What preventedkept you from taking that opportunity
 Скачать 17.32 Kb.
|
|
1. Take the medicine, it will prevent/keep you from catching cold. 2. Something prevented/kept Tom from telling Becky that he had seen Joe the Indian there in the cave. What prevented/kept you from taking that opportunity? She would tell funny stories to prevent/keep the boy from crying. 5. Frank realized that only quick action would prevent/ keep him from going broke/ruining himself. Pattern 2:1. Molly left town without telling anyone about her suspicions. 2. Gert asked what right Lanny had to make plans without consulting him. 3. Without looking at him Gert said, "You may go." 4. Lanny went out without saying a (single) word. Pattern 3: Many special terms make his report hard to understand/follow. 2. Care and anxiety/Cares and anxieties made his face hard to recognize. 3. Graphic metaphors made his examples easy to memorize. 4. Everyone finds him easy to deal with. 5.1 find your brother pleasant to talk to. Pattern 4:1. This stamp is hardly worth the money you've paid for it. 2. The business isn't worth the trouble. 3. The goods is hardly worth its package. 4. This trip is hardly worth the time spent. 5. James Forsyte thought that fresh air was hardly worth the money paid for country houses. ПЕРЕВОД ТЕКСТА ПРОЩАНИЕ С ЛЮДЬМИ Холодным серым утром прошлой недели я должным образом приехал в Юстон, чтобы проводить старого друга, который отправлялся в Америку. Ночью мы устроили прощальный ужин, на котором печаль хорошо сочеталась с весельем. И вот теперь мы стояли на платформе, напряженные и смущенные, а в окне железнодорожного вагона в рамке было лицо нашего друга; но это было лицо незнакомца - незнакомца, стремящегося понравиться, привлекательного незнакомца, неловкого незнакомца. "У вас все есть?" - спросил один из нас, нарушив молчание. "Да, все", - сказал наш друг, приятно кивая. Последовала долгая пауза. Один из нас, кивнув и вымученно улыбнувшись путешественнику, сказал: "Хорошо". Кивок, улыбка и ничего не значащее односложное слово были добросовестно возвращены. Очередная пауза была прервана одним из нас приступом кашля. Это был явно предполагаемый припадок, но он помогал скоротать время. Не было никаких признаков отправления поезда. Мужчина средних лет серьезно разговаривал с молодой леди у соседнего окна, но через одно от нашего. Его изящный профиль был мне смутно знаком. Молодая леди, очевидно, была американкой, а он, очевидно, англичанином; в противном случае я бы догадался по его внушительному виду, что он ее отец. В мгновение ока я вспомнил. Этим человеком был Юбер Ле Рос. Но как он изменился с тех пор, как я видел его в последний раз! Это было семь или восемь лет назад, на Стрэнде. Тогда у него (как обычно) не было помолвки, и он занял полкроны. Казалось привилегией одолжить ему что-нибудь. Он всегда был притягательным. И почему его магнетизм никогда не приносил ему успеха на лондонской сцене, всегда было для меня загадкой. Он был превосходным актером. Странно было видеть его после стольких лет здесь, на платформе Юстона, таким преуспевающим и солидным. Его было трудно узнать не только из-за того, что он пополнел, но и из-за одежды. Он был похож на банкира. Любой бы гордился тем, что его провожали. "Отойдите, пожалуйста!" Поезд вот-вот должен был тронуться, и я помахал на прощание своему другу. Ле Рос не отступил. Он стоял, сжимая обеими руками руки молодого американца. "Отойдите, сэр. пожалуйста!" Он повиновался, но быстро снова бросился вперед, чтобы прошептать какое-то последнее слово. Я думаю, что в ее глазах были слезы. В его глазах определенно стояли слезы, когда, наконец, проводив поезд взглядом, он обернулся. Тем не менее он, казалось, был рад меня видеть. Он спросил меня, где я прятался все эти годы, и одновременно вернул мне полкроны, как будто они были одолжены вчера. Он взял меня под руку и медленно повел по