цифровое. Контрольная работа Цифровое право. Правовые проблемы функционирования механизма технологии блокчейн
 Скачать 126.5 Kb.
|
Контрольная работа по дисциплине «Цифровое право» Вариант № 6 Тема: « Правовые проблемы функционирования механизма технологии блокчейн»
Екатеринбург 2021 г. Содержание
1. Правовой режим базы данных. База данных - это объективная форма представления и организации совокупности данных (статей, расчетов и т. д.), систематизированных таким образом, чтобы эти данные могли быть найдены и обработаны с помощью ЭВМ. В. Лапач выделяет в качестве признаков объектов права дискретность, юридическую привязку, системность. Обобщенно под дискретностью он понимает качественную, а также физическую и (или) учетную определенность, обособленность от других объектов; под юридической привязкой — нормативно гарантируемую возможность правового закрепления объектов прав за субъектами гражданского права; под системностью — интегрированность в систему основных категорий права и системное построение самой категории объектов[1]. Среди указанных признаков лишь первый относится к самому объекту, а остальные характеризуют его положение в системе объектов гражданского права. Дискретность базы данных имеет определенное своеобразие. Во-первых, база данных необязательно будет существовать в виде одного физически обособленного объекта. Широко распространены так называемые распределенные базы данных, в которых отдельные ее фрагменты физически расположены на разных узлах компьютерной сети, но при этом являются логически взаимосвязанными. Наличие логических связей между данными является важнейшим свойством распределенной базы данных, и этим она отличается от распределенной файловой системы. За счет этого обеспечивается единство работы со всеми данными, находящимися в базе данных, независимо от их физического места расположения, незаметность для пользователей такого разделения (прозрачность). В этой связи база данных может выступать в качестве объекта права только в том случае, если она представляет собой не просто набор материалов, но эти материалы являются логически связанными между собой. Во-вторых, базы данных зачастую имеют постоянно изменяющийся состав. Будучи по своей природе инструментом работы с информацией, современная база данных и не может быть застывшей, неизменной — чем быстрее она отражает происходящие в определенной сфере изменения, тем более полезна она для своих пользователей. Но это означает, что устанавливать «определенность» базы данных по ее составу будет неверно, а во многих случаях и просто невозможно. Ключевым для определения базы данных в сознании клиентов является не наличие в ее составе строго определенного набора материалов, а, по сути, сформированная организация поддержания функционирования базы данных. Для клиента существенно, что созданный механизм позволяет обеспечить требуемую ему степень полноты базы данных, достоверность содержащейся в ней информации, своевременность обновления и т.д. Таким образом, для определения базы данных важнейшей становится возможность индивидуализации базы данных в целом. Данное требование является обычным в сфере интеллектуальной собственности, и в полной мере оно будет применимо и к базе данных. База данных обычно выступает под определенным названием, но в конкретной ситуации могут использоваться и другие инструменты индивидуализации объекта, например регистрационный номер и т.д. Юридическая привязка базы данных обеспечивается включением в действующее законодательство ее определения и указанием в списке объектов прав. В то же время системность отражает то место, которое она занимает среди других объектов гражданских прав. Согласно ст. 128 ГК РФ, к объектам гражданских прав относятся вещи, включая наличные деньги и документарные ценные бумаги, иное имущество, в том числе безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, имущественные права; результаты работ и оказание услуг; охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальная собственность); нематериальные блага. В рамках этой классификации базы данных будут относиться к результатам интеллектуальной деятельности. То, что конкретная база данных может фактически не воплощать в себе творческую деятельность человека (например, включать лишь статистические данные), в данном случае не имеет значения, так как сам термин «результат интеллектуальной деятельности», используемый в ГК РФ, является условным, обозначая лишь определенную группу объектов. В то же время авторско-правовая охрана баз данных (см. гл. 4) возникает лишь в отношении баз данных, подбор или расположение материалов в которых является результатом творческой деятельности. Такие базы данных относятся к категории сборников (п. 2 ст. 