Кохановский ВП Основы философии науки. Учебное пособие для аспирантов ростовнадону феникс 2004 оглавление от
 Скачать 3.38 Mb.
|
|
§2. Историческое развитие институциональных форм научной деятельности Науку не следует отождествлять только с гипотезами и теориями. Она сильна своей институциональной стороной. Возник- 555 новение науки как социального института связывают с кардинальными изменениями в общественном строе и, в частности, с эпохой буржуазных революций, которая дала мощный толчок развитию промышленности, торговли, строительству, горному делу, мореплаванию. Способы организации и взаимодействия ученых менялись на протяжении всего исторического развития науки. Как социальный институт она возникла в Западной Европе в XVI— XVII вв. в связи с необходимостью обслуживать нарождающееся капиталистическое производство. Как социальный институт наука претендовала на определенную автономию. Само ее существование в этом качестве говорило о том, что наука в системе общественного разделения труда должна выполнять специфические функции, а именно, отвечать за производство теоретического знания. Наука как социальный институт включала в себя не только систему знаний и научную деятельность, но систему отношений в науке, научные учреждения и организации. Понятие institutum — от лат. установление, устройство, обычай. Институт предполагает действующий, вплетенный в функционирование комплекс норм, принципов, правил, моделей поведения, регулирующих деятельность человека. Институт — это явление надындивидуального уровня, его нормы и ценности довлеют над действующими в его рамках индивидами. Само же понятие «социальный институт» стало входить в обиход благодаря исследованиям западных социологов. Родоначальником институционального подхода к науке считается американский социолог Р. Мертон. Понятие «социальный институт» отражает степень закрепленности того или иного вида человеческой деятельности. Институциональность предполагает формализацию всех типов отношений и переход от неорганизованной деятельности и неформальных отношений по типу соглашений и переговоров к созданию организованных структур, предполагающих иерархию, властное регулирование и регламент. В связи с этим говорят о политических, социальных, религиозных институтах, а также институте семьи, школы, учреждения. Однако долгое время институциональный подход не разрабатывался в отечественной философии науки. Процесс институциализации науки свидетельствует о ее самостоятельности, об официальном признании роли науки в системе общественного разделения труда, о ее претензиях на участие в распределении матери- 556 альных и человеческих ресурсов. Наука как социальный институт имеет свою собственную разветвленную структуру и использует как когнитивные, так и организационные и моральные ресурсы. Наука как социальный институт включает в себя следующие компоненты:
Э. Дюркгейм особо подчеркивал принудительный характер институциональности по отношению к отдельному субъекту, его внешнюю силу. Т. Парсонс указывал на другую важную черту института — устойчивый комплекс распределенных в нем ролей. Институты призваны рационально упорядочить жизнедеятельность составляющих общество индивидов и обеспечить устойчивое протекание процессов коммуникации между различными социальными образованиями. М. Вебер подчеркивает, что институт — это еще и форма объединения индивидов, способ их включения в коллективную деятельность, участие в социальном действии. Развитие институциональных форм научной деятельности предполагало выяснение предпосылок процесса институционализации, раскрытие его содержания и результатов. В древнем и средневековом обществе говорить о науке в ее институциональном значении нельзя, как социального института ее тогда не существовало. В античности научные знания растворялись с системах натурфилософов, в Средневековье — в практике алхимиков, смешивались либо с религиозными, либо с философскими воззрениями. Важной предпосылкой становления науки как социального института является наличие систематического образования подрастающего поколения. Поэтому некоторые предпосылки институционального ресурса усматривают в школах Древней Греции, в средневековых монастырях и университетах. Сама история науки тесно связана с историей университетского образования, имеющего непосредственной задачей не просто передачу системы знаний, но и подготовки способных к интеллектуальному труду и к профессиональной научной деятельности 557 людей. Появление университетов датируется ХП в., однако в первых университетах господствует религиозная парадигма мировосприятия, преподавали представители религиозной ортодоксии, стремящиеся подчинить знание вере. Светское влияние проникает в университеты лишь спустя 400 лет. Примечательно, что та система высшего образования, которая имеется в настоящее время, сохранила многие черты устройства и порядка аттестации университетов позднего средневековья. Элитные университеты максимально демонстирируют и артикулируют ценности и привилегии интеллектуального развития. Многообразие существующих научных сообществ также предстает в статусе научных институтов. Научное сообщество может быть понято как сообщество всех ученых, как национальное научное сообщество, как сообщество специалистов той или иной области знания или просто как группа исследователей, изучающих определенную научную проблему. Роль научного сообщества в процессе развития науки может быть описана по следующим позициям:
558 равляет группой ученых-исследователей, которые предпочитают чаще говорить не о парадигме, а о теории или множестве теорий. Небезынтересно заметить, что само понятие «научное сообщество» ввел в обиход Майкл Полани, хотя его аналоги («республика ученых», «научная школа», «невидимый колледж» и др.) имели давнее происхождение. Есть свидетельства, что еще в ХУП в. аббат М. Марсанн был организатором «незримого колледжа». Полани это понятие понадобилось для фиксации в рамках концепции личности знания условий свободной коммуникации ученых и необходимости сохранения научных традиций. Как отмечают современные исследователи, научное сообщество представляет собой не единую структуру, а «гранулированную среду». Все существенное для развития научного знания происходит внутри «гранулы» — сплоченной научной группы, коллективно создающей новый элемент знания, а затем в борьбе и компромиссах с другими аналогичными группами его утверждающими. Вырабатывается специфический научный сленг, набор стереотипов, интерпретаций. В результате этого процесса научная группа самоидентифицируется и утверждается в научном сообществе. Однако поскольку научное сообщество направляет свое внимание на строго определенный предмет и оставляет вне поля зрения все прочие, то связь между различными научными сообществами оказывается весьма затруднительной. Вход в специализированное научное сообщество оказывается настолько узок и загроможден, что представителям разных дисциплин очень трудно услышать друг друга и выяснить, что же объединяет их в единую армию ученых. Внутри науки существуют научные школы, функционирующие как организованная и управляемая научная структура, объединенная исследовательской программой, единым стилем мышления и возглавляемая, как правило, личностью выдающегося ученого. В науковедении различают «классические» научные школы и современные. «Классические» научные школы возникли на базе университетов. Расцвет их деятельности пришелся на вторую половину XIX в. В начале XX в. в связи с превращением научно-исследовательских лабораторий и институтов в ведущую форму организации научного труда им на смену пришли современные, или «дисциплинарные», научные школы. Последние в отличие от 559 «классической» научной школы ослабили функции обучения и были сориентированы на плановые, формирующиеся вне рамок самой школы программы. Когда же научно-исследовательская деятельность переставала «цементироваться» научной позицией и стратегией поиска руководителя, а направлялась лишь поставленной целью, «дисциплинарная» научная школа превращалась в научный коллектив. Существует точка зрения, согласно которой целесообразно заменить традиционный тип ученого «дисциплинари-ем», т. е. конкретным исследователем, который был бы не только компетентен в решении конкретных научных проблем, но и одновременно оценивал возможности их применения, выяснял те негативные последствия и ту степень опасности, которую их технологическое внедрение несет обществу. Следующим этапом развития институциональных форм науки стало функционирование научных коллективов на междисциплинарной основе. Междисциплинарность имеет то преимущество, что размывает строгие границы между дисциплинами и обеспечивает появление новых открытий на стыках различных областей знания. Междисциплинарность утверждает установку на синтез знания, в противоположность дисциплинарной установке на аналитичность. Междисциплинарность содержит в себе механизм «открывания» дисциплин друг для друга, их взаимодополнения и обогащения всего комплекса человеческих знаний. Существенные подвижки намечаются в понятийном аппарате науки на стадии междисциплинарной институционализации. Если понятия и термины конкретной научной дисциплины жестко связывают содержание термина и его предметную область и функционируют как бы в закрытом пространстве своей сферы, то междисциплинарные исследования предлагают новый словарь и иной дискурс. В нем должны быть соопределены, расширены и дополнены новыми контекстами смыслы входящих в него понятий. Для эффективного решения поставленной задачи члены междисциплинарного коллектива подразделялись на проблемные группы. И если междисциплинарный научный коллектив мог включать в себя ученых с различными теоретическими убеждениями