Психотерапия рака. Психотерапия рака

• Название: Психотерапия рака
• Дата: 24.04.2019
• Размер: 1.02 Mb.
• Имя файла: Психотерапия рака.doc
• Тип: Документы; #75199
• страница: 5 из 21

Глава 5. РАК, СТРЕСС И ЛИЧНОСТЬ

Чаще всего человек реагирует на стрессовые ситуации неосознанно, «по привычке», прибегая к тем способам, которые продиктованы его бессознательными представлениями о себе, о том, каким он «должен» быть, а также какими являются и «должны быть» окружающие его люди и весь мир. Эти стереотипы поведения формируют общую жизненную позицию человека. Последнее время появляются все новые и новые доказательства того, что некоторые жизненные позиции могут иметь отношение к определенным болезням. Например, в известной книге Мейры Фридман и Рея Розенмана «Поведение по типу А и ваше сердце» /3/ описан определенный тип поведения (жизненная позиция), который, по мнению авторов, во многом способствует возникновению заболеваний сердца. Они назвали таких вечно напряженных, бьющихся за свое место в жизни людей «личностью типа А».

Многочисленные исследования доказывают, что, кроме типов личности, для которых свойственны заболевания сердца, существует большое количество аналогичных характеристик личности, соответствующих ревматоидному артриту, язве желудка, астме и воспалению мочевыводящих путей (у женщин). Кроме этого, существует давнее мнение, подтвержденное достаточно большим количеством современных исследований, что онкологические больные характеризуются сходным профилем личности.

Связь эмоций и рака. История вопроса

Люди обратили внимание на связь рака с эмоциональным состоянием человека уже более двух тысяч лет тому назад.

Можно даже сказать, что как раз пренебрежение этой связью является относительно новым и странным. Почти два тысячелетия тому назад, во II веке нашей эры, римский врач Гален обратил внимание на то, что жизнерадостные женщины реже заболевают раком, чем женщины, часто находящиеся в подавленном состоянии. В 1701 г. английский врач Гендрон в трактате, посвященном природе и причинам рака, указывал на его взаимосвязь с «жизненными трагедиями, вызывающими сильные неприятности и горе». Вот примеры из его книги, которые до сих пор часто цитируют будущим врачам:

Когда у миссис Эмерсон скончалась дочь, она очень тяжело переживала ее смерть и вскоре заметила, что ее грудь увеличилась, а затем сделалась болезненной. В конце концов у нее обнаружили запущенную опухоль, за короткое время охватившую большую часть груди. До этого она всегда находилась в добром здравии.

Жена помощника капитана, захваченного и брошенного в тюрьму французами, так переживала это событие, что ее грудь начала увеличиваться и вскоре была охвачена раком, настолько далеко зашедшем в своем развитии, что я оказался бессилен. До этого от нее никаких жалоб на здоровье не поступало.

В 1783 г. Барроуз говорил о причинах этой болезни словами, очень напоминающими описание хронического стресса: «...неприятные переживания души, долгие годы терзающие пациента». В классической работе Нанна «Рак груди» уже прямо утверждается, что эмоциональные факторы влияют на рост опухоли. В качестве примера автор рассказывает о конкретной пациентке, «которая пережила нервный шок, вызванный смертью мужа. Вскоре после этого опухоль начала расти в размерах, и пациентка скончалась». В 1846 г. Уолтер Хайл Уолс опубликовал книгу «Природа и лечение рака», которая серьезно повлияла на медицинские представления того времени. В ней дано достаточно полное описание всего, что тогда было известно о раке. Уолш утверждал:

... Много уже было написано о влиянии душевных переживаний, внезапных изменений в жизни и мрачного характера на возникновение пораженной раком ткани. Если верить этим исследованиям, то названные факторы являются самой главной причиной этого заболевания... Часто наблюдаются факты, весьма убедительно доказывающие роль психики в возникновении болезни. Я сам не раз сталкивался с примерами, где эта связь была настолько очевидна, что... подвергать ее сомнению было бы крайне неосмотрительно.

В 1895 г. Клод Бернар издал классический труд «Экспериментальная медицина», в котором изложил свои наблюдения, очень схожие с нашими. Бернар предупреждал, что к человеку необходимо относиться как к гармоничному целому. И хотя в исследовательских целях приходится анализировать отдельные части тела, необходимо, говорил он, учитывать взаимосвязь этих частей. В другой классической работе - «Хирургическая патология», опубликованной в 1870 г., сэр Джеймс Педжет отразил свою убежденность в том, что депрессия играет главную роль в возникновении рака:

... Случаи, когда сразу после сильных волнений, неосуществившихся надежд или разочарований следует рост и развитие рака, настолько часты, что вряд ли приходится сомневаться в том, что душевная депрессия является серьезным фактором, способствующим развитию онкологических заболеваний.

Первое исследование связи эмоционального стресса и рака с применением статистики было проведено в 1893 г. Г. Сноу. Описывая результаты своего достаточно широкого исследования в книге «Рак и процесс его развития», Сноу пишет:

Из 250 пациенток, проходивших стационарное и амбулаторное лечение рака груди и матки в Лондонской онкологической клинике, в 43 случаях можно допустить возможность механического повреждения, предшествовавшего заболеванию. Пятнадцать из этих 43 сообщили дополнительно о недавних тяжелых переживаниях. Тридцать две другие указали на тяжелую работу и нужду. У 156 пациенток заболеванию предшествовали тяжелые неприятности, часто очень глубокие отрицательные переживания из-за потери близкого родственника. У 19 не удалось выяснить никаких возможных причин, пред шествовавших заболеванию.