1260 ГК РФ). Признание конкретной базы данных сборником означает, что, по сути, охраняться будет лишь подбор материалов в базе данных и ее структура, но не содержание как таковое. Напротив, в базах данных, подпадающих под действие смежного права изготовителя базы данных, охраняться будет совокупность содержащихся материалов. Следует заметить, что указанные два режима не исключают друг друга, а дополняют (поскольку они касаются различных аспектов базы данных), одна и та же база данных может охраняться одновременно и авторским правом (в части подбора материалов и структуры), и смежным правом («смежность» права изготовителя базы данных не означает подчиненность этого права авторским правам или то, что в базе данных обязательно должны содержаться объекты авторских прав — в данном случае мы имеем дело просто с исторически сложившимся термином) (в части совокупности материалов) или подпадать только под один из этих режимов или ни под один из них. Конкретные материалы, включенные в базу данных, также могут охраняться в рамках разных правовых режимов: авторского права, патентного права, секретов производства и т.д. На выбор режима охраны могут влиять и характер создаваемой информации, и субъектный состав правообладателей и другие факторы. Таким образом, в целом в базе данных будут охраняться как форма, так и содержание, но с помощью разных правовых режимов. Сложная организация базы данных нашла свое отражение и в законодательстве путем включения базы данных в список сложных объектов. Согласно п. 1 ст. 1240 ГК РФ, лицо, организовавшее создание сложного объекта, включающего несколько охраняемых результатов интеллектуальной деятельности (кинофильма, иного аудиовизуального произведения, театрально-зрелищного представления, мультимедийного продукта, базы данных), приобретает право использования указанных результатов на основании договоров об отчуждении исключительного права или лицензионных договоров, заключаемых таким лицом с обладателями исключительных прав на соответствующие результаты интеллектуальной деятельности. Признание объекта «сложным» влечет целый ряд правовых последствий. Во-первых, сложный объект рассматривается как единое целое, несмотря на вхождение в его состав других объектов. Это означает, например, что при распоряжении исключительным правом на сложный объект в договоре достаточно указать его, а не перечислять все объекты, входящие в его состав. Во-вторых, признание объекта сложным влечет расширение возможностей лица, организовавшего его создание, по контролю за этим объектом. Так, в случае когда лицо, организовавшее создание сложного объекта, приобретает право использования результата интеллектуальной деятельности, специально созданного или создаваемого для включения в такой сложный объект, соответствующий договор считается договором об отчуждении исключительного права, а лицензионный договор, предусматривающий использование результата интеллектуальной деятельности в составе сложного объекта, заключается на весь срок и в отношении всей территории действия соответствующего исключительного права, если иное не предусмотрено соглашением сторон. ГК РФ также запрещает условия лицензионного договора, ограничивающие использование результата интеллектуальной деятельности в составе сложного объекта (допускается только ограничение срока и территории использования объекта). В-третьих, изготовитель сложного объекта приобретает особое квазиличное право указывать свое имя или наименование либо требовать такого указания. Среди сложных объектов присутствует еще мультимедийный продукт, который сам может включать в свой состав базы данных. Тогда в каждом случае использования сложного объекта требуется проверять, о чем идет речь: о мультимедийном продукте или о входящей в его состав базе данных. С технической стороны базы данных могут относиться к разным типам. Например, системы баз данных могут быть разделены на реляционные и нереляционные. Нереляционные системы могут быть разделены на системы с инвертированными списками, иерархические (hierarchic) и сетевые (network) и т.