Главная страница

Зависимость семейная болезнь. Зависимость семейная болезнь


Скачать 1.17 Mb.
НазваниеЗависимость семейная болезнь
Дата26.11.2021
Размер1.17 Mb.
Формат файлаdocx
Имя файлаЗависимость семейная болезнь.docx
ТипДокументы
#283070
страница10 из 36
1   ...   6   7   8   9   10   11   12   13   ...   36

Защита от страданий


Созависимые используют все формы психологической зашиты – рационализацию, минимизацию, вытеснение, но более всего отрицание. Они склонны игнорировать проблемы или делать вид, что ничего серьезного не происходит ("просто вчера он пришел пьяный").

Они как будто уговаривают себя, что завтра все будет лучше. Порою созависимые постоянно чем-то заняты, чтобы не думать о главной проблеме.

Созависимые легко обманывают себя, верят в ложь, верят всему, что им сказали, если сказанное подходит к желаемому. Самым ярким примером легковерия, в основе которого лежит созависимость и отрицание проблемы, является ситуация, когда жена больного алкоголизмом продолжает десятилетиями верить, что он бросит пить и все само собой изменится к лучшему. Созависимые хотят верить, а если они хотят, чтобы так было, то так и должно быть, по их логике. Они видят только то, что хотят видеть, и слышат только то, что хотят слышать.

Отрицание помогает созависимым жить в мире иллюзий, поскольку правда настолько болезненна, что они не могут ее вынести. Отрицание – это тот механизм, который дает им возможность обманывать себя.

Однако нечестность даже с самим собой – это уже утрата моральных принципов. Ложь неэтична. Обманывать себя – это деструктивный процесс как для себя, так и для других. Обман – форма духовной деградации.

Созависимые отрицают у себя наличие признаков созависимости. Именно отрицание мешает мотивировать их на лечение своих собственных проблем,

Что мы должны помнить?

Со своими чувствами необходимо обращаться бережно. У меня есть хорошая новость для читателя – этому можно учиться. Далее в книге мы посвятим целый раздел работе с чувствами. Вторая хорошая новость состоит в том, что страдания предшествуют духовному возрастанию. Если в страданиях есть смысл, то это наш рост, прогресс. Когда мы избавляемся от страданий, мы растем.

Блокировка чувств, отрицание хотя и помогают пережить шок, острую боль, но ведут к саморазрушению. На отказ от разнообразных чувств организм реагирует ослаблением общего физического состояния. И тогда открываются ворота для многих болезней, в том числе и тяжелых.

Страх. Тревога


"С годами у меня появилось вот что. Каждый вечер я жду, когда и каким он придет, если придет. Это меня убивает, ужасно мучает морально. Срываюсь на детях, но ведь они ни при чем", – пишет 34-летняя доярка из Орловской области.

Другая женщина испытывает абсолютно те же самые чувства, хотя авторы писем живут далеко друг от друга: "Это невыносимая пытка, когда мысли заняты только тем, придет ли с работы муж, когда и в каком виде", 45-летняя медсестра из Барнаула.

Тревога, страх присутствуют в семье алкоголика. Боятся жены, матери, дети и сам пьющий полон страхов. Будем сейчас говорить только о жене.

Жизнь жены алкоголика протекает под знаком "а что, если...". А что, если он потеряет работу? А что, если он попал под машину? А что, если он пропьет все деньги? Или потеряет их?

Страх может жить и за другими фразами, например, "Посмотрите, что случилось прошлый раз", "Я не могу это сделать достаточно хорошо". Многие поступки созависимых мотивированы страхом, основой развития любой зависимости. Содержание страхов может касаться чего угодно. Часто это страх столкновения с реальностью, страх быть брошенной, страх, что случится самое худшее, страх потери контроля над ситуацией, над собой.

Когда мы находимся в состоянии созависимости, мы боимся всего. В нас живет страх потерпеть неудачу, провал. Страх сделать ошибку. Страх своей слабости, хрупкости. Страх, что другие о нас подумают. Даже страх успеха. Страх быть нелюбимой. Страх быть отвергнутой. Страх остаться наедине с самой собой (и наедине со своими страхами).

За всеми страхами скрывается боязнь не справиться с определенными ситуациями. У меня есть хорошая новость. Жизнь так мудро устроена, что мы не попадаем в ситуации, с которыми не можем справиться. Задачи, возникающие перед нами, соотносимы с нашими силами. Только реальные задачи, наши собственные задачи. Алкоголизм близкого человека – не та задача, которую нам необходимо решать в одиночку. У нас есть свои проблемы, например, проблема страха.

Давайте рассортируем страхи. Есть среди них такие, которые работают на нас. Например, я боюсь оказаться некомпетентной и поэтому тщательно готовлюсь к каждой сессии групповой психотерапии. Делать все больше и больше, тянуться к высокой планке – мой способ заглушить тревогу. Может быть, это тоже не очень здоровый способ, но с его помощью я кое-как справляюсь и с тревогой, и с профессиональными задачами.

Созидательная сила страха в том же, в чем и страдания в широком смысле. Страх и трепет означает, что человек находится в становлении.

Большинство же страхов работают против нас, парализуют другие чувства и наши действия. Например, я боюсь, что муж придет пьяный, ничего не могу делать из-за своей тревоги, только слоняюсь из угла в угол, не могу даже ребенка покормить. Благо, он уже большой, и я говорю: "Возьми ужин в кастрюльке и разогрей сам". Мало кто может сказать: "Я так боялась, так боялась, и это мне помогло". Часто страхи нам мешают жить. Если жизнью распоряжается страх, то человек скован как обручем. Значит, возможно лишь подобие жизни. Без свободы проявления, нет естественной жизни.

То же самое делает с нами тревога. Тревога не предотвратила ни одно несчастье. Единственное, что может предотвратить тревога, это радость жизни. Есть такое чувство или ход мысли: я буду тревожиться пока все не устроится к лучшему, тогда я расслаблюсь и буду радоваться.

