один пояс. Проблемы развития китайской геополитической инициативы Один пояс, один путь
 Скачать 27.79 Kb.
|
  Проблемы развития китайской геополитической инициативы «Один пояс, один путь» У грандиозного проекта «Один пояс, один путь» (BRI) хватает проблем, но они, к большому сожалению США, решаемы. Несмотря на трудности, китайский мегапроект по-прежнему актуален и популярен В китайском мегапроекте, который свяжет при помощи крупных и мелких инфраструктурных проектов три континента: Азию, Африку и Европу и в который просятся даже страны из Южной Америки (Венесуэла) [Подзаголовок документа] Китай за последние годы заметно усилил свои позиции на международной арене, превратившись из «регионального игрока», оказывавшего влияние преимущественно на политику стран Азиатско-Тихоокеанского региона, в один из наиболее влиятельных центров мировой политики. Продвижению Китая в мире способствует множество факторов, среди них: • Достаточно высокие, хотя и с ниспадающей динамикой в последние 8-9 лет, темпы экономического роста • Масштабная программа инвестиций, разработанная и опубликованная в 2017 г. (приоритетными являются инвестиции в инфраструктуру и энергетику стран-партнеров) ; КНР действует по принципу «создавать и развивать инфраструктуру», в соответствии с которой Поднебесная устанавливает и укрепляет долгосрочные партнерские отношения, формируя вокруг себя так называемый «пояс лояльности». • Установление долговременных политических отношений через интеграционные объединения, где КНР играет доминирующую роль (Шанхайская организация сотрудничества, Ассоциация государств Юго-Восточной Азии и др.); подписание межправительственных соглашений, торговых сделок, таможенных пактов (КНР присоединилась к Таможенной конвенции о международной перевозке грузов, в которой участвуют более 70 стран). На сегодняшний день прорабатывается 19 соглашений о свободной торговле, 14 из них уже реализуются на практике. • Финансовая и гуманитарная помощь государствам – партнерам, в особенности африканским государствам и странам Латинской Америки, оказывающим поддержку КНР в Организации Объединенных Наций (ООН) : например, с 2000 по 2014 гг. КНР предоставила разным странам мира помощь на сумму 354,4 млрд. долл., став вторым финансовым «донором» после США (394,6 млрд. долл.). Помимо политической поддержки КНР получает и еще один важный ресурс – имиджевый, становясь государством, предоставляющим нуждающимся странам общественные блага. • Отдельно стоит выделить продвижение КНР на море, в частности активное участие Поднебесной в создании альтернативных водных артерий с целью обеспечения национальной безопасности и преодоления зависимости от других акторов (США, стран Персидского залива и т.д.). В частности, КНР выступила в роли инвестора в строительстве Суэцкого канала-2, Панамского канала-2, а также проявила интерес к следующим проектам – Никарагуанскому каналу и каналу через перешеек Кра (альтернатива Малаккскому проливу). При этом «почвой» для активно растущей политической и экономической мощи КНР в мире является системная работа над привлекательностью китайской культуры, языка, мировоззрения и т.д. посредством Институтов Конфуция, создаваемых повсеместно по инициативе Канцелярии Государственного совета КНР (насчитывается 525 институтов Конфуция и 1113 классов Конфуция в 146 странах мира). Все вышеперечисленное представляет собой собирательный бренд Китая, объединяющего под своей эгидой различные инфраструктурные проекты и формирующего между лояльными китайскому курсу государствами тесные комплексные отношения в экономической, политической и гуманитарной областях, что в 2013 г. было оформлено в геополитическую инициативу «Один пояс, один путь». Посредством данного геопроекта КНР формирует свою систему международных отношений, где главным центром будет Китай. Глобальная инициатива КНР находит как поддержку, так и препятствие со стороны крупных акторов мировой политики, что влияет на перспективы дальнейшего развития китайского проекта «Один пояс, один путь». Рассмотрим основные вызовы на пути реализации китайского мегапроекта, и соответствующие «ответы» Поднебесной на них. Так, главным актором, проигрывающим от реализации китайского проекта, являются США, для которых геополитическая инициатива «Один пояс, один путь» представляет, прежде всего, идеологическую угрозу, ставя