Эссе Современные тенденции институциональных изменений в экологи. Современные тенденции институциональных изменений в экологической экономике
 Скачать 22.86 Kb.
|
|
ЭССЕ «Современные тенденции институциональных изменений в экологической экономике» Анализ статистических данных показывает, что эпоха экономического роста подходит к концу. Развитые страны индустриального Севера уже вышли на начальный этап эпохи снижения экономического роста. Об этом свидетельствуют данные, которые показывают, что общая экономическая активность, возрастающая с уменьшающейся скоростью с эпохи «Золотого века» 1960-х годов послевоенного капитализма, превратилась в эпоху стагфляции в 1970-х годах. Несмотря на оживление роста в неолиберальную эпоху, темпы роста продолжают свое неуклонное падение. В США рост реального ВВП был ниже в 1980-х и 1990-х годов, чем в 1970-х годах и еще меньше в первые годы 21-го века [2]. Тенденция к снижению общей экономической активности глубоко укоренилась в институциональной структуре экономики, а также в биофизических пределах. Несомненно, лучшее понимание сложной динамики взаимодействий экономической и биофизической систем необходимо, для того чтобы сделать важные выводы для снижения роста и устойчивого состояния. В то время как экологическая экономика рассматривает экологические пределы, она не исследовала в полной мере пределы роста, присущие рыночной системе. Анализ биофизических пределов является сильно стороной экологической экономики. Начиная с работы Хермана Дэли, который поставил экономику в контексте предельной и не растущей биофизической системы, далее в работе Роберта Костанца и его коллег (А. Кофф, М. Джоунс) экологические экономисты четко определили пределы, такие как изменение климата, человеческого распределения продуктов фотосинтеза, и утраты биоразнообразия. Последующий анализ Риса и Вакернагеля показали, что человеческий экологический след превышает биоспособности земли, и в работе «Пределы роста» [1; 2]. Мидос и соавт. (А. Кофф, М. Джоунс) пришли к выводу, что деятельность человека превышает потенциал, и масштабы человеческой деятельности вряд ли сохранится в следующем столетии. В своих работах многие аналитики (Кэмпбелл, 2005; Campbell и Laherrereбыл, 1998; Deffeyes, 2001; Hall и Klitgaard, 2011; Hallock и соавт., 2004; Хейнберг 2005,; Симмонс 2006,) приходят к выводу, что мы находимся на пике ископаемых углеводородов и будущая экономическая активность будет находиться под сильным влиянием более дорогой и менее доступной нефти [5]. К характерным изъянам нынешних социальных стереотипов можно причислить абсолютизацию экономического роста и его традиционных показателей. Быстро формирующаяся в последние два десятилетия концепция «зеленой» экономики призвана обеспечить более согласованное координирование экономических, общественных и экологических аспектов формирования, каковое было бы допустимо для всех групп стран — развитых, развивающихся и государств с неустойчивой экономикой. Анализ статьи Кент А. Kлитгаард, Лиси Кролл «Современные тенденции институциональных изменений в экологической экономике» показал, что в рынки встроены в историческую и институциональную реальности. Рынки являются больше, чем просто механизмами распределения ресурсов. Они также являются социальными институтами [4]. Не существует эффективно распределяющих рынков, которые могут быть легко отделены от этой более широкой экономической реальности. Вместо того чтобы рассматривать рынки как исключительно механизмы распределения, более продуктивным окажется отказ от деления на масштаб, распространения и распределения, а также объектов эффективного распределения и относиться к рынкам как к компонентам единого целого под названием рыночная система, или капитализм. Проблема ограниченности ресурсов (трудовых, природных, технологических), является проблемой институциональных изменений. Анализируя стандартную эколого-экономическую модель, многие экологические экономисты считают, что радикальные институциональные изменения невозможны (и для многих нежелательны). Дэли и Фарли считают, что нынешние институты должны быть реформированы, а не ликвидированы. «Это накладывает определенную постепенность... У нас нет ни мудрости, ни времени, чтобы начать снова без наших самых фундаментальных институтов, даже если бы мы могли представить альтернативы.» [3, с.77] Анализ взаимодействия краткосрочных деловых циклов, долгосрочных тенденций роста и стагнации и институциональной структуре, в которой осуществляется экономическая деятельность показал, что существующая эколого-экономическая модель не соответствует запросам современного общества. Одной из наиболее плодотворной из этих исследований является работа социальной структуры накопления. Многие экономисты определяют социальную структуру накопления (social structure of accumulation – ССА) в качестве институционального контекста, в котором возникает