Главная страница
Навигация по странице:

  • РЕФЕРАТ по дисциплине «Культурология» Аполлоническая и дионисийская культуры (Ф.Ницше)

  • ФИО студента Лягин Никита Романович Направление подготовки

  • Группа ФИТ-ИСТ-Б-01-Д-2019-А Москва 2021

  • Аполлонистическое и дионистическое начала в концепции искусства Ницше.

  • 4. Противоборство и взаимодействие двух начал как двигатель культуры

  • 5. Возвращение трагедии как преодоление кризиса современной культуры

  • Список литературы

  • Практическое задание 1. Реферат по дисциплине Культурология


    Скачать 43.87 Kb.
    НазваниеРеферат по дисциплине Культурология
    Дата27.11.2021
    Размер43.87 Kb.
    Формат файлаdocx
    Имя файлаПрактическое задание 1.docx
    ТипРеферат
    #283697






    Российский государственный социальный университет





    РЕФЕРАТ

    по дисциплине «Культурология»

    Аполлоническая и дионисийская культуры (Ф.Ницше)

    (тема реферата)

    ФИО студента

    Лягин Никита Романович

    Направление подготовки

    Информационные системы и технологий

    Группа

    ФИТ-ИСТ-Б-01-Д-2019-А




    Москва 2021
    Введение

    1.Аполлонистическое и дионистическое начала в концепции искусства Ницше.

    2.Дионисийское начало

    3. Аполлоническое начало

    4. Противоборство и взаимодействие двух начал как двигатель культуры

    5. Возвращение трагедии как преодоление кризиса современной культуры

    Заключение

    Список литературы

    Введение

    Фридрих Ницше (1844-1900гг.) – немецкий философ и поэт. После учёбы в Боннском и Лейпцигском университетах с 1869 года преподавал классическую филологию в Базельском университете. Болезнь Ницше прервала в1879 году его преподавательскую деятельность, а затем в 1889 году прервала его творческую деятельность. Фридрих Вильгельм Ницше, явившись одним из величайших немецких философов не только девятнадцатого века, но и за всю историю философии, оставил после себя яркий след, воплощённый в уникальных трудах, трактовка которых по-прежнему вызывает массу споров. Некоторые люди склонны критиковать взгляды Ницше на те или иные явления, указывая лишь на те моменты, которые теоретически могут содержать одобрение нарушения многих морально-этических устоев современного цивилизованного общества. Другие же ими восхищаются, находя в его философии что-то “родное” для себя, то, что совпадает с их собственными соображениями. Если же просто запастись терпением, спокойствием стороннего наблюдателя и ознакомиться хотя бы с некоторыми трудами этого великого философа, то становится понятно одно: разность в понимании зависит от личных качеств людей, а за лаконичностью, меткостью и резкостью суждений. скрываются очень глубокие и точно изложенные мысли, рассказывающие нам о духовных исканиях Ницше, о непрерывной, мучительной, направленной на поиск истины работе мысли этого человека. К сожалению, философия Ницше была воспринята некоторыми людьми слишком однобоко или в искажённом варианте, что привело к ломке в сознании людей и возникновению ряда личностей, крайне радикально настроенных по отношению к другим. Чтобы действительно понять философию Ницше, необходимо также тщательно ознакомиться с его биографией и с теми условиями, которые оказали наиболее сильное влияние на формирование его взглядов в тот или иной период жизни этого философа. Центральное место в философско-культурологической концепции Ницше занимает понятие «жизнь», основу которой образует воля.

    1. Аполлонистическое и дионистическое начала в концепции искусства Ницше.

