Главная страница

Ковешникова "История дизайна". Учебное пособие Допущено Учебнометодическим объединением по образованию в области архитектуры в качестве учебного пособия для студентов архитектурных и дизайнерских специальностей


Скачать 1.73 Mb.
НазваниеУчебное пособие Допущено Учебнометодическим объединением по образованию в области архитектуры в качестве учебного пособия для студентов архитектурных и дизайнерских специальностей
АнкорКовешникова "История дизайна".doc
Дата02.04.2018
Размер1.73 Mb.
Формат файлаdoc
Имя файлаКовешникова "История дизайна".doc
ТипУчебное пособие
#17514
страница12 из 32
1   ...   8   9   10   11   12   13   14   15   ...   32

2.4. Уильям Моррис: теория и практика


Уильям Моррис (1834-1896) - английский художник, писатель, обще­ственный деятель, сыгравший заметную роль в развитии культуры своей эпохи. Моррис много внимания уделял воспитанию художественного вку­са народа. Его эстетическая концепция была изложена в 35 лекциях по воп­росам искусства и литературы и была прочитана в разных городах Англии.

Детство Морриса было безмятежным. Он не боялся нужды, так как имел состоятельных родителей - отец его был преуспевающим коммерсантом. Ученье давалось ему легко, он рано научился читать, и скоро любимым его чтением стали романы Вальтера Скотта. На всю жизнь у Морриса осталась любовь к Средневековью, не только к дорафаэлевскому искусству, но и к быту и укладу жизни Средних веков, представлявшихся из мрачной, про­копченной дымом фабрик викторианской Англии озаренными ясным ска­зочным светом. Это было то романтическое увлечение прошлым, та идеа­лизация Средневековья, которым отдал дань и Рёскин, оказавший на мо­лодого Морриса наибольшее влияние, надолго внушивший ему этический принцип единства Красоты и Добра.

Став студентом Экситер-колледжа Оксфордского университета, Мор­рис своей специальностью избрал богословие, но увлечение религией было кратковременным. Не исключено, что театральная пышность католичес­ких обрядов привлекала его больше, чем пуританская сухость англиканс­кой церкви. Здесь он познакомился с Эдуардом Бёрн-Джонсом, с которым его связывала общая страсть к искусству. Позже они вместе принимают решение отказаться от богословия ради живописи.

Крестовый поход за чистоту религии и искусства, задуманный вместе с товарищем по Оксфордскому университету, остался, однако, неосуществ­ленным. Более продолжительным было увлечение социализмом, к которо­му обратился Моррис, не найдя в религии ни чистой красоты, ни подлин­ной справедливости. Пройдя через «феодальный социализм» Карлейля, он пришел к научному социализму Маркса, в «Капитале» которого он изучил историческую часть и не одолел части экономической. Познакомившись с трудом Маркса, Моррис счел себя вправе называться коммунистом и при­ступил к бурной политической деятельности. Однако более широкое при­знание он получил как поэт и переводчик.

Искусство в его жизни занимало место не меньшее, чем политика и по­эзия. Под влиянием Бёрн-Джонса появился замысел стать живописцем. Серьезнее было намерение избрать основной специальностью профессию архитектора. Но обучение в мастерской архитектора Джорджа Эдмунда Стрита продолжалось всего несколько месяцев. Сухой формализм, педан­тичное и бездумное подражание готическим образцам - все это было не то, чего искал молодой Моррис. И свое внимание он направил на то, что те­перь называется прикладным и декоративным искусством, не забывая, впрочем, и об архитектуре, без которой эта отрасль искусства немыслима.

Нельзя не вспомнить и о культе живописца и поэта Данте Габриела Россетти, созданном членами «Братства прерафаэлитов», кружка худож­ников, стремившихся уйти «с открытым сердцем» в Средневековье и при­роду от ненавистной им английской действительности. Одним из ревно­стных адептов культа был и Уильям Моррис - его преклонение перед Рос­сетти, художником и человеком, выразилось и в том, что он женился на его натурщице Джен Барден, перед которой и другие члены братства пре­клонялись как перед сошедшим на землю воплощением идеала дорафа-элевской красоты.

Молодая пара поселилась в «Красном доме», созданном самим Морри­сом при ближайшем участии друзей - прерафаэлитов. Архитектурный про­ект был составлен хозяином дома, не забывшим практических советов ар­хитектора Стрита, вместе с Филиппом Уэббом, архитектором-профессио­налом. Название дома отнюдь не должно было ассоциироваться с револю­ционными стремлениями его владельца - он был назван «красным» про­сто потому, что был выстроен из красного кирпича, традиционного англий­ского материала, особенно распространенного в графстве Кент, где дом находился. В его архитектуре Моррис и Уэбб не подражали ни готике, ни какому-либо другому стилю: их целью было выразить назначение здания, то есть сделать его наиболее удобным, продолжая средневековую тради­цию правдивого, добросовестного и добротного строительства, которая, по их мнению, была прервана архитектурой Ренессанса.

