Развитие представлений о бытии в истории философии. Развитие представлений о бытии в истории философии
 Скачать 116.67 Kb.
|
|
Развитие представлений о бытии в истории философии Содержание 1. Онтология Парменида и онтология Демокрита . Онтология Гераклита Эфесского . Онтология Платона . Онтология Аристотеля . Онтология Фомы Аквинского . Онтология Г.В.Ф. Гегеля . Онтология диалектического материализма . Онтология Николая Гартмана . Поэтическая онтология М. Хайдеггера 1. Онтология Парменида и онтология Демокрита Один из создателей философии и, можно сказать, основоположник онтологии - Парменид Элейский (540-470 гг. до н. э.) утверждал, что истинное знание дает человеку только разум, а чувства способны послужить основой только недостоверных и противоречивых мнений, и пытался нарисовать картину умопостигаемого мира. Он исходил при этом из основной для него мысли, согласно которой "только сущее есть, не-сущего же нет, и оно немыслимо". В соответствии с этим тезисом, сущее не может ни возникнуть, ни исчезнуть, так как оно не может ни возникнуть из не-сущего, ни превратиться в не-сущее. Соответственно, сущее никогда не было (в прошлом) и никогда не будет (в будущем). Оно всегда есть (в настоящем). Оно абсолютно неподвижно, неизменно и неделимо. Поскольку такая картина единого и неизменного бытия, хотя и удовлетворяла требованиям разума, явно противоречила повседневному опыту, открывающему человеку многокрасочный, множественный и изменчивый мир, постольку мыслители, жившие после Парменида, вынуждены были вносить серьезные коррективы в развитое их великим предшественником понимание бытия. Один из основоположников атомизма Демокрит (460-370 гг. до н. э.), например, хотя и был убежден в том, что все чувственно воспринимаемое (сладкое и горькое, теплое и холодное, цветное и т.п.) существует лишь "во мнении людей" ("условно", "по уговору людей"), не сомневался в множественности и изменчивости мира. Поэтому он пришел к идее, в соответствии с которой поистине существует множество атомов, движущихся в пустоте. К этой идее его привело согласие с Парменидом в том, что возникновение сущего из не-сущего и переход в не-сущее в абсолютном смысле этого слова невозможны. Но, поскольку он, в отличие от Парменида, не хотел отрицать множественность бытия, а также возникновение и уничтожение вещей, их движение (последнее же, как следует из рассуждений Парменида, немыслимо без признания не-сущего), Демокриту пришлось ввести в свою картину мира и сущее (множество вечных атомов), и не-сущее (пустоту). Атомы Демокрита представляют собой, по сути, "истинно сущее" Парменида. Только у Демокрита это "истинно сущее" разбито на бесчисленное количество осколков и помещено в пустое пространство. Действительно, они не возникают и не исчезают, различаются только по фигуре и величине и способны лишь на перемещение в пространстве. Соединяясь друг с другом, эти атомы образуют вещи (это и есть их возникновение). Всякое исчезновение (вещи) есть распад ее на атомы. Все процессы в мире, таким образом, сводимы к перемещениям, соединениям атомов. Из атомов образуются не только отдельные вещи, но и миры. И души людей, по Демокриту, также состоят из атомов (гладких и круглых)... 2. Онтология Гераклита Эфесского Если Парменид указал на стабильность, неизменность бытия, то его современник Гераклит из Эфеса (около 544 - около 483 гг. до н.э.), напротив, подчеркнул текучесть и изменчивость всего существующего. "Все течет", и "в одну и ту же реку нельзя войти дважды" - гласят знаменитые фрагменты из его сочинения "О природе". Правда, по Гераклиту, все изменяется не хаотично, не как угодно, а вполне определенным, можно сказать, закономерным образом. Субстанциональным и генетическим началом всего сущего ("архе"), утверждал он, является огонь. Другой известный фрагмент из названной книги Г ераклита говорит именно об этом: "Этот космос, один и тот же для всех, не создал никто из богов, никто из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живой огонь, мерно возгорающийся, мерно угасающий". Несомненно, что это очень содержательный и показательный фрагмент. Прежде всего, мы видим здесь утверждение вечности мира: "он всегда был, есть и будет". Соответственно, здесь провозглашается, что этот мир никем не создан. В этом фрагменте говорится далее, что в основе всего лежит "вечно живой огонь". Наконец, что особенно важно для нас сейчас, в обсуждаемом фрагменте указывается, что мир и все его изменения носят упорядоченный, закономерный характер. Об этом, во-первых, свидетельствует использование Гераклитом для обозначения мира термина "космос" (с греческого языка коБтоБ переводится как "порядок", "строй"). Во -вторых, это зафиксировано в суждении: "огонь мерно (в соответствии с мерой, закономерно - В.