Учебник Под редакцией профессора И. Б. Новицкого и профессора И. С. Перетерского

• Название: Учебник Под редакцией профессора И. Б. Новицкого и профессора И. С. Перетерского
• Дата: 04.10.2022
• Размер: 2.38 Mb.
• Имя файла: Rimskoe_chastnoe_pravo_Pod_red_Novitskogo_Pereterskogo_Uchebnik_.doc
• Тип: Учебник; #712664
• страница: 18 из 33

Глава 25

МЕСТО И ВРЕМЯ ИСПОЛНЕНИЯ. ПРОСРОЧКА
§ 100. Место исполнения обязательства
311. Значение места исполнения. По мере роста Рима, завоевания им средиземноморского бассейна и связанного с этим развития торговых операций приобретает значение вопрос о месте исполнения. Появляются сделки типа: Romae stipulatur Carthagine dari (D. 13. 4. 2. 6), т.е. договор заключен в Риме с тем, чтобы исполнение последовало в Карфагене. Иногда сделка еще больше осложняется: заплатить десять в Эфесе или дать раба в Капуе. Юристы в эпоху развившейся морской торговли отмечают, что особое значение определения места исполнения обусловлено экономическими соображениями, условиями рынка:

Varia sunt pretia rerum per singulas civitates regionesque, maxime vini, olei, frumenti (D. 13. 4. 3).

(Цены на товары различны в отдельных общинах и областях, в особенности на вино, масло, зерно.)

Равным образом и стоимость кредита была различная в разных местах.
312. Способы определения места исполнения. Место исполнения определялось прежде всего договором сторон.

Если место исполнения было обусловлено альтернативно, например, в Эфесе или в Капуе, то выбор места исполнения принадлежит должнику, а при неисполнении выбор места суда принадлежит истцу (D. 13. 4. 2. 3).

Если место исполнения не было обусловлено, надлежащим местом исполнения, locus opportunus, считалось то место, где может быть предъявлен иск по данному обязательству. "Cum... neque adscriptum, quo loco detur, quocumque loco petetur, dari debet" - "если (в сделке, например в завещании) не добавлено, в каком месте должно произойти исполнение, то оно должно иметь место в том месте, где будет предъявлен иск".

А место подсудности определяется принадлежностью лица к той или иной общине либо местом жительства должника. Кроме того, любой иск может быть, независимо от гражданства или места жительства, предъявлен в Риме по принципу Roma communis nostra patria est - Рим - наше общее отечество (D. 50. 1. 33).

Если в договоре обусловлено место исполнения, допустим Эфес, а иск предъявлен в соответствии с только что приведенным правилом в Риме, то истец обязан в своем исковом требовании упомянуть о месте исполнения, Эфесе, в противном случае считалось, что он допустил в своем исковом требовании стеснение прав ответчика в виде plus petitio loco (излишнее, неправильное требование истца в отношении места), а это влекло за собой отказ в иске (Гай. 4. 53-а).
313. Значение места исполнения для оценки предмета обязательства. Место исполнения играло роль в отношении оценки спорного предмета. Поскольку присуждение (кондемнация) производилось в денежном выражении, важно было знать, по какому месту произвести оценку. Этот вопрос решается аналогично с вопросом о месте, а именно: прежде всего принимается во внимание оценка по тому месту, которое обусловлено в соглашении сторон, а при отсутствии такового оценка производится по тому месту, где предъявляется иск.

"Я спросил, - говорит Юлиан, - цену какого места следует принять во внимание. Он (надо полагать, учитель Юлиана, Яволен) ответил: если по договору предусмотрено определенное место исполнения, то цену, существующую в этом месте, а если договоренности не было, то по месту предъявления искового требования" (D. 12. 1. 22). Это имело значение в том отношении, что при исчислении истцом цены с нарушением указанного правила истцу угрожала опасность plus petitio re, превышенной оценки предмета и, стало быть - отказ в иске.

