курсовая. Реферат Промежуточная
 Скачать 93 Kb.
|
|
Министерство образования и науки Российской Федерации НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ТОМСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ (НИ ТГУ) Филологический факультет Кафедра русской литературы XX века РЕФЕРАТ «Промежуточная» картина мира в эссе А. Иличевского «Единая теория поля» по дисциплине «Семинары по современной русской литературе» Выполнил студент группы № 1353 Попов И.Д. Проверил канд. филол. наук, доцент Рытова Т.А. Томск 2018 Характеристика жанра эссе. Особенности жанра. Эссе (из фр. essai «попытка, проба, очерк») — литературное прозаическое произведение небольшого объема, свободной композиции, передающее индивидуальные впечатления, суждения, соображения автора о той или иной проблеме, теме, о том или ином событии или явлении. От очерка отличается тем, что в эссе факты являются лишь поводом для авторских размышлений. Эссе – литературный тест, свободно трактующий какую-либо философскую, эстетическую, моральную, социальную проблему. Обычно противопоставляется систематическому научному рассмотрению вопроса. Несовершенство рационально-логического способа постижения феноменов вызывает потребность использовать «нетрадиционные» формы философствования, к которым относится и эссе. В литературоведческой антропологии «эссеизм» рассматривается как феномен переломных эпох, связанных с развитием критического мышления, со сменой мифологической парадигмы общества, глубокой перестройкой его основ. В “Эссе об эссе” Михаил Эпштейн говорит о том, что эссеистика «…постоянно колеблется между мифом и не-мифом, снимает модернистскую антитезу между образом и понятием. А эссеизм как явление воссоединяет распавшиеся части культуры — но оставляет между ними то пространство остраненности, иронии или рефлексии, которые решительно враждебны догматике всех мифологий»1. Также в статье “Эссеистика как нулевая дисциплина” Эпштейн пишет о жанре эссе следующее: «Эссеизм как метод состоит в том, что сам предмет письма превращается в метод письма, в точку отсчета, первопонятие. Эссеистика – это «нулевая дисциплина» - по мысли Эпштейна – она находится не между другими дисциплинами, и не на их скрещении, но в точке их начала, в точке, откуда зарождается сама дисциплинарность и где ее еще нет»2. Обычно этот жанр определяют, как философско-художественный, и долгое время эссе не являлось отдельным жанром, а занимало промежуточное место в словесности между литературными и нелитературными формами. Для эссе характерен полистилизм - сочетание в рамках одного текста элементов научного, публицистического и художественного, могут использоваться научные термины, философские понятия, просторечные слова. В тексте эссе таким образом осмысливаются факты, что создаётся целостный образ действительности, и его сочинение имеет, наряду с практическим и познавательным, художественно-эстетическое значение. Главное свойство эссе - подчеркнуто выраженный индивидуальный взгляд автора. Эта черта делает эссе выражением экзистенциального опыта, где «Я» - и субъект, и объект познания. Валентин Хализев пишет о эссе следующее: «Эссе предполагает, что автор должен достичь максимального баланса между четкой информативностью, стилистической изысканностью и доказательным обоснованием своих предпосылок и выводов. Лаконизм, афористичность, владение риторикой и логическими системами убеждения — вот что требуется от искушенного эссеиста. Парадоксальным образом, декларированная “свобода” и произвольность эссеистической формы “сковывает” автора обширным набором правил и запретов»3. Из истории жанра. Родоначальником жанра эссе считается французский мыслитель мыслитель Мишель де Монтень. В его книге «Опыты», изданной в 1580 году, впервые был заявлен феномен «я сам», усиленный самоанализ, рефлексия, направленная на постижение автором всеобщих универсалий в самом себе, «изображены» движения мысли и процесс мышления, создан эффект непритязательного субъективного стиля, непосредственности и спонтанности. Почти через столетие к жанру эссе обратился английский философ Ф. Бэкон. В XVII— XVIII вв. эссе не относилось к сфере художественного или научного. В XIX веке, когда развитие литературы сопровождалось значительными сдвигами в философской мысли, а именно рождением культа гения и индивидуальности, разработкой понятий «субъект» и «асистемности», развитием форм