Институциональная экономика. Трансформация формальных институтов в России в 90е годы
 Скачать 41.4 Kb.
|
|
Автономная некоммерческая образовательная организация высшего образования «Сибирский институт бизнеса и информационных технологий» Зачетная (экзаменационная) работа 2 семестра Дисциплина: Институциональная экономика Реферат Тема: Трансформация формальных институтов в России в 90-е годы Выполнила Студентка Кочергина Елена Викторовна Направление Экономика 38.03.01, группа ЭС-1520(2) Проверил(а) ____________________________ ( Ф.И.О. преподавателя) ____________________________ (дата) Омск 2021г. Содержание. Введение…………………………………………………………………3 Институциональная экономика………………………………………...4 Формальные институты, их отличие от неформальных……………...6 Трансформация формальных институтов в России…………………..9 Заключение……………………………………………………………...15 Список использованной литературы………………………………….16 Введение. Под институтами в современной теории понимаются "правила игры" в обществе или "созданные человеком" ограничительные рамки, которые организуют взаимоотношения между людьми. Они создают структуру побудительных мотивов человеческого взаимодействия, уменьшают неопределенность, организуя повседневную жизнь. Социальные институты поддерживают совместную кооперативную деятельность в организациях, определяют устойчивые образцы поведения, идеи и стимулы. Социальные институты классифицируются на основании содержания и функций, которые они выполняют - экономические, политические, воспитательные, культурные, религиозные. Институты делятся на формальные (например, Конституция США) и неформальные (например, советское "телефонное право"). Критерием деления служит степень формализации существующих в них связей, взаимодействий, отношений. Формальные институты - способ организованного построения на основе социальной формализации связей, статусов и норм. Под формальными институтами понимаются правила, созданные и поддерживаемые специально на то уполномоченными людьми (государственными чиновниками). Формальные социальные институты регулируются законами, нормативными актами. Цель данной работы – разобраться, что представляют собой формальные институты, какова их структура, в чем их отличие от неформальных институтов, а также узнать о трансформации данных институтов в России в 1990-е годы. Институциональная экономика. Институт - это своеобразная форма человеческой деятельности, основанной на четко разработанной идеологии, системе правил и норм, а также развитом социальном контроле за их исполнением. Институциональная деятельность осуществляется людьми, организованными в группы или ассоциации, где проведено разделение на статусы и роли в соответствии с потребностями данной социальной группы или общества в целом. Институты, таким образом, поддерживают социальные структуры и порядок в обществе. Институты неоднородны. Их можно разбить на две большие группы - неформальные и формальные. Неформальные институты возникают из информации, передаваемой посредством социальных механизмов, и в большинстве случаев, являются той частью наследия, которое называется культурой. Неформальные правила имели решающее значение в тот период человеческой истории, когда отношения между людьми не регулировались формальными (писаными) законами. Неформальные институты (ограничения) пронизывают и всю современную экономику. Возникая как средство координации устойчиво повторяющихся форм человеческого взаимодействия, неформальные ограничения являются: 1) продолжением, развитием и модификацией формальных правил; 2) социально санкционированными нормами поведения; 3) внутренними, обязательными для выполнения стандартами поведения. Фактически роль неформальных институтов выполняет хозяйственная этика или моральные практики, исследования которых посвящено значительное, исследованиям которых посвящено значительное число научных исследований. Хозяйственная этика повышает уровень общественной, а, следовательно, и экономической координации рынка. Если существующие в обществе этические нормы позволяют субъектам экономики основываться в своих действиях больше на доверии, чем на возможности осуществления определенных формальным правом санкций, то в таком обществе сделки будут носить более регулярный и сложный характер. По мере становления более сложных обществ, происходит движение в направлении от неписаных традиций и норм поведения к писаным законам, осуществляется постепенная формализация правил. Часто при этом формальные ограничения, правила, и институты возникают, как правило, на базе уже существующих