по дисциплине: «Сценарное мастерство » на тему: «Интрига в драматургических произведениях ». Предметом исследования
 Скачать 37.47 Kb.
|
|
Ведение В современном литературоведении нет единства мнений в определении термина интрига; между тем он используется часто, особенно при анализе драматических произведений. При кажущейся простоте толкования интрига как способ организации сюжета во многих исследованиях трактуется предельно широко и неоднозначно, порой – поверхностно, нередко сближается, почти отождествляется с острыми сюжетными поворотами, с единым действием, богатым перипетиями. Так, под интригой понимается «расположение случаев действия», «завязка», «основная ситуация драмы», «опорная точка комедии или драмы», «основная цепь событий», «сложное и напряженное сплетение действий» . Сама множественность определений свидетельствует об отсутствии четкости в понимании сути интриги, о подмене ее смежными понятиями. В настоящей работе предложено понимание интриги в узком смысле слова, выделяющее ее среди других способов организации сюжета; подчеркнута связь интриги и интригана (создателя, инициатора интриги); отмечены разное место, которое может иметь интрига в сюжете произведения, и многочисленность способов ее ведéния; персонаж-интриган рассмотрен в двух аспектах: как действующее лицо (актор, входящий в тот или иной класс актантов ) и как характер, т.е. носитель определенных нравственных качеств. Обращение к театру Островского, с его яркой характерологией, подчеркивает актуальность разграничения этих аспектов. Предметом исследования- является интрига в драматическом произведении. Она рассматривается как действие, сознательно направленное в определенную сторону каким-то персонажем (группой персонажей) – интриганом, преследующим свои цели с помощью обмана, хитрости, уловок, продуманного плана действий. Интриган в произведении выступает одновременно как действующее лицо и как характер (в свою очередь, являющийся вариацией литературного типа – например, типа «самодура» в пьесах Островского). В ходе анализа в работе четко различаются эти два подхода к персонажу. Актуальность исследования определяется потребностью в четком определении интриги как литературоведческого понятия. В особенности оно важно при анализе драмы, где действие по преимуществу протекает в ограниченном и сравнительно легко обозримом времени и пространстве. Объектом исследования- стали драматические произведения (в основном комедии), в которых искусство интриги представлено во всем ее многообразии, а личность интригана раскрывается наиболее ярко. Интрига появляется в драме начиная с Античности и далее сопутствует многовековому развитию западноевропейской драматургии. Научная новизна исследования состоит в предложенном понимании интриги в узком значении слова как некой последовательности сюжетных ходов, инициируемой в конечном счете интриганом; в попытке преодолеть разноголосицу в определении термина; в выделении интриги как одного из многих способов организации сюжета; в двустороннем подходе к персонажу- интригану – действующему лицу и характеру (типу). Цель диссертации – придать интриге статус «рабочего» понятия, которое может служить надежным инструментом анализа драматических произведений; указать на разную степень ее присутствия в пьесах, обозначить основные способы ее ведéния; наметить, прежде всего на материале пьес Островского, типологию интриганов как действующих лиц, с одной стороны, и как характеров (типов), с другой. К анализу привлекаются пьесы западноевропейских и отечественных драматургов (верхняя хронологическая граница исследования – конец XIX века, ознаменованный рождением «новой драмы Содержание 1 Интрига в сюжете 1.1 Место интриги в драме. 1.2 О типах интриганов в западноевропейской и русской драме Цели интриганов могут быть совершенно различными. 2 Место интриги и способы ее ведения в пьесах Островского 1.