In the financial industry, besides vulnerable and vulnerable, money as a thing is undoubtedly of paramount importance. Economic opportunities and their development depend to some extent on cash transfers, that is, on the money cycle. In other words, the monetary system, respectively, depends on the functioning of money. And the increase in money in the country does not always create welfare for the population, it is possible to reduce the solvency of the population, this implies certain features of their functioning. Along with their functioning, the monetary framework is also developing. Therefore, like any other thing, the monetary system also has its innovations
Innovation in money is nothing new. For centuries, the fundamental forces of technological innovation and market competition have been altering both the forms in which money is held and the methods by which its ownership is transferred. What is new in the present dialogue are the technologies used to make payments, and their names, such as cybercash, e-cash, and smart cards. What is not new are economists' underlying concepts and theoretical framework for thinking about monetary policy. Goods and services are what we use to satisfy our wants. Money prices are what we use to state the values of goods and services. The mission of monetary policy is to maintain stable purchasing power, avoiding both deflationary excess demands for money and inflationary excess supplies of money. What we need to change in the emerging dialogue is our use of conventional terms that have been only temporarily meaningful in the 20th century, such as "deposit" and "commercial bank." A growing segment of the public can see no real distinction between a deposit and either a mutual fund share or a transferable, interest bearing credit balance. Similarly, the statutory distinction between a financial firm chartered as a commercial bank and another financial firm that offers many of the same services, but does not have a bank charter, is not important. Looking out over the next century, it is not possible to predict how fast things will change, and exactly what forms innovations will take. Indeed, much uncertainty remains about the central bank
Stevens is a consultant and economist at the bank implications of potential changes in monetary mechanisms. Three points:
• Money innovations in the past have tended to reduce the demand for central bank money, but the reliability of monetary policy depends not so much on the amount demanded as on the predictability of that amount. Innovations probably will reduce demand for central bank money even further in the 21st century, but it is much too soon to say whether the predictability of that demand, and therefore the potential reliability of monetary policy, will be reduced in any significant way.
• Some analysts contend that holdings of central bank money (currency and deposits at the Reserve Banks) will virtually disappear in the next century—just as holdings of commodity money have done in the 20th century. Nevertheless, monetary authorities will still determine the price level as long as final settlement of tax and other obligations takes place using central bank liabilities.
• Whether the declining demand for central bank money might influence the role of national currencies as primary standards of value is not yet known. We are encouraged, however, that both theoretical and empirical economic research are focusing energies on this topic. The possibility of a stable, privately issued currency that is not convertible into a national currency is the subject of a growing literature.
After a brief overview of innovations in money regimes, we elaborate on each of these points.
Innovations in Money Regimes Our view is that people choose to use as "money" those devices that economize best on the use of other real resources in gathering information and conducting transactions, and that high-confidence moneys drive low-confidence moneys out of common usage. Monetary history records repeated innovations in the assets that have been readily transferable stores of value, and in the mechanisms used for transferring those asset values. As recently as the 19th century, "money" meant both the money storage asset and the money transfer mechanism. Full-bodied commodity money, fractional coin, government fiat currency, and bank notes all provided assets for storing value and, at the same time, vehicles for instantaneous, face-to-face transfers of value, with finality. The inconvenience of making face-to-face payments in an increasingly integrated national economy was avoided by accepting the cost and risk of delayed payment finality. Local clearinghouses became part of the transfer technology, facilitating both the clearing and settlement of checks drawn on asset values stored in local bank deposits. At greater distances, payers could purchase "exchange," consisting of a local bank's check drawn on its distant correspondent, which could then be mailed to the payee, bringing the post office into the transfer mechanism. The U.S. Post Office, as well as some commercial enterprises like American Express, operated independent paper money-order services for transferring money values over distances, while Western Union did the same thing by telegraph. In the first decades of this century, telegraphic transfers of balances for same-day value were the cutting edge of money technology. The dominant retail money technology was still shifting to paper checks drawn on commercial bank demand deposits. Over the past several decades, rapidly declining costs of computing and telecommunications have allowed a wider variety of assets to be exchanged very quickly, fulfilling some of the "store of value" functions of money, but these assets are only indirectly capable of being transferred to third parties. Successively broader definitions of money in the United States have recorded the widening field of effectively monetized assets. As we come to the end of the century, M2 includes NOW account and money market deposit account balances at banks and nonbank depository institutions; shares held in money market mutual funds; plus the original combination of currency, demand deposits, and small time and savings deposits. This certainly commingles "dollars" and assets denominated in dollars. Moreover, value held in all these assets can be transferred directly to third parties by paper or electronic payment orders, or, at least, moved so rapidly from one kind of account to another as to be indistinguishable from a direct third-party transfer. The increasing speed of transactions has been a critical part of the innovation process. At the cutting edge