«Раскройте сущность системного подхода. экспертиза в дошкольном образовании. Раскройте сущность системного подхода

• Название: Раскройте сущность системного подхода
• Анкор: «Раскройте сущность системного подхода.
• Дата: 07.08.2020
• Размер: 57.64 Kb.
• Имя файла: экспертиза в дошкольном образовании.docx
• Тип: Реферат; #135273

ЧАСТНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ «ОМСКАЯ ГУМАНИТАРНАЯ АКАДЕМИЯ»

РЕФЕРАТ

Экспертиза в дошкольном образовании

На тему: «Раскройте сущность системного подхода.»

Выполнил(а): Ермакова М.Г.

Направление подготовки:

Форма обучения: заочная

Работа защищена с оценкой:

__________________________

Подпись Фамилия И.О.

«____»______________20___ г.

Омск, 2020 год

СОДЕРЖАНИЕ

Введение		3
	Глава1.Системный подход	5
1.1	Основные подходы в системном исследовании	5
1.2	Сущность системного подхода	8
Глава 2. Становление системного подхода		11
2.1. Философские и общенаучные предпосылки возникновения системного подхода		11
2.2 Методологические предпосылки системного подхода Заключение Список использованной литературы		18 25 26

ВВЕДЕНИЕ

Темой данной курсовой работы является «Сущность и становление системного подхода».

Разработка методологической проблематики в широком смысле этого слова преследует прежде всего практические цели — вооружить современного исследователя средствами, обеспечивающими наиболее эффективное и быстрое достижение научного результата. Но у методологического анализа есть и еще одна, не менее важная прерогатива. Дело в том, что научное познание, особенно в последние десятилетия, развивается не только за счет экспансии научных методов в новые сферы реальности, но и на основе методологического переоснащения науки, принимающего все более основательный характер. Концептуальный каркас, успешно обслуживавший науку па протяжении многих лет, все чаще и чаще начинает не срабатывать по той простой причине, что он оказывается неадекватным современным задачам и даже самой их постановке. Отсюда естественно возникает потребность в углублении самосознания науки, доходящего до самых оснований способа мышления. А конструктивным продуктом этого процесса выступают новые принципы подхода к объектам изучения и, более широко, новые методологические направления развития научного познания.

Таким образом, исследуемая тема является не только важной и актуальной, она, к тому же, имеет проблемный характер и практическое значение. Целью исследования данной работы является определение основных понятий и направлений системного подхода.

Для выполнения указанной цели необходимо решить следующие задачи:

· Рассмотреть основные подходы в системном исследовании;

· раскрыть сущность системного подхода;

· выявить предпосылки возникновения системного подхода.

Курсовая работа состоит из введения, основного содержания из 2-х глав, включающих параграфы, заключения и списка использованной литературы.

1. 
   Глава 1. системный подход
   

1.1. Основные подходы в системном исследовании

Комплексный подход предполагает учитывать при ана­лизе как внутреннюю так и внешнюю среду организа­ции. Это означает, что необходимо учитывать не только внутренние, но и внешние факторы — экономические, геополитические, социальные, демографические, эко­логические и др. Факторы — важные аспекты при ана­лизе организаций и, к сожалению, учитываются не все­гда. Например, при внедрении новой техники не все­гда принимаются во внимание показатели эргономичности, что приводит к повышению утомляемости рабо­чих и в итоге — к снижению производительности труда. Суммируя сказанное, можно утверждать, что комплекс­ный подход является необходимым условием при реше­нии задачи анализа организации.

Для исследования функциональных связей информа­ционного обеспечения систем управления используется интеграционный подход, суть которого в том, что исследо­вания осуществляются как по вертикали (между отдель­ными элементами системы управления), так и по горизонтали (на всех стадиях жизненного цикла продукта).

Под интеграцией понимается объединение субъектов управления для усиления взаимодействия всех элементов системы управления конкретной организации. При таком подходе появляются более прочные связи между от­дельными подсистемами организации, более конкретные задания. Например, управляющая система задает службам и подразделениям организации конкретные показа­тели их деятельности по качеству, количеству, затратам ресурсов, срокам и т.д. На основе выполнения этих показателей достигаются поставленные цели.

