11 тема. Тема 11. Гражданское право России в xix нач. Xx вв. Систематизация Российского законодательства в xix в

• Название: Тема 11. Гражданское право России в xix нач. Xx вв. Систематизация Российского законодательства в xix в
• Дата: 24.05.2023
• Размер: 37.24 Kb.
• Имя файла: 11 тема.docx
• Тип: Закон; #1157507

Тема 11. Гражданское право России в XIX – нач. XX вв.

1. Систематизация Российского законодательства в XIX в.

2. Субъекты и объекты гражданско-правовых отношений. Их эволюция.

После освобождения крестьян от крепостной зависимости расширилась сфера применения гражданского права. Крестьяне стали более активными участниками гражданских правоотношений. Они в большей мере, чем раньше, могли покупать и продавать, а также заключать другие сделки, ибо имели свои земли, а также движимое и недвижимое имущество.

В нормах гражданского права уделялось большое внимание регулированию различных отношений, связанных с развитием промышленности и торговли. Появились различные промышленные и торговые уставы, регулировавшие правовое положение частных предприятий.

Для обязательственного права этого периода характерен принцип договорной свободы, который предоставлял возможность эксплуататорам города и деревни навязывать трудящимся кабальные сделки. Получили распространение кабальные договоры между помещиками и крестьянами. За аренду помещичьей земли крестьяне работали в барских имениях либо отдавали помещикам часть урожая, полученного тяжким трудом на арендованной земле.

Свобода договора найма вскоре привела к крайне жестокой эксплуатации рабочих на капиталистических предприятиях. Интересы предпринимателей ничем не ограничивались, рабочие же были вынуждены заключать кабальные договоры.

Фабричное право. Развитие промышленности и рост рабочего движения способствовали принятию ряда законодательных актов, регулирующих вопросы труда и заработной платы рабочих. Эти законы заметно развили специальную отрасль права царской России - фабричное право.

Стремясь предотвратить обострение классовой борьбы между пролетариями и капиталистами, опасаясь революционного взрыва, царизм пошел на установление некоторого ограничения произвола фабрикантов. Прежде всего ограничивались продолжительность рабочего времени - не более 11,5 часа в сутки (раньше предела не было), использование труда детей и подростков. Делались попытки регламентировать применение фабрикантами штрафов к рабочим.

Для надзора за соблюдением фабричного законодательства образовали специальный орган - фабричную инспекцию, наделенную соответствующими правами. Несмотря на то что фабричные законы лишь незначительно ограничивали произвол капиталистов, сам факт их появления в самодержавном государстве свидетельствовал об определенных успехах рабочего движения.

В праве окончательно сформировалось понятие юридического лица. Вначале оно применялось к государству, монастырям, учебным заведениям. Развитие товарно-денежных отношений выдвинуло на первый план купеческие, промышленные организации, товарищества, акционерные общества. Правоспособность юридических лиц определялась в соответствии с целями их деятельности (соответствие мог устанавливать Сенат, предписывавший санкции против нарушителей). Закон разделял все юридические лица на публичные, частные, соединения лиц, учреждения.

Договор товарищества стал известен истории еще во времена правления Петра I. При договоре товарищества несколько лиц обязуются друг перед другом соединить свои капиталы и совместно действовать для достижения какой-либо общей хозяйственной цели, например, построить фабрику. Петр I и его преемники всячески способствовали образованию торговых и про­мышленных товариществ, компаний.

Манифест императора Александра I от 1 января 1807 г. «О дарованных купечеству новых выгодах, отличиях, преимуществах и новых способах к распространению и усилению торговых предприятий» рекомендовал производить торговлю путем образования купеческих товариществ (полного, на вере и по участкам) с правами юридического лица.

Более четко определялся в законе договор товарищества как договор, в силу которого несколько лиц обязываются соединить свои усилия для дос­тижения цели. Были установлены виды товариществ: полное (псе члены отвечают за сделки товарищества всем своим имуществом), на вере или по вкладам (часть членов отвечает всем имуществом, а часть – «вкладчики» – только сделанными вкладами), товарищество по акциям (участкам) или акционерная компания (ответственность только сделанными вкладами – акциями), артель или товарищество трудовое, члены которого связаны круговой порукой, имеют общий счет. Для возникновения товарищества требовалась регистрация в государственном органе, а для акционерного общества – разрешение правительства.

3. Вещное право: понятие, владение и собственность, ограничения права собственности по закону, способы приобретения и прекращения права собственности по закону, общая собственность, сервитуты, чиншевое и залоговое право.

4. Обязательственное право: понятие, субъекты и объекты обязательств, изменение лиц в обязательствах, обеспечение и прекращение обязательства, виды договоров.

5. Семейное право: условия заключения и расторжения брака, личные и имущественные отношения в семье, опека и попечительство.

Семейное право России второй половины 19 века понималось, как совокупность норм, определяющих положение субъекта в семейном союзе. В противоположность вещному и обязательственному праву, оно ограничивалось узкой специальной областью -- семьей, но само понятие семьи в семейном законодательстве России второй половины 19 века не было выяснено), не была ясна и самая основа организации семьи (есть ли семья союз свободных личностей или подчиненных), хотя не подлежало сомнению, что законы Российской Империи связывали с семейным правом понятие власти (власть мужа, родительская власть).