Ф.) разгорается и мерно угасает". Упорядоченность изменений проявляется в "мире Гераклита", в частности, в том, что этот мир как целое совершает бесконечный циклический процесс: "огонь мерно угасает", формируются структуры ("восходящий этап" мирового процесса); "огонь мерно разгорается", структуры разрушаются ("нисходящий этап" мирового процесса); затем все повторяется вновь и вновь. Упорядоченность изменений в "мире Гераклита" проявляется и в том, что все в этом мире возникает через борьбу противоположностей. "Война (Полемос), - говорит Гераклит, - отец всех, царь всех.". Эта упорядоченность проявляется также в том, что все, изменяясь, превращается в свою противоположность: "Холодное нагревается, горячее охлаждается, влажное сохнет, иссохшее орошается"; "бессмертные смертны, смертные бессмертны, [одни] живут за счет смерти других, за счет жизни других умирают". Что же упорядочивает этот мир и все процессы, в нем происходящие? На этот вопрос Гераклит отвечает, вводя важнейшее для всей последующей философии понятие Логоса. Древний философ вкладывает в это понятие несколько смыслов. Это, прежде всего, некое разумное начало, управляющее всем мирозданием. Это - своего рода универсальный закон, определяющий течение всех процессов. В некоторых фрагментах Гераклита Логос - это речь самого философа, речь человека, постигшего Истину Космоса. Вообще, задача человека состоит, по Гераклиту, в познании этого Логоса, в следовании ему. Душа человека, приобщившегося к вселенскому Логосу, становится сухой и даже огненной. "Сухая душа, - утверждает древний философ, - мудрейшая и наилучшая". Гераклиту же принадлежит одно из глубочайших и прекраснейших высказываний о душе человека: "Границ души тебе не отыскать, по какому бы пути ты ни пошел: столь глубока ее мера" (там же). 3. Онтология Платона Парменидов умопостигаемый мир истинно сущего своеобразно представлен и в онтологии великого Платона (427-347 гг. до н. э.). Как мы уже отмечали, этот философ считал, что истинно сущее образуется системой вечных (неизменных) и совершенных идей. В этой системе есть идеи всех вещей, идеи всех ценностей, идеи геометрических тел и т.д. Эта система является иерархически организованной: идеи более низкого статуса подчинены идеям более высокого статуса. Вершина этой иерархии образована идеей блага. Каждая идея представляет собой парадигму (модель, образец) для множества однотипных вещей чувственного мира. Разумеется, платоновские идеи не следует отождествлять с нашими субъективными идеями, с понятиями, представлениями и т.п. Идеи Платона - это сущность вещей. Они существуют объективно. Они существуют сами по себе. Им свойственно истинное бытие. "Место" их бытия - это "Гиперурания" ("Занебесье"). онтология парменид бытие космос Созидая онтологию такого рода, Платон пытался решить проблемы "единое-многое", "покой-движение", "вечность-время". Каждая вещь чувственного мира представляет собой, по Платону, своеобразный синтез идеи и материи. Материя определяется при этом как то, в чем возникает чувственное подобие умопостигаемого образца (идеи). В некотором смысле материя здесь и есть то не-сущее, которое, как мы видели, необходимо для присутствия в мире множественности и изменчивости. Платон сближает также материю с бесформенностью и пространством. Итак, каждой идее соответствует неопределенное множество определяемых ею вещей. Идея вечна и неизменна. Соответствующие ей вещи возникают, изменяются и исчезают. Идея всегда совпадает со своей сущностью, а вещь - никогда. Идее свойственно совершенное (истинное) бытие, вещь всегда "витает" между бытием и небытием. Это несовершенство чувственных вещей объясняется здесь тем, что они лишь отчасти происходят от идей, отчасти же - от материи (не-сущего, пространства). Очевидна двойственность картины мира, рисуемой Платоном: чувственно воспринимаемый мир вещей радикально отличается от умопостигаемого мира идей. Соединить эти миры Платон пытается в частности посредством мировой душой, которая осуществляет организующее и упорядочивающее воздействие идей (истинно сущего) на материю (не-сущее). 