Функциональный метод, как способ анализа и интерпретации. Российский государственный социальный университет реферат по дисциплине Социология

• Название: Российский государственный социальный университет реферат по дисциплине Социология
• Дата: 14.12.2021
• Размер: 53.37 Kb.
• Имя файла: Функциональный метод, как способ анализа и интерпретации.docx
• Тип: Реферат; #303852

Российский государственный социальный университет

РЕФЕРАТ

по дисциплине «Социология»

_____________________________________________________

Функциональный метод, как способ анализа и интерпретации, ориентированный на выявление и изучение функций социальных объектов

ФИО студента	Зуйкова Елизавета Сергеевна
Направление подготовки	Психолого-педагогическое
Группа	ПЕД-Б-0-3-2019-1 ДИСТАНТ

Москва 2021

Содержание:

1. Сущность функционального объяснения……………………………стр.3

2. Т. Парсонс: структура социального действия ...……………………стр.5

3. Постулаты функционализма и их критика Р. Мертоном …………стр.7

4. Парадигма функционального анализа………………………………стр.14

Список литературы……………………………………………………...стр.23

1. Сущность функционального объяснения

Любое описание рационального действия неизбежно содержит в себе ссылку на цели, мотивы, субъективный смысл, определяемые «с точки зрения действующего лица». Однако если мы рассматрива­ем действия не отдельного актора либо группы, а целого социаль­ного института, то говорить в прямом смысле слова о «цели» или «мотиве» деятельности этого крупного структурного образования не вполне корректно. В этом случае мы будем исследовать не цели и мотивы института, а его функции. В сущности, функция любой масштабной социальной единицы, – будь то культура, институт или общество в целом, – представляет собою не что иное, как ту же самую цель, а именно – ту общественную цель (потребность), ради удовлетворения которой эта структура либо целенаправленно создана, либо стихийно сложилась. Иначе говоря, функция в этом смысле – это цель предназначения. Соответственно, функциональ­ные объяснения направлены на проблемы «выживания», интегра­ции или воспроизводства социальной системы. Разъясняются также условия жизнедеятельности, адаптационные возможности, эволю­ционные изменения и другие процессы, происходящие внутри объ­ясняемой системы.

Сказанное вовсе не означает, что функциональное объяснение пригодно лишь для сложных структур. Этот тип объяснения мо­жет применяться на микросоциальном или даже индивидуальном уровнях: например, в социальной психологии используются пси­хоаналитические описания, опирающиеся на концепцию бессозна­тельных мотивов, или латентных функций психики. Однако чаще функциональные объяснения встречаются все же при исследовании макроструктур.

Функциональные объяснения в социологии, таким образом, мо­гут рассматриваться как разновидность телеологических объясне­ний, в которых события, действия, факты становятся понятны лишь через соотнесение с их последствиями.

В современной социологии под функционализмом, прежде все­го, понимают структурный функционализм. Это направление рас­сматривает общество с точки зрения его социальной структуры и

присущих структурным элементам функций. Именно эти две мето­дологические интенции и дали название данной социологической теории. Объяснить некоторое социальное явление – значит выявить его структуру и те функции, которые выполняют части системы.

Помимо структурного функционализма Т. Парсонса и Р. Мерто­на, выделяют и другие его типы: а) индивидуальный функционализм, характерный для культурной антропологии и ориентированный на анализ того, как социальные институты и локальные культуры удов­летворяют потребности индивида (Б. Малиновски); б) межличнос­тный (внутригрупповой) функционализм, также присущий ранней культурной антропологии (А. Рэдклифф-Браун); это направление выявляет функциональность тех обычаев, традиций и других куль­турных норм, которые могли восприниматься как примитивные или пережиточные (с евроцентристской точки зрения); в) социеталь­ный функционализм современных системных теоретиков (Н. Луман, Э. Гидденс, Э. Шилз, П. Штомпка и другие).

Функционализм часто критиковали за два основных недостат­ка, характерных для этого типа объяснения.

