Руководство к толкованию и применению законов. Руководство к толкованию и применению законов

• Название: Руководство к толкованию и применению законов
• Дата: 07.05.2022
• Размер: 1.69 Mb.
• Имя файла: Руководство к толкованию и применению законов.rtf
• Тип: Руководство; #516287
• страница: 11 из 11

Пример. Коричневый цвет плохо отражает световые лучи. Это зависит от того, что он темен. Но черный цвет еще темнее. Следовательно, он еще хуже отражает лучи.

Подобным же образом можно заключить, что если сосед в силу 2 пункта 445 ст. 1 ч. Х т. не в праве лить воду или сметать сор на двор соседа, то тем более не имеет он лить туда помои или сбрасывать навоз. Другой пример: если по ст.5331 1 ч. Х т. супруг может завещать свое родовое имение другому супругу в пожизненное владение, то тем более он в праве завещать это имение не пожизненно, а только на несколько лет.

Такие заключения известны в юриспруденции под именем заключений а fortiori , или от большого к меньшему и от меньшего к большому (агgumenta а majore аd minus, а minori аd majus). Они формулируются обыкновенно следующим образом: 1) кто управомочен или обязан к большему, тот управомочен или обязан к меньшему (non debet, cui plus licet, quod minus est non licere, quod in re majore valet, va1еat in minore; in eo, quod plus sit , semper inest et minus);

2) кому воспрещено меньшее, тому воспрещено большее;

3) что требуется для меньшего, то необходимо для большего (quod in minore valet, valeat in majore).

Но для полной точности формулировки эти правила следует дополнить указанием, что сравниваемые предметы или отношения должны непременно принадлежать к одному и тому же классу, или быть однородными. Иначе заключение а f недопустимо. Так, честь более важное благо, чем имущество. Однако из того, что дети не могут судебным порядком защищать себя от оскорблений чести со стороны своих родителей (ст.168 т.Х ч.1), не следует, что они не вправе предъявлять к родителям и иски об имуществе. Честь и имущество - блага разнородные, не имеющие общих сторон, несоизмеримые, так что их ни при каких условиях нельзя было бы признать равными, а потому нельзя и сравнивать.

Примеры из сенатской практики.

"Если гражданский суд имеет право входить в обсуждение закономерности распоряжений министров, высших органов государственного управления, то очевидно, что это право гражданского суда должно быть распространяемо и на постановления губернаторов" (Общее собрание 1909 N 2)

"Очевидно, что упомянутый закон, не дозволяющий подавать жалобы, распространяясь на постановления советов присяжных поверенных по просьбам о предоставлении звания присяжного поверенного, тем более применим к постановлениям сих советов и о желающих поступить лишь в помощники к присяжным поверенным" (Общее собрание 85 N 13).

VI. До сих пор, говоря о заключении по аналогии, мы имели в виду применение его только к отдельным, единичным нормам. Но оно может быть применяемо также, во-первых, к целым группам норм, и, во-вторых, к логическим выводам из норм. В первом случае заключение по аналогии служит к распространению силы постановлений, относящихся к целым отделам права, к целым юридическим институтам, на непредусмотренные законом, но однородные отделы и институты. Во втором случае, за отсутствием в законодательстве готовой нормы, которая могла бы быть применена по аналогии к данному случаю, предварительно добывается из наличных норм новая относительно однородного случая, и уже из нее делается заключение по аналогии.

Обе эти формы заключения по аналогии носят название аналогии" права - в отличие от заключения по аналогии из единичных норм, именуемого аналогией закона.

По своей логической природе аналогия права тождественна с аналогией закона и отличается от нее только большею обширностью материала, над которым она оперирует. Поэтому ее можно применять при наличности тех же условий, какие требуются для аналогии закона; однородности случаев и тождества их в признаке, являющемся основанием нормы или норм, из которых делается вывод.
Пример. Согласно 164 ст. Учреждений судебных установлений, "по каждому уголовному и гражданскому делу составляется особый протокол по правилам, изложенным в Уставах уголовного и гражданского судопроизводства". Однако в Уставе гражданского судопроизводства общих правил о составлении протоколов по делам нет, и только из нескольких постановлений по частным случаям видно, что протоколы должны вестись (ст. 346, 406, 479 и др.). Как же быть? Необходимо подыскать в законодательстве правила, установленные для однородного случая. Действительно, в Уставе уголовного судопроизводства имеются три категории правил: одна относится к порядку составления протоколов мировыми судьями (ст.142-144), другая - судебными следователями (ст.467-475) и третья - уголовными отделениями окружных судов (ст.835-845). Спрашивается, какая из этих трех категории правил допускает применение по аналогии к ведению протоколов в гражданских отделениях окружных судов? Несомненно, третья, так как она установлена для однородных учреждений. Однако среди правил ведешь протоколов в уголовных судах могут быть и такие, которые обусловливаются специальными особенностями, отличающими уголовные дела от гражданских. Такие правила, конечно, не допускают применения по аналогии, ввиду отсутствия второго условия аналогии: тождества основания в непредусмотренном законом и предусмотренном им случаях.