Сущность ситуационного подхода заключается в том, что побудительным мотивом к проведению анализа яв­ляются конкретные ситуации, широкий диапазон кото­рых существенно влияет на эффективность управления. При таком подходе система управления в зависимости от характера ситуаций может менять любую из своих характеристик.

Объектами анализа в данном случае могут быть [1, с.223]:

• структура управления: в зависимости от ситуации и на основании проведенных объемных расчетов вы­бирается структура управления с преобладанием либо вертикальных, либо горизонтальных связей;

• методы управления;

• стиль руководства: в зависимости от профессиона­лизма, численности и личностных качеств сотруд­ников выбирается стиль руководства, ориентиро­ванный либо на задачи, либо на человеческие от­ношения;

• внешняя и внутренняя среда организации;

• стратегия развития организации;

• технологические особенности производственного процесса.

Маркетинговый подход предполагает проведение ана­лиза организаций на основе результатов маркетинговых исследований. Главной целью при таком подходе являет­ся ориентация управляющей системы на потребителя. Реализация поставленной цели требует прежде всего со­вершенствования деловой стратегии организаций, цель которой обеспечить своей организации устойчивое кон­курентное преимущество. Маркетинговый анализ при­зван выявить эти конкурентные преимущества и факто­ры их определяющие.

Инновационный подход основан на умении организа­ции быстро реагировать на изменения, диктуемые внеш­ней средой. Это касается внедрения нововведений, но­вых технических решений, неуклонного возобновления производства новых товаров и услуг для наилучшего удовлетворения потребностей рынка сбыта. Залог ус­пешного функционирования любой организации в том, что она должна идти не только вровень с техническим прогрессом, но и опережать его.

Внедрение инноватики также требует проведения системного анализа, а именно возможностей организа­ции для внедрения того или иного новшества.

Сущность нормативного подхода заключается в сле­дующем. Анализ любой системы управления с целью ее совершенствования связан с учетом совокупности важ­нейших нормативов, которыми руководствуется в своей деятельности аппарат компании. Это и установленные для каждой отрасли нормативы, например нормы управ­ляемости и нормативы, разрабатываемые самими проек­тировщиками.

Целью поведенческого подхода является создание всех не­обходимых условий для реализации творческих способно­стей каждого сотрудника, для осознания собственной значимости в управлении организацией. Важное значение для менеджеров здесь приобретает изучение различных пове­денческих подходов, которые рекомендует общий менедж­мент и исследование возможности их применения в процес­се анализа организации.

Суть системного подхода: организация рассматривается как система, со своим входом (цели, задачи), выходом (результаты работы по показателям), обратными связями (между персоналом и руководством, внешними снабженцами и менеджерами, внешними сбытчиками и менеджерами, покупателями и внутренними сбытчиками и т.д.), внешними воздействиями (налоговое законодательство, экономические факторы, конкуренты и т.д.) [2].

1.2. Сущность системного подхода

Системный подход — это такое направление методо­логии научного познания и практической деятельности, в основе которого лежит исследование любого объекта как сложной целостной кибернетической социально-эко­номической системы.

В наиболее общем виде под системой понимается со­вокупность взаимосвязанных элементов, образующих оп­ределенную целостность, некоторое единство.

Рассмотрим основные принципы системного подхода (системного анализа) [3, с.126].

1. Целостность, позволяющая рассматривать одновре­менно систему как единое целое и в то же время как подсистему для вышестоящих уровней.

2. Иерархичность строения, т.е. наличие множества (по крайней мере двух) элементов, расположенных на основе подчинения элементов низшего уровня — эле­ментам высшего уровня. Реализация этого принципа хо­рошо видна на примере любой конкретной организации. Как известно, любая организация представляет собой взаимодействие двух подсистем: управляющей и управ­ляемой. Одна подчиняется другой.

3. Структуризация, позволяющая анализировать элементы системы и их взаимосвязи в рамках конкрет­ной организационной структуры. Как правило, процесс функционирования системы обусловлен не столько свойствами ее отдельных элементов, сколько свойства­ми самой структуры.

4. Множественность, позволяющая использовать мно­жество кибернетических, экономических и математиче­ских моделей для описания отдельных элементов и системы в целом.

Как отмечалось выше, при системном подходе важ­ное значение приобретает изучение характеристик орга­низации как системы, т.е. характеристик «входа», «процесса» и характеристик «выхода».