Далее Сноу заключает:

... Из всех возможных причин, вызывающих различные формы рака, наиболее мощными являются невротические. Среди них самые частые - душевные переживания, за которыми следуют нужда и изнурительный труд. Названные причины оказывают серьезное влияние на развитие остальных факторов, способствующих этой болезни. Душевнобольные же и лунатики удивительно редко подвержены любым формам онкологических заболеваний.

Несмотря на то, что в конце XIX - начале XX века среди медиков, очевидно, существовало согласие во взглядах на связь эмоционального состояния человека и рака, при появлении возможности общей анестезии, применении новых хирургических методов и радиотерапии интерес к этому во просу заметно снизился. Успехи медицины в других областях еще более укрепили представление о том, что физические проблемы можно разрешать только физическими методами. Определенную роль в этом сыграло распространенное среди врачей в последнее время мнение, что тяжелый труд и лишения - это нечто неизбежное, ведь, в конце концов, если они и играют какую-то роль в возникновении рака, что может с этим поделать врач? И, наконец, вплоть до последней трети XX столетия мы обладали весьма ограниченным арсеналом средств, позволяющих подойти к решению эмоциональных проблем.

С позиции истории медицины представляется совершенно неоправданным то, что, когда развитие психиатрии и психологии привело, наконец, к появлению диагностических методов, позволяющих научно исследовать связь рака с психическими состояниями, и одновременно с этим были разработаны терапевтические методы, способные помочь разрешению эмоциональных трудностей, именно в этот момент медицина потеряла всякий интерес к данной проблеме как таковой. В результате возникли две отдельные области научных исследований. В работах по психологии существует огромное количество описаний эмоциональных состояний, имеющих отношение к онкологическим заболеваниям, но в них часто отсутствует указание на какой-либо физиологический механизм, объясняющий их взаимосвязь. Для медицинской литературы характерно достаточно глубокое исследование физиологических процессов, однако, возможно, вследствие того что медицина не учитывает психологических данных, она не способна объяснить «спонтанные» исчезновения злокачественных опухолей или существенные различия в реакциях пациентов на проводимое лечение.

Поскольку один из авторов данной книги имеет медицинское образование, он был поражен, когда обнаружил в психологической литературе существенные доказательства связи эмоциональных состояний и рака и что эти психологические исследования известны очень небольшому числу врачей. Цена, которую приходится платить за узкую специализацию, столь характерную для нашего времени, очень часто состоит в том, что между представителями различных дисциплин, работающих над одной проблемой, практически не происходит никакого обмена информацией. Каждая дисциплина разрабатывает свой собственный язык, свою систему величин, свои методы передачи информации, и в результате важнейшие данные просто канут в безвестности. Объясняя разнообразные психологические положения онкологическим больным, мы поняли, что это требует от нас невероятной точности и чувствительности. Если мы говорим: «Исследования показывают, что у онкологических больных имеются определенные характеристики...», большинство пациентов автоматически начинает считать, что исследование показало, что и лично у них есть такие характеристики. Но статистика предполагает широкие обобщения, она имеет дело с группами людей, а не с конкретными личностями. Психолог Кеннет Р. Пеллетьер в своей книге «Разум лечит, разум убивает» как раз предупреждает о том, что люди должны очень осторожно применять к себе всяческие обобщения, вроде «типов (или профилей) личности»:

В настоящее время большинство исследований, посвященных взаимосвязи личностных характеристик с заболеваемостью, сосредоточены на выявлении у страдающих определенными расстройствами людей некоторых общих характерных стереотипов. Вам может показаться, что некоторые из этих черт присущи и вам. Не стоит пугаться - это вовсе не значит, что вы обязательно заболеете. Эти обобщенные описания предназначены лишь для того, чтобы указывать людям на стереотипы поведения, таящие в себе опасность. Самодиагноз редко бывает абсолютно точным, а интерпретации поведения имеют смысл только тогда, когда их делает опытный специалист. Тип личности - лишь один из элементов диагноза и сам по себе он не может служить основанием для каких-либо выводов. Хорошо известно, что в начале учебы студенты-медики часто обнаруживают у себя все болезни, которые в данный момент изучают. Постепенно они начинают понимать, что постановка диагноза - процесс очень сложный, скорее указывающий направление, чем дающий определение. Всякий, кто собирается заняться проблемой взаимосвязи личности и болезни, должен быть не менее осторожен.

Приступая к обзору литературы, посвященной взаимосвязи рака с эмоциональными состояниями, мы бы хотели посоветовать онкологическим больным и тем из наших читателей, кто боится заболеть раком, отнестись к этому обзору просто как к отправной точке, задающей направление их собственным размышлениям по этому поводу. Не следует забывать, что все люди склонны видеть в этих описаниях какие-то свойственные именно им качества. Не все люди со схожими личностными характеристиками заболевают одной и той же болезнью, точно так же как не все люди, подвергающиеся воздействию канцерогенных веществ, заболевают раком. Как известно, важную роль играют другие факторы.