of money technology, corporate America is moving beyond batch processing and air couriers, to networks for integrated accounting and payments processing systems. The definition of an instantaneous money transfer—not by check, but by ATM or direct computer connection—is moving inexorably toward "real time," on a par with exchanges of currency, but without the need to be physically face-to-face. And the closer technology brings us to real-time remote payments, the closer we are to genuine 24-hour banking and trading, and a worldwide set of assets that might be used for wealth storage, at least for those who are willing to accept some currency risk. The proliferation of money assets and increasing speed of money transfers are two trends that clearly will persist into the next century. So, too, will a third trend—the elimination of regulatory and other legal restrictions on the money industry erected by governments. On a global scale, modern communications technology ensured the free flow of information through the Iron Curtain, and flattened the Berlin Wall. In the United States, that same technology has flattened artificial walls between groups of depository and other regulated financial institutions, and between regulated and unregulated institutions. Telecommunications-based information technology has made it ever cheaper to avoid costly regulations. Initially, this perpetuated a kind of cat-and-mouse game between regulators and markets. In banking, at least, that game now is ending. For example, last year brought the advent of accounting programs that sweep reservable deposits temporarily into nonreservable form for all the retail deposits of a bank, not just its corporate cash management customers. As a result, the average reserve requirement tax rate is becoming ineffective at a vast majority of depository institutions. The rapid spread and ultimate success of sweep programs epitomizes 50 years of experience with erecting and flattening arbitrary regulatory walls between industries. In the long run, those walls won't stand. Regulation created profit incentives for banks to avoid reserve requirement and deposit rate ceilings and line-of-business restrictions by taking their money business outside the traditional orbit of the banking industry, lest it be taken there by nonbanks. The same restrictions created incentives for banks' competitors to bring the business of banking into the orbit of nonbanking industries. Sometimes the banks prevailed; sometimes nonbanks prevailed. Never did the regulators prevail, and the walls have come tumbling down. Regardless of whether Congress ever removes Glass-Steagall restrictions, the long-run futility of using regulations to enforce arbitrary restrictions seems well documented.
Past Innovations and the Demand for Central Bank Money
Descriptions of smart card and Internet moneys suggest that developers of electronic moneys might be nonfinancial organizations that build on foundations already laid by their existing, unique product lines. A subway system might move from a stored-value fare card toward a more general-purpose stored-value card. A long-distance carrier might build on its nationwide commercial and consumer network. The predicted impact of such innovations on the central bank has a familiar ring. Around the turn of the century, as the use of checking accounts became widespread, analysts recognized that these deposits were substitutes for traditional gold and paper money. To account for the effect of this substitution on what we now call monetary policy, discussion focused on the resulting increase in the level of national income relative to the quantity of what was the equivalent of today's central bank money. Then, in the 1950s, the thrift industry enjoyed overwhelming competitive success in providing assets that were so liquid as to be close substitutes for checking account deposits at commercial banks. Experts recognized that the ratio of national income to a noninflationary supply of central bank money increased when thrifts issued monetary assets without holding significant reserves of central bank money. In the 1970s, discussion focused on electronic funds transfer systems. Once again, the concern was about increases in the ratio of national income to a noninflationary supply of central bank money resulting from reduced needs for inventories of money. Electronics was expected to allow existing moneys to be transferred with greater speed and precision over emerging telecommunications networks that would link merchants and customers and banks. Innovations in monetary assets and transfer systems complicate monetary policy decision making by producing short-run changes in the quantity of central bank money that would be consistent with stable purchasing power. Monetary targets are more difficult to define and achieve during the transition from one type of money regime to another. But a smaller demand for central bank money does not, by itself, make it forever more difficult to maintain financial stability. The issue is whether there can be offsetting increases in the precision with which the central bank can control the supply of its monetary liabilities. We are not aware of anyone who suggests that the long-run decrease in the demand for the monetary base relative to the nominal level of national income has led the Federal Reserve seriously astray, allowing the purchasing power of the dollar to fluctuate as much as it has in the 20th century or to decline as much as it has in the postwar period. However rough, the policy process can still operate through feedback directly from movements in the observed price level. Checking the facts against the expectation of reduced demand for central bank money is instructive. Despite all the new types of monetary assets and transfers, the average annual growth rate of the monetary base has been only about 1.5 percentage points slower than the growth rate of nominal GDP since 1959, when the current monetary data series began. The deposit (reserve) component of the base has been growing 4 percentage points slower than nominal GDP each year, on average, while currency has been growing at about the same rate as nominal GDP. These results are influenced, however, by outflows of U.S. currency to foreign markets that have needed a more reliable money than provided by their own central banks. If we assume that foreign holdings of dollar currency have gone from a negligible percentage of the total outstanding in 1959 to almost two-thirds today, then domestically held central bank money has been increasing at a rate 3 percentage points slower than nominal GDP each year over the last third of the century.