При системном подходе на основе маркетинговых исследований сначала исследуются параметры «выхода», т.е. товары или услуги, а именно что производить, с ка­кими показателями качества, с какими затратами, для кого, в какие сроки продавать и по какой цене. Ответы на эти вопросы должны быть четкими и своевременны­ми. На «выходе» в итоге должна быть конкурентоспо­собная продукция либо услуги.

Затем определяют параметры входа, т.е. исследуется потребность в ресурсах (материальных финансовых, тру­довых и информационных), которая определяется после детального изучения организационно-технического уров­ня рассматриваемой системы (уровня техники, техноло­гии, особенности организации производства, труда и уп­равления) и параметров внешней среды (экономической, геополитической, социальной, экологической и др.). И наконец, не менее важное значение приобретает иссле­дование параметров процесса, преобразующего ресурсы в готовую продукцию. На этом этапе, в зависимости от объ­екта исследования, рассматривается производственная технология, либо технология управления, а также факто­ры и пути ее совершенствования.

Основные цели при системном подходе [5]:

• снижение эмерджентности;

• повышение синергичности;

• обеспечение положительной мультипликативности в организации;

• обеспечение устойчивости функционирования организации;

• обеспечение адаптивности работы организации;

• обеспечение совместимости работы подсистем организации (например, подсистемы «персонал» с подсистемой «руководство», подсистемы «сбыт» с подсистемой «покупатели» и т.д.);

• обеспечение эффективной работы обратных связей в организации как внутри подсистем, так и между подсистемами.

Таким образом, системный подход позволяет нам ком­плексно оценить любую производственно-хозяйственную деятельность и деятельность системы управления на уров­не конкретных характеристик. Это поможет анализировать любую ситуацию в пределах отдельно взятой системы, вы­явить характер проблем входа, процесса и выхода. Приме­нение системного подхода позволяет наилучшим образом организовать процесс принятия решений на всех уровнях в системе управления.

ГЛАВА 2 СТАНОВЛЕНИЕ СИСТЕМНОГО ПОДХОДА

2.1 Философские и общенаучные предпосылки

возникновения системного подхода.

Системный подход явился одним из тех методологических направлений современной науки, становление которых было связано с преодолением кризиса, охватившего научное познание на рубеже XIX—XX вв. Близко

к системному подходу по своему основному методологическому пафосу стоят также структурно-функциональный анализ в социологии и структурализм, получивший распространение в ряде гуманитарных наук. Надо сказать, что в философско-методологической литературевплоть до последнего времени преобладает традиция изолированного рассмотрения этих трех направлений. Между тем в их истоках много общего. В частности, все они выросли из критики некоторых общих оснований классической науки и представляют собой единообразную по духу попытку найти позитивный подход к решению новых научных проблем путем выдвижения новых принципов ориентации научного исследования.Кризис методологии научного познания со стороны его философско-гносеологических оснований был подмечен и подвергнут обстоятельномуанализу уже основоположниками диалектического материализма. Ему специально посвящен ряд классических трудов Ф. Энгельса и В. И Ленина.Как теперь совершенно очевидно, в сфере естествознания этот кризис был связан с крутой ломкой основных мировоззренческих постулатов классической науки, с выдвижением новых принципов познания, а егонепосредственным положительным результатом явилась революция в естествознании. С методологической точки зрения весьма знаменательно, что эта революция совершалась не только и порой даже не столько за счет накопления нового эмпирического материала (хотя и это обстоятельство имело, конечно, важное значение), сколько за счет радикального пересмотра понятийного аппарата в ведущих областях знания. Достаточно сослаться на роль принципа развития в учении Дарвина или принципаотносительности у Эйнштейна (характерно, что создание теории относительности помимо этого потребовало еще и привлечения неевклидовой геометрии с ее новой аксиоматикой).

В известном смысле это понятие выполнило ту же методологическую роль, что и понятие товара в экономической концепции Маркса. Понятие биологического вида — это по сути дела та же клеточка, своим внутренним

структурным богатством снимающая односторонности представлений о живой природе как о совокупности отдельных организмов или как о надорганизменном целом, направляемом внешними ему факторами.