Наши тревоги – это стремление наказать себя, не давать себе прошения, нелюбовь к себе, недоверие к себе. Страх – важное чувство жен алкоголиков. Мы можем подумать, что если я тревожусь, то это поможет беде не случиться или уйти. Но это иллюзия. Скорее наоборот. Тревогой мы можем навлечь на себя беду. Тревога парализует сознание, и мы не можем предпринять разумные меры. Страх, тревога могут довести нас до такого состояния, что мы не обращаем внимание на нашу сегодняшнюю жизнь, не заботимся о ней, перестаем заботиться о себе, об удовлетворении своих важнейших потребностей. Страх может лежать в основе контролирующего поведения. Если кто-то долго чего-то боится, он привыкает к страху. И думает, что это нормально – именно так и чувствовать себя. Грусть, подавленность, напряжение могут маскировать страхи. Последствия этого могут быть долгими и трагическими.

На войне страх помогает солдату выжить. Нам, страдающим созависимостью. страх тоже когда-то, возможно, помог. Теперь, когда мы стали на путь освоения новых форм поведения, на путь преодоления своей созависимости, давайте скажем страхам, тревогам "до свиданья". Какой урок мы можем вынести из тревоги?

Один из уроков – доверие. Надо научиться доверять течению жизни, есть много мудрости в устройстве жизни. Пусть течет, как течет. Пусть уходят страхи и тревоги. Когда мы доверяем, мы вначале обретаем спокойствие, потом, возможно, мы обретем то, что хотим. Потом мы сможем разглядеть, что может принести нам будущее.

Тревога, страхи – это противоположность любви. Именно в этом состоянии нам необходимо любить себя больше, чем когда-либо прежде. Примите ударную дозу любви к себе и подарите себе самый лучший подарок – спокойствие. Довольно тревожиться о других. Пора начать заботиться о себе.

Спросим себя: чего я боюсь сегодня? Что он придет пьяный? Так он уже приходил десятки раз пьяный. Ведь он болен алкоголизмом (мы честно это признали, да?). А раз он болен, то он будет болен и завтра, и послезавтра.

А может, стоит подумать так. Если он придет пьяный, я оставлю его в покое и займусь своим делом. Дай-ка я лучше сейчас начну готовиться к худшему. А если он придет трезвый, то у меня будет нечаянная радость.

Один знакомый священник говорит, что страх не греховен, но избавляться от страха можно так же точно, как от греха, – исповеданием. Я думаю, что это один из способов избавления. Во всяком случае, небесполезно проговорить вслух свои страхи.

Стыд, вина


"Не знаю, почему, но испытываю чувство стыда, неловкости, идя по улице со своим мужем. Я редко хожу с ним, когда он в состоянии опьянения, но это бывает. И тогда мне кажется, на меня смотрят не только люди, но и деревья, цветы, трава".

Другая моя знакомая испытывает чувство стыда за мужа только перед теми, кто хорошо ее знает. От этого ей не легче. "На работе меня уважают, окружающие относятся хорошо, много знакомых, друзей. С мужем пойти к ним не могу, стыдно за него. Родственники к нам не ходят из-за мужа".

Точная иллюстрации давно известного факта: алкоголизм – болезнь изоляции. Болезнь, при которой рвутся социальные связи и внутри семьи, и за пределами семьи.

Вина, стыд – часто присутствуют в психическом состоянии созависимых. Они стыдятся как собственного поведения, так и поведения своих близких.

"Когда мы поженились, муж был очень хорошим. А я очень часто психовала, дулась, нервничала. Он стал изредка выпивать. Дальше – больше. Я на 50 процентов, если не больше, виновата в том, что мой муж алкоголик. Еще мне кажется, что есть немного вины колхоза в том, что он пьет. В этом колхозе нет никакой дисциплины. Среди рабочего дня там можно увидеть много пьяных".

Алкоголизм – это такая болезнь, в которой нет одной-единственной причины. Однако, точно известно, что один человек не может быть причиной болезни другого. Не надо мучить себя поисками виноватых. Ни жена, ни колхоз, ни армия не виноваты. Что касается жены, то я точно знаю, что ни одна жена в мире не явилась причиной алкоголизма своего мужа, даже та жена, которая вместе с ним пила.

Однако чувство вины у жен присутствует почти всегда в какой-то отрезок времени. Вот еще отрывок из письма жены: "Его уволили с работы за прогулы. Это я виновата, надо было уговорить пойти на работу с похмелья. В пьяном угаре разбил машину. Это я виновата. Вызвала нарколога, а муж очень разозлился, возненавидел врача. Надо было вызвать другого нарколога. Потом муж все-таки лечился. Но у него произошел срыв. Это я виновата, наговорила ему пакостей, не удержалась, а надо было поберечь его психику".

Так и хочется спросить автора письма, а свою собственную психику вам не хочется поберечь и перестать мучить себя разъедающим душу чувством вины?

Алкоголик тоже живет с чувством вины, особенно сильно это чувство проявляется во время похмелья. Сколько хороших дел, действительно хороших, сделано алкоголиками, движимыми чувством вины! Вспомните давно ждавшие своей очереди домашние дела, охапки цветов, подаренные жене после запоя.

Алкоголики – великие умельцы в деле проецирования, переноса вины на других, часто – на жену. А жены – великие эксперты в деле заглатывания крючков, на каждом из которых навешаны чувства их мужей, чувство вины в первую очередь. Отцепи крючок, дорогая.

Он – большой мастер направлять свое чувство вины на близких. Горе вам, если вы будете соглашаться с ним. Обвинениям не будет конца!

Стыд, вина – это мощные негативные чувства. Они циркулируют в неблагополучных семьях и могут служить визитной карточкой алкогольной семьи. Одна взрослая дочь алкоголика говорила: "Я выросла под непрерывное звучание двух фраз – "Ты должна" и "Как тебе не стыдно".