Претор пошел на помощь истцам в этом вопросе. В эдикте было установлено особое правило de eo quod certo loco dari oportet, т.е. для предметов, подлежащих сдаче в определенном месте. А именно, в этих случаях на усмотрение (arbitrium) судьи предоставлялось право вносить изменение в кондемнацию, т.е. в формулировку присуждения, в случае расхождения с ценой, из которой исходил истец. Таким образом, для истца отпадала угроза проиграть дело из-за plus petitio (излишнее требование) (C. 3. 18; D. 13. 4. 2).
§ 101. Время исполнения обязательства
314. Время исполнения. Вопрос о времени исполнения решался прежде всего в зависимости от договора сторон: обязательство должно быть исполнено в срок, предусмотренный в договоре сторон. Если срок в договоре не установлен, то надо думать, что первоначально действовало правило, сформулированное в комментарии Помпония к Сабину: "In omnibus obligationibus, in quibus dies non ponitur, praesenti die debetur" - "во всех обязательствах, в которых срок не предусмотрен, долг возникает немедленно" (D. 50. 17. 14). Или, как это выражено в своеобразной терминологии, утвердившейся в наследственном праве, ubi pure quis stipulatus est, et cessit et venit dies - если договор заключен без срока и условия, то момент возникновения обязательства и срок исполнения совпадают (D. 50. 16. 213). Такое положение, понятное в деликтном праве, применялось к договорам, надо думать, на более ранней стадии их развития.
315. Подразумеваемый срок исполнения. По мере роста торгового оборота и расширения круга сделок, основанных "на доброй совести", возникает необходимость сделать более гибким правило о договорах, в которых срок не предусмотрен. В самом деле, уже Юлиан устанавливает, что договор, заключенный в Риме, не может быть немедленно, сегодня же, исполнен в Карфагене - qui Romae stipulatur hodie Carthagine dari, inutiliter stipulari (D. 13. 4. 2. 6). А потому обязательство "уплатить в Эфесе сто" (Ephesi centum dari) толкуется Юлианом так, что в этом обязательстве молчаливо подразумевается наличие срока - Julianus putat diem tacito huis stipulationi inesse (там же). Это умозаключение Юлиана ("putat") лет через сто излагается у Папиниана как бесспорно действующее право.

Ту же мысль и на том же традиционном примере уплаты в Эфесе (Ephesi dari) развивает младший современник Юлиана, Венулей. Он ставит вопрос о том, каким требованиям должен удовлетворять подразумеваемый срок, в особенности в тех случаях, когда договор заключен в одном месте, а подлежит исполнению в другом. Ответ на этот вопрос Венулей дает с тем тактом и учетом потребностей жизни, который был присущ лучшим представителям римской юриспруденции. Определение срока должно быть предоставлено, по мнению Венулея (D. 45. 1. 137. 2), судье, который в качестве доброго мужа (vir bonus) соображает, какой срок потребовался бы заботливому хозяину (diligens paterfamilias) для исполнения. При этом не требуется, чтобы должник с подорожной грамотой в руках продолжал путь днем и ночью, не взирая на погоду, но, с другой стороны, он не должен передвигаться с прохладцей (neque tam delicate progredi); нужно учесть время года, возраст, пол, состояние здоровья и принять во внимание тот срок, который потребовался бы нормально большинству людей, удовлетворяющих тем же условиям.

Такое же мерило применяется и в тех случаях, когда исполнение производится в месте заключения договора, но срок диктуется самой обстановкой, например, когда заключен договор на постройку доходного дома или на ремонт его, без указания срока окончания работ. Допустим, что римский домовладелец-эксплуататор нанял подрядчика. "Берешься подпереть жилой дом? Insulam fulciri spondes"? (D. 45. 1. 98. 1). Не без юмора Марцелл замечает: конечно, нечего тянуть дело, пока этот дом развалится (utique non est exspectandum ut ruat). Но вместе с тем, заявляет Венулей, подрядчик не обязан отовсюду согнать плотников и, набрав значительную рабочую силу, проявить спешку (D. 45. 1. 137. 3). Сквозь юридическую формулировку вопроса о сроке исполнения Дигесты донесли через века красочную бытовую картину.

В результате развития первоначальное, широко формулируемое положение о том, что "все договоры, не содержащие срока, подлежат немедленному исполнению" (D. 50. 17. 14, Помпоний к Сабину), воспроизводится Ульпианом, жившим лет на 80 позднее Помпония, и опять же в комментарии к Сабину, почти в тех же выражениях, но уже с существенной оговоркой о сроке, молчаливо вытекающем из самой обстановки. Quotiens in obligationibus dies non ponitur, praesenti die pecunia debetur, nisi si locus adiectus spatium temporis inducat, quo illo possit perveniri - когда в обязательствах не предусмотрен срок, то исполнение может быть потребовано немедленно, за исключением, однако, случая указания такого места исполнения, из которого можно сделать вывод о времени, необходимом для прибытия на место.