То семья смешивалась с понятием рода, то она в тесный круг включала только родителей, жену и детей, то она делала круг более широкий и включала боковых родственников и даже неродственных, но принятых в семью.

Разумеется, с ростом правосознания--понятие семейного права, как семейной власти--терпит существенные изменения: семейную власть (мужа, родителей) начинали понимать не как господство над подчиненными, а как социальное служение (помощь, покровительство жене и детям).

Нововведения в семейном праве: 1) Стал более четко проводиться в жизнь принцип раздельности имущества супругов. 2) Церковь по-прежнему регулировала заключение и расторжение брака, другие личные отношения супругов. 3) Расторжение брака проводил церковный суд – консистория, и только при наличии весомых оснований (прелюбодеяние, лишение всех прав со­стояния, безвестное отсутствие супруга, импотенция). 4) До 1904 г. сохра­нялось наказание за прелюбодеяние. Им являлось осуждение на безбрачие.

Однако Устав уголовного судопроизводства 1864 г. существенно огра­ничил компетенцию церковного суда в области семейных отношений. Светскому суду были переданы дела о браках, «совершенных по насилию, обману или в сумасшествии» одного или обоих супругов. Только после его приговора консистория могла принимать решение о действительности или недействительности такого брака и об ответственности лиц, совер­шивших бракосочетание. По другим делам (о многобрачии лиц христиан­ского исповедания, о кровосмешении, о вступлении в брак в недозволен­ных степенях родства и свойства и др.) дела переходили в уголовный суд после окончания над виновными суда духовного. Дела о нарушении свя­тости брака (о прелюбодеянии) решались или церковным или светским судом в зависимости от того, куда обращалась оскорбленная сторона.

Семейное право сохранило принципы, выработанные в XVIII в.: единственной формой брака был церковный. Условия вступления в брак и его расторжения брались из норм и правил соответствующего вероучения: православия, католичества, лютеранства, мусульманства, иудаизма.

Для православного брака требовалось достижение брачного возраста (16 лет для невесты, 18 — для жениха), наличие свободы воли и сознания. Препятствиями к браку были: состояние в другом браке, духовный сан и монашество, различие вероисповеданий, родство и свойство (до четвертой степени включительно), осуждение на безбрачие (за прелюбодеяние). Приостановку заключения брака вызывали: отсутствие согласия на брак со стороны родителей или начальства, наличие родства или свойства от пятой до седьмой степени. Если такой брак все же заключался, он сохранял законную силу.

Жена была обязана всюду следовать за мужем, суд мог принудить ее к этому. Жена получала паспорт с разрешения мужа. Нарушившая супружескую верность жена могла быть подвергнута тюремному заключению (на небольшой срок).

Имущество супругов было раздельным. Приданое или имущество, приобретенное женой отдельно, признавались ее собственностью. Как самостоятельные субъекты супруги могли вступать друг с другом в обязательства и сделки.

Брак православного лица с лицом другого христианского исповедания совершался в православной церкви, но затем мог быть повторен по обряду церкви другого супруга. В Западном крае смешанные браки между лицами неправославных христианских исповеданий (католики, униаты и пр.) заключались в церкви, к которой принадлежала невеста.

Основаниями для развода служили: прелюбодеяние одного из супругов, неспособность к брачному сожительству, лишение прав состояния одного из супругов, безвестное отсутствие одного из супругов (не менее пяти лет), пострижение в монашество (перечень оснований дает Указ 1850г.).

По закону уравнение супругов в сословных правах осуществлялось лишь в случае, когда жена принадлежала к более низкому сословию по сравнению с мужем. Муж сообщал ей все свои права и преимущества, жена не могла сделать этого для своего мужа, происходившего из более низкого сословия. После смерти супруга или развода приобретенные другим супругом права сохранялись за ним.

Закон запрещал жене вступать в некоторые обязательства (личный найм, вексель и др.) без согласия мужа. Имущественные взыскания могли быть обращены на общее имущество супругов, но при несостоятельности одного из супругов, имущество другого не входило в опием конкурсной массы, подлежавшей распродаже (исключение составляли вещи, подаренные несостоятельным должником супругу или супруге и последние 10 лет перед банкротством).

Свод закреплял властные полномочия отца (а после его смерти или потери им прав состояния — матери) над детьми. Внебрачные дети подпадали под материнскую власть, отец имел право надзора за их воспитанием. Родительская власть не ограничивалась возрастом детей. Со словное состояние родителей передавалось детям, однако они не утрачивали его вместе с родителями, лишавшимися прав состояния.

При одном православном родителе дети крестятся в православную веру, в Западном крае сыновья должны были креститься в отцовскую, а дочери — материнскую веру (если их родители принадлежали к разным христианским, но неправославным вероисповеданиям).

Содержание детей являлось общей обязанностью родителей даже при их раздельном проживании. Место жительства детей определялось местом жительства родителей. Родители могут применять к неповинующимся детям домашние исправительные меры, по инициативе родителей и без особого судебного рассмотрения дети за особые пороки и развратный образ жизни могли подвергаться тюремному заключению (от двух до четырех месяцев), по просьбе родителей этот срок мог быть сокращен.

