4 Фридман. Социальное назначение современного государства

• Название: Социальное назначение современного государства
• Дата: 29.05.2022
• Размер: 45.16 Kb.
• Имя файла: 4 Фридман.docx
• Тип: Глава; #555413

ГЛАВА 2. СОЦИАЛЬНОЕ НАЗНАЧЕНИЕ

СОВРЕМЕННОГО ГОСУДАРСТВА

1. 
   «Деятельностный» подход к изучению государства
   

1. 
   Прежде чем приступать к характеристике заявленного предмета, определимся с двумя принципиальными для данной работы общими понятиями. Во-первых, — с понятием «деятель­ность». В философских источниках его интерпретируют как «це­ленаправленное преобразование объективной природы и социальной действительности». Более того, там утверждается, что «люди обнаруживают себя через деятельность»²¹, и это пред­ставляется наиболее важным, ибо государство как известного рода объединение людей тоже никаким иным образом «проя­вить» себя не сможет. Во-вторых, определимся с понятием социа­льный. Выражающий его термин многозначен. В широком смысле он используется как синоним прилагательного «обще­ственный» для характеристики любых явлений из жизни челове­ческого общества. Последние самым существенным образом проявляют себя в разновидных и многомерных общественных отношениях, в которые человек вступает с себе подобными в ходе своей деятельности². В более узком смысле такой термин харак­теризует особую сферу общественных отношений, о специфике которой речь пойдет далее. Но, предваряя дальнейшие наши рас­суждения о содержательном отличии таких сфер, обозначим под­ход к структуре общественной жизни.
   

Сложность общественной жизни порождает и множествен­ность подходов к самой проблеме. Скажем, социальные филосо­фы судят о происходящем в обществе с позиций субъекта деятельности, с позиций объекта деятельности и с позиций обра­за деятельности²². Для нашего предмета, естественно, наиболее значимым будет второе основание, которое нередко именуют «функциональным». Но и оно авторами в указанных источниках структурируется недостаточно строго. Так, в упомянутом учеб­нике по социальной философии, в разделе, посвященном именно этой проблеме, автор как бы «скороговоркой» перечисляет как равнозначные такие сферы: экономика, транспорт и связь, воспи­тание, образование, наука, управление, оборона, здравоохране­ние, искусство, экология (с. 76). На других же страницах указанного учебника рисуется более традиционная схема. Обще­ство здесь представлено под углом его «экономического бытия» (гл. 4), «социального бытия» (гл. 5), «политического бытия» (гл. 8)²³. Несколько иную позицию занимают политологи, выделяю­щие внутри общества социально-этническую и производствен­но-распределительную сферы управления². Очевидно, способы выделения в обществе особых сфер не могут быть вполне одно­значными и существенно зависят от угла зрения, под которым они изучаются. Поэтому и наше представление об этой структуре хотя и находится в русле традиционного, но обнаружит некото­рые отступления от него.

2. 
   Поскольку далее речь пойдет о государстве как о «дейст­вующем субъекте», нелишне хотя бы кратко напомнить о его особенностях, которые решающим образом обусловливают характеристику его деятельности и позволяют судить о нем как об активно действующем социальном образовании. Например, особый аппарат, располагающий средствами принуждения, для того и создается, чтобы управлять социально неоднородным об­ществом. Или, объединяя население на определенной террито­рии, государство обеспечивает себе необходимый «плацдарм» для указанной активной деятельности. Формулируется также не­обходимость собирать налоги (т. е. активно действовать в этом направлении), благодаря чему государство обретает финансовые возможности любого рода деятельности. В ряду других «элемен­тов» характеристики государства выделяется его способность к правотворчеству.
   