4. Онтология Аристотеля Аристотель (384-322 гг. до н.э.) - "самый гениальный из всех учеников Платона" был не согласен со своим бывшим учителем по многим принципиальным вопросам. В частности он подверг убедительной критике дуалистическую онтологию Платона. Аристотель решительно отверг существование мира идей, обособленных от мира чувственно воспринимаемых вещей. Его собственная онтология представляет собой учение о форме и материи, гилеморфизм. Каждая реально существующая вещь, в соответствии с этим учением, представляет собой единство материи и формы. Можно, впрочем, представить материю, лишенную всякой формы. Тогда мы приходим к мысли о "первой материи", к мысли о субстрате всех определенных материй. В то же время каждая вещь представляет собой для Аристотеля единство возможности (потенциальности) и действительности (актуальности). В связи с этим любое изменение понимается Аристотелем как переход от возможности к действительности. В качестве источника изменения при этом выступает форма: форма заставляет двигаться навстречу действительности (оформленности). Отсюда следует вечность существования и формы, и материи, и движения. Для Аристотеля мир не имеет начала. Мир никогда не был в состоянии полного хаоса. По сути, мир всегда был таким, каков он в настоящее время. Последнее утверждение с неизбежностью приводит Аристотеля к признанию существования вечной причины и вечного двигателя мира. Этой вечной причиной и вечным двигателем ("неподвижным перводвигателем") мира является бог. Таким образом, онтология у Аристотеля естественным образом соединяется с теологией (с учением о боге). Любопытен ответ античного мыслителя на вопрос, каким образом бог приводит все в движение, вечно оставаясь неподвижным? По Аристотелю, бог движет мир, являясь для мира объектом своеобразной любви. Мир стремится к богу, поскольку бог совершенен. Бог есть "мыслящее себя мышление". Он вечно пребывает в своей неизменности. В этой неизменности и состоит его блаженство. В некотором смысле бог у Аристотеля предстает перед нами как всесовершенный философ. Соответственно, человек, устремляясь к богу, уподобляясь ему, должен посвятить свою жизнь мыслительной деятельности, философии. Далеко не случайно Аристотель определял философию как наука о божественном. Все науки, - подчеркивал он, - более необходимы для повседневной жизни человека, но лучше (философии) нет ни одной. 5. Онтология Фомы Аквинского Для христианской философии абсолютное, истинное бытие есть Бог. Так что и здесь, как видим, онтология находится в неразрывной связи с теологией. Бог вечен и является творцом мира и человека (см. об этом также в разделе 1.6.5). Крупнейший христианский мыслитель Фома Аквинский (1225-1274), опираясь на аристотелевский анализ взаимосвязи потенциального (возможного) и актуального (действительного), утверждал, что Бог есть абсолютная актуальность, что в нем отсутствует какая-либо потенциальность. Он считал, что актуальное - это осуществленность, завершенность и совершенство. Он утверждал, что Бог - это полнота бытия. По Фоме Аквинскому, в Боге нет никакой сущности, отличной от акта бытия. Напротив, все сотворенные вещи составлены из сущности и существования: в них есть то, что получает бытие (сущность) и самое бытие. Бытие, свойственное сотворенной вещи, есть не просто бытие, а бытие чего-либо, бытие некоторой сущности. Это - ограниченное и временное бытие. В противоположность сотворенным вещам, бытие Бога для средневекового богослова и философа бесконечно, вечно и совершенно. Интересно, что Фома Аквинский полагал, что возможны рациональные доказательства бытия Бога. Он указывал следующие пять способов доказательства бытия Бога. 1. Всё движущееся и меняющееся (таковыми являются все сотворенные вещи) должно быть приведено к началу неподвижному и необходимому. И это Тот, Кого зовут Богом. 2. В мире чувственных вещей мы видим порядок действующих причин. Основание причинности в том, что есть первая действующая причина, которая все производит, но сама не произведена. Это то, что зовется Богом. 