Так разрешен этот вопрос и Сенатом: "Относительно общих судебных мест Сенат находит, что суд должен, по аналогии, ввиду неимения в Уставе гражданского судопроизводства правил о порядке составления протоколов, применять на основании 9 ст. Устава гражданского судопроизводства правила, изложенные в Уставе уголовного судопроизводства (ст.835-845), в той мере, как они применимы к производству гражданских дел" (87 N 27).

Другой пример. "В положении об инородцах нет указаний о порядке составления общественных приговоров туркменского народа. Поэтому вопрос о соответствии означенных правил главного пристава требованиям закона должен быть разрешен, согласно 9 ст. Устава гражданского судопроизводства, по аналогии на основании правил, указанных для составления, засвидетельствования и утверждения приговоров в положениях о крестьянах, башкирах и особенно о калмыках, юридический быт которых представляется почти тождественным (Общее собрание 1910 .N 2). Другие примеры см. в реш. гражд. деп. 78 N 42, 80 N 206, 97 N 86,1910 N 39.

А вот пример заключения по аналогии из вывода, сделанного на основании наличных норм.

В судебной практики возник вопрос, имеет ли право ответчик требовать взыскания судебных издержек с той части иска, от которой истец отказался во время производства дела? В законе этот вопрос не предусмотрен. Ближе всего к нему подходить случай отказа истца от всего своего иска целиком. Но и этот случай обойден в закон молчанием. Тем не менее, он может быть разрешен посредством вывода по аналогии из 868 ст. Устава гражданского судопроизводства, обязывающей сторону, против которой постановлено решение по существу, возвратить противнику судебные издержки. Так как при отказе истца от своего иска суд постановляет решение против него, то ответчик может взыскивать с истца судебные издержки. Этот вывод, относящийся к тому случаю, когда истец отказывается от своего иска целиком, может быть распространен по аналогии и на случай отказа истца от части иска.

Так и сделал гражд. деп. сен. в реш. 1911 .N 13. См. еще реш. 91 N 85, 87 N 29, 1911 .N 57.
_ 3. Правила логического развития
Из сделанного в предыдущих параграфах обзора приемов логического развития норм и условий правильного их применения вытекают следующие общие правила, которыми нужно руководствоваться при восполнении пробелов в законах.

1. К логическому развитию норм можно и нужно прибегать только в случае наличности полного или частичного пробела в нормах действующего права.

В самом деле, логическое развитие, обнаруживая скрытое содержание права, извлекает из него не установленные прямо, а лишь подразумеваемые нормы. Но надобность в таких нормах может явиться и обязательную силу они могут приобрести только при отсутствии явных, специально разрешающих данный вопрос норм, ибо прямое веление законодателя относительно какого-либо случая важнее логических выводов из его велений, касающихся других случаев.

"Решение палаты... основано на толковании общего смысла законов. К таковому основанию 9 ст. Устава гражданского судопроизводства дозволяет прибегать лишь в случае недостатка закона на известный предмет" (гражд. 81 N 81; ср. 69 N 549, 90 N 40, 1909 N 35).

"38 ст. Положения о крестьянах, дозволяющая крестьянам в порядке наследования руководствоваться их местными обычаями, имеет в виду, конечно, обыденные случаи наследования в крестьянской среде, когда и наследователи и наследники одинаково принадлежат к крестьянству. На те исключительные случаи, когда наследователь либо наследники оказываются выбывшими из крестьянского сословия, закон особых постановлений не предустановил; поэтому такие случаи, согласно 9 ст. Устава гражданского судопроизводства, должны, быть разрешаемы логическими выводами из 38 ст. Положения" (гражд. 1902 N 37).

На том соображении, что явно выраженная норма важнее логического вывода из другой нормы основано и правило: специальный закон устраняет действие общего в тех случаях, для которых установлен (1ех sресiаlis derogat generali), именно потому, что в специальном законе прямо высказана воля законодателя относительно определенного частного случая, тогда как общий закон может быть применен к этому случаю только при помощи логического вывода.