Такая характеристика не будет достаточно полной, если не упомянуть, что эти «элементы» образуют своего рода органич­ную систему, проявляющуюся лишь при наличии всех названных признаков. Это свойство система обретает благодаря особому качеству государства: оно обладает суверенитетом, т. е. независи­мостью от чьего-либо влияния внутри страны и за ее пределами. Хотя в большинстве юридических источников данное «качество» государства формулируется всего лишь как один из его призна­ков²⁴, мы полагаем, что оно имеет особое значение: все перечис­ленные признаки суверенитет как бы связывает воедино. Действительно, любая независимость выражается наличием осо­бого аппарата, способного распространить свое влияние на определенную территорию главным образом путем издания об­щеобязательных велений и обеспеченного необходимыми мате­риальными средствами. Казалось бы, все, что требуется для от­граничения государства от иных проявлений власти, уже выражено и дело только в обозначении совокупности призна­ков особым термином. Но на самом деле все не так просто. Речь идет об особом свойстве государства — диалектической, а не ка­тегорической (остальные признаки могут формулироваться как безусловные) независимости. Для подтверждения этого тезиса рассмотрим сначала аспект независимости государства от внеш­него влияния. Здесь как бы все просто: в плане международного права каждое государство вполне самостоятельно. Но известно, что во все времена «малые» государства испытывают зависи­мость от «больших». Однако и последние с этой точки зрения не будут полностью независимыми, ибо международная ситуация (создаваемая не без участия «малых» субъектов) нередко оказы­вает на них существенное влияние.

Еще более сложным оказывается аспект независимости госу­дарства от разного рода влияний внутри страны. Казалось бы, государство властвует над всеми и каждым, в обществе нет сколь­ко-нибудь заметных сил, способных противостоять ему. Но по­скольку государство действует (должно действовать!) в интересах населения, то получается, что эти интересы обеспечиваются без учета общественного мнения и категорически отвергаются боль­шинством, которое как бы «насильно тащат в рай». Подобная си­туация в истории и современной жизни встречалась не так уж редко. Истинное предназначение государства — обеспечение прочной стабильности социально неоднородного общества — при этом окажется утраченным. Таким образом, выявляется сле­дующая закономерность: чем большую авторитарность проявляет государственная власть, демонстрируя как бы максимум сувере­нитета, тем менее стабильным оказывается общество. Оно испы­тывает серьезные социальные потрясения, в результате чего не только заметно ослабевает суверенитет власти (на нее все боль­шее влияние оказывают отдельные внутриполитические и внеш­ние силы), но ему грозит неминуемая гибель. Проявление такой закономерности зафиксировано во все эпохи, но чем ближе к Но­вому времени, тем чаще и ярче она о себе заявляет. Следователь­но, чем активнее население выражает свою волю и чем точнее эта воля реализуется государством, тем в большей степени государ­ство обретает независимость от разного рода случайных влия­ний, особенно — от влияния тех социальных сил, которые стремятся реализовать «своекорыстные», чуждые большинству интересы. Получая основательную поддержку внутри страны, го­сударство более уверенно действует на международной арене, укрепляя и там свой суверенитет.

Напрашивается вывод: суверенитет государства тем прочнее, чем больше оно зависит от населения, чем точнее оно реализует во­леизъявление народа.

3. 
   Рассмотренная выше характеристика государства как «дей­ствующего субъекта» хотя и не во всем исчерпывающа, но позво­ляет, прежде всего, определить активную роль государства в социальной жизни. Переходя к предмету нашего спецкурса, отме­тим, что категория «государственная деятельность», с помощью которой и полагалось бы характеризовать это единственно воз­можное состояние государства, ученые как бы «обходили сторо­ной». Внимание здесь привлекали или направления деятельности (т. е. только функции), или ее отдельные разновидности (скажем, законодательствование, управление и т. п.). Это можно объяс­нить, вероятно, тем, что активная роль государства представля­лась как бы сама собой разумеющейся. Может быть, именно поэтому вместо глубокого анализа указанной категории ограни­чивались лишь постулатами типа: «Государство всегда действует и действует очень энергично, всегда активно...»²⁵.
   

Правда, в последнее время в юридической науке нередко встречается термин «юридическая деятельность»²⁶. Но употреб­ление данного термина представляется не во всем достаточно корректным. Во-первых, здесь не всегда определяется «действую­щий субъект». Во-вторых, его содержание существенно уже дан­ного предмета. Впрочем, для нас указанные «терминологические разногласия» существенного значения иметь не будут, т. к. дан­ная категория будет рассматриваться под особым углом зрения. Как уже упоминалось, мы намереваемся использовать т. н. «мето­дологическую конструкцию». Для этого рассмотрим наш пред­мет методом «восхождения» от абстрактного к конкретному: последовательно определим его сущность, содержание, структу­ру и формы.