и интересами, то для научных школ такая ситуация немыслима. Ученые — члены научной школы объединены общими идеями и убеждениями. Это бесспорно единомышленники, которые группируются вокруг лидера — генератора идей. Научные школы мо- 560 гут сливаться в научные направления, а сами направления зачастую начинаются деятельностью научных школ. Несмотря на различия, научные сообщества, школы и научные коллективы представляют собой определенного рода порождающие системы, обеспечивающие процесс формирования и развития нового знания. В современной социологии знания выделяют также и «эпистемические сообщества». Они представляют собой коллективы и группы людей, работающих во вненаучных специализированных областях. Они также разделяют приоритеты и установки, принятые в своей среде, в них достаточно сильны организационные рычаги объединения сообщества. В современный период, в век Большой науки, развитие междисциплинарных институциональных форм стало дополняться еще одним типом организации — промышленными лабораториями, в которых налицо синтез фундаментальных и прикладных моментов развития науки, а также интеграция специалистов различного профиля, призванных решать единую задачу. Иногда говорят о возникновении так называемых «гибридных» организаций ученых, в которых предполагается переключение научных работников с одного типа деятельности на другой. Наука как социальный институт призвана стимулировать рост научного знания и обеспечивать объективную оценку вклада того или иного ученого. Как социальный институт наука отвечает за принятие или отвержение тех или иных научных достижений всем научным сообществом. Члены научного сообщества должны соответствовать принятым в науке нормами и ценностям. Поэтому важной характеристикой институционального понимания науки является этос науки. По мнению Р. Мертона, следует выделять следующие черты научного этоса: универсализм — принцип, отражающий объективную природу научного знания, содержание которого не зависит от того, кем и когда оно получено; важна лишь достоверность, подтверждаемая принятыми научными процедурами; коллективизм — принцип, отражающий всеобщий характер научного труда, предполагающий гласность научных результатов, их всеобщее достояние; бескорыстие — норма, обусловленная общей целью науки — постижением истины. Норма бескорыстия в науке должна пре- 561 обладать над любыми соображениями престижного порядка, личной выгоды, круговой поруки, конкурентной борьбы и пр.; • организованный скептицизм как критическое отношение к себе и работе своих коллег. В науке ничего не принимается на веру и момент отрицания полученных результатов является неустранимым элементом научного поиска. Для современного институционального подхода характерен учет прикладных аспектов науки. Нормативный момент теряет свое доминирующее место, и образ «чистой науки» уступает другому ее образу — науки, поставленной на службу производству. В орбиту институционализации включаются проблемы возникновения новых направлений научных исследований и научных специальностей, конституирование соответствующих им научных сообществ, выявление различных степеней институционализции. Возникает стремление различать когнитивную и профессиональную институционализацию. Наука как социальный институт взаимосвязана и зависит от других социальных институтов, которые обеспечивают для ее развития необходимые материальные и социальные условия. Исследования Мертоном процесса становления современной науки раскрыли ее зависимость от потребностей развития техники, социально-политических структур и внутренних ценностей научного сообщества. Сейчас научная практика осуществляется только в рамках науки, понимаемой как социальный институт. В связи с этим возможны ограничения исследователей и свободы научного поиска. Институциональность обеспечивает поддержку тем видам деятельности и тем проектам, которые способствуют укреплению той или иной системы ценностей. Набор базовых ценностей варьируется, однако в настоящее время ни один из научных институтов не будет сохранять и воплощать в своей структуре следование принципам диалектического материализма или библейского откровения, не будет артикулироваться и связь науки с паранаучными видами знания. Одним из неписаных правил научного сообщества является запрет на обращение к властям и народу в разрешении научных вопросов. Требование научной компетенции становится ведущим для ученого. В качестве арбитров и экспертов для оценки результатов научного исследования могут выступать только профессионалы или группы профессионалов. Наука как социальный инсти- 562 тут берет на себя функции распределения вознаграждений, обеспечивает признание результатов научной деятельности, переводя таким образом личные достижения ученого в коллективное достояние. Социология науки исследует взаимоотношения института науки с социальной структурой