д. Однако внутренняя организация базы данных не имеет правового значения с точки зрения возникновения прав на базу данных: охраняться будет база данных любого типа. В то же время архитектура построения базы данных должна учитываться в плане выявления охраняемых элементов. Распространенной моделью построения современных баз данных является модель ANSI/SPARC. Данная архитектура включает три уровня: внутренний, внешний и концептуальный. Внутренний уровень связан со способами сохранения информации на физических устройствах; внешний — со способами представления данных для отдельных пользователей, концептуальный уровень, включающий обобщенное представление пользователей, является промежуточным уровнем между двумя первыми[4]. Внутренний уровень безразличен для права интеллектуальной собственности, концептуальный уровень имеет значение постольку, поскольку находит отражение в структуре базы данных; внешний же уровень и должен анализироваться для определения охраноспособности базы данных и ее элементов. С другой стороны, организация базы данных может указать проблемные вопросы правового регулирования. Так, современная реляционная модель распространяется на три принципиальных аспекта организации данных: структуру данных, манипулирование данными и целостность данных. Этот, казалось бы, чисто технический вопрос отражает важнейшие вопросы существования базы данных, которые должны быть решены и в рамках правовой документации, относящейся к функционированию базы данных. База данных, как правило, создается для практического использования и в этом смысле является объектом управления. В данном контексте применяется понятие «Система управления базами данных» (СУБД). Существует множество классификаций СУБД, в частности, по способу доступа они могут делиться на файл-серверные, клиент-серверные и встраиваемые, что указывает на сложность их организации (так, файл-серверные СУБД будут одноуровневыми, а клиент-серверные — двухуровневыми и т.д.). Выбор СУБД определяет возможности использования базы данных, существует в тесной связи с ней, однако СУБД является внешней структурой по отношению к базе данных, а не ее частью. В этой связи следует учитывать, что с точки зрения гражданского права выбор типа СУБД не будет влиять на охраноспособность базы данных или принадлежность прав на нее; в тоже время, это может иметь значение для распределения прав и обязанностей, связанных с организацией функционирования базы данных, ответственности за используемые данные и т.д. Практическое использование базы данных тесно связано с программным обеспечением. Так, СУБД включает в себя необходимое программное обеспечение и как структура будет являться внешней по отношению к соответствующей базе данных. В этой связи всегда важно разграничивать базу данных и сопутствующее ей программное обеспечение. Согласно ст. 1261 ГК РФ, программой для ЭВМ является представленная в объективной форме совокупность данных и команд, предназначенных для функционирования ЭВМ и других компьютерных устройств в целях получения определенного результата, включая подготовительные материалы, полученные в ходе разработки программы для ЭВМ, и порождаемые ею аудиовизуальные отображения. 2. Правовое значение технологии распределенных средств. ПО организации распределенных вычислений называют ПО промежуточного слоя (Middleware). Новое направление организации распределенных вычислений в сетях Internet-Intranet основано на создании и использовании программных средств, которые могут работать в различных аппаратно-программных средах. Совокупность таких средств называют многоплатформенной распределенной средой - МРС (сrossware). Находят применение технологии распределенных вычислений RPC (Remote Procedure Call), ORB (Object Request Broker), MOM (Message-oriented Middleware), DCE (Distributed Computing Environment), мониторы транзакций, ODBC. RPC - процедурная блокирующая синхронная технология, предложенная фирмой Sun Microsystems. Вызов удаленных программ подобен вызову функций в языке С. При пересылках на основе транспортных протоколов TCP или UDP данные представляются в едином формате обмена XDR. Синхронность и блокирование означают, что клиент, обратившись к серверу, для продолжения работы ждет ответа от сервера. Для систем распределенных вычислений разработаны специальные языки программирования, для RPC это язык IDL (Interface Definition Language), который дает пользователю возможность оперировать различными объектами безотносительно к их расположению в сети. На этом языке можно записывать обращения к серверам приложений. Другой пример языка для систем распределенных вычислений - NewEra в среде Informix. Рассмотрим типичную схему реализации RPC. Удаленная программа характеризуется атрибутами: имя узла, номер программы (часто это совокупность программ определенного назначения), версия программы (версия - это копия программы, копии создаются для использования в многопользовательском режиме), имя процедуры в программе. Процедуры, которые пользователь собирается применять, должны быть зарегистрированы в узле-клиенте, т.