Способом установления родительской власти (кроме законного рождения) было узаконение, т.е. признание за внебрачными детьми юридического статуса законных. Узаконение осуществлялось в отношении детей от брака, признанного недействительным; детей, рожденных до брака.

Закон допускал усыновление при отсутствии собственных детей, законных или узаконенных. Можно было усыновлять собственных внебрачных детей.

Усыновленный сохранял права состояния, принадлежавшие ему до усыновления; простолюдин, усыновленный дворянином и потомственным почетным гражданином, получал только личное почетное гражданство. Усыновленный наследовал по закону после своих родителей, но не участвовал в наследовании после родственников усыновителя.

Родители управляли имуществом своих детей в качестве опекунов, не отвечали по долгам своих детей. Родители обязаны осуществлять в отношении детей выдел (законную долю родового имущества и свободную долю благоприобретенного имущества), после чего дети считались отделенными. Размеры выдела учитывались при разделе наследственной массы.

Приданое дочери носило дарственный характер и не было обязанностью родителей. Приданое могло передаваться мужу дочери. В целом приданое напоминало выдел.

Правовое разграничение статуса законных и незаконных детей появляется в России только в XVII веке. С 1801 г. признание незаконных детей могло осуществляться только с согласия верховной власти, с 1829 г. такие признания были приостановлены. Незаконные дети (рожденные незамужней, от прелюбодеяния и проч.) были лишены наследственных прав и родительского покровительства.

Закон делил детей на законных и незаконнорожденных (внебрачных). Последние не имели права на фамилию отца и его имущество.

В отношениях родителей с детьми также действовал принцип раздельности имущества.

Семейное законодательство России второй половины 19 века безусловно запрещало расторжение брака по взаимному соглашению, равным образом запрещались всякие договорные обязательства о раздельном жительстве. По Сенатским разъяснениям раздельное жительство однако было возможно с согласия мужа и помимо его согласия в следующих случаях:

• 
  а) когда муж отказывался от предоставления жене содержания и пропитания
  
• 
  б) или создавал условия, делающие совместную жизнь невозможной
  
• 
  с) или не имел постоянного местожительства.
  

Однако уже почти на крайнем рубеже рассматриваемой нами эпохи Закон от 12 марта 1914 г. признавал, что супруг вправе был отклонить требование другого супруга о совместной жизни, если таковая представлялось для него невыносимой.

Основания, по которым жизнь могла быть признана невыносимой -- суть: жестокое обращение, нанесение тяжких оскорблений, вообще нарушение супружеских обязанностей, безчестное поведение, тяжкая душевная болезнь, либо прилипчивая и отвратительная болезнь (надо полагать венерического характера, подробный список автору диссертационного исследования разведать не удалось ввиду раззорения архивов после 1917 года), в частности болезнь жены, делающая опасным для ее жизни продолжение супружеского сожития и т. д.

Основная догма семейного законодательства России второй половины 19 века -- повиновение жены мужу, как главе семейства. Однако, о неограниченной власти мужа не приходилось говорить, особенно еще в виду закона 12 марта 1914 г., предоставляющего право жене прекратить совместную жизнь в случае злоупотребления мужем предоставленными ему в силу брака правами. Преимущественные права мужа по существу составляли право -- обязанности, а не частные права. Главенство его выражалось:

1) в праве определения местожительства семьи

2) в обязанности содержания семьи и ее защиты;

3) в праве иметь решающий голос.

Жена должна была следовать за мужем по месту его жительства (однако по новому закону право мужа требовать совместной жизни предполагало исполнение им своих обязанностей). Но право водворения жены было трудно осуществимо.

Право жены на содержание т. е. на алименты было обусловлено по российскому праву нуждой (если она нуждалась) и отсутствием с ее стороны вины в случае раздельного жительства. Право это таким образом носило условный характер (при чем погашалось давностью). Алименты могли быть осуществляемы иском, как при жизни мужа, так и после его смерти, если смерть последовала по вине третьего лица (Алименты при совместной жизни--суть так называемые непосредственные алименты, а при paздeльнoм жительстве-- суть «алименты косвенные»).

Право мужа на защиту жены имело ограниченное значение (представительство в суде в случае оскорбления жены; по разъяснению Сената право подачи без полномочия жены--заявления правлению железной дороги о вознаграждении жены за причиненный ей при эксплуатации вред).

Решающий голос мужа в семейных делах, хотя был и не признан в семейном законодательстве России второй половины 19 века прямо, но это являлось последствием главенства мужа. Жена была свободна в своей деятельности только при раздельном жительстве; при совместном жительстве требовалось согласие мужа (хотя бы молчаливо выраженное), когда речь шла о личном найме жены, о поступлении ее на службу общественную, правительственную, а также в учебные заведения.