неформальных правил и механизмов, обеспечивающих их выполнение. Первые писаные кодексы коммерческого поведения стали возможными благодаря существованию множества неформальных правил, которые регулировали жизнь общества на более ранних стадиях развития. Формальные институты, их отличие от неформальных. В структуре формальных институтов выделяются: 1) политические институты; 2) экономические институты; 3) системы контрактации (способы и порядок заключения контрактов, регулируемые правовыми нормами и законами). Политические правила определяют в самом общем виде иерархическую структуру общества, процедуры принятия политических решений и устанавливают способы осуществления контроля за политическими процедурами. Экономические правила определяют права собственности, ограничивают доступ других лиц к ресурсам, находящимся в исключительной собственности и определяют способы использования собственности и получения доходов от нее. Контракты содержат конкретные договоренности об обмене. Совокупность этих правил организована в виде многоуровневой пирамиды. На самом верху иерархии находятся конституция, которая представляет собой правило установления других правил. Затем идут законодательные акты парламента и своды законов(гражданский кодекс, уголовный кодекс и т.д.),за ними следуют постановления административных органов, которым государство делегирует подобные правомочия, затем законодательные постановления и распоряжения местных органов власти, а в основании иерархии находятся индивидуальные контракты. Чем выше уровень этой иерархии, тем с большими издержками связано изменение формального правила. Пересмотр индивидуальных контрактов обходится дешевле, чем изменение распоряжения местного органа власти. Сложнее и дороже всего изменение конституции. Подобная организация формальных правил обеспечивает стабильность институциональной структуры общества, которая очень важна для того чтобы институты могли выполнять свои функции: снижать неопределенность, делать поведение людей более предсказуемым. В качестве формальных можно рассматривать те правила, нарушение которых влечет за собой достаточно суровые санкции, например, наказание. Подобный подход к определению неформальных правил предполагает, что государство не является необходимой предпосылкой для их существования. Неформальные правила, согласно этому подходу, не накладывают жестких ограничений на действия людей, они лишь облегчают жизнь в обществе, делают ее более приятной. За нарушение неформальных правил следует не строгое наказание, а, в худшем случае, неодобрение общества. Неформальные правила являются, в соответствии с этим подходом, обязательными только в моральном смысле или с точки зрения приличий и хорошего вкуса. Подобный подход к проведению границы между формальными и неформальными правилами характерен для ученых, относящихся к направлению, известному как «старый институционализм». В соответствии с другим подходом различие между формальными и неформальными правилами определяется не строгостью наказания, а тем, кто устанавливает правила и осуществляет принуждение к их исполнению. В основе этого подхода лежит проведенное Ф. Хайеком противопоставление «порядка, основанного на законе» и «самопроизвольного порядка». «Порядок, основанный на законе» возникает, когда государство устанавливает законы и наказывает тех, кто их нарушает. «Самопроизвольный порядок» устанавливается тогда , когда люди вовлекаются в устойчивые модели поведения, поскольку никто из них не может выиграть, отклоняясь от этих моделей поведения, даже если нет эффективных правовых механизмов сдерживания. Подобного подхода придерживаются ученые — представители «нового институционализма». Они определяют формальные правила, как правила, записанные в официальном источнике, за выполнением которых следит специально выделенная группа людей (судебная система, полиция, репрессивный аппарат). Наличие принуждения со стороны государства - это характерная черта формальных правил. В отличие от них неформальные правила не закрепляются ни в одном официальном источнике, и их исполнение гарантируется не угрозой законодательных санкций, как в случае с правилами формальными, и за их исполнением следят не специалисты, а все члены общества. Поэтому в первобытных обществах, не знавших государства, поведение людей регулировалось правилами неформальными. При этом подходе строгость наказания не имеет определяющего значения. Наказание может быть строгим как за нарушение формальных, так и за нарушение неформальных правил, действующих в обществе. Люди