«Интрига в сюжете» Определяются ключевые теоретические понятия работы. Прослеживаются возникновение и история термина «интрига» и те значения, которые это слово получило в литературоведении и лингвистике. Как термин используется также слово «интриган», под которым имеется в виду инициатор и или исполнитель интриги (при использовании этого слова мы отвлекаемся от привычных негативных коннотаций, связанных с его употреблением в быту). В первом разделе – «Определение интриги. Интриган как действующее лицо» – обосновывается понимание интриги как одного из способов организации сюжета (или его части) в драматическом или эпическом, а также лиро-эпическом произведении. Термин «сюжет» в современном литературоведении имеет разные значения. В диссертации он понимается как «цепь событий, воссозданная в литературном произведении, т.е. жизнь персонажей в ее пространственно- временных изменениях, в сменяющих друг друга положениях и обстоятельствах» . Иными словами, сюжет рассматривается как важнейшая сторона предметного мира произведения, отражающая в конечном счете «логику человеческого поведения в реальной жизни». Предпочтение данного значения «сюжета» мотивировано стремлением сохранить традицию словоупотребления, господствующую в XIX веке (В.Г.Белинский8 , А.Н.Веселовский и др.), когда «сюжет» и «фабула», как правило, были синонимами, во всяком случае, четко не различались; к тому же главным материалом исследования служит драматургия А.Н.Островского. В работе представлен обзор трактовок интриги в лингвистических, литературоведческих и театроведческих словарно энциклопедических изданиях. С учетом этих трактовок и с опорой на теоретиков драмы (Ф.Брюнетьер, Б.О.Костелянец, В.М.Волькенштейн, Н.И.Ищук-Фадеева) предлагается наше определение интриги. В этом разделе обосновывается сквозное положение диссертации – нерасторжимая связь интриги (одного из способов организации концентрического сюжета) и интригана, являющегося ее инициатором и/или исполнителем (нередко в последнем качестве выступает группа персонажей). При этом интриган понимается не как определенный общественно-психологический тип, заведомо вызывающий негативные эмоции, но как действующее лицо, выполняющее определенные сюжетные функции. В трактовке действующего лица как «исполнителя» определенного «круга действий» мы опираемся на известную работу В.Я.Проппа «Морфология сказки» , к которой так или иначе восходят различные концепции повествовательной (сюжетной) грамматики XX–XXI вв. (А.-Ж.Греймас, Кл. Бремон и др.). Как известно, персонажи в мифе, архаичном фольклоре, т.е. задолго до обретения ими характеров, были только «вершителями действий», и эти функции они сохраняют впоследствии. Соответственно, релевантный признак интригана, если видеть в нем только действующее лицо, – выполняемый им пучок сюжетных функций. В то же время мотивировки интриги, а также способы ее ведéния, раскрывают перед читателем характеры интриганов, их нравственные качества. Индивидуальные характеры, далее, можно объединять в литературные типы, передающие своеобразие того или иного периода в развитии национальной литературы, литературного направления, жанра, творчества писателя. Под термином литературный тип имеется в виду «обозначение целого ряда персонажей (героев), имеющий каждый свой, неповторимый характер». Так, в 47-ми пьесах Островского, по подсчетам Е.Г.Холодова, всего 728 персонажей14, среди которых уже современная драматургу критика выделяла типы «самодуров» и их жертв, приспосабливающихся к обстоятельствам или забитых (Н.А.Добролюбов), героев «смирных» и «хищных», или «страстных» (А.А.Григорьев) и т.д. При этом персонаж, относимый к тому или иному типу, имеет неповторимый, индивидуальный характер. Так, разным потенциалом многозначности обладают «деловые люди» в пьесах конца 1860-х–80-х гг.: «Прибытков сложнее, противоречивее Кнурова; урок, данный Васильковым Лидии, заслужен героиней, в то время как в «Невольницах» предосторожности Стырова, опасающегося измены Евлалии, вызывают насмешку над ним». Таким образом, ведут интригу в пьесах драматурга многочисленные персонажи, которых критики и литературоведы относят к разным типам. 1.1 Место интриги в драме. Способы ее ведéния» – на материале пьес драматургов западноевропейских (У.Шекспир, Лопе де Вега, М.де Сервантес, Ж.-Б.Мольер, П.-О.Бомарше, Ф.Шиллер, Э.