    На самом деле искусстве Ницше различает два начала: аполлонической и дионистическое. Аполлонической — рациональное, упорядоченное и критическое. Дионистическое — чувственное, вакхическое, опьяненное. Ницше исходит из предпосылки, что в греческом пантеоне боги Аполлон и Дионис — противоположные символические типы. Аполлон — это небесное, солнечное существо, сын Зевса, сменяющий на Олимпе бога Солнца Гелиоса, олицетворяющий солнечное начало; он — источник света, носитель божественного откровения. «Аполлон как бог всех сил, творящих образами, есть в то же время и бог, вещающий истину, возвещающий грядущее». Дионис же, напротив, олицетворение земного, бог плодородия, покровитель растительности, земледелия, виноградной лозы и виноделия. Дионис — бог веселья, радости, буйства. Аполлон и Дионис символизируют противоположность небесного и земного начал. «Под чарами Диониса не только вновь смыкается союз человека с человеком: сама отчужденная, враждебная или порабощенная природа снова празднует праздник примирения со своим блудным сыном — человеком». Чтобы показать, в чем состоят различия «аполлонического» и «дионисического» начал культуры, необходимо обратиться к понятиям и принципам, образным выражением которых выступают боги Аполлон и Дионис. Аполлон — выражение покоя и порядка, Дионис — его противоположность. Если первый — «полное чувство меры, самоограничение, свобода от диких порывов, мудрый покой бога-творца образов», то второй — избыток, нарушение всякой меры, безмерное, взрывчатое буйство. Аполлон воплощает принцип индивидуализма, он — великолепный божественный образ этого принципа, «в жестах и взорах которого с нами говорит вся великая радость и мудрость «иллюзии», вместе со всей ее красотой». Дионис символизирует ужас и восторг «чудовищный ужас», охватывающий человека, усомнившегося в формах познания явлений, и «блаженный восторг, поднимающийся из недр человека и даже природы», когда нарушен принцип индивидуализма, «разбиты все неподвижные враждебные границы, установленные между людьми нуждой, произволом и «дерзкой модой»... каждый чувствует себя не только соединенным, примиренным, сплоченным со своим ближним, но единым с ним». Сущностной характеристикой, как Аполлона, так и Диониса является способность воодушевлять людей, рождая образы различного порядка. Именно поэтому Ницше и обозначил два противоположных начала бытия и художественного творчества, как «аполлонической» и «дионистическое». Эти начала прорываются из самой природы «без посредства художника-человека». Человек в концепции Ф. Ницше — только «подражатель» и проводник имеющихся в природе сил: «...каждый художник является только «подражателем» и притом либо аполлоническим художником сна, либо дионисическим художником опьянения, либо, наконец, … одновременно художником и опьянения и сна».
    Подчинение Диониса Аполлону порождает трагедию. Эта трагедия не только вид искусства, но и состояние человека, у которого творчески импульсивное, образно-художественное начало подавляется понятийным рационально-критическим анализом. Именно трагическое мировосприятие, основанное на борьбе в культуре аполлонического и дионисийского начал, позволило, по мнению Ницше, древним грекам добиться огромных успехов. Но рационализация культуры, связанная с эпохой Просвещения, уничтожила истоки ее процветания. Задача современного искусства восстановить трагический миф для того, чтобы дать мощный заряд жизни творчества.


