ПЗ3_ИГиПР_Альтман. Соборное уложение 1649 г
 Скачать 55.02 Kb.
|
ПРАКТИЧЕСКОЕ ЗАДАНИЕ _3_ по дисциплине «История государства и права России» ______________ Реферат на тему: Соборное уложение 1649 г________________ (тема практического задания)
Москва Содержание Введение…………………………………………………………………………3 1. Создание Соборного Уложения………………………………………………4 2. Изучение Соборного Уложения………………………………………………8 3. Содержательная основа Соборного Уложения……………………………...10 Заключение………………………………………………………………………19 Список использованной литературы…………………………………………...20 Введение Актуальность темы данной работы связана с тем, что в первой половине XVII в. заметно возрастает законодательная деятельность Русского государства, усиливается стремление правительства подвергнуть правовой регламентации как можно больше сторон и явлений общественной и государственной жизни. Венцом этой деятельности и явилось создание Соборного Уложения 1649 года. Восстание 1648 года представляло собой стихийное выступление посадских людей, стрельцов, холопов и боярской дворни против правящей верхушки во главе с боярином Б И. Морозовым. Однако вскоре с целью предотвратить дальнейшее развитие восстания они совместно с верхами посада взяли инициативу переговоров с царем в свои руки. 10 июня на совещании дворян и торговых людей была принята челобитная царю, авторы которой говорили от лица всенародного множества московского государства, требуя созвать Земский собор для принятия уложенной книги с целью упорядочения законодательства. Стремясь предотвратить объединение сил народа и служилого дворянства, правительство пошло на уступки последнему. 16 июля 1648 г был созван Земский собор. Цель данного реферата является раскрытие содержания и сущности Соборного уложения 1649 г. Задачами реферата является Изучение создания Соборного Уложения; Раскрытие содержания Соборного Уложения. В написании данного реферата использована следующая литература: Зарубин Д.В. Соборное Уложение и законность. – М., 2005; История России / Под ред. А.Н. Красовского. – М., 2004; История России /Под ред. Красовского А.Н. – М., 2005 и др. 1. Создание Соборного Уложения Слушание проекта Уложения проходило на соборе в двух палатах: в одной были царь, Боярская дума и Освященный собор; в другой — выборные люди разных чинов. Депутаты дворян и посадов оказали большое воздействие на принятие многих норм Уложения. 29 января 1649 г. было закончено составление и редактирование Уложения. Внешне оно представляло собой свиток, состоящий из 959 узких бумажных столбцов. В конце шли подписи участников Земского собора (всего — 315), а по склейкам столбцов — подписи дьяков. С этого подлинного свитка была составлена копия в виде книги, с которой дважды в течение 1649 года Уложение было напечатано по 1200 экземпляров в каждом тираже. Соборное Уложение отразило коренные проблемы общественной жизни середины XVII в. Оно законодательно закрепило потребности господствующего класса на данном этапе его развития и вместе с тем — уступки определенным слоям феодального общества, вызванные необходимостью укрепления классового господства феодалов. В Уложении отразился длительный процесс внутриклассовой борьбы крупных и мелких феодалов, родовитой знати и служилой мелкоты. Решена была эта проблема в пользу последних. Уложение делает серьезный шаг в направлении приравнивания правового режима поместий к режиму вотчин, что касалось широких кругов феодалов, в особенности мелких. Не случайно глава о поместьях стоит в законе раньше главы о вотчинах Приравнивание поместий к вотчинам шло по линии преимущественно предоставления помещикам права распоряжения землей. До сих пор правом собственности на землю обладали по существу только вотчинники. Правда, и их права были несколько ограничены, что сохранилось и в Уложении (определенные пределы права отчуждения вотчины, ограничения в наследовании и некоторые другие). Однако в принципе вотчинник обладает необходимым элементом права собственности — правом распоряжения имуществом. По-иному обстоит дело с поместьем. В прежние годы помещик был начисто лишен права распоряжения, а порой — и права владения землей. Последнее наступало, например, в том случае, когда помещик, даже по самой уважительной причине, покидал службу. Поместье было своеобразным жалованьем, поэтому оно переставало выдаваться, когда служилый человек оставлял службу. Соборное Уложение внесло в это дело существенные изменения. Прежде всего оно расширило право помещика на владение землей. Теперь помещик, вышедший в отставку, сохранял право на землю. Правда, ему не оставляли прежнего поместья, но давалось по определенной норме так называемое прожиточное поместье — своеобразная пенсия Такую же пенсию получала в случае необходимости вдова помещика, а также его дети: мальчики — пока не подрастут и сами не пойдут на службу, девочки — пока не выйдут замуж. Это, конечно, не наследование Идея прожиточного поместья давно пробивала себе дорогу. Ее мы встречаем, в частности, уже в