При помощи навязывания этих чувств кто-то в семье или в обществе пытается держать другого под контролем, управлять, манипулировать, властвовать. Если мы сами приглашаем эти чувства, верим, что мы виноваты и нам надо стыдиться, то это ведет к поражению в жизненной ситуации, к проигрышу и затем к саморазрушающему поведению. Так работают ложные чувства вины и стыда.

Бывает законное настоящее чувство вины, когда мы осознаем, что сделали что-то неверное, нехорошее, неправильное. Что с этим делать? Изменить поведение, больше так не делать, внести поправки в свой кодекс, диктующий нам, что можно, чего нельзя, что хорошо, что плохо, что допустимо, что недопустимо. Если задеты нашим поведением люди, возможно, нам надо извиниться. И все. И перестать заниматься самоедством. Длительное самобичевание непродуктивно.

А что такое стыд? Мы говорим: "Мне было так стыдно, что я готова была провалиться сквозь землю". Это чувство уже посильнее осознания своего неправильного поведения или действия. Это такое чувство, что я сама такая нехорошая, со мной что-то очень сильно не в порядке и это непоправимо, значит, я не имею права оставаться среди людей, мне надо "провалиться сквозь землю". Не действие неправильное, а сам человек неправильный. Мы стыдимся себя. Мы стыдимся самого своего существования.

У жен алкоголиков легко возникает чувство стыда не от того, что муж пьет (это может быть пусковым механизмом), а от того, что это чувство навешивали им в детстве родители. Их стыдили при каждом случае, когда хотели подчинить своей воле. Так удобно управлять ребенком. В результате выросли женщины, основу личности которых составляет стыд.

Умение снимать с себя крючки вины и стыда может существенно оздоровить жизнь, изменить судьбу. Мы можем ошибаться, но мы сами – не являемся сплошной ошибкой и имеем право на су-шествование такими, какие мы есть. Это нормально, принимать себя такой, какая я есть. Принятие себя – первый шаг в выздоровлении. Второй шаг – позволить уйти чувствам вины и стыда.

Запомните, вы ни в чем не виноваты. И вам нечего стыдиться.

Гнев


"С мужем живем 25 лет. У нас 10 детей. Он гордится, что у него умная и красивая жена, только мне от этого мало радости. Порой меня захлестывает такая ненависть к нему! За рожу его пьяную, за мужскую слабость, за все дурное, что было и будет, что я готова уничтожить и его, и детей. И не только готова, но порой им всей кучей приходится меня связывать. Нет тогда у меня ума, колочусь, как сумасшедшая, и не способна слова вымолвить. Только ярость, бешенство и желание расправиться с ними".

Гнев – это сильное чувство. Оно имеет свойство распространяться и на тех, кто его не вызывал.

Многие из нас испытывают гнев на членов своей семьи. У некоторых это длится годами. Гнев может переходить в ярость. Гнев – это сила. Энергия, которая помогает нам высвободиться из плена. А мы иногда чувствуем себя плененными, подчиненными членами семьи, обстоятельствами. Инструмент психического, эмоционального освобождения – гнев.

Гнев занимает большое место в жизни созависимых. Они чувствуют себя уязвленными, обиженными, рассерженными и обычно склонны жить с людьми, которые чувствуют себя точно так же.

Созависимые боятся своего гнева и гнева других людей. Гнев часто используется для того, чтобы держать на расстоянии от себя того человека, с кем им трудно строить взаимоотношения. "Я сержусь, значит, он уйдет".

Созависимые подвергают свой гнев репрессии, вытеснению, подавлению, что не приводит к облегчению, а лишь усугубляет состояние. Из-за подавленного гнева созависимые могут много плакать, становиться подавленными, переедать, длительно болеть, совершать отвратительные поступки для сведения счетов, проявлять враждебность, бывают вспышки насилия. Созависимые считают, что их "заводят", вынуждают злиться, и поэтому они наказывают за это других людей.

Гнев – это сигнал, к которому стоит прислушаться. Гнев дает нам знать, что что-то идет не так в нашей жизни. Что-то надо менять. Может быть, смысл его в том, что кто-то нам причиняет боль, нарушает наши неотъемлемые права. Вместе с гневом мы можем получить сигнал о том, что наши эмоциональные потребности, наши желания хронически не удовлетворяются должным, здоровым образом. Либо о том, что мы сами не обращаем внимания на важнейшие стороны нашей собственной жизни. Либо это сигнал о том, что во взаимоотношениях со значимыми близкими людьми мы допускаем слишком много компромиссов, делаем уступки в области своих ценностей, желаний, притязаний, причем уступки, которые работают против нас.

Гнев может сказать нам о том, что мы делаем больше и отдаем кому-то больше, чем мы могли бы делать и отдавать с удовольствием, с комфортом для себя. Или гнев предупреждает, что кто-то другой делает для нас слишком много, так много, что это отбирает возможность нам расти и развиваться, мешает нам чувствовать себя способными и компетентными.

Подобно физической боли, которая сигнализирует о необходимости отдернуть руку от горячего, гнев сигнализирует о необходимости сохранения своей целостности, когда нашей целостности что-то угрожает.

Гнев может мотивировать нас сказать "нет" в ситуациях, когда другие определяют, как нам жить, и сказать "да" в ситуациях, когда мы сами хотим определять, как нам жить.

Очень важно позволить себе прочувствовать и тем самым принять свое чувство гнева, не обвиняя себя. Когда мы примем свой гнев, даже поблагодарим его, тогда он начинает нас защищать, начинает нам помогать.

Можно поставить себе целью достижение свободы, духовной свободы от членов семьи. Может быть, мы сердимся на других только за то, что не чувствуем себя свободными? Может быть, мы сердимся на членов семьи, потому что сердимся на себя?

Я обычно внимательно слушаю своих клиентов и пациентов. Если они на других выливают сильные негативные эмоции, я делаю вывод, что именно эти чувства человек испытывает по отношению к себе самому. Скорее всего, женщина ненавидит себя, поэтому злится на мужа и детей.