интеллектуального письма, поиском новых, принципиально иных языковых стратегий и средств. Текст как целостность, упорядоченная идеей, перестал устраивать философов и писателей. Потенциал эссеистского жанра с его семантической многозначностью и «внутренней неструктурированностью» снова оказался востребованным. В то время эссеистикой занимаются Генрих Гейне, Ральф Эмерсон, Генри Торо, Бернард Шоу. В XX в. в России вектор развития жанра эссе меняется — от его расцвета в литературе Серебряного века до полного неприятия советской идеологией. Важными сборниками эссеистики в русской литературе начала 20 века являются: «Опавшие листья» Василия Розанова, «Шум времени» Осипа Мандельштама, «По звездам» Вячеслава Иванова, пишут и публикуют эссе Александр Блок, Андрей Белый, Лев Шестов и другие философы, поэты и прозаики. В советский период жанр перестает быть популярным. Однако, несмотря на идеологический запрет, эссеистика сохранился в отечественной литературе благодаря представителям неофициальной культуры. На жанр эссе в значительной степени повлиял «лингвистический поворот» в философии, а позже - идеи структурализма и постструктурализма. Развитие новых пониманий природы текста и общее взаимопроникновение жанров приводят, с одной стороны, к усилению художественного начала в эссеистике, а с другой – к автономизации от иных форм письма. Попытка указать на неартикулируемые пласты реальности, постоянно ускользающие от понимания, отличает современную эссеистику от научных и публицистических текстов, требующих недвусмысленно понимаемого высказывания. Французский писатель и критик Морис Бланшо определяет эссе следующим образом «не написанный текст как завершенный артефакт, но текст читаемый или текст-чтение. Текст, существующий не материально, а в сознании читающего. Касательно такого текста нужно задавать вопрос не «как правильно понимать это?», но — «как читаемый текст понимает себя мной, читателем?»4. О методах современной русскоязычной эссеистики. Современная эссеистика стремится не столько к освещению общих философских проблем, сколько к саморефлексии речи пишущего, к моделированию различных методов и логик чтения. Литературовед Константин Зацепин в статье «Современное эссе как коммуникативная форма» выделяет следующие особенности современной русскоязычной эссеистики: постоянное углубление смысла за счет привлечения множества интерпретант, привлечение большого количества цитат и символов из «культурной памяти», эффекты семантической немотивированности, непредсказуемости, парадоксальности, усиленная роль фонетических и морфологических структур, приемы стирания и распыления субъективности. Также по замечанию Зацепина современная эссеистика зачастую сближается с одной стороны с поэзией, и с другой стороны с жанром романа. Среди современных авторов-эссеистов, в чьих текстах активно нарушаются границы между жанрами, выделяются такие как: Александр Скидан, Аркадий Драгомощенко, Шамшид Абдулаев. В той же статье Зацепин пишет: «Эссе выступает значимым инструментом маргинализации литературного высказывания, задает утопическую перспективу, заставляя автора экспериментировать с теми сюжетами и мотивами, лексическими и метафорическими конструкциями, которые с точки зрения общепринятой поэтики следовало бы признать невозможными»5. Таим образом, современную эссеистику можно определить как саморефлексивный жанр, обладающий повествованием как совокупностью смысловых серий, связанных в большей степени ассоциативно, чем логически, создающих механизмы понимания и прочтения. Анализ эссе А. Иличевского «Единая теория поля». Композиционные особенности. Эссе Александра Иличевского «Единая теория поля» имеет подзаголовок «про главное». Если обратиться к содержанию, то «главное» здесь – это мышление о мире, о природе, о возможностях языка выступать в роли проводника в недоступные человеку зоны онтологии. Основа текста - формулирование идеи, и вместе с ней – моделирование промежуточной, экспериментальной картины мира на стыке физики, философии языка, биологии. Сюжет этого текста подчинен ритму и логике этого формулирования, на первом плане здесь представлен акт мышления субъекта, и это мышление оперирует научными понятиями, соединяет одни идеи с другими, сворачивает готовые концепции в имена их создателей, стремится от точки начала к точке завершения. Кроме того, эссе разделено на две части: основной