Жене низшего состояния муж сообщал все права и преимущества, сопряженные с его состоянием, чином и званием (жена же не сообщала своих прав состояния мужу и детям, хотя сохраняла их). Этих прав она не утрачивала даже в случае смерти мужа, лишения его всех прав состояния, развода (сенат признавал также за еврейкой, разведенной или вдовой право на повсеместное жительство, если муж обладал этим правом). Жена приобретала права состояния мужа--иностранца, но переход мужа в иностранное подданство не делала жену иностранной подданной. Приобретенные путем недействительного брака права высшего состояния сохранялись за женой лишь в случае ее невиновности.

По взгляду Сената в семейном законодательстве России второй половины 19 века жена приобретала фамилию мужа по закону, а потому только в силу закона она могла лишиться этого права: муж, следовательно, не мог воспретить разведенной жене носить его фамилию. Так как право на фамилию и есть вместе с тем обязанность жены, то возникает вопрос, в праве ли была жена сохранить свою прежнюю фамилию (по отцу или по прежнему браку) во время брака и по прекращению его. Из российских законов нельзя было вывести запрещения жене пользоваться прежней фамилией наряду с новой, прибавляя первую ко второй. Такое прибавление стало практиковаться в России второй половины 19 века в тех случаях, когда оно представляла серьезный интерес для жены, например для писательницы, артистки, врача и т. д.

Русское законодательство устанавливало полную раздельность имуществ между супругами. Браком не составлялось общение имущества супругов; каждый из них мог иметь и вновь приобретать отдельную собственность. Приданое жены, равно как имущество, приобретенное ею или на ее имя во время замужества через куплю, дар, наследство или иным законным способом, признавалось ее отдельной собственностью. Из принципа раздельности имущества вытекала возможность для каждого супруга распоряжаться своим имуществом прямо от своего имени, независимо друг от друга и не испрашивая на то взаимного дозволения.

Отсюда же следует, что как самостоятельные субъекты, супруги могли вступать между собою во всевозможные сделки дарственного и возмездного свойства. Один супруг не отвечал за долги другого.

В конце XIX и начале XX в. в России деятельности опекуна, его правам и обязанностям уделялось больше внимания. Хотя все также их основу составляли правила, подобные тем, что были записаны во времена Екатерины II.

Здесь про опеку во времена Екатерины 2 если начнет спрашивать(В период правления Екатерины II отношения по опеке под­верглись серьезным изменениям, для которых правовым основанием стал Указ 1775 г. «Учреждения для управления губер­ний». Теперь основной чертой опеки стала ее сословность. Отталкиваясь от сословной принадлежности ребенка-сироты, опе­кой ведали различные учреждения. Особенно тщательно регламенти­ровалась так называемая дворянская опека. При каждом верх­нем земском суде существовала дворянская опека для дворян­ских вдов и малолетних, о которых дворянскую опеку должен был уведомлять каждый дворянский предводитель. Получив эти сведения, дворянская опека узнавала о том, кто определен родителями опекунами к малолетнему, и не нужно ли ей самой избирать опекунов к особе мало­летнего и его имуществу. Достаточно ясно ст. 209 Указа 1775 г. формулирова­ла требования, которые предъявлялись к будущему опекуну – челове­ку честного и порядочного поведения из числа родственников, свойственников или посторонних. Его добродетельные качест­ва, честность, не зазорное поведение должны были подавать надежды к воспитанию малолетнего «в здравии и пристойном содержании».

Опекунами не могли стать:

1)расточители собственности своего имения, если «ничего от оного не осталось»;

2)находящиеся или ранее находившиеся в явных и главных пороках или под наказанием судебным;

3)совершающие суровые поступки, известные членам дворян­ской опеки;

4)находящиеся в ссоре с родителями малолетнего.

После назначения опекуна действовало примерное, или по­вальное, наставление опекунам. Оно состояло из 17 самостоя­тельных статей, которые входили в текст самого Указа. Они представляли собой пра­вила, определяющие поведение будущего опекуна, которому предстояло «быть с доброхотством, кротку, человеколюбиву, попечительну, радиву и усердну к пользе малолетнего, дабы он был воспитан в страхе божий, в познании той веры, в которой родился, в правилах добронравия, в удалении всех злых приме­ров, сердце и нрав от самого детства развращающих и повреж­дающих...»³. А за труды по охране имущественных прав подо­печного опекунам назначалось вознаграждение, не превышаю­щее 5% годовых доходов малолетнего.

При каждом городовом магистрате учреждался городовой сиротский суд для установления опеки над детьми купеческих и мещанских вдов. Этот суд занимался опекой лишь по просьбе вдовы или после обращения главы города или ближайших род­ственников, свойственников малолетнего.)

Однако положение дел с опекой, особенно над детьми-сиротами из крестьян, не соответствовало существующим потребностям. В сельской местности, если ребенок становился сиротой, сельский сход вы­яснял, не окажется ли в том же сельском обществе благонадеж­ный человек, который пожелал бы усыновить сироту или добровольно принять его на воспитание. Но из-за того, что чаще всего чаще всего таких не находилось, дети, оставленные без надзора, бродяж­ничали и побирались до тех пор, пока не находился добрый человек – «презритель», принимавший сироту на попече­ние. Такое случалось не только с крестьянскими детьми. Слу­чаи уклонения от опеки были частыми, отчего масса несовер­шеннолетних вырастала без всяких опекунов либо под безот­ветственной властью лиц, взявших ребенка на свое попечение. Главной причиной несовершенства опеки того времени было отсутствие четкости в отношениях между опекунским учреж­дением и опекуном, а также четких правовых границ в деятель­ности опекуна.

