Тема. Проблематика исчисления сроков содержания под стражей в стадии предварительно расследования
 Скачать 21.63 Kb.
|
|
Тема: «Проблематика исчисления сроков содержания под стражей в стадии предварительно расследования». Актуальность заявленной темы заключается в необходимости конструктивного анализа, исследования и пересмотра практико-ориентированной специфики исчисления сроков предварительного следствия в аспекте исчисления сроков заключения лица под стражу. Следователь в своей профессиональной деятельности вынужден ежедневно сталкиваться с проблематикой исчисления процессуальных сроков предварительного следствия, при этом наличие устоявшихся «конструкций» правил исчисления сроков (установленных судом, прокуратурой определенного территориального округа) зачастую не способствует своевременному окончанию расследования преступления, наоборот, затрудняет профессиональную деятельность следователя относительно временного критерия трудовой деятельности. Заключение под стражу - наиболее строгая мера пресечения, ограничивающая конституционные права и свободы лица, тем самым избрание таковой предусмотрено лишь по исключительной компетенции суда. Сегодня основную проблему по части установления сроков предварительного следствия составляют сроки ареста, поскольку сложившаяся ситуация не позволяет в полной мере реализовывать именно процессуальные сроки, которые установлены Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации (далее - УПК РФ). Проблема исчисления календарного времени в контексте содержания лица под стражей в ряде случаев практически всегда вытекает в превышение этого срока относительно процессуального срока, что влечет за собой нарушение конституционных прав и свобод граждан. Статистика деятельности органов предварительного следствия, касающаяся осуществления принципа разумного срока уголовного судопроизводства, демонстрирует, что за период с января по декабрь 2020 г. окончено с продлением сроков следствия уголовных дел: свыше двух месяцев, но не более трех - 39 154; свыше трех месяцев, но не более шести - 45 485; свыше шести месяцев, но не более двенадцати - 29 777; свыше двенадцати месяцев - 5431. Также следует указать количество арестованных лиц по находящимся в производстве уголовным делам: свыше двух месяцев, но не более трех - 2936; свыше трех месяцев, но не более шести - 4125; свыше шести месяцев, но не более двенадцати -2607; свыше двенадцати месяцев - 6001. Приведенные показатели свидетельствуют о том, что судом в 2020 г. рассмотрено по существу 84 % уголовных дел с превышением двухмесячного срока следствия. Весомым и достаточно серьезным недостатком доктрины уголовно-процессуального права является несостыковка процессуального и календарного сроков. О «сущности» данного временного промежутка упоминается в постановлении Конституционного Суда РФ от 22 марта 2005 г. № 4-П «По делу о проверке конституционности ряда положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих порядок и сроки применения в качестве меры пресечения заключения под стражу на стадиях уголовного судопроизводства, следующих за окончанием предварительного расследования и направлением уголовного дела в суд, в связи с жалобами ряда граждан»2. Очевиден тот факт, что срок применяемой меры пресечения в виде заключения под стражу не должен превышать установленных сроков по уголовному делу (ст. 162 УПК РФ). Однако на практике следователи сталкиваются с необходимостью продления сроков заключения лица под стражу с параллельным продлением сроков следствия, хотя необходимости в продлении сроков расследования нет, все запланированные процессуальные действия проведены, доказательственная база по уголовному делу собрана в полном объеме. В УПК РФ установлен порядок продления срока заключения лица под стражу (с параллельным продлением сроков предварительного следствия или без такового). Законодатель закрепил требование о предоставлении в суд постановления о возбуждении ходатайства о продлении срока содержания под стражей уголовно преследуемого лица не позднее, чем за 7 суток. В соответствии с законом судье установлен временной промежуток, в течение которого он должен рассмотреть поступившее ходатайство и принять по нему решение. Предполагается, что параллельное продление сроков следствия и сроков содержания уголовно преследуемого лица под стражей необходимо в первую очередь прокурору, чтобы ознакомиться с материалами уголовного дела (10 суток), а также аналогичным образом судье, чтобы ознакомиться с материалами уголовного дела (14 