общества, типологию поведения ученых в различных социальных системах, динамику групповых взаимодействий формальных профессиональных и неформальных сообществ ученых, а также конкретные социокультурные условия развития науки в различных типах обществ. Науковедение фиксирует общие тенденции развития и функционирования науки, тяготеет к описательному характеру. Как специальная дисциплина, науковедение сложилось к 60-м гг. XX в. В самом общем смысле науковедческие исследования направлены на разработку теоретических основ политического и государственного регулирования науки, выработку рекомендаций по повышению эффективности научной деятельности, принципов организации, планирования и управления научным исследованием. Можно встретиться с позицией, когда науковедению придается предельно широкий смысл, и весь комплекс наук о науке называют науковедением. Тогда оно становится междисциплинарным исследованием, выступая как конгломерат дисциплин. Область статистического изучения динамики информационных массивов науки, потоков научной информации оформилась под названием наукометрия. Восходя к трудам Прайса и его школы, наукометрия представляет собой применение методов математической статистики к анализу потока научных публикаций, ссылочного аппарата, роста научных кадров, финансовых затрат. §3. Эволюция способов трансляции научных знаний Человеческое общество нуждается в способах передачи опыта и знания. Синхронный способ указывает на оперативное адресное общение, на возможность согласования деятельности индивидов в процессе их совместного существования и взаимодействия. Диахронный аспект — на передачу наличной суммы информации, «суммы знаний и обстоятельств» от поколения к поко- 563 лению. За первым типом общения закрепилось название коммуникация, за вторым — трансляция. Различие между коммуникацией и трансляцией весьма существенно. Основной режим коммуникации — отрицательная обратная связь, т.е. коррекция программ, известных двум сторонам общения. Основной режим трансляции — передача программ, известных одной стороне общения и не известных другой. Оба типа общения используют язык как основную, всегда сопутствующую социальности, знаковую реальность. Знание в традиционном смысле связано с трансляцией. Язык как знаковая реальность или система знаков служит специфическим средством хранения, передачи информации, а также средством управления человеческим поведением. Понять знаковую природу .языка можно из факта недостаточности биологического кодирования. Социальность, проявляющаяся как отношение людей по поводу вещей и отношение людей по поводу людей, не ассимилируется генами. Люди вынуждены использовать внебио-логические средства воспроизведения своей общественной природы в смене поколений. Знак и есть своеобразная «наследственная сущность» внебиологического социального кодирования, обеспечивающая трансляцию всего того, что необходимо обществу, но не может быть передано по биокоду. Язык выступает в роли социального гена. Язык — явление общественное. Он никем не придумывается и не изобретается, в языке задаются и отражаются требования социальности. Как продукт творчества единичного индивида язык — это бессмыслица, не имеющая всеобщности и поэтому воспринимаемая как тарабарщина. «Язык так же древен, как и сознание», «язык есть непосредственная действительность мысли», — гласят классические положения. Различия в условиях человеческой жизнедеятельности неизбежно находят отражение в языке. Так, у народов Крайнего Севера, например, существует спецификация для названий снега и отсутствует таковая для названий цветковых растений, не имеющих для них важного значения. Человечество накапливает знание, а затем передает их последующим поколениям. До возникновения письменности трансляция знаний осуществлялась при помощи устной речи. Вербальный язык — это язык слова. Древняя истина гласит: «Слово — сильнее оружия». Суть письменности определяли как вторичное явление, замещающее 564 устную речь. Вместе с тем более древней египетской цивилизации были известны способы вневербальной передачи информации. Письмо (письменность) является чрезвычайно значимым способом трансляции знаний, выступая как форма фиксации выражаемого в языке содержания. Письменность позволила связать прошлое, настоящее и будущее развитие человечества, делать его надвременным. Она является важной характеристикой состояния общества. Считается, что «дикарское» общество, представляемое социальным типом «охотника», изобрело пиктограмму; «варварское общество» в лице «пастуха» использовало идеофонограмму; общество «землепашцев» создало алфавит. На ранних этапах общественного развития функция письма закреплялась за особыми социальными категориями людей (жрецы, писцы). Появление письма свидетельствовало о переходе от варварства к цивилизации. Различают два типа письменности: фонологизм и