Прокурорский надзор за исполнением законов органами, осуществляющими оперативнорозыскную деятельность

• Название: Прокурорский надзор за исполнением законов органами, осуществляющими оперативнорозыскную деятельность
• Дата: 02.10.2022
• Размер: 68.83 Kb.
• Имя файла: kazedu_148348.docx
• Тип: Курсовая; #708991
• страница: 2 из 3

Глава II. Организация прокурорского надзора за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность
2.1 Основные направления прокурорского надзора за соблюдением прав и свобод человека и гражданина при осуществлении оперативно-розыскной деятельности
Признание человека, его прав и свобод высшей ценностью является ведущим принципом российского права. В России, как гласит ст. 17 Конституции Российской Федерации, признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией РФ.

Статья 45 Конституции РФ гарантирует государственную защиту прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации, каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. Каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. Решения и действия (или бездействие) органов гocyдарственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суде (ст. 46 Конституции).

С указанным положением Конституции РФ корреспондирует закрепленное в ст. 5 Закона об ОРД право лица, полагающего, что действия органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, привели к нарушению его прав и свобод, обжаловать эти действия в вышестоящий орган, осуществляющий оперативно-розыскную деятельность, прокурору или в суд.

Лицо, виновность которого в совершении преступления не доказана в установленном законом порядке, т.е. в отношении которого в возбуждении уголовного дела отказано либо уголовное дело прекращено в связи с отсутствием события преступления и которое располагает фактами проведения в отношении его оперативно-розыскных мероприятий и полагает, что при этом были нарушены его права, вправе потребовать от органа, осуществлявшего оперативно-розыскную деятельность, сведения о полученной о нем информации в пределах, допускаемых требованиями конспирации и исключающих возможность разглашения государственной тайны.

В случае если будет отказано в предоставлении запрошенных сведений или если указанное лицо полагает, что сведения предоставлены не в полном объеме, оно вправе обжаловать это в судебном порядке. В процессе рассмотрения дела в суде обязанность доказывать обоснованность отказа в предоставлении этому лицу сведений, в том числе в полном объеме, возлагается на соответствующий орган, осуществляющий оперативно-розыскную деятельность.

В целях обеспечения полноты и всесторонности рассмотрения дела орган, осуществляющий оперативно-розыскную деятельность, обязан предоставить судье, по его требованию, оперативно-служебные документы, содержащие информацию о сведениях, в предоставлении которых было отказано заявителю, за исключением сведений о лицах, внедренных в организованные преступные группы, о штатных негласных сотрудниках органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, и о лицах, оказывающих им содействие на конфиденциальной основе (ст. 5 Закона Об ОРД).

В случае признания необоснованным решения органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, об отказе в предоставлении заявителю необходимых сведений судья может обязать указанный орган предоставить заявителю эти сведения, но с соблюдением требований конспирации и в пределах, исключающих возможность разглашения государственной тайны.

В целях обеспечения прав и свобод человека и гражданина законодатель запретил органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность:

1) проводить оперативно-розыскные мероприятия в интересах какой-либо политической партии, общественного и религиозного объединения;

2) принимать негласно участие в работе федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов федерации и органов местного самоуправления, а также в деятельности зарегистрированных в установленном порядке и не запрещенных политических партий, общественных и религиозных объединений в целях оказания влияния на характер их деятельности;

3) разглашать сведения, которые затрагивают неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя граждан и которые стали известны в процессе проведения оперативно-розыскных мероприятий, без согласия граждан, за исключением случаев, предусмотренных федеральными законами (ст. 5 Закона Об ОРД).

Особое внимание при осуществлении прокурорского надзора следует обращать на такие права человека и гражданина, как право на неприкосновенность частной жизни, жилища, личную и семейную тайны, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Нарушение указанных прав, возможно, в определенных случаях, законодательно определенных¹.

Так, в соответствии со ст. 23 Конституции РФ и ст. 8 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» ограничение права человека и гражданина на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных сообщений допускается только на основании судебного решения и при наличии информации:

- о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, по которому производство предварительного следствия обязательно;

- о лицах, подготавливающих, совершающих или совершивших противоправное деяние, по которому производство предварительного следствия обязательно;

- о событиях или действиях, создающих угрозу государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации. Ограничение права человека и гражданина на неприкосновенность жилища возможно лишь в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения (ст. 25 Конституции). Проникновение в жилище против воли проживающих в нем лиц допускается:

1. 
   По возбужденному уголовному делу - при наличии достаточных оснований полагать, что в жилом помещении находятся орудия преступления, предметы или ценности, добытые преступным путем, а также другие предметы или документы, могущие иметь значение для дела, и, по общему правилу, на основании решения суда (ст. 182 УПК);
   

2. Вне зависимости от того, возбуждено ли уголовное дело:

а) при наличии информации о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, по которому производство предварительного следствия обязательно; о лицах, подготавливающих, совершающих или совершивших противоправное деяние; о событиях или действиях, создающих угрозу государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации, и, по общему правилу, с разрешения судьи (ст. ст. 8, 9, 12 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»);

б) входить беспрепятственно в жилые и иные помещения граждан, на принадлежащие им земельные участки, на территорию и в помещения, занимаемые организациями, и осматривать их при преследовании лиц, подозреваемых в совершении преступлений, либо при наличии достаточных данных полагать, что там совершено или совершается преступление, произошел несчастный случай, а также для обеспечения личной безопасности граждан и общественной безопасности при стихийных бедствиях, катастрофах, авариях, эпидемиях, эпизоотиях и массовых беспорядках - во всех случаях с обязательного уведомления в течение 24 часов прокурора¹;

в) при наличии достаточных данных полагать, что в жилище совершается или совершено преступление, дознание или предварительное следствие по которому отнесено к ведению органов ФСБ РФ, если промедление может поставить под угрозу жизнь и здоровье граждан; в случае преследования лиц, подозреваемых в совершении указанных преступлений, если промедление может поставить под угрозу жизнь и здоровье граждан - в обоих случаях с обязательным уведомлением в течение 24 часов прокурора¹;

г) беспрепятственно входить в жилые и иные принадлежащие гражданам помещения и на принадлежащие им земельные участки, на территории и в помещения организаций независимо от форм собственности при пресечении преступлений, создающих угрозу безопасности объектов государственной охраны, а также при преследовании лиц, подозреваемых в совершении таких преступлений, если промедление может создать реальную угрозу безопасности объектов государственной охраны. О всех случаях вхождения в жилые и иные помещения против воли проживающих в них граждан федеральные органы государственной охраны уведомляют прокурора в течение 24 часов².

Таким образом, законодателем предусмотрен последовательный комплексный подход к реализации прав граждан как в виде их соблюдения со стороны субъектов ОРД, так и путем использования лицами права на защиту, применения (восстановления) прав вышестоящими органами, органами прокуратуры и судом, включая привлечение виновных к соответствующей ответственности.
2.2 Проблемы прокурорского реагирования за исполнением законов при осуществлении оперативно-розыскной деятельности
За время существования прокурорского надзора за органами осуществляющими ОРД, сформировалась определенная правоприменительная практика. В прокуратурах субъектов Российской Федерации были выработаны различные способы его организации. Отношение к надзору за законностью оперативно-розыскной деятельности как к второстепенному и незначительному влечет негативные последствия в виде увеличения количества нарушений прав граждан при производстве ОРМ, снижения результативности самой оперативно-розыскной деятельности ¹.

Таким образом, наиболее актуальными проблемами организации надзора за оперативно-розыскной деятельностью являются:

1. Отсутствие единой системы осуществления этого вида надзора в масштабах страны.

Прокуроры на местах остро нуждаются в установлении критериев оценки этой работы, обобщениях положительной практики, возможности сравнения с результатами работы коллег из других регионов и самое главное - в методических рекомендациях, основанных не только на собственном опыте проб и ошибок, но и централизованно обработанной информации, включающей оценку законности тех или иных вариантов решений, прошедших научный анализ и одобренных ведомственным руководством. От централизации и системности зависит оперативность внедрения положительного опыта. Однако, несмотря на предпринятые попытки разработать и использовать методические рекомендации по осуществлению надзора за законностью ОРД в ряде прокуратур субъектов Федерации, до настоящего времени единые методические указания, рекомендованные Генеральной прокуратурой РФ по данному надзору, отсутствуют, а научные изыскания в этой области прокурорской деятельности носят единичный характер.

2. Отсутствие четко сформулированных критериев оценки деятельности прокуроров, уполномоченных на осуществление надзора за исполнением законодательства об оперативно-розыскной деятельности.

До последнего времени остается открытым вопрос предмета и пределов прокурорского надзора за законностью оперативно-розыскной деятельности. Если предметом надзора является проверка соблюдения и исполнения закона при осуществлении оперативно-розыскной деятельности, то, как тогда следует относиться к логике включения в обязанности уполномоченных прокуроров способствовать выполнению задач самой оперативно-розыскной деятельности?¹

В частности, В. Осипкин указывает в числе задач надзора за законностью ОРД: содействие оперативным подразделениям в комплексном и активном осуществлении всего объема ОРМ, предусмотренных законодательством; содействие надлежащему документированию произведенных ОРМ; содействие использованию результатов ОРМ в процессе доказывания по уголовным делам в соответствии с положениями уголовно-процессуального законодательства, регламентирующего собирание, проверку и оценку доказательств¹.