3. Все вещи могут быть, а могут и не быть. Но если бы все могло не быть, то в некоторый момент не осталось бы ничего существующего. Поскольку нечто все-таки существует, следует признать существование Того, Кто имеет собственную необходимость в себе. Это, конечно, Бог. 4. Вещи располагают разной мерой совершенства и бытия. Одни из них более совершенны, другие - менее. Однако, выражение "более и менее" предполагает наличие абсолютно совершенного. Абсолютно совершенное и есть Бог. 5. В мире царствует целесообразность (случайные отклонения не отменяют этого факта). Всеведущая, направляющая, управляющая миром, устраивающая все целесообразно сила и есть Бог. Дуалистическая онтология Рене Декарта Выстраивая философскую систему, онтологию, в частности, можно избрать стратегию сомнения, например, сомнения в существовании чего бы то ни было. В свое время на этот путь встал французский философ, один из основоположников науки и философии Нового времени Рене Декарт (15961650). Он подчеркивал недостоверность чувственного восприятия, отсутствие четкой границы между явью, сном и грезами. Правда, Декарт сомневается не для того, чтобы этим сомнением наслаждаться и бравировать. Наоборот, он стремится к тому, чтобы найти нечто, несомненно существующее. И он находит его. Человек, полагал Р. Декарт, может сомневаться во всем, но он не может сомневаться в том, что он - сомневающийся (мыслящий) субъект - существует. "Отбросив, таким образом, все то, в чем так или иначе можем сомневаться, и даже предполагая все это ложным, мы легко допустим, что нет ни Бога, ни неба, ни земли и что даже у нас самих нет тела, - но мы все-таки не можем предположить, что мы не существуем, в то время как сомневаемся в истинности всех этих вещей. Столь нелепо полагать несуществующим то, что мыслит, в то время, пока оно мыслит, что, не взирая на самые крайние предположения, мы не можем не верить, что заключение: "я мыслю, следовательно, я существую, истинно...". Продвигаясь по этому пути, Декарт, вслед за Фомой Аквинским, также дает "доказательство" существования Бога. Суть этого доказательства достаточно проста. Сомнения, испытываемые человеком, свидетельствуют, по Декарту, о несовершенстве человека. Само понятие несовершенного существа требует понятия существа абсолютно совершенного. Абсолютно совершенное существо, очевидно, не имеет недостатков. Его несуществование было бы его недостатком. Поэтому абсолютно совершенное существо (Бог) существует. Бог, полагает Декарт, не может быть обманщиком, поэтому он выступает в роли гаранта возможности достижения человеком истинного знания. Поскольку бытие мышления в понимании Декарта самоочевидно, постольку его не следует выводить из чего-либо другого, более фундаментального. То, что не нуждается для своего существования ни в чем ином, называется субстанцией. Таким образом, французский мыслитель признает субстанциальность мысли. Он признает также существование принципиально иной субстанции (субстанции протяженной, материи), хотя она и не обладает статусом самодостоверности. Эта субстанция необходима Декарту, поскольку для него субстанция - это также носитель качеств. Если ограничиться признанием существования только мыслящей субстанции, тогда лишатся носителя те качества, которые изучаются естествознанием (механикой, физикой, астрономией). На это Декарт, один из создателей механики, пойти не мог. Признавая существование двух субстанций (это - позиция дуализма), французский философ сталкивается с проблемой взаимодействия этих субстанций. Дело в том, что субстанция, по определению, является абсолютно самостоятельной. Она ни от чего не зависит. Поэтому, строго говоря, субстанции не могут взаимодействовать друг с другом. Выйти из этого затруднения Декарту помогает признание сотворенности обеих субстанций (субстанции мыслящей и субстанции протяженной) Богом. Иначе говоря, декартовы субстанции - это не вполне субстанции, поэтому они (и, в частности, тело и дух) могут взаимодействовать друг с другом с помощью того, кто создал их и поддерживает их бытие, т.е., с помощью Бога. Протяженная субстанция, материальный мир, природа истолковывается Декартом как механическое устройство. Соответственно, все живые организмы и даже человеческое тело, по Декарту, представляют собой механизмы, "автоматы", "самодвижущие машины", подобные механическим часам. Они составлены из колес, пружин, рычагов и т.