Анализ текста. Вы, кажется, родом из Козлова
 Скачать 19.08 Kb.
|
|
(1)Полжизни Виктор Дмитриевич Дувакин проработал на филологическом факультете Московского университета. (2)Нам, его последним дипломникам, он казался в нашу студенческую пору старым-престарым. (3)Ещё бы: он был на похоронах Есенина, дважды видел Маяковского... (4)Массивный, медлительный, по-профессорски рассеянный, Виктор Дмитриевич никак не мог избежать внимания записных остроумцев. (5)Их удачи он принимал без видимого огорчения — снисходительно и добродушно, а то и с откровенным удовольствием. (6)«Уж полночь близится — Дувакина всё нет!..» — пели, изображая отчаяние, заждавшиеся студенты в университетском капустнике. (7)«Виктор Ду-, Виктор Дувакин, где я вас найду?» — импровизировали в самодеятельной бригаде, объединившей энтузиастов поэзии Маяковского. (8)Но из обширного фольклора о себе Виктор Дмитриевич больше всего любил присловье, сочинённое ещё в недрах предвоенного Литмузея: «Дувакин вспомнил то, что он забыл, и тут же забыл то, что вспомнил». (9)Первое время его собеседования со мной начинались одним и тем же загадочным вопросом: — Вы, кажется, родом из Козлова? — (10)Нет, — отвечаю для краткости, — я из-под Винницы. (11)Всем было видно, что каждый раз это было ему как подарок. (12)Его лицо тотчас озарялось счастливой улыбкой, и он с видом заговорщика смаковал пикантную фразу из арсенала Маяковского: «Как плюются в Виннице». (13)Память — это страсть, и Дувакин мог забыть что угодно, только не строку своего поэта. (14)При случае Виктор Дмитриевич готов был прорычать что-нибудь из Державина, выхватить клок у Алексея Константиновича Толстого, спародировать Игоря Северянина, погудеть Пастернаком... (15)Но Маяковского читал постоянно, с аппетитом — как в яблоко вгрызался. (16)Его Дувакин любил безоговорочно и потому помнил вдоль и поперёк. (17)И только потому, что любил и помнил, им занимался — разбирал строчку за строчкой, отыскивал источники и реалии, толковал, комментировал... (18)На пятом курсе я принёс Виктору Дмитриевичу полтора десятка неизвестных статей Маяковского, подписанных разными псевдонимами. (19)На полках уже стояли три полных собрания сочинений поэта, и поздняя студенческая находка выглядела слишком неправдоподобно. (20)Виктор Дмитриевич вызвал Варвару Аветовну Арутчеву, долгие годы работавшую с рукописями Маяковского, и они вдвоём, проверяя на прочность, стали терзать меня так, как потом уже не терзал никто. (21)Когда я позже рассказывал об этом Рудольфу Дуганову, он хмыкнул: «Ну как же! (22)Дувакин знает всего Маяковского наизусть. (23)И если соглашается на новые тексты, то для порядка должен будет их выучить». (24)А тут не стихи, а проза, и не строчками, а погонными метрами. (25)Через два года нашу общую публикацию Рудик надписал: «Бесконечному Виктору Дмитриевичу...» (26)«Бесконечность» Виктора Дмитриевича стала очевидной для многих в феврале 1966 года, когда судили Андрея Синявского, его бывшего студента из семинара по Маяковскому. (27)Дувакина вызвали в суд свидетелем. (28)И он сказал там то, что сказал бы у себя дома, на кафедре или в студенческой аудитории. (29)Он помнил Андрюшу с первых занятий, когда тот выглядел ещё классическим гадким утенком. (30)Но время шло, и гадкий утёнок на глазах превратился в прекрасного белого лебедя... (31)Судья вынужден был остановить свидетеля. (32)Для этого мрачного места больше подходили другие слова, которыми, кстати, вовсю осыпали Синявского и Даниэля в газетах: подонки, оборотни, пасквилянты, нравственные уроды, наследники Смердякова... (33)Если бы Дувакин ими воспользовался, если бы подтолкнул своего воспитанника за решётку, он выполнил бы долг советского преподавателя и коллеги по филфаку гордились бы им. (34)А так на учёном совете они скопом осудили его и потребовали уволить за несоответствие занимаемой должности. (35)Всё это заседание мы протомились за дверью. (36)Когда вышел Виктор Дмитриевич, Зина Новлянская упрямо замотала головой: «Для нас вы соответствуете». (37)...