Подобный подход подвергнут критике в научной литературе, поскольку, по мнению специалистов, он противоречит сущности надзорной деятельности и нацеливает прокурора на подмену ведомственного контроля. Вместе с тем определенным обоснованием критикуемой позиции служит прямое указание на обязанность уполномоченных прокуроров способствовать как обеспечению

гарантий соблюдения прав и свобод человека и гражданина, законности при проведении ОРМ, так и выполнению задач ОРД по выявлению, предупреждению, пресечению и раскрытию преступлений, изобличению виновных и розыску лиц, скрывающихся от органов дознания, следствия и суда либо уклоняющихся от исполнения уголовного наказания, а также розыску без вести пропавших граждан, которое содержится в отраслевом Приказе Генерального прокурора РФ от 21 декабря 2007 г. N 207 (п. 4)¹.

Неоднозначное отношение вызывает вменение в обязанность уполномоченных прокуроров способствовать деятельности правоохранительных органов по выявлению, предупреждению, пресечению и раскрытию преступлений вызвано опасением дезориентации прокуроров от задач по надзору за соблюдением законов к сугубо ведомственным задачам, при решении которых сотрудниками правоохранительных органов, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, иногда умышленно, допускаются нарушения законодательства с целью достижения требуемых показателей раскрываемости преступлений. В этом случае важно, чтобы прокурор остался на стороне закона, не опасаясь наказания за низкие показатели работы поднадзорных ведомств. Отсюда критерий оценки деятельности прокуроров, уполномоченных на осуществление надзора за исполнением законодательства об оперативно-розыскной деятельности, нельзя формально отождествлять с показателями раскрываемости преступлений, поскольку прямо пропорциональной зависимости между надзорными проверками и раскрытыми преступлениями либо разысканными лицами нет.

Нельзя забывать о том, что на прокуратуру возложена обязанность координации деятельности правоохранительных органов по борьбе с преступностью.

Выявление и раскрытие преступления - единая цель, объединяющая прокурора и оперативно-розыскные подразделения, в связи, с чем именно прокурор должен обладать возможностью влиять на выбор средств для ее достижения. Таким образом, соглашаясь с тем, что нельзя оценивать деятельность уполномоченного прокурора формально и только по результатам работы оперативно-розыскных подразделений, следует принять необходимость оценки его деятельности в совокупности с показателями правоохранительных органов. В свою очередь, анализ показателей оперативно-розыскной деятельности должен стать первоначальным действием при оценке деятельности уполномоченного прокурора, исходя из которого необходимо оценивать и принятые меры реагирования¹.

Таким образом, один из важнейших критериев оценки деятельности уполномоченного прокурора - количество выявленных прокурором незаконных действий и решений должностных лиц, допущенных при осуществлении оперативно-розыскной деятельности;

3. Отсутствие достаточно полных и подробно регламентированных полномочий у прокурора по осуществлению надзорных функций за исполнением законодательства об ОРД.

В соответствии со ст. 30 Закона о прокуратуре полномочия уполномоченного прокурора устанавливаются уголовно-процессуальным законодательством и другими федеральными законами Российской Федерации. Ведомственные приказы могут только конкретизировать порядок и условия их реализации.

Однако УПК Российской Федерации в действующей редакции не устанавливает полномочий прокурора по надзору за исполнением законов органами, осуществляющими ОРД. Других федеральных законов, на положения которых дается ссылка в ст. 30 Закона о прокуратуре, определяющих полномочия уполномоченных прокуроров, не принято. В свою очередь, ст. 21 ФЗ об ОРД определяет исключительно круг оперативно-служебных и учетно-регистрационных документов, которые могут быть истребованы и изучены уполномоченным прокурором, не раскрывая при этом способы выявления нарушений законности и акты реагирования на выявленные нарушения законности.

Прокурорский надзор за исполнением законодательства об оперативно-розыскной деятельности был бы гораздо более эффективным, если бы прокурор был наделен большим объемом законодательно установленных полномочий при осуществлении данного надзора. К сожалению, в рассматриваемой сфере он не наделен правом самостоятельной отмены незаконных и необоснованных решений органов, осуществляющих ОРД¹.