Психологические данные

Одно из лучших исследований, рассматривающих связь эмоциональных состояний и рака, описано в книге последовательницы Карла Юнга Элиды Эванс «Исследование рака с психологической точки зрения», предисловие к которой написал сам Юнг. Он считал, что Эванс удалось разрешить многие тайны рака, включая непредсказуемость течения этого заболевания, то, почему болезнь иногда возвращается после долгих лет отсутствия каких-либо из ее признаков и почему это заболевание ассоциируется с индустриализацией общества. Основываясь на обследовании 100 больных раком, Эванс делает вывод, что незадолго до начала развития болезни многие из них утратили значимые для них эмоциональные связи. Она считала, что все они относились к психологическому типу, склонному связывать себя с каким-то одним объектом или ролью (с человеком, работой, домом), а не развивать собственную индивидуальность. Когда этим объекту или роли, с которыми человек себя связывает, начинает угрожать опасность или они просто исчезают, то такие пациенты оказываются словно наедине с собой, но при этом у них отсутствуют навыки, позволяющие справляться с подобными ситуациями. (Как вы увидите по приведенным ниже историям болезни, мы тоже обнаружили, что для онкологических пациентов свойственно ставить на первое место интересы окружающих.) Кроме того, Эванс полагает, что рак - это симптом наличия в жизни больного неразрешенных проблем. Ее наблюдения были подтверждены и уточнены рядом более поздних исследований.

Доктор Лоуренс Лешэн, получивший образование в области экспериментальной психологии, но работающий в области клинической, - непревзойденный знаток психологических историй онкологических больных. В своей недавно опубликованной книге «За жизнь можно бороться. Эмоциональные факторы в возникновении рака» /4/ он приходит к выводам, во многом перекликающимся с выводами Эванс. На основе анализа психологических аспектов жизни более 500 больных, Лешэн выделяет в них четыре основных момента.

- Юность этих пациентов была отмечена чувством одиночества, покинутости, отчаяния. Слишком большая близость с другими людьми вызывала у них трудности и казалась опасной.

- В ранний период зрелости эти пациенты либо установили глубокие, очень значимые для них отношения с каким-то человеком, либо получали огромное удовлетворение от своей работы. В эти отношения или роль они вкладывали всю свою энергию, это стало смыслом их существования, вокруг этого строилась вся их жизнь.

- Затем эти отношения или роль исчезли из их жизни. Причины были самые разные - смерть любимого человека, переезд на новое место жительства, уход на пенсию, начало самостоятельной жизни их ребенка и т. п. В результате снова наступило отчаяние, как будто недавнее событие больно задело не зажившую с молодости рану.

- Одной из основных особенностей этих больных было то, что их отчаяние не имело выхода, они переживали его «в себе». Они были не способны излить свою боль, гнев или враждебность на других. Окружающие обычно считают онкологических больных необыкновенно хорошими людьми. О них говорят: «Ах, это такой милый, приятный человек» или «Она просто святая! « Далее Лешэн заключает: «Эта мягкость, «хорошесть» в действительности указывает на их неспособность поверить в себя, на полную потерю ими всякой надежды».

Вот как он описывает эмоциональное состояние этих пациентов, после того как они теряют те межличностные отношения или ту роль, что составляли весь смысл их жизни:

...Растущее отчаянье, охватившее каждого из этих людей, по-видимому, тесно связано с пережитой в детстве потерей... Утрату тех или иных отношений они воспринимают как трагедию, которую в глубине души все это время предвидели. Они всегда ждали, что это когда-нибудь кончится, что их отвергнут. И когда это действительно происходит, они говорят себе: «Я так и знал! Это было слишком хорошо, чтобы оказаться правдой...» Внешне может показаться, что им удается приспособиться к постигшему их несчастью. Они продолжают изо дня в день выполнять свои обязанности, но жизнь уже потеряла для них свой «вкус», из нее ушли энергия и смысл. Создается впечатление, что ничто больше не удерживает их в этой жизни. Окружающим, даже очень близким людям, кажется, что они достаточно хорошо справляются со своим горем... но на самом деле это ложное спокойствие отчаянья. Они просто ждут, когда придет время умирать, потому что в этом видят единственный для себя выход. Они готовы к смерти, так что в каком-то смысле они уже умерли. Один пациент сказал мне: «Я понадеялся, и вот что случилось. Стоило только расслабиться, забыть об опасности - и тут же я снова один. Надеяться больше не на кого и не что. Уж лучше жить в своей раковине! «

Так они и живут, без всякой надежды, в ожидании, когда смерть освободит их. Кому-то из моих пациентов пришлось ждать шесть месяцев, а у кого-то смертельный рак появился через восемь лет.