Future Innovations and the Demand for Central Bank Money Looking ahead to the 21st century, we can expect continued reductions in the demand for central bank money. Substitutes for, and economizers of, current money assets, and increasingly sophisticated money transfer systems, all are on the horizon. But will this just be a case of "déjà vu all over again," another episode of innovation shifting the demand for central bank money, making short-run mischief with quantitative monetary targets? Perhaps not, for another possibility must be recognized. The kernel of the money question emerging on the 21st century horizon is not just about further reductions in demand for central bank money, or even instability induced by more unpredictable demand. Rather, what may be new and different about the 21st century is the possibility that central bank money might virtually disappear—that is, some have posed the theoretical possibility that, in the limit, there will be no appreciable domestic demand at all for central bank money— whether currency or banks' balances at Reserve Banks. Discussions of smart card and Internet moneys hint at this radically new monetary future with little place for high-powered base money issued by the central bank. One focus is on the degree to which value embedded in smart card memories will be the liability of commercial firms or of financial institutions, and whether traditional regulations such as reserve requirements and capital ratios might extend to smart cards. These questions, while important in the short run, may be largely beside the point in the long run. Reserve requirements already are becoming a dead issue, killed by technology and competition. Capital ratio requirements are meeting the same fate, from the same forces. To the extent capital ratios might be made more onerous than the value of the safety net services they buy, they are unlikely to survive in the long run. Thus, regulation of new electronic moneys is unlikely to create a demand for central bank money. Smart card and Internet moneys must meet quality control standards in some form, of course, either from safety net supervision or from pressures of customers and competitors in the market. Safety and soundness will always be relevant to customers' choices among moneys. Similarly, the relative quantities of these moneys will be controlled by their success in competing with alternative monetary assets and transfer mechanisms like credit cards and debit cards, as well as paper checks and electronic transfers of account balances. Issuance of successful electronic moneys by the central bank itself would ensure a continuing demand for central bank liabilities. The object would be to allow electronic payments with the finality of paper currency, but with the divisibility, security, and ease of transportation associated with the new electronic devices. This possibility should not be ruled out. For now, however, neither government regulation of private issuers nor direct government issuance of electronic forms of currency seems likely to ensure significant demand for central bank money over the next century. Today, complete substitution of electronic moneys for currency in domestic use would still leave a substantial quantity of central bank money outstanding. Foreign holdings, remember, are estimated to represent about two-thirds of the value of U.S. currency now outstanding. The durability of this demand may depend more on the relative qualities of U.S. and foreign monetary management in the next century than on the relative costs and features of currency and its electronic substitutes. It is not at all clear, however, even if the United States were assured of another century of foreign demand for central bank money, that controlling the supply of currency to foreign holders would be effective in conducting domestic monetary policy. Another hint of a radically new 21st century monetary future comes from looking at the demand for central bank money by depository institutions. If technology and competition were to eliminate demands for currency by the general public, then depository institutions' derived demand for vault cash also would wither. Moreover, technology, competition, and regulatory actions have already eliminated a substantial part of the demand for Reserve Bank balances to satisfy reserve requirements. This process could continue until virtually no bank in the United States was constrained by reserve requirement regulations as currently structured. Therefore, low reserve requirements may be just as untenable tomorrow as high requirements proved to be in the past. Reserve requirements are not the only reason for maintaining an account balance with a Reserve Bank. Many depository institutions maintain clearing balances at Reserve Banks. One reason is to provide a cushion to protect against daylight and overnight overdrafts. Another is to earn a market-based rate of return, although it can be used only to pay for financial services provided by the Reserve Banks. Neither reason for holding a clearing balance is a very robust source of demand for central bank money. Overdrafts can be avoided in other ways. One is to apply information technology to the sequencing of debits and credits during a day to minimize daylight overdrafts and avoid surprise debits at the end of a day. Another is to organize and participate in multilateral clearing and net settlement arrangements for money and securities transfers. Substituting these for Reserve Bank services could reduce the need for an overdraft cushion. These and other alternatives to holding balances may not be especially attractive today because banks tend to use the Reserve Banks' priced payment services in sufficient volume to make earnings credits valuable. Over time, however, definitive paper instruments will lose market share, eventually rendering check and noncash collection services obsolete. Moreover, commercial competitors are likely to continue making inroads on the growing automated clearing house market that once was the almost exclusive domain of the Reserve Banks. Unless the Reserve Banks were to develop appealing new services, much of their bankers' banking seems vulnerable to technological obsolescence. It is not really a complete flight of fancy to foresee central bank money becoming insignificant in the domestic economy. In time, the public may find commercially provided electronic money attractive as a replacement for currency. Reserve requirements are not likely to provide a solid floor under the demand for Reserve Bank money by depository institutions. Finally, demand for clearing balances at the Reserve Banks could decline as earnings credits become less valuable.
What Role Remains for the Central Bank?
