Адвокатская тайна. Эссе. 06.04. Адвокатская тайна. Эссе. 06.04.21. Адвокатская тайна

• Название: Адвокатская тайна
• Анкор: Адвокатская тайна. Эссе. 06.04.21
• Дата: 15.08.2022
• Размер: 40.8 Kb.
• Имя файла: Адвокатская тайна. Эссе. 06.04.21.docx
• Тип: Документы; #646145

Эссе на тему «Адвокатская тайна»

Характерным признаком правового государства и гражданского общества является наличие института адвокатуры. Эффективное функционирование этого института невозможно представить вне должного закрепления положений об адвокатской тайне.

Конституцией Российской Федерации гарантируется каждому право на получение квалифицированной юридической помощи (ст. 48). Одним из видов ее оказания на профессиональной основе является адвокатская дея­тельность. От качества оказания юридической помощи адвокатами зача­стую зависит возможность защиты нарушенных прав и законных интере­сов граждан и юридических лиц. Вместе с тем в процессе общения довери­теля с адвокатом происходит передача информации, разглашение которой вне рамок судебного заседания может негативно сказаться на отстаивании позиции лица, обратившегося за юридической помощью. В связи с чем по­явилось такое понятие, как «адвокатская тайна».

В соответствии со ст. 8 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»¹ (далее - Закон об адвокатуре) адвокатской тайной являются любые сведе­ния, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему до­верителю. Она выступает необходимым условием существования адвока­туры и процессуальной гарантией объективности и состязательности су­дебного процесса².

Однако системное толкование норм законодательства позволяет выявить некоторые проблемы в реализации механизма сохранения адвокатской тайны.

Сохранение адвокатской тайны обеспечивается следующими гарантиями:

• 
  адвокат не может быть допрошен в качестве свидетеля об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с обращением к нему за юридической помощью или в связи с ее оказанием;
  
• 
  адвокат не вправе давать свидетельские показания об обстоятельствах, ко­торые стали ему известны в связи с исполнением им своих профессиональных обязанностей адвоката;
  
• 
  проведение следственных действий или оперативно-розыскных мероприя­тий в отношении адвоката допускается только на основании судебного решения. Полученные в ходе оперативно-розыскных мероприятий или следственных дей­ствий сведения, предметы и документы могут быть использованы в качестве до­казательств обвинения только в тех случаях, когда они не входят в производство адвоката по делам его доверителей;
  
• 
  адвокат не может уступить другому защитнику право денежного требова­ния к доверителю, по заключенному между ними соглашению, без специального согласия на то доверителя.
  

Следует отметить и особый запрет на коррупционное поведение адвоката, которое искажает его процессуальную роль, порочит честь и нарушает нормы профессиональной этики, которым защитник обязан следовать в соответ­ствии с действующим законодательством. Кроме того, адвокаты не должны кон­сультировать своих доверителей в совершении коррупционных правонарушений, и всегда должны следовать принципу - не нарушать или не содействовать нару­шению закона³.

Так, Г. И. Сибирцев в работе «Этика адвокатской деятельности в уголовном процессе» справедливо указывает на факт того, что адвокатура функционирует на основании принципа независимости, который, без сомнения, можно назвать одним из основополагающих по отношению ко всей адвокатской деятельности. Необходимой базой, гарантирующей независимость адвокатской деятельности, выступает институт адвокатской тайны, без которого существование указанного института было бы невозможным. Адвокатская тайна является самостоятельной этической обязанностью защитника перед своим доверителем и может по праву считаться основой всех принципов адвокатуры. Если институт адвокатской тайны по тем или иным причинам упразднят, то адвокатура как социальный институт прекратит свое существование⁴. Высказанная гипотеза основывается на том, что адвокатская тайна гарантирует доверителю обеспечение его конституционного права на конфиденциальность всей информации, которая передана адвокату, и выступает связующим звеном для доверительных отношений между адвокатом и лицом, обратившимся за юридической помощью.

Если буквально трактовать положения ст. 8 Закона об адвокатуре, а также обратиться к п. 5 ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката, принятого I Всероссийским съездом адвокатов 31 января 2003 г.⁵, то к адвокатской тайне относятся следующие сведения:

• 
  данные о лице, которое обратилось к адвокату за юридической помощью;
  
• 
  сведения, полученные от доверителя для выполнения принятого им на себя поручения;
  
• 
  документы и информация, собранные адвокатом в процессе выполне­ния поручения доверителя;
  
• 
  условия соглашения об оказании юридической помощи и пр.
  