е. указаны имена узла, программы, процедуры. Обращение по RPC - это обращение к демону Postmapper, находящемуся в узле-клиенте. При обращении в запросе указываются процедура, аргумент, память под результат. Аргумент должен быть единственный, поэтому если аргументов много, то программист должен создать агрегат данных. Демон находит регистрационные данные и с помощью средств транспортного уровня устанавливает соединение и передает запрос серверу. В сервере имеется диспетчер, который находит исполнителя запроса. В ответе сервера содержатся результаты выполнения процедуры. RPC входит во многие системы сетевого ПО. RPC базируется на сетевой файловой системе NFS (для Unix-платформ) и информационной службе NIS - базе данных о конфигурациях всех машин в сети. ОRB - технология объектно-ориентированного подхода, базирующаяся на спецификациях CORBA консорциума OMG. CORBA включает 13 пунктов (служб). Основные службы: - служба именования, присваивает объектам уникальные имена, в результате пользователь может искать объект в сети; - служба обработки транзакций, осуществляет управление транзакциями из приложений или из ОС (фиксация и откат транзакций); - служба событий, обеспечивает асинхронное распространение и обработку сообщений о событиях; - служба обеспечения безопасности - поддержки целостности данных. При применении ORB (в отличие от RPC) в узле-клиенте хранить сведения о расположении серверных объектов не нужно, достаточно знать расположение в сети программы-посредника ORB. Поэтому доступ пользователя к различным объектам (программам, данным, принтерам и т.п.) существенно упрощен. Посредник должен определять, в каком месте сети находится запрашиваемый ресурс, направлять запрос пользователя в соответствующий узел, а после выполнения запроса возвращать результаты пользователю. Для представления запросов используется язык IDL, предложенный в CORBA. Этот язык отличается от языка IDL технологии RPC, в нем нет средств описания операций, описываются только интерфейсы. Применение ORB может увеличить нагрузку на сеть, однако имеет и ряд преимуществ: обеспечивается взаимодействие разных платформ, не требуется дублирования прикладных программ во многих узлах, упрощается программирование сетевых приложений и поддержка мультимедиа. В CORBA создан протокол IIOP (Internet Inter-ORB Protocol), который обеспечивает взаимодействие между брокерами разных производителей. Примеры программ ORB: Orbix, OPBplus, Chorus, Joe. Взаимодействие клиента с сервером как в ORB, так и в RPC происходит через создаваемые для такого взаимодействия специальные программы, называемые стабами. Клиентский стаб вместо обычных для локального случая операций обращения к процедуре выполняет операции обращения к сетевым средствам создания соединения (например, TCP/IP). В случае ORB из клиентского стаба происходит обращение к ORB, который и создает соединение, обмен данными выполняется через стабы. MOM - также объектная технология. Связь с серверами асинхронная. Это одна из наиболее простых технологий, включает команды "послать" и "получить", осуществляющие обмен сообщениями. Отличается от E-mail реальным масштабом времени. Однако могут быть варианты МОМ с очередями, тогда режим on-line необязателен и при передаче не требуется подтверждений, т.е. опора на протокол IP без установления соединения. Мониторы транзакций отличает от RPC наличие готовых процедур обработки транзакций (в том числе отката транзакций), что упрощает работу программистов. Примеры серверов приложений (для банковской системы): 1) финансовая отчетность; 2) электронная почта; 3) контрольно-статистическая подсистема; 4) подсистема документооборота. DCE разработана консорциумом OSF (Open Software Foundation). Она не противопоставляется другим технологиям (RPC, ORB), а является средой для их использования, например, в одной из реализаций DCE пакет Encina есть монитор транзакций, пакет Orbix ORB представляет технологию ORB. В DCE возможны одно- или многоячеечная структуры сети. Выделение ячеек производится по функциональным, а не по территориальным признакам. В каждой ячейке должен быть главный сервер данных и возможно несколько дополнительных серверов с копиями содержимого главного сервера, причем доступ к дополнительным серверам разрешен только для чтения. Обновление данных - только через главный сервер. Ячейка может занимать значительную территорию, главный сервер размещается вблизи от центра ячейки, дополнительные серверы - по периферии. Функции DCE: распределение вычислений по технологии RPC; распараллеливание вычислений (но программист сам проектирует параллельный процесс); защита данных; синхронизация (согласование времени); поддержка распределенной файловой системы. Работа в DCE: 1) пользователь дополнительно к своей прикладной программе пишет IDL файл, в котором указывает свое имя, требуемые операции и типы данных, подобно header на языке С; 2) IDL-компилятор создает три модуля: клиентский stub (Сl), серверный stub (Sr), header файл (Hd). Cl содержит вызовы процедур, Sr - обращения к