Even with little demand by the public to hold central bank liabilities, central banks remain the only source of the national currency units that are required to settle domestic tax obligations. Furthermore, for the foreseeable future, final net settlement of imbalances between various competing, privately issued, electronic moneys will be in the form of central bank liabilities. The Federal Reserve, and every other central bank of which we are aware, provides settlement finality as a payments service. Final settlement represents an ultimate, official guarantee of values exchanged by Reserve Bank depositors and their customers. Finality may be rendered on a gross basis, as the Reserve Banks do in making immediate, irrevocable Fedwire transfers, or on a net basis, as the Reserve Banks do in settling the zero-sum end-of-day positions of depositors who belong to a multilateral clearing house arrangement like CHIPS. Central banks effect settlement when they post irrevocable debits and offsetting credits to two or more depository institutions' account balances. In the United States, those account balances must be zero or positive at the end of each day, and typically total in the $30 billion range. At the Bank of England, in contrast, aggregate balances are close to zero at the end of each day. This highlights the fact that overnight balances are not necessary, either in the aggregate or for an individual depository institution, as long as the supply of intraday balances is sufficient to accommodate mismatched flows of depositors' receipts and payments without payments gridlock. Intraday balances might come from central bank intraday credit, as in realtime gross settlement systems like Fedwire. Alternatively, participants in payments networks like CHIPS might supply intraday credit to one another, economizing on the need for central bank balances by delaying finality until one or more net settlements during the day. Looked at in this way, the settlement function of the central bank could continue even if holding central bank money overnight were no longer a widespread practice. Central bank money may not be used as an asset in which to store value overnight and longer, but still could be critical as a vehicle for transferring value during a day. The monetary policy function of the central bank—maintaining constant purchasing power of the standard of value, or unit of account—still must be fulfilled even if central bank deposit liabilities denominated in the national currency unit enjoy only a fleeting existence during the course of each day. The long-run equilibrium value of the domestic demand for monetary base could approach zero as it is now measured, at the close of business each day. The policy authority, however, could still control the terms on which payments system institutions would acquire balances needed to make payments during the day. It could also control the terms on which institutions would rid themselves of excess balances accumulated during the day, in order to return to a zero balance at the close of business. Treasury and central bank payments and receipts, at least, would be critical factors in determining whether depositories developed an aggregate net debit or net credit position at any moment during a day, just as is the case today. We have just illustrated how the settlement and monetary policy roles of the central bank might be carried on in the next century, even in the absence of a conventional demand for central bank money. "Might be carried on" is different, of course, from "will be carried on," and we confess to uncertainty about the impacts of less-readily analyzed pressures for change that might accompany declining demand for central bank money.
Conclusion
We can foresee the possibility of only fleeting daily demands for central bank money in the 21st century, but we can neither predict that outcome, nor forecast its consequences on payments settlement methods and mechanisms for managing the purchasing power of the unit of account. Our uncertainty is relieved, however, by seeing one direction in which academic research has been moving. The general topic of "free banking" can be thought of as dealing with how an economic and financial system would operate in the absence of state interventions such as a central bank. Alternative definitions of "free banking" are being used, it's true, ranging from a money industry in which banks operate without reference to a common unit of account, to a money industry not much different from the long-run situation we have been assuming, in which financial markets avoid all regulations that provide no quid pro quo. Nonetheless, research evolving in these directions is precisely what is needed for the next century, when there is a good chance that central bank money will not be in much demand.
|
В финансовой отрасли, помимо уязвимых и ценных бумаг, деньги как вещь, несомненно, имеют первостепенное значение. Экономические возможности и их развитие в определенной степени зависят от денежных переводов, то есть от денежного цикла. Другими словами, денежная система, соответственно, зависит от функционирования денег. А увеличение денег в стране не всегда создает благосостояние для населения, может снизиться платежеспособность населения, это подразумевает определенные особенности их функционирования. Наряду с их функционированием развивается и денежно-кредитная база. Поэтому, как и любая другая вещь, денежная система тоже имеет свои инновации
Инновации в деньгах не новые. На протяжении столетий фундаментальные силы технологических инноваций и рыночной конкуренции изменяли как формы владения деньгами, так и методы их передачи. Новым в настоящее время являются технологии, используемые для осуществления платежей, и их названия, такие как электронные деньги и смарт-карты. То, что не новое,-это основополагающие концепции экономистов и теоретические рамки мышления о денежно-кредитной политике. Товары и услуги, что мы используем для удовлетворения наших желаний. Денежные цены- это то, что мы используем для определения стоимости товаров и услуг. Миссия денежно-кредитной политики заключается в поддержании покупательной способности, избегая как дефляционного избыточного спроса на деньги, так и инфляционного избыточного предложения денег. То, что нам нужно изменить в формирующемся диалоге, - это использование нами традиционных терминов, кот-ые были только временно значимыми в XX веке, таких как "депозит" и "коммерческий банк". Растущий сегмент населения не видит реального различия между депозитом и долей взаимного фонда, или переводным процентным кредитным балансом. Аналогично, законное различие между финансовой фирмой, зарегистрированной как коммерческий банк и другая финансовая фирма, которая предлагает многие из тех же услуг, но не имеют банковской хартии, не важно. Глядя на следующее столетие, невозможно предсказать, как быстро все изменится и какие именно формы примут инновации. Действительно большая неопределенность остается в отношении ЦБ.
Стивенс является консультантом и экономистом в банке последствия потенциальных изменений в денежных механизмах. Есть 3 точки зрения:
* Денежные инновации в прошлом имели тенденцию снижать спрос на деньги Центрального банка, но надежность денежно-кредитной политики зависит не столько от требуемой суммы, сколько от предсказуемости этой суммы. Инновации, вероятно, еще больше сократят спрос на деньги Центрального банка в XXI веке, но еще слишком рано говорить о том, будет ли существенно снижена предсказуемость этого спроса и, следовательно, потенциальная надежность денежно-кредитной политики.