Скриб, А.-Р.Лесаж) и отечественных (А.С.Грибоедов, Н.В.Гоголь, Д.В.Аверкиев) в работе рассматриваются место интриги в драматическом сюжете и многочисленные способы ее ведéния, т.е. сама техника искусства заговора (независимо от цели, преследуемой интриганами, от нравственной проблематики произведений). Интрига в сюжете может занимать разное место. Как наиболее частотные можно выделить следующие случаи: 1).Одна интрига в произведениях с единым сквозным действием (интермедия М.де Сервантеса «Саламанкская пещера»); 2).Две главные интриги («Много шума из ничего» Шекспира, 1598); 3).Главная и второстепенная интриги (комедия dell’arte, сценарий пьесы «Ревнивые возлюбленные» из сборника графа Казамарчано, 1700); 4).Несколько второстепенных интриг, при отсутствии главной («Двенадцатая ночь» Шекспира,1594). При этом интрига, затеваемая одной из противоборствующих сторон, часто порождает ответную реакцию – контринтригу («Собака на сене» Лопе де Вега, 1618). Оригинальным способом организации концентрического сюжета является «миражная» интрига, с «общей завязкой», как в «Ревизоре» Н.В. Гоголя (1836), великолепно передающая «дух миражной жизни». Многочисленны средства ведéния интриги. Из них особенно часто используются: подложные письма («Король Лир» Шекспира, 1608), вещественные улики («Учитель танцев» Лопе де Вега, 1594), шантаж («Мера за меру» Шекспира, 1604), недомолвки в разговоре («Отелло» Шекспира,1603), распространение ложных слухов («Горе от ума» Грибоедова, 1824), оговоры («Разбойники» Шиллера, 1781), подкуп («Собака на сене» Лопе де Вега, 1618), розыгрыш («Мещанин во дворянстве» Мольера, 1670), qui pro quo («Тартюф, или Обманщик» Мольера, 1664), применение «волшебного» средства («Буря» Шекспира, 1610 –1611). Одно из главных орудий интригана – искусство диалога, дар убеждения, в особенности – «диалог-поединок» («Стакан воды, или Причины и следствия» Скриба, 1840). В большинстве случаев читатель (зритель) следит за интригой, будучи в нее посвящен. Пьесы, где читатель (зритель) узнает об искусно разыгранной интриге вместе с ее жертвой (как в «Игроках» Гоголя), встречаются реже. 1.2 О типах интриганов в западноевропейской и русской драме Интриган анализируется на «семантическом» уровне. Представлена типология характеров интриганов, при этом к анализу привлекаются не только драматические, но и эпические жанры (в особенности важна мощная традиция «плутовского романа»). Все же, на наш взгляд, наиболее рельефно, зримо характеры интриганов раскрываются в драме, представленной на сцене. По замечанию С. Д. Кржижановского, театр – это «искусство давать факты со скоростью мыслей <…> На театре все зримо, все вовне, все движется лишь вдоль реального ряда: люди обмениваются действием – друзья подарками, враги ударами шпаг; когда шпаги в ножны – слова наголо». Во многих жанрах, где присутствует интрига, ее удачливым инициатором и находчивым исполнителем является плут (такова традиционная номинация типа, представленного в великом разнообразии вариантов в мировой литературе). Именно плут становится демиургом интриги, если можно так выразиться, «катализатором» действия. Благодаря его смекалке и актерскому мастерству течение действия ускоряется, конфликты обостряются, а характеры действующих лиц становятся выразительнее. Произошло это не сразу, но постепенно: смена исторических эпох сопровождалась сменой моделей общественного поведения, культурны ценностей. Интриганы менялись и трансформировались на протяжении многих веков, пройдя путь от античной Маски, не обладающей характером, до живого человека, личности, короче – до Характера. У каждой исторической эпохи и страны были свои «герои», среди которых есть и всемирно известные, их имена давно стали нарицательными (например, гомеровский Одиссей, которого Ш.Перро устами одного из диспутантов в «Параллели между древними и новыми в отношении поэзии» назвал человеком, умеющим жить»19, или Фигаро из драматической трилогии П.- О.Бомарше). 