2. 
   Сущность и социальное назначение современного государства
   

1. 
   Начнем, естественно, с определения сущности государствен­ной деятельности. Мы стремимся получить представление об этом предмете как о своего рода синтетическом понятии, позволя­ющем рассматривать деятельность в качестве неотъемлемого ат­рибута государства. Поэтому интересующая нас категория может быть представлена как своего рода аспект сущности госу­дарства. Известно, что чаще всего под сущностью государства понимают публичную власть, т. е. особый слой управленцев, способ­ных прибегать к насилию. Следует отметить, что по поводу такого определения споров, как правило, не возникает. Иная ситуация возникает в процессе его «расшифровки». Согласившись с пер­вым утверждением, ученые задаются вопросом, во имя чего эта власть осуществляется, т. е. переходят в плоскость того, что не­редко именуется социальным назначением государства.
   

Но если власть осуществляет особый аппарат, то кому он принадлежит? Ответ на этот вопрос почти совпадает с понятием «социальное назначение государства»²⁷. Преобладающий в недав­нем прошлом догматический подход к классовой природе госу­дарства подталкивал многих отечественных исследователей именно к прямолинейному ответу. Дескать, власть принадлежит господствующему классу и осуществляется ради обеспечения его интересов²⁸. Правда, явная неадекватность такой позиции мно­гих не устраивала, и тогда использовался постулат, будто госу­дарство, стремясь обеспечить достижение не только сугубо классовых, но и т. и. «общесоциальных» целей, реализует «функ­цию общих дел». Поскольку это, в принципе, правильное, но весьма лукаво использовавшееся положение, рассмотрим его по­дробнее.

2. 
   В немарксистских источниках уяснение сущности госу­дарства шло преимущественно в русле концепции: государство — результат компромисса между различными слоями населения. Такую позицию, в частности, занимали «греческие мудрецы», в числе которых выделялся афинский законодатель Солон²⁹. В Средние века Гуго Гроций, Томас Гоббс, Барух Спиноза трактова­ли государство как союз людей, заключенный ради общей поль­зы³⁰. Французский просветитель XVIII в. Шарль Монтескье заявлял, что общество не может существовать без государства, которое образуется путем соединения «всех отдельных сил»¹. В названных и многих других источниках главное предназначение государства определялось именно в смысле достижения «общей пользы».
   

Правда, не было недостатка и в порицании отдельных сторон государства. Но важно при этом отметить, что порицалось не го­сударство как таковое, не его сущностные свойства, а прояв­ления, противоположные его истинному предназначению. Напри­мер, древнекитайский мыслитель Лао-Цзы политический идеал видел в небольшом государстве, в рамках которого легче всего установить единство населения, обеспечить мир между людьми. Отклонение от идеала ведет к неравенству, угнетению человека человеком³¹. Другой выдающийся китайский мыслитель Мо-цзы, считая государство орудием «взаимной любви и взаимной выго­ды», квалифицировал встречающиеся в реальности факты нена­висти, неравноправия, эксплуатации как «нарушение веления неба» ³².

По этому же пути шли древнегреческие и римские мыслители. У Платона, например, образ «идеального государства» искажа­ется такими проявлениями, как господство честолюбия и силы (тимократия), алчности и богатства (олигархия), наглости и анархии (демократия), безумия и безмерных страстей (тирания)'¹⁶. «Правильные» и «неправильные» проявления сущности государ­ства различает и Аристотель. Выдвигая в качестве критерия цель, к которой государство стремится, он понимал под «правильным государством» такое, где достигается общее благо³³.

3. 
   С появлением марксизма, в котором, как известно, центра­льное место занимала теория классовой борьбы, а сущностью го­сударства объявлялась диктатура одного класса, в осмыслении предназначения государства намечается известное «раздвоение». С одной стороны, в марксизме не отрицается необходимость устремления государства если и не к «общему благу», как у Ари­стотеля, так к сохранению целостности общества, укреплению его стабильности. Очень категорично заявляет об этом Фридрих Энгельс. «Государство, — пишет он, — есть продукт общества на известной ступени развития; государство есть признание, что это общество запуталось в неразрешимое противоречие с самим со­бой, раскололось на непримиримые противоположности, изба­виться от которых оно бессильно. А чтобы эти противоположности, классы с противоречивыми экономическими интересами, не по­жрали друг друга и общество в бесплодной борьбе, для этого ста­ла необходимой сила, стоящая, по-видимому, над обществом, сила, которая бы умеряла столкновение, держала его в границах „порядка”. И эта сила, происшедшая из общества, но ставящая себя над ним, все более отчуждающая себя от него, есть государ­ство»³⁴.
   