под сомнение фундаментальный постулат Запада: эффективная экономика и благополучие государства возможны только при условии копирования западного пути развития и присоединения к нему . На протяжении длительного времени США являлись «идейным» лидером сначала только для стран капиталистического блока, а впоследствии, после распада СССР и для тех, кто еще недавно развивался в рамках совершенно другой парадигмы - коммунистической. Главным американским брендом, национальной идеей, распространяющейся по всему миру, стал «экспорт демократии». Страны, желающие присоединиться к так называемому западному миру, должны были независимо от готовности государственных институтов общества, импортировать «американскую модель демократии» (пример, прибалтийские страны, Румыния, Грузия и т.д.). В противовес США, КНР предложила другой вариант межгосударственного сотрудничества, в рамках которого не нужно реформировать политические институты или переживать «цветные революции» – данная модель опирается на 5 связующих элементов: • Политическая согласованность, что подразумевает усиление координации государств, входящих в орбиту влияния КНР, в политической области, в частности – поддержка китайских идей и проектов в международных организациях (ООН, Международный валютный фонд (МВФ) и др.). • Строительство единой инфраструктуры (строительство транспортных коридоров, связывающих КНР и лояльные государства, инвестирование в создание альтернативных водных артерий – Суэцкий канал-2, Панамский канал-2, Канал через перешеек Кра (только разрабатывается проект)). • Торговые и экономические связи посредством многосторонних и двухсторонних соглашений (развитие торговли путем ликвидации торговых барьеров, снижения издержек торговли и инвестиций, повышения скорости и качества экономических операций; участие китайских компаний в разведке и добыче полезных ископаемых на территории «стран-партнеров»). Например, доля китайских компаний в добыче нефти в Казахстане, по оценке аналитиков «КазМунайГаза», превышает 40%. • Валютно-финансовые потоки (увеличение валютных потоков за счет перехода на расчеты в национальных валютах, то есть расширение применения юаня). Так, с октября 2016 г. решением МВФ юань стал пятой валютой наравне с евро, долларом, иеной и фунтом в корзине ключевых международных валют. Решение это, кстати говоря, было весьма политизированным, так как юань технически не соответствовал SDR критериям. Однако современный КНР – крупнейшая мировая экономика по паритету покупательной способности, не признавая ее значение и масштабы для международной экономической системы, МВФ серьезно терял в плане своей легитимности. • Гуманитарная и образовательная кооперация включает в себя активное применение политики «мягкой силы», распространение китайской культуры и китайского языка посредством Институтов Конфуция, при этом особая ориентация на страны, с которыми выстроено плотное экономическое сотрудничество (зависимость последних от КНР). Примером успешности данного направления может послужить работа с африканскими странами на государственном уровне, в рамках которой правительство Поднебесной поощряет обучение африканских студентов по тем специальностям, которые больше всего нужны в Африке, что способствует укреплению «мягкой силы» Китая на африканском континенте. С этой целью КНР создала широкий спектр программ по обмену студентами и также мотивационные меры в виде китайских стипендиальных программ (также действуют для студентов из Европы, Латинской Америки, Канады и Австралии). Успешность программы видна на примере ее результатов - в 2012 г. в КНР обучалось 27 тыс. студентов из Африки, а в 2013 г. уже более 35 тыс. На территории КНР действует система создания совместных кампусов с крупнейшими мировыми вузами, крупных научных лабораторий, что вкупе с выстроенной стипендиальной поддержкой привлекает лучших студентов из многих стран мира, часть из которых, возвращаясь к себе на Родину, входит в «кадровый резерв» государства, формируя будущую политическую элиту (видно на примере африканских государств). Важно отметить, что китайская геополитическая инициатива – это не просто геополитический проект, она часть продуманной внешней политики КНР. Так, проект «Один пояс, один путь» встроен в провозглашенный на 3 пленуме XVIII созыва (ноябрь 2013 г.) ЦК КПК принцип всесторонней открытости, включающий