В высшей степени примечательно, что интенсивное развитие социально-экономического и биологического познания началось именно после создания теорий Маркса и Дарвина. Напрашивается вывод, что серьезные исдвиги в теоретическом освоении этих областей были просто невозможны без осуществления предварительных сдвигов в формах и методах мышления. Еще один важный шаг на пути совершенствования принципов научного мировоззрения был связан с критикой механицизма и расширением на этой основе представлений о причинности. Как известно, одним из оснований механистического мировоззрения является принцип однозначного детерминизма—убеждение в том, что в конечном счете любые процессы могут быть объяснены посредством жестких каузальных связей, где каждая причина с железной необходимостью порождает единственное следствие. Познание, опирающееся на этот принцип, двигалось строго в рамках дихотомии необходимость случайность. Нетрудно убедиться, чтоэто было тесно связано с элементаристским подходом к действительности, с желанием объяснить любое явление из сцепления простейших, далее не разложимых факторов.

Образцом реализации такого подхода была классическая механика. Что же касается биологических, психологических и социальных дисциплин, то их факты вопреки давлению механицистских тенденций упрямо не поддавались

однозначному объяснению; но в условиях господства механицизма результатом могло быть и было только то, что в иерархии научных предметов им долгое время отводились лишь второстепенные роли, отягощенные комплексом методологической неполноценности. Марксизм сломал эту традицию в социально-экономической области, положив начало конкретным поискам новых способов научного объяснения. Но и в самом естествознании все шире развертывалось обновление принципов подхода к объектам изучения. С точки зрения разрушения механицистского мировоззрения особенно примечательную роль здесь сыграли создание статистической физики и теории относительности. Первая из них ввела в научный обиход вероятностный принцип объяснения; это позволило уже на относительно простой системе, такой, как множество молекул газа в изолированном сосуде, показать, что вероятностный принцип дает более строгую и точную картину происходящих событий, чем принцип однозначной каузальности. Что же касается теории относительности, то антимеханистическим пафосом проникнуты все ее постулаты и принципы: она выступила в сущности как прямой вызов основным положениям механистической картины мира.Распространение этих и других, близких им по духу принципов подхода к объекту изучения означало, что причинно-следственные связи перестали быть единственным видом связей, признаваемых наукой. Наряду с ними права гражданства приобрели функциональные, корреляционные связи, связи развития и т. д. Постепенное изменение философско-методологического базиса научного познания, выдвижение и конкретизация новых принципов ориентации исследования в той или иной мере становились предметом осознания в специальных областях знания. На этой основе в XX в. предпринимается целый ряд попыток построить специально- научные концепции, опирающиеся на новые методологическиеидеи. Строго говоря, эти попытки не прекратились и по сей день, хотя характер предлагаемых концепций заметно изменился по сравнению с началом века. Пожалуй, ни одна из созданных концепций не оправдала первоначально возлагавшихся на нее надежд. Все они оказались в той или иной степени уязвимыми, породив развернутую и нередко беспощадную критику. Но каждая из них внесла вклад в формирование нового подхода к изучению сложных объектов. В биологии в этом смысле примечательную роль сыграли так называемые организмические концепции [16, стр. 16—108]. Главным противником, против которого они направлялись, был механицизм. Ему противопоставлялось убеждение, что интегративные характеристики живого не могут быть выведены из элементристских представлений. Правда, в ряде случаев это убеждение соседствовало с модернизированными идеями витализма (как это имело место, например, в холизме,в концепции эмерджентной эволюции). Но для многих представителей органицизма наряду с механицизмом был неприемлем и витализм. В частности, Л. Берталанфи, начинавший свою теоретическую деятельность в качестве представителя органицизма, теоретически и экспериментально показал несостоятельность виталистической трактовки Г. Дришем принципа эквифинальности и дал этому принципу естественнонаучное объяснение,продемонстрировав, кроме всего прочего, что он действует не только в биологических, но и в химических системах [18, р. 132—134]. Обратим внимание на то, что в концептуальном плане такое объяснение опиралось на введение понятия открытой системы. Развитие организмических идей позволило по-новому поставить проблему целостности в биологии: целостностьперестала быть только постулатом, поскольку были открыты конкретные пути к обнаружению и изучению ее механизмов. Еще одна мощная линия перестройки и обогащения концептуального аппарата биологии была связана с развитием экологии, в рамках которой живая