базе процедур, Hd устанавливает связь между Stubs. Определение нужного сервера в DCE либо происходит автоматически через, ORB, либо возлагается на программиста, как в RPC. Технологии сrossware поддерживают такие крупные фирмы, как Netscape Communications и Oracle. Так, в сrossware фирмы Oracle включаемые в МРС прикладные программы называют картриджами, а унифицированные межпрограммные интерфейсы - средствами межкартриджного обмена (ICX - Inter-Cartridge-eXchange). Унификация обеспечивается применением языка описания интерфейсов IDL, спецификаций CORBA и др. Сами картриджи могут создаваться на язках С, С++, SQL, Java и др. 3. Блокчейн-система как разновидность договора о совместной деятельности. Блокчейн — это совместно используемый, неизменный реестр, предназначенный для записи транзакций, учета активов и построения доверительных отношений. Свойства блокчейна: 1. Невозможность подмены данных в прошлом. Если мы поменяем транзакцию в первом блоке, изменятся и все остальные. Нам по сути надо хранить только один, «свой», ключ. Нам не нужно знать, что было до этого, не нужно хранить всю базу. Если к нам приходит информация в виде ключа и мы видим, что этот ключ не совпадает с тем, что есть у нас, значит, система пошла не так, произошла подмена информации. Тогда мы начинаем скачивать все блоки и смотреть, что произошло. Я несколько утрирую, говорю упрощенно. 2. Распределенный реестр. Вы приносите деньги в банк, кладете их на счет, и банк делает запись о том, что должен вам определенную сумму. Банк как бы должен деньги, это как бы ваши деньги, но на самом деле это запись, которая хранится на сервере этого банка. Теперь допустим, что на планете появился какой-то очень плохой банк, который сказал: «Не было денег». И на сервере вы тоже не обнаруживаете этой записи. Ведь когда заинтересованное лицо хранит информацию о том, что принадлежит вам, есть некая угроза, что это лицо может стереть эту информацию. Блокчейн – это система, где нам не надо никому доверять. Вообще. Она сама функционирует таким образом, что доверие не нужно. Все данные сохраняются. Распределенный реестр – это когда одна и та же база хранится на всех компьютерах, подключенных к системе. Любой человек может посмотреть, что лежит в этой базе. При этом мы помним, что система работает таким образом, что поменять что-то в прошлом в ней нельзя. 3. Распределенность. Это свойство подразумевает техническую составляющую. Если у вас упал сервер, на котором хранилась вся информация, вы ее потеряли. Благодаря распределенному реестру в блокчейне этого случиться не может. К базе подключены тысячи или миллионы компьютеров. Хоть один да выживет. 4. Свойство бухучета. Система учета транзакций в блокчейне работает таким образом, что не нужна двойная запись. Транзакция подразумевает, что если хэш первый имеет пять биткоинов, половину переводит другому адресу, то автоматически формируется вторая транзакция о том, что оставшиеся биткоины он переводит сам себе. Таким образом информация не теряется, а дублирование в виде двойной записи не нужно. Виды блокчейна: 1. Публичный. Он абсолютно открыт, все знают обо всех активах, база хранится на любом компьютере. Майнером может стать любой человек, и майнеры конкурируют друг с другом за закрытие блока. Публичный блокчейн подразумевает, что происходит абсолютная децентрализация. Нет ни одного лица, который управляет всем этим. 2. Сервисный. Все знают обо всех операциях, база хранится распределено на любом компьютере. Но количество майнеров ограничено. Мы сами можем создать свой блокчейн для своих целей. Соответственно, между майнерами нет конкуренции, они договариваются об условиях функционирования системы. Они контролируют ее. Те, кто хранят систему, становятся клиентами майнеров. 3. Приватный. Доступ к реестру имеет ограниченное количество пользователей. База хранится распределено, но только между компьютерами, которые входят в эту систему. Сферы применения блокчейна. 1. Внутренняя система учета – бюджетирование. 2. Система расчетов. Биткоин уже сейчас много где используется. Сбербанк в том числе работает в этом направлении. 3. Отслеживание цепочки поставки. Например, мы сможем отследить целиком и полностью, из чего собран какой-нибудь конкретный телефон. К каждой детали прикреплен маленький маркер, который позволяет следить за ней. Когда все детали соединяются в одну, мы видим, из чего собрано устройство. 4. Цифровые сертификаты – еще одно громкое заявление: блокчейн убьет натариусов. В любом случае, он очень сильно повлияет на их бизнес. Потому что будет нечего заверять, в базе будет все доступно. 