Лешэн сообщает, что 76 % всех онкологических больных, с которыми он беседовал, рассказали ему истории, которые в общих чертах можно свести к приведенной схеме, а среди тех, с кем он занимался интенсивной психотерапией, подобные истории поведали 95 % больных. В контрольной группе здоровых людей только у 10 % всех опрошенных были выявлены признаки, соответствующие описанному стереотипу. Несмотря на то что Лешэн очень убедительно и с большим чувством говорит об эмоциональном состоянии своих пациентов, не все его наблюдения нашли подтверждение у других исследователей. Тем не менее несколько ключевых моментов совпадают с наблюдениями, которые в течение 30 лет вела Кэролайн Б. Томас, психолог из Университета Джона Хопкинса. Еще в 1940 г. доктор Томас начала обследовать студентов медицинского факультета, определяя их психологические характеристики. С тех пор она проследила за заболеваемостью более 1300 студентов. Она сообщает, что наиболее очерченный психологический тип характерен для студентов, впоследствии заболевших раком. Для этой группы свойственна даже большая определенность, чем для тех, кто покончил жизнь самоубийством. По ее данным, яркой особенностью студентов, заболевших раком, было глубокое переживание ими отсутствия близости с родителями. Они редко проявляли сильные чувства и обычно были в плохом настроении. Еще одна черта онкологических больных, описанная Лешэном, состоит в том, что уже до заболевания они были подвержены чувствам безнадежности и беспомощности. Это свойство подтвердили наблюдения и других ученых:

«Наблюдая за своими больными раком пациентками, А. X. Шмейл и X. Айкер обратили внимание, что для них было свойственно легко сдаваться, относиться к трудным жизненным ситуациям с чувством полной безнадежности, не видя в них выхода. Часто подобные ситуации возникали примерно за шесть месяцев до того, как у пациента обнаруживали рак. Затем Шмейл и Айкер обследовали группу здоровых женщин, которые, как считалось, имели биологическую предрасположенность к раку шейки матки. Пользуясь психологической методикой, позволяющей определить «тип личности, для которого свойственно впадать в состояние безнадежности», Шмейл и Айкер предсказали, кто из женщин второй группы может в будущем заболеть раком, причем эти предсказания сбылись в 73, 6 % случаев. Они отметили, что это отнюдь не означает, что чувство безнадежности вызывает рак, - у заболевших женщин была к нему биологическая предрасположенность - но это ощущение безнадежности, по-видимому, тоже сыграло существенную роль».

«В течение 15 лет доктор У. А. Грин изучал психологический и социальный опыт пациентов с лейкемией и опухолями лимфойдной ткани. Он также пришел к выводу, что утрата важных межличностных отношений была существенным моментом в истории жизни больного. Грин отмечает, что как для мужчин, так и для женщин огромную роль сыграли потеря или угроза смерти матери, а для мужчин - человека, «замещающего мать», например жены. Другим важным эмоциональным событием для женщин является наступление климакса или изменение домашних обстоятельств, а для мужчин - потеря работы или реальная возможность ее потерять, а также выход или приближение срока выхода на пенсию».

Грин сделал вывод, что лейкемия и рак лимфатических узлов обычно развиваются в тех случаях, когда пациент сталкивается подряд с несколькими утратами, приводящими его в психологическое состояние отчаяния и безнадежности.

Другие работы подтверждают данные Лешэна о том, что многим онкологическим больным бывает трудно выражать отрицательные чувства. Они испытывают необходимость всегда казаться хорошими. «Доктор Д. М. Кисеей обратил внимание, что разница между теми заядлыми курильщиками, которые заболели раком легких, и теми, кто не заболел, состоит в том, что заболевшие раком «не смогли найти для себя достаточно хороших способов эмоциональной разрядки»». «И. М. Блумберг показал, что по определенным личностным особенностям человека можно предсказать скорость развития опухоли. Пациенты, у которых опухоли росли быстро, старались произвести на окружающих хорошее впечатление. Вместе с тем для них было характерны стремление занимать оборонительную позицию и одновременно неумение справиться с тревогой. Кроме того, они обычно отвергали выражения привязанности, хотя очевидно в них нуждались. Группа больных, у которых опухоль развивалась медленно, демонстрировали большую способность переживать эмоциональный шок и снижать напряжение с помощью физической активности. По-видимому, у пациентов с быстро развивающейся опухолью возможность эмоциональной разрядки была заблокирована сильным желанием произвести хорошее впечатление. Аналогичное исследование зависимости типа опухоли (быстро или медленно растущей) от свойств личности было проведено Б. Клопфером. Для предсказания быстрого развития опухоли его сотрудники использовали такие личностные характеристики, как оборонительные установки пациентов и степень их приверженности «правильности их собственного видения мира». По мнению Клопфера, когда человек затрачивает слишком много энергии, чтобы защитить свое «я» и «свой образ мира», организму не хватает жизненной энергии для борьбы с раком».

Примеры из жизни наших пациентов

Приведенные выше данные и наши собственные наблюдения не оставляют сомнений, что между определенным эмоциональным состояниям и онкологическими заболеваниями существует связь.

Один из первых случаев, с которым нам пришлось столкнуться, произошел еще до того, как мы начали применять описанный в этой книге метод. Сорокалетняя Бетти Джонсон поступила в клинику, где работал Карл, с запущенным раком почки. За год до этого она овдовела, но продолжала жить и работать на ферме, оставшейся за ней после смерти мужа. Диагностическая операция показала, что раковая опухоль распространилась уже за пределы почки и поэтому не может быть удалена хирургически. Без особых надежд на какой-то положительный результат ей провели минимальный курс радиотерапии, после чего выписали домой, предполагая, что ей осталось жить всего несколько месяцев.