Вместе с тем в процессе осуществления адвокатской деятельности адво­кат вправе в рамках выполнения принятого им на себя поручения направ­лять запросы в различные органы власти, а также коммерческие и неком­мерческие организации, общественные объединения (ст. 6.1 Закона об ад­вокатуре). Требования к форме, порядку оформления и направления адво­катского запроса были утверждены приказом Минюста России от 14 дека­бря 2016 г. № 288⁶. В соответствии с п. 5 данного приказа и приложени­ем 1 нему адвокатский запрос, среди прочего, должен содержать:

• 
  сведения о физическом или юридическом лице, в интересах которого действует адвокат;
  
• 
  процессуальное положение лица, в чьих интересах действует адвокат, номер дела (последние - при участии адвоката в конституционном, граж­данском, арбитражном, уголовном или административном судопроизвод­стве, а также по делам об административных правонарушениях).
  

Нарушение формы и порядка оформления адвокатского запроса в силу п. 2 ч. 4 ст. 6.1 Закона об адвокатуре является основанием для отказа в предоставлении адвокату запрошенных им сведений. Тем самым законо­датель попытался поставить реализацию права на адвокатский запрос в зависимость от необходимости раскрытия сведений, которые относятся к понятию адвокатской тайны.

При этом на основании ст. 13.14 Кодекса Российской Федерации об ад­министративных правонарушениях разглашение информации, доступ к которой ограничен федеральным законом, лицом, получившим такую ин­формацию в связи с исполнением им профессиональных или служебных обязанностей, образует состав административного правонарушения, за со­вершение которого для адвокатов предусмотрена административная от­ветственность в виде штрафа в размере от четырех тысяч до пяти тысяч рублей⁷. Более того, систематическое несоблюдение установленных тре­бований к адвокатскому запросу является основанием для прекращения статуса адвоката (п. 2.1 ч. 2 ст. 17 Закона об адвокатуре).

Подобное положение дел побудило представителей адвокатского сооб­щества обратиться с административным иском в суд об оспаривании от­дельных требований к форме, порядку оформления и направления адво­катского запроса, утвержденных приказом Министерства юстиции РФ от 14 декабря 2016 г. № 288. По результатам рассмотрения данного иска Вер­ховный Суд РФ 24 мая 2017 г. принял решение, которым признал недей­ствующими положения, обязывающие указывать в адвокатском запросе сведения о доверителе, его процессуальном положении, запрашиваемые сведения⁸. Апелляционным определением Верховного Суда РФ от 23 ноя­бря 2017 г. данное решение оставлено без изменения⁹.

Следует отметить, что оспариваемые положения перед их принятием были согласованы с Генеральной прокуратурой РФ, Федеральной службой безопасности РФ, Судебным департаментом при Верховном Суде РФ, Ми­нистерством внутренних дел РФ, Следственным комитетом РФ, Федераль­ной таможенной службой, которые не увидели противоречий норматив­ным правовым актам большей юридической силы. Во всех этих органах работают юристы, обладающие определенным уровнем квалификации и опытом работы. В связи с чем возникают обоснованные вопросы к тому, как подобная ситуация могла возникнуть.

Как обосновал свою позицию Минюст России в отзыве на указанное выше исковое заявление, необходимость отражения в адвокатском за­просе перечисленных сведений объясняется стремлением к исключению злоупотребления правом со стороны адвокатов в получении информации от государственных и муниципальных органов власти, различных юриди­ческих лиц.

Анализ обозначенной проблемы приводит к выводу, что тенденции раз­вития института адвокатской тайны в Российской Федерации должны быть направлены на закрепление в Законе об адвокатуре более четкого перечня сведений, которые охватываются понятием «адвокатская тайна». При этом приоритет должен отдаваться именно конституционным правам и свободам физических и юридических лиц, а потому вопросы искорене­ния фактов злоупотребления правом со стороны адвокатов должны ре­шаться иными способами, не умаляющими интересы их клиентов.

В связи с чем необходимо подробнее урегулировать в законодательстве гарантии, исключающие нарушение адвокатской тайны третьими лицами. Следует установить в законе субъектов, основания и порядок получения сведений, составляющих адвокатскую тайну, как в рамках гражданского документооборота, так и в уголовно-процессуальном судопроизводстве, а также дальнейший порядок их использования управомоченными лицами, включая порядок обеспечения уже этими лицами сохранности полученных сведений от несанкционированного распространения.

Для того чтобы в этом направлении был выработан правовой акт, учиты­вающий интересы обеих сторон и предусматривающий реально действую­щий механизм, в его разработке должны принять участие представители правоохранительных органов, судейского сообщества, а также адвокатуры.