Во-первых, так называемая «незаконная телеология»: сущест­вование социальных институтов, культурных практик или структур­ных ограничений объясняется имеющимися целями и потребнос­тями общества или группы без разъяснения того, каким образом, с помощью каких каузальных механизмов социетальные цели стано­вятся актуальными причинами событий и явлений.

Во-вторых, тавтология, т. е. принцип истолкования, при кото­ром социальное целое объясняется через его части, а сами структур­ные элементы (части) определяются через целое.

Надо признать, что эти недостатки из функционализма полно­стью не устранимы. Сущность функционального объяснения имен­но в том и состоит, что экспланандум выводится только из собс­твенных функций-целей. Другими словами, либо нужно мириться с телеологией и тавтологией, либо функционализм попросту переста­нет быть самим собой, и мы в таком случае потеряем эвристичную и полезную парадигму объяснения. Быть может, эти свойства стоит рассматривать не в качестве недостатков, а лишь специфических особенностей, которые присущи данному способу объяснения и на которые необходимо делать определенную «поправку».
2. Т. Парсонс: структура социального действия

В 1937 г. Толкотт Парсонс издал книгу «Структура социально­го действия» и тем самым положил начало крупнейшему социологи­ческому направлению – структурному функционализму. – Хотя, ко­нечно же, американский социолог не был первым, кто разрабатывал в гуманитарных и социальных науках структурно-функциональную парадигму. Поскольку функционализм берет свое начало в органи­цизме и «биологической метафоре» общества (по крайней мере, в социальных науках), постольку к числу его «отцов-основателей» нужно отнести О. Конта, Г. Спенсера, Э. Дюркгейма, П. Сорокина, крупнейших антропологов А.Р. Рэдклифф-Брауна и Б. Малиновски.

Для теории социального действия Т. Парсонса (на формирова­ние которой, помимо вышеперечисленных прародителей структур­ного функционализма, большое влияние оказал М. Вебер) характер­ны, прежде всего: а) нормативный рационализм, т. е. стремление построить модель объяснения действия, которая в своей интерпре­тации опиралась бы на социальные нормы, ценности, установки, желания, убеждения и рассматривала их всех в качестве реальных причин действия; б) логический функционализм, иначе говоря – ус­тановка рассматривать цели индивидуальных (или институциональ­ных) акторов как логически необходимые условия существования определенных средств действия (или – в более крупном масштабе – функций отдельных подсистем системы действия).

Основная задача, которую Парсонс ставил перед собою, – со­здать общую теорию действия. В этой общей концепции социаль­ное действие должно было стать лишь одним из видов действия как такового. При этом Парсонс стремился пройти между Сциллой «субъективизма» и Харибдой «объективизма», т. е. между Вебером и Дюркгеймом. Если М. Вебера считали так называемым «индиви­дуалистом» и «субъективистом», который в социологии идет от ин­дивида (социального действия) к обществу, то Э. Дюркгейма в той же степени полагали «холистом» и «объективистом», поскольку он двигался от общества (социального факта) к индивиду.

Безусловно, такая характеристика содержит, одновременно, и упрощение, и абсолютизацию. Макс Вебер никогда не доходил до изучения социальных супер­систем (государства, классов, общества в целом), ибо считал, что все эти струк­туры суть абстракции, а реально существуют только человеческие действия, ко­торые социология и должна изучать. Точно также, но только в противоположном направлении, Эмиль Дюркгейм не «спускался» по социальной лестнице до ис­следования индивидуальных действий, ибо полагал, что предмет исследования социологии – устойчивые и «стандартизированные» социальные факты.

Т. Парсонс замыслил «примирить» и объединить оба этих фунда­ментальных социологических подхода: с одной стороны («со сторо­ны» Дюркгейма), общество (система) есть совокупность взаимосвя­занных частей, не сводимых к простой их сумме. С другой стороны («со стороны» Вебера), индивиды действуют, руководствуясь ценнос­тями, нормами, установками, убеждениями, и тем самым влияют на общество и трансформируют его. В этом, последнем, случае важней­шим социальным процессом оказывается процедура коммуникации значений, символов, ценностей, норм, т. е. социальной информации. Построение функциональной теории социальной организации Пар­сонс (под влиянием Вебера) начинает с … «волюнтаристской теории действия». «Волюнтаристское» (волевое) действие есть субъектив­ный процесс принятия решений актором. Однако решения частично принимаются под давлением ситуационного окружения.