Таким образом, даже в марксистской теории нет недостатка в предостережениях от «крайностей классовой борьбы». Немало последователей Маркса и Энгельса, не говоря уже и о самих «основоположниках» (правда, только в произведениях теорети­ческого плана, но не в программных документах), продолжали видеть в государстве «орудие примирения классов», «способ умерения классовой борьбы» и т. п.³⁵ Представителей же немарксист­ских течений, у которых государство выступает органом примирения противоречий, подавляющее большинство.

Можно сказать, что во всех основных направлениях полити­ческой и правовой идеологии в той или иной форме утверждает­ся, что предназначение государства состоит в поддержании стабильности. Надо заметить, что это были не умозрительно сформированные позиции, а результат обобщения широкой ис­торической практики. Основные «вехи» этой практики, послу­жившие основой для такого рода утверждений, широко известны, поэтому сошлемся лишь на некоторые примеры.

В 202 г. до н. э. китайский император Гао-цзу повелел, «чтобы народ, который в силу голода продавал себя в рабство, был осво­божден и обращен в вольных людей»³⁶. Сопоставление данного акта с другими источниками той эпохи позволяет предположить, что речь шла именно об укреплении стабильности, подвергав­шейся в то время в Китае существенной опасности. Подобные об­стоятельства в I в. до н. э. вынудили императора Ван Мана издать указ: «все безземельные ныне должны получить землю по зако­ну»³⁷. Наше представление о сущности государства подкрепляет и выдержка из древнеиндийского источника «Артхашастра», где своеобразно выражена необходимость достижения консенсуса интересов: «Из урожая... пусть платят, сколько выгодно царю и земледельцу»³⁸. Об этом же свидетельствует и древнегреческий писатель Плутарх, описывая «государственное правление» в Спарте. Оно, «находясь в колебании и склоняясь то в сторону ца­рей к тирании, то на сторону народа к демократии, поставило в середине, как бы в качестве опоры, власть геронтов, установило равновесие и таким образом получило наиболее прочный поря­док...»³⁹. Множество подобных примеров находим мы и в средне­вековье. Заметный след в истории оставила английская Великая Хартия вольностей 1215 г., утвердившая права и свободы для основных социальных слоев страны (не только феодалов, но жи­телей городов и даже иноземных купцов)⁴⁰. Интересно в этом смысле и так называемое «политическое завещание» Ришелье — фактического правителя Франции в первой половине XVII в. Он утверждал: «Народу возвращается то, что у него берут короли и что народ дает, чтобы снова получить, ибо он пользуется своим имуществом и безопасностью, которые он не мог бы сохранить, если бы он не содействовал существованию государства».

Эти и многие другие примеры красноречиво свидетельствуют о том, что и в столь отдаленные времена, когда гуманизм далеко не господствовал ни в политике, ни в быту, стремление к стабиль­ности не имело себе разумной альтернативы. Действительно, от­сутствие стабильности в историческом плане означало войну во всех ее безобразных ипостасях (от соседских склок до вооружен­ных столкновений народов). Между тем война не случайное со­стояние. Постоянная угроза ее возникновения обусловлена существенными социальными различиями внутри страны и за ее пределами. В каждом обществе естественным путем создается из­вестное единство: на определенной территории сосуществуют си­льные и слабые, талантливые и бесталанные, богатые и бедные и т. д. и т. п. На этом фоне велик соблазн затеять спор о справедли­вости того или иного состояния, той или иной участи. А уже рас­стояние от такого спора до начала военных действий зависит от разного рода преходящих обстоятельств. Но возможность пресе­чения такого спора зависит от успешных действий государства.