В этом более гибком определении уже не говорится решительно о всех обязательствах, и, кроме того, автор находится уже в круге понятий морской торговли традиционного типа "Рим - Эфес".

Итак, немедленного исполнения можно потребовать лишь тогда, когда в договоре срок не указан и притом срок не вытекает из обстановки. Но когда срок предусмотрен в договоре или когда молчаливо подразумевается разумный срок, то это значит, что до наступления срока исполнение не может быть потребовано, dies adiectus efficit, ne praesenti die pecunia debeatur (D. 45. 1. 41. 1). В этом смысле следует понимать положение о том, что "назначение срока имеет в виду интересы должника, а не кредитора" - "diei adiectio pro reo est, non pro stipulatore" (D. ibid.).
316. Досрочное исполнение. Это широко сформулированное положение не означает, что во всех случаях срок установлен в интересах должника. Наоборот, источники отмечают, что срок нередко устанавливается в интересах обеих сторон или в интересах кредитора; поэтому досрочное исполнение (repraesentatio) не всегда допускается. Так, например, были запрещены (во II в.) мировые сделки, направленные на досрочную выплату предстоящих алиментных повременных взносов, поскольку это может повести к тому, что "досрочно выплаченные деньги будут проедены" - ut quis repraesentatam pecuniam consumat (D. 2. 15. 8. 6). Во всяком случае мировые сделки по алиментам требуют утверждения претора.

При ответе на вопрос о допустимости досрочного исполнения юрист отчетливо ставит вопрос о том, в чьих интересах этот срок установлен. Пример: завещатель обязал наследника выплатить легатарию деньги через десять лет. Наследник выплатил досрочно. Яволен решает вопрос так: если срок был установлен из опасения, что легатарий растратит и не сбережет имущества (т.е. в интересах кредитора), то досрочная выплата остается на риске должника-наследника; если же срок был установлен в интересах должника-наследника, чтобы дать ему возможность пользоваться доходами за промежуточное время (commodum medii temporis sentire), то досрочная выплата допускается (D. 33. 1. 15). Наряду с сабиньянцем Яволеном вопрос ставил таким же образом юрист старшего поколения, прокульянец Пегас, который проводил дистинкцию (т.е. различие), в зависимости от того, установлен ли срок в интересах наследника должника или легатария-кредитора. - Pegasus solitus fuerat distinguere, cuius causa tempus dilatum sit, utrumne heredis, an Legatarii (D. 31. 43. 2. Pomponius ad Quintum Mucium).
§ 102. Просрочка исполнения
317. Понятие созревшего требования. Сторона, не исполнившая обязательства в надлежащий срок по своей вине, считается просрочившей. Чаще всего приходится иметь дело с просрочкой должника (mora debitoris, mora solvendi).

Для наличия просрочки должника нужно с объективной стороны, чтобы требование созрело для предъявления. Другими словами, нет просрочки должника, если кредитор не вправе предъявить исковое требование - nulla intellegitur mora fieri, ubi nulla petitio est (D. 50. 17. 88). При этом безразлично, по какой причине иск не может быть предъявлен, а таких причин может быть несколько. Прежде всего, иск не может быть предъявлен, если срок еще не наступил: venire diem significat eum diem venisse, quo pecunia peti possit - наступление срока означает, что наступил день, когда может быть предъявлено требование об уплате (D. 50. 16. 213).

Далее, возможность предъявления иска не наступает, когда речь идет о натуральном обязательстве, т.е. обязательстве, не защищенном исковой санкцией, когда, например, несовершеннолетний обязался передать раба (D. 45. 1. 127). Наконец, иск может быть парализован перемпторной эксцепцией, т.е. правопоражающим возражением (п. 67), чаще всего соглашением о непредъявлении требования (pactum de non petendo). В этих случаях просрочка не наступает. "Non in mora est is, a quo pecunia propter exceptionem peti non potest" - "не впадает в просрочку тот, с кого деньги не могут быть потребованы ввиду ссылки на соглашение о непредъявлении требования" (D. 12. 1. 40. i. f). Итак, для наличия просрочки нужно прежде всего, чтобы требование созрело для предъявления.
318. Напоминание. Кроме этого, требуется, чтобы должнику сделано было напоминание. Напоминание об уплате носит техническое название interpellare (иногда appellare). Оба термина занимают существенное место в римском учении об обидах. "Si quis non debitorem quasi debitorem appellaverit iniuriae faciendi causa, iniuriarum tenetur" - "кто сделал напоминание лицу, не являющемуся должником, как если бы он был должником, с целью нанести обиду, тот отвечает за обиду" (D. 47. 10. 15. 33).