соблюдают законы потому, что за их нарушение следует наказание со стороны государства. Таким образом, формальные правила возникают с появлением государства. Трансформация формальных институтов в России. Рассмотрим политические институты. В СССР существовала унифицированная структура управления с четкой системой межведомственного согласования при выработке решений. Сами решения принимались в Политбюро и ЦК КПСС. Механизм восхождения в эти высшие органы политической власти базировался на принципе личной преданности, на бюрократической интриге и представительстве интересов субъективно важнейших союзных республик и регионов. Но в 70-х - первой половине 80-х гг. политические и управленческие решения принимались медленно. Правящий класс СССР, существуя в условиях заниженной конкретности, провинциализировался. Наметился разрыв между статусом и, главное, проблемами мировой сверхдержавы, с одной стороны, и интеллектуальным потенциалом ее правящего класса с другой. Советское общество в предперестроечный период характеризовалось глубокой раздвоенностью: вся политическая жизнь и осмысление политических и экономических реалий настоящего должны были осуществляться в соответствии с четко заданными идеологическими канонами; быт общества, включая его культурные запросы, был не только вне идеологии, в значительной степени он противостоял ее догматам. Глубоко укоренившаяся потребительская ориентация общества усугублялась отсутствием нормального интеллектуального анализа действительности. Революция потребителей, имела в качестве своего компонента смутное стремление советской интеллигенции к более эффективному и справедливому управлению. Но к созданию нового политического и административного режима общество не было подготовлено. Для профессионального осмысления путей переустройства советского общества условия так и не сложились. Ненадолго ставшие властителями дум «прорабы перестройки» решали почти исключительно проблему быстрого и полного слома прежней государственно-хозяйственной организации. Реформу системы хотел осуществить М.С.Горбачев с небольшой группой единомышленников. Но им не удалось справиться с невероятным грузом проблем, обрушившихся на них. КПСС были противопоставлены Советы, которые через свободные выборы были наделены обновленной легитимностью и реальной властью. Далее М.С.Горбачев быстро превратился в первую жертву начатого им же изменения партийной власти. Деградация партийно-государственной системы вела к освобождению пространства для деятельности сил, ориентированных либо на быстрое обогащение, либо на захват власти под национал-демократическими лозунгами. Развал СССР не явился следствием национально-освободительной борьбы. Это был продукт кумулятивного эффекта структурного экономического кризиса. Крах 1991 года и гайдаровская реформа 1992-го явили собой победу запоздавшей на семьдесят лет контрреволюции. Апогей анарходемократии на постсоветском пространстве приходится на 1991-1993 гг. Обретя в горбачевский период реальную власть и легитимность, Верховные Советы претендовали на нечто большее, чем законодательные полномочия и одновременно вели бои с президентами, добивавшимися установления жесткого контроля над всей государственной машиной. Россия в 90-е гг. не определяла тип политического развития других стран СНГ, тем не менее, векторная направленность движения, конституционные параметры, политические институты во многих постсоветских государствах формировались не без российского идейного влияния. Специфические способы борьбы при переходе от анархо - демократии к авторитарной демократии, использовавшиеся в России, были взяты на вооружение многими лидерами стран СНГ. Наиболее очевидный пример -использование референдумов для укрепления режимов личной власти. Вслед за российским 1993 года, который подводил к смене конституционного устройства страны во второй половине того же года, прошли референдумы в Туркменистане, Узбекистане, Казахстане. Наступила пора стабилизации власти. Успех на референдуме обеспечивал легитимность действиям исполнительной власти. Б.Н.