Думайте с любовью о членах семьи, но позволяйте себе прочувствовать столько гнева, сколько вам требуется. Попросите Бога помочь вам обрести свободу и начать заботиться о себе.

Теперь вам гнев больше не нужен, пусть уходит. Поблагодарите Бога за то, чему он вас научил через испытанный вами гнев.

Не надо винить себя за чувство гнева, не надо стыдиться его. Это всего лишь чувство. Оно есть. Чувства – это реальность. Спрашивать: "Права ли я была, когда сердилась?" – это все равно, что спрашивать: "Права ли я, что испытываю чувство жажды, что я хочу пить?" Мы испытываем определенные чувства, значит, они уместны, законны. Всякие чувства, в том числе и гнев, заслуживают внимания и уважения.

Ряд вопросов может помочь расшифровать сигнал, заключенный в чувстве гнева. Вот вопросы, которые могут помочь нам понять самих себя.

На что я злюсь?

В чем проблема, чья это проблема?

Как мне рассортировать проблемы и кто за что отвечает?

Как мне выразить свой гнев так, чтобы потом я не чувствовала себя беспомощной, обессиленной?

Когда я злюсь, как мне яснее обозначить мою позицию, не нападая и не защищаясь?

Что я потеряю, если ясно представлю свое положение?

Если злость мне не помогает, что еще я могу сделать, как я могу действовать иначе?

А если другие скажут нам, что гневаться нехорошо, что это дамам не идет, будьте спокойны. Гнев помогал вам исцелиться. Исцеление иногда приходит в не очень красивой упаковке.

Надо заботиться только о том, чтобы гнев не привел к разрушительным действиям.

"Вчера муж был дома с детьми. Пришла домой с работы – он сильно пьян. Дети сами по себе бегают. Не помня себя, схватила табуретку и разбила ему голову до крови. Он немножко протрезвел, ушел из дома, обещал прийти с топором. Вот уже сутки нет".

Гневу должен быть дан выход. Но не табуреткой же по голове. Нельзя бить по живому – по человеку, по животному. Нельзя и веши ломать. Ударьте кулаком в подушку, перестирайте кучу белья. Когда остынете, задайте себе вопрос: а стоит ли так лезть на стенку, так рисковать собой?

Риск определенно есть. В гневе человек плохо владеет собой и может натворить бед. Я знаю женщину, которая в гневе ударила мужа-алкоголика ножом. Он остался жив, даже простил ее. Но алкоголизм никуда не девался от ранения. Потом он лечился у нас в клинике от алкоголизма. В спокойном состоянии эта женщина совсем не похожа на злюку-злодейку, скорее она – великая страдалица.

Мы имеем право на любые чувства, в том числе на гнев. Если он стал преобладающим чувством в нашей жизни, это сигнал – пора оглядеться. В поисках самой себя, своей свободы, смысла своей жизни. Если ваше внимание слишком сконцентрировано на ком-то, значит, из поля зрения выпали вы сами. Вы сами не в фокусе своего сознания. Нет ничего хуже, как потерять себя.

Затянувшееся отчаяние


"Господи! Если бы все описать или рассказать, вы бы не поверили, что такое бывает на белом свете. Писать не могу. Слезы душат меня. Душа разорвана. Как жить? Не могу жить! Устала от борьбы. Я стала психом. Хочется покончить с собой, но я не имею на это право. Надо поднимать дочь, она не просила ее рожать".

"Да, я тоже больной человек, как и мой пьющий муж. Я пыталась покончить с собой".

"Сейчас чувствую, что помощь нужна прежде всего мне, а раньше все думала о своем муже. Я на грани срыва. Я нахожусь в постоянном напряжении. Ходила к врачу, он прописал мне порошки. Я их пью, но напряжение остается. Я в ужасном состоянии".

Это затянувшееся отчаяние. "Что толку что-либо делать, когда все напрасно. Что я ни делала, муж как пил, так и пьет, только еще хуже. Я дошла до полного физического и морального истощения. Я устала нести на своих плечах всю эту тяжесть. Я больше не могу ничего делать. Я потеряла интерес ко всему. Даже встать с постели, одеться стало трудно. Я не хочу жить".

Опасный момент. В таком состоянии женщина может прибегнуть к алкоголю или таблеткам и стать зависимой от них.

Нежелание жить – это тоже гнев, только повернутый внутрь, направленный против себя. Отчаяние приходит тогда, когда нас покидает надежда.

И все же безвыходных ситуаций не бывает. Когда мы не видим выхода из беды? Когда вообразим, будто решение проблемы зависит только от нас. Алкоголизм – такая болезнь, при которой люди не склонны просить помощи. Жены больных тоже не склонны просить помощи для себя, они обычно хлопочут о помощи для больного мужа.

Алкогольные семьи склонны, что называется "вариться в собственном соку". Они не впускают в себя новые идеи, не чувствуют, когда в дверь стучится помощь. Скажи им: "Пойдите в Ал-Анон" – никакой реакции, даже любопытства нет: "А что это такое?" Предложи им книгу о преодолении созависимости – никакого интереса. Алкогольная семья – закрытая система, замкнутый круг, в котором бьется отчаяние.

Отчаяние – это маска жалости к самой себе. Если начинаешь жалеть себя, то дальше ничего хорошего не будет. Это тупиковый путь. Развивается психология жертвы. Еще более снижается самооценка. Адекватная самооценка, самоуважение, любовь к себе не живут рядом со страхом, стылом, гневом, затянувшимся отчаянием.

Итак, палитра чувств жены алкоголика перегружена негативными чувствами. Типичным является дефицит положительных чувств и в первую очередь необходимо поднимать самооценку. Разорвать порочный круг можно, если начать думать о себе. Не о том, кто болен алкоголизмом, а о себе. Необходимо перефокусировать свое внимание с его проблем на свои собственные. Трудно? А что хорошее дается легко? Будем учиться. Что невозможно сделать в одиночку, то удается в группе.

