Лекции Иловайского. Толкование и применение коллизионных норм. Правовые режимы деятельности иностранных лиц на территории рф (2 часа)
 Скачать 51.73 Kb.
|
|
Как и национальный режим, режим наибольшего благоприятствования не является общепринятой международно-правовой нормой, поэтому он требует своего закрепления в международно-правовых документах. В целях облегчения формулирования основных положений этого режима Комиссией международного права ООН был разработан рекомендательный проект статей о клаузулах о наиболее благоприятствуемой нации. В тексте этого документа использован термин «режим не менее благоприятный, чем режим, распространенный на третье государство»[12]. В частности, режим наибольшего благоприятствования положен в основу взаимоотношений членов Всемирной торговой организации (ВТО). Он закреплен следующим образом в ст. 1 Генерального соглашения по тарифам и торговле (ГАТТ): «Любое преимущество, благоприятствование, привилегия или иммунитет, предоставляемые в отношении любого товара, происходящего из любой другой страны или предназначаемого в любую другую страну, должны немедленно и безусловно предоставляться подобному же товару, происходящему из территории всех других Договаривающихся Сторон или предназначаемому для территории всех других Договаривающихся Сторон». В ст.2 Генерального соглашения по торговле услугами (ГАТС) предусматривается, что «В отношении любой меры, охватываемой настоящим Соглашением, каждый член ВТО должен предоставить немедленно и безусловно для услуг и поставщиков услуг любого другого Члена ВТО режим, не менее благоприятный, чем тот, который он предоставляет для тех же услуг или поставщиков услуг любой другой страны»[13]. Режим наибольшего благоприятствования установлен в рамках Североамериканской зоны свободной торговли (НАФТА) на основании трехстороннего Договора 1992 г. О создании зоны свободной торговли между США, Канадой и Мексикой. В Соглашении о партнерстве и сотрудничестве между Европейскими сообществами и их государствами-членами, с одной стороны, и Российской Федерацией, с другой стороны, подписанном на о. Корфу 24 июня 1994г., стороны предусмотрели взаимный доступ на рынки на основе режима наибольшего благоприятствования[14]. Как правило, при закреплении режима наибольшего благоприятствования стороны международного договора стремятся, как можно более отчетливо, оговорить все возможные изъятия в целях исключения споров и разногласий. В качестве примера можно привести условия ст.3 Соглашения 1996 г. Между Правительством РФ и Правительством Итальянской Республики о поощрении и взаимной защите капиталовложений: «Режим наиболее благоприятствуемой нации, предоставляемый в соответствии с п.1 настоящей статьи, не будет распространяться на льготы и преимущества, которые Договаривающаяся Сторона предоставляет или предоставит в будущем в силу: - ее участия в зоне свободной торговли, таможенном или экономическом союзе; - соглашений между РФ и государствами, ранее входившими в состав СССР, в области экономического сотрудничества; - соглашений об избежании двойного налогообложения или других договоренностей по вопросам налогообложения; - соглашений об облегчении приграничной торговли». Такого рода изъятия создают основу для предоставления другой разновидности правового режима – преференциального режима. Преференциальный режим предполагает предоставление специальных льгот и преимуществ иностранным лицам из стран определенной категории. Наиболее распространенные примеры преференциального режима – Общая система тарифных преференций в международной торговле, предоставленных развивающимся странам, а также соглашения между приграничными государствами и государствами, входящими в единый экономический, таможенный или иной союз государств. Для России вопрос об использовании преференциального режима имеет важное значение применительно к участию в СНГ и иным объединениям бывших советских республик, прежде всего в связи с ратификацией - Договора о таможенном союзе и едином экономическом пространстве (подписан в Москве 26 февраля 1999г.)[15] и - Договора об учреждении Евразийского экономического сообщества (подписан в Астане 10 октября 2000г.)