Ельцин, использовал в борьбе с Верховным Советом неконституционный орган - Конституционное совещание, в котором принимали участие представители различных политических и общественных организаций, местного самоуправления, государственных институтов. Неизбежная инерционность политической культуры просматривается в странах СНГ и в столь значимом феномене, как наличие двух центров в рамках системы исполнительной власти. Почти во всех пост-советских государствах значительными властными полномочиями располагают администрации президентов, которые нередко осуществляют контрольные функции по отношению к правительству. Администрации лишь помогают президентам отправлять их функции. Формально они ни за что не отвечают, а реально именно в их руках кадровая политика, контроль над правительством и региональными властями, нередко и хозяйственное обеспечение функционирования правительства и парламента. Администрациям и все чаще стоящим за ними ближайшим родственникам президентов (семьям) для сохранения и отправления власти были нужны финансовые ресурсы в таком объеме, в каком госбюджет их обеспечить не мог. Подчас мешала и излишняя прозрачность бюджета, утверждаемого парламентами. В итоге появились особо приближенные финансовые структуры. Символом и наиболее ярким воплощением таких структур в начале 90-х гг. стал Б.Бирштейн. Во второй половине 90-х на просторах СНГ и особенно в России достигло впечатляющих масштабов могущество Б.Березовского. Идеология экономического либерализма применительно к России оказалась неадекватной, прежде всего потому, что новых экономических агентов не устраивает ее умеренность, а последователей социализма - ее радикальность. Установленные реформаторами границы государственного регулирования экономики оттолкнули от них людей, занятых приватизацией государственного имущества, и спровоцировали ненависть госбюджетников всех видов, лишив последних уверенности в завтрашнем дне и гарантированного государством потребительского статуса. Экономисты утверждают, что перешли от слов к делу, освободив пространство для действия всемогущих законов рынка. Однако результаты действий законов, выпущенных ими из социалистической тюрьмы, почему-то проявляются в форме, не интерпретируемой в терминах канонических теорий. Экономисты же, как и полагается советским обществоведам, находят этому множество объяснений. Персонифицированные враги из правительства, Федерального собрания и администрации президента - в их объяснениях - оказываются сильнее объективных и нерушимых законов рыночной экономики. Им противодействует система отношений, называемая административным рынком, где власть и деньги взаимно конвертируются по специфичным для России законам. Планы реформаторов нарушило российское пространство. Когда их наиболее яркие представители пришли к власти, то необходимость кредитовать завоз грузов на российские Севера, весенние сельхозработы и содержание вооруженных сил бывшего СССР на огромном пространстве Евразии быстро ускорила трансмутацию экономистов в бюрократов. Пространственный фактор, внешний с точки зрения канонической экономической теории, оказался решающим. Многие, если не все проблемы России как части Евразии проистекают из необходимости контролировать огромное и плохо освоенное географическое пространство. Сотни лет шло социальное и экономическое освоение нынешней российской географии. Система имперского управления и отношения между центром и периферией менялись от века к веку лишь по форме. В ходе географического и социального освоения не возникало необходимости в экономической модернизации. Колонизируемые территории становились сырьевыми придатками центра, отчуждавшего и распределявшего им ресурсы, необходимые для поддержания жизни и социальной структуры. Унифицированные отчуждающе - распределительные отношения между центром и периферией определили и территориально-административную организацию государства. Торг между смежными уровнями административно-территориальной иерархии, сопряженный с административным торгом между отраслями народного хозяйства, и составлял административный рынок. Отношения между смежными уровнями административно-территориальной иерархии не требовали никаких экономических новаций, ведь единственным способом решения проблем отчуждения-распределения было повышения статуса уровня (республики, области, района, города) в административной иерархии, что автоматически обеспечивало право на увеличение объема ресурсов, отчуждаемого от нижних уровней и присваиваемого данным уровнем. В новейшее время административный рынок основывался на топливно-сырьевых ресурсах, а также на принудительном труде образованных людей. Из-за уменьшения добычи энергоресурсов, а также из-за того, что вооруженному экспорту социальных напряжений был положен предел, система в целом стала неэффективной. Перестройку и реформы последних десятилетий можно рассматривать как поиск ресурсов для поддержания прежних отношений между центром и периферией. Ресурсы обнаружены не были, в результате СССР исчез. В России, унаследовавшей от СССР не только внешнеэкономические долги, поиск ресурсов продолжался. Последний резерв был обнаружен в рынке, в капитализме, в деньгах. Освоение этого ресурса составило содержание постперестроечной жизни. Но рынок и деньги даже в своих самых грубых проявлениях оказались не совместимыми ни с социальной структурой, ни с привычными отношениями между центром и периферией, ни с отраслевой организацией экономики, т.