Наше мышление – лишь служанка в руках эмоций. Эту мысль мне неоднократно приходилось слышать на лекциях по психиатрии и психологии. Мне не хотелось этому верить. Трудно расстаться с мыслью, что мы плохо владеем своей психической собственностью – потоком нашего мышления. Впрочем, отчуждения мысли нет, если мы признаем своими собственные чувства. Что первично – чувство или мысль? В науке спор на эту тему еще не закончился. Ясно одно, что наши мысли сильно зависят от наших чувств, а изменение чувства влечет за собой изменение образа мыслей – и наоборот.

Начни думать, что алкоголизм – болезнь, и чувства изменятся, ненависть улетучится. Когда я узнала, что это болезнь, имеющая генетическую основу, предрасположение к ней передается с генами, что не зависит от чьей-либо воли, у меня пропало желание морализировать. Наследственность – явление природы, как солнечный свет, как дождь. Мы можем учитывать природные явления, но не можем на них сердиться.

Недаром психотерапевтическое вмешательство при оказании помощи женам и другим родственникам больных алкоголизмом начинается с определения и изменения чувств. Когда мы находим нужные слова для обозначения того, что чувствуем, тогда мы имеем возможность вывести наши чувства наружу. Когда мы получаем подтвержден истому, что наши чувства важны, что они чего-нибудь стоят и уместны в данной ситуации, тогда приходит большая, чем до этого, ясность мышления.

Навязчивые мысли


"Знаете, я замечаю, что постоянно думаю о муже, о его выпивке".

"Когда мне не спится ночью, я ловлю себя на мысли, что думаю о нем. Все я вычисляю, как бы отвратить его от водки. То мерещится, что он так сильно заболел и не может больше пить. Бросают же люди пить после инфаркта. Господи, неужели я ему желаю такой болезни?"

"А я часами репетирую свой монолог. Вот я ему скажу, вот я найду такие слова, он поймет, как плохо пить".

"Когда мужа нет дома, мне всегда представляется, что он попал под машину или что его избили. У меня в голове морги, больницы. Не могу перестать думать о несчастьях".

Женщины, чьи высказывания я здесь привела, прекрасно отдавали себе отчет в том, что подобные мысли не приносили им ничего хорошего, что было бы лучше избавиться от таких мыслей. Но избавиться-то как раз они и не могли. У них развилась своего рода одержимость этими мыслями, навязчивость мышления. Что сделали эти мысли с их жизнью?

Навязчивые мысли об употреблении алкоголя близким человеком, о последствиях употребления мешают женам ясно осознавать реальность, саму проблему. Эти мысли блокируют осознание себя и других. Они забирают время, внимание тем, что полностью заполняют их.

Навязчивые мысли обладают такой силой, что отвязаться от них трудно. Они достигают качества насильственных мыслей. Естественно, что они влекут за собой действия, в лучшем случае бесполезные, а часто вредные и жене, и больному.

Почему они возникают? Навязчивые мысли имеют свою собственную цель. Они дают нам иллюзию контроля над ситуацией, как будто мы еще управляем своей жизнью. Генератор навязчивых мыслей – это тревога, душевная боль, вызванные постоянно существующей проблемой.

Навязчивые мысли дают ощущение движения. Ситуация не меняется, а постоянный поток мыслей на тему о ситуации как бы замещает движение, как бы сулит перемены. Эти же мысли толкают жен к тому, чтобы спасать больных мужей. Своего рода иллюзия целенаправленных действий.

Блокирование способности осознавать проблему тоже имеет защитное действие. Так легче. Если додумать проблему до конца, посмотреть правде в глаза и понять, что ты, жена, бессильна его спасти, то будет еще хуже. Может быть, тогда жена столкнется с утратой смысла своего существования. Она давно живет не своей, а его жизнью. Он – ее смыслообразующая фигура. Она верила в свою омнипотентность, в свое могущество, в то, что она может все.

Осознать, что она не может справиться с алкоголизмом мужа, равносильно признанию собственного поражения в жизни вообще. У жены нет здоровых границ личности. Она не знает, где кончается жизнь супруга и где начинается ее собственная жизнь. Поэтому она пытается управлять его жизнью. Навязчивые мысли об алкоголизме мужа дают ощущение, что она что-то делает с этой проблемой.

Это ощущение не подпускает другое – ощущение своей беспомощности.

Навязчивые мысли на тему об алкоголизме позволяют женам связывать все свои проблемы именно с проблемой алкоголизма мужа, дают право во всех своих бедах обвинять кого-то и тем самым полностью освобождают жену от усилий решать свои собственные проблемы.

Блокируются любые творческие подходы к решению своих проблем.

– Я готова сделать все, что угодно, любые усилия приложить для решения проблемы алкоголизма в моей семье.

Очень хорошо, что вы готовы. Приходите раз в неделю на групповую терапию.

Нет, у меня нет времени. Я же должна следить за своим мужем.

Оставьте его наедине с последствиями своего поведения.

Не могу. Тогда все пойдет прахом.

Ничего не делать с собой, думать о других, иметь право обвинять других – очень сладостно. Краткосрочная психологическая выгода за счет долгосрочного нерешения проблемы и сохранения существующего положения вещей. Это се самопораженческая позиция. Она характерна для любой зависимости. Жена страдает созависимостью, которую называют человекоугодием. Это зависимость не от химического вещества, а от людей.

Навязчивое мышление служит еще одной цели. Оно помогает убежать от страха. Как мы видели в предыдущей главе, у жен алкоголиков страхи занимают огромное место в душе. Страх быть брошенной, страх одиночества, страх быть отвергнутой, страх остаться без поддержки. Пока мысль фокусируется на чем-то вне нас, мы можем не заглядывать мыслью внутрь себя. А внутри нас может находиться непереносимо болезненное чувство страха. Это чувство имеет травматическое происхождение.