прибыль. Большое значение в объяснении закономерностей экономического развития имеет теория Николая Кондратьева о длинных волнах, которая позволила соединять фазы расширения и сокращения с изменениями условий труда. [4, с.77] Институциональное возрождение показало функционирование рынков в контексте социальных институтов. Так же как встраивание экономики в конечную и не возобновляемую биофизическую систему заставляет нас задуматься о границах основной системы, внедрение функционирования рынков в рамках социальной системы заставляет нас думать о взаимодействии рынков с более широким набором институтов. Дэвид Гордон и его коллеги называют это взаимодействие макроэкономическими циклами и институциональным контекстом социальной структуры накопления. [1, с.117] Социальная структура накопления это институциональный контекст, в котором происходит накопление капитала. В некоторые исторические эпохи институты в целом благоприятно влияют на получение прибыли и социальная структура накопления входит в фазу расширения. В благоприятные периоды экономического развития социальная структура накопления способствует осуществлению целей: 1) устранение международных барьеров для свободного перемещения товаров и капитала; 2) отказ государства от регулирующей деятельности; 3) приватизации государственных предприятий и государственных услуг; 4) переход к регрессивному налогообложению; 5) завершение капитального трудового соглашения; 6) замены поведения олигополии в результате возобновления конкуренции, 7) вера в предпринимательский дух и идеология свободного рынка. [2, с.112] На сегодняшний день Статистическая комиссия ООН разрабатывает новейшие подходы к экологизации Системы национальных счетов (далее — СНС). Настоящей комиссией предлагается принять новые глобальные подходы к экономике и социальной сфере сопряженные с экологическим учетом, в том числе рассмотривающие важнейшие аспекты ресурсоэффективности. Лишь при понимании обществом полной серьезности загрязнения и исхудания естественной среды можно полагаться на принятие оперативных и подлинно результативных мер по предупреждению этой опасности. [3, с.70] Анализ стандартной эколого-экономической модели показал, что зрелая рыночная экономика, рассматриваемая как система, не имеет ничего общего с фирмами, распределяющими эффективно, на современном этапе имеет многочисленные противоречия и проблемы. Проблемы стагнации требуют политики, ориентированной на рост, чтобы противостоять этой присущей стагнации, так как рыночная экономика не владеет необходимыми контурами отрицательной обратной связи, чтобы сохранять ее стабильной. Существующая стандартная эколого-экономической модели в современном обществе создает финансовую панику. Регуляторным механизмом стандартной эколого-экономической модели являются периодические депрессии, банкротства, высокий уровень безработицы, маржинальные корректировки цен. Эти тенденции и проблемы становятся все более заметными, поскольку экспансия финансового капитала становится все более заметной, она является разрушительным источником спекуляций, ведущих к еще большей нестабильности в жизни и секторах экономики, которые к нему подключены. В этом свете, структурные проблемы, связанные с ограничением роста, обостряются и требуют институционального подхода. Одной из важнейших проблем современной экологической экономики является невозобновляемость ресурсов. Новая экономическая система должна быть построена на основе трех центральных особенностей: 1) она должен признать, что мы почти достигли биофизические пределы планеты; 2) она должна признать внутренние границы зрелого капитализма, проявляющиеся в хронической стагнации и безработицы, 3) пункты 1 и 2 взаимосвязаны [2, с. 95]. Не рост, а скорее сокращение роста, является необходимостью в экономической системе, которая достигает внешних биофизических пределов, и это является реальностью для экономической системы, которая уже не может решать свои внутренние противоречия. Конец ископаемого топлива пугает как промышленников, так и потребителей, возобновляемые источники энергии могут в достаточной мере заменить ее. Но эта проблема взаимоувязана с другой ресурсной проблемой – трудовых (человеческих) ресурсов. Новая экономическая модель должна напрямую решать проблему позитивной петли обратной связи, которые приводят к спекулятивные бумам и спадам, периодическим финансовым кризисам и долгосрочной стагнации. Эти проблемы усугубляются бесконтрольным финансовым капиталом, который сам является одним из выходов для капитала, пытающегося найти варианты инвестиций в завершающей фазе зрелого капитализма. Глобальная экономика сегодня сильно отличается от послевоенной экономики 1950-х годов; в частности, петли обратной связи более выражены и более пагубны. Такая волатильность создает экстремальные задачи для решения проблем трудоустройства или биофизических пределов. Список использованных источников
|