Вскоре после возвращения она полюбила одного работавшего у нее на ферме человека и вышла за него замуж. Невзирая на то, что она была обречена, в течение следующих пяти лет никаких симптомов болезни у нее не наблюдалось. Но тут, растратив все ее деньги, второй муж Бетти бросил ее. Через несколько недель после этого у нее произошел рецидив, и очень скоро она умерла.

Скорее всего, в ее выздоровлении значительную роль сыграл новый брак, а уход из семьи второго мужа способствовал наступлению рецидива и летальному исходу.

Знакомясь постепенно с жизнью наших пациентов, мы обнаруживали все новые и новые доказательства связи между их эмоциональным состоянием и болезнью. Это научило нас одной очень важной вещи: мы стали внимательнее слушать рассказы своих больных. До этого, рассматривая рак как чисто физическое явление, мы воспринимали описания их жизни с пониманием и сочувствием, но считали, что это не имеет никакого отношения к течению заболевания. Когда же мы, наконец, поняли, что в болезни участвует «весь человек», мы стали придавать огромное значение всему, что говорили пациенты. Одной из таких больных, которая многому нас научила, была Милли. В отличие от остальных наших первых пациентов, поступая к нам, Милли Томас уже была уверена, что сама способствовала своей болезни. Ее направил к нам хирург, как-то побывавший на лекции Карла. Милли было 70 лет, но она держалась так прямо, что казалась моложе. Не так давно у нее была удалена часть пораженного раком легкого.

Милли сразу же сообщила Карлу, что она сама способствовала своей болезни и теперь боится, что может так же способствовать ее возвращению или распространению на другие органы. К нам она пришла за помощью. Ее речь звучала с такой прямотой и убедительностью, что мы не нашлись, что ответить, и попросили объяснить, что именно она имеет в виду. Милли рассказала, что, по мере того как она приближалась к 70 годам - возрасту, после которого учителя начальных классов обязаны выходить на пенсию, - ее все больше и больше раздражали ученики и сама работа. Она была не замужем и жила в одной квартире с еще одной пожилой женщиной, которая тоже вызывала у нее все большее раздражение. Казалось, что-то случилось с окружавшим ее миром.

Она заметила, что стала больше курить, и, затягиваясь, думала о том, что смерть уже не за горами. По вечерам, перед тем как заснуть, она тоже ловила себя на мысли, что ей осталось жить одним днем меньше, что еще один день прошел и впереди их остается все меньше и меньше. Так продолжалось несколько месяцев. Она много курила и все больше впадала в депрессию, пока наконец не появился очень сильный кашель с кровью. Милли обратилась к врачу. У нее обнаружили рак легкого и сделали операцию, но после операции депрессия возобновилась, и Милли стала опасаться возвращения болезни, поскольку считала, что сама сыграла определенную роль в ее возникновении. Когда она поделилась своими опасениями с хирургом, он вспомнил лекцию Карла и направил ее к нам на консультацию.

По сравнению с другими пациентами Милли обладала необычно высокой степенью осознания своего внутреннего «я», но мы убедились, что и другие больные, поняв, что их эмоциональное состояние имело определенное отношение к возникновению болезни, могли вспомнить у себя появление аналогичных мыслей и чувств. Нередко они припоминали, как желали собственной смерти или переживали состояние такой безнадежности, что смерть казалась единственным выходом из положения. Часто это происходило в тех случаях, когда перед ними ставили новые требования или они считали, что попали в безвыходную ситуацию.

Многие из наших пациентов, например, чувствуют себя в таком безвыходном положении, когда обнаруживают, что муж (или жена) им изменяет, особенно в том случае, если они, не считая для себя возможным обратиться к психотерапевту, по религиозным соображениям не принимают развода и одновременно не хотят продолжать жить вместе. Эдит Джоунс столкнулась с такой проблемой в полной мере, когда узнала, что у ее мужа, отца ее шестерых детей, были внебрачные связи. Она не могла с этим смириться и одновременно не допускала возможности развода. Не видя выхода, она чувствовала, что попалась в ловушку. Эдит заболела раком и очень быстро умерла. Для нее смерть казалась единственным выходом. На ее месте другие женщины могли бы найти возможность как-то продолжать отношения с мужем или дали бы себе «разрешение» на развод.

Некоторые из наших пациентов-мужчин переживали конфликты, связанные с родственными отношениями по работе. Так случилось у Рода Хансена, которому удалось без чьей-либо посторонней помощи превратить свою небольшую фирму в процветающее предприятие. Род очень дорожил семейными связями и поэтому взял на довольно высокую должность одного из родственников. Тот оказался совершенно неспособен к такой ответственной работе, развалил все дело, и предприятие, в которое Род вложил всю свою душу, перестало быть ему в радость. Более того, оно стало для него невыносимой проблемой, из которой он не видел выхода.

Примерно через год после того, как ситуация в фирме начала ухудшаться, у Рода был обнаружен рак. Проведя некоторое время в нашей клинике, Род научился более непосредственно решать свои проблемы. В какой- то момент он был близок к тому, чтобы выгнать этого родственника с работы, но потом передумал и перевел того на должность, больше соответствовавшую его способностям.