Структура «волюнтаристского» действия состоит из: 1) актора (действующего индивида); 2) цели; 3) средств достижения цели; 4) си­туационных условий; 5) ценностей, норм, идей, установок, социальных экспектаций, оказывающих совместное влияние на индивида.

Далее возникает вопрос: как эти единичные действия связаны между собою? Что их интегрирует?

Функцию интеграции действий индивидов выполняет социаль­ная система. Каждой социальной системе и подсистеме с необхо­димостью присущ набор из четырех функций. Любая функция по­нимается Парсонсом как совокупность действий, направленных на удовлетворение потребностей системы.

Сразу же можно отметить, что пройти между двумя «крайностями» Парсонсу не удалось: несмотря на свою приверженность к пониманию со­циальной системы как системы взаимодействия, Парсонс, по сути, не рас­сматривает взаимодействие в качестве фундаментального элемента изуче­ния общества. Базовой единицей («первокирпичиком») системы он берет статусно-ролевой комплекс. Однако совокупный набор статусов и ролей не может быть взят как фундаментальный (первичный) элемент социаль­ной системы, ибо по существу своему является интегральной, комплек­сной, – а, значит, сложной, – характеристикой личности. Таким образом, актор в системе Парсонса анализируется не с точки зрения его ценностей, норм, установок, мыслей и желаний, а всего лишь как взаимообусловлен­ная совокупность статусов и ролей.

Здесь я вынужден опустить концепцию социальной структуры из-за не­достатка объема. Эта теория рассматривается в курсе «История социологии».

1. Adaptation (адаптация) – система должна адаптироваться к внешней среде и приспособить, насколько возможно, внешнюю сре­ду к своим потребностям.

2. GoalAttainment (целедостижение) – установление приорите­та в системе целей и мобилизация ресурсов для их достижения.

3. Integration(интеграция) – координация взаимодействий эле­ментов системы.

4. Latency (букв.: «скрытое состояние»; употребляется в смыс­ле: «сохранение внутреннего (скрытого) образца», или, по-другому, латентность) – поддержка мотивации индивидов, необходимой сис­теме; поддержание и воспроизводство социальных образцов; своего рода «социальный консерватизм».

По первой букве каждого слова, обозначающего функцию, на­бор получил сокращенное наименование «схема AGIL» (схема «эй­джил»). Данная схема используется на всех стратификационных уровнях системы Парсонса.

Концепция «волюнтаристского» действия и функциональный набор, взятые в качестве методологических инструментов, позволя­ют эффективно анализировать эмпирические данные, ибо структу­рируют и унифицируют собранную информацию, производят груп­пировку и классификацию, помогают выделить социальные типы и тем самым дают возможность понимать, объяснять и интерпре­тировать действия как индивидов и малых социальных групп, так и масштабных социальных образований. При этом анализироваться могут эмпирические данные любого типа социологического иссле­дования. Однако большую эффективность структурно-функцио­нальная парадигма Парсонса проявляет все же при исследовании крупных единиц.
3. Постулаты функционализма и их критика Р. Мертоном

Если Т. Парсонса можно охарактеризовать как важнейшего тео­ретика структурного функционализма, то его гарвардского студента Роберта Мертона – как автора важнейших формулировок струк­турного функционализма в социологии. Действительно, Парсонс создал, скорее, социально-философскую теорию, а Мертон «адап­тировал» ее, собственно, к социологии.

Построение своей теории Р. Мертон начинает с критики пред­шествующих функционалистов, а именно – с представителей куль­турной антропологии А.Р. Рэдклифф-Брауна и Б. Малиновски, а так­же одного из своих учителей – Т. Парсонса. Знаменитые ученые, по мнению Мертона, в имплицитной форме выдвинули три основных постулата функционального анализа.