д. Таким образом, Декарт становится одним из зачинателей механицизма. Для механицизма мир исчисляем, а потому поддается количественному, математическому описанию. "Прояснение бытия" в трансцендентальной философии И. Канта В одном из величайших философских произведений, в "Критике чистого разума", Иммануил Кант (1724-1804) дал уничтожающую критику предшествующей ("догматической, спекулятивной") метафизики. Поскольку онтологию очень часто отождествляют с метафизикой, постольку довольно распространенной в философской литературе является точка зрения, согласно которой Кант весьма негативно относился к возможности построения онтологии, а потому в своей философской системе уделил главное внимание другим разделам философии: гносеологии, этике, эстетике, антропологии, философии религии... Так, например, представители марбургской школы неокантианства (Э. Кассирер, Г. Коген, П. Наторп) полагали, что философия Канта - это, прежде всего, гносеология. Представители баденской школы неокантианства (В. Виндельбанд, Г. Риккерт) отстаивали позицию, согласно которой философия Канта - это, в первую очередь, этика. С другой стороны, М. Хайдеггер был убежден в том, что трансцендентальная философия Канта - это "преобразившаяся после критики чистого разума онтология, которая осмысливает бытие сущего как предметность предмета опыта". Думается, в каждом из указанных подходов содержится своя доля истины. Для нас сейчас важны именно онтологические мотивы философии Канта. Кратко рассмотрим, в чем же состоит новизна онтологических воззрений И. Канта. Обобщенно характеризуя эту новизну, можно сказать, что онтология Канта представляет не бытие "само по себе", не бытие безотносительно к человеку, а, так сказать, бытие в его человеческой проекции. Можно сказать, что немецкий философ создает антропологическую онтологию. Предшественники Канта пытались выстроить, так сказать, "чистую онтологию". Они считали, что человек может постигнуть бытие в его первозданном, "незамутненном" и неискаженным виде. Они были убеждены в том, что человек может непосредственно познать трансцендентное. В противоположность этому для Канта "бытие есть полагание", то есть установление его человеком. Правда, бытие не есть для него какое -то чисто субъективное и абсолютно произвольное полагание (установление). Бытие полагается, устанавливается рассудком на фундаменте того, что уже дано человеку в чувственном созерцании. А это "данное в созерцании" в свою очередь предполагает, по Канту, некоторое внешнее "аффицирование чувств", то есть имеет объективные истоки. Для Канта трансцендентное, то есть выходящее за границы всякого опыта ("вещи сами по себе"), не может быть непосредственно познано человеком. Гордым претензиям "чистого разума" познать бытие в чистом виде, воплощенным в предшествующей ему спекулятивной (умозрительной) метафизике, Кант противопоставил познание, всегда основанное на человеческом опыте и "нагруженное" особенностями человеческой субъективности. Таким образом, для немецкого мыслителя бытие всегда дано человеку в определенных - человеческих - формах. Иными словами, по Канту, бытие всегда оформлено. А именно: оно сформировано человеком, в частности, - его познавательной способностью: чувственностью, рассудком, разумом и воображением. 6. Онтология Г.В.Ф. Гегеля Как мы видели, еще Парменид утверждал: "...Мыслить и быть одно и то же". Через 2300 лет аналогичную идею высказал, обосновал и развил великий немецкий философ Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770-1831). Его учение характеризуется обычно с помощью термина "панлогизм" (от греческих корней pan - все и logos - мысль, слово, разум). По Гегелю, действительность ("все") есть "сам себя познающий разум". Он утверждает, что "логические мысли представляют собой в-себе-и-для-себя-сущую основу всего". Поэтому в отличие от обычного понимания логики, согласно которому логика рассматривает лишь формы субъективного человеческого мышления, Гегель понимает логические формы как определения объективного мира, независимого от мыслящего индивида. Во многих своих произведениях Гегель подчеркивает: "все есть понятие", "все есть умозаключение", "все вещи есть суждения". Поэтому именно логика в философской системе Гегеля есть учение о бытии. Логика ("объективная