1.3 Цели интриганов могут быть совершенно различными. В рассмотренных в диссертации драматических произведениях выделены следующие группы интриганов: корыстолюбивые (таковы, к примеру, адвокат Патлен, Тартюф); бескорыстные, старающиеся помочь другим, раскрывающие вражеские козни (например, Тристан – слуга Теодоро, в комедии «Собака на сене» Лопе де Вега, или служанка Туанетта в комедии Мольера «Мнимый больной»); невольные интриганы, попавшие в непредвиденные обстоятельства и прибегнувшие к хитрости, чтобы разрешить ситуацию в свою пользу (герцог Винченцио из пьесы «Мера за меру» Шекспира). В драме, изображающей главным образом ситуации общения людей, особенно востребован артистизм в речи, невербальных формах поведения плутовских персонажей (выразительно и полное отсутствие этой способности у неудачливых плутов). Есть интриганы, для которых плутовство – настоящее искусство, таковы сваха Фрозина («Скупой» Мольера), сэр Тоби Бэлч («Двенадцатая ночь» Шекспира), Пэк («Сон в летнюю ночь» Шекспира). В работе прослеживается возникновение и развитие русской плутовской литературной традиции, начиная с XVIII века. Особое развитие в русской драматургии XIX века получил тип авантюриста. Это отчаянный человек, с сомнительным прошлым, который ставит на карту свою честь и состояние. Ярким примером может служить герой пьесы «Комедия о российском дворянине Фроле Скабееве и стольничей Нардын-Нащокина дочери Аннушке» Д.В.Аверкиева (1868), где замечательно инсценирована и преображена анонимная «Повесть о Фроле Скобееве» (XVII век). Анализ сюжета комедии выявляет многочисленные изменения в общей канве и подробностях сюжета, в речевом поведении персонажей, в особенности в создании образа главного героя, вызывающего, в отличие от своего литературного прототипа, несомненную симпатию совокупного читателя (зрителя). В театре XVIII века, наряду с многочисленными переводами и переделками (введенными В.И.Лукиным) иностранных пьес с интригой, появляются и оригинальные пьесы с русскими плутами (комическая опера А.О. Аблесимова «Мельник – колдун, обманщик и сват», сатирическая комедия В.В. Капниста «Ябеда» и др.); в XIX в. совершенствуется водевильная интрига (яркий пример – «Лев Гурыч Синичкин, или Провинциальная дебютантка» Д.Т.Ленского, воссоздающая, несмотря на французский протосюжет, русские театральные нравы), а главное – появляются пьесы А.С.Грибоедова, А.А.Шаховского, Н.В.Гоголя, А.В.Сухово-Кобылина, А.А.Потехина, Д.В.Аверкиева и, конечно, А.Н.Островского, где есть не только интрига, но представлены русские плуты. Можно сказать, что было услышано обращение Гоголя к русским драматургам: «Ради бога, дайте нам русских характеров, нас самих дайте нам, наших плутов, наших чудаков! на сцену их! на смех всем!» 2.Место интриги и способы ее ведения в пьесах Островского Рассматриваются пьесы драматурга, в сюжете которых значительное место занимает интрига, хотя в нее вовлечены, как правило, не все действующие лица. Рассмотрены различные комбинации интриг в пьесах с многолинейным сюжетом: 1. Интрига в главной и второстепенной линиях («Свои люди – сочтемся!», 1850); 2. Интрига в главной линии («Шутники», 1864); 3. Интрига во второстепенной линии («В чужом пиру похмелье», 1856); 4. Несколько интриг в главной линии («На бойком месте», 1865); 5. Несколько интриг во второстепенной линии («Горячее сердце», 1869). Кроме того, выделены: 6. Контринтрига – ответное действие персонажа на интригу («Тяжелые дни», 1863); 7. Контринтрига-розыгрыш – контринтрига, сопровождаемая переодеваниями, разоблачениями («Красавец мужчина», 1883); 8. Интрига-розыгрыш, близкая к «миражной» интриге. Сближение с «миражной» интригой возникает из-за самообмана героя пьесы. («Шутники», 1864). Охарактеризованы средства и способы ведения интриги, к которым прибегают персонажи Островского. Это распространение ложных слухов («Последняя жертва», 1878), оговор («Невольницы», 1881), скрытая угроза («Лес», 1870), шантаж («В чужом пиру похмелье», 1856), провокация («Тяжелые дни», 1863), «волшебное» средство («Правда – хорошо, а счастье лучше», 1877), игра на чувствах («Последняя жертва», 1878), подкуп («На всякого мудреца довольно простоты», 1868), фальшивый документ (вексель, письмо) («Волки и овцы», 1875), компрометирующая