5. Контракт полной ответственности. Например, майнеры требуют от энергетиков так организовать систему, чтобы при отключении электроэнергии в любом случае всегда были какие-то варианты. Взаимодействие на основе смарткотракта позволяет автоматически регулировать вопросы ответственности. 6. Автоматические нормативы. Пока на эту тему проектов нет, но можно было бы реализовать. Любое оборудование имеет норматив на износ. Небольшое количество датчиков позволяет понимать степень износа, благодаря чему ремонт можно будет проводить не каждый год, а по необходимости. 4. Использование блокчейн-технологии в сфере правоприменительной деятельности. В современных условиях юристы должны обладать не только узкоспециальной квалификацией, но и владеть знаниями на стыке наук, уметь находить правовые средства для решения экономических и управленческих задач. Технология blockchain способствует появлению огромного числа предприятий, которые самостоятельно привлекают финансовые ресурсы, управляют инфраструктурой и создают ценность для потребителя радикально новыми способами. Данная технология бросает определенный вызов фундаментальным основам современного законодательства, что определяет спрос на юристов, ориентированных на инновации в правоприменительной деятельности. Предприятия и некоммерческие организации, основанные с применением или использующие блокчейн-технологии, сталкиваются с отсутствием чётких правил для участников рынка. Юрист, специализирующийся на технологии блокчейн, занимается консультированием организаций по вопросам соблюдения правовых норм и проектирования систем для блокчейн-проектов. Одной из наиболее известных и относительно обособленных, самостоятельно развивающихся технологий является блокчейн, многофункциональность которого позволяет находить множество решений для множества задач. По своей сути блокчейн — это децентрализованная неразрывная цепочка блоков, создающая защищенные записи транзакций, которая содержит в себе информацию, хранящуюся в определенном порядке. Одним из возможных вариантов реализации этой технологии является создание криптовалют (транзакций, защищенных криптографией). Сегодня во многих странах мира ставится вопрос о необходимости законодательного регулирования блокчейна и криптовалют. В частности, Центральным банком Российской Федерации совместно с Министерством финансов разработаны законопроекты по регулированию сферы цифровых активов и финансовых технологий (краудфандинга), также предпринимаются попытки введения понятий "цифровые права" и "цифровые деньги". К сожалению, новые технологии открывают новые возможности и в сфере совершения преступлений. Это обусловлено в первую очередь тем, что большинство рядовых пользователей блокчейна в недостаточной степени осознают основные принципы его работы и связанные с ним риски. Необходимость уголовно-правового осмысления последствий злоупотребления его возможностями и определения соответствующей ответственности становится очевидной. Стоит отметить, что правоприменительная практика в отношении блокчейна вынужденно складывается в связи с активным его использованием. Тем самым естественным образом формируется почва для установления уголовно-правового регулирования данной сферы, в том числе адекватных уголовно-правовых мер ответственности за совершение преступлений с использованием блокчейн-технологий. Такая ситуация характерна не только для Российской Федерации, но и для многих иностранных государств. В связи с этим видится необходимым изучение складывающегося правоприменительного опыта в данной сфере в России и в зарубежных странах. 5. Правовое значение фиксации интеллектуального права с помощью технологии распределенных реестров. На современном этапе развития общества прорывные инновационные и информационные технологии выступают одной из причин необратимых, глубинных и трансформирующих изменений. Революционность таких изменений не только затрагивает сферу промышленности и производства, но и проникает в систему отношений человек - человек, включая отношения человек - машина не в субъектно-объектном, а скорее в субъектно-субъектном значении. Особая роль информации и цифровизации ставит перед правом задачу поиска новых способов взаимодействия, выстраивания отношений и определения пределов допустимого, с одновременным сохранением фундаментального понимания права как искусства добра и справедливости. Право интеллектуальной собственности - краеугольный камень стремительно происходящих изменений, поскольку именно оно наиболее «плотно» соприкасается с инновациями, высокими технологиями. Интеллектуальное и информационное право будут сообща облекать в правовую форму новые «цифровые» конструкции. Говоря о праве интеллектуальной собственности, необходимо отметить, что породившая его промышленная революция ознаменовала собой революцию в отношении к праву творчества, интеллектуальному