Еще один мотив, часто встречающийся в жизни онкологических больных, - это ситуация женщины, вкладывающей всю душу и физическую энергию в семью. Изо дня в день Джун Ларсен была для четырех своих детей поварихой, нянь кой, шофером и исповедником. Ее жизнь состояла из занятий музыкой и танцами, футбола, детских праздников и родительских собраний. Муж Джун, занимавший высокое положение в одной из крупных фирм, часто бывал в отъезде, и поэтому вся ответственность за воспитание детей почти полностью лежала на ее плечах. Вспоминая этот период своей жизни, она признает, что в те годы их с мужем не объединяло почти ничего, кроме детей. Каждый раз, когда наступал черед покидать отчий дом очередному ребенку (кто поступал в колледж, кто выходил замуж), Джун переживала короткий период уныния, но затем с удвоенной энергией переключалась на оставшихся детей. Но когда в колледж поступил младший, она почувствовала, что «ее лишили части жизни». Джун впала в глубокую депрессию. Она не знала, куда девать время. У нее появились претензии к мужу, на которые тот обижался. Она ни от чего не получала удовольствия, и через год у нее обнаружили рак груди с метастазами в костную ткань. Джун полностью отождествила себя с детьми, и, когда она осталась наедине с собой, оказалось, что, умея ухаживать за другими, она совершенно неспособна удовлетворять собственные потребности. Ей пришлось признаться себе в том, что от ее брака практически ничего не осталось, и хотя сам внешний стресс - поступление ребенка в колледж - мог бы кому-то показаться незначительным, он полностью разрушил ту роль, которая многие годы определяла ее жизнь.

Ситуация Джун очень типична, и у нас было много пациенток, переживавших нечто подобное, но их реакции на этот конкретный вид стресса были различны. Многие женщины оказываются способны найти в жизни какое-то иное содержание, а не только быть вечной матерью. В некоторых случаях им удавалось возродить свой брак, и он снова наполнял их жизнь смыслом. Мы наблюдали, как пациентки, сумевшие найти новое место в жизни или восстановить старые значимые для них межличностные отношения, не только жили дольше - у некоторых из них в настоящий момент нет никаких признаков рака - их жизнь стала намного активнее и полнее.

У людей, связывающих свою жизнь с работой, часто большие трудности вызывает уход на пенсию. Одним из таких людей был Сэм Браун. Он занимал руководящую должность в одной фирме, где было заведено, что после 65 лет ее служащие обязаны уходить на пенсию. И хотя Сэм никогда не подвергал сомнению этот порядок, уходить на пенсию ему не хотелось. Через некоторое время после того, как его громко и с почетом проводили на заслуженный отдых, он заскучал и впал в депрессию. Занимая высокий пост, Сэм казался себе всегда очень значительным. Теперь он чувствовал, что потерял свой социальный статус, и когда на вопрос, чем он занимается, ему приходилось произносить слово «пенсионер», в глазах спрашивающих он не видел огонька привычного интереса и уважения. Кроме того, ему не хватало того возбуждения, которое обычно вызывала у него работа и командировки, и несмотря на то что он заранее позаботился о своем финансовом положении, в результате инфляции привычный для него уровень жизни все-таки снизился. Помимо всего прочего, последние годы Сэм не был особенно близок с женой, и конфликты, которые, пока он большую часть времени проводил на работе, не находили себе выхода, теперь вырвались наружу. Он чувствовал, что попал в ловушку и теперь всю оставшуюся жизнь должен будет выслушивать ее все более частые жалобы. Сэм понял, до какой степени его самооценка определялась работой. Без нее он казался себе бесполезным и ненужным. Его стали посещать сомнения, действительно ли он чего-то достиг в жизни, а когда несколько его друзей вскоре после выхода на пенсию скончались, Сэм и сам стал все чаще задумываться о смерти. Через 14 месяцев после выхода на пенсию у него обнаружили рак мочевого пузыря.

Кроме тех источников стресса, о которых мы уже говорили - потеря жены или мужа, финансовые трудности, уход на пенсию, серьезные неприятности на работе, потеря смысла жизни из-за отъезда детей или ухудшения отношений между супругами, - существует и еще один вид стресса, который мы часто отмечали в жизни наших пациентов незадолго до возникновения рака и который можно было бы назвать «кризисом середины жизни». В главе 9 мы рассмотрим один из таких примеров подробнее.

Психологические аспекты заболевания

Все эти примеры помогают выявить то общее, что объединяет большинство конфликтов, с которыми сталкиваются наши пациенты за несколько месяцев до возникновения заболевания. На основании собственных наблюдений и результатов исследований, проведенных другими учеными, мы можем выделить пять этапов развития психологического процесса, предшествующего возникновению рака.

1. Детские переживания, приводящие к формированию того или иного типа личности. Большинство из нас может припомнить моменты, когда наши родители делали что-то, что нам не нравилось, и тогда мы давали себе обещание:

«Когда я вырасту, я ни за что таким не буду! « Когда же нам очень нравился какой-нибудь поступок сверстников или взрослых, то мы решали тоже всегда так делать.