4. Ограниченность актов прокурорского реагирования при осуществлении надзора за исполнением законодательства об ОРД и их низкая эффективность.

Сохранившийся арсенал средств воздействия на поднадзорные оперативно-розыскные службы, предоставленный уполномоченному прокурору, носит традиционный характер и формально выражен в трех составляющих: протест, представление и предостережение.

1. Принесение протеста используется как акт прокурорского реагирования в случае выявления необоснованного решения о заведении либо прекращении дела оперативного учета, другого незаконного решения органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность. При этом вызывает сомнение правомерность применения данного акта реагирования на решения о заведении или прекращении дела оперативного учета, поскольку обозначенные решения не относятся к правовым актам. Следует признать, что большинством прокуроров этот вид реагирования на практике используется редко, что свидетельствует в том числе об их неподготовленности к осуществлению данного вида надзора и неумении выявить незаконные решения либо о формальном подходе к проверкам.

2. Внесение представлений на допущенные нарушения законодательства об ОРД - еще одна форма прокурорского реагирования. Представления, направляемые районными прокурорами руководителям районных управлений и отделов внутренних дел, порой остаются без должной реакции. Как правило, причиной внесения представлений является отсутствие надлежащей оперативно-розыскной работы, проводимой без использования всех имеющихся полномочий, сил и средств, предоставленных оперативным службам, отсутствие требуемого ведомственного контроля. Руководители поднадзорных органов, получив такие представления, обязаны устранить выявленные нарушения, решить вопрос о дисциплинарной ответственности виновных сотрудников и в месячный срок сообщить о принятых мерах прокурору, внесшему представление. Однако практика показывает, что руководители районных звеньев органов, уполномоченных на осуществление ОРД, не только не в полной мере выполняют требования прокурора, но и просто их игнорируют. В ответах на представления указывают, что ограничились обсуждением на оперативном совещании, а к виновным сотрудникам мер не приняли, так как те ранее уже были наказаны за аналогичные нарушения¹.

3. Предостережение прокурора как акт прокурорского реагирования может быть объявлено руководителю оперативного подразделения в случае выявления обстоятельств, которые могут привести к нарушению законов. Этот акт реагирования используется достаточно редко. Однако практика знает примеры объявления предостережений в случаях отказа в предоставлении прокурору для проверки оперативно-розыскных материалов.

Отсутствие должной реакции на акты реагирования прокурора у поднадзорных служб вызвано рядом причин. Во-первых, многие руководители служб, осуществляющих ОРД, при обсуждении данного вопроса высказываются о ненужности прокурорского надзора, вообще считая его лишним, мешающим нормальной оперативно-розыскной деятельности, утверждая, что он, по сути, только подменяет ведомственный контроль. Во-вторых, у оперативных служб существует острая нехватка квалифицированных кадров.

В конечном счете, исполнению требований прокурора, которые содержатся в актах прокурорского реагирования, препятствует также наличие пробелов в ведомственной регламентации, поскольку ведомственные приказы по линии ОРД как МВД России, так и других правоохранительных ведомств не определяют механизма рассмотрения и реализации актов прокурорского реагирования. Изменить сложившееся положение только актами прокурорского реагирования невозможно, поскольку необходимо также понимание этой проблемы руководителями оперативных служб и желание с их стороны добиться позитивных перемен¹.

Прокуратура как единственный государственный орган, уполномоченный осуществлять надзор за соблюдением прав и свобод человека, не всегда имеет возможность для своевременного реагирования на факты их нарушения зачастую в силу недостаточного законодательного регламентирования тех или иных сфер правоприменения либо в силу отсутствия необходимого объема полномочий.

Отсутствие четкой законодательной регламентации порядка и оснований проведения оперативных мероприятий, их чрезмерная засекреченность, невозможность исследования полного объема оперативных документов прокурорами и судом создают широкое поле для злоупотреблений, пресечь которые не всегда возможно.

Основные проблемы возникают при проверке обоснованности проведения того или иного оперативного мероприятия, соблюдения законности при его проведении и при определении пределов действий оперативных сотрудников с целью не допустить совершение последними провокации для достижения положительного результата².

Прокуроры могут судить об обоснованности оперативного мероприятия только по его результату, определяя, таким образом, степень достаточности и обоснованности проверяемой информации, поступившей оперативному работнику.