иероглифику, они сопровождают культуры разного типа. Обратной стороной письменности является чтение, которое выступает особым типом трансляционной практики. Революционную роль имело становление массового образования, а также развитие технических возможностей тиражирования книг (печатный станок И. Гутенберга XV в.). Существует разные точки зрения на соотношение письменности и фонетического языка. В античности Платон трактовал письменность как служебный компонент, вспомогательную технику запоминания. Известные диалоги Сократа переданы Платоном, так как Сократ развивал свое учение в устной форме. Отсюда выражение Ницше: «Сократ, тот, который не писал». Начиная со стоицизма система знаков была троичной, в ней различалось означающее, означаемое и «случай». С XVII в. диспозиция знаков становится бинарной, поскольку она определяется связью означающего и означаемого. Язык, существующий в своем свободном, исходном бытии, как письмо, как клеймо на вещах, как примета мира, порождает две другие формы. Выше исходного слоя располагаются комментарии, использующие имеющиеся знаки, но в новом употреблении, а ниже — текст, примат которого предполагается комментарием. Начиная с XVII в. остро встает проблема: как знак может быть связан с тем, что он означает? Классическая эпоха на этот вопрос пытается ответить анализом представлений, а современная — указывает на анализ смыс- 565 ла и значения. Тем самым язык оказывается не чем иным, как особым случаем представления (для людей классической эпохи) и значения (для нас). Естественный, устный язык мыслится как наиболее близкий к означаемому. При этом слова, голос ближе к разуму, чем письменный знак. Христианская истина: «Вначале было слово», имен-, но со словом связывает мощь творения. Письменность мыслилась как способ изображения речи и как способ замены личного участия. Вместе с тем она ограничивала свободную рефлексию, приостанавливала поток мыслей. Заимствованный из византийской культуры церковнославянский язык был первым письменным языком на Руси. Церковнославянская письменность стала выполнять образовательную и проповедническую функции, выражала духовные истины православного вероучения. Церковнославянский язык дополнялся невербальными языковыми формами: язык иконописи, храмового зодчества светская русская культура тяготела не к символическому, а к логико-понятийному рациональному способу передачи знаний. Наука о письменности формируется в XVIII в. Письменность признается необходимым условием научной объективности, это арена метафизических, технических, экономических свершений. Позитивисты пошли дальше и обосновывали необходимость создания единого унифицированного языка, опирающегося на язык физики. В учении о письменности различалась экспрессия как средство выражения и индикация как средство обозначения. Швейцарский лингвист Соссюр, характеризуя двуслойность структуры языка, указывает на его предметность и операциональность. Словесные знаки фиксируют предмет и «одевают» мысли. Функция фиксатора и оператора является общей для всех типов языков, как естественных, так и искусственных. В психологии изучалось речевое поведение человека в соотнесении с видами деятельности. Отечественный психолог А. Н. Леонтьев — один из создателей психолингвистики, изучал функционирование речевых механизмов в плане соотнесения со структурами языка. Социолингвистика, представителем которой был В. Н. Звягинцев, занялась изучением языкового поведения человека как члена общества. Процесс трансляции знаний объединяет в единое целое знание объективного (объект-язык) и знание субъективного (субъект- 566 язык). Возникает трехчленная формула: объект-язык — речевая деятельность/письменность — субъект-язык. Оперирование с объект-языком, хранящимся в книгах, памяти компьютеров и прочих материальных формах, позволяет оперировать с информацией в «чистом виде» без примеси впечатлений интерпретатора и издержек речевых преобразований. Объект-язык понимается как часть социальной знаковой деятельности, существующей независимо от индивида и втягиваемой в сферу индивидуальной речевой деятельности. Субъект-язык есть непосредственная личностная оболочка мысли, представляющая собой своеобразную рече-оперативную модель ситуации, это индивидуальный, субъективный перевод объект-языка. Он совершается в актах речи, в системе высказываний. Степень адекватности такого перевода имеет широкую шкалу приближений и зависит от индивидуального опыта, развития личности, богатства ее связей с миром культуры. Для трансляции знания важны методы формализации и методы интерпретации. Первые связаны с претензией контролировать всякий возможный язык, обуздать его посредством закона, определяющего то, что возможно сказать. Вторые — с претензией заставить язык расширить свое смысловое поле, приблизиться к тому, что говорится в нем, но без его участия. Трансляция