По-видимому, такое неосновательно произведенное напоминание могло вести к подрыву кредита. Поэтому, если мой кредитор, которому я готов был уплатить, сделает напоминание (interpellaverit) моим поручителям с целью причинить мне обиду, то он отвечает за нанесение обиды (D. 47. 10. 19).

Такие действия кредитора ставятся в один ряд с публичным объявлением о назначении в продажу залога, будто бы полученного от должника, такие приемы практиковались римскими заимодавцами еще в эпоху Цицерона и осуждались его современником Сервием (D. 47. 10. 15. 32).

Должник, получивший напоминание, не должен прибегать к судебным проволочкам, в противном случае тот, кто предпочел сутяжничать, а не уплатить, несет последствия просрочки. "Hic moram videtur fecisse, qui litigare maluit quam restituere" (D. 45. 1. 82. 2). Разумеется, если было основание довести дело до суда (мерилом основательности является, по-видимому, исход процесса), то нет налицо просрочки - "qui sine dolo malo ad iudicium provocat, non videtur moram facere" (D. 50. 17. 68).

Правовой эффект просрочки порождает только такое напоминание, которое сделано в надлежащем месте и в надлежащее время - mora fieri intellegitur... si interpellatus opportuno loco non solverit (D. 22. 1. 32). Напоминание, сделанное до наступления срока (ante diem interpellatio), не влечет за собой последствия просрочки (D. 45. 1. 49. 3).
319. Наступление просрочки независимо от напоминания. В ряде случаев просрочка должника и связанные с нею правовые последствия (о которых речь идет ниже) наступают независимо от напоминания. Это имеет место в отношении некоторых деликтов, преимущественно кражи. Римские юристы выработали довольно выразительное положение права: fur semper moram facere videtur - вор всегда находится в просрочке (D. 13. 1. 8. 1).

Из отдельных разрозненных положений источников некоторые исследователи римского права сделали впоследствии в отношении напоминания такой вывод: в тех случаях, когда по договору обусловлен определенный (календарный) день для исполнения, просрочка наступает ipso iure (автоматически) без напоминания. Это правило, в римских источниках непосредственно не встречающееся, формулируется в виде афоризма, сложившегося впоследствии при глоссаторах и гласящего: Dies interpellat pro homine (определенно установленный день напоминает вместо человека).

Иногда напоминание невозможно сделать: за неизвестностью места нахождения должника или если наследство еще не принято наследниками. В таких случаях просрочка также наступала без напоминания или, как выражаются источники, mora in re ipsa, mora ex re, в отличие от mora ex persona, которая наступала после напоминания лицу, обязанному исполнить. Чем ближе к эпохе Юстиниана, тем число этих случаев (mora in re) возрастает.
§ 103. Последствия просрочки
320. "Увековечение" обязательства. Просрочивший должник несет риск случайной гибели вещи, т.е. гибели, происшедшей без его вины. Veteres constituerunt, quotiens culpa intervenit debitoris, perpetuari obligationem - юристы старых поколений установили положение: поскольку имеет место вина должника, обязательство упрочивается, увековечивается (D. 45. 1. 91. 3). Отсюда выработался афоризм: "Mora obligatio perpetuatur" - "в силу просрочки обязательство упрочивается, увековечивается". А потому, если после просрочки должника предмет обязательства, раб, погиб, то тем не менее должник отвечает, как если бы раб был жив - si post moram promissoris homo decesserit, tenetur nihilo minus, ac si homo viveret (D. 45. 1. 82. 1).
321. Влияние просрочки должника на оценку убытков. Особенность римского права состояла в том, что в случае просрочки в исполнении договора должник обязан был, в отступление от общего правила, уплатить высшую цену, какую имел предмет договора между моментом заключения договора и днем присуждения (D. 19. 1. 3. 2).