платформе, говоря, с каким удовольствием он читает мою драматическую критику каждую субботу. В ответ я сказал ему, как сильно его не хватало на сцене. "Ах, да, - сказал он, - в наши дни я никогда не выступаю на сцене". Он сделал некоторое ударение на слове "сцена", и я спросил его, где же тогда он выступал. "На платформе", - ответил он. "Вы имеете в виду, - сказал я, - что вы декламируете на концертах?" Он улыбнулся. "Это, - прошептал он, ударяя палкой по земле, - платформа, которую я имею в виду". "Я полагаю, - сказал он наконец, давая мне прикурить от сигары, которую он мне предложил, - вы провожали друга?" Он спросил меня, что, по-моему, он делал. Я сказал, что видел, как он делал то же самое. "Нет", - серьезно сказал он. "Эта дама не была моей подругой. Я встретил ее в первый раз сегодня утром, менее получаса назад, здесь", - и он снова ударил по платформе своей палкой. Я признался, что был сбит с толку. Он улыбнулся. "Возможно, - сказал он, - вы слышали об англо-американском социальном бюро". Я этого не делал. Он объяснил мне, что из тысяч американцев, проезжающих через Англию, есть много сотен, у которых нет друзей-англичан. В прежние времена они приносили рекомендательные письма. Но англичане настолько негостеприимны, что эти письма едва ли стоят бумаги, на которой они написаны. "Американцы - общительный народ, и у большинства из них есть много денег, которые можно потратить. АА.С.Б. снабжает их английскими друзьями. Пятьдесят процентов гонораров выплачивается другу. Остальные пятьдесят принадлежат АА.С.Б. Я, увы, не директор. Если бы это было так, я был бы действительно очень богатым человеком. Я всего лишь служащий. Но даже в этом случае я справляюсь очень хорошо. Я один из провидцев." Я просил о просветлении. "Многие американцы, - сказал он, - не могут позволить себе иметь друзей в Англии. Но все они могут позволить себе, чтобы их провожали. Плата составляет всего пять фунтов (двадцать пять долларов) за одного путешественника; и восемь фунтов (сорок долларов) за вечеринку из двух или более человек. Они отправляют это в Бюро, указывая дату своего отъезда и описание, по которому провожающий может идентифицировать их на платформе. А потом... ну, потом их провожают." "Но стоит ли оно того?" Я воскликнул: "Конечно, оно того стоит", - сказал Ле Рос. "Это мешает им чувствовать себя не в своей тарелке. Это приносит им уважение охраны. Это спасает их от презрения со стороны попутчиков -люди, которые будут на корабле. Кроме того, это само по себе большое удовольствие. Вы видели, как я провожал ту молодую леди. Тебе не показалось, что я сделал это красиво?" "Красиво", - признал я. "Я завидовал тебе. Там был я..." "Да, я могу себе представить. Там был ты, переминающийся с ноги на ногу, тупо уставившийся на своего друга, пытающийся завязать разговор, я знаю. Вот каким я был раньше, до того, как начал учиться и занялся этим профессионально, я еще не говорю, что я совершенен. Железнодорожная станция - самое трудное из всех мест для действий, как вы сами убедились." "Но, - сказал я, - я не пытался притворяться. Я действительно чувствовал". "Я тоже, мой мальчик", - сказал Ле Рос. "Ты не можешь действовать, не чувствуя. Разве ты не видел эти слезы в моих глазах, когда поезд тронулся? Я не заставлял их. Говорю вам, я был тронут. Как и ты, осмелюсь сказать. Но ты не смог бы пролить ни слезинки, чтобы доказать это. Ты не можешь выразить свои чувства. Другими словами, вы не можете действовать. Во всяком случае, - любезно добавил он, - не на вокзале. "Научи меня!" Я плакал. Он задумчиво посмотрел на меня:"Вейл, - сказал он наконец, - сезон проводов практически закончился.» Да, я дам вам курс, у меня уже много учеников под рукой; но да\», - сказал он, сверяясь с богато украшенной записной книжкой, - я мог бы уделить вам час по вторникам и пятницам", Его условия, признаюсь, довольно высоки. Но я не жалею об инвестициях. |