Опять необходимо вернуться в ее детство. Душа жены больного алкоголизмом могла быть ранена еще в детстве. Девочка, возможно, росла в семье, где папа болел алкоголизмом. В этом случае ни один из родителей не направлял внимание на девочку. Она была не в фокусе внимания у родителей, теперь она не в фокусе внимания у себя самой. Родители не ставили ее потребности на первое место. Например, потребность в признании ее ценной личностью. Теперь она сама не ставит свои потребности на первое место. На первом месте у нее потребности мужа. Алкоголизм в родительском доме поглощал всю энергию родителей. Теперь алкоголизм мужа помешает всю ее энергию. Навязчивые мысли о его проблемах и есть частный случай такого поглощения.

"Она в семье своей родной казалась девочкой чужой". Она была эмоционально отвергаемой. Пережить эмоциональное отвержение еще раз в зрелом возрасте так больно, может быть, даже выше всяких сил этим женщинам, которые буквально абсорбированы выпивками мужей. Им, женам, легче жить в хаосе, в токсических, ядовитых взаимоотношениях, чем еще раз испытать весь ужас отвержения. Их память хранит все, что с этим связано. И они годами остаются сцепленными, спаянными со своей болью только для того, чтобы избежать еще большей боли. Чтобы выжить, они вынуждены свою мысль сконцентрировать на внешних событиях, где-то вне себя.

Склонность к резким суждениям


"Нет, вы мне скажите, права я или не права. Вчера мой муж пришел до такой степени пьяный, что я его впустила только в коридор", – говорит Галя. Судя по накалу эмоций, для Гали важнее оказаться правой, чем счастливой.

Многие жены больных алкоголизмом мыслят в двухмерном пространстве. Типичная шкала их мышления соединяет два полюса: прав, не прав. Если она права, значит, с ней все в порядке. Если он не прав, то зачеркиваются все его достоинства.

Особенность ее мышления заключается в склонности к разделению явлений, событий, причин, качеств и т.д. на два противоположных класса. Это мышление типа или/или: хороший/плохой, свой/чужой, друг/враг. Третий вариант отсутствует. Сомнения не посещают сознание.

Жизнь, естественно, не двумерна, а многомерна и объемна. Оценки с применением двоичной системы исчисления не всегда верны.

Жены больных алкоголизмом всегда знают, как другим членам семьи надо себя вести. Они знают, что хорошо для их детей, для их мужей. Их речь насыщена оценками, суждениями. Еще не дослушав до конца, они готовы давать советы. Если в семье больше двух человек, то жены привлекают на свою сторону других членов семьи, добиваются, чтобы и те соглашались с ними. Образуются коалиции, враждующие между собой.

Стремление быть правой, оказаться на высоте, потребность управлять другими, манипулировать своими близкими затрудняет общение как в семье, так и в кабинете психотерапевта. Жены больных алкоголизмом ни с кем не соглашаются, они все знают лучше других. Они производят впечатление надменных и самоуверенных.

Врачи, лечащие больных алкоголизмом мужчин, спрашивали, почему жены производят на них неприятное впечатление. Я думаю, что так воздействует на врачей фасад псевдоуверенности в себе.

В действительности же эти женщины совершенно не знают, как решить проблему алкоголизма в семье. Их публичное "я" – твердое, уверенное, резко судящее – никак не совпадает с истинным "я", с которым они остаются один на один. В глубине души жена больного алкоголизмом не знает даже, кто она такая и что она собирается делать со своей жизнью. Она беспомощна и считает себя никчемной. "Чего я стою, если не могу сдвинуть с места эту проблему?"

Мышление по типу "все или ничего", "или/или" возникает у людей эмоционально незрелых, неспособных объять все цветное многообразие мира. Их картинка мира черно-белая. Эти люди, скорее всего, длительное время находились в состоянии бесплодной борьбы за какую-нибудь неверную идею. Например, вся семья боролась с алкоголизмом своего близкого. Окружающие не могут победить алкоголизм. Они могут лишь способствовать своим поведением тому, что больной сам будет двигаться в сторону выздоровления. Кстати, я думаю, что слово "борьба" не подходит, когда речь идет об алкоголизме. Не бороться надо, а помогать больным людям. В борьбе характер ожесточается, неудачи привносят горечь восприятия окружающего. И как результат мышление жен больных алкоголизмом становится резким, часто осуждающим. А заповедь призывает нас не судить.

Мифологическое мышление


Жизнь с больным алкоголизмом может быть настолько непереносимо тяжелой, что закономерно включается отрицание, способ психологической зашиты. Чему служит встроенный во всех нас механизм психологической защиты? Мы начинаем отрицать болезненную проблему, в данном случае алкоголизм. Да, да. Я веду речь о женах больных, живущих трезво. И они отрицают, не только больные их мужья.

"Мой муж выпивает не в меру, но он не алкоголик. Он – такой хороший человек". Это миф, затуманивающий сознание жены больного. Правда состоит в том, что многие алкоголики – действительно хорошие люди и не существует типично алкогольной личности. Верно то, что он хороший человек. Но это не противоречит тому, что он алкоголик.

Еще один миф: "Мой муж не пропивает зарплату и очень хорошо ведет хозяйство в доме, он – не алкоголик". Правда состоит в том, что большинство алкоголиков в состоянии обеспечить финансами семью в течение продолжительного времени.

Еще один миф: "Но он не всегда бывает пьяным". Очень немногие алкоголики всегда бывают пьяными. Можно пить раз в год и быть больным алкоголизмом.

Итак, близкие игнорируют проблемы, притворяются, будто их нет. Родственники делают вид, будто обстоятельства не так плохи, как они есть. Они говорят себе, что завтра будет лучше, что завтра он не придет пьяным. Родственники стремятся быть настолько занятыми, чтобы не иметь возможности обдумать эту серьезную ситуацию.

Для чего все это нужно? Для того, чтобы выжить. Так работает и помогает нам отрицание. Жены верят в то, во что хотят верить. Они охотно принимают желаемое за действительное, поскольку им еще необходимо набраться сил, чтобы принять действительность и остаться не раздавленными ею, по возможности, сохранить свою целостность.