Приговоре Земского собора первого Ополчения 1611 года (ст. 7 и др.)7 Любопытно, что по Соборному Уложению (гл II) прожиточное поместье должно выдаваться даже вдове казненного изменника, все имущество которого конфискуется (если жена не знала об измене мужа). Право распоряжения поместьем, по Соборному Уложению, проявляется в разрешении так называемой сдачи прожиточного поместья, в возможности обмена поместья, в том числе и на вотчину, в некоторых других институтах. Уложение удовлетворило давние интересы мелких феодалов о закрепощении крестьян. Отмена урочных лет XI-и главой закона была окончательным шагом на пути утверждения крепостного права в общегосударственном масштабе Не забыто в законе и городское поселение. С одной стороны, ему была сделана поблажка: в гл. XIX упраздняются так называемые «белые места» на посаде. Однако этой же главой «черный» посадский люд прикрепляется к тому посаду, где он проживал ко времени принятия Уложения. Впрочем, последнюю меру можно толковать и иначе. Запрещая уход черных людей с посада, гл. XIX предотвращала перекладывание их тягла на плечи остающихся. Тенденция к защите посадского населения от беломестцев — явление тоже не новое. Она прослеживается в предшествующем законодательстве, в частности, в публикуемом в настоящем томе акте Земского собора 1619 года В Соборном Уложении нет специальных глав, характеризующих государственный строй России. Однако наличие монарха, Боярской думы, Земских соборов, приказов, местных органов управления и их основные черты достаточно хорошо характеризуются законом. Уложение закрепляет процесс усиления царской власти, свойственный сословно-представительной монархии и отражающий тенденцию к перерастанию в монархию абсолютную. Впервые в русском законодательстве Уложение выделяет специальную главу, посвященную уголовно-правовой защите личности монарха (гл. II). При этом подчеркивается, что даже обнаружение умысла на совершение преступного деяния против царя влечет за собой смертную казнь. Уложение уделяет достаточное внимание и такому существенному элементу политической системы феодального общества, как церковь. Преступления против нее выделены в специальную главу, открывающую Уложение. Органы управления — Боярская дума, приказы и пр. — характеризуются, как это и свойственно феодальному государству, с позиций признания за ними и судебных функций. Уложение знаменует развитие всех отраслей права того времени. Целые главы посвящены в нем административному и финансовому праву, праву — собственности (особенно земельной — гл. XVI и XVII), договоров (гл. X), наследования. Конечно, большое внимание уделено уголовному праву (гл. гл. I —V, X, XXI, XXII и др.) и процессу. Общее понятие преступления сохраняется прежним, однако можно отметить развитие представлений о составе преступления. Усложняется система преступлений. Совокупность норм о них, предусмотренных Уложением, впервые приобретает характер именно системы, упорядочивается. На первое место выступают наиболее опасные для феодального общества деяния: преступления против церкви, государственные преступления, особо опасные деяния против порядка управления. Им посвящены первые главы Уложения. В последующих главах рассматриваются преимущественно преступления против личности, имущественные преступления, хотя четкое разграничение по объекту преступления между деяниями, направленными против государства и частных лиц, в систематизации не всегда выдерживается. В Соборном Уложении усложняется и ужесточается система наказаний. Самые жестокие формы репрессии становятся обычным делом, что, правда, было свойственно не только российскому средневековью. Размах классового сопротивления закрепощаемых крестьян, дошедший до уровня крестьянских войн, обусловил и наиболее острые формы подавления сопротивления угнетаемых, в том числе и путем ужесточения уголовной репрессии. В процессуальном праве усиливается тенденция к расширению сферы розыска, хотя суд по объему подсудности все еще стоит на первом месте. Уложение, таким образом, закрепило основные черты политического строя и права России, оказавшиеся достаточно стабильными затем на протяжении двухсот лет, несмотря на все реформы XVIII в. Использование норм Соборного Уложения во второй половине XVIII и первой половине XIX века, в период развития капитализма и разложения феодальных отношений, означало, что консервативные режимы этого времени искали в Уложении опору для укрепления самодержавного строя. Соборное Уложение в целом и по отдельным проблемам неоднократно было предметом исследования в дореволюционной и советской литературе, а также современных исследователей. 