в себя дружелюбие, искренность, взаимовыгодность и толерантность (亲, 诚, 惠,容). Подводя итог вышесказанному, стоит отметить, что китайская деятельность в рамках «Одного пояса, одного пути» – практическое воплощение теоретических постулатов формирования государства-гегемона, описанных еще Антонио Грамши в его «Тюремных тетрадях». Так, чтобы государству стать гегемоном , ему необходимо основать и защищать порядок, при котором большинство других стран могли бы найти нечто совместное с интересами гегемона. Иными словами, идеи гегемона должны быть привлекательными для других, именно «полезность» выступает основным аргументом в пользу присоединения остальных акторов к формируемому КНР миропорядку в противовес насильственному насаждению и трансформации государственного устройства и парадигмы развития, применяемых в рамках других концепций (например, американской концепции сотрудничества). Инструментом в продвижении интересов гегемона, норм и ценностей, разделяемых им, служат международные организации (ООН, например) и интеграционные объединения (ШОС, АСЕАН, «Один пояс, один путь»). Масштабы гегемонии бывают разными – от регионального до глобального уровня. На региональном уровне лидерство КНР в Азии пытается оспаривать Япония, но делает это с каждым годом все менее успешно ввиду отсутствия должного уровня ресурсов (политического финансового, идеологического и демографического), а также Индия. На глобальном же уровне основной китайский конкурент – США. Учитывая вышеперечисленные достоинства китайской модели сотрудничества и развития, можно сделать вывод, что КНР становится вторым крупным центром силы на уровне с США. Соответственно, цель проекта «Один путь, один пояс» – продвижение КНР в роли сопоставимого с США фактора мировой политики или сверхдержавы посредством создания пояса лояльных государств через сотрудничество в сфере логистики, энергетики, строительства и культуры. На фоне публичного поддержания хороших китайско-американских отношений, исторического визита Дональда Трампа в Пекин в ноябре 2017 г. в рамках большого турне по Азиатско-Тихоокеанскому региону, США, осознавая усиление КНР на мировой арене, стремятся противодействовать этому. В частности, на следующий день после окончания трехдневного визита Д. Трампа в КНР, США приступили к проведению маневров в западной части Тихого океана с задействованием трех авианосных ударных групп. Напомним, что незадолго до этого американские военные учения проходили у непосредственных границ КНР – в Южно-Китайском, Восточно-Китайском и Филиппинском морях. Помимо этого, в феврале 2018 г. США ударили по главному инструменты «мягкой силы» Поднебесной – деятельности Институтов Конфуция, обвинив последних в шпионской деятельности на благо КНР, что вызвало волну общественного негодования и последующее закрытие ряда представительств данной организации в американских вузах (Институты Конфуция представлены более чем в 100 американских вузах). К расследованию ситуации вокруг Институтов Конфуция было привлечено Федеральное бюро расследований (ФБР), обнародовавшее соответствующее заключение, согласно которому «данные организации являются гнездами влияния и сбора разведывательных данных в интересах Пекина». Еще одним направлением антикитайской деятельности США является политика в отношении Тайваня, территории, контролируемой частично признанной Китайской Республикой. В то же время КНР, придерживающаяся принципа одного Китая, считает Тайвань своей одноимённой административной единицей. В апреле 2018 года стало известно, что Государственный департамент США утвердил торговую лицензию на продажу технологий военной подводной лодки Тайваню, нарушив этим действием главное положение китайско-американских совместных коммюнике - прекратить с Тайванем военные контакты в любых формах, в том числе продажу вооружения. Таким образом, анализ последних действий США позволяет еще раз подчеркнуть, что главным противником реализации китайского геопроекта «Один пояс, один путь» являются Штаты, для которых недопустимо столь масштабное усиление Поднебесной на мировой арене. Задача США – не допустить формирования, так называемого пояса лояльности из государств-партнеров Пекина, так как помимо чисто экономических аспектов, китайский проект затрагивает политическую сферу, формируя ориентированный на КНР «полюс» мировой политики. |