природа предстала как сложная многоуровневая система. В интересующем нас сейчас плане экологические исследования особенно важны тем, что они по существу завершили формирование предпосылок для систематической разработки проблем биологической организации. В результате организованность живой материи была признана не менее важным фактором, чем способность к эволюции [17]. На этой базе биология раньше, чем какая-либо другая область знания, пришла к осознанию не только множественности связей изучаемого объекта, но и многообразия типов этих связей. Этот вывод стал одним из главных тезисов системного подхода. Особая ветвь организмических концепций возникла в психологии,причем очень характерен методологический фон, на котором выдвигались эти концепции. С одной стороны, начавшееся еще в XIX в. внедрение в психологию объективных методов способствовало оформлению ее в качестве самостоятельной научной дисциплины, опирающейся на контролируемый эксперимент. С другой стороны, из всего арсенала методологических средств на перестройку психологии поначалу наибольшее влияние оказывали именно методы исследования, а другие компоненты методологии (прежде всего концептуальные средства и схемы объяснения) формировались под непосредственным воздействием методов. Поскольку же эти последние заимствовались из гораздо более развитой в то время физиологии высшей нервной деятельности, постольку и обновление концептуально-объяснительного аппарата приняло отчетливо выраженную физиологистическую окраску. В методологическом плане это привело к тому, что на смену одной неадекватной схеме объяснения — ассоцианизму, опирающемуся на элементаристский принцип,— пришла другая, чисто методологически, быть может, еще менее адекватная. В ее основании лежал физиологический редукционизм, т. е. стремление свести психику к мозговым процессам. Крайней формы эта линия достигла в бихевиоризме, который объявил лишенными всякого научного содержания собственно психологические понятия, такие, как сознание,воля и т. п., а в качестве единственного первоэлемента психической жизни выдвинул связку стимул — реакция. Вскоре было обнаружено, что такая трактовка сферы психического принципиально недостаточна и в сущности ведет к утрате психологией собственного предмета. Это стимулировало попытки построения концепций, опирающихся на существенно иные принципы подхода к психике. Первой из таких концепций явилась гештальтпсихология. Ее основоположники, В. Кёлер, М. Вертгаймер и К. Коффка, показали, что в психических процессах важнейшую роль играют так называемые структурированные целые — гештальты. Этот принципиальный вывод был подтвержден основательным экспериментальным материалом. В результате и в психологии проблема целостности была поставлена в научной форме. Концепция гештальтистов не была свободна от недостатков (в том числе и существенных), скрупулезно и основательно раскритикованных в литературе. Однако конструктивный методологический подход, провозглашенный этой школой, был удержан и развит практически всей последующей психологией. В дальнейшее методологическое перевооружение психологии особенно заметный вклад внесли культурно- историческая концепция Л. С. Выготского [15], развитая в работах ряда советских психологов, и генетическая эпистемология Ж. Пиаже [20], однаиз самых влиятельных школ современной психологии. Трактуя психику как исключительно сложное образование, не допускающее элементаристского подхода, Выготский и Пиаже сделали два новых шага в пониманииее системного строения. Первый из них состоял в утверждении принципа развития—генетического подхода к психологическим структурам. Второй шаг выражал в высшей степени характерный антиредукционизм, направленный против физиологизации психики: вместо поисковобъяснения психического, образно говоря, внизу, в егофизиологической подоснове, Пиаже и особенно Выготский предприняли попытку вывести специфические черты психики человека из социальных форм его жизни,т. е. сверху. Правда, в дальнейшем и этот путь при его практической реализации обнаружил на себе черты редукционизма— ведь в сущности редукция может равно заключаться как в сведении к низшему, так и в сведении к высшему И тем не менее такой подход, если только он не подвергается универсализации и абсолютизации, ведет к существенному углублению представлений о психике. Можно утверждать, что он позволяет сделать решающий шаг к системной трактовке психики. Этот момент особенно отчетливо выступает в работах Пиаже, в частности, в характерном для него стремлении рассматривать психику со стороны ее двойной обусловленности — биологической и социальной. Такому способу анализа

В развитии новых методологических идей плодотворную роль сыграли структуралистские концепции, возникшие сначала в языкознании, а затем в этнографии. Лингвистическая концепция Ф. де Соссюра, считающегося отцом современного структурализма в языкознании, показала самостоятельную роль системного плана анализа языка и связанную с этим относительную независимость синхронного и диахронного аспектов его изучения.