Постулат функционального единства общества был сформу­лирован Рэдклифф-Брауном: общество и его структура составляют интегрированное единство, которое можно назвать «функциональ­ным единством». В таком состоянии все части социальной системы работают совместно с достаточной гармоничностью или внутрен­ней согласованностью.

Мертон выдвинул следующие возражения против этого посту­лата: 1) структура и элементы общества могут быть функциональны­ми для одних индивидов и социальных групп и дисфункциональны­ми для других; 2) идеальной интеграции в обществе не существует; 3) вопрос о функциональном единстве общества необходимо в каж­дом конкретном случае исследовать эмпирически, а не постулировать его априорно; 4) данный тезис, возможно, справедлив в отношении небольших, примитивных обществ; такое же обобщение нельзя де­лать применительно к более крупным и сложным обществам; 5) не­обходимо учитывать существование и действие в социуме как явных функций, так и латентных.

Постулат универсального функционализма был выдвинут Ма­линовски: все стандартизированные социальные или культурные формы имеют некоторую жизненную (позитивную) функцию.

Мертон вновь возразил: не каждая структура, идея, обычай, убеждение и т. д. выполняет позитивную функцию. Неистовый на­ционализм, к примеру, является крайне дисфункциональным. Кро­ме того, существуют так называемые «отжившие» функции, т. е. те, которые когда-то были жизненными и позитивными, а в настоящее время утратили свое значение, не оказывают влияния на общество и превратились, по сути, в сугубо символические институты, обычаи или традиции. Такие утратившие актуальность установления Мер­тон назвал нонфункциями.

Вопрос о том, являются ли последствия того или иного куль­турного явления функциональными либо дисфункциональными ре­шается, по убеждению Мертона, не априорно, а эмпирически, в процессе исследования. Соотношение функций и дисфункций ка­кого-либо социального факта или процесса социолог предлагает оценивать при помощи понятия чистого баланса функциональных последствий. – Поскольку каждая общественная форма или струк­тура бывает и функциональной и дисфункциональной (одновремен­но!), то следует взвесить, какие именно последствия преобладают. Правда, нужно отметить, Мертон не разъясняет, каким же все-таки образом можно определить, что, в конце концов «перевешивает»? Ведь оценка соотношения «плюсов» и «минусов» некоторого соци­ального явления представляет собою сложнейшую проблему!

Постулат необходимости, обоснованный Малиновски, гла­сит: в любом типе цивилизации любой обычай, объект, идея или верование выполняют жизненную функцию и представляют собою необходимую часть внутри действующего целого. Короче: все жиз­ненные функции необходимы. Или, наоборот, более развернуто: все стандартизированные аспекты общества не только выполняют позитивные функции, но также являются необходимыми элемента­ми социального универсума. Стало быть, все ныне существующие структуры и функции необходимы для общества, а, значит, никакие другие структуры и функции не могли бы работать настолько же эффективно, как те, что обнаруживаются в настоящее время.

Мертон внес существенную поправку в это положение. – Во-первых, постулат является самым двусмысленным из всех: неясно, утверждает ли он необходимость функции или же явления (обычая, объекта, идеи, верования), которое выполняет эту функцию, либо же он утверждает необходимость и того и другого.

Во-вторых (и это – главное возражение), точно так же как одно и то же явление может иметь многочисленные функции, так и одна и та же функция может по-разному выполняться различными явлени­ями. Отсюда следует, что нужно говорить не о том, что существуют незаменимые функции, а, наоборот, о наличии в обществе функци­ональных альтернатив (функциональных эквивалентов, функцио­нальных заменителей). В таком случае понятно, что в социуме так­же имеют место альтернативные структуры.