текст и пояснения к нему (от нулевого до четвертого), с помощью пояснений автор привлекает точки зрения других людей на рассматриваемый им вопрос, тем самым вписывая свою идею в контекст схожих идей. Также роль пояснений здесь выполняет функцию саморефлексии текста: идеи, изложенные в «Единой теории поля», подтверждаются или опровергаются другими точками зрения. Пояснение разделено на пять фрагментов, первым из которых является пояснение под номером ноль. Это нулевое пояснение говорит о том, что «смысл написанного в заглавии», то есть заставляет вернуться в начало текста для того, чтобы считать его содержание уже после того, как основной текст эссе прочитан. Для автора же это пояснение является возвращением к исходной точке своего размышления: после окончания формулирования идеи субъект регистрирует в памяти точку ее возникновения, создает паттерн мышления, к которому можно возвращаться. Пояснения, идущие за нулевым, являются воспоминаниями автора, и в какой-то степени выходят за рамки этого паттерна. Само пояснение под номером ноль может отсылать к форме философского трактата, нередко авторы трактатов используют числа для разграничения суждений (Л. Витгенштейн, Б. Латур), и своеобразные «нулевые суждения» в них также могут встречаться. Идея «Единой теории поля». Заглавием анализируемого текста является название крупной физической теории, разрабатываемой рядом физиков 20 века. «Единая теория поля, физическая теория, задачей которой является единое описание всех элементарных частиц (или группы частиц), выведение свойств этих частиц, законов их движения, их взаимных превращений из неких универсальных законов, описывающих единую «первоматерию», различные состояния которой соответствуют различным частицам»6. Само «физическое поле» было подробно описано А. Эйнштейном и, позже, Р. Пенроузом, и понималось как «физический объект, определяемый скалярными, векторными, тензорными, спинорными величинами (или некоторой совокупностью таких величин), подчиняющимся динамическим уравнениям»7. Из этих определений становится понятно, что «поле» представляет собой основу для физических процессов, а все абстрактные величины (векторные, скалярные и т.д.), взятые в уравнениях переменными, действуют в «поле» как разнонаправленные силы, существующие внутри иерархии одной системы. И как самый низший элемент иерархии Иличевский определяет «геном». Стоит сказать, что физическая теория поля не включает в себя генетику, но предложенная в данном эссе идея опирается не только на физические данные. «Геном — совокупность наследственного материала, заключенного в клетке организма. Геном содержит биологическую информацию, необходимую для построения и поддержания организма»8. Генетика имеет свою знаковую систему и свои законы сочетания знаков друг с другом: «Информация, записанная в ДНК с помощью четырехбуквенного нуклеотидного алфавита, переводится простым механическим способом на другой, аминокислотный, алфавит из 20 букв, которым записывается строение белковых молекул»9. Иличевский пишет: «Грамматика генома определяется на уровне фундаментальных взаимодействий, на основе которых идут внутриклеточные процессы. И в то же время геном устроен согласно законам речи»10, то есть предложенная авторам идея о «единой теории поля» опирается в первую очередь на мельчайшие составляющие материи, выраженные в знаковой форме, а значит и на текст самой онтологии. В эссе несколько раз упомянут Л. Витгенштейн: «Я давно думал, что Витгенштейн с его гипотетическими элементами – атомарными фактами относительно объектов мира пытается сформулировать нечто справедливое. И теперь, кажется, становится ясно, что он оперирует внутри генома-речи. Вот там, среди аминокислот, где-то и находятся элементарные объекты мира-речи». Атомарный факт в определении Витгенштейна «есть соединение объектов», он несет в себе первоосновную, структурирующую функцию: «То, что имеет место, что является фактом, - это существование атомарных фактов»11, а значит именно первый уровень, уровень генома и атомарных фактов должен являться основой для языка, разработанного как «единая теория поля». Иличевский приводит в качестве примеров взгляд физиков на проблему «теории поля», как на проблему поиска единой грамматики, и небольшое воспоминание о разговоре с поэтом, исследователем авангарда, Сергеем Бирюковым, от которого автор узнает о том, что некоторые