суток). Следователь в данной ситуации выступает своего рода «вспомогательным» субъектом, который обеспечивает доступность таких сроков для иных участников уголовного судопроизводства. Таким образом, в совокупности следователь должен предоставить «свой», законно установленный для производства предварительного следствия временной минимум равный 24 суткам (в течение которого он бы мог работать по данному уголовному делу) для выполнения «мероприятий» прокурору и суду1. Также в соответствии с указанием Генеральной прокуратуры РФ от 9 ноября 2011 г. № 392/49 «Об усилении прокурорского надзора за исполнением требований уголовно-процессуального законодательства о задержании, заключении под стражу и продлении срока содержания под стражей»2 процессуальные сроки должны быть четко соблюдены как стороной обвинения, так и стороной защиты. На наш взгляд, данная позиция законодателя может быть рассмотрена двояко - как положительно (относительно качественного подхода проверки содержательной стороны собранных материалов), так и отрицательно (чрезмерное затягивание процессуальных сроков, содержание лица под стражей на момент, когда с материалами уголовного дела ознакомляется прокурор, судья). Коллизионный аспект ст. 162, 108 и 109 УПК РФ не позволяет отнести срок содержания лица под стражей ни к общему сроку следствия (при передаче уголовного дела с обвинительным заключением прокурору), ни к временному периоду, когда судья, получив уголовное дело, рассматривает вопрос о возможности принять его к своему производству и назначить судебное разбирательство, а именно в случаях, когда возникает необходимость возвращения уголовного дела для дополнительного расследования как прокурором, так и судом. Данное обстоятельство законом не урегулировано, что влечет к его многоаспектному трактованию правоприменителем. Изучая труды ученых-процессуалистов о проблемах исчисления процессуальных сроков, мы установили, что наша точка зрения подтверждается позицией О. В. Карягиной, которая указала, что проблемные аспекты исчисления процессуальных сроков на завершающем этапе расследования негативным образом отражаются на реализации прав уголовно преследуемого лица3. Конституционный Суд Российской Федерации придерживается позиции, что возращение уголовного дела прокурору для проведения процессуальных действий в целях устранения препятствия к его рассмотрению судом является особым случаем, эта процедура не тождественна возвращению дела для производства дополнительного расследования. И. Л. Трунов, Л. К. Трунова указывают, что «законодателю необходимо ограничить либо вообще исключить возможность продления сроков предварительного следствия шестимесячным сроком»5. И. А. Насонова и Ю. К. Владимирова отмечают необходимость в установлении в УПК РФ предельных временных границ судебного разбирательства и содержания под стражей лица, что обусловит ориентацию правоприменителя во временных границах, окажет на него дисциплинарное воздействие в случаях, если временной промежуток времени будет умышленно затянут и не аргументирован с точки зрения правовых норм6. Следует отметить и согласиться с позицией авторов, что отсутствие предельного срока, в течение которого лицо может содержаться под стражей, ставит его в положение неопределенности в период, когда уголовное дело передается в суд на рассмотрение. В соответствии с постановлением Пленума Конституционного Суда РФ от 22 марта 2005 г. № 4-П решение о необходимости продлить срок содержания под стражей уголовно преследуемого лица должно быть обусловлено законностью и обоснованностью применения предлагаемой меры пресечения с учетом как фактических, так и практических оснований для ее избрания. Также должностные лица должны соблюдать положение ст. 55 Конституции РФ, в соответствии с которым продление сроков применения меры пресечения в виде заключения под стражу подследственного обусловлено тяжестью совершенного преступного деяния, характеристикой личности преступника и его поведением, иными факторами. Логика законодателя предельно ясна: законом не предусмотрены возможности необоснованного и бесконтрольного продления сроков ареста, более того, социально-экономические и общественные науки. В анализируемом постановлении Конституционного Суда РФ содержится весьма противоречивое положение, суть которого состоит в том, что «стадии» уголовного судопроизводства не определены в четких границах, тем самым предполагается, что срок меры пресечения (конкретно в нашем случае срок заключения лица под стражу), ранее избранной в первоначальный срок