Узаконение внебрачных детей в Российской империи в конце XIX - начале XX в.

Во второй половине XIX в. институт узаконения в России не существовал в полном объеме. Среди юристов он понимался как введение в состав семьи данных лиц их собственных незаконнорожденных детей с предоставлением последним прав законных детей.

Со смертью Александра I наступила перемена во взглядах законодательства на целесообразность введения института узаконения детей, рожденных до брака. В начале 1827 г. последовало повеление Николая I приостановить разрешение всеподданнейших прошений об узаконении детей, прижитых до брака, до издания общего закона по этому вопросу [6, с. 20], а 2 января 1829 г. появилось запрещение узаконять и усыновлять незаконнорожденных, что нашло отражение в примечании к ст. 144 Свода законов Российской империи.

Вновь рассмотрение данного вопроса началось в период правления Александра II, и уже в 1858 г. были утверждены Правила о принятии и рассмотрении ходатайств об узаконении детей. Согласно этим Правилам закон 2 января 1829 г. не отменялся, но из него «по особым, достойным уважения обстоятельствам могли быть до - пускаемы изъятия для детей», родители которых впоследствии вступили в законный брак, при условии наличия особых заслуг просителя и удостоверения в происхождении детей от этих родителей, а не в результате прелюбодеяния [6, с. 28]. Таким образом, узаконение было возможно лишь для некоторых лиц, и их судьба целиком зависела от монаршей милости.

О предоставлении права узаконения всем желающим не могло быть и речи: в качестве главной причины, останавливавшей законодателей в этом вопросе, выделялась «нравственная распущенность и попрание семейных отношений, которые стали бы неизбежным следствием предоставления такого права» [8, с. 14]. Таким образом, отрицание узаконения считалось необходимым средством устрашения и давления на лиц, вступавших в незаконную связь и тем самым обрекавших на бесправное положение своих будущих детей от этой связи. Однако уже современники замечали, что в большинстве случаев подобное утверждение приводило к обратному результату, поскольку угроза закона часто затрагивала не самих участников безнравственного поступка, а третье лицо - ребенка, неповинного в преступлении своих родителей, о возможности рождения которого вступившие в незаконную связь часто не задумывались. Кроме того, отсутствие института узаконения и права на него приводило к раздорам в семье. Например, предоставляя часть наследства незакон - норожденному в ущерб законным детям, родители объясняли это большей возможности законных детей обеспечить свое существо - вание, нежели незаконных. Отнятая у родителей возможность узаконить детей, прижитых до брака, приводила и к серьезным нравственным последствиям, ухудшению отношений между родителями и детьми. Незаконные действия родителей являлись причиной разрыва связи с ребенком и примером поведения для ребенка: «…тем именно, что разъединяет семейные связи в самом начале возни - кающего семейства, ибо родители, скрывая от посторонних детей своих, запрещают им называть себя отцом или матерью. При вступлении в юношеский возраст им открывается тайна их рождения; они теряют уважение к родителям, и от них получают, так сказать, первый пример и урок греха» [6, с. 26].

6. Наследственное право: наследование по завещанию и по закону, принятие и утверждение в правах наследования.

Основным источником русского дореволюционного наследственного права являлась ч. 1 тома X Свода законов Российской империи, изданного в 1832–1833 гг. В ней отражено сочетание дословно-крепостнического (Права с буржуазным. В период первой русской революции (1905 г.) буржуазный характер права был несколько усилен за счет сокращения отживших норм феодального права.

В отличие от наследственного права других буржуазных стран русское дореволюционное законодательство не рассматривало наследственное имущество как единое целое, а подразделяло его на две самостоятельные наследственные массы с особым порядкам их преемства. Родовое имущество могло переходить только к наследникам по закону, а для остального имущества существовал общий порядок наследования.

Гражданское законодательство царской России допускало наследование по закону и по завещанию. Наследование по закону допускалось: если после смерти наследодателя оставалось родовое имение; если умерший не оставил завещания; если завещано не все имущество – в оставшейся части имущества; если наследники по завещанию не приняли наследства; в случае признания завещания недействительным. Наследование по закону, равно как и по завещанию, имело место не только после смерти наследодателя, но и после лишения лица всех прав состояния, пострижения в монашество, признания лица безвестно отсутствующим.

Наследование по закону в дореволюционной России так же, как и в других буржуазных государствах, строилось на началах кровного родства. Однако кровное родство здесь не ограничивалось определенной степенью. Наследником по закону мог быть самый отдаленный родственник (но не свойственник), если не оставалось более близких родственников. В связи с этим законодатель вынужден был приложить к закону соответствующую таблицу, показывающую степень родства .

Порядок наследования по закону в царской России строился несколько по-иному, чем во Франции, Германии, Англии и других буржуазных странах. В нем не устанавливалось число очередей родственников, призываемых к наследованию. В ст. 1121 Свода законов записано: «Порядок наследования по закону между родственниками определяется вообще по линиям».