    2.Дионисийское начало

    Для того чтобы полнее характеризовать оба начала, Ницше предлагает нарисовать в своем воображении художественные миры сновидения и опьянения. Аполлоническое начало производит состояние, сравниваемое с состоянием сновидения, дионисийское же - с состоянием опьянения. «Либо под влиянием наркотического напитка, о котором говорят в своих гимнах все первобытные люди и народы, либо при могучем, радостно проникающем всю природу приближении весны просыпаются те дионисические чувствования, в подъёме коих субъективное исчезает до полного самозабвения, » - пишет Ницше. Дионисическое начало характеризуется понятиями «безобразное» и «дисгармоническое». Это связано с тем ужасом, которое испытывает человек перед чем-то непознаваемым, иррациональным. «Под чарами Диониса не только вновь смыкается союз природы с человеком: сама отчужденная, враждебная или порабощенная природа снова празднует праздник примирения со своим блудным сыном - человеком. Добровольно предлагает земля свои дары, и мирно приближаются хищные звери скал и пустыни. Цветами и венками усыпана колесница Диониса; под ярмом его шествуют пантера и тигр». Ощущение опьянения стремится уничтожить индивидуальность и освободить человека из духовной оболочки, даря мистическое ощущение единства. Под влиянием дионисийских сил миллионы склоняются перед их богом, все люди становятся равны, исчезают границы, установленные обществом, и каждый чувствует себя единым со своим ближним. Человек словно впервые видит мир таким, какой он есть на самом деле. Иллюзорное покрывало сорвано, и все тайны мироздания открываются ему. Дионисийское начало есть стихия, порыв, непреодолимое тяготение. Всякая система, порядок, последовательность презираются. Это стихийное стремление, в своем опьянении создающее некий ритм, гармонию торжествующего безумия. Оно бежит от внешней красоты и гармонии форм, утоляет жажду прекрасного непосредственно в первородном источнике жизни, и сливается с жизненным потоком, текущим под их покровом. Дионис объемлет собой всю внутреннюю жизнь, все извивы томящихся сердец, их скорбь и тоску, их грезы и чаяния. И все порывы души, отмечает философ В. Шмаков, - «ее чувства несказанные, тихий свет и ураган терзаний, все то, что в безмолвии внешнего мира рождается в скорби бытия, без устали ткет причудливый, невыразимый, но безгранично влекущий к себе мир Диониса.» Опьянение не знает преград, оно пробуждает душу от тягостного сна потока форм и влечет ее в чарующую область жизни, не знающей преград и подчинений. Этот мир влечет к себе человека, исполняет его дух великим томлением, сопричисляет к внутренней красоте, беспрестанно вырывает его из цепей космического сновидения. Экстаз Диониса есть полное погружение в поток мировой жизни. Дионис влечет человека к раскрытию глубинных истоков жизни. Все его существо исполняется тяготением безраздельно слиться всеми частями своей души с родником, льющим в мир поток жизни, проникнуть повсюду во все его мельчайшие струйки, безраздельно срастись со всякой душой и замереть в ощущении вселенского трепета жизни. «Художественная мощь целой природы открывается здесь в трепете опьянения, »- отмечает философ Дионисийским оргиям греков можно, по мнению Ницше, придать значение празднеств искупления мира и дней духовного просветления. У них впервые природа достигает своего художественного восторга, впервые разрушение принципа индивидуальности становится художественным феноменом. В этих греческих празднествах прорывается как бы сентиментальная черта природы, словно она вздыхает о своей раздробленности на индивиды. А более всего возбуждала страх и ужас дионисийская музыка. Она берет начало в диких языческих ритуалах и празднованиях, а затем получило развитие в греческой драме, в частности, в хоре. Это искусство не требовало осмысления, зритель как бы становился соучастником действия; он достигал посредством музыки такого состояния, что чувствовал себя единым с хором. «В пении и пляске являет себя человек сочленом более высокой общины: он разучился ходить и говорить и готов в пляске взлететь в воздушные выси. Его телодвижениями говорит колдовство. Как звери получили теперь дар слова и земля истекает молоком и медом, так и в человеке звучит нечто сверхприродное: он чувствует себя богом, он сам шествует теперь восторженный и возвышенный; такими он видел во сне шествовавших богов» Пение и язык жестов дионисических людей - нечто неслыханное для тех, кого не коснулись чары Диониса. Дионисическая музыка возбуждала страх и ужас у гомеровско-греческого мира. Она вызывала высший подъем символических сил человека, стремление уничтожить иллюзорность . Для этого требуется новый мир символов, особая телесная символика, но не только мимика, речь и жесты, но и особый плясовой жест, ритмизирующий все элементы действа. Природа ищет свое выражение в символических силах музыки, танца и жестов. Таким образом, дионисийское начало рождает сущность искусства. Очевидно, что, несмотря на то, что дионисийский человек для Ницше неразрывно связан с природой , он вовсе не является «естественным человеком» в идиллическом понимании: «Упомянутый нами идиллический пастух, созданный современными людьми, представляет лишь точное изображение суммы книжных иллюзий, принимаемых ими за природу; дионисический грек ищет истины и природы в ее высшей мощи - он чувствует себя заколдованным в сатира». Здесь уже намечается противопоставление дионисийского, истинно природного, и культурного.