2.2 Методологические предпосылки системного подхода.

Мы рассмотрели содержательные предпосылки возникновения и развития системных идей — изменение философских оснований научного мышления и некоторых существенных сторон его проблематики. Как уже было отмечено, это повлекло за собой и изменения в формах самосознания науки. Не менее серьезным сдвигам подверглась (и продолжает подвергаться) также форма движения научного познания —его общая структура, а в особенности то, что в последнее время принято называть стилем мышления. Наиболее важные из этих сдвигов заключаются в следующем.Уже из предшествующего изложения очевидно, что изменения в области проблематики научных исследований с неизбежностью должны были породить изменение типа научных задач.Действительно, в методологической литературе постоянно подчеркивается тот факт, что в современной науке происходит быстрый рост удельного веса и роли задач синтеза. Это выражается как в переходе от дисциплинарного к проблемному способу постановки и решения научных задач, так и во все более широком развитии междисциплинарных исследований и комплексных научных дисциплин.

Изменение типа предметного содержания, которым оперирует научное познание, непосредственно отражается на категориальном строенауки в целом и отдельных ее отраслей. В дальнейшем мы более подробно рассмотрим категориальный строй и понятийный аппарат системных исследований, а сейчас ограничимся краткой характеристикой основной тенденции изменений, происходящих в этой сфере научного познания. В традиционной, классической науке основу концептуального каркаса составляли вещные, субстратные категории и понятия. Типичными их представителями могут служить понятия абсолютного элемента как онтологической первоосновы предмета, силы, массы, индивида (в разных аспектах этого понятия) и т. п. Это соответствовало механистическим и элементаристским представлениям об универсальной монотонности миропорядка и убеждению в том, что сущность вещи непременно и непосредственно скрыта в ней самой. В противоположность этому современная наука все более склонна оперировать понятиями и категориями, которые выражают различные типы связей и отношений. Таковы понятия управления, организации, системы, вероятности и т. п , не говоря уже о самих по себе категориях отношения и связи, без которых не обходится ни одна современная научная дисциплина. Этот сдвиг соответствует смещению акцента на проблемы синтеза и вызванному им изменению типа предметного содержания: для изображения в знании функций, организованности, системности принципиально не подходят субстратные понятия, которые могут давать лишь картину морфологии объекта, его, так сказать, органического состава. Уже анализ простейших взаимодействий требует иного понятийного аппарата, а когда познание

переходит к изучению системных объектов, то даже их строение, не говоря уже о динамике, оказывается возможным описывать только при наличии достаточно адекватной совокупности специфических средств.

Последнее требование, правда, нередко нарушается, в том числе и в литературе, посвященной системным объектам. Можно, например, встретить попытки построения теории систем, основанной на понятии силы. Но практика показывает, что эвристические возможности таких построений просто мизерны: в сущности они удовлетворяют лишь их создателей, к тому же и логическая экономия здесь оказывается мнимой, поскольку к центральному понятию приходится присоединять целый ряд других, как правило, чрезвычайно разнородных и в лучшем случае не проясняющих сути дела. Поэтому и такие попытки фактически служат лишь негативной формой подтверждения тезиса о том, что объекты современного научного познания

требуют не просто расширения существующего концептуального аппарата, но именно нового категориального строя, повой системыпонятий.

В первый период развития новоевропейской науки такой способ объяснения выступал в наивно- онтологической форме (типа поисков теплорода и т п. субстанций, генерирующих соответствующие качества объектов), подвергнутой впоследствии многочисленным осмеяниям. И в самом деле, современному изощренному методологическому уму кажется просто невероятным, как это можно было упорно доискиваться до фундаментальных сил, не отдавая себе отчета в том, что сами эти силы, субстанции, исходные элементы непременно должны обладать каким-то внутренним строением, т. е. быть далеко не элементарными. Но все же осмеяния здесь были не вполне уместны.