"Высочайший указ, по частному делу последовавший, отменяет по сему делу действие законов общих" (гражд. 81 .N 135).

"Уставом ссудосберегательного товарищества как законом специальным, исключается действие общего закона" (гражд. 81 N 142). Ср. гр. 93 N 75.

"При существовании специального... законоположения, съезд обязан был рассмотреть дело на основании сего законоположения, а не Общих законов" (гр. 71 N 830). Ср. реш. 78 N 184, 77 N 320, 81 N 64,1900 N 56, угол. деп. 71 N 152, 749, 901.

2. Пробел в действующих нормах имеется тогда, когда посредством простого толкования (т.е. раскрытия ясного смысла норм) нельзя убедиться с полной достоверностью, что они должны относиться, по мысли законодателя, к данному случаю. Напротив, пробела в праве нет: 1) если для данной категории случаев установлена специальная норма, или 2) если толкование какой-либо общей нормы с несомненностью показало, что законодатель хотел подчинить ей все частные случаи, обладающие указанными в ней признаками, а, следовательно, и данный случай.

3. Для восполнения пробела необходимо прежде всего справиться, нет ли в существующем праве нормы, предусматривающей случай, совершенно тождественный с тем, который подлежит разрешению, и если такая норма найдется, то применить ее (заключение на основании реального тождества).

Эта форма вывода должна быть поставлена на первый план в качестве приема восполнения пробелов в праве потому, что норма, установленная для тождественного случая, в сущности, предусматривает данный случай, но только не называет его прямо, употребляя другой способ выражения.

При отсутствии в действующем праве нормы, предусматривающей тождественный случай, нужно подыскать норму или несколько норм, установленных для однородных или близких по содержанию случаев, так что из этих норм можно было бы сделать относительно данного случая один из следующих выводов: от целого к части, от частей к целому, от цели к средству и, наоборот, по аналогии, а fortiori или а contrario.

Если по отношению к данному случаю можно сделать несколько противоречащих друг другу выводов из одной и той же нормы или из разных норм, то предпочтение следует отдать тому выводу, который достоверен пред теми, которые только вероятны, а если все они только вероятны, то наиболее вероятному, применяя правила, служащие руководством при толковании двусмысленных норм.

В предыдущем параграфе было указано, что из нормы, касающейся одного вида предметов, или отношений, могут быть сделаны относительно других видов того же рода предметов или отношений два заключения: по аналогии а contrario. Это значит, говоря иными словами, что для непредусмотренных наличным правом случаев можно добыть две противоположные по смыслу нормы, так что приходится делать выбор и отдавать предпочтение одной из них. Подобное же столкновение между выводами из наличных норм встречается и при применении прочих приемов логического развития. Спрашивается, чем же следует руководствоваться при выборе одного из двух или нескольких противоречащих друг другу выводов?

Выводы, делаемые из норм, различаются между собой по степени своей вероятности: они могут быть либо вполне достоверными, либо только вероятными. Само собой понятно, что если приходится делать выбор между достоверным и вероятным выводами, то преимущество должно быть отдано первому, так как он обнаруживает скрытое содержание нормы с полною несомненностью. Но когда коллизия происходит между двумя вероятными выводами, то не остается ничего другого, как предпочесть наиболее вероятный, основываясь на тех же предположениях, которыми определяется выбор одного из возможных значений двусмысленной нормы.

Чаще всего встречаются случаи столкновения между дедукцией и заключением по аналогии. Они должны быть разрешаемы следующим образом.

Заключение по аналогии является вполне достоверным выводом при том условии, если оно опирается на достоверно известное основание нормы. Поэтому если в данном случае заключение по аналогии достоверно, то его и следует принять. Напротив, если оно, вследствие недостаточности сведений относительно основания нормы, только вероятно, то предпочтение следует отдать либо ему, либо дедукции из общего правила, в зависимости от того, какой из этих выводов более вероятен. А так как при оценке степени вероятности следует прежде всего обращать внимание на соответствие вывода общему духу, общему смыслу законодательства, который проявляется больше всего в принципах его, то коллизия между дедукцией из общих правил и заключениями по аналогии из частных норм обыкновенно должна разрешаться в пользу дедукции.

Инстинктивное понимание этого обстоятельства повело к установлению правила, что изъятые из общих законов, нормы особенного права и исправляющие законы не подлежат применению по аналогии (qujd contra rationem juris receptum est., non est producendum ad consequentias).