2. Изучение Соборного Уложения Его изучение начали в 30—40-е гг. XIX в. представители дворянской историко-правовой науки (В. Строев, Ф. Морошкин, В. Линовский и др.), в работах которых дана откровенная апология Уложения и царского законодательства. Это были первые обобщающие труды, содержащие исследования Уложения в целом — происхождение, источники, структура, влияние Для буржуазного и демократического направлений в историографии второй половины XIX — начала XX века характерно внимание к вопросу о роли земщины, т. е о роли рядового дворянства, представителей торгово-промышленного мира городов, в том числе участников Земского собора 1648 года, в подготовке Уложения. Первым поставил этот вопрос А. П. Щапов. Конкретные исследования о значении челобитных дворян, посадских людей и заседаний Земского собора принадлежат также В. И. Сергеевичу, Н. П Загоскину, М. Ф. Владимирскому-Буданову и др. Историография второй половины XIX — начала XX века дала большие результаты в изучении источников Уложения. Одно из направлений касалось рецепции в Уложении иноземного права, главным образом, Литовского Статута 1588 года М. Ф Владимирский-Буданов, посвятив этому специальное исследование, допустил явное преувеличение роли Статута как источника. Действительному положению дела соответствует мнение В. О. Ключевского Он полагал, что составители Уложения, пользуясь Статутом, «...брали формулы самых норм, правовых положений, но только общих тому и другому праву или безразличных, устраняя все ненужное и не сродное праву и судебному порядку московскому, вообще перерабатывали все, что заимствовали. Таким образом Статут послужил не столько юридическим источником Уложения, сколько кодификационным пособием для его составителей». В 40-х гг. XVII в был сделан перевод Статута на русский язык со значительными приспособлениями текста к русской действительности Вероятно, этот текст был использован при работе над Уложением, то же следует сказать о рецепции норм византийского права, которое на русской почве получило отражение в Кормчих и других сборниках церковно-византийского права. Среди источников, на основе которых надлежало составить Уложение, в преамбуле на первом месте стоят градские законы греческих царей (или кратко — us градских). Но сами составители Уложения на полях его рукописного свитка указали источник из градских только в отношении 14 статей из 967 статей кодекса. М. Ф Владимирский-Буданов считал заимствования Уложением из Кормчей «немногочисленными и фрагментарными Советский историк права С. В. Юшков отметил преувеличенные свидетельства буржуазной литературы о заимствовании Уложением положений иноземного права, подчеркнув, что ссылками на использование византийского права составители стремились усилить авторитетность их законодательной деятельности. Привлечение архивных материалов позволило расширить представление о ходе работы над Уложением, что нашло отражение в ряде публикаций П. П. Смирнова, а в отношении источников Уложения — в работах М. А. Дьяконова, П. П. Смирнова (гл. XIX), С. Б. Веселовского (гл. XVIII и XXV). Текст Уложения неоднократно издавался, преимущественно в учебных целях. В «Памятниках русского права» Соборному Уложению посвящен специальный шестой выпуск, где текст закона дан по Полному собранию законов Российской империи, отличному от первоначального текста. Соборное Уложение в ПСЗ подверглось некоторому редактированию. Кроме чисто орфографической правки были восполнены некоторые технические упущения. Первоначальный текст впервые был воспроизведен в издании М Н. Тихомирова и П. П. Епифанова «Соборное уложение 1649 года. Учебное пособие». М., 1961 3. Содержательная основа Соборного Уложения Царская власть. В середине XVII в. намечается ослабление роли земских соборов, а в уездах — выборного губного управления, которое все более вытеснялось властью воевод. На фоне этих событий Уложение 1649 г. дало наиболее полное и концентрированное выражение статуса власти царя как верховного главы государств в условиях начавшегося распада сословно-представительной монархии и зарождения абсолютизма периода развитого феодализм; В новом кодексе царской власти посвящены глава II — «О госдарьской чести, и как его государьское здоровье оберегать» глава III, касающаяся охраны порядка на государевом дворе. Несмотря на то что в названии второй главы значатся царски «честь» и «здоровье», охране здоровья государя из 22 статье главы посвящены только две (II, 1, 13). Глава открывается определением смертной казни за голый умысел против жизни и здоровья царя. Уложение впервые вводило в законодательство наказуемость голого умысла, но, как обычно, устанавливало санкции дифференцированно. Если за умысел на жизнь или здоровье царя назначалась смертная казнь независимо от сословного положения виновного, то феодально-зависимому человеку (слуге в широком смысле) за умысел в отношении своего господина определялось отсечение руки (XXII, 8). Умысел на жизнь и здоровье царя возведен в ранг преступлений государственных, политических. Остальные статьи II главы посвящены определению др. видов государственных преступлений, как преступлений особо опасных, процедуры следствия по ним и характера санкций. К такого рода преступлениям отнесены «измена Московскому государству» и «скоп и заговор» против царя и «на его государевых бояр и окольничих и на