научного знания предъявляет к языку требование сделать его нейтральным, отшлифовать, лишить индивидуальности и представить точным отражением бытия. Идеал такой системы закреплен в позитивистской мечте о языке как копии мира. Подобная установка стала основным программным требованием анализа языка науки Венского кружка. Однако истины дискурса (рече-мысли) оказываются в «плену» менталитета. Язык образует собой вместилище традиций, привычек, суеверий, «темного духа» народа, вбирает в себя родовую память, язык говорит из собственных глубин. «Языковая картина» есть отражение мира естественного и мира искусственного. Это понятно, когда тот или иной язык в силу определенных исторических причин получает распространение в иных районах земного шара. Например, языковая картина, сложившаяся в испанском языке на родине его носителей, т. е. на Пиренейском полуострове, после завоевания испанцами Америки стала претерпевать существенные изменения. Носители испанского языка оказались в новых природных и социально-эконо- 567 мических условиях Южной Америки. Зафиксированные ранее в лексике значения стали приводиться в соответствие с ними. В результате между лексическими системами испанского языка на Пиренейском полуострове и в Южной Америке возникли значительные различия. Вербалисты — сторонники существования мышления только на базе языка — связывают мысль с ее звуковым комплексом. Однако отечественный психолог Л. Выготский замечал, что речевое мышление не исчерпывает ни всех форм мысли, ни всех форм речи. Есть большая часть мышления, которая не будет иметь непосредственного отношения к речевому мышлению. Сюда следует отнести инструментальное и техническое мышление и вообще всю область так называемого практического интеллекта. Исследователи выделяют невербализированное, визуальное мышление и показывают, что мышление без слов также возможно, как и мышление на базе слов. Словесное мышление — это только один из типов мышления. «Не все говорящие мыслят» — вспоминается в связи с этим сентенция, часто адресуемая уникальному существу — попугаю. И если бы слова в полной мере представляли процесс мышления, тогда воистину «великий болтун был бы великим мыслителем», а патологии нейрофизиологических процессов, когда человек «работает на подкорке», вскрывали бы неизведанные глубины мышления. Современные исследователи вопроса соотношения мышления и языка закрепляют определяющую роль за мышлением. Наиболее древний способ трансляции знания фиксируется теорией об именном происхождении языка. В ней показывалось, что любая сложная ситуация в жизнедеятельности, например, охота на дикого зверя, для ее благополучного исхода требовала фиксированного разделения индивидов на группы и закрепления за ними с помощью имени частных операций. В психике первобытного человека устанавливалась прочная рефлекторная связь между трудовой ситуацией и определенным звуком — именем. Там, где не было имени-адреса, совместная деятельность была невозможна. Имя-адрес выступало в качестве средства распределения и фиксации социальных ролей. Имя выглядело носителем социальности, а определенный в имени человек — временный исполнитель данной социальной роли. 568 Современный процесс трансляции научных знаний и освоения человеком достижений культуры распадается на три типа: личностно-именной, профессионально-именной и универсально-понятийный. По личностпно-именным правилам человек приобщается к социальной деятельности через вечное имя — различитель. Например, быть матерью, отцом, сыном, дочерью, старейшиной рода, Папой Римским — эти имена заставляют индивида жестко следовать программам данных социальных ролей. Человек отождествляет себя с предшествующими носителями данного имени и целиком растворяется в тех функциях и обязанностях, которые передаются ему с именем. Профессионально-именные правила включают человека в социальную деятельность по профессиональной составляющей, которую он осваивает, подражая деятельности старших: учитель, ученик, врач, военачальник, прислуга и т.п. Универсально-понятийный тип обеспечивает вхождение в жизнь и социальную деятельность по универсальной «гражданской» составляющей. Опираясь на универсально-понятийный тип, человек сам себя распредмечивает, реализует, дает возможные выходы своим личностным качествам. Здесь он может выступать от имени любой профессии или любого личного имени. С точки зрения исторического возраста личностно-именной тип трансляции — наиболее древний. Профессиональный тип мышления представляет собой традиционный тип культуры, более распространенный на Востоке и поддерживаемый такой структурой, как кастовость. Универсально-понятийный способ освоения культуры — наиболее молодой, он характерен в основном для европейского типа мышления. Процесс трансляции научного знания опирается на технологии коммуникации, которые могут проявиться как