Ближайшее право наследования имеет линия нисходящая; в недостатке оной, наследство обращается или в побочные линии, или в определенных случаях к родителям и восходящим родственникам умершего». Следовательно, наследниками первой очереди являлись нисходящие. При живых детях наследодателя внуки и последующие нисходящие IK наследованию не призывались («сын при отце не может наследовать деду» – ст. 1122). Они наследовали в порядке представления.

Между детьми наследодателя имущество делилось в равных долях. Единокровные и единоутробные дети наследовали только своим родителям (но не мачехе и не отчиму). Внебрачные дети наследовали только матери. Родовое имущество внебрачные дети и усыновленные вообще не могли наследовать.

При отсутствии нисходящих к наследованию призывались ближайшие родственники по боковой линии, т. е. братья и сестры умершего (ст. 1134). Наследство между ними делилось поровну. Доля брата или сестры наследодателя, умершего до открытия наследства, в порядке представления поступала к его потомкам. Если у наследодателя не было братьев и сестер и их потомков (племянников и племянниц с их детьми, «которые призывались к наследованию в порядке представления), то к наследованию призывались родственники по второй боковой линии: дяди, тетки и их потомство. Потомство дядей и теток – двоюродные братья, сестры и их нисходящие наследовали в порядке представления. При отсутствии боковых родственников второй линии к наследованию призывались боковые родственники третьей линии (двоюродные дед и бабка и их нисходящие).

Царский закон не признавал наследниками родителей и других восходящих родственников. Родителям предоставлялось лишь право пожизненного владения имуществом, приобретенным умершими детьми. Причем только в том случае, если у наследодателя не было детей. Кроме того, родителям возвращалось в виде дара (а не наследства) то имущество, которое они подарили детям.

До издания закона от 3 июня 1912 г. наследственные права мужчин и женщин в России не были равными. «Каждая дочь, – говорилось в ст. 1130, – при живых сыновьях, т. е. сестра при брате, получает из всего наследственного имения четырнадцатую часть, а из движимого – восьмую часть». Следуя римскому праву в сочетании с правам Московской Руси, Свод законов не признавал наследников пережившего супруга, а закреплял за ним лишь «указную долю». ²⁸«Законная жена, – говорится в ст. 1158, – после мужа, как и при живых детях, так и без оных, получает из недвижимого имения седьмую часть; а из движимого – четвертую» . В ст. 1153 дается пояснение, что такими же правами преемственности пользуется и муж после смерти жены.

Таким образом, архаизм царского закона о наследовании очевиден. Признавая наследником самого отдаленного родственника по боковой линии, с которым наследодатель при жизни не имел ничего общего, закон в то же время отстранял от наследства наиболее близких наследодателю лиц – родителей и супруга. Для некоторых видов имущества (заповедных и временно-заповедных имений, именин, находящихся в Западных губерниях на праве майоратов, крестьянского имущества и др.) был установлен особый порядок наследования.

Итак, порядок наследования имущества крестьян регулировался не законом, а обычаем. Наследование по обычаю строилось на семейно-трудовом начале. Трудоспособные члены семьи мужского пола независимо от их родственных отношений к умершему (например, усыновленные, зятья, примаки и др. наследователи умершего. Отделённые сыновья к наследованию не призывались. Дочери получали приданое. Наследование по завещанию не допускалось. Крестьянский надел мог быть отчужден только крестьянину. Он не мог быть продан за долги, не мог быть объектом залога (ст. ст. 38, 110 Положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости, от 19 февраля 1861 г.).²⁹

Наследниками по завещанию могли быть лица, не ограниченные в правоспособности. Однако русское законодательство не скупилось на ограничения. Например, не могли быть наследниками по завещанию: лица, лишенные по суду всех прав состояния; лица, не имеющие права владеть некоторыми видами имущества (не приписанные к сельскому обществу не могли получить в наследство землю), и т. д. Закон предоставлял завещателю право распорядиться своим имуществом как в пользу наследников по закону, так и в пользу посторонних лиц. Обязательная наследственная доля супруга, детей и родителей законом не предусматривалась (ст. 1148).

Ограничение завещательного распоряжения допускалось только в части родового имущества. По общему правилу родовые имения не подлежали завещанию. Однако завещатель мог распорядиться о передаче родового имения одному или нескольким своим нисходящим наследникам по закону. Если у завещателя не было нисходящих, он мог передать родовое имение или часть его любому наследнику по закону из того же рода, из которого перешло к нему это имение (ст. 3068).

Право дореволюционной России разрешало составлять завещательные распоряжения как под отлагательным, так и под отменительным условиями. Завещатель мог подназначить другого наследника (на случай смерти или отказа от наследства первого наследника), мог назначить легатария. Разрешалась только письменная форма завещания. Устное распоряжение не признавалось завещанием. Допускалось домашнее и нотариальное завещание. Наиболее распространенной формой являлось нотариальное завещание, составленное завещателем в присутствии нотариуса и двух или трех свидетелей, которые удостоверяли и личность завещателя. Домашнее завещание могло быть написано как рукой завещателя, так и рукой другого лица. Оно обязательно подписывалось завещателем и двумя или тремя свидетелями. Если завещатель был неграмотен или не мог подписать завещание в силу болезни, то по его просьбе завещание подписывало в присутствии свидетелей другое лицо.