думных и на ближних людей, и городах и в полках на воевод» (II, 18—20), т. е. против государственного строя в целом и его отдельных представителей. Правовое обеспечение государственной целостности и безопасности путем пресечения возможности переходов на сторону других государств — как в мирное, так и в особенности в военное время — юридически дополнялось в Уложении VI главой «О проезжих гражданах». От уплаты пошлин по различного рода грамотам освобождались служилые, посадские и пашенные люди сибирских, вятских и устюжских городов, «потому что место дальнее и сибирские служилые люди приезжают к Москве времени освобождались от пошлин проезжие грамоты, выданные дворянам, детям боярским, татарским и стрелецким головам при посылке в дальние сибирские города, а также грамоты «в управных делах», выданные головам, сотникам московских стрелы и стрельцам; сюда подключались и грамоты по челобитьям стрельцов друг на друга, «потому что люди служилые, а земли за не государевы», грамоты о выдаче денежной и хлебной руги монастырям и служилым людям по прибору о разрешении поел ним беспошлинно торговать в городах — «пошлин для их слоя и бедности не имати» (XVIII, 47—53). Пошлинами оплачивались грамоты, удостоверяющие повышение в чине: при производстве из городовых дворян или для боярских по дворовому списку, из дворового списка — по выборам, а также при верстании жалованьем и земельным окладом; грамоты о назначении губными старостами, горевыми приказчиками, головами, сотниками и атаманами у казаков сибирских городов (XVIII, 65, 68—71). Боярская дума. Само составление Уложения связано с законодательной функцией Боярской думы. По совету с Освященным собором и Боярской думой царь поручил Комиссии во главе с боярином И. Одоевским составление Уложенной книги, среди источников которой значатся и боярские приговоры. Затем «государь сказал» и «бояре приговорили» собрать Земский собор с целью судить и принять Уложение. В тексте ряда его глав содержатся ссылки на законы, принятые еще до Уложения по указу царя и приговору бояр. Но несравненно более ценно изложение азов, принятых с участием Боярской думы в момент составления Уложения. В 1641 г. в ответ на челобитную дворян и детей боярских с жалобой о непомерных сборах мыта по царскому и боярскому приговору принят указ, вошедший в состав 1-й и 2-й статей IX главы «О мытах и о перевозах, о мостах». Уложение оставляло в силе судные дела о холопах, брошенные еще до него «по государеву указу и по боярским приговорам» (XX, 119). Презумпция измены наличествует и в главе VII, устанавливающей правовой режим воинской службы. Здесь речь идет об измене воинскому долгу: перебежке или — быть может, точнее - о временных переходах на сторону противника в военной обстановке с целью сообщения сведений о состоянии воинских частей Виновный подвергался смертной казни через повешение на виду у неприятельских сил (VII, 20). Измена именно государству, а не только государю, предусматривается и в XX главе: «А будет, кто изменит, из Московского господарства отъедет в иное господарство, то его людей отпускать на волю» (XX, 33). Другим, вслед за изменой, видом государственного преступления, предусмотренным Уложением, является, как указывалось выше, «скоп и заговор», т. е. в какой-то мере организованное выступление массы людей против царя, бояр, воевод и т. п. С целью предупреждения таких явлений закон обязывал всякого, кто узнает о готовящемся заговоре, доносить царю, боярам, а в городах воеводам и приказным людям (II, 18). В противном случае знавшему о скопе и заговоре, но не донесшему о них, угрожала смертная казнь (II, 19). Запрещалось «самовольством, скопом и говором» приходить к царю, боярам, думным людям, а в делах к воеводам и приказным людям. Отягчающим обстоятельством могло быть при этом избиение и грабеж должностных лиц. Подобные действия назначалась смертная казнь «без всякие дады» (II, 20, 21). Нормы, направленные на охрану порядка в царском дворе, самым чести двора и безопасности государя, столь детально разработаны в законодательстве впервые. По своей сути они придали к законам, предназначенным для охраны порядка управления. В своем исследовании по истории политического суда в России XVII в. Г. Г. Тельберг отметил, что в Уложении «впервые в истории русского законодательства дано было систематическое писание состава государственных преступлений» и определен процесс по этим делам. К государственному праву примыкают и законы, касающиеся прерогатив и регалий царской власти. К их числу относится прежде всего чеканка монеты, сосредоточенная в руках государства начиная с XVI в. В Уложении монетному делу посвящена а, состоящая всего из двух статей, — «О денежных мастерах, (которые начнут делать воровские деньги». Собственно к чеканке монет относиться только первая статья. Она делит состав преступлений в отношении монеты на две части: во-первых, чешка медных, оловянных или укладных денег вместо принятых в государстве серебряных, — это в чистом виде фальшивомонетничество; и, во-вторых, примесь в серебро меди, олова ;и свинца, т. е. порча денег с целью наживы. Таким образом, носить эту статью только к разряду фальшивомонетничества, .