    3. Аполлоническое начало

    Аполлоническое начало представляет собой полную противоположность дионисийскому. Оно появляется в попытках человека познать и объяснить окружающий его мир, защититься от его ужасов посредством иллюзии, сновидения. Именно с состоянием сновидения соотносит аполлоническое Ницше. Под "сновидением" философ, по собственному его пояснению, разумеет, по существу, "внутреннее видение", "прекрасную видимость мира сновидений". Аполлон "царит над иллюзорным блеском красоты во внутреннем мире фантазий", он - "бог всех сил, творящих образами". Прекрасная иллюзия видений - есть предпосылка всех пластических искусств, а также одна из важных сторон поэзии. На основании своего опыта Ницше пишет, что в непосредственном уразумении воображаемого образа люди находят наслаждение. Все формы в наших грезах говорят нам, что нет ничего безразличного и ненужного, но при всей жизненности этой действительности снов у нас все же остается еще мерцающее ощущение ее иллюзорности, распространенность и даже нормальность которого автор «Рождения трагедии из духа музыки» готов подтвердить рядом свидетельств и показаний поэтов. Художественно восприимчивый человек относится к действительности снов так же, как философ относится к действительности бытия: художник зорко всматривается в свои иллюзии, живет по их законам, по своим образам толкует себе жизнь. Но в грезах человеку приходят не только ласкающие взоры видения, но и жуткие, неприятные, тревожные, при этом у нормального человека остается осознание того, что это только его собственный сон, и этот человек с радостью соглашается грезить дальше. По утверждению Ницше наша внутренняя сущность испытывает сон с глубоким наслаждением и радостной необходимостью. «Эта радостная необходимость сонных видений также выражена греками в их Аполлоне; Аполлон, как бог всех сил, творящих образами, есть в то же время и бог, вещающий истину, возвещающий грядущее. Он, по корню своему «блещущий», божество света, царит и над иллюзорным блеском красоты во внутреннем мире фантазии».

    Но иллюзия хрупка и нежна, сновидение не должно переступать определенной черты, чтобы ее не разрушить. Следить за этим призван бог солнца, искусства и красоты Аполлон. Образ Аполлона - это полное чувство меры, самоограничение, свобода от диких порывов, мудрый покой бога - творца образов. Даже когда Аполлон недоволен, на всем его существе почиет благость прекрасного видения, его око всегда остается «солнечным». Для собственного сохранения, сновидения не должны выходить за определенные рамки, так как тогда они приняли бы вид грубой действительности. Их нужно созерцать спокойно, свободным от диких порывов, оставаясь в стороне и с чувством меры. В Аполлоне непоколебимое доверие к принципу индивидуации. Понятие принципа индивидуации Ницше заимствовал у Шопенгауэра. По определению это свойство представленности объекта, явления, феномена и заключается в том, что мир как представление дается в пространстве, времени, множественности, причинности. Человек, опирающийся на принцип индивидуации, живет среди мук и страстей, как моряк, доверяющийся своей ладье, плывет в бушующем море среди разъяренных волн. Это обоготворение индивидуации, если вообще представлять его себе императивным и дающим предписания, знает лишь один закон - сохранение границ индивида, меру в эллинском смысле. Аполлон, как этическое божество, требует от людей меры и, чтобы иметь возможность ее соблюдать, самопознания. Его требования: «Познай самого себя» и «Сторонись чрезмерного». Самопревозношение и чрезмерность - враждебные демоны века титанов и мира варваров. За все чрезмерное и титаническое индивид в мире Аполлона подлежал страшному наказанию, о чем свидетельствует целый ряд сюжетов из древнегреческой мифологии. Ницше отмечает, что аполлоническое помогает выразить в искусстве то, что зарождается в дионисийском: «Аполлоническое начало вырывает нас из всеобщности дионисического и внушает нам восторженные чувства к индивидам; к ним приковывает оно наше чувство сострадания, ими удовлетворяет оно жаждущее великих и возвышенных форм чувство красоты; оно проводит мимо нас картины жизни и возбуждает нас к вдумчивому восприятию скрытого в них жизненного зерна. Необычайной мощностью образа, понятия, эстетического учения, симпатического порыва - аполлоническое начало вырывает человека из его оргиастического самоуничтожения и обманывает его относительно всеобщности дионисического процесса мечтой. » Это означает, что Дионис в какой-то момент начинает говорить языком Аполлона. Высшая же цель искусства по Ницше - это заставить Аполлона говорить языком Диониса, чтобы в аполлонических видениях появилась дионисическая мудрость, чтобы наше сознание смогло достигнуть действия по ту сторону художественного аполлонического воздействия. Проанализировав причины появления аполлонического начала, Ницше заключил, что оно при всех различиях родственно также «варварскому» и «титаническому», и само лежит на скрытой почве страдания. Поэтому он восклицает: «Аполлон не мог жить без Диониса!» Символическое изображение взаимосвязи двух начал Ницше видит в картине Рафаэля «Преображение». На нижней половине полотна мы видим в бесноватом отроке, отчаявшихся вожатых, беспомощно перепуганных учеников отражение вечного и изначального страдания, основы мира: иллюзия здесь отражение вечного противоречия, отца вещей: «И вот из этой иллюзии подымается, как дыхание амброзии новый, видению подобный мир, невидимый тем, кто охвачен первой иллюзией, - сияющее парение в чистейшем блаженстве и безболезненном созерцании, сверкающем в широко открытых глазах.» Аполлоническое искусство характеризуется понятиями «красоты» и «кажимости». Жизненное содержание последних терминов выступало в качестве предпосылки живописи, прорицания и поэзии. В отличие от искусства дионисийского, аполлоническое воспринимается логически; оно сознательно и рационально. По мнению Ницше, именно рационализация искусства и отказ от дионисийского стали причинами его упадка. Современное искусство стремится подражать греческой трагедии, утверждает философ, говоря об опере. Однако, построенное на принципах гармонии и разумности, искусство уже не оказывает прежнего влияния на зрителя. Ницше пишет: «Опера есть порождение теоретического человека, критически настроенного любителя, а не художника; это - один из самых поразительных фактов в истории искусства».