На окончание университета Виктор Дмитриевич всем нам подарил по книге Маяковского со своими комментариями, а на титуле каждому указал его страницу и строчки. (38)Вале Мартыновой досталось: «Послушайте! (39)Ведь, если звёзды зажигают — значит — это кому-нибудь нужно?» (40)Марине: «Деточка, все мы немножко лошади, каждый из нас по-своему лошадь». (41)А мне: «Ищите свой корень и свой глагол, во тьму филологии влазьте. (42)Смотрите на жизнь без очков и шор». (43)И я стараюсь. (44)Правда, когда снимаю очки, почти ничего не вижу. (По В. В. Радзишевскому*) * Владимир Владимирович Радзишевский (род. в 1942 г.) — литературовед, литературный критик, журналист. (1)Выбирать или не выбирать? (2)Встречал я людей, которые не желают тратить на разрешение бытийных загадок ни времени, ни сил. «(3)Мы живём, чтобы жить. (4)И жить, не омрачая череду наших дней трудными размышлениями. (5)Будем жить, как живётся, как все живут, как получится...» (6)Такие люди не хотят тратить приятно длящегося своего существования ни на что, выходящее за крут усилий по его поддержанию! (7)Известный психотерапевт Михаил Папуш замечает: «Из тех, кто учится играть на фортепиано, лишь немногие хотят научиться играть хорошо. (8)Гораздо больше тех, кто, по тем или иным причинам, хочет играть «хоть как-нибудь». (9)Это не только про фортепиано. (10)Это про жизнь. (11)Или жизнь проще игры на фортепиано? (12)Есть немало людей, разнообразие жизненного репертуара которых сводится к чередованию «Чижика-пыжика» и «Собачьего вальса», оставляя «Танец маленьких лебедей» в области недосягаемой мечты о «высоком». (13)Многие ли хотят хорошо жить, если отличать желание хорошо жить от желания, чтобы хорошо жилось?» (14)Но наряду с такими «существователями» есть и те, кто напряжённо ищет истину. (15)Как педагогу, мне довелось встречать молодых людей, жаждущих ясного и чёткого ответа на вопрос о высших ценностях жизни. (16)0 ценностях, позволяющих отличать добро от зла и выбирать лучшее и достойнейшее. (17)Мы не можем не выбирать. (18)В самой сердцевине культуры лежит установление различий между знанием, ошибкой и заблуждением, между истиной и ложью. (19)Как показывают эксперименты современных психологов, группа делает более решительный выбор, чем выбор любого члена группы, опрашиваемого по отдельности. (20)Причина этого в том, что принятие решений всегда основано на принятии некой ответственности. (21)Высказывая мнение от своего имени, человек взвешивает последствия, принимает на себя ответственность. (22)А когда принимает решение группа, происходит рассредоточение, растекание ответственности. (23)Никто не возражал бы против свободы выбора, если бы не ответственность. (24)Страх ошибиться — страх ответственности за решение. (25)Ошибка — неотъемлемый атрибут действия и бездействия. (26)Эффективность действий зависит от способности человека предупреждать, находить и исправлять ошибки. (27)Обучение и воспитание во многом предстает как профилактика и исправление ошибок. (28)Умный человек знает, как легко ошибиться. (29)Поэтому он заботится о подтверждении своих мыслей и прислушивается к доводам других. (30)Неразумный же человек, напротив, исходит из весьма простого принципа, что ему одному известна истина. (31)Из этого ему нетрудно заключить, что все, кто не разделяет его мнений, ошибаются. (32)Люди умные и рассудительные, обсуждая какой-либо спорный вопрос, должны воздерживаться от суждений, пока не подтвердят правоту дела, которое они защищают. (33)Необходимо защищать истину подобающим ей оружием, которым не сумеет воспользоваться ложь: это оружие — ясные и основательные доводы. (34)Итак, чтобы происходил осознанный выбор самостоятельного человека, нужно научить его не бояться выбирать, думать и пробовать, делать и наблюдать за результатами. (35)Давайте скажем себе: «Раз уж нам довелось жить, сделаем жизнь достойной. (36)А достойна жизнь ответственная. (37)Не бойтесь выбирать, не страшитесь самостоятельной мысли!» (По Б. Бим-Баду *) * Борис Михайлович Бим-Бад (род. в 1941 г.) — российский педагог, действительный член (академик) Российской академии образования. Доктор педагогических наук, профессор. |