е. с государством. Постперестроечные экономические и социальные изменения не были прямым результатом деятельности реформаторов. Реформаторы-идеалисты, движимые марксистской идеей доминирования экономических законов над социально-политической и административной реальностями, создали условия освобождения социальных групп, сформированных реальным социализмом. До реформ в стране не было социального слоя, жизненно заинтересованного в экономической либерализации и в формировании другой политической системы, нежели административный рынок. Реформы 1992 г. облегчили формирование этого слоя, нуждающегося, прежде всего в реальном изменении отношений власти и собственности и отношений между центром и периферией. «Новые люди» заинтересованы в ускорении социального расслоения и в формировании силовых институтов, которые могли бы контролировать поведение «новых богатых». Коммерциализация власти, как бы внешне неприглядно она ни выглядела, также ускоряет формирование слоя «новых людей», заинтересованного в изменениях отношений власти и собственности. В последние годы в России сложилась многоуровневая система интересов, основанная на новой для страны социальной стратификации. Скорость социального расслоения очень велика и люди, попавшие в ту или иную социальную страту, весьма редко полностью понимают свое новое положение. Заключение. Экономическая трансформация- начавшееся в 1970-х гг. эволюционное преобразование общественно-экономических систем, формирование постиндустриального общества. Эта трансформация охватывает все больше число стран и регионов мира. К общим стратегическим тенденциям мировой экономической трансформации относится развертывающаяся в разной, мере и формах социализация экономики. Она проявляется, в первую очередь, в усилении социальной ориентированности экономического развития. Совершается переход к новому компьютерно-технологическому укладу производства. Информатизация преобразует не только производство, но и все стороны жизни общества. Новый тип экономического роста означает переход от трудоемких и капиталоемких к наукоемким и высоким технологиям. Структурная перестройка экономики выражается в сокращении доли и численности занятых в сфере материального производства. При этом масса и качество производимого в ней продукта растет. Неотъемлемым компонентом мировой экономической трансформации является экологизация социально-экономического развития. Складывается новый тип отношений человека с природой. Глобализация, открытость национальных экономик, их взаимозависимость и интеграция стали в 1990-е гг. ключевыми понятиями мирового экономического развития. Общемировые тенденции мировой экономической трансформации реализуются в различных конкретно-исторических условиях каждой страны. Поэтому она приобретает специфические черты в группах индустриально развитых и развивающихся стран и в каждой из них. Этот общий процесс имеет особенности и в странах с экономической системой постсоветского типа, в частности в России. Список использованной литературы: Введение в институицональный анализ: Учеб. пособие / Под. Ред. В.Л. Тамбовцева. М.: Экономический факультет МГУ, ТЕИС, 1996. Литвинцева Г.П. Введение в институциональную экономическую теорию: Учеб. пособие. Новосибирск: Изд-во НГТУ, 1999. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М.: Фонд эконом. книги «Начала», 1997. Вольчик В.В. Курс лекций по институциональной экономике. Ростов-на-Дону: Изд-во РГУ, 2000. Завельский М.Г. Институциональные изменения и экономическое развитие // Экономика и математические методы. 1998. Вып.3. Нестеренко А.Н. Экономика и институциональная теория. М.: УРСС, 2002. Тамбовцев В.Л. Институциональные изменения в российской экономике // Общественные науки и современность. 1999. Олейник А.В. Институциональная экономика. Учебно-методическое пособие. // Вопросы экономики, 1999. Абалкин Л.И. Новой экономике необходима не череда нескоординированных единичных мер, а стратегическое системное мышление / Инновационный менеджмент. 2007 - № 9. Крыштановская О. Трансформация старой номенклатуры в новую российскую элиту // Общественные науки и современность. 2005. |