методы комбинаторной поэзии «можно применить к осознанию того, что происходит в геноме»12. Важно то, что идеи о едином языке, о связи грамматики и онтологии возникали в философии (как правило, аналитической), математике и авангардной или модернистской поэзии не единожды на протяжении двадцатого века и продолжают возникать, привлекая другие области научного (и эзотерического) знания, сегодня. Это говорит об экспериментальном характере предложенной идеи. Образы мира, автора и человека в «Единой теории поля». Основная проблема, скрывающаяся за идей единой грамматики формулируется Иличевским так: «Наши знания о вселенной вплотную придвинулись к области, где устройство разума начинает соприкасаться с устройством Вселенной»13, то есть в эпоху Антропоцена для человека становится важным вновь получить сближение с природой, подтвердить свою биологическую обусловленность, но уже иначе, чем, например, в 19 веке. И здесь, в тексте эссе неслучайно приведено метафорическое высказывание Иосифа Бродского о том, что «язык – это растворенное неживое». Поэтизация языка и материи, их эстетическое осмысление у Бродского происходит на основании сходства одного с другим, и благодаря этому в тексте эссе возникает еще один, сугубо метафорический взгляд на поставленный Иличевским вопрос. Сама мысль Бродского может быть истолкована следующим образом: язык как текст несет в себе негативность по отношению к объектам мира, объекты мира имеют разные виды полей, окружены неживой материей, которая может быть соотнесена с языком (в метафоре Бродского язык представляет собой нечто материальное), «растворена» на еще более мелкие (языковые, в этом случае) составляющие. Здесь также можно вспомнить мысль У. Эко: «От исчезнувших вещей остаются пустые имена». В последнем абзаце эссе автор пишет о том, что «Осталось совсем немного до объединения живого и неживого в одну исследовательскую проблему. И язык – главный претендент на роль этого объединителя», и это заключение соотносимо с заглавием текста: физическое поле включает в себя как живую, так и неживую материю, язык как атомарный «объединитель» двух видов материи может обнаруживать в себе скрытый потенциал. Своеобразным «объединителем» в «Единой теории поля» выступает субъект высказывание. С одной стороны - это носитель разных точек зрения, разных концепций и знаний, его субъективность складывается в акте мышления, в акте соединения идей; с другой – субъект неотделим от эмпирического автора, так как в тексте приведены факты из биографии (лекция в Институте физики им. Ландау, встреча с Сергеем Бирюковым), оценка и комментирование чужих концепций и высказываний. На стыке двух начал (теоретического и биографического) и появляется эссеистический, «маргинальный» субъект. В данном случае это проявляется как при соединении самих концепций (формулирования идеи) и фактов (воспоминаний) друг с другом, так и при соединении этих разнородных ментальных процессов. В статье «Эссе: от философии к литературе» К. Зацепин пишет: «Эссе держится энергией взаимных помех, трением и сопротивлением не подходящих друг другу частей… В предмете, который избирает автор-эссеист, отражается, как в зеркале, его собственный взгляд, обращающийся в жесте вопрошания не только к предмету, но и к самому себе, условиям возможности себя»14, и применяя рассуждения Зацепина к эссе Иличевского можно отметить еще одну черту субъекта «Единой теории поля». Через собирание идеи текст собирает авторскую субъективность. Если обратить внимание на повторяемость местоимения «я» в эссе Иличевского, то можно заметить, что оно впервые возникает ближе к концу основного текста в предложении о Витгенштейне, цитируемом выше. В этом предложении происходит смена авторской оптики с естественнонаучной на философскую, происходит соединение двух разных дискурсов, и на его месте происходит самообнаружение субъекта. Далее, в пояснениях, местоимение «я» появляется несколько раз, но уже во время изложения воспоминаний о разговорах, встречах с людьми. Этот фактический материал, который автор берет из своей биографии, с одной стороны - показывает обратную сторону идеи о единой теории поля, поясняет то, с какими людьми и с какими социальными институтами она связана, с другой же стороны – представляет автора как внетекстового субъекта, который вносит в эссе свои воспоминания, связанные с формулированием идеи, и его