Самый большой миф, изощренно поддерживаемый отрицанием, гласит: "У меня нет недостатков, это недостатки моего мужа превратили мою жизнь в мучение". Правда состоит в том, что рядом с "мокрым" алкоголиком всегда отыщется "сухой" алкоголик, зеркальное отражение той самой сатаны, которой равно обозначают и мужа, и жену.

Отрицание


Это важная характеристика как зависимости, так и созависимости. Поэтому хочу остановиться на ней подробнее. Отрицание – это способность игнорировать, отрицать то, что происходит. Способность не верить своим глазам. Проявляется отрицание в том, что созависимые не видят своих проблем. "У меня нет проблем, проблемы у моего мужа, его лечите, а мне помощь не нужна". Отрицание способствует длительному пребыванию в иллюзиях. "Мой муж пьет, но сегодня, возможно, он будет трезвый". Члены семьи не замечают, что их жизнь стала неуправляемой и что они не могут нормально себя чувствовать, не могут справляться с обязанностями матери, жены, что они утратили часть профессиональной работоспособности. Отрицание препятствует уяснению своей созависимости.

Отрицание одновременно и наш друг, и наш враг. Дружеская его сторона заключается в том, что оно дает нам возможность собраться с силами, пока мы не готовы воспринять слишком болезненную действительность. Отрицание помогает выжить при непереносимо трудных обстоятельствах. Это щадящий способ взаимодействия с травматической ситуацией. Может быть, находясь под защитным зонтиком отрицания, мы выигрываем время. Через какое-то время мы будем готовы воспринять суровую действительность.

Когда наше мышление управляется отрицанием, то одна часть нашей личности знает правду, другая нашептывает искажение, преуменьшение правды, затуманивает сознание.

Недружественная сторона отрицания заключается в том, что оно не позволяет ясно видеть проблемы, уводит от действий, которыми мы могли бы прекратить боль, мы слишком много тратим энергии на фантазии вместо того, чтобы реально о себе заботиться. Отрицание позволяет нам искажать свои истинные чувства -притуплять их, перекручивать. Мы теряем связь с собой. Мы продолжаем оставаться в непереносимо болезненной ситуации и думаем, что это нормально. Отрицание делает нас слепыми по отношению к чувствам, собственным потребностям, к своей личности в целом.

Я не призываю обращаться резко и сурово с собой. Я не прошу вас сбросить в один момент отрицание и "прозреть". Отрицание напоминает теплое одеяло, защиту от холода, безопасность во время стужи. Мы не можем сбросить его мигом в холоде, но мы можем начать снимать одеяло в комнате, если холод сменяется теплом. Я хочу сказать, что в безопасных обстоятельствах, при наличии поддержки, с помощью терапевтической группы, в то время, когда мы будем готовы к встрече с реальностью, мы сбросим защищавшее нас одеяло.

Можно просить Бога дать мужество начать менять свою жизнь, менять в сторону выздоровления от созависимости. В процессе выздоровления мы можем еще не раз и не два прибегать к услугам отрицания. Каждый раз под напором холодного ветра мы можем позволить себе завернуться в теплое одеяло снова. Потом мы сбросим отрицание, когда обеспечим себе тепло и безопасность. Это обычный процесс выздоровления. Но мы будем все яснее и яснее видеть реальность.

Хорошо бы научиться распознавать свое отрицание. Знаками могут быть: замешательство в чувствах, вялость энергии либо стремительное убегание от действительности, слишком сильное желание немедленно что-то сделать и покончить со всем тем, что причиняет боль, навязчивые мысли об одном и том же, отклонение помощи и поддержки. Если вы слишком долго будете оставаться с теми людьми, которые дурно с вами обращаются, то неизбежно отрицание вернется к вам. Можно пожелать добра другим и в то же время освободить себя от их влияния. Необходимо стремиться окружать себя теплыми людьми. Тогда нам не потребуется закутываться в одеяло отрицания.

Альтернатива отрицанию – осознание реальности и приятие (принятие) ее. Нежное, бережное обращение с собой и сочувствие себе наряду с сочувствием другим помогают достичь осознания и принятия.

Границы личности


В алкогольной семье никто не знает своих границ. Каждый воспринимает проблемы больного как свои собственные. Фактически вся жизнь в доме начинается с больного и вертится вокруг него. Жена отдала больному власть определять ее настроение, ее реакции. По мере прогрессирования алкоголизма границы все больше размываются. Вначале она терпит все больше и больше разнообразных форм его недостойного поведения (это рост толерантности), затем она не переносит даже мелочей (это полная интолерантность, нетерпимость). Жена алкоголика никогда не знала, сколько она намерена терпеть из того, что нормальные люди называют недопустимым поведением. Она не знала своих нормальных границ.

Входят женщина и мужчина в кабинет врача.

Здравствуйте, – говорит женщина, одна за двоих. Он только кивает. – У нас проблема. Мы пьем. Мы уже лечились два раза. Но беда нас не покидает.

Уточняю.

Вы оба пьете?

Нет, пьет он. Я – его жена. Обращаюсь к жене.

И вы лечились? – Я знаю, что жены больных алкоголизмом могут лечиться от созависимости.

Нет, лечился он, мой муж.

А почему вы употребляете местоимение "мы"?

Далее легкое замешательство, извиняющаяся улыбка, взгляд друг на друга, молчание.

Матери больных говорят не только "Мы болеем уже 2 года", "Мы употребляем героин", "Мой ребенок..." Если переспросить: "Ребенок, он что, еще в школу ходит?" – "Нет, что вы! Мы уже и армию отслужили".

Ничто не случайно в нашем языке. Даже ошибки и оговорки несут много смысла. Это милое "мы" в устах созависимых означает размытость или полное отсутствие границ между теми, кто составляет "мы". Жена или мать своего близкого, больного алкоголизмом либо наркоманией, не воспринимает как отдельного от себя человека. Так было всю жизнь. Такое слияние границ произошло задолго до развития болезни.