После того как «Красный дом» был выстроен, обнаружилось, что для внутренней его отделки и обстановки продукция Англии, да и всей Евро­пы второй половины XIX в. была совершенно непригодной. Одинаково уродливыми казались в нем и стандартные обои, и фабричная мебель, и все другие части интерьера вплоть до самых мелких. Было решено создать все заново, в соответствии с художественными принципами прерафаэлитско­го братства и архитектурой «Красного дома», с его природным окружени­ем. Художники и архитекторы собирались у Морриса по воскресным дням для обсуждения эскизов мебели, декоративных тканей, которыми предпо­лагалось заменить обои, а также и других предметов обстановки.

Эта эстетическая игра была началом того дела, которому Уильям Мор­рис уделил более всего своей неиссякаемой энергии и которое имело наи­большие последствия для искусства и архитектуры Европы. Небольшая кустарная мастерская, производящая предметы обстановки для «Красного дома», начала принимать и другие заказы. В 1861 г. Моррис основал фир­му «Моррис, Маршалл энд Фолкнер», которая в 1865 г. стала называться «Моррис и К°». Эта художественно-промышленная компания производила кустарные изделия, в которых были заложены черты стиля модерн и осно­вы художественного конструирования. Здесь работали некоторые из са­мых известных английских художников. Среди них были Филипп Уэбб, вместе с которым Моррис занимался архитектурой, Берн-Джоне, а также Форд Мэддокс Браун, Данте Габриел Россетти и Уолтер Крейн. Кроме того, там трудились ставшие к тому времени уже редкими мастера-ремесленни­ки, специалисты по стеклу, печатники, резчики по дереву. На своей фабри­ке Моррис возродил старинный ткацкий станок и окраску тканей натураль­ными красками. Моррис всячески поощрял проявление творческого вооб­ражения у рабочих.

Направляемые Моррисом, все эти люди изменяли облик захламленно­го, затопленного «красивостью» английского жилища. Простота, непосред­ственность и логика творчества сделались характерными чертами их худо­жественной деятельности. Основой декора стали стилизованные изобра­жения плодов, птиц, животных, упрощенные фигуры людей в плавно нис­падающих одеждах. Часто встречается изображение павлина, излюблен­ными цветами были синий, зеленый и золотой. В некоторых произведени­ях Морриса чувствовалось сильное влияние Россетти: изысканная линия длинных стеблей лилий и распущенных женских волос. Она шла от Ботти­челли и художников треченто сиенской школы и, стилизованная прерафа­элитами, приобрела некоторую манерность. Также использовались моти­вы германской и скандинавской мифологии, а во многих рисунках ковров было заметно влияние орнаментов Востока.

Под воздействием Морриса всякая мишура, отделочный мрамор и про­чие безделушки викторианского периода были сметены в корзину для му­сора. Конструируя мебель, Моррис ориентировался на простые формы с их четким делением на горизонтали и вертикали. Очень интересен черный стул с плетеным сиденьем продукции «Моррис и К°», который своей деше­визной предназначался для людей с самым скромным достатком. В фор­мах этого черного стула прослеживается влияние деревенской мебели XVIII в. Именно в деревенском интерьере, в жилищах рабочих и ремесленников искал Моррис вдохновляющие его мотивы дизайна, лишенные всякого декоративизма, но зато обладающие четкостью конструктивных форм. Мор­рис открывал хорошо забытое старое, возвращая ему место в жизни совре­менного мира.

Способствуя художественному конструированию, Уильям Моррис критиковал внедрение машинного производства в дело изготовления ху­дожественных изделий и мебели, ратуя за ручной труд ремесленников. Ориентируясь на вкусы простых людей, ученики Морриса продолжили его начинания. Упомянем имя Эрнста Гимсона, изготовившего весьма тра­диционный стул со спинкой в виде высокой лестницы и плетеным сиде-ниьем, а также столовый гарнитур из дуба, датируемые соответственно 1895 и 1890 гг. Морриса причисляют к предшественникам модерна. Ду­мается, что необходимо особо подчеркнуть его роль в грядущем триумфе конструктивизма.

Энергия Морриса была поистине неисчерпаема. Заинтересовавшись крашением тканей, он приступил к экспериментам по изучению цветовых оттенков и сравнительной стойкости растительных и анилиновых краси­телей. Он научился ткать ковры, дорожки, изготовлять ткани и возродил производство арраских шпалер. Находясь под впечатлением прекрасных готических витражей, Моррис основал мастерскую художественного стек­ла и пригласил туда Бёрн-Джонса.