• Некоторые аналитики утверждают, что запасы денег Центрального банка (валюты и депозитов в резервных банках) практически исчезнут в следующем столетии—так же, как и запасы товарных денег в XX веке. Тем не менее, монетарные власти будут по-прежнему определять уровень цен до тех пор, пока окончательный расчет по налоговым и другим обязательствам будет происходить с использованием обязательств Центрального Банка.
• Может ли снижение спроса на деньги ЦБ повлиять на роль национальных валют как первичных стандартов стоимости, пока не известно. Однако нас обнадеживает то, что как теоретические, так и эмпирические исследования сосредоточивают усилия на этой теме. Возможность стабильной, частной валюты, которая не конвертируется в национальную валюту, является предметом растущей литературы.
После краткого обзора нововведений в денежных режимах мы подробно остановимся на каждом из этих пунктов.
Инновации в денежных режимах
Мы считаем, что люди предпочитают использовать в качестве "денег" те устройства, которые лучше всего экономят на использовании других реальных ресурсов при сборе информации и проведении транзакций, и что высоконадежные денежные средства вытесняют из общего пользования денежные средства с низким уровнем доверия. Еще в 19 веке "деньги" означали как средство хранения денег, так и механизм денежных переводов. Товарные деньги, дробные монеты, ГФ валюты и банкноты-все это предоставляло активы для хранения стоимости и, в то же время, транспортные средства для мгновенных, лицом к лицу переводов стоимости, с окончательностью. Неудобства, связанные с осущ-нием личных платежей во все более интегрированной нац экономике, удалось избежать, приняв на себя расходы и риск задержки с окончательным платежом. Местные клиринговые центры стали частью технологии передачи, облегчая как клиринг, так и расчет чеков, выписанных на стоимость активов, хранящихся в местных банковских депозитах. На больших расстояниях плательщики могли приобрести "обмен", состоящий из чека местного банка, выписанного на его удаленного корреспондента, который затем мог быть отправлен получателю по почте, приведя почтовое отделение в механизм перевода. Почтовое отделение США, а также некоторые коммерческие предприятия, такие как American Express, управляли независимыми службами бумажных денежных переводов для передачи денежных ценностей на расстояния, в то время как Western Union делал то же самое по телеграфу. В первые десятилетия этого века телеграфные переводы остатков на сумму, равную дню рождения, были передовым краем денежной технологии. Доминирующая технология розничных денег по-прежнему переходит на бумажные чеки, выписываемые на депозиты до востребования коммерческих банков. За последние несколько десятилетий быстрое снижение стоимости вычислительной техники и телекоммуникаций позволило очень быстро обменять более широкий спектр активов, выполняя некоторые из функций "хранения стоимости" денег, но эти активы лишь косвенно могут быть переданы третьим сторонам. Последовательно расширяющиеся определения денег в Соединенных Штатах отражали расширение сферы фактически монетизированных активов. По мере того, как мы подходим к концу века, M2 включает в себя счета и депозитные счета денежного рынка в банках и небанковских депозитных учреждениях; акции, хранящиеся в паевых инвестиционных фондах денежного рынка; плюс оригинальное сочетание валюты, депозиты до востребования, а также небольшие временные и сберегательные депозиты. Кроме того, стоимость всех этих активов может быть непосредственно передана третьим сторонам с помощью бумажных или электронных платежных поручений или, по крайней мере, так быстро переведена с одного счета на другой, что ее невозможно будет отличить от прямого перевода третьей стороной. Важнейшей частью инновационного процесса является повышение скорости операций. На переднем крае Технологии Денег корпоративная Америка выходит за рамки пакетной обработки и авиаперевозчиков, в сети для интегрированных систем учета и обработки платежей. Определение мгновенного денежного перевода-не чеком, а банкоматом или прямым подключением к компьютеру - неумолимо движется в сторону "реального времени" наравне с обменом валюты, но без необходимости быть физически лицом к лицу. И чем ближе технология приближает нас к удаленным платежам в реальном времени, тем ближе мы к подлинным 24-часовым банковским и торговым операциям и Всемирному набору активов, которые могут быть использованы для хранения богатства, по крайней мере для тех, кто готов принять некоторый валютный риск. Распространение денежных активов и увеличение скорости денежных переводов - это две тенденции, которые явно сохранятся в следующем столетии. Так же будет и третье направление-устранение нормативных и других правовых ограничений на денежную отрасль, возведенных правительствами. В глобальном масштабе современные коммуникационные технологии обеспечили свободный поток информации через "железный занавес" и сравняли с землей Берлинскую стену. В США эта же технология привела к уплощению искусственных барьеров между группами депозитарных и других регулируемых финансовых учреждений, а также между регулируемыми и нерегулируемыми учреждениями. Информационные технологии, основанные на телекоммуникациях, сделали еще более дешевым способом избежать дорогостоящего регулирования. Первоначально это увековечило своего рода игру в кошки-мышки между регуляторами и рынками. В банковском деле, по крайней мере, эта игра сейчас заканчивается. Например, в прошлом году появились бухгалтерские программы, которые временно переводят резервируемые депозиты в неуправляемую форму для всех розничных депозитов банка, а не только для корпоративных клиентов по управлению денежными средствами. В результате средняя ставка налога на резервные требования становится неэффективной в подавляющем большинстве депозитарных учреждений. Быстрое распространение и окончательный успех программ стреловидности воплощают 50 лет опыта с раскрывать и сплющивать произвольные регулирующие стены между индустриями. В долгосрочной перспективе, эти стены не выдержат. Регулирование создается прибыль стимулы для банков, чтобы избежать обязательного резервирования и депозитных ставок потолками и бизнес-ограничения, принимая деньги бизнес за пределами традиционной орбиты банковской отрасли, чтобы не быть приняты там небанковские организации. Эти же ограничения создали стимулы для конкурентов банков вывести банковский бизнес на орбиту небанковских отраслей. Регуляторы никогда не побеждали, и стены рушились. Независимо от того, снимает ли Конгресс ограничения Glass-Steagall, долгосрочная бесполезность использования правил для обеспечения соблюдения произвольных ограничений кажется хорошо документированной.