Границы нам нужны для того, чтобы отделять себя от других.

Как мы даем знать другим, где проходят наши внешние границы? Мы даем им понять любым способом:

1. Никто не имеет права дотронуться до меня без моего позволения.

2. Если я разрешаю до себя дотрагиваться, то только так, как мне это нравится.

3. Это моя ответственность контролировать как, когда, где и кто будет меня касаться.

Физические границы видимы глазом, они проходят по краю нашего тела. Кожа – это наша физическая граница. Кожа служит для того, чтобы отделить от внешнего мира наши кости, ткани, кровь, удерживать в целостности и единстве наши внутренние органы. Заметим, что кожа имеет отверстия и поры. Через отверстия что-то входит в нас, обычно полезное, еда например. Через другие отверстия и поры что-то выходит из нашего организма, обычно уже бесполезное. Мы усваиваем с детства, что кожей ограждена наша собственная территория, где хозяином является тот, кому кожа принадлежит. Если человека били в детстве, тогда у него нет чувства, что кожа это начало его собственности, что никто другой не может вторгаться на его суверенную территорию. Тогда могут возникать сложности с границами как физическими, так и психическими.

Примерно то же самое происходит с границами нашей психической, душевной собственности. Только здесь нет пилимой границы, поэтому ее труднее представить. Мне встретилась хорошая книга, полностью посвященная границам личности (Клауд Г., Таундсен Дж., 1999). Семейные психотерапевты придают большое значение границам (Сатир В., 1992; 2000; Смит Э.У., 1991).

Психические границы защищают нашу психическую собственность – наши чувства, мысли, намерения, желания, наш стиль поведения, наше мировоззрение, наш выбор, наши установки и убеждения, нашу духовную составляющую. Из чего состоят эти психические границы?

В наибольшей степени из ощущения себя цельной личностью с уяснением того, что принадлежит мне, а что принадлежит другим в психической сфере. Кирпичиками психических границ могут быть слова или бессловесная коммуникация, точно выражающая наше отношение к происходящему. Самое важное слово для построения границ – это слово "нет". Если мы даем понять без слов кому-то, что подобное поведение или отношение к себе мы не потерпим, то мы устанавливаем границы.

Кто отвечает за установление границ и поддержание их в хорошем состоянии? Сам человек, который заботится о сохранении своей психической собственности. Я сама у себя работаю пограничником.

Если меня отвлекают от важной работы телефонным звонком, то это моя обязанность сказать: "Извините, я рада бы с вами поговорить подольше, но не могу себе этого позволить. У меня неотложная работа". Если мне наступили на ногу в трамвае, это моя обязанность дать знать об этом и потребовать убрать ногу с моей ноги. Если я этого не сделаю, я буду злиться, у меня будут плохие взаимоотношения с людьми, я буду человеком, не знающим своих границ и не умеющим их защитить.

Кто чаще всего нарушает границы? Тот, кто не ощущает своих собственных границ. У созависимых лиц границы либо размыты, нечетки и не воспринимаются ими, либо границы представляют собой толстые неприступные стены, делающие невозможным любое общение.

Оля, жена больного алкоголизмом рассказывает: "Когда у моего мужа с похмелья болит голова, вы знаете, у меня тоже болит голова. Когда его тошнит, меня тоже тошнит, даже если я нахожусь в другой комнате. И если он не в духе, то и у меня портится настроение". У Оли нет границ, во всяком случае, границ ее чувств.

Мария, живущая в браке с больным алкоголизмом уже 21 год, говорит следующее. "Мы теперь так ссоримся, что потри месяца не разговариваем. В крайнем случае оставляем друг другу записки". У Марии уже не границы, а баррикады. Она живет в бункере, построенном из молчания. Когда у нас нормальные границы, мы в состоянии делиться с другими и слушать их без гнева, без страха. Мария пока не в состоянии.

Созависимые люди либо обвиняют других за свои мысли, чувства, свое же собственное поведение. Либо созависимые обвиняют себя за чьи-то мысли, чувства, поведение. Это спутанность всех границ.

Здоровые границы личности не должны быть ни слишком размытыми, как у амебы, ни слишком жесткими. Они должны быть гибкими и полупроницаемыми.

Осознание своих границ означает, что я знаю:

как далеко я могу зайти в отношениях с тобой,

что я от тебя стерплю,

что я для тебя сделаю,

чего я никогда от тебя терпеть не буду,

чего я никогда для тебя (точнее вместо тебя) делать не буду, – что я позволю другим людям делать с собой, а чего я никогда не позволю.

Есть такое правило: если у вас не ладятся важные для вас взаимоотношения, пересмотрите границы. Может быть, именно там вы обнаружите нарушение. Восстанавливать здоровые границы, поддерживать их в функциональном состоянии – это ваша ответственность. Каждый человек сам для себя определяет свои границы.

Поражение духовной сферы


Духовность в рамках концепции созависимости определяется как качество взаимоотношений с субъектом (человеком) или объектом, наиболее значимым, важным в нашей жизни. Духовность связана с системой отношений и ценностей человека.

К наиболее значимым и ценным взаимоотношениям относятся взаимоотношения с самим собой, с семьей, с обществом и с Богом. Если у больного по мере развития заболевания эти взаимоотношения и связанные с ними ценности вытесняются отношениями с химическим веществом, то у созависимых они вытесняются патологически измененными взаимоотношениями с больным членом семьи.

По нашим наблюдениям, среди созависимых много людей, верующих в Бога. Нередко к вере они пришли во время болезни своего близкого и видят опору в Боге, молитва дает поддержку и облегчение. Но даже взаимоотношения с Богом у них иногда омрачаются вспышками гнева и негодования. Возникает гневный вопрос: "За что мне такое мучение?"

Таким образом, проявления созависимости довольно многообразны. Они касаются всех сторон психической жизни, мировоззрения, поведения человека, системы верований и ценностей, а также физического здоровья.

1   ...   6   7   8   9   10   11   12   13   ...   36


написать администратору сайта