жертву информация («Бешеные деньги», 1870), подброшенные улики («Не от мира сего», 1885), розыгрыш («Не все коту масленица», 1871), qui pro quo («Красавец мужчина», 1883). Надежное средство для достижения цели – диалог: часто сила слова, «диалог-поединок» и правильно выбранная речевая маска обеспечивают интригану успех. Продуманная смена речевых масок – основа быстрой карьеры Глумова («На всякого мудреца довольно простоты»), крушением которой он обязан только своему дневнику, выкраденному Мамаевой. В четвертом разделе – «Интриганы в пьесах Островского» – основное внимание сосредоточено на характерах интриганов, ведь важнейшая функция сюжетов его пьес – характерологическая. Анализируются причины возникновения интриги: основным стимулом для действий интригана является стремление к наживе, деньгам, к высокому социальному статусу. Два важных мотива в творчестве Островского – власть денег и власть любви – перекликаются друг с другом, при этом мотив денег не менее важен в творчестве драматурга, чем мотив любви.Интриганы в пьесах Островского преследуют различные цели, добиваясь или не добиваясь успеха. Условно их можно поделить на две большие группы: корыстолюбивые и бескорыстные. В свою очередь, в группе корыстолюбивых интриганов выделяются типы, их, по крайней мере, пять: 1. Самодур, несмотря на склонность к плутовству, оказывается интриганом-неудачником в силу своего вспыльчивого нрава и эмоциональной незащищенности. Таковы Самсон Силыч Большов («Свои люди – сочтемся!» и Тит Титыч Брусков («Тяжелые дни»)). 2. Ему противопоставлен тип делового человека, настоящего дельца, прекрасно умеющего выстроить интригу и, как правило, добивающегося своей цели. Таковы Великатов («Таланты и поклонники»), Прибытков («Последняя жертва»), Беркутов («Волки и овцы»), Кнуров («Бесприданница»). 3. Тип карьериста, торгующего идеологией, представляет Егор Глумов – это почти идеальный, умный интриган, изменивший своим прежним идеалам ради карьеры, богатства; 4. Еще один тип корыстолюбивого интригана – «искатель богатых невест», к которому Островский отнес молодых избалованных дворян, живущих уже в таком юном возрасте не ради высоких идеалов, любви, но ради «бешеных денег». Таковы Вадим Дульчин («Последняя жертва»), Аполлон Окоемов («Красавец мужчина»). 5. Большую группу интриганов составляет «агентура» инициаторов интриги, в особенности богатых деловых людей. Это исполнители планов своих «руководителей». Среди них – слуги, экономки, управляющие, стряпчие, свахи, бедные родственницы. Их роль мало привлекательна и сводится к слежке и доносам (приживалка Василиса Перегриновна в пьесе «Воспитанница», Улита в «Лесе», Марфа Севастьяновна в «Невольницах»). Заслуживает специального внимания тип женщины-интриганки, которую терзают муки ревности, соперничества. В пьесах Островского он представлен настолько ярко, что можно проводить параллели с творчеством Лопе де Вега, где страстные и ревнивые героини занимают привилегированное положение. Из интриганок особенно активна и изобретательна Евгения из пьесы «На бойком месте». Другая категория интриганов – бескорыстные. Это прежде всего находчивая Филицата в комедии «Правда – хорошо, а счастье лучше». К данному типу близки профессиональная сваха Красавина в трилогии о Бальзаминове, Аграфена Платоновна («В чужом пиру похмелье»), Ипполит («Не все коту масленица»). Бескорыстные интриганы помогают главным героям, «режиссируя» интригу, выстраивая нужную линию и отстаивая свою честь и интересы, а также защищая других. Заключение подводятся итоги исследования. Интрига в пьесах Островского обусловлена поиском истины, жизненной правды, глубоким изучением характеров интриганов: самодуров, служилых людей, рвущихся «из грязи в князи», «новых» дельцов, пришедших на смену «широким» купеческим натурам, авантюристов, ищущих «бешеных денег», и других. В работе рассмотрены пьесы драматурга с наиболее яркой интригой, в которых характеры интриганов представлены в динамике (неотъемлемое условие интриги). Список литературы http://my-dictionary.ru/word/10647/intriga/ http://www.besoch.com/?p=viewsoch&autor=turgenev&id=196 |