праву как принадлежащего миру идей. Само наименование «право интеллектуальной собственности» восходит к отождествлению права на материю и права нематериального, отсюда и характерное для мира вещей понятие «собственности», которое впоследствии было заменено термином «интеллектуальные права» как более отвечающим сути данного явления. Можно сказать, что этот переход от «материального» понимания права интеллектуальной собственности к «идеальному» также был революционным, как и те изменения, которые происходят сейчас. По аналогии с подразделением развития науки на периоды нормальной науки и научных революций, цифровизация общественных отношений - это и есть та самая научная революция, воплотившаяся в праве. Идея, оставаясь по своей природе нематериальной, в цифровую эпоху облекается в виртуальную форму. Виртуальность мира обусловливает необходимость разработки новых подходов к правовому регулированию, соотношению технологии и права, их взаимному влиянию друг на друга. Производными от такого взаимодействия, в частности, выступают следующие концепции «lex informática» и «код есть закон» (code is law). «Lex informática» представляет собой подход, согласно которому «если в правовом режиме содержание норм определяется законом и судебными решениями, в lex informática правила поведения определяются техническими возможностями и практикой применения технологий» Фактически, речь идет о замене законодательства технологиями, что, на наш взгляд, нивелирует значение права и не может рассматриваться как перспективное взаимодействие права и технологий. Концепция «код есть закон» отражает представления юристов о происходящих изменениях в обществе относительно влияния информационных технологий и компьютерных программ на поведение людей. Если в «lex informática» технологии заменяют законодательство, то в концепции «code is law» технологии частично берут на себя функции права как общественного регулятора. Позволим себе объемное цитирование, отражающее позицию зарубежных авторов по данной проблематике. «Технология, которая устанавливает новые нормы, вызывает вопросы о приемлемости таких норм, но и тогда, когда технология используется "только" для того чтобы обеспечить исполнение действующих правовых норм, ее приемлемость остается под вопросом, так как редукция "должен" или "не должен" к "в состоянии" или "не в состоянии" угрожает таким основополагающим условиям правоприменения, как гибкость и интерпретация норм человеком». Как раз отсюда и вытекает потребность в сбалансированности мира реального и виртуального. По справедливому замечанию М.А. Федотова, «проблема программного кода как средства регулирования киберпространст-ва и деятельности в нем весьма сложна ввиду принципиальной новизны этого социального регулятора и неясности его соотношения с другими регуляторами»3. Однако такая неясность не должна порождать излишнюю «зарегулированность» цифровой среды. Взаимодействие права и технологий должно осуществляться посредством диалога: право намечает контуры, помогает инновациям раскрыть заложенный в них потенциал на благо всего общества, а не ограничивает научно-технический прогресс, принимая законодательные акты декларативного характера. Декларативность таких актов заключается в том, что абсолютно новую и зачастую непонятную простому обывателю или человеку не технической специальности сферу знаний пытаются «загнать» в ранее сформированную правовую модель, не отвечающую требованиям времени. Существующей системы защиты авторского и патентного права в современных условиях уже явно не достаточно в силу того, что последняя в некоторых случаях используется во вред, а не во благо. Так, в Декларации Института Макса Планка говорится о том, что «роль патентов в корпоративных бизнес-планах резко изменилась» - «патенты все больше используются как стратегический ресурс для наступательной борьбы с конкурентами, нежели инструмент защиты и коммерциализации разработок». Проводя аналогию, характерную для судебной доктрины англо-саксонской системы права, патент из щита превратился в меч. Поскольку патентная защита связана с большими трансакционными издержками, постольку субъекты предпринимательской деятельности выбирают иные способы регулирования и защиты: договорные, установление режима коммерческой тайны и др. Означает ли это, что патентное право становится неактуальным в современных условиях? Безусловно, нет, скорее, оно должно быть более гибким. Уже сегодня существуют инновационные компании, такие как TrademarkNow, облегчающие процесс патентования. В основу алгоритма заложен программный метод «умного распознавания» основных характеристик объектов патентования на основе ключевых элементов их описания в патентных заявках и сравнения