3. 
   Государство и стабильность в современном обществе
   

1. 
   Многовековой опыт позволил людям создать средство предотвращения вооруженных конфликтов, которое именуется государством. И если о его социальном назначении и возможны какие-либо споры, то они остаются за рамками бесспорного утверждения: таким предназначением государства является дости­жение стабильности в социально неоднородном обществе. Спорить же можно по поводу того, каким образом и насколько эффективно оно реализуется. Но такой спор выходит за рамки содержания на­стоящего раздела и будет уместен относительно содержания и форм государственной деятельности, о чем речь пойдет в дальнейшем. Пока же сделаем предварительный вывод.
   

Социально неоднородное общество представляет собой еди­ный организм, развивающийся по объективным законам. Одним из них является устойчивое противоречие между двумя тенденци­ями: сохранением стабильности и ее разрушением. Первая про­грессивна по своей природе (предполагается, что существование и развитие человеческого общества необходимо и полезно) и вы­ражается не только в спонтанном, но и сознательном стремлении человечества к самосохранению. Тенденция же к нестабильности хотя и органична, но сродни инстинкту, отрицательное воздейст­вие которого обычно преодолевается сознательным поведением.

Таким образом, напрашивается вывод: государство возникает и функционирует для преодоления тенденции нестабильности и упрочения стабильности в социально неоднородном обществе. Это главное (основное, генеральное) его предназначение — феномен сугубо сознательного социального проявления — представляет собой принципиальную линию развития государства. Это дока­зано всем ходом истории государственно организованного обще­ства, некоторые примеры которого приводились выше. История человечества свидетельствует о том, что поступательный харак­тер такого движения не зависит от желания, намерений, устрем­лений отдельных лиц или их объединений. Однако поведение людей, которое далеко не всегда адекватно обусловившим его стимулам (люди нередко не в состоянии предвидеть не только от­даленные, но и непосредственные последствия своих действий), способно существенным образом затруднить функционирование государства, замедлить развитие общества. Это так называемый «субъективный фактор»⁴¹, который «влиятелен» лишь в той мере и степени, в какой не «посягает» на главное предназначение госу­дарства (на его сущность). Можно условно обозначить и другие предназначения, подобрать для них соответствующие определе­ния типа: «второстепенные», «случайные», «временные». В этом случае в качестве постоянного предназначения государства в Древнем Риме следует признать стремление к обеспечению стаби­льности; в качестве «второстепенного предназначения» — уста­новление диктатуры рабовладельцев (без которой, как известно, стабильность поддерживать в то время было невозможно); а в ка­честве «временного предназначения» — императорскую власть (поскольку в этот период стабильность Римской империи была непрочной). Но стоит ли вводить новую терминологию (а ведь было стремление вместо главного предназначения или наряду с ним использовать как бы «второстепенное», выдавая диктатуру господствующего класса за сущность государства), если имеются общепринятые понятия: содержание государства или его форма, о которых подробнее будет сказано в следующих разделах.

2. 
   Так как понятие «стабильность социально неоднородного об­щества» может трактоваться различным образом, а для данной работы оно имеет ключевое значение, поясним его смысл. Здоро­вое общество, полагаем мы, живет и развивается по законам, ко­торые могут быть признаны разумными, если они понятны большинству населения и положительно им воспринимаются. Ре­ализация этих законов обеспечивает привычный уровень матери­ального и духовного комфорта. Изменение правил, по которым протекает жизнь в обществе, осуществляется постепенно, в резу­льтате борьбы нового со старым в цивилизованном русле (без, по крайней мере, вооруженного противостояния, без применения физического насилия одной части населения по отношению к другой). В результате этого новые правила постепенно внедряют­ся в жизнь, а старые, так же постепенно, утрачивают свою роль.
   

Применительно к деятельности государства в здоровом об­ществе (мы в данном случае отвлекаемся от всякого рода анома­лий, преодоление которых, как будет показано далее, и есть одна из основных задач государства в процессе осуществления своего предназначения) стремление к стабильности выражается в сле­дующем:

А) Государство действует по тем же незыблемым правилам, которые положительно воспринимаются большинством населе­ния: выборы лиц, осуществляющих государственные функции, контроль населения за деятельностью этих лиц, учет властью об­щественных потребностей и проведение только тех преобразова­ний, необходимость в которых подтверждена общественным мнением.