Сенат постоянно повторяет это традиционное правило.

Реш. гр. касс. деп. 1884 .N 59: "Специальный закон, устанавливающий для известного рода дел или случаев изъятия из Общего закона, должен быть исключительно применяем к тем делам и случаям, для которых он издан, и не может быть посему распространяем по аналогии на непредусмотренные им дела и случаи". Ср. реш. 79 N 380, 70 N 334, 74 N 51, 84 N 59, 85 .N 85, 88 N 70, 96 N 110, 97 N 27, 78, 1900 N 104, 1905 N 92, 1906 N 104 и др.; угол. 66 N 92, 68 N 503, 69 ,N 573, 71 N 1414, 86 N 23; о. с. 91 N 5, 99, N 27. В некоторых из своих решений сенат ошибочно употребляет вместо выражения "применение по аналогии" выражение "распространительное толкование", хотя повсюду имеет в виду применение по аналогии. См., напр., реш. 1911 N 33, 44, 71, 96, 97.

Но в такой общей форме это правило неверно. Исключительные законы всякого рода не могут быть распространяемы по аналогии при наличности одного из двух условий, первое, если законодатель прямо указал, либо если реальное толкование их обнаружило, что они установлены специально только для одного или нескольких случаев с тем, чтобы остальные случаи разрешались на основании общих законов, или, второе, если заключение по аналогии, делаемое из них, менее вероятно, чем дедукция из общих норм.

Например, из статьи 1482 Устава гражданского судопроизводства видно, что правила 1483-1798 того же устава представляют собой изъятые из Общих правил, подлежащие применению только в Царстве Польском. Точно также толкование статей I ч. Х т. Свода законов, устанавливающих особые, заимствованные из Литовского Статута, нормы для Черниговской и Полтавской губерний, показывает, что они не могут быть применяемы вне этих губерний с целью разрешения случаев, не предусмотренных Общими законами.

Сам Сенат очень часто (и вполне правильно) распространяет по аналогии такие постановления, которые, несомненно, имеют характер специальных постановлений и изъятий. Приведем пример.

Ст.1549 т.Х ч.I. Свод законов выставляет общее правило относительно погашения обязательств давностью:

"Договор прекращается, если от срока, назначенного для окончательного его действия, протекла десятилетняя давность, и договор не был представлен к взысканию, или когда не было по оному хождения в присутственных местах в течение десяти лет со времени предъявления к взысканию".

Ст.1550 устанавливает из этого общего правила исключение:

"В тех случаях, когда должник уплачивает часть долга, а контрагент выполняет часть принятой на себя обязанности и после назначенных сроков, подтверждая тем действительность выданных обязательств, началом давности считается первый день после того, в который сделана позднейшая уплата, или выполнение обязанности..."

Спрашивается, прерывается ли течение давности такими действиями должника, которые аналогичны уплате им части долга, каковы, например, признание своего долга, сделанное в письменном документе, просьба о рассрочке и т.п.? Дедукция из 1549 ст. дает отрицательный ответ на этот вопрос, а заключение по аналогии из 1550 ст. утвердительный ответ. Чтобы определить, какой из них заслуживает предпочтения, нужно раскрыть основание 1550 ст. Так и поступил Сенат, пришедший к следующему мнению:

"В 1550 ст. указано основание допущенного законом особого счета для начала давности, заключающееся именно в том, что каждым актом частичного исполнения обязательства, по словам закона, "подтверждается действительность обязательства"... Усматриваемое законом в частичном исполнении "подтверждение" самого обязательства сводится, очевидно, к сознанию долга с указанными последствиями... Ввиду же того, что таково именно основание для перерыва исковой давности, нельзя не прийти к заключению, что и каждое действие, в коем может быть усмотрено сознание должником лежащего на нем долга, должно вести к тому же последствию, каковое законом присвоено частичному исполнению обязательства" (гражд. 95 N 21).

Другие примеры см. в реш. 76. N 46, 90 N 78, 1904 N 21, 23.

Очень часто коллизия происходит не между двумя, а между несколькими выводами из разных норм, когда для разрешения какого-либо вопроса, непредусмотренного в законах, приходится делать логические выводы из целого ряда норм. Тогда необходимо подвергнуть тщательной оценке каждый из них и остановиться на том, который окажется наиболее вероятным. 7) "См., например, реш. Гражданского департамента, 1911 N 26. 95 N 82, 80 N. 97. Многочисленные примеры для упражнения в приемах применения законов можно найти в моих задачниках по гражданскому праву и процессу."
Е.В. Васьковский