[16]. Вопрос № 7. Реторсии и взаимность в международном частном праве. Институты взаимности и реторсий в международных отношениях существуют, чтобы обеспечить во взаимоотношениях двух государств такой ситуации, при которой каждое из них предоставляет субъектам другого государства права, аналогичные тем, которые его субъекты получают на территории другого государства. Эти институты применяются тогда, когда иностранные судебные или иные органы игнорируют общественные и правовые устои соответствующего государства. Таким образом, государство как суверен в отношениях с другим государством использует указанные институты для того, чтобы достичь такого уровня защиты интересов своих субъектов (физических и юридических лиц), который не был бы ниже степени защищенности интересов субъектов другого государства. В конечном счете институт реторсий и институт взаимности направлены на обеспечение равенства государств в своих взаимоотношениях. 7.1. Понятие реторсии в РФ Ответные ограничения или реторсии, вводятся с целью устранения допущенной со стороны принимающего государства дискриминации по отношению к гражданам и юридическим лицам их другого определенного государства. Реторсии – это своеобразные меры взаимности, но наоборот. Например, несмотря на то что предоставление национального режима не обусловлено требованием взаимности, путем применения реторсии (т.е. путем ответных ограничений), может быть достигнут тот же результат, а именно обеспечено недопущение дискриминации[1]. В соответствии со ст. 1194 ГК РФ, Правительством РФ могут быть установлены ответные ограничения (реторсии) в отношении имущественных и личных неимущественных прав граждан и юридических лиц тех государств, в которых имеются специальные ограничения имущественных и личных неимущественных прав российских граждан и юридических лиц. Формулировки действующих законодательных актов позволяют определить реторсии, как правомерные действия одного государства (№ 1), принимаемые им в ответ на дискриминационные ограничения, установленные другим государством (№ 2) в отношении физических или юридических лиц первого государства (№ 1)[2]. Ранее в ст. 162 Основ гражданского законодательства Союза ССР 1991г. (далее ОГЗ) предусматривали применение реторсий в случаях ограничения правоспособности граждан и юридических лиц. В настоящее время, в соответствии с приведенной нормой Гражданского кодекса РФ, возможно введение ответных мер во всех случаях установления в каком-либо государстве специальных ограничений имущественных и личных неимущественных прав российских граждан и юридических лиц. Следует подчеркнуть, что реторсии могут применяться лишь в отношении того государства, которое специально ограничило имущественные и личные неимущественные права именно российских лиц, а не вообще иностранных лиц. Указание в тексте ст. 1194 ГК РФ на «ответный» характер ограничений следует понимать в том смысле, что, во-первых, Правительство РФ не может выступать инициатором установления ограничений в отношении имущественных и личных неимущественных прав граждан и юридических лиц какого-либо иностранного государства, а может вводить такие ограничения лишь в ответ на недружественные по отношению к России действия иностранного государства; во-вторых, «ответный» характер вводимых Правительством РФ ограничений подразумевает их соразмерность тем ограничениям, которые иностранное государство установило на своей территории по отношению к российским лицам. Реторсии отнесены к компетенции Правительства РФ, что обусловлено необходимостью оперативного установления реторсий и их конкретным адресным характером. Возможность установления реторсий предусмотрена также в ряде законодательных актов Российской Федерации. Например, в ч. Ч. 1 и 4 ст. 40 Федерального закона от 8 декабря 2003 г. № 164-ФЗ «Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности»[3] предусмотрены следующие положения: «1. Правительство РФ может вводить меры ограничения внешней торговли товарами, услугами и интеллектуальной собственностью (ответные меры) в случае, если иностранное государство: - не выполняет принятые им по международным договорам обязательства в отношении РФ; - предпринимает меры, которые нарушают экономические интересы РФ, субъектов РФ, муниципальных образований или российских лиц либо политические интересы РФ, в том числе меры, которые необоснованно закрывают российским лицам доступ на рынок иностранного государства или иным образом необоснованно дискриминируют российских лиц; - не предоставляет российским лицам адекватную и эффективную защиту их законных интересов в этом государстве, например защиту от антиконкурентной деятельности других лиц; - не предпринимает разумных действий для борьбы с противоправной деятельностью физических лиц или юридических лиц этого государства на территории РФ… 4. Решение о введении ответных мер принимается Правительством РФ. До введения ответных мер Правительство РФ может принять решение о проведении