Документы, именуемые всегда по-разному - актами и протоколами выдачи, актами и протоколами досмотра с привлечением понятых и представителей общественности и без их привлечения - судами в большинстве случаев учитываются в качестве доказательств обвинения. Вместе с тем постановления о проведении оперативного эксперимента и проверочной закупки не всегда содержат сведения о лицах, которым она поручается и в отношении кого данное мероприятие проводится, в описательно-мотивировочной части данных постановлений отсутствует достаточная информация - настолько шаблонными бывают некоторые документы. Суды не всегда способны устранить данные пробелы. Постановление о проведении оперативного эксперимента утверждается начальником органа, осуществляющего ОРД, однако перечень таковых законодательно не закреплен, и на практике случается, что подобные постановления утверждаются начальниками структурных подразделений органов. Восстановление прав, нарушенных при проведении ОРД, посредством указанных механизмов затруднительно в силу чрезмерной засекреченности оперативной деятельности¹.

Материалы ОРД самостоятельными доказательствами не являются, но служат источниками доказательств, поскольку содержащиеся в них сведения имеют значение для уголовного дела.

Однако оперативный сотрудник имеет возможность исказить любую поступившую к нему информацию практически безнаказанно. Проверить это в порядке надзора невозможно. Представление же результатов ОРД не в оригиналах, а в сводных документах, справках и т.д. нарушает принцип непосредственного исследования доказательств, их соответствия допустимости, достоверности, относимости к рассматриваемому делу (например, прослушивали телефонные разговоры одних лиц, а выявили преступную деятельность других)¹.

Невозможно подвергнуть проверке объективность информации, содержащейся в акте о наведении справок - изложенное отдается на полное усмотрение лица, проводившего данное мероприятие, которое может исказить, укрыть либо приукрасить полученные сведения.

Существо проводимого мероприятия на законодательном уровне не раскрывается.

Всего этого можно было избежать, если бы в Законе Об ОРД был закреплен механизм проведения вышеуказанных мероприятий.

Невозможно в полном объеме проверить целесообразность и обоснованность прослушивания телефонных переговоров. Удовлетворяя данные ходатайства, судьи чаще всего ограничиваются изучением формальной составляющей, без изучения фактической стороны. Более того, исходя из закрепленного в Законе об ОРД положения должностные лица могут обратиться с соответствующим ходатайством, как по месту нахождения органа, так и по месту проведения оперативных мероприятий. Иными словами, получив отказ суда в одном месте, оперативные сотрудники сохраняют возможность для повторного обращения.

Обоснованность заведения дел оперативного учета (ДОУ) никак не контролируется, основания их заведения проверить невозможно¹.

В Определении Конституционного Суда РФ от 14 июля 1998 г. N 86-О по жалобе гр. Черновой указано следующее. Как было установлено судом, дело оперативного учета в отношении Черновой И.Г. было заведено на основании агентурного сообщения и впоследствии прекращено ввиду неподтверждения информации. Налицо необоснованное заведение дела оперативного учета и ограничение конституционных прав разрабатываемого лица².

Как было отмечено судом, орган, осуществляющий ОРД, должен проверить поступающую к нему информацию и в случае, если она является заведомо ложной, принять соответствующие законные меры к участнику ОРД.

Однако привлечение к уголовной ответственности данного лица становится невозможным в силу того, что сведения о лицах, внедренных в преступную среду, отнесены к государственной тайне. Создается ситуация, при которой совершенное агентом преступление фактически укрывается от учета. Налицо правовая коллизия, подлежащая законодательному урегулированию.

Исходя из Закона Об ОРД у оперативных подразделений существует возможность для представления неполного перечня документов либо их представления не в оригиналах, а в сводных документах - актах, справках и т.д. Вместе с тем сведения о нарушениях прав и свобод граждан к государственной тайне не отнесены, однако методы, с помощью которых права были нарушены, защищены государственной тайной. Однако рассекречивание документов является исключительной прерогативой самих оперативных сотрудников, которые вряд ли захотят подставлять себя и «вытаскивать на свет» ими же допущенные нарушения¹.

Таким образом, можно констатировать отсутствие четкого механизма контроля за ОРД, ее законностью и обоснованностью, отсутствие механизма для безусловного установления нарушений.

Гражданин, в отношении которого проводилась разработка, не может знать об изложенном даже постфактум и, как следствие, не может обжаловать действия оперативного подразделения в суд. Кроме того, обжалуя указанные действия, лицо не всегда располагает информацией об органе, проводившем мероприятия.

В открытом доступе отсутствует статистика, отражающая количество нарушений, допущенных при проведении оперативных мероприятий, статистика положительной реализации дел оперативного учета¹.

Таким образом, прокурорский надзор за законностью при осуществлении ОРД имеет существенные проблемы в вопросах организации и осуществления данной деятельности, что может служить основанием для придании ему статуса самостоятельной отрасли надзора.