеологического фонда и позволяют получить информацию об их энциклопедической (культурно-информативной), социально-информативной, экспрессивной и образно-экспрессивной функциях. 2.2 Зооморфные фразеологизмы как средство обозначения человека Фразеологизмам уделяется особое внимание, так как они отражают национальные особенности и объясняют изменения, происходящие в языковой системе. Интенсивные исследования фразеологических единиц позволили выявить их характерные дифференциальные признаки: постоянство значения, состава и структуры; семантическую целостность; воспроизводимость в готовом виде в процессе общения; раздельнооформленность структуры, состоящей из двух и более компонентов. Значительное большинство фразеологизмов связано с различными сферами деятельности человека. Вместе с тем, люди наделяют объекты внешнего мира человеческими чертами. Еще с давних времен наши предки не могли не обнаружить сходства людей и животных во многих проявлениях. Когда они заметили это, оказалось, что назвав человека тем или иным животным, можно очень точно и ярко охарактеризовать его. Тогда в нашу речь вошли слова и словосочетания, которые принято называть зоонимами, а образы речи, создаваемые с их помощью – зооморфными образами, или зооморфизмами. С помощью фразеологических единиц с зоонимным компонентом описывается внешность человека, его характер, профессиональная деятельность, отношения в обществе. По степени сходства или различия все фразеологические единицы можно разделить на следующие группы: универсальные, специфичные для всех культур; семантически подобные, но с разными образами; уникальные для национальной картины мира. К универсальным ФЕ можно отнести библеизмы, латинские и греческие выражения, заимствованные языками, а также заимствования из басен, художественных произведений. Таким образом, в английском языке к универсальным относятся такие устойчивые выражения как: ein verlorenes Schaf, Weißer Rabe, das Trojanische Pferd, der Mensch ist dem Menschen ein Wolf – в немецком языке. К семантически подобным выражениям с разными образами можно отнести bär bleibt Bär, fährt man ihn auch übers Meer. К уникальным по национальной семантике можно отнести ein Esel in der Löwenhaut. Фразеологизмы библейского происхождения, из античной мифологии, из греческой и римской литературы имеют место в немецком языке, представляя собой кальки с их прототипов. Например, das Trojanische Pferd; Der Mensch ist dem Menschen ein Wolf. Зооморфизмы описывают внешность, характер и стиль поведения, профессиональную деятельность человека. Немецкие зооморфизмы очень разнообразны по своему содержанию и охватывают все стороны жизни немецкого народа. Высмеиваются дураки: ein Esel in der Löwenhaut – «осёл в львиной шкуре (о глупце, напускающем на себя важный вид)», er findet der Esel nicht, auf dem er sitzt – «он не видит у себя под носом», die Katze im Sack kaufen – «купить кота в мешке, приобрести что-либо за глаза, без предварительной проверки», als Esel geboren, als Esel gestorben – «ослом родился, ослом и умер», den Esel kennt man an den Ohren, an der Rede den Toren – «осла узнаешь по ушам, а дурака по речам». Осуждается пьянство: einen Affen (sitzen) haben – «быть пьяным», sich einen Affen kaufen – «подвыпить, хлебнуть лишнего, напиться», seinem Affen zucker geben – «предаться безудержному веселью», weiße Mäuse sehen – «галлюцинировать спьяна». Критикуются лодыри, хвастуны: einen Bären aufbinden – «рассказывать небылицы, обманывать, надувать кого-либо», auf der Bärenhaut liegen– «бездельничать», den Hund hinken lassen– «отлынивать, уклоняться от чего-либо, прибегать к увёрткам, уловкам», auf hohem Pferd sitzen – «хвастаться, важничать, задирать нос». Отрицательная оценка дается богачам: auf den Hund bringen – «разорить, довести до нищеты кого-либо», dicke Mäuse haben (Pferdchen im Stall haben) – «иметь деньжонки», Pferdearbeit und Spatzen futter – «тяжёлый труд за ничтожное вознаграждение». Зооморфизмы во всех языках мира являются не только замечательным средством общения, но и служат важнейшими носителями информации о культуре и особенностях миропонимания и мировосприятия того или иного народа. Таким образом, лексико-семантическая группа, обозначающая животных, является одной из наиболее активных в образовании фразеологизмов в разных языках, характеризующих человека, его деятельность. Выводы по 2 главе Итак, во второй главе мы выяснили, что зооморфизмы во всех языках мира являются не только замечательным средством общения, но и служат важнейшими носителями информации о культуре и особенностях миропонимания и мировосприятия того или иного народа. Лексико-семантическая группа, обозначающая животных, является одной из наиболее активных в образовании фразеологизмов в разных языках, характеризующих человека, его деятельность. Знание особенностей национальных фразеологических оборотов позволяет лучше понять иностранный язык и избежать ошибок при переводе, а также способствует уверенному использованию фразеологических единиц в разговорной речи и восприятию художественного текста. Заключение В заключение можно сказать, что фразеологические единицы играют существенную роль в акте коммуникации. Овладеть фразеологией иностранного языка – значит добиться высокой степени владения языком, т. к. фразеология