логика"), - указывает он, - "занимает место онтологии - той части ... метафизики, которая должна ... исследовать природу еиБ [сущего] вообще.". Соответственно, "другие философские науки - философия природы и философия духа - являются как бы прикладной логикой, ибо последняя есть их животворящая душа". В то же время Г егель заявляет, что наука логики есть "изображение Бога, каков он в своей вечной сущности до сотворения природы и какого бы то ни было конечного духа". Итак, по Г егелю, подлинная действительность есть самопознающая абсолютная идея, которая адекватно раскрывается в системе логических категорий, построенной самим Гегелем. Эту систему Гегель начинает с самых общих и бедных определениями (абстрактных) категорий. Речь идет о таких категориях как бытие, небытие, становление, качество, количество, мера и т.д. А заканчивает он ее наиболее конкретными, - то есть многообразно определенными - категориями действительности, организма, познания и др. Считая мышление "субстанцией-субъектом" и понимая его как вечную, вневременную схему творческой деятельности вообще, он сближает абсолютную идею с Богом. Правда, в отличие от Бога, например, христианской религии, гегелевская абсолютная идея обретает сознание, волю и качество личности только в человеке. 7. Онтология диалектического материализма Своеобразное преломление гегелевский принцип тождества бытия и мышления получил в диалектическом материализме, развитом К. Марксом (1818-1883), Ф. Энгельсом (1820-1895) и их последователями. Диалектический материализм утверждает совпадение диалектики, логики и теории познания. В.И. Ленин (1870-1924) в своих "Философских тетрадях" в связи с этим подчеркивал: не надо трех слов, это (логика, диалектика и теория познания) одно и то же. Суть этого "совпадения" заключается в том, что материалистическая диалектика как учение о наиболее общих законах развития природы, общества и мышления признается здесь тождественной гносеологии и логике. Законы бытия и законы мышления, с точки зрения основоположников диалектического материализма, совпадают по своему содержанию: диалектика понятий (субъективная диалектика) является отражением диалектики объективного мира (объективной диалектики). Категории диалектики (единичное, особенное, общее, причина и следствие, форма и содержание, сущность и явление и т.д.) имеют онтологическое содержание и в то же время выполняют гносеологические функции (отражая объективный мир, они служат "ступеньками" его познания - единство онтологии и гносеологии). Диалектический материализм подчеркивает многоуровневый характер бытия материи (неорганическая и органическая природа, биосфера, общественное бытие, бытие личности и т.д.). Это учение подчеркивает также несводимость одного уровня бытия к другому, качественное своеобразие и единство этих уровней. Все эти уровни бытия являются своеобразными следами, "отложениями" единого, закономерного мирового процесса развития материи. В частности, именно в ходе этого развития совершается грандиозный скачок: переход от материи не мыслящей к материи мыслящей. Иначе говоря, в диалектическом материализме сознание рассматривается как особое свойство (высокоорганизованной) материи. То, что сознание является собственным порождением материи и ее внутренним свойством, обосновывает здесь единство сознания (и его творений: понятий, принципов, учений, теорий...) и объективного бытия (материи). В свою очередь, это единство человеческого сознания и материи является в диалектическом материализме онтологическим обоснованием познавательных возможностей человека. 8. Онтология Николая Гартмана Многообразие, многоуровневость бытия подчеркивал также в развитой им "новой", или "критической", онтологии немецкий мыслитель Н. Гартман (1882-1950). В своей онтологии он отстаивает идею о "слоистой" структуре бытия. Бытие, по Н. Г артману, представляет собой совокупность четырех слоев (физико-материального, органического, душевного и духовного), находящихся в достаточно сложных отношениях друг с другом. Каждый слой бытия имеет свои специфические принципы, законы или категории. "Своеобразие одного слоя, - пишет Н. Гартман, - никогда нельзя понять посредством категорий другого - ни высшего, ибо они неадекватны, ни низшего, ибо они недостаточны". Каждый высший слой бытия надстраивается над