переговоров с соответствующим иностранным государством». Как отмечается в юридической литературе, возможность применения ответных ограничений приобретает особое значение в связи с тем, в каком сложном положении оказались после распада СССР в некоторых странах наши соотечественники[4]. В соответствии с п. 5 ст. 14 Федерального закона от 24 мая 1999 г. № 99-ФЗ «О государственной политике Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом»[5] несоблюдение иностранным государством общепризнанных принципов и норм международного права в области основных прав и свобод человека и гражданина в отношении соотечественников является достаточным основанием для принятия органами государственной власти РФ предусмотренных нормами международного права мер по защите интересов соотечественников. Такой подход нашел дальнейшее развитие, в частности, в Концепции внешней политики РФ (28 июня 2000 г.)[6], а также в Федеральном законе от 04.06.2018 № 127-ФЗ «О мерах воздействия (противодействия) на недружественные действия Соединенных Штатов Америки и иных иностранных государств»[7]. В целом, несмотря на развитие в отдельных законах положений ст. 1194 ГК РФ, следует признать, что действующее законодательство не содержит удовлетворительного механизма принятия решений, касающихся ответных ограничений (реторсий). Учитывая, что ответные ограничения (реторсии) направлены на защиту имущественных и личных неимущественных прав российских граждан и юридических лиц, такой механизм должен был бы обеспечивать для указанных лиц определенный уровень предсказуемости в вопросе об условиях, моменте и порядке введения реторсий. В новейших исследованиях некоторые ученые подвергают критике подход к институту реторсий как к части проблемы взаимности, приводя следующие аргументы. Так, по мнению В.Л.Толстых, взаимность имеет своим основанием несовпадение коллизионных привязок или отказ от применения отечественного права, не основанный на дискриминационных мотивах. Принцип взаимности в установленных законом случаях применяется судом. Что касается реторсий, то они являются следствием дискриминационных действий иностранного государства и применяются Правительством РФ. Поэтому, по мнению указанного автора, не следует проблему реторсий рассматривать как часть проблемы взаимности[8]. Несмотря на справедливость приведенных рассуждений о различии оснований применения взаимности и реторсий и справедливость выводов об отнесении этих вопросов к компетенции различных государственных органов, следует заметить, что в отечественной литературе реторсии вряд ли рассматривались как «часть» проблемы взаимности. Введение ответных ограничений (реторсий) в отечественной литературе традиционно связывалось (но не отождествлялось) с проблемой обеспечения взаимности. Как пишет В.П. Звеков, «с вопросом взаимности связано введение так называемых ответных ограничений (реторсий), целью которых является, в частности, восстановление принципа взаимности»[9]. Таким образом, институт реторсий все же представляет собой самостоятельный правовой институт, отличный от взаимности. В литературе можно встретить утверждение о том, что «реторсия является результатом нарушения не права, а именно нанесения ущерба интересам государств или их граждан и организаций. В случае же нарушения права следует говорить о репрессалиях»[10]. Следует заметить, что использование подобной терминологии не соответствует ни ранее действовавшей ст. 162 ОГЗ 1991г., ни ныне действующей норме, содержащейся в ст.1194 ГК РФ. Поэтому подобное утверждение подвергается обоснованной критике другими авторами[11]. Нормы, аналогичные правилам ст.1194 ГК РФ, содержатся в ч.4 ст.398 ГПК РФ и ч.4 ст.254 АПК РФ. Формулировки этих норм носят более общий характер, и они касаются процессуальных прав иностранных лиц. Комментируя соответствующие положения ст.398 ГПК РФ, В.К. Пучинский приходит к выводу о необходимости наличия в процессуальном законодательстве норм, допускающих введение адекватных процессуальных реторсий (ответных мер) по отношению к субъектам соответствующего государства или государств. Такой вывод исследователь обосновывает тем, что в современном мире, насыщенном разного рода конфликтами, одни государства используют по отношению к другим (и их населению) разнообразные приемы давления. Поэтому нельзя исходить из невероятности установления одним или группой государств каких-либо специальных ограничений в зарубежных странах в областях, связанных с отправлением правосудия, правовой помощью, взиманием предварительных пошлин и залогов, замораживанием исполнения российских судебных актов и т.