Помимо указанных общих форм завещания в исключительных случаях могли быть составлены завещания военно-походное, военно-морское, военно-госпитальное, заграничное и др. Охрана прав отсутствующих наследников обеспечивалась с помощью описи, опечатывания и сбережения наследственного имущества до явки наследников, а также путем вызова наследников. Срок давности для принятия наследства был установлен в 10 лет с момента публикации об открытии наследства (ст. 1244). ³⁰Воля наследника о принятии наследства могла быть выражена путем вступления в управление наследственным имуществом, либо путем утверждения судом завещания, либо путем выражения своей воли о принятии наследства перед кредиторами, или публикации в газете.

Наследникам предоставлялось право отречься от наследства, подав в суд заявление.

Законодательство Российской империи рассматривало наследство как совокупность прав и обязанностей, оставшихся после умершего (ст. 1104). Поэтому закон возлагал на наследников полную ответственность по долгам наследодателя без ограничения ее стоимостью полученного наследства. Исключения из этого правила допускались лишь в случаях: если наследодатель, совершив преступление, причинил имущественный Бред другому лицу и наличия бессрочных договорных обязательств, выданных наследодателем. В этих случаях наследники отвечали перед кредиторами наследодателя в пределах стоимости полученного наследства.

Нормы наследственного права, основанные на Соборном уложении 1649 года и последующих узаконениях, были подвергнуты систематизации в Своде законов Российской империи (1835 г.) Свод законов Российской империи 1835 года // СПб. 1835. и на всем протяжении его действия (до 1917 г.) подвергались уже весьма незначительным изменениям. В Своде законов наследственному праву посвящены гл.5 разд. I и гл.1-5 разд. II книги III Свода законов гражданских (т. Х ч.1).

Наследство представляло собой совокупность имуществ, прав и обязанностей наследодателя, среди последних особо выделялись долги умершего. Наследование открывалось со смертью наследодателя либо вследствие его безвестного отсутствия, лишения всех прав состояния, пострижения в монахи. В интересах наследников по инициативе частных лиц, полиции, прокурорского надзора, начальства умершего или по собственной инициативе суд принимал меры по охране оставшегося имущества, заключавшиеся в описи имущества, опечатывании и сохранении его до явки наследников и вызове наследников. ³¹

Призвание к наследованию осуществлялось по завещанию и по закону. Наследование по закону имело место в случае, когда у умершего было родовое имущество, когда он не оставил завещательных распоряжений относительно благоприобретенного имущества, либо когда эти распоряжения были признаны судом недействительными, а также когда завещано не все имущество - в оставшейся части имущества, и когда наследники по завещанию не приняли наследства. Наследование по закону основывалось на кровном родстве и осуществлялось по линиям - сначала в пользу нисходящих родственников, а при их отсутствии - боковых и восходящих. При этом не устанавливалось число очередей родственников, призываемых к наследованию. В ст.1121 Свода законов записано: "Порядок наследования по закону между родственниками определяется вообще по линиям. Ближайшее право наследования имеет линия нисходящая; в недостатке оной, наследство обращается или в побочные линии, или в определенных случаях к родителям и восходящим родственникам умершего". Наследником по закону мог быть самый отдаленный родственник (но не свойственник), если не оставалось более близких родственников. В связи с этим законодатель вынужден был приложить к закону соответствующую таблицу, показывающую степень родства.

Родственники ближайшей линии устраняли от наследования дальнейшие линии. В нисходящей и боковой линии допускалось наследование по праву представления без ограничения степеней родства. Родственники одинаковой степени родства делили наследство между собой поровну, а наследники, призывавшиеся по праву представления, делили между собой часть наследства, причитавшуюся их умершему родителю. Единокровные и единоутробные дети наследовали только своим родителям (но не мачехе и не отчиму). Внебрачные дети наследовали только матери. Родовое имущество внебрачные дети и усыновленные вообще не могли наследовать.

До 1912 года дочери призывались к наследованию только при отсутствии сыновей и их нисходящих родственников; дочь при живых сыновьях имела право на получение 1/14 из недвижимого и 1/8 из движимого имущества отца, а сестры при братьях вообще лишались права на наследство.3 июня 1912 года, внесенными в Свод Законов изменениями, дочери были уравнены в наследственных правах с сыновьями, а сестры с братьями, за исключением, однако, наследования земельного внегородского имущества, из которого лица женского пола при наличии братьев могли получить лишь 1/7 часть.

Характерно, что новеллы 1912 года, частично уравнявшие наследственные права женщин и расширившие пределы завещания родовых имуществ, были едва ли не единственными и, во всяком случае, важнейшими изменениями принципиальных положений наследственного права, внесенных в Свод законов гражданских со времени введения его в действие в 1835 году.