к это встречается в литературе, не основательно. И тот и другой вид преступления закон расценивал как причинение убытка вне и определял виновным квалифицированную смертную казнь — залитие в горло расплавленного металла (V, 1). Другая статья той же главы карала мастеров за подмес к драгоценным металлам простых металлов при изготовлении заказов. В таком случае назначались торговая казнь и возмещение убытка заказчикам (V, 2). Несомненной прерогативой правительства был сбор пошлин за оформление деловой документации путем приложения казной печати. Регламентации этого вопроса в Уложении отведена самостоятельная XVIII глава — «О печатных пошлинах». В ней выделены определенные группы лиц и типы пошлин, взимает с удостоверения актов. К первой категории относились землевладельцы и соответственно документы, касающиеся поместий вотчинных дел. Солидным источником пополнения казны были пошлины за приложение печатей к грамотам по судным делам. Пошлины взимались за посылку грамот в города по судным делам, за каждую грамоту по полуполтине — независимо от того, ссылались ли истец и ответчик на «общую правду» или свидетелей называла одна сторона, и независимо от того, какое количество грамот послано (XVIII, 31, 32, 43, 44). Если дело велось не по инициативе сторон, то пошлины уплачивала сторона, признанная удом виновной (XVIII, 31, 32, 33). За грамоты по челобитным В тесной связи с участием Боярской думы в законодатели деятельности стоит ее участие в решении наиболее важных государственных вопросов внутренней и внешней политики, и в Уложении получило отражение в формуле: «А бояром и окольничим и думным людей сидети в полате и по государеву ука государевы всякие дела делати всем вместе» (X, 2). Боярская дума имела и самостоятельную, независимую от царя, компетенцию в судопроизводстве. Так, например, при жалобе на судью со стороны потерпевшего, что судья «обвинил его делом по посулам. ..», предписывалось «судное дело взнесть яушати бояром, и учинити в том деле указ, смотря по делу» X, 7). В другом случае на рассмотрение «всем бояром» передавались дела, когда какой-либо приказный судья «просудится и винит кого не по суду без хитрости» (в случае судебной рибки, -А. М.) (X, 10) . Высокому положению Боярской думы в государственной системе, а бояр и других думных чинов в сословной иерархии феодального общества соответствовала правовая защита их неприкосновенности. Показательно, что в главе «о государьской чести» содержится запрет приходить «самовольством, скопом и заговором» не только к царю, но и к боярам, окольничим и думным людям (II, 20). За нарушение этого запрета закон карал смертной казнью (II, 21). Земские соборы. Важнейшим признаком сословно-представительной монархии России, сложившейся во второй половине XVI в., было функционирование земских соборов, в состав которых входили царь, боярская дума, Освященный собор, состоявший из высших духовных чинов, и выборные представители дворянства — московского и городового, а также торговых кругов и верхушки посада, крестьяне, и то лишь в лице представителей участников Земского ополчения 1612 г., принимали участие только в Земском оборе 1613 г. Земские соборы были органами государства. Это понятие следует отличать от понятия «государственного учреждения», которое было звеном государственного аппарата. I Прибегая к земским соборам, цари стремились использовать! возросший удельный вес в стране дворянства и верхушки городского населения. Соборы возникли не по требованию сословий для ограничения царской власти, а по инициативе государей для упрочения их власти. Формально ограничивая царскую власть земские соборы объективно ее укрепляли. В этом состояла одна из особенностей сословных учреждений в России. Восстановленная после событий начала XVII в. сословно-представительная монархия достигла наибольшего подъема в первые три десятилетия, а к середине века стал намечаться ее упадок в связки с укреплением центральной власти и ростом абсолютистский тенденций. Последние земские соборы для решения вопросов большой государственной важности, значительные по составу, были собраны в конце 40-х—начале 50-х гг. XVII в. Уложение 1649 г., само явившееся результатом деятельности одного из наиболее важных по значению и представительных по составу земских соборов и потому названное Соборным, тем не менее не отразило в своем составе земских соборов как органов государственного управления. Можно назвать лишь два-три случая, когда составители Уложения, приводя новые законодательные установления, ссылаются на соборы как основание таких решений. И все эти случаи относятся к ограничению прерогатив церкви — как в сфере поземельных владений, так и судебной компетенции. Так, запрет высшим духовным чинам (патриарху, митрополитам и т. п.) и монастырям покупать, брать в заклад