Прошлые инновации и спрос на деньги Центрального банка
Описания смарт-карт и интернет-денег предполагают, что разработчики электронных денег могут быть нефинансовыми организациями, которые опираются на основы, уже заложенные их существующими, уникальными продуктовыми линиями. Система метро может перейти от карты тарифа с сохраненной стоимостью к более универсальной карте с сохраненной стоимостью. Перевозчик на большие расстояния может опираться на свою общенациональную коммерческую и потребительскую сеть. Прогнозируемое влияние таких инноваций на ЦБ имеет привычное кольцо. На рубеже веков, когда использование чековых счетов получило широкое распространение, аналитики признали, что эти депозиты были заменителями традиционных золотых и бумажных денег. Чтобы учесть влияние этой замены на то, что мы теперь называем денежно-кредитной политикой, дискуссия была сосредоточена на результирующем увеличении уровня национального дохода по отношению к количеству того, что было эквивалентно сегодняшним деньгам центрального банка. Затем, в 1950-х годах, индустрия бережливости имела ошеломляющий конкурентный успех в предоставлении активов, которые были настолько ликвидными, что были близкими заменителями депозитов на текущих счетах в коммерческих банках. Эксперты признали, что отношение национального дохода к не инфляционному предложению денег Центрального банка увеличивается, когда сберегательные фонды выпускают денежные активы, не имея значительных резервов денег ЦБ. В 1970-х годах основное внимание уделялось системам электронных переводов средств. Еще раз беспокойство было по поводу увеличения соотношения национального дохода к не инфляционному предложению денег ЦБ в результате сокращения потребностей в запасах деньги. Ожидалось, что электроника позволит передавать существующие денежные средства с большей скоростью и точностью новым телекоммуникационным сетям, которые свяжут торговцев, клиентов и банки. Инновации в денежных активах и трансфертных системах усложняют процесс принятия решений по денежно-кредитной политике, приводя к краткосрочным изменениям в количестве денег ЦБ, которые соответствовали бы стабильной покупательной способности. Но меньший спрос на деньги ЦБ сам по себе не затрудняет поддержание финансовой стабильности. Вопрос в том, можно ли компенсировать увеличение точности, с которой ЦБ может контролировать предложение своих денежных обязательств. Мы не знаем никого, кто бы предположил, что долгосрочное снижение спроса на денежную базу по отношению к номинальному уровню НД привело ФРС в серьезное заблуждение, позволив покупательной способности доллара колебаться так же сильно, как и в XX веке, или снижаться так же сильно, как и в послевоенный период. Каким бы грубым ни был этот политический процесс, он все равно может опираться на обратную связь непосредственно от изменений наблюдаемого уровня цен. Проверка фактов на фоне ожидания снижения спроса на деньги ЦБ поучительна. Несмотря на все новые виды денежных активов и трансфертов, среднегодовые темпы роста денежной базы были лишь примерно на 1,5 процентных пункта медленнее темпов роста номинального ВВП с 1959 года, когда начались текущие ряды денежных данных. Депозитная составляющая базы росла на 4 процентных пункта медленнее номинального ВВП каждый год, в среднем, в то время как валюта росла примерно такими же темпами, как и номинальный ВВП. Однако на эти результаты влияет отток населения из США. Валюты на внешние рынки, которые нуждались в более надежных деньгах, чем предоставляемые их собственными центральными банками. Если мы предположим, что иностранные активы в долларовой валюте выросли с незначительного процента от общей суммы задолженности в 1959 году до почти двух третей сегодня, то внутренние деньги Центрального банка увеличивались на 3 % пункта медленнее, чем номинальный ВВП каждый год в течение последней трети века.