низшим слоем бытия и не существует без него. "Без материальной природы нет никакой жизни, без жизни нет никакого сознания, без сознания нет никакого духовного мира". В этой связи Н. Гартман формулирует так называемый "закон силы": высшие категории находятся в зависимости от низших, они (высшие категории) могут лишь преобразовывать или перестроить "цепь" низших категорий. В то же время зависимость высшего слоя от низшего слоя не препятствует автономии этого высшего слоя бытия от низшего слоя бытия. "Высший слой, - указывает немецкий философ, - обладает по отношению к низшему неограниченным диапазоном формообразования и своеобразия". Так формулируется "закон свободы". "Закон силы и закон свободы, - резюмирует Н. Гартман, - образуют вместе нерасторжимое, совершенно единое отношение; в принципе они образуют одну-единственную категориальную закономерность зависимости, которая господствует в сложном царстве мира, начиная с его низов и кончая его высотами". С помощью такой онтологии Н. Гартман пытался преодолеть односторонность, свойственную, по его мнению, всякому монизму (материалистическому, который хочет объяснить все, двигаясь "снизу вверх", и идеалистическому, который желает все понять, продвигаясь "сверху вниз"). Подробно онтология Н. Гартмана представлена в его фундаментальной книге "К основоположению онтологии". М., СПб., 2003. 9. Поэтическая онтология М. Хайдеггера На фундаментальность претендуют также онтологические построения Мартина Хайдеггера, представленные, прежде всего, в его книге "Бытие и время". Эта работа, как он указывает, посвящена обсуждению "смысла вопроса о бытии". При этом Хайдеггер исходит из предпосылки, что философия, начиная с Платона, искала смысл бытия, исследуя не бытие, а сущее, то есть нечто материальное или идеальное. На этом пути, по его убеждению, философия "забыла" о бытии и даже "забыла" о самом этом забвении. Следует, полагает М. Хайдеггер, вернуться к самому бытию и построить новую "фундаментальную" онтологию. Для этого, по его мнению, необходимо, во - первых, осуществить "экзистенциальную аналитику человеческой экзистенции". Именно этим преимущественно и занимается Хайдеггер в указанной выше книге. И, во-вторых, для этого необходимо вернуться к разработкам досократиков, которые еще "не забыли" о бытии. Речь идет в частности об учениях Анаксимандра, Парменида и Гераклита. А также внимательно вчитаться в произведения великих поэтов, которые слышат "зов бытия". Этим он занимается во многих своих работах. К чему же приходит немецкий мыслитель в своих попытках преодолеть "забвение бытия". Следует честно признать, что отчетливо и ясно выразить эти результаты у М. Хайдеггера не получилось. Для того, чтобы проиллюстрировать это обстоятельство, мы приведем здесь лишь несколько высказываний Хайдеггера о бытии. "Бытие, - пишет он, - понятнейшее, так что мы даже не замечаем, сколь беструдно пребываем мы в понимании его. Это понятнейшее есть одновременно всего менее понятое и, по -видимому, не поддающееся пониманию". "Что "есть" бытие? - Вопрошает он далее. - Имеем ли мы право исследовать в "бытии", что оно такое?" "Бытие, - констатирует немецкий мыслитель, - остается неспрошенным и само собой разумеющимся и оттого непродуманным. Оно таится в давно забытой и безосновной Истине". Исходя из этой таинственности и недоступности бытия рациональному пониманию, Хайдеггер для повествования о бытии обращается, по сути, к поэтическому языку, к языку метафор и образов. Так, он пишет, что "человек принадлежит своему существу лишь постольку, поскольку слышит требование Бытия. Только от этого требования у него "есть", им найдено то, в чем обитает его существо. Только благодаря этому обитанию у него "есть" его "язык" как кров, присущую ему эк-статичность. Стояние в просвете бытия я называю эк-зистенцией человека...". "Бытие, - продолжает Хайдеггер, - остается таинственным: прямая близость ненавязчивой силы. Близость эта существует как сам Язык. Язык есть дом бытия, живя в котором человек эк-зистирует, поскольку оберегая истину бытия, принадлежит ей". В Языке раскрывается "дар бытия". Причем этот Язык говорит, как уже отмечено, посредством великих поэтов. Для Хайдеггера - это в первую очередь Ф. Гельдерлин и Г. Тракль. Следует признать, что "поэтическая онтология" М. Хайдеггера весьма привлекательна. Она - красочна, афористична, изобилует неожиданными стравнениями и оригинальными образами. К сожалению, она весьма малопонятна. Она остается таковой даже несмотря на грандиозные усилия многочисленных ее интерпретаторов. Впрочем, самого Хайдеггера, скорее всего, это мало заботило. Он отмечал в связи с этим, что в философии "мы должны . расстаться с претензией на непосредственное понимание". Надо сказать, что "поэтическая онтология" М. Хайдеггера, так или иначе, развивается многими его последователями и в наши дни. Прекрасной иллюстрацией сказанного является статья "Онтология", написанная современным российским философом В.