или в качестве вклада по душе родовые, выслуженные и купленные вотчины, а вотчинникам соответственно продавать или закладывать их духовным лицам и корпорациям был принят на Соборе 1648г. (XVII, 42). Тогда же принято решение о создании Монастырского приказа. Основанием такого решения указано челобитье царю служилых людей от стольников до детей боярских, гостей, торговых людей гостиной, суконной и иных сотен и слобод и посадских людей (XIII, 1). В этом перечне авторов челобитья о создании Монастырского приказа отсутствуют думные чины и Освященный собор. В условиях раздельных заседаний бояр и духовенства, с одной стороны, и выборных представлений от других сословий, с другой, правительство имело возможность в решении тех или иных вопросов опереться на одну из сторон, невзирая на несогласие другой стороны. Само по себе такое обстоятельство было уже признаком независимого положения царской власти и тем самым распада сословного представительства как определенной политической системы. Помимо только что названных, Уложение содержит немало новых установлений, прямо или косвенно связанных с Собором Г1648 г., но последний при этом не упоминается. Ввиду значительного усиления абсолютистских черт монархии, отраженных в Уложении 1649 г., и в силу того обстоятельства, что кодекс возник в преддверии упадка земских соборов, становится понятным отсутствие каких-либо законоположений, касающихся их деятельности. Приказы. Наибольшего развития приказная система управления достигла в XVII в. Первая половина века была заключительным этапом ее сложения., Приказы являлись центральными исполнительными и судебными органами государственного аппарата сословно-представительной монархии. Несмотря на громоздкость, параллелизм и нечеткость разграничения функций, приказы к середине XVII в. сложились уже в единую систему централизованного управления, имея определенную структуру, стабильность штатов и довольно высокий уровень централизации деятельности. Вместе с кратковременно действовавшими приказами их общее число в XVII в. достигало 80, а длительно действовавших приказов насчитывалось до 40. В Уложении 1649 г. упомянуто 16 приказов, два из них имеют собирательный характер — Судный приказ и Четверти. И тех и других было несколько. Тот факт, что Уложение коснулось приказного строя :лишь в относительно малой степени, объясняется, на наш взгляд, Следующими тремя обстоятельствами. Во-первых, в Уложении нет конституционных норм, содержащих правовые основы структуры и компетенции органов государственной власти. Те из них, которые возникли до Уложения, подразумевались само собою действующими на основе сложившейся системы компетенции. И лишь в тех случаях, когда вводились новые органы управления или компетенция ранее возникших обретала особо важное для государства значение, Уложение уделяло им специальное внимание. Так, основанному по Уложению 1649 г. Монастырскому приказу отведена отдельная, XIII глава. Выделены в отдельные главы вопросы деятельности Печатного (гл. XVIII), [^Стрелецкого (гл. XXIII) приказов и Новой четверти, занимавшейся борьбой с корчемством (гл. XXV). Во-вторых, многие приказы были одновременно административными и судебными органами. Детальное освещение в Уложении судопроизводства процессуальных вопросов не могло не привести к упоминавшейся деятельности прежде всего тех приказов, в обязанность которых входил разбор дел в соответствии с их отраслевым или территориальным назначением. В-третьих, крупнейшие из приказов такие как Поместный, Холопий и Разбойный — не могли быть не указаны по своему прямому назначению в силу того, что в Уложении уделено большое внимание поместно-вотчинному землевладению, правам феодалов на крестьян и холопов. Этими указаниями составители ограничились. Вопрос о классификации приказов является спорным. Ми не будем входить в рассмотрение этого спора и придерживаться той или иной классификации, поскольку речь идет о весьма ограниченном числе приказов. Примем лишь деление на приказы с внешнеполитической и внутриполитической ориентацией. И первых в Уложении указаны Посольский приказ и Разряд, но оба упомянуты лишь в связи с подчиненными для них внутриполитическими функциями. На Посольский приказ возлагался сбор полоняничных денег, предназначенных для выкупа пленных, Раньше этим занимался Полоняничный приказ. Меняло Уложение и систему сбора — не по сошному письму, как ранее, a m новым переписным книгам 1646—1648 гг., т. е. подворш (VIII,). Значительно больше внимания Уложение уделяло приказам, ведущей функцией которых были вопросы внутренней политики, касавшиеся экономической и социальной основы существующего строя — феодального землевладения, положения феодально-зависимых слоев населения и обеспечения правопорядка, связанного прежде всего с охраной жизни и имущества господствующих и имущих кругов. Поместный приказ вел писцовые книги, учитывающие хозяйственный потенциал землевладений всех типов, и переписные книги, основное назначение которых состояло в