Особенно же Моррис увлекался книгопечатанием. В 1890 г. было орга­низовано еще одно предприятие, на этот раз но производству и продаже красивых книг. В образцовом графическом оформлении, в переплетах, из­готовленных ручным способом, небольшими тиражами издавались сочи­нения Чосера, Шекспира, Кольриджа, Шелли, Китса, переводы француз­ских средневековых романов, стихи самого главы предприятия и его со­временников Суинберна и Россетти. И здесь Моррис был не только орга­низатором и вдохновителем, но и непосредственным исполнителем при вы­пуске в свет книг, каждая из которых была своего рода произведением ис­кусства. Моррис изучил процесс изготовления бумаги, затем вручную из­готовил бумагу из чистых льняных волокон, достигнув редкого в Европе качества. Для своей книгопечатни он создал три шрифта: золотой, тройс­кий и чосерский с украшениями и начальными буквами работы Бёрн-Джон­са и Уолтера Крейна.

Издания оказались дорогими, как и продукция фирмы, отделывавшей интерьеры, но имели такой же успех: в коммерческой деятельности сын английского коммерсанта оказался очень практичным. Тем не менее он оставался верным себе, внедряя красоту в уродливый мир буржуазии и машин. И лишь очень поздно ему пришлось с горечью признаться, что он «потратил свою жизнь, обслуживая свинскую роскошь богачей». До наро­да продукция фирмы «Моррис и К"» не доходила, а классиков в Англии предпочитали читать в общедоступных дешевых изданиях.

Уильям Моррис никогда не подражал слепо никому и ничему ни в своих теориях, ни в практической деятельности. Его увлечения нередко приводили к слишком поспешным выводам и к прямым ошибкам, его суждения бывали чересчур прямы и категоричны, но догматичным он не был никогда. Главный социальный порок машинного века Моррис видел не в развитии капиталистической собственности, а в гибели руч­ного труда, в отделении труда от радости творчества, искусства от ре­месла, в лишении искусства его социальных и индивидуальных основ. Его, поэта и художника, оскорбляли вульгарные в своей попытке выг­лядеть роскошно дешевые фабричные товары, лавиной затопившие ры­нок. Конечно, социальные идеи Морриса были утопичны. Его фабрика, на которой делались действительно прекрасные вещи, оказалась кро­шечным островком в мире капиталистической машинной индустрии и в конце концов производила уникальные предметы роскоши, а не вещи повседневного быта.

И все же многие начинания Морриса имели продолжение. Хотя он, как и Рёскин, отрицательно относился к развитию технической цивилизации, разработанные им для кустарных изделий принципы формообразования предметов быта оказались действенными и в сфере машинного производ­ства. В первую очередь это относится к основному исходному положению Морриса о взаимосвязях прекрасного и полезного, о неограниченном про­никновении эстетического во все области повседневного быта и об органи­ческом слиянии его с трудом. Моррис выдвинул требование соответствия украшений и отделки сущности и назначению предмета и выявления этой сущности в форме предмета. Он указал также на зависимость выбираемо­го материала от будущей вещи и окружающей ее обстановки. Еще важнее то, что и в практической деятельности он стремился к новым формам в ис­кусстве (в продукции его фирмы не было ничего мавританского и визан­тийского и, в сущности, было мало и готического). Потому он и был при­знан одним из зачинателей (или даже создателей) нового стиля в искусст­ве - модерна.

Одним из важнейших результатов деятельности Морриса было учреж­дение ремесленных обществ и школ по всей Англии. Наиболее известным из них было Общество выставок искусств и ремесел. Его первым прези­дентом был сам Уильям Моррис, а первая выставка Общества была откры­та в 1888 г. Выставки Общества оказали огромное влияние на страны кон­тинентальной Европы. Кроме этой организации были созданы: «Гильдия века», интересы которой лежали в области книгопечатания, Ассоциация искусств и кустарных промыслов, приобщавшая к ремеслам деревенское население Англии, Королевская школа художественного шитья, Школа художественной резьбы по дереву и т. д.

В Англии идеи Морриса начали распространяться еще при его жизни. Их пропагандировал архитектор Макмурдо в своем журнале «The Hobby House», издававшемся в 1884-1891 гг. А в 1893 г. был основан журнал того же направления «The Studio», выходящий в свет и ныне. С 1888 г. устраи­вались выставки декоративного искусства. В области архитектуры направ­ление Уэбба продолжали Норман Шоу и Войси.

Вскоре его идеи проникли и на европейский континент, где находили живейший отклик и оказали значительное влияние на формирование но­вого стиля в искусстве - модерн.
1   ...   8   9   10   11   12   13   14   15   ...   32


написать администратору сайта