    4. Противоборство и взаимодействие двух начал как двигатель культуры

    Таким образом, два начала противостоят друг другу. Сравним:

    Дионисийское:

    • - трагико-героическое

    • -безмерное буйство

    • -иррациональное

    • - беспокойное, неудовлетворенное

    • -единое

    Аполлоническое:

    • - иллюзорно-оптимистическое

    • -мера и упорядоченность

    • -рациональное

    • -спокойное

    • -индивидуальное

    Но эта антиномия позволяет культуре развиваться - поступательное движение культуры обуславливается двойственностью начал так же, как рождение зависит от двойственности полов. Аполлоническое начало противостоит дионисическому подобно тому, как искусственное противостоит естественному, жизни, осуждая все чрезмерное, непропорциональное. Ницше полагает, что после многочисленных этапов противоборства эти два начала слились в древнегреческой трагедии, ибо и то и другое оказались одинаково необходимы греку: этическое начало Аполлона стало как бы своеобразной защитой от ужасов бытия, как его дополнение и ограничение; в то же время силы Диониса олицетворяли преклонение перед неисчерпаемой во всей ее чрезмерностью мощью самой жизни. Именно в "Рождении трагедии" Ницше формулирует ставшую сакраментальной фразу о том, что "только как эстетический феномен бытие и мир оправданы в вечности". Иначе говоря, будучи стихийной и иррациональной силой, жизнь изливается в инстинкте художника, и только тот мир, который он творит и с помощью которого он отгораживается от действительности, и есть единственно реальный. Так и в аттической трагедии само действие никогда не являлось только портретированием действительности, оно и было самой этой действительностью, своего рода утешением эллина. Вызываемое трагическим хором состояние разрушало привычные границы человеческого существования, погружая все личное в летаргический сон и избавляя тем самым людей от мыслей об ужасе и отвратительной нелепости их существования. Именно искусство, и только оно одно, по мысли Ницше, было способно сделать жизнь достойной существования. Основой такого рода философско-эстетических умонастроений философа выступает своеобразно интерпретированная им идея о единстве жизни и искусства, согласно которой сама жизнь рассматривается в качестве бессознательной творческой силы; что же касается искусства, то оно становится стихийным, ничем не детерминированным кроме воли и инстинкта художника, процессом жизнеизлияния как единственным подлинным проявлением жизни. Тем самым искусство способно преобразить жизнь, представив ее в более привлекательном свете. Подлинная жизнь - это и есть искусство, причем главным образом искусство трагическое. Отсюда и ранний эстетизм или романтизм молодого Ницше, как определенный способ его жизнепонимания, отсюда же и его выводы о высочайшей миссии художника, который в борьбе с неисчерпаемой и таинственной жизнью создает свои шедевры как единственно подлинные лики последней. Описывая древнегреческое искусство, и в частности аттическую трагедию, Ницше четко акцентирует наступление того момента, когда эта трагедия вдруг "покончила самоубийством" в лице Еврипида, превратившего ее в комедию и поставившего под сомнение само существование дионисического начала. Дионис был изгнан с греческой сцены демонической силой, говорившей через Еврипида, однако последний был, по словам Ницше, лишь только маской; подлинным божеством, говорившим его устами, был Сократ, с появлением которого возникает новая дилемма: дионисического и сократического начал.