учете тяглого наделения феодальных владений. С Уложением 1649 г. связаны писцовые книги 1626—1628 гг. и переписные книги 1646— 1648 гг. (XI, 1, 2, 9). На их основе строилась вся поземельная н крестьянская политика правительства согласно нормам Уложения. Поместный приказ следил за соответствием всей поземельной документации, в том числе и выписей писцов, писцовым книгам (XVI, 52; XVII, 35). В спорах о земле принимались во внимание записи и в прежних писцовых книгах (XVII, 25). Рост бюрократизации государственного аппарата влек за собой увеличение объема бумажного делопроизводства. В развитии последнего существенную роль сыграло Уложение 1649 которое ввело обязательность регистрации в приказах всех am крепостной неволи на крестьян и холопов и сделок на ни а также сделок по поземельно имущественным вопросам. Это открывало дополнительные возможности пополнения государева казны, сильно нуждавшейся в деньгах, путем сбора пошли с оформляемых в приказах актов. С этой целью еще в ковш XVI в. был создан Печатный приказ, в котором все акты сделка и грамоты, приносимые из разных приказов, удостоверялись государственной печатью, за приложение которой взималась пошлина. Размер пошлины варьировался в зависимости от характера акта и сделки. Значительное возрастание объема делопроизводства к середине XVII в. и признание законом юридической силы только за теми актами сделок и грамотами, которые имели государеву печать, послужили причиной выделения деятельности Печатного приказа в отдельную главу Уложения, названную «О печатных пошлинах». Она состоит из 71 статьи, детально регламентирующей порядок взимания и размеры пошлин за при положение печати к документам. Местное управление. В XVII в. основной административной единицей был уезд (VI, 5, X, 142, 145 и др.), делившийся на станы и волости (VI, I VIII, 1; XXI, 97). После событий интервенции и Крестьянкой войны начала XVII в. наряду с губными и земскими учреждениями, введенными во второй половине XVI в., повсеместно в уездах было учреждено воеводско-приказное управление, ведение воевод означало дальнейшее развитие централизации давления, поскольку воеводы непосредственно и в большей мере, чем губные и земские учреждения, подчинялись центральным органам управления (прежде всего приказам). С Уложением 1649 г. связана кодификация основных прав обязанностей воевод по управлению уездом. Помимо собственных судебных обязанностей воеводы по грамотам из приказов производили обыски и сыски по судным делам, которые вершатся в приказах, «и не мешкая отписывать о них» (X, 22). На воевод же возлагался контроль за исполнением судебных решений, как принятых на местах, так и центре. Сбор пошлин в таможнях, кабаках, на перевозах и мостах осуществляли выборные головы и целовальники, также подведомственные воеводам (XI, 6). Вооруженные силы. Вооруженные силы были важнейшим рычагом государственного аппарата поднимающейся абсолютистской монархии. Они предназначались для разрешения как внешнеполитических задач, так и задач внутриполитических — подавления народных восстаний XVII в. был «бунташным веком». Естественно поэтому, что (Уложении 1649 г. вооруженным силам уделено большое внимание. Им посвящено четыре главы: VII — «О службе всяких ратных людей Московского государства», XXIII — «О стрельцах», XIV — «Указ о атаманах и о казаках» и VIII — «О искуплении пленных». В Уложении вооруженные силы отражены преимущественно том виде, как они сложились к XVII в. Частичное освещение получили изменения, произошедшие в первой половине XVIIв, введение полков нового строя. Побег ратных людей «всяких чинов» с полковой службы до срока отпуска карался дифференцированно: за первый побег — битье кнутом, за второй — кнут и убавка поместного и денежного оклада. За побег в третий раз — битье кнутом и полная конфискация поместий (VII, 8). Побег со службы иноземцев, стрельцов и казаков влек к сыск, возврат в «полки с приставы», наказание кнутом и удержание «не заслуженного жалованья». За беглых, не разыскании даточных людей отвечали их владельцы. С них взималось 20 рублей с человека (VII, 9). Безусловно, к разряду военных уголовных преступлений относились случаи мародерства, грабежа и насилий над местным населением, потравы хлебов и лугов. Церковь. В период феодализма русская церковь была не только одних из крупнейших феодальных институтов, но и важнейшей составной частью феодальной государственности, ее идейным штабом; Особенностью развития православной церкви в отличие от католической было то, что на всем протяжении своей истории, тем более в патриарший период, она не обладала значительной долей самостоятельности и независимости от царской власти. Церковь лишилась по Уложению легальной возможности увеличивать свои земельные владения. Другим шагом ограничения экономической мощи церкви было лишение иерархов и монастырей права иметь свои слободы и промыслово-торговые заведений на посадах и конфискация в пользу посадов тех из них, которые были уже в их владении. И