Многие из этих детских решений весьма положительно влияют на нашу жизнь, но бывают и такие, которые нам мешают. Среди них часто встречаются решения, которые человек принимал в результате каких-то болезненных переживаний. Если, например, дети видят, как ужасно ссорятся их родители, они могут решить, что выражать враждебность очень плохо, и устанавливают для себя правило: всегда быть хорошим, веселым и приятным для окружающих вне зависимости от того, что в действительности происходит у тебя в душе. Так формируется представление, что если ты хочешь, чтобы дома тебя любили и одобряли, надо обязательно быть очень добрым и любящим. И человек всю жизнь будет выполнять принятое решение и стараться всегда быть хорошим и добрым, даже если это превратит все его существование в сплошное мучение. Иногда же бывает так, что кто-то еще в раннем детстве решит, что он ответственен за чувства других людей, и если кто-то рядом с ним грустит и печалится, то он обязательно должен сделать так, чтобы они почувствовали себя лучше. Вполне возможно, что в тот момент, когда подобное решение принимается, оно действительно является самым лучшим выходом из ситуации. Однако, вероятнее всего, когда ребенок вырастает и его жизненная ситуация изменяется, решения, помогавшие ему когда-то приспособиться к окружающим условиям, больше не являются самыми правильными. На наш взгляд, решения, принятые в детстве, ограничивают возможности человека, когда ему приходится бороться со стрессом. У взрослого эти решения обычно перестают быть осознанными. Человек прибегал к одному и тому же типу поведения столько раз, что уже не может вспомнить, что когда- то сделал осознанный выбор. Но пока этот выбор действует, он становится своего рода условием игры, неизменным параметром нашей жизни, и получается, что удовлетворение любых потребностей, разрешение любой проблемы должно происходить в рамках когда-то принятого ребенком решения. Большинство из нас склонно считать, что мы такие, потому что «уж такие мы есть». Но когда человек осознает, что когда-то им был сделан определенный выбор, он обретает способность принимать новые решения.

2. На человека обрушиваются драматические события, вызывающие у него стресс. Проведенные исследования и наши собственные наблюдения свидетельствуют о том, что часто возникновению рака предшествует сильное стрессовое состояние. Иногда за короткий период времени человеку приходится перенести несколько стрессовых ситуаций подряд. Мы обнаружили, что наиболее глубоко потрясают человека те события, которые угрожают его личностной самоидентификации. К ним относятся смерть супруга или другого близкого человека, выход на пенсию, потеря значимой для человека роли.

3. Возникшие стрессовые ситуации ставят перед человеком проблему, с которой он не может справиться. Это не означает, что эту проблему порождает стресс. Она возникает в результате того, что человек не может справиться со стрессом, не нарушая установленных им же самим правил поведения и не выходя за рамки когда-то выбранной роли. Представьте себе человека, который не допускает слишком близких отношений с другими людьми и поэтому видит главный смысл своего существования в работе. Когда ему приходится выйти на пенсию, он оказывается неспособным справиться с этим стрессом. Точно так же не может найти выхода из положения женщина, которая видит смысл своей жизни лишь в семейной жизни и вдруг обнаруживает, что муж ей изменяет. Или мужчина, научившийся сдерживать свои чувства, ощущает себя пойманным в ловушку, когда оказывается в положении, выйти из которого можно, лишь открыто выразив свои эмоции.

4. Не видя возможности изменить правила своего поведения, человек чувствует свою беспомощность и неразрешимость создавшейся ситуации. Поскольку бессознательные представления о том, каким «следует быть», во многом определяют личностную самоидентификацию этих людей, они могут вообще не предполагать, что что-то в их жизни можно изменить - они могут даже чувствовать, что, значительно изменившись, они потеряют свое «я». Большинство наших пациентов признают, что еще до начала заболевания они иногда чувствовали себя беспомощными, неспособными разрешать или как-то воздействовать на жизненные ситуации, что у них «опускались руки». Уже за несколько месяцев до возникновения рака они воспринимали себя «жертвой» из-за того, что теряли способность влиять на свою жизнь, разрешать возникшие трудности или снижать переживаемый ими стресс. Жизнь уходила из-под их контроля, они больше не могли управлять ею и переставали быть в ней действующими лицами. Все, что происходило, происходило без их участия. Стрессовые ситуации, в которых они оказывались, только подтверждали, что ничего хорошего им ожидать от жизни не приходится.

5. Человек отказывается от решения проблемы, теряет гибкость, способность изменяться и развиваться. Как только у человека пропадает надежда, его жизнь превращается в «бег на месте», он уже не пытается ничего достичь. Со стороны может показаться, что он живет вполне нормальной жизнью, но для него самого существование теряет любой другой смысл, кроме выполнения привычных условностей. Серьезное заболевание или смерть представляет для него выход из этого положения, разрешение проблемы или ее отсрочку.

Некоторые из наших пациентов могут вспомнить у себя такую последовательность мыслей, другие ее не осознают. Тем не менее большинство признает, что за несколько месяцев до начала заболевания они переживали чувства беспомощности и безнадежности. Этот процесс не вызывает рак, скорее он позволяет ему развиться.

Именно потеря интереса к жизни играет решающую роль в воздействии на иммунную систему и может через изменения гормонального равновесия привести к повышенному производству атипичных клеток. Это состояние создает физические предпосылки для развития рака.

Для нас самое главное - помнить, что мы сами определяем значение происходящих в нашей жизни событий. Человек, выбирающий позицию жертвы, влияет на свою жизнь тем, что придает повышенное значение таким событиям, которые подтверждают безнадежность его положения. Каждый из нас сам выбирает, хотя не всегда осознанно, как реагировать на то или иное событие. Величина стресса определяется, во-первых, значением, которое мы ему придаем, и, во-вторых, теми правилами, которые мы сами когда-то выработали и которые указывают на допустимые способы выхода из стрессовой ситуации.