Будущие инновации и спрос на деньги Центрального банка
Заглядывая в XXI век, мы можем ожидать дальнейшего снижения спроса на деньги ЦБ. Заменители и экономизаторы текущих денежных активов и все более сложные системы денежных переводов-все это находится на горизонте. Но будет ли это просто случай "дежавю снова и снова", еще один эпизод инноваций, смещающий спрос на деньги ЦБ, делая краткосрочные шалости количественными денежными целевыми показателями? Возможно, нет. Суть денежного вопроса, возникающего на горизонте 21-го века, заключается не только в дальнейшем сокращении спроса на деньги ЦБ или даже нестабильности, вызванной более непредсказуемым спросом. Скорее, то, что может быть новым и различным в XXI веке, - это возможность того, что деньги ЦБ могут практически исчезнуть, то есть некоторые из них создали теоретическую возможность того, что в пределе не будет заметного внутреннего спроса на деньги ЦБ- будь то валюта или остатки банков в резервных банках. Обсуждения смарт-карт и интернет-денег намекают на это радикально новое денежное будущее с небольшим местом для мощных базовых денег, выпущенных центральным банком. Один акцент делается на степень, в которой значение внедренного в память смарт-карты будет ответственность коммерческих фирм и финансовых учреждений, и могут ли традиционные нормы, как требования к резервам и достаточности капитала могут продлить на смарт-карты. Эти вопросы, хотя и имеют важное значение в краткосрочной перспективе, в долгосрочной перспективе, возможно, не имеют большого значения. Резервные требования уже становятся мертвым вопросом, убитым технологиями и конкуренцией. Требования к соотношению капитала решаются той же судьбой, теми же силами. В той мере, в какой коэффициенты достаточности капитала могут оказаться более обременительными, чем стоимость приобретаемых ими услуг социальной защиты, они вряд ли сохранятся в долгосрочной перспективе. Таким образом, регулирование новых электронных денег вряд ли создаст спрос на деньги ЦБ. Смарт-карты и интернет-деньги должны соответствовать стандартам контроля качества в той или иной форме, конечно, либо от сети безопасности наблюдения или от давления клиентов и конкурентов на рынке. Аналогично,относительное количество этих денежных средств будет контролироваться их успешностью в конкуренции с альтернативными денежными активами и механизмами перевода, такими, как кредитные и дебетовые карты, а также бумажные чеки и электронные переводы остатков на счетах. Выпуск успешных электронных денежных средств самим центральным банком обеспечит постоянный спрос на обязательства ЦБ. Цель будет состоять в том, чтобы разрешить электронные платежи с окончательностью бумажной валюты, но с делимостью, безопасностью и простотой транспортировки, связанной с новыми электронными устройствами. Не следует исключать такую возможность. Однако в настоящее время ни государственное регулирование деятельности частных эмитентов, ни прямая эмиссия правительством электронных форм валюты не могут обеспечить значительный спрос на деньги ЦБ в течение следующего столетия. Сегодня полная замена электронных денежных средств валютой внутреннего пользования. Все еще оставляет значительное количество денег ЦБ непогашенными. Помните, что иностранные холдинги, по оценкам, представляют около двух третей стоимости американской валюты, которая в настоящее время находится в обращении. Долговечность этого спроса может в большей степени зависеть от относительных качеств денежно-кредитного регулирования США и иностранных валют в следующем столетии, чем от относительных издержек и особенностей валюты и ее электронных заменителей. Однако не совсем ясно, даже если бы США были уверены в еще одном столетии внешнего спроса на деньги ЦБ, что контроль за предложением валюты иностранным держателям был бы эффективным в проведении внутренней ДКП. Еще один намек на радикально новое денежное будущее 21-го века исходит из рассмотрения спроса на деньги ЦБ со стороны депозитарных учреждений. Если технология и конкуренция должны были устранить спрос на валюту со стороны широкой общественности, то производный спрос депозитарных учреждений на наличные деньги хранилища также будет увядать. Кроме того, технологические, конкурентные и нормативные меры уже устранили значительную часть спроса на средства РБ для удовлетворения резервных требований. Этот процесс может продолжаться до тех пор, пока практически ни один банк в США не будет ограничен положениями о резервных требованиях в их нынешней структуре. Поэтому завтра низкие резервные потребности могут оказаться столь же несостоятельными, как и в прошлом. Резервные требования-не единственная причина для поддержания баланса счета в РБ. Другой способ заключается в установлении рыночной нормы прибыли, хотя она может использоваться только для оплаты финансовых услуг, предоставляемых резервными банками. Ни одна из причин для проведения клирингового баланса не является очень надежным источником спроса на деньги ЦБ. Овердрафтов можно избежать и другими способами. Один из них заключается в применении информационных технологий к последовательности дебетов и кредитов в течение дня, чтобы свести к минимуму дневные овердрафты и избежать неожиданных дебетов в конце дня. Другая цель заключается в организации и участии в многосторонних механизмах клиринга и чистых расчетов по переводам денежных средств и ценных бумаг. Замена их услугами РБ могла бы уменьшить потребность в подушке овердрафта. Эти и другие альтернативы удержания остатков могут быть не особенно привлекательными сегодня, потому что банки, как правило, используют услуги РБ по оплате в достаточном объеме, чтобы сделать доходы кредитов ценными. Однако со временем определенные бумажные инструменты потеряют свою долю на рынке, что в конечном итоге приведет к устареванию услуг по сбору чеков и безналичных платежей. Кроме того, коммерческие конкуренты, вероятно, продолжат завоевывать растущий рынок автоматизированных клиринговых центров, который когда-то был почти исключительной сферой деятельности РБ. Если РБ не предстояло разработать привлекательные новые услуги, большая часть банковских операций их банкиров, как представляется, подвержена технологическому устареванию. Это не совсем полный полет фантазии, чтобы предвидеть, что деньги ЦБ становятся незначительными в отечественной экономике. Со временем общественность может счесть коммерчески предоставляемые электронные деньги привлекательными в качестве замены валюты. Резервные требования вряд ли обеспечат прочную основу при спросе депозитарных учреждений на средства РБ. Наконец, спрос на клиринговые балансы в резервных банках может снизиться, поскольку кредиты на прибыль станут менее ценными.