хотя эта мера касалась всех частновладельческих слобод, но не менее 60% из них приходилось на долю церковных владений. Следует подчеркнуть, что, несмотря на все запреты и конфискации, Уложение 1649 г. не прекратило роста церковного землевладения, но все же подорвало его неограниченные легальные возможности. Важным было и то обстоятельство, что запрет продавать и отдавать вотчины в монастыре дан не в виде специфического церковного установления, как это было в 1580—1584 гг., а в качестве общегосударственного закона, введенного в новый кодекс. С Уложением 1649 г. связана и попытка лишить высшее духовенство, за исключением патриарха, а также монастыри административных и судебных привилегий, главным образом юрисдикции по отношению к церковным людям в части основной массы гражданских и уголовных дел. Усиление государственного контроля над церковью, связанное с организацией Монастырского приказа, и ряд установлений Уложения, повлекших ущемление материальных прав духовенства, вызвали сильное недовольство с его стороны. Самодержавие XVII в. стремилось, с одной стороны, ограничить экономическую мощь церкви и подчинить ее общегосударственной системе централизации, а с другой — решительно брало церковь под защиту закона с целью оградить ее учение, идеи и организацию самой церковной жизни от посягательств как ее идейных противников, так и уголовных элементов и нарушителей установленного порядка. Обе эти стороны политики самодержавия четко представлены в Уложении. В какой мере правительство придавало значение защите церкви как своего идейного штаба, показывает то обстоятельство, что в Уложении первой дана глава «О богохульниках и о церковных мятежниках» и лишь на втором месте глава о чести государя и о предупреждении посягательств на его здоровье. ЗаключениеСоборное Уложение 1649 года явилось новым этапом в развитии юридической техники. Оно стало первым печатным памятником русского права. До него публикация законов ограничивалась оглашением их на торговых площадях и в храмах, о чем обычно специально указывалось в самих документах. Появление печатного закона в значительной мере исключало возможность совершать злоупотребления воеводами и приказными чинами, ведавшими судопроизводством. Соборное Уложение не имеет прецедентов в истории русского законодательства. По объему оно может сравниться разве что со Стоглавом, но по богатству юридического материала превосходит его во много раз. Из памятников права других народов нашей страны Соборное Уложение можно сравнить с Литовским статутом, но и от него Уложение выгодно отличается. Не имело себе равных Уложение и в современной ему европейской практике. Соборное Уложение — первый в истории России систематизированный закон. В литературе его поэтому нередко называют кодексом, это, однако, юридически не верно Уложение заключает в себе материал, относящийся не к одной, а, пожалуй, ко всем отраслям права того времени. Это, скорее, не кодекс, а небольшой свод законов. В то же время уровень систематизации в отдельных главах, посвященных конкретным отраслям права, еще не настолько высок, чтобы ее можно было назвать в полном смысле слова кодификацией. Таким образом Уложение и не кодификация и даже не совокупность кодексов. Тем не менее систематизацию правовых норм в Соборном Уложении следует признать весьма совершенной для своего времени. Впервые закон делится на тематические главы, посвященные если не определенной отрасли права, то во всяком случае имеющие конкретный объект нормирования. Стоглав тоже делился на главы, но они были, скорее, просто статьями закона. Главы Соборного Уложения делятся на статьи, выделяющие специфический сюжет нормирования. Еще дореволюционные исследователи отмечали, что Соборное Уложение выгодно отличается как от предшествующего, так и от последующего законодательства с языковой точки зрения, так как Уложение еще не засорено той массой иностранных слов и терминов, которые внес в законы Петр I, чаще всего без всякой нужды, да еще порой с искажениями смысла. Благодаря этому Соборное Уложение легко воспринимается читателем нашего времени. Соборное Уложение подвело итог длительному развитию русского права. Оно опиралось на все предшествующее законодательство, в особенности — на акты XVII в. По мнению современных исследователей, источниками Уложения были уставные и указные книги приказов, указы и боярские приговоры, судебники, Литовский Статут и пр. Список использованной литературы Зарубин Д.В. Соборное Уложение и законность. – М., 2005 История России /Под ред. А.Н. Красовского. – М., 2004 История России /Под ред. Красовского А.Н. – М., 2005 Лященко, Л.М. Исторические документы. – СПб., 2005 Марусова Л.Н. Соборное уложение и Судебник. – М., 1989 Митин А.Б. Памятники истории, культуры, архитектуры. – СПб., 2005 Михайлина Т.С. Россия в эпоху перемен. – Киев, 2000 Павленко Н.И. История России: события, документы, персоны. – М., 2004 Твардовская В.А., Горинов М.М. История России с древнейших времен. – М., 2005 |