монолог, диалог, полилог. Коммуникация предполагает курсирование семантической, эмоциональной, вербальной и прочих видов информации. Выделяют направленный коммуникационный процесс, когда информация адресуется отдельным индивидам, и ретенальный (от лат. — сеть) процесс, когда информация посылается множеству вероятностных адресатов. Щедровицкий выделял три типа коммуникативных стратегий — это презентация, манипуляция, конвенция. Презентация содержит в себе сообщение о значимо- 569 сти того или иного предмета, процесса, события. Манипуляция предполагает передачу внешней цели избранному субъекту и использует скрытые механизмы воздействия, при этом в ментальности агента происходит разрыв коммуникации понимания и целевой коммуникации, возникает пространство некомпетентности. Для конвенциальной коммуникации важны акты соглашения в социальных отношениях, когда субъекты выступают партнерами, помощниками и пр., они носят название модераторов коммуникации. С точки зрения взаимопроникновения интересов коммуникация проявляется как противоборство, компромисс, сотрудничество, уход, нейтралитет. По организационным формам коммуникация может квалифицироваться как деловая, совещательная, презентационная. В коммуникации нет изначальной тенденции к консенсусу, это очень зашумленная сфера, наполненная выбросами энергии разной степени интенсивности и модальности, и вместе с тем она открыта для возникновения новых смыслов и нового содержания. В целом коммуникация опирается на рациональность и понимание, но превосходит их допускающий объем. В ней присутствуют моменты интуитивного, импровизационного, эмоционально-спонтанного реагирования, а также волевого, управленческого, ролевого и институционального воздействий. В современной коммуникации достаточно сильны имитационные механизмы, когда личность склонна имитировать все жизненно важные состояния, большое место принадлежит паралингвистическим формам (интонации, мимике, жестам), а также экстралингвистическим формам (паузам, смеху, плачу). Коммуникация важна не только в свете важной эволюционной цели адаптации и в процессе передачи знаний, но и для реализации значимых для личности жизненных ценностей. Следует отметить, что способы трансляции научного знания связаны с типом общественной системы. Эти способы в традиционном смысле отводили огромное место фигуре учителя, преподавателя, который передавал суть знания своим ученикам. Большое значение имел принцип передачи знания по типу «делай как я». Рассматривались отношения учитель — текст — реципиент (обучающийся). Учитель нес на себе институционально допустимую знаково-символическую нагрузку, систему образцов-эталонов, упо- 570 рядочивающих многообразие знания. Ученик должен схватывать и выявлять смыслы, распредмечивать содержание знания и запускать механизм автокоммуникации, т.е. применения знаний к собственным индивидуальным действиям. В современный период информационные технологии оказывают свое существенное влияние на все виды деятельности, в том числе и на трансляцию научного знания. Они преобразовывают знания в информационный ресурс общества. Теперь они, а не книги, обеспечивают хранение, обработку и трансляцию информации. К преимуществам информационных технологий следует отнести огромный объем информации и большую скорость ее трансляции и обработки. Следствием интенсификации информационных технологий является повышение уровня развития и образованности людей, увеличение степени интеллектуализации общества. Появляются все более совершенные версии компьютеров, прикладных программ. Возникла система дистантного обучения, предполагающая обучение при помощи компьютерных заданий в мировой сети Интернет. Человек оказывается перед лицом новой реальности, предлагающей ему виртуальные способы взаимодействия. Вместе с тем обилие информации и различных ее оценочных трактовок усложняет формирование единой научной картины мира. Компьютерным технологиям свойственна анонимность и безразличность, игровая компьютерная промышленность прививает прагматизм, разрушает общезначимые моральные ценности. Моделирование процессов и явлений происходит вне опоры на эмпирическую базу. Строй реального мировосприятия и мироощущения индивида страдает негативами затрудненной самоидентификации. Если трансляция научного знания ранее проходила в рамках контролируемости и должна была отвечать соответствующим критериям, формировать установки и алгоритмы поведения, то массовое использование Интернета размывает строгие стратегии обучения. Многообразие информации различного рода глубины и содержательности затрудняет отбор и трансляцию значимого знания. Технокультура предлагает иной социокод, основанный на постоянной трансформации личности, свободе от биологических ограничений, позиции «по ту сторону добра и зла». Привлекает проблема создания искусственного интеллекта (ИИ) и сверхинтеллекта (СИ). 571 |