В отношении возмещения неправомерно причиненных убытков действовало аналогичное правило в силу закона Аквилия (п. 587). Вор обязан был возместить стоимость украденной вещи по высшей оценке в силу того соображения, что, как мы видели, он всегда находится в просрочке (D. 13. 1. 8. 1).
322. Просрочка должника в договорах "доброй совести". Если правило о "перпетуации" (упрочении, увековечении) обязательства возникло в сфере обязательств строгого права (structi iuris), а именно при стипуляции, то в договорах "доброй совести" (перечень этих договоров и исков, на них основанных, см.: I. 4. 6. 28) выработалось правило о том, что просрочка должника обязывает его уплатить проценты за время просрочки - in bonae fidei contractibus ex mora usurae debentur (D. 22. 1. 32. 2). Это применимо, например, к просрочке в уплате покупной цены. Для сделок же строгого права, например при займе, эта цель достигалась другими средствами, более приспособленными для рабовладельцев-ростовщиков; к их услугам были особые "спонсии" (древнейшие формальные словесные обещания) о штрафе в размере одной трети и одной половины данной взаймы и не возвращенной в срок суммы (Гай. 4. 171).

В исках "доброй совести" должник, впавший в просрочку, обязан был возместить плоды, как полученные, так и те, которые он мог и должен был получить, - fructus percepti et percipiendi.
323. Просрочка должника и право отступления от договора. Вопрос о праве кредитора отступиться от договора в случае просрочки должника в тех случаях, когда исполнение утратило вследствие просрочки интерес для кредитора, а также в отношении сделок со строго фиксированным сроком исполнения, у римских юристов не был разработан. Право на отступление от сделки в случае просрочки другой стороны могло быть обусловлено в договоре, в частности, на случай неуплаты покупной цены в срок (lex commissoria) или на случай предложения третьим лицом более высокой покупной цены до определенного срока (in diem addictio) (см. п. 498).
324. Просрочка кредитора. Она наступает в тех случаях, когда исполнение, предлагаемое должником, не принимается кредитором без достаточного основания. Если просрочка должника является просрочкой исполнения (mora debitoris, mora solvendi), то просрочка кредитора есть просрочка в принятии исполнения (mora creditoris, mora accipiendi). Пример: Si per emptorem steterit, quo minus ei mancipium traheretur - по обстоятельствам, зависевшим от покупателя, проданный раб ему не был передан (D. 19. 1. 3. 8. 1). Или: должник предложил кредитору причитающиеся деньги, а кредитор без достаточного основания отказался принять: Qui decem debet, si ea optulerit creditori et ille sine iusta causa ea accipere recusavit (D. 46. 3. 72).

Итак, требуется наличие предложения уплаты (oblatio) со стороны должника и непринятие со стороны кредитора без надлежащего основания. В другом же месте источников (D. 13. 5. 17) указывается, что кредитор несет последствия непринятия, хотя бы это произошло без его вины, например, если он не явился по нездоровью, или вследствие насильственного задержания, или вследствие бури - si valetudine impeditus aut vi aut tempestate petitor non venit.
325. Последствия просрочки кредитора. Просрочивший кредитор обязан возместить излишние расходы, связанные с непринятием; например, уплатить за прокорм раба, принятие которого было просрочено (D. 14. 1. 38. 1).

После просрочки кредитора должник отвечает только за умышленно причиненный ущерб, а не за простую вину - iam non culpam sed dolum malum praestandum a venditore (D. 18. 6. 18). Риск гибели вещи падает на просрочившего кредитора.

Источники очень ярко описывают образ действий поставщика, у которого покупатель не принимает сдаваемых ему предметов. Продавец сдает проданные им кровати, но покупатель не принимает их; продавец оставляет их на улице. В дело вмешивается представитель городской полиции, эдил, который распоряжается изрубить кровати. Павел, со ссылкой на юриста конца республики из поколения так называемых veteres (старой школы) Алфена Вара, возлагает убыток на покупателя, как допустившего просрочку в принятии (D. 18. 6. 13). В том же титуле Дигест рассказывается о покупателе вина, который не явился в назначенный день для приемки вина. Юрист дает продавцу право вылить вино - licet venditore effundere vinum (D. 18. 6. 13), причем в этом фрагменте делается ссылка на юристов старой школы времен республики, "veteres". Такой образ действий впоследствии, через пять веков, при Юстиниане вызывал изумление, и работавшие при нем компиляторы Дигест смягчили это суровое правило. Вылить вино можно, но не тотчас, а лишь после предупреждения покупателя о том, что если он вина не заберет, то оно будет вылито. Но и это показалось слишком решительным, и поэтому добавляется: "Однако если продавец, будучи вправе вылить вино, все-таки не вылил его, то он заслуживает похвалы" - "si tamen cum posset effundere, non effudit, laudandus est potius".