самообнаружение здесь происходит не при соединении концепций, но при соединении уже сформулированной идеи и внетекстовой действительности. Промежуточность эссеизма в тексте «Единой теории поля» проявляется и на авторском уровне именно благодаря многочисленным соединениям одного с другим. В это промежуточной, экспериментальной картине мира, основанной на соединении знаний из разных научных областей, формируется соответствующий образ человека. Согласно сложившимся представлениям о том, какой образ человека характерен для жанра эссе, текст «Единой теории поля» является показательным. В тексте не встречается рефлексия о человеке, о его месте в мире, но проблема, формулируемая Иличевским, затрагивает фундаментальные вопросы языка и онтологии, а значит и присутствия сознания в бытии. Образ человека, как образ мира и субъект повествования, в этом тексте тоже можно назвать промежуточным, здесь человек, в первую очередь, носитель знаний об объективной реальности, толкователь природы. Но это толкование не является в полной мере естественнонаучным: научное здесь соединяется с поэтическим, а биология и лингвистика взаимодополняют друг друга. Возникающие имена философов, физиков и поэтов неслучайны в этом тексте: каждый интерпретирует реальность сообразно своему типу знания, и автор эссе соединяет эти знания в идею единой теории поля. Также важно и то, что предложенная автором идея не является разработанной в научной сфере, она все еще остается утопичной, рассматривается лишь как маргинальная концепция на стыке разных дисциплин, и поэтому такая версия трактовки реальности является «антинаучной» и, отчасти, еретической (с точки зрения традиционных представлений о мире и языке). Значит, и носитель этой идеи – человек в большей степени экспериментирующий, соединяющий, чем полагающийся на готовое знание. Список литературы: 1. М. Эпштейн - «Эссе об эссе» (https://www.nlobooks.ru) 2. М. Эпштейн - «Эссеистика как нулевая дисциплина» - «Михаил Эпштейн. Все эссе. Том 2. Из Америки (сборник)» (https://www.emory.edu) 3. В. Хализев – «Теория литературы» (1999 г., http://modernlib.net) 4. М. Бланшо - «Пространство литературы»— М.: Логос, 2002 5. К. А. Зацепин - «Современное эссе как коммуникативная форма» (НЛО № 104, 2010, https://www.nlobooks.ru) 6. «Нелинейная квантовая теория поля». Сб. статей. М., 1959 («Проблемы физики»); Гейзенберг В., «Введение в единую полевую теорию элементарных частиц, перевод с английского», М., 1968; Эйнштейн А., «Сборник научных трудов», т. 1—2. (http://bfsibguti.ru) 7. «Генетика: энциклопедический словарь» / Картель Н. А., Макеева Е. Н., Мезенко А. М.. — Минск: Технология, 1999. (http://bio.niv.ru) 8. «Геном человека: Энциклопедия, написанная четырьмя буквами», В. Тарантул. (https://rucont.ru) 9. А. Иличевский – «Справа налево» (АСТ, 2015) 10. «Логико-философский трактат», Л. Витгенштейн (АСТ, 2017) 11. К. А. Зацепин - «Эссе: от философии к литературе» (НЛО № 106, 2011, https://www.nlobooks.ru) 1 Михаил Эпштейн - «Эссе об эссе» (НЛО № 104 за 2010 г., https://www.nlobooks.ru) 2 Михаил Эпштейн - «Эссеистика как нулевая дисциплина» - «Михаил Эпштейн. Все эссе. Том 2. Из Америки(сборник)», с. 34 (https://www.emory.edu) 3 Хализев В. – «Теория литературы» (1999 г., http://modernlib.net), с 570 4 Бланшо, М. «Пространство литературы»— М.: Логос, 2002., с. 122 5 К. А. Зацепин - «Современное эссе как коммуникативная форма» (НЛО № 104, 2010, https://www.nlobooks.ru) 6 «Нелинейная квантовая теория поля». Сб. статей. М., 1959 («Проблемы физики»); Гейзенберг В., «Введение в единую полевую теорию элементарных частиц, перевод с английского», М., 1968; Эйнштейн А., «Сборник научных трудов», т. 1—2, М., 1965—66. В. И. Григорьев (http://bfsibguti.ru) 7 «Нелинейная квантовая теория поля». Сб. статей. М., 1959 (http://bfsibguti.ru) 8 «Генетика: энциклопедический словарь» / Картель Н. А., Макеева Е. Н., Мезенко А. М.. — Минск: Технология, 1999. — 448 с. (http://bio.niv.ru) 9 «Геном человека: Энциклопедия, написанная четырьмя буквами», В. Тарантул. (https://rucont.ru) 10 А. Иличевский – «Справа налево» (АСТ, 2015), с. 243. 11 «Логико-философский трактат», Л. Витгенштейн. (АСТ, 2017) 12 А. Иличевский – «Справа налево» (АСТ, 2015), с. 243. 13 А. Иличевский – «Справа налево» (АСТ, 2015), с. 244. 14 К. Зацепин - «Эссе: от философии к литературе» (НЛО № 106, 2011, https://www.nlobooks.ru) |