    5. Возвращение трагедии как преодоление кризиса современной культуры

    Тем не менее Ницше счел возможным выявить и обнадеживающие ростки пробуждающегося уже в условиях современной ему культуры нового трагического миропонимания. Прежде всего он обращается к немецкой философии, показывая, что наиболее "великие, широко одаренные натуры сумели ... уяснить и представить нам границы и условность познавания и тем решительно отвергнуть притязание науки на универсальное значение и универсальные цели..." Ницше говорит о гениальных победах Канта и Шопенгауэра над "скрыто лежащим в существе логики" современной культуры "оптимизмом", верившим в "познаваемость и разрешимость всех мировых загадок". Этим прозрением, как считает Ницше, и было положено начало трагической культуры, не опирающейся более целиком и полностью только на науку. Современная сократическая культура уже потрясена, говорит он; она уже догадывается в страхе о тех последствиях, к которым ведет, она потеряла наивное доверие в свои основы, она надломлена и уже не верит ни во что. Другого рода предзнаменование постепенного пробуждения дионисийского, трагедийного духа, становится, по Ницше, немецкая музыка, "...могучий солнечный бег от Баха к Бетховену и от Бетховена к Вагнеру". "...Среди всей нашей культуры именно она есть тот единственный непорочный, чистый и очистительный дух огня, из которого и в котором, как в учении великого Гераклита Эфесского, движутся все вещи, пробегая двойной круговой путь..." Ницше возвещает о возрождении трагедии, полагая, что именно в момент, когда мы подвержены опасности, нужно хорошо знать, откуда она может явиться и куда она стремится. Его призыв уверовать в возрождение трагедии равносилен призыву к возрождению жизни - дионисийской, роскошной и радостной. Время сократического человека миновало, констатирует он: "имейте только мужество стать теперь трагическими людьми!" В трех завершающих главах "Рождения трагедии" Ницше предлагает своеобразный тест для проверки на сократичность, в котором роль основного критерия выполняет способность человека понимать миф. Ницше противопоставляет его в качестве так называемой новой истины традиционным истинам науки, считая, что хотя он и является заблуждением, это очень важное и значимое заблуждение, которое позволяет человеку выработать необходимую ему стратегию жизненного выживания. Современный человек, полагает он, потерял и трагедию и миф, что по сути одно и то же, отсюда необходимость возрождения немецкого мифа, который придаст здоровую, первобытную силу человечеству. Ницше говорит о необходимости возрождения дионисийского начала и соединения его с аполлоническим для преодоления александрийской культуры, ведущей к гибели. Заканчивается текст «Рождения трагедии» словами вымышленного грека, вызывающего дух бога Аполлона, и призывающего его преодолеть своей просветляющей силой дионисическое подполье мира, вернув тем самым гармонию двух начал - так, как это было у греков: "Последуй за мной к трагедии и принеси со мной вместе жертву в храме обоих божеств".

    Заключение

    Таким образом Ницше видит выход из сложившегося в искусстве кризиса в соединении 2 направлений.

    • Ницше утверждает противоположность по сути и, одновременно с этим, равнозначность по важности аполлонического и дионисийского начал. Кризис современной культуры, названной Ницше александрийской и заключающейся в оптимистической вере в познаваемость и логичность мира, состоит в подавлении дионисийского начала, которое не исчезает бесследно, а копится под гнетом разумного и упорядоченного. Философ также отмечает, что проявление дионисийского в современном человеке гораздо страшнее и болезненнее, чем у грека.

    • Философ предчувствует «возрождение трагедии», то есть возвращение дионисийского начало, которое свергнет сократическую культуру и позволит вернуться к культурной модели, которую Ницше считал идеальной -греческой. В ней аполлоническое и дионисийское начало взаимодействуют на равных основаниях, что дает жизнь и искусству, и культуре в целом.


    Список литературы

    1. Ницше Ф. Рождение трагедии из духа музыки в пер. Г. А. Рачинского; "Мысль", Москва 1990.

    2. Пархоменко И.Т., Радугин А.А. Культурология в вопросах и ответах.- М.:Центр, 2001

    3. Спиркин А.Г. Философия. М.: Гардарики, 2002

    4. Культура: Теории и проблемы. Учебное пособие /Т.Ф. Кузнецова и др. М., 1995.


    написать администратору сайта