Какая роль остается за Центральным банком?
Даже при незначительном спросе со стороны общественности на удержание обязательств ЦБ, банки остаются единственным источником единиц национальной валюты, которые необходимы для погашения внутренних налоговых обязательств. Кроме того, в обозримом будущем окончательное чистое урегулирование диспропорций между различными конкурирующими электронными денежными средствами, выпущенными частными компаниями, будет осуществляться в форме обязательств ЦБ. ФРС и все другие ЦБ, о которых мы знаем, обеспечивают окончательность расчетов в качестве платежной услуги. Окончательный расчет представляет собой окончательную официальную гарантию ценностей, которыми обмениваются вкладчики Резервного банка и их клиенты. Окончательность может осуществляться на валовой основе, в качестве резервных банков при принятии немедленного, безотзывные переводы Fedwire, либо на чистой основе, в качестве резервных банков не урегулирования с нулевой суммой на конец дня позиции вкладчиков, которые относятся к многосторонней клиринговой договоренности, как чипсы. ЦБ производят расчеты, когда они разносят безотзывные дебеты и зачеты кредитов на счета двух или более депозитарных учреждений. В США, этот баланс счета должен быть равен нулю или положительный, в конце каждого дня, и, как правило, всего в пределах 30 миллиардов долларов. В Банке Англии, напротив, совокупные остатки близки к нулю в конце каждого дня. Это подчеркивает тот факт, что остатки на ночь не надо, как в совокупности, так и для отдельной кредитной организации, пока поставки внутридневной остатков достаточно, чтобы вместить несовпадением потоков поступлений и выплат вкладчиков без выплат тупик. Внутридневные остатки могут поступать из внутридневного кредита ЦБ, как в системах валовых расчетов в реальном времени, таких как Fedwire. В качестве альтернативы, участники платежных сетей, такие как CHIPS, могут предоставлять внутридневные кредиты друг другу. Таким образом, расчетные функции центрального банка могли бы продолжаться, даже если бы хранение денег ЦБ в течение ночи больше не было широко распространенной практикой. Деньги ЦБ не могут быть использованы в качестве актива, в котором можно хранить стоимость в течение ночи и дольше, но все еще может иметь решающее значение в качестве средства для передачи стоимости в течение дня. Функция денежно-кредитной политики ЦБ - поддержание постоянной покупательной способности стандарта стоимости или расчетной единицы—по-прежнему должна выполняться, даже если депозитные обязательства ЦБ, выраженные в национальной валюте, имеют лишь мимолетное существование в течение каждого дня. Долгосрочное равновесное значение внутреннего спроса на денежную базу может приблизиться к нулю, как оно сейчас измеряется, в конце рабочего дня. Однако директивный орган по-прежнему может контролировать условия, на которых учреждения платежной системы будут получать остатки средств, необходимые для осуществления платежей в течение дня. Она могла бы также контролировать условия, на которых учреждения будут избавляться от избыточных остатков, накопленных в течение дня, с тем чтобы вернуться к нулевому балансу в конце рабочего дня. Платежи и поступления казначейства и ЦБ, по крайней мере, будут иметь решающее значение для определения того, разработали ли депозитарии совокупную чистую дебетовую или чистую кредитную позицию в любой момент в течение дня, как это происходит сегодня. Мы только что проиллюстрировали, как расчетно-денежная политика ЦБ может быть продолжена в следующем столетии, даже при отсутствии обычного спроса на деньги ЦБ. "Может быть продолжено", конечно, отличается от" будет продолжено", и мы признаем неопределенность в отношении последствий менее легко анализируемого давления на изменения, которые могут сопровождать снижение спроса на деньги ЦБ.
Заключение
Мы можем предвидеть возможность лишь мимолетного ежедневного спроса на деньги ЦБ в XXI веке, но мы не можем ни предсказать этот результат, ни спрогнозировать его последствия для методов расчетов по платежам и механизмов управления покупательной способностью расчетной единицы. Однако наша неопределенность ослабляется тем, что мы видим одно направление, в котором продвигаются научные исследования. Общую тему "свободного банковского дела" можно рассматривать как вопрос о том, как будет функционировать экономическая и финансовая система в отсутствие государственного вмешательства, такого, как центральный банк. Действительно, используются альтернативные определения "свободного банкинга", начиная от денежно-кредитной отрасли, в которой банки работают без ссылки на общую единицу счета, до денежно-кредитной отрасли, не сильно отличающейся от долгосрочной ситуации, которую мы предполагаем, в которой финансовые рынки избегают всех правил, которые не обеспечивают quid pro quo. Тем не менее, развитие исследований в этих направлениях-это именно то, что необходимо в следующем столетии, когда есть хороший шанс, что деньги ЦБ не будут востребованы.
|
Скачать 71.74 Kb.