В итоге Мертон заключил, что все постулаты представляют собою неэмпирические утверждения (как, собственно, им и поло­жено по определению), основанные на абстрактно-теоретических доктринах. Это – безусловный минус для социологии. Вполне оче­видно, что любое эмпирическое суждение или объяснение так или иначе опираются на теорию. Однако, считает Мертон, обязанность социолога состоит в том, чтобы осуществить эмпирическую провер­ку своих теоретических положений.

Результатом критического анализа предшественников стало вы­движение Мертоном основоположения о теориях «среднего уров­ня». Такая теория является основным инструментом анализа соци­альной эмпирической действительности. Теории среднего уровня опираются на эмпирические исследования и в то же время исполь­зуют понятия, теоретическую конструкцию. Подобное соединение эмпирического и теоретического дает, с одной стороны, то, что по­нятия теории становятся методологически организованными и ме­нее абстрактными, а с другой – конкретные исследования находят опору в фундаментальных теоретических положениях и, следова­тельно, собранные эмпирические факты наконец-то обретают воз­можность понимания и объяснения.

Большая совокупность теорий среднего уровня в итоге может составить всеобъемлющую теорию общества. Но никак не наобо­рот. – Подход Парсонса, – когда тот начинает построение социоло­гической теории с постулатов предельной общности и в итоге по­лучает, по мнению Мертона, не социологическую, а абстрактную социально-философскую теорию, – такой подход не может быть одобрен. Только тогда, когда основополагающая работа по созданию как можно большего числа теорий среднего уровня будет закончена, можно будет воспользоваться правилами функционального анализа и создать обобщенные социологические теории.
4. Парадигма функционального анализа

По справедливому замечанию Р. Мертона, функционализм не является абсолютно новой концепцией и не ограничивается обще­ственными науками, а распространяется на все науки о человеке: биологию, физиологию, психологию, экономику, юриспруденцию, антропологию, социологию и т. д.

Однако, если, скажем, в физиологии функциональный метод представляет собою операциональную рациональную процедуру исследования, т. е. некоторую общепринятую совокупность стан­дартных понятий, методик и схем, то в социологии мы наталкиваем­ся на конгломерат понятий, методик и схем, полностью зависящих от интересов и вкусов отдельных социологов.

Полностью изменить подобную ситуацию в социологии призва­на парадигма функционального анализа – модель постановки про­блем и их изучения, а также анализа, понимания, интерпретации и объяснения фактов социальной жизни. Парадигма не представляет собою ряд категорий, которые вводятся заново. Это, скорее, кодифи­кация тех проблем и понятий, которые предстают перед нами в ходе социологического анализа.

Цель такой парадигмы – дать руководство для адекватного и плодотворного применения функционального метода. Кроме того, эта модель должна подводить непосредственно к постулатам (час­то молчаливо принимаемым) и предположениям, лежащим в осно­ве функционального анализа. Наконец, предлагаемая конструкция должна способствовать тому, чтобы социолог воспринимал не толь­ко сугубо научные аспекты анализа, но и учитывал политические, а иногда идеологические следствия социальных действий и явлений. Соответственно, парадигма включает в себя понятия, правила и эта­пы анализа. В схеме они собраны вместе в компактной форме, что позволяет одновременно рассматривать основные требования фун­кционального анализа и помогает исследователю вносить коррек­тивы в выдвигаемые им интерпретации, чего трудно достичь, когда понятия разбросаны и скрыты в длинных рассуждениях. Данная парадигма дает основное ядро понятий, методик и выводов функ­ционального метода.

Парадигму Мертона можно условно разделить на ту часть, где кодифицированы понятия, и ту, где описываются процедуры.

Основные понятия функционального анализа

1. Явление (-я), которому приписываются функции. Основное требование состоит в том, чтобы объект анализа представлял со­бою стандартизированное (т. е. типизированное, повторяющееся, устойчивое) явление, такое, как социальные роли, институциональ­

ные типы, социальные процессы, культурные стандарты, эмоцио­нальные реакции (выраженные в соответствии с нормами данной культуры), социальные нормы, общественные структуры, средства контроля и т. д. Основной вопрос при этом: что должно входить в исследование в качестве объекта, если он должен быть подвергнут систематическому анализу?