Новейший автор Граденвиц в 1929 г., шокированный резкостью предложенной республиканскими юристами меры, предложил смягченное толкование: речь, мол, идет не о том, чтобы совсем вылить вино, а о том, чтобы вылить его в чаны.

Думается, что в этом случае не учитывается социальный фон старого Рима. В деле с вином речь идет о землевладельце, продающем вино из своих погребов. Дело происходит во времена республики, когда тары для вина было не так уже много, а между тем живы были сельскохозяйственные патриархальные заветы Катона старшего, и землевладелец чувствовал себя маленьким царьком в своем поместье. В книге Катона о сельском хозяйстве дается указание, что вино должно быть взято покупателем не позднее 1-го октября. Если к этому сроку покупатель не вывезет вина, то пусть продавец поступает с вином как захочет - si ante non deportaverit, dominus vino quid volet faciet (Cato. De agricultura, 148. 8).

Но времена меняются; развивающаяся торговля делала неприемлемым такой нехозяйственный способ разрешения вопроса о таре, и юристы уже выдвигают иную точку зрения.
§ 104. Прекращение просрочки
326. Очистка ("пургация") просрочки. Мы видели, что, в силу просрочки, обязательство, по учению старого поколения юристов (veteres), увековечивается, obligatio perpetuatur. Однако дальнейшее развитие права не могло остановиться на этом лапидарном положении, выраженном в резкой и безоговорочной форме. Если после допущенной просрочки должник все же исполняет обязательство, то возникло сомнение (haesitatur), "век ли вековать" обязательству или же допустить, что предложенное исполнение погашает первоначальную просрочку (an extinguatur superior mora). Источники сохранили нам красноречивый отчет о формальных методах, какими достигалось проведение в жизнь новых правовых положений. Цельз-младший, один из наиболее оригинальных умов среди юристов-классиков, с присущей ему смелостью (ср. D. 28. 1. 27) заявил, что под покровом авторитетов права допускаются вредные ошибки - sub auctoritate iuris scientiae perniciose erratur (D. 45. 1. 91. 3), а потому надо, в отступление от ригоризма старого права, трактовать вопрос не de bono aequo, что в переводе на трезвый язык римского юриста означает - с учетом интересов возросшего делового оборота. Кто допустил просрочку в сдаче раба Стиха, может, по мнению Цельза, исправить эту просрочку последующим предложением исполнения - emendare eam moram postea offerendo. К этому мнению присоединяется современник Цельза, знаменитый Юлиан (hanc sententiam Iulianus sequitur). A Павел, живший на сто лет позднее Цельза и Юлиана, выражает эту мысль так: Stichi promissor post moram offerendo purgat moram - обязавшийся дать раба Стиха может после допущения просрочки очистить ее, предложив исполнение (D. 45. 1. 73. 2).

Таким образом, в противовес "увековечению" обязательства (obligationis perpetuatio), стали говорить об "очистке" просрочки (morae purgatio).

Прекращение просрочки наступает также в тех случаях, когда после допущенной должником просрочки кредитор вступает с ним в соглашение о непредъявлении требования (pactum de non petendo). Пример: должник обязался дать мне раба Стиха и допустил просрочку; после этого Стих умирает, затем заключается соглашение о непредъявлении требования. Происходит "очистка просрочки"; считается, что просрочки не было, non intellegitur mora fieri, а потому, в случае смерти Стиха, должник не отвечает, поскольку считается, что он не допустил просрочки: Mortuo Sticho puto non teneri reum, qui ante pactum moram non fecerat (D. 12. 14. 54).

Наконец, просрочка может отпасть в силу соглашения сторон о прекращении прежнего обязательства и замене его новым (так называемая новация, см. ниже п. 354).