Описывая в общих чертах этот процесс, мы не стремились вызвать у кого- то чувство вины или страха - это бы еще больше усугубило ситуацию. Наоборот, мы надеемся, что если люди смогут узнать себя в приведенном описании, то это послужит им сигналом, призывающим к активным действиям, к необходимости что-то изменить в своей жизни. Поскольку эмоциональные состояния могут содействовать появлению болезни, они точно так же могут влиять и на сохранение здоровья. Признавая свое содействие возникновению болезни, пациенты одновременно признают, что в их силах содействовать выздоровлению, делая тем самым первый шаг к нему.

Путь к выздоровлению

Мы описали психологические этапы, которые, как нам кажется, переживает человек на пути к болезни. Не следует забывать, что многие из этих шагов делаются бессознательно, и пациент не осознает свое участие в этом процессе. Останавливаясь на психологических этапах, приводящих к болезни, мы стремились заложить фундамент, на основе которого больные смогли бы проложить себе путь к выздоровлению.

Осознавая последовательность этапов, предшествовавших возникновению заболевания, пациенты таким образом делают первый шаг в борьбе с ним. Как только этот шаг будет сделан, они смогут, изменив свои представления и поведение, заставить чашу весов склониться в сторону здоровья. Основываясь на своих наблюдениях, мы выделили четыре психологических этапа, выводящих человека из кризиса к здоровью.

1. Когда человек узнает, что болен и что его заболевание может быть смертельным, он начинает по-новому видеть свои проблемы. Перед лицом смерти многие из тех жизненных правил, которых он придерживался, начинают казаться ему мелкими и несущественными. В результате угроза, нависшая над ним, как бы дает человеку разрешение на поведение, казавшееся раньше для него неприемлемым. Он чувствует, что может, наконец, выразить давно сдерживаемый гнев и враждебность. Теперь можно постоять за себя. Болезнь дает человеку возможность сказать «нет».

2. Человек принимает решение изменить свое поведение, стать другим.

Поскольку обычно болезнь отменяет старые правила, у человека появляется выбор. По мере того как изменяется его поведение, человек замечает, что, оказывается, конфликты, казавшиеся до сих пор неразрешимыми, вполне можно разрешить. Он начинает видеть, что способен разрешать проблемы, находить выход. Он также замечает, что, когда старые правила были нарушены, жизнь не рухнула и что, изменив поведение, он не потерял свое «я». Человек обретает большую свободу действий и возможность использовать новые жизненные ресурсы. Часто, после того как подавлявшиеся ранее эмоции находят выход, депрессия проходит, и у человека открывается доступ к дополнительному запасу психической энергии.

На основе своего нового опыта человек принимает решение стать другим, личностью другого типа. Болезнь словно дает ему разрешение измениться.

3. Физиологические процессы, происходящие в организме, реагируют на вспыхнувшую надежду и вновь появившееся желание жить. Образуется новая положительная зависимость физиологических процессов и эмоционального состояния пациента. Обновленная надежда и желание жить дают толчок физиологическим процессам, которые приводят к улучшению здоровья. Поскольку разум, тело и эмоции являются звеньями одной системы, изменения на уровне психики вызывают изменения и в физическом состоянии. Это своего рода замкнутый круг, в котором улучшение состояния здоровья укрепляет надежду, а надежда приносит дальнейшее улучшение здоровья. (Более подробное описание того, как это происходит, приводится в главе 7, см. рис. 1 и 2.)

В большинстве случаев этот процесс не идет абсолютно гладко - у него есть свои взлеты и падения. Бывает, что на физиологическом уровне у пациента все происходит достаточно благополучно, пока улучшение здоровья не приводит его к необходимости обратиться к каким-то нерешенным психологическим конфликтам. Так, например, если одна из проблем пациента была связана с работой, плохое физическое состояние, вызванное болезнью, могло временно отложить этот конфликт, поскольку из-за болезни человек не мог работать. Однако когда его физическое состояние улучшается, ему снова приходится обращаться к ситуации, вызывающей у него стресс. И тогда, даже несмотря на появившуюся надежду и изменившиеся взгляды на себя и на саму проблему, человек может вновь встать перед лицом серьезных трудностей. Иногда это даже может вызвать новое ухудшение физического состояния, пока пациент снова не почувствует себя достаточно уверенно, чтобы справиться с ситуацией.

4. Выздоровевший больной чувствует себя «лучше, чем просто хорошо».

Карл Менненджер, основатель одноименной клиники, говорил, что часто состояние пациентов, оправившихся после приступа психического заболевания, бывает «лучше, чем просто хорошее». Он имел в виду, что степень, до которой им удается восстановить свое эмоциональное состояние после болезни, по существу превосходит то, что считалось «хорошим» до нее. То же самое можно было бы сказать и о больных раком, активно участвовавших в своем выздоровлении. У них появляются духовные силы, положительное представление о себе, вера в свою способность влиять на собственную жизнь, - все, что, без всякого сомнения, свидетельствует о более высоком уровне психологического развития. У многих из тех, кто занимал активную позицию в борьбе с болезнью, в положительную сторону меняется и отношение к жизни. Они обретают веру, что все пойдет хорошо, и перестают считать себя жертвой.