предварительного следствия, имеет «способность» сохраняться. Таким образом, Конституционный Суд РФ утверждает размытость процессуальной стадийности, вследствие чего правоприменитель не может наблюдать автоматического прекращения действия ранее избранной меры пресечения, тем не менее данная мера принуждения может реализовываться исключительно до того срока, на который она была ранее установлена субъектом. Проблемность вышеуказанного положения сводится к тому, что размытость процессуальных правил исчисления, касающихся продления срока содержания лица под стражей, обуславливает автоматическое продление данного срока, что наглядно отражено в ряде жалоб граждан в Европейский Суд по правам человека. В соответствии с постановлением от 9 июля 2019 г. по делу № 22к-634/2019 защитник О. обратился с жалобой в суд на незаконное решение суда о продлении срока предварительного следствия по уголовному делу в отношении С., потому что были нарушены требования ст. 6.1 УПК РФ. В соответствии с материалами уголовного дела оно было возбуждено в 2015 г. в отношении одного лица за совершение одного преступления, срок предварительного расследования неоднократно продевался. Общий срок следствия составил 62 месяца. В обращении заявитель указал на нарушение требований ст. 6.1 УПК РФ, а именно на волокиту, которая была допущена должностными лицами, связанную в том числе с неоднократными продлениями срока предварительного расследования. При таких обстоятельствах суд второй инстанции жалобу заявителя удовлетворил, а постановление суда отменил с направлением материала в тот же суд со стадии решения вопроса о подготовке к судебному заседанию. Следует отметить, что законодатель определил момент продления срока содержания под стражей лишь в строго установленный законом период - до момента окончания ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела и направления прокурором уголовного дела в суд. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 г. № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога»3 в п. 22 детально раскрывает возможность продления срока содержания обвиняемого под стражей, к тому же 2 августа 2019 г. были внесены изменения Федеральным законом «О внесении изменений в статьи 108 и 109 УПК РФ»4. На основе анализа обоснованности рассмотренных положений следует отметить, что срок, указываемый в ходатайстве, определяется в зависимости от объема следственных, процессуальных действий, которые необходимо следователю провести в «добавочный» срок, также указываются причины, почему ранее данные действия не были произведены должностным лицом. Вместе с тем суд вправе самостоятельно определить срок продления меры пресечения обвиняемого в целях производства следственных и иных процессуальных действий без нарушения права обвиняемого на «разумный срок» уголовного судопроизводства. Как показывает практика, в отдельных субъектах РФ срок ареста в рамках предварительного расследования может быть продлен лишь в строго ограниченных временных рамках -на срок следствия, единственным исключением из этого правила можно считать ситуацию, когда расследование завершено и уголовное дело с обвинительным заключением направлено прокурору (ч. 83 ст. 109 УПК РФ). Данная норма наделает прокурора правом обратиться в суд с ходатайством о продлении срока содержания под стражей. Однако, как показывает практика, предоставленными полномочиями прокурор пользуется крайне редко. Зачастую следователи для обеспечения принятия прокурором, а также судом решений по оконченному уголовному делу, в соответствии с требованиями ст. 81 ст. 109 УПК РФ, выходят в суд с ходатайством о продлении срока содержания под стражей. Так, в соответствии с положением ч. 9 ст. 109 УПК РФ, исчисление срока содержания под стражей в период предварительного расследования начинается с момента, когда уголовно преследуемое лицо заключено под стражу, включая направление следователем уголовного дела прокурору с обвинительным заключением или постановлением о направлении уголовного дела в суд для применения принудительной меры медицинского характера. Как только уголовное дело с одним из указанных решений поступает прокурору, то срок следствия заканчивается. Однако стадия досудебного производства оканчивается, когда прокурор утвердил итоговое решение и направил уголовное дело в суд. Требования ст. 221 УПК РФ устанавливают период, в который прокурор должен принять решение по уголовному делу, поступившему с обвинительным заключением, - 10 суток, в исключительных случаях - 30 суток. Время нахождения