п. В то же время автор подчеркивает, что в случаях распространения реторсий на сферу правосудия неизбежно окажутся ограниченными правомочия российских участников споров в зарубежных судах, а иностранных – в российских судах[12]. Комментаторы ч.4 ст.254 АПК РФ подчеркивают, что ответные ограничения (реторсии) всегда имеют исключительный и оперативный характер при их адресной направленности[13]. Российское правительство не использует на практике института реторсий. Однако его сохранение в действующем законодательстве представляется целесообразным хотя бы в превентивных целях. При этом целесообразно предусмотреть в действующем законодательстве механизм, обеспечивающий определенный уровень предсказуемости в вопросе об условиях, моменте и порядке введения реторсий. Института реторсий также предусматривается законодательством некоторых стран. Правовые нормы на этот счет можно встретить в гражданских кодексах Армении (ст. 1261), Белоруссии (ст. 1102), Казахстана (ст. 1093), Киргизии (ст. 1176), Узбекистана (ст. 1167), Монголии (ст. 430). Названные нормы сходны по своему содержанию с нормами ст. 1194 ГК РФ[14]. 7.2. Понятие взаимности в отечественном праве В широком смысле взаимность – одно из начал международного сотрудничества, позволяющих обеспечивать на основе равенства и взаимной выгоды права и интересы государств, их граждан и организаций. Сущность взаимности состоит в предоставлении юридическим и физическим лицам иностранного государства (государство № 1) определенного объема правомочий или определенный правовой режим в государстве № 2 при условии, что физические и юридические лица этой страны (т.е. государстве № 2), будут пользоваться аналогичными правами или правовым режимом в указанном иностранном государстве (т.е. в государстве № 1). В юридической литературе выделяется несколько аспектов взаимности: Во-первых, взаимность в аспекте применения норм иностранного права, к которому отсылают соответствующие коллизионные нормы; Во-вторых, взаимность в сфере материально-правового регулирования, определяющего гражданско-правовое положение иностранных лиц; В-третьих, взаимность в контексте международного гражданского процесса[1]. Взаимность в аспекте применения норм иностранного права, к которому отсылают соответствующие коллизионные нормы Вопросу применения в России иностранного права в отношениях с иностранным элементом на основе соответствующих коллизионных норм посвящены положения ст.1189 ГК РФ. Анализ этой нормы показывает, что требование наличия взаимности не устанавливается в качестве необходимого условия для применения иностранного права. Применение иностранного права на началах взаимности требуется лишь в случаях, предусмотренных законом. При этом в тех случаях, когда в соответствии с законом применение иностранного права зависит от взаимности, предполагается, что она существует, поскольку не доказано иное. В таком случае в Гражданском кодексе РФ устанавливается презумпция взаимности (т.е. считается, что она есть всегда , если не указано иное), применения норм иностранного права на основе соответствующих коллизионных норм[2]. Иными словами, взаимность в этом смысле выступает лишь как исключение из указанного общего правила[3]. Весьма сложно найти в российском законодательстве примеры норм, в силу которых иностранное право подлежит применению в России лишь на началах взаимности. Так, в литературе в качестве такого примера дается ссылка на одну только норму п.2 ст.157 СК РФ, согласно которой браки между иностранными гражданами, заключенные на территории РФ в дипломатических представительствах и консульских учреждениях иностранных государств, признаются на условиях взаимности действительными в РФ, если эти лица в момент заключения брака являлись гражданами иностранного государства, назначившего посла или консула в РФ[4]. Очевидно, однако, что в этом виде указанная норма регулирует не собственно применение иностранного права, а устанавливает условия признания в России последствий применения иностранного права. Кроме того, положения п.2 ст.157 СК РФ направлены на регулирование вопросов, касающихся порядка заключения брака, но не условий такового, устанавливаемых иностранным правом. Поэтому, как представляется, указанная норма может лишь с оговорками служить иллюстрацией использования законодателем права на установление в законе случаев, когда применение в России иностранного права осуществляется исключительно на началах взаимности. Иные законодательные акты, в том числе Гражданский кодекс РФ, не дают таких примеров. |