Во-первых, поиск первоначал — существенная черта всякого теоретического мышления, его важный стратегический ориентир. Мржно согласиться с М. А. Марковым относительно того, что идея первоматерии как основа и мотив определенного подхода к анализу материального мира всегда являлась и является продуктивной [15, стр. 67]. И если в наше время такого рода идея не находит широкого отклика, то это следует объяснить, видимо, спецификой современного этапа организации и развития научного знания, когда существенно трансформируется само понимание первоначала, а единство познания достигается при помощи иных методологических средств. Однако это вовсе не значит, что в будущем интерес к поиску первоначал не возродится с новой силой, но, конечно, и в новых формах. Во-вторых, сущностно-онтологическое объяснение применялось не только у колыбели науки или в натурфилософских системах XVII—XVIII вв. К нему прибегали и в гораздо более поздние эпохи. Достаточно сослаться на первоначальную трактовку гена при объяснении наследственности, на понимание деятельности как субстанции культуры и т. п., не говоря уже о концепциях жизненной силы, духа народа и многих других, аналогичных им по способу построения, т. е. опять-таки по схеме объяснения. Современное познание, по крайней мере в некоторых своих отраслях, отказывается или уже отказалось от сущностно-онтологического объяснения. Этот процесс начался еще в конце XIX в. и тогда же получил отражение в философии. В частности, позитивистски ориентированные направления подвергли резкой критике само понятие субстанции и основанное на нем мышление. Эта критика, однако, в подавляющем большинстве случаев содержала в себе слишком мало конструктивного. Значительно более глубокими и содержательными оказались соображения неокантианцев, особенно Э. Кассирера, который выдвинул идею теории познания, основанной на понятиях функции и отношения [66]. Примером конструкций первого вида могут служить объяснения, основанные на понятии информации: в объектах или процессах определенного рода отыскиваются информационные свойства, благодаря чему задается не только стратегия исследования, но также в значительной мере его содержание и даже исследовательский аппарат. Универсальное отношение, выступающее в роли объяснительного принципа, хорошо иллюстрируется на схеме стимул — реакция, которая сыграла выдающуюся роль в развитии физиологии, а позднее составила основу психологических исследований бихевиористского направления. Наконец, поиску универсального механизма посвящена в сущности вся тектология А. А. Богданова, основное содержание которой составляют тектологические схемы возникновения и распада структур на базе подбора. Возможны, конечно, и комбинации этих трех схем. Анализ показывает, что место субстанции в схемах объяснения такого рода занимает определенный всеобщий принцип или их совокупность. Как и субстанция, подобный принцип непременно обладает отчетливо выраженной онтологической отнесенностью и, следовательно, выступает в качестве характеристики самой реальности (очевидно, что таково необходимое свойство всякой схемы объяснения). Но в отличие от субстанциального объяснения оперирование универсальным принципом не предполагает отождествления этого последнего с каким- то конкретным материальным носителем. Если, скажем, ген на заре генетики рассматривался как вместилище всей системы наследственности, то информация или схема стимул — реакция ставятся во вполне определенное соответствие с теми или иными материальными носителями, однако никоим образом не сводятся к ним. Например, анализ информационных свойств предполагает обращение к проблемам ценности информации, организованности и упорядоченности систем и т. п.; точно так же и схема стимул — реакция, особенно в контексте психологических исследований, апеллирует не столько к проблемам мозговой локализации, сколько к психологическому содержанию соответствующих реакций, т. е. к принципам и схемам организации поведения, поскольку они могут быть интерпретированы в рамках этой схемы. Эти примеры позволяют несколько более определенно охарактеризовать различие между субстанциалистским объяснением и объяснением, основанным на универсально-абстрактных конструкциях. Субстанциалистское объяснение предполагает, так сказать, двойную онтологизацию: во-первых, онтологическую трактовку самой субстанции, а во-вторых, онтологическую редукцию исследуемой реальности, т. е. последовательное сведение этой реальности к исходной субстанции. Что же касается второй схемы объяснения, то в ней редукционизм либо не носит онтологического характера и является по своему существу методологическим, либо вовсе отсутствует. Методологический редукционизм легче всего проиллюстрировать на примере той же кибернетики: тезис об универсальности информационных свойств имеет под собой онтологическое основание, но сам, как таковой, является принципиально методологическим, т. е. в той или иной форме учитывающим абстрагирующую деятельность исследователя, который реализует информационный подход. В силу этого в серьезном кибернетическом исследовании редукция к информации оказывается существенно ограниченной гносеологическими и методологическими соображениями, почему она и не может быть названа онтологической. При отсутствии же редукционизма его место занимает принцип, который можно назвать иерархическим плюрализмом. Суть его состоит в том, что объяснение строится на некотором множестве оснований, находящихся между собой в отношениях иерархической последовательности; чаще всего такая последовательность представляет собой систему уровней. Примерами реализации подобной схемы объяснения могут служить работы К. М. Хайлова , В. И. Кремянского, К. М. Завадского и М. И. Сетрова, в которых рассматривается проблема биологической организации; в отчетливой методологической форме эта проблема рассмотрена в другой, более поздней работе К. М. Хайлова, где моноцентризм классической биологии противопоставляется полицентризму современного теоретического мышления в биологии, т. е. такому подходу к биологической организации, который не отдает предпочтения (ни онтологического, ни методологического) ни одному из известных ныне уровней организации при построении общей картины биологического универсума. Такое же в принципе объяснение строится и в работе А. И. Каценелинбойгена, посвященной проблемам иерархической организации экономических систем. Таким образом, сдвиги в формах движения научной мысли, начавшиеся еще в XIX в., в большей или меньшей степени затронули фактически все компоненты структуры познавательной деятельности. Это дало основание Т. Куну выдвинуть тезис о смене парадигм научного мышления, снискавший в последние годы огромную популярность и, надо сказать, удачно выражающий фронтальный характер преобразований в методологическом строе науки. Понятно, что новая (как, впрочем, и предшествующая) парадигма не выступает в виде жестко фиксированной системы правил мышления. Ее компонентами являются кратко рассмотренные нами сдвиги в структуре научного познания, а сами эти сдвиги находят суммарное конструктивное выражение в новых методологических направлениях, хотя, конечно, далеко не исчерпываются ими, утверждаясь в науке и в менее очевидных формах. Именно поэтому обстоятельный анализ новых методологических направлений представляет отнюдь не частный интерес, а способствует уяснению методологического строя всей современной науки.


ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В заключение данной работы необходимо повторить, что совокупность определенных научных методов и практических приемов решения разнообразных проблем, возникающих во всех сферах целенаправленной деятельности общества, на основе системного подхода и представления объекта исследования в виде системы представляет собой системный анализ.

Системный анализ применяется для решения таких проблем, которые не могут быть поставлены и решены отдельными методами математики, т.е. проблем с неопределенностью ситуации принятия решения, когда используют не только формальные методы, но и методы качественного анализа ("формализованный здравый смысл"), интуицию и опыт лиц, принимающих решения.

Системному анализу, с одной стороны, присущ ряд черт, свойственных всем системным исследованиям. С другой стороны, системный анализ имеет свои особенности, которые дают возможность выделить его из совокупности системных исследований как самостоятельное теоретическое и прикладное направление.

Список использованной литературы

1. Голубков Е.П. Системный анализ как методологическая основа принятия решений.

(http://www.dis.ru/manag/arhiv/2003/3/5.html?iligent)

2. Добкин В.М. Системный анализ в управлении. - М., 2000.

3. Ерохина Е.А. Теория экономического развития: системно-синергетический подход.

(http://orel.rsl.ru/nettext/economic/erohina/index.html)

4. Камионский С.А. Системные аспекты современного менеджмента // Системные исследования. Методол. проблемы: Ежегодник, М., 2000. Ч. 1. - С. 223-248

5. Кориков А.М., Сафьянова Е.Н. Указ. соч. С. 10, 27; Афанасьев В.Г. Указ. соч.

6. Рапопорт А. Математические аспекты абстрактного анализа систем // Исследования по общей теории систем: Сборник. — М.: Прогресс, 2002.

7. Режабек Е.Я. Становление понятия организации. – Ростов-на-Дону, 2000

8. Соколов Г.В. Теория системных исследований.

(http://crocodile.iis.nsk.su/sokolov/triz/sokolov/steors.htm)

9. Тренев Н.Н. Предприятие и его структура: Диагностика. Управление. Оздоровление: Учебное пособие для вузов. – М.: "Издательство ПРИОР", 2002. – 240 с.