уголовного дела у прокурора включается в срок содержания под стражей (ч. 9 ст. 109 УПК РФ). Следовательно, следствие приостановилось, а срок содержания под стражей продолжает исчисляться. Если уголовное дело возвращено для производства дополнительного расследования, то следователь вынужден возобновить предварительное следствие. В приведенной ситуации возникает коллизия между сроками следствия и содержания под стражей. Срок предварительного следствия возобновляется, а срок содержания под стражей продлевается, при этом временной промежуток не будет совпадать. Например, 15 марта 2021 г. уголовное дело, по которому сроки следствия и содержания под стражей обвиняемого составляют 2 месяца 00 суток, следователем с обвинительным заключением направлено надзирающему прокурору. 23 марта 2021 г. уголовное дело постановлением прокурора возвращено следователю для производства дополнительного следствия. Следователь в этот же день, 23 марта 2021 г. возобновляет расследование, руководитель следственного органа срок следствия устанавливает на один месяц, всего до трех месяцев, то есть до 23 апреля 2021 г. Суд может продлить срок содержания под стражей также до 23 апреля 2021 г. При этом общий срок содержания под стражей уголовно преследуемого лица будет продлен до трех месяцев восьми суток. Приведенная ситуация демонстрирует несоответствие временных интервалов следствия и содержания под стражей. В связи с этим считаем решения судов обоснованными, когда в целях предотвращения нарушения принципов уголовного судопроизводства судьи отказывают в удовлетворении ходатайства органов предварительного расследования о продлении срока содержания под стражей лица на период, который явно превышает общий срок предварительного расследования, поскольку срок содержания лица под стражей может быть продлен лишь в части общего срока предварительного расследования. Зачастую у следователя отсутствует необходимость в проведении дополнительного расследования по уголовному делу, при этом возникает необходимость сохранения ранее избранной меры пресечения обвиняемому в целях предотвращения сокрытия его от органов предварительного расследования и противодействия обвиняемым на принимаемые меры со стороны правоохранительных органов. Наглядным примером может выступать решение Московского областного суда, согласно которому судья, рассматривая ходатайство следователя о продлении срока содержания под стражей в отношении гражданина А. до 27 августа 2016 г., удовлетворил его частично и продлил срок содержания до 9 августа 2016 г, ссылаясь на то, что к указанной дате истечет срок предварительного следствия по данному уголовному делу1. Рассмотрение законодательных аспектов исчисления сроков содержания под стражей во взаимосвязи с соблюдением принципов, обеспечивающих права и свободы лица в уголовном судопроизводстве, позволило констатировать, что российское уголовно-процессуальное законодательство несовершенно. Заявленная проблематика в части теоретической и практической направленности демонстрирует перспективы соблюдения и исполнения правовых положений, принципов. Таким образом, рассмотренные нами законодательные конструкции по исчислению сроков предварительного следствия во взаимосвязи со сроками заключения лица под стражу в полном объеме не пересекаются с реальными практическими моментами в деятельности органов предварительного расследования, вследствие этого необходимо прийти к единообразному применению нормативных положений с последующим отражением данного аспекта в материалах постановлений Пленума Верховного Суда РФ, методических разработках практических органов предварительного расследования. Библиографический список 1. Карягина О. В. Проблемы и перспективы законодательной регламентации предельного срока содержания обвиняемых под стражей [Электронный ресурс] / О. В. Карягина // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. - 2015. -№ 11-1. - URL: https://cyberleninka.ru/article (дата обращения: 07.07.2021). 2. Насонова И. А. О разумном сроке содержания лица под стражей в уголовном судопроизводстве [Электронный ресурс] / И. А. Насонова, Ю. К. Владимирова // Вестник ВИ МВД России. - 2017. - № 3. -URL: https://cyberleninka.ru/article (дата обращения: 07.07.2021). 1 Решение Московского городского суда от 5 марта 2019 г. по делу № 3а-0419/2019 [Электронный ресурс]. URL: https:// internet.garant.ru (дата обращения: 19.03.2021). 3. Трунов И. Л. Меры пресечения в уголовном процессе / И. Л. Трунов, Л. К. Трунова. - Санкт-Петербург: Юридический центр, Пресс, 2003. |