Закон не признавал наследниками родителей и других восходящих родственников. Родители получали в пожизненное пользование оставшееся после своих бездетных детей благоприобретенное имущество (за исключением авторского права, которое при этих условиях переходило в их собственность), а также получали в собственность имущество, которое было передано ими своим детям в виде дара.

Свод законов не признавал наследником пережившего супруга, а закреплял за ним лишь "указную долю". Переживший супруг имел право на получение, так называемой, указанной части в размере 1/7 из недвижимого и 1/4 из движимого имущества умершего независимо от наличия у него нисходящих наследников; однако авторское право переходило к супругу как к единственному наследнику в полном объеме, а не в указанной части.

При отсутствии у умершего наследников, а также если никто из наследников не принял наследство в течение 10 лет со дня опубликования сообщения о вызове наследников либо не доказал свое право на наследство, имущество признавалось выморочным и поступало в государственную казну. В случае неявки наследников по истечении полугода имущество поступало в опекунское управление.

Для составления завещания завещатель должен был достигнуть 21 года и находиться "в здравом уме и твердой памяти". Во всех случаях недействительными являлись завещания самоубийц и лиц, лишенных по суду всех прав состояния, а в определенных случаях - и завещания лиц, состоявших под опекой, а также лиц духовного звания. Свобода завещания ограничивалась лишь запретом завещать родовое имущество кому-либо помимо законных наследников, завещание благоприобретенного имущества целиком отдавалось на усмотрение завещателя. Помимо завещания имущества в собственность или пожизненное владение наследников, в завещании могли содержаться распоряжения о назначении душеприказчика, а также о предоставлении завещателем определенных имущественных выгод (отказов) иным лицам. Подназначение наследника не допускалось. Завещание должно было совершаться в письменной форме на бумаге любого формата и размера, составляющей, однако, целый лист; завещание в устной форме ("словесное") не допускалось. Завещание должно было быть подписано завещателем. Если завещатель был неграмотен или не мог подписать завещание в силу болезни, то по его просьбе завещание подписывало другое лицо в присутствии свидетелей. Для действительности завещания необходимы были подписи трех, а в особых случаях - двух свидетелей, которые удостоверяли лишь подлинность завещания и нахождение завещателя при его составлении в здравом уме и твердой памяти. Завещание могло быть составлено без участия должностного лица и в этом случае называлось домашним. При желании завещателя составить завещание в публичном порядке допускалось нотариальное завещание, совершаемое при участии младшего нотариуса. В этом случае завещание заносилось в актовую книгу, а завещателю выдавалась выписка ("выпись") из нее, равносильная подлинному завещанию. Помимо нотариальных завещаний аналогичную силу имели завещания военно-походные, морские, госпитальные и заграничные.

Отмена завещания допускалась в любое время по усмотрению завещателя. При этом нотариальное завещание могло быть отменено только последующим нотариальным завещанием. Отмена домашнего завещания была возможна также путем его уничтожения самим завещателем, а нотариального - путем совершения о том нотариального акта.

После открытия наследства завещание для утверждения к исполнению должно было представляться в суд в течение года с момента смерти завещателя - для лиц, пребывающих в России, и в течение двух лет - для находящихся за границей. По истечении этого срока завещания для утверждения не принимались и считались ничтожными. Исполнение завещания возлагалось завещателем на наследников или на назначенного им душеприказчика.

Для приобретения наследства необходимо было его принять. Принятие осуществлялось наследником либо путем предъявления в суде иска об утверждении его в правах наследования, либо путем совершения таких действий, в которых выражалась его воля владеть и распоряжаться наследственным имуществом и стать субъектом прав и обязанностей наследодателя. Утверждение в правах наследования являлось обязательным при наследовании по завещанию, которое должно было быть утверждено судом, а при наследовании по закону производилось только в случае, если наследники сочтут это необходимым. Однако независимо от оснований призвания к наследованию утверждение являлось необходимым условием для вступления во владение недвижимым имуществом и получения сделанных наследодателем вкладов в банке.

В свою очередь, отказ ("отречение") от наследства был возможен только посредством объявления о том в "надлежащем присутственном месте". Молчание наследника отказом от наследства не признавалось. Наследник, принявший наследство, нес неограниченную ответственность по долгам наследодателя, то есть должен был оплатить их не только соразмерно наследственной доле, но и сверх нее - за счет своего собственного имущества. Ответственность нескольких наследников распределялась между ними пропорционально долям в наследственном имуществе. Ограниченная ответственность наследников была установлена лишь в отношении нескольких частных случаев - например, обязанность возместить причиненные преступлением наследодателя материальные убытки потерпевшему переходила к наследникам в части, покрывавшейся наследственным имуществом.

Характеризуя в целом наследственное право по Своду законов гражданских, необходимо отметить, что, несмотря на объем и подробность регулирования, это право вплоть до начала ХХ века оставалось по своему характеру сословно-феодальным и крайне архаическим с экономической точки зрения.

русскими цивилистами к 1906 году был подготовлен полноценный проект нового Гражданского уложения, книга 4 которого была посвящена наследственному праву. Его регулирование строилось исходя из потребностей динамично развивающегося буржуазного общества с набиравшей силу капиталистической экономикой, каковым безусловно была Россия в начале ХХ века.