2. Понятия субъективных предпосылок (мотивы, цели). Поня­тия субъективных склонностей зачастую ошибочно отождествляют со связанными с ними, но отличающимися от них понятиями объ­ективных последствий какого-либо действия, поведения, процесса, убеждения, мнения, верования и т. д. Основной вопрос, возника­ющий при анализе этих понятий: в каких типах исследования до­статочно брать наблюдаемые мотивации как первичные факты, как данное, а в каких следует их рассматривать как проблематичные, производные от других, скрытых, данных?

3. Понятия объективных последствий (функции, дисфункции). В употреблении понятия «функция» существуют два типа неточ­ностей: а) ограничение социологического наблюдения лишь одни­ми позитивными последствиями некоторого социального явления; б) тенденция путать субъективную категорию мотива с объектив­ной категорией функции. Поэтому здесь необходимо разъяснение.

Функции суть наблюдаемые последствия, которые способству­ют адаптации системы либо имеют какое-либо другое позитивное значение для субъекта действия.

Дисфункции – наблюдаемые последствия, которые уменьшают степень приспособления системы либо несут в себе иное негатив­ное значение для актора (кем бы он ни был – индивидом или слож­ной структурой).

Что касается неточного употребления понятий мотивов и фун­кций, то эту проблему можно решить, если ввести новые эвристич­ные понятия явных и латентных функций.

Явные функции суть те объективные последствия, которые вно­сят вклад в адаптацию системы и входили в намерения и осознава­лись участниками системы. Иначе говоря, они имеют намеренный характер.

Латентные функции, соответственно, – те объективные пос­ледствия, которые в намерения не входили и не осознавались в ка­честве последствий.

Необходимо отметить, что у Мертона встречается и второй смысл, вкладываемый в эти понятия: под явными функциями по­нимаются видимые, поверхностные последствия; под латентны­ми – сущностные, но скрытые. Эту двусмысленность необходимо учитывать при чтении работ Мертона.

Латентные функции не нужно путать с непредвиденными пос­ледствиями, которые надо понимать как латентные дисфункции или же нонфункции (функции, утратившие актуальность и утеряв­шие значение).

Разграничение явных и латентных функций позволяет понять стандарты социального поведения, которые на первый взгляд ка­жутся иррациональными. Это различение делает возможной соци­ологическую интерпретацию многих видов социальных действий, которые продолжают существовать даже тогда, когда явно постав­ленные перед ними цели никак не осуществляются. Издавна в таких случаях различные наблюдатели, в особенности неспециалисты, называют эти действия «предрассудками», «иррациональностями», «простой инерцией традиции» и т. д. Другими словами, когда пове­дение группы не достигает и часто не может достичь сознательно поставленной цели, существует склонность приписывать такое по­ведение недостатку внимания или рациональности, невежеству или отсталости, пережиткам или инерции.

Основной вопрос: каковы результаты превращения ранее скры­тых функций в явные функции (включая проблему роли знания в человеческом поведении и проблемы манипуляции поведением)?

4. Понятие социальной единицы, обслуживаемой функцией. Поскольку последствия могут быть функциональными для одних индивидов (структур) и дисфункциональными для других, постоль­ку необходимо четко выделять некоторую совокупность единиц, для которой явление имеет предназначенные последствия.

Основной вопрос: какой именно социальной единице прина­длежит данная функция?

5. Понятие функциональных требований (потребности, пред­посылки существования). Это понятие является самым нестрогим, ибо определить эмпирическим путем условия существования сис­темы чрезвычайно сложно.

Основной вопрос: что необходимо для установления легитим­ного применения такой переменной, как «функциональное требова­ние», в ситуации, где невозможно строгое экспериментирование?