этих характеристик с характеристиками любых прочих уже запатентованных объектов. В результате пользователь программы получает процент, отражающий степень патентопригодности объекта, в том числе его новизны по отношению к другим подобным или отдаленно подобным, но уже запатентованным объектам. Наряду с TrademarkNow технология распределенных реестров также позволяет снизить издержки, возникающие в процессе патентования объекта интеллектуальной собственности. Распределенный реестр - база данных, в рамках которой шифрованные копии информации о транзакциях хранятся и валидируются одновременно на основе консенсуса на компьютерах участников Сети, технология распределенного реестра позволяет улучшить защиту данных от возможного изменения или удаления. Распределенный реестр можно представить как цифровое гражданское общество. Эта аналогия отвечает децентрализованной природе таких реестров. Как известно, право промышленной собственности относится к регистрационной системе интеллектуальных прав, т.е. объект получает правовую защиту с момента государственной регистрации (выдачи патента), осуществляемой компетентным органом (Роспатентом). В связи с этим цифровое гражданское общество не может взять на себя публичную функцию, отсюда вытекает возможность использования централизованной системы технологии распределенного реестра. В случае сохранения изначальной природы этой технологии речь может идти только о факультативном общественном способе фиксации права на результаты интеллектуальной деятельности. По справедливому замечанию Ю.С. Харитоновой, внесение данных в распределенный реестр не является удостоверением факта, если не связано с действиями уполномоченного лица. Внесение в реестр результатов интеллектуальной деятельности может служить лишь подтверждением существования в определенный момент времени самого объекта, которому может быть предоставлена охрана со стороны объективного права, а также лицо, которое считает себя автором (иным правообладателем) в отношении названного РИД2. Таким образом, стремительное развитие информационных и инновационных технологий вызывает к жизни необходимость поиска новых подходов к взаимодействию права и технологий, их взаимопроникновению и влиянию. Задача права заключается в том, что обеспечить развитие технологий, создав правовой фундамент для их реализации посредством соблюдения баланса. Поскольку право интеллектуальной собственности наиболее тесно соприкасается с цифровыми технологиями ввиду их нематериальности, постольку целесообразно в правовом регулировании интеллектуальных прав учитывать социально-культурный аспект, выражающийся в развитии цифровой эпохи, и как следствие, в изменчивости не только технологий, но и права. При этом право интеллектуальной собственности, на наш взгляд, нуждается в смене парадигмы, поскольку технологии не должны подменять собой право, да и не в состоянии это сделать. Поэтому целесообразно сфокусироваться не на противопоставлении виртуального и реального миров, а на их сотрудничестве, которое может быть выражено в разработке междисциплинарных подходов к научным исследованиям. Список использованной литературы Баракина Е.Ю. Понятие «технология блокчейн» и его применение в национальной платежной системе Российской Федерации: вопросы правового регулирования // Банковское право. 2018. № 1. С. 53-58. Булгаков И.Т. Правовые вопросы использования технологии блокчейн // Закон. 2016. N 12. С. 80 - 88. Вайпан В.А. Основы правового регулирования цифровой экономики // Право и экономика. 2017. N 10. С. 5 - 18. Как приручить блокчейн юристам: от сакрализации до интеллектуальной собственности. URL: http://www.zakonia.ru/news/76/93248. Лагутин И.Б., Сусликов В.Н. Правовое обеспечение блокчейн-технологий (вопросы теории и практики) // Финансовое право. 2018. № 1. С.25-29. Рузакова О.А. Проблемы государственной регистрации в гражданском праве // Законодательство. 2002. N 2. С. 23 - 28. Рузакова О.А., Гринь Е.С. Применение технологии blockchain к систематизации результатов интеллектуальной деятельности // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2017. N 4. С. 508 - 520. Ручкина Г.Ф., Шайдуллина В.К. Финансовые технологии в России и за рубежом: тенденции правового регулирования создания и использования // Банковское право. 2018. № 2. С. 7 - 17. Савельев А.И. Некоторые риски токенизации и блокчейнизации гражданско-правовых отношений // Закон. 2018. № 2. С. 36-51. Савельев А.И. Некоторые правовые аспекты использования смарт-контрактов и блокчейн-технологий по российскому праву // Закон. 2017. № 5. С. 94-117. Харитонова Ю.С. Правовое значение фиксации интеллектуального права с помощью технологии распределенных реестров // Право и экономика. 2018. № 1. С. 15-21. |