является одним из наиболее сложных аспектов изучения иностранного языка. Для человека, изучающего иностранный язык, фразеологизмы чужого языка всегда представляют значительные трудности, особенно в том случае, если в родном языке коммуниканта нет аналогичной по образу и значению фразеологической единицы. Принципиально важным для понимания национальной специфики немецкой и русской фразеологии, раскрытия ее неразрывной связи с национальной культурой является восстановление экстралингвистической ситуации, обусловившей возникновение фразеологического образа, выявление его исходной модели. В лингвистическом плане это означает реконструкцию исходного свободного сочетания с прямым значением компонентов, расшифровку внутренней формы фразеологизма. Внутреннюю форму фразеологизмов, образ, лежащий в основе их значения и употребления, «можно уяснить лишь на фоне той материальной и духовной культуры, той системы языка, в контексте которой возникло или преобразовалось данное слово или сочетание слов». Список использованных источников и литературы Анохина С.П. Квалитативный смысл в структурах с отношением части и целого // Вестн. Волж. ун-та. Сер.: Филология, 2002. – Вып. 2. – С. 3-19. Васильева Т.Н. Структурно-семантические типы соматических фразеологизмов немецкого языка в художественном тексте // Структурно-функциональный анализ текста в обучении иностранным языкам, 1986. – С. 8-19. Влахов С. Непереводимое в переводе / C.Влахов, С.Флорин.- 2-е изд., испр. и доп.- М.: Высш. шк., 1986.- 416 с. Гунякина О. Н. Способы выражения комического через фразеологизмы немецкого языка. Дис. … канд. филол. наук. - 10.02.04. - М., 2005 Колосовская Р.А. Грамматические свойства и способы детерминации имен частей тела в конструкциях со значением «неотчуждаемого орудия» : [на материале нем. яз.] // Вопросы грамматического варьирования, 1988. – С. 21-30. Копаева С. В. Фразеологизмы в языке немецкой молодежи. Дис. … канд. филол. наук : 10.02.04, 2005 Мальцева Д.Г. Германия: страна и язык. Лингвострановедческий словарь / Д.Г.Мальцева. - М.: Русские словари; ООО ˝Издательство Астель˝; ООО ˝Издательство АСТ˝, 2000.- 415 с. Маслова В.А. Лингвокультурология: учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений / В.А.Маслова.- М.: Издательский центр ˝Академия˝, 2001.- 208 с. Немецко-русский словарь современных фразеологизмов / под ред. Д. Г. Мальцевой. М.: Русский язык Медиа, 2005. 507 с Райхштейн А. Д. Сопоставительный анализ немецкой и русской фразеологии. - М.: Высшая школа, 1980. Рецкер Я.И. Теория перевода и переводческая практика / Я.И.Рецкер.- М.: Международные отношения, 1974.- 216 с. Федуленкова Т.Н. Изоморфизм и алломорфизм метафорических соматических фразеологизмов в некоторых германских языках : [на материале англ. и нем. яз.] // Проблемы сопоставительной типологии иностранных и родного языков, 1989. – С. 10-15. Фролова И.Е. О номинативной функции фразеологизмов с соматическими компонентами ШЕЯ, HALS, NECK в русском, немецком и английском языках // Филология. – Саратов, 1999. – Вып. 4. – С. 56-59. Языкознание: Большой энциклопедический словарь.- 2000.- 683 с. Der Groвe Duden. Stilworterbuch der deuutschen Sprache, 5 Aufl., Mannheim, 1992 – 816 с. Klappenbach R. Feste Verbindungen in der deuutschen Gegenwartssprache. Halle, 1971 – 300 с. Фёдоров, А. И. Фразеологический словарь русского литературного языка: ок. 13 000 фразеологических единиц / А. И. Фёдоров. — 3-е изд., испр. — М.: Астрель: АСТ, 2008. — 878 Бинович, Л.Э.: Немецко-русский фразеологический словарь 1956 г.; М.: иностранных и национальных словарей ред. Бинович, Л.Э.; Гришин, Н.Н.: Немецко-русский фразеологический словарь 1975 г.; М.: Русский язык K. A. Paffen Немецко-русский фразеологический словарь. В трех томах. Том 1Deutsch-Russisches Satzlexikon. Riesel E. Stilistik der deutschen Sprache. М., 1959 – 488 с. Электронные ресурсы Телия, В.Н. Фразеология/В.Н. Телия//Фразеология [Электронный ресурс]. – 2013. – Режим доступа: http://tаpemаrk.nаrоd.ru/les/560а.html. - Дата обращения: 24.12.2021. Устойчивые сравнения в немецком языке / Немецкий язык/ [Электронный ресурс]. – 2008. – Режим доступа: http://de.yo.by/ustojchivye-sravneniya-v-nemeckom-yazyke-2008/. - Дата обращения: 24.12.2021. Коваленко В. В. Об одной тенденции развития термина-фразеологизма [Электронный ресурс]. - Режим доступа: www.lomonosov-su.ru/archive/Lomonosov_2009/english/kovalenko.pdf - Дата обращения 24.12.2021 Липатова С.Р. Динамический аспект многозначности фразеологизмов (на материале немецкого языка) [Электронный ресурс] / С.Р. Липатова // Филологические науки. Вопросы теории и практики. – 2019. – Т. 12. – № 5. – С. 304–311. Режим доступа: https://www.elibrary.ru/item.asp?id=37402456. – Дата обращения 24.12.2021 Попов А.А. Фразеологизмы (на материале немецкого языка) [Электронный ресурс] / А.А. Попов // Вестник Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова. – 2008. – Т. 14. – № S. – С. 129-133. Режим доступа: https://www.elibrary.ru/item.asp?id=29986909.- Дата обращения 24.12.2021 Буренкова С. В. Зооморфные образы немецкой и русской фразеологии [Электронный ресурс] // Вестник ЧелГУ. 2008. № 30. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/zoomorfnye-obrazy-nemetskoy-i-russkoy-frazeologii. - Дата обращения 24.12.2021 |