Д. Губиным. В ней мы встречаем откровенно поэтические - эстетически привлекательные, но, увы, малопонятные - формулировки. "Бытие, - пишет он здесь, - есть тайна, но тайна в данном случае - не что-то глубоко спрятанное, что нужно открыть, чего нужно добиться. Тайна лежит на поверхности, ее нужно пережить или прожить. Понимание бытия, прикосновение к нему, осененность бытием преобразует, преображает человека, вырывая его из бессмысленного хаоса эмпирической жизни и делая его самобытным, делая его самого бытием ...". И далее, поясняя метафору "осененность бытия", названный автор указывает: "Осенен- ность бытием создает другой порядок бытия и качество жизни, отличные от религиозной веры или научного понимания. Достижение этой осененности есть специфически философская проницательность.". Уиллард ван Орман Куайн (1908-1997) - американский философ и логик - развил очень характерную для современной философии и весьма любопытную концепцию "онтологической относительности" (онтологического релятивизма). Суть этой концепции можно пояснить следующим образом. Всякая онтология, то есть некоторое систематизированное описание и объяснение действительности, выражается на определенном языке. Человек не обладает божественной способностью воспринимать объекты "сами по себе", представлять объекты с "абсолютной точки зрения". Он всегда воспринимает, представляет объекты в определенном теоретическом, мировоззренческом, языковом контексте. Само структурирование действительности, выделение объектов познания всегда осуществляется в соответствующем теоретическом, мировоззренческом, языковом контексте (осознаваемом или неосознаваемом субъектом познания). Нет смысла спрашивать, подчеркивает далее У. Куайн, что представляют объекты теории сами по себе. Дело в том, что прямое сопоставление теоретических систем и тем более отдельных теоретических конструктов с неконцептуализированной реальностью невозможно. Это так, поскольку у нас нет надежного и однозначного способа референции, то есть указания тех фрагментов реальности, которые обозначены соответствующими теоретическими конструктами. Более или менее непосредственное сопоставление теоретических конструктов возможно только с другими теоретическими конструктами. Именно так и истолковываются, разъясняются в практике познания, научного познания, в частности, объекты теории: через интерпретацию их в рамках других теорий (в широком смысле этого слова). Следовательно, делает вывод американский философ, "смысл имеет вопрос не о том, что представляют объекты теории с абсолютной точки зрения, а о том, как одна теория объектов интерпретируется и переинтерпретируется в другую". Иначе говоря, для того чтобы "онтологизировать" теорию, то есть понять, какие объекты она описывает и объясняет, мы должны прибегнуть к помощи другой теории. А именно: мы обязательно интерпретируем объекты интересующей нас теории с помощью другой, "уже известной нам теории". Другого пути просто нет. Но это и есть онтологическая относительность. Более того, по Куайну, "онтология дважды относительна": во-первых, "определение универсума теории оказывается осмысленным лишь относительно некоторой предпосылочной теории", во-вторых, "определение универсума теории оказывается осмысленным лишь относительно некоторого способа перевода одной теории в другую". Категории (от греч. kategoria - высказывание, признак) - наиболее общие, фундаментальные понятия соответствующей дисциплины. С одной стороны, они позволяют выявить самые существенные стороны действительности, позволяют структурировать ее. С другой стороны, категории являются принципами, организующими познавательную деятельность, мышление человека. |