В) Смена лиц, осуществляющих государственную власть, не ведет к неоправданному и внезапному изменению устоявшихся правил, привычно принимаемых и поддерживаемых большинст­вом населения. В процессе государственной деятельности обеспе­чивается или подтверждение устоявшихся правил, или их изменение в соответствии с потребностями общества.

С) Государственная власть в своей деятельности суверенна на­столько, насколько она (деятельность) осуществляется в грани­цах устоявшихся правил, поддерживаемых большинством насе­ления. Если кто-либо эти правила нарушает, то государство в пределах своих правомочий эти нарушения пресекает.

Изложенное выше способно, на наш взгляд, выявить подлин­ную сущность современного государства⁴².

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

1. 
   Что такое «объект государственной деятельности»?
   
2. 
   Как соотносятся понятия «сущность» и «социальное назна­чение» государства?
   
3. 
   Что такое «стабильность социально неоднородного обще­ства»?
   
4. 
   Какова роль современного государства в укреплении соци­альной стабильности?
   

ГЛАВА 3. ФУНКЦИИ ГОСУДАРСТВА —

НЕПОСРЕДСТВЕННОЕ ВЫРАЖЕНИЕ ЕГО СУЩНОСТИ

1. 
   Понятие функции государства
   

1. Отечественные правоведы почти единодушны в определе­нии функции как главного (или основного) направления деятель­ности государства, в котором непосредственно выражается его сущность. Таким образом устанавливаются три наиболее сущест­венных момента в содержании данной категории. Во-первых, функция — это не сама деятельность государства, а только ее на­правление. Во-вторых, не всякое направление государственной де­ятельности может быть обозначено этой категорией, а только главное (основное). В-третьих, главным (основным) такое на­правление становится благодаря тому, что в нем непосредственно выражается сущность государства. Казалось бы, после этого осталось лишь называть эти направления и анализировать каж­дое из них. Однако на практике все решалось далеко не так про­сто. При определении главного (основного) направления нередко утрачивались критерии, посредством которых функцию можно отличить от «неглавного» направления (т. е. любого, произволь­но выбранного) деятельности государства. Это приводило к мно­жеству различных позиций прежде всего в классификации.

21^Давыдов В.В. Теория деятельности и социальная практика // Вопросы философии. 1996. № 5. С. 57.

22^ См.: Маркарян Э.С. Вопросы системного исследования общества. М., 1972. С. 45.

23^См.: Крапивенский С.Э. Указ. соч.

24^См., напр.: Спиридонов Л.И. Теория государства и права. СПб., 1995. С. 21; Комаров С.А. Общая теория государства и права. М., 1997. С. 27.

25^См.: Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 1. С. 369.

26^См., напр.: Турбова Я.В. Правосознание в структуре юридической дея­тельности. Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2000.

27²⁷ См., напр.: Марксистско-ленинская общая теория государства и права.

28Основные институты и понятия. М., 1970. С. 204-212.

29^См.: Нерсесянц В.Г. Личность и государство в политико-правовой мыс­ли. М., 1980. С. 10.

30^См., напр: Гоббс Т. Левиафан. //Избр. произв. в двух томах. Т. 2. М., 1964; Спиноза Б. Богословско-политический трактат. Избр. произв. в двух то­мах. Т. 2. М., 1957.

31^См.: История политических учений. 4.1. М., 1971. С. 34.

32^См.: Монтескье Ш.Л. Избр. произв. М., 1955. С. 167.

33^Там же. С. 53.

34^ Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. Энгельс Ф. Избр. произв. в двух томах. Т. 2. М., 1948. С. 302.

35³⁵ См., напр.: История политических учений. Ч. 2. М., 1972. С. 120-122, 144-145, 150-161,236-239.

36^Цит. по: Черншовский 3. М. История рабовладельческого государства и права. М., 1960. С. 233.

37^Там же. С. 235-236.

38^Там же. С. 237.

39^Там же. С. 241.

40^См.: Там же. С. 276 и след.

41^Напомним, что речь идет лишь об относительном его отличии от объективной реальности, ибо поведение людей в конечном счете связано с объектив­ными закономерностями, но «механизм» этой связи настолько сложен, что с трудом поддается осмыслению.

42^ Мы полагаем, что в качестве современного государства следует понимать только правовое социальное государство. Любое иное — не более как пережиток прошлого.