6. Понятие механизмов, через которые выполняются функции. В данном случае необходимо исследовать социальные механизмы (разделение по ролям, обособление институциональных требова­ний, иерархическое расположение ценностей, социальное разделе­ние труда, ритуалы и церемонии и т. д.). Основной вопрос: имеется ли в нашем распоряжении полный перечень социальных механиз­мов, аналогичный, допустим, перечню психологических механиз­мов? Каковы методологические проблемы, связанные с различени­ем действий этих социальных механизмов?

7. Понятие функциональных альтернатив (функциональных эквивалентов, или заменителей). Критический анализ постулата необходимости позволил сделать вывод о существовании функци­ональных альтернатив. Однако возникает проблема определения диапазона (интервала) изменчивости, оставаясь в котором они мо­гут выполнять определенную функцию.

Основной вопрос: поскольку научное доказательство эквива­лентности предполагаемых функциональных альтернатив требует в идеальном случае строго поставленного эксперимента (а это край­не проблематично), то какие практические методики исследования смогли бы наиболее полно заменить логику эксперимента?

8. Понятие структурного контекста (понятие ограничиваю­щего влияния структуры). Диапазон вариаций в явлениях, при кото­рых они могут выполнять соответствующие функции в социальной структуре, не является беспредельным. Взаимозависимость элемен­тов социальной структуры ограничивает фактические возможности изменений, или функциональных альтернатив. Другими словами, какие-то изменения структура способна принять без ущерба для себя, а какие-то не в состоянии допустить без деструктивных пос­ледствий для собственного существования. Это ограничивающее влияние (т. е. неприемлемость изменений) и называется структур­ным контекстом.

Основной вопрос: насколько данный структурный контекст ог­раничивает диапазон вариаций явления, в котором они могут эф­фективно удовлетворять функциональные требования?

9. Понятие динамики и изменения. Функциональный анализ (в частности Т. Парсонса) имеет тенденцию сосредоточивать вни­мание на статике социальной структуры и пренебрегать изучением структурных изменений. Такое акцентирование статики не является правомерным. Понятие дисфункции, которое связано с социальным напряжением, принуждением, давлением на структурном уровне, предоставляет аналитический метод изучения динамики и изме­нений. Основной вопрос: какие методики позволяют более точно определить накопление напряжений и деформаций в социальной системе? В какой мере знание структурного контекста делает воз­можным предвидение наиболее вероятных направлений социаль­ных изменений?

10. Проблемы, связанные с установлением достоверности по­ложений функционального анализа. Установление истинности тех или иных положений теории требует, прежде всего, разработки строгих методик анализа, приближающихся, насколько это возмож­но, к логике экспериментального исследования.

Основной вопрос: в какой степени функциональный анализ ог­раничен трудностью определения адекватных выборок социальных систем, которые могут быть подвергнуты сравнительному изуче­нию? Иначе: является ли тот фрагмент социальной действительнос­ти, который мы изучаем, репрезентативным?

11. Проблемы идеологического значения функционального ана­лиза. Суть этой проблемы выражается в следующем вопросе: в какой степени позиция социолога (т. е. его отношение к заказчику, финан­сирующему исследование) повлияла на саму постановку проблемы, на его предположения и понятия, заставила его игнорировать воз­можные выводы из находящихся в его распоряжении данных?

Основной вопрос: как определить идеологическую окраску функционального анализа и в какой мере некоторая специфическая идеология связана с основными положениями, принимаемыми со­циологом?

Проблема, указанная Мертоном, является предостережением от ангажированности всем социологам. В то же время, поднятые вопросы напоминают о том, что при ознакомлении с результатами социологического исследования может понадобиться определенная «поправка» на идеологические убеждения социолога.

Итак, основные понятия функционального анализа изложены. Возникает вопрос: каким образом эта парадигма может быть ис­пользована? – Это вопрос о функциональных процедурах.

Этапы и процедуры функционального анализа

1. Исходным пунктом функционального анализа является «пол­ное описание» деятельности индивидов, групп и структур, подлежа­щих изучению. Уже простое описание какого-либо факта, действия или процесса дает основную идею функции, выполняемой данным явлением. Структурное описание участников анализируемой де­ятельности позволяет сформулировать гипотезу для последующей функциональной интерпретации.

2. Далее следует указать, какие именно функциональные аль­тернативы исключаются из-за ограничивающего влияния струк­турного контекста. В его качестве могут выступать социальные нор­мы и стандарты, установки и экспектации, а также ситуационное окружение исследуемого феномена. Например, указывает Мертон, подчеркивание значения одного стандарта выбора партнера по бра­ку исключает тем самым другие известные стандарты выбора.

3. Следующая ступень анализа заключается в том, что описание должно включать «значение» исследуемой деятельности или стан­дарта поведения для членов группы. Иначе говоря, необходимо вы­яснить, насколько важен для индивидов данный вид деятельности или социального образца (стандарта). Описывая «значения» (значи­мость, к примеру, определенного поведения), можно выяснить мо­тивы, лежащие в основе той или иной деятельности и тем самым пролить свет на явные функции, выполняемые благодаря этой де­ятельности.

4. На этом этапе следует сформировать некоторую совокуп­ность мотивов действующих лиц. При этом нужно учитывать мо­тивы не только конформного поведения, но и девиантного. Но эти мотивы не должны смешиваться ни с объективными стандартами поведения, ни с социальными функциями этих стандартов. Включе­ние мотивов в описание явлений помогает объяснить психологичес­кие функции, выполняемые данным стандартом поведения, и часто дает ключ к пониманию его социальных функций. Другими слова­ми, поняв мотивы, управляющие конформизмом или отклонениями

акторов, можно понять и оценить психологические «потребности», которые удовлетворяет (или не удовлетворяет) данный стандарт, что в свою очередь обеспечивает дополнительную возможность понять разнообразные функции исследуемого стандарта (образца).

5. Функциональный анализ должен включать в себя те законо­мерности «неосновного» поведения, которое сопутствует главной деятельности. Эти непроизвольно проявляющиеся закономерности часто дают нам ключ к специфическим функциям всего стандар­та. Такого рода закономерности не осознаются акторами, но тем не менее, связаны с главным стандартом поведения. Именно через их изучение анализ будет нацелен на экспликацию латентных функций исследуемого явления.

Парадигма Роберта Мертона представляет собою компактное руководство для проведения исследований в области функцио­нального анализа. Однако, будучи созданной в рамках структурно­го функционализма, эта схема оказалась эффективной и в других социологических направлениях, ибо является достаточно универ­сальным алгоритмом анализа эмпирических данных. Более того, мертоновскую парадигму вполне можно назвать одним из образцов социологического анализа как такового. Следовательно, доскональ­ное знание функциональной парадигмы, безусловно, необходимо для любого социолога, имеющего намерение осуществить анализ эмпирической информации, понять и интерпретировать ее.
Список использованной литературы:

1. Баразгова Е.С. Американская социология (традиции и современность). Курс лекций. - Екатеринбург: «Деловая книга», Бишкек: «Одиссей». - 1997. - 176с.

2. Капитонов Э.А. Социология XX века. - Ростов-на-Дону: Изд-во «Феникс», 1996. - 512с.

3. Мертон Р. Социальная теория и социальная структура. Социальная структура и аномия. // Социологические исследования. - 1992. - №2-4.

4. Современная американская социология / Под ред. В.И. Добренькова. - М.: Изд-во МГУ, 1994. - 296с.

5. Социологический словарь / сост. А.Н. Елсуков, К.В. Шульгина. - 2-е изд. перераб. и доп. - Минск, 1991. - 528с.

6. Социология. Основы общей теории: Учеб. пособие / Г.В. Осипов, Л.Н. Москвичев, А.В. Кабыща и др. / Под ред. Г.В. Осипова, Л.Н. Москвичева. - М.: Аспект Пресс, 1996. - 416с.

7. Социология. Учеб. пособие / Под ред. Э.В. Тадевосяна. - М.: Знание, 1995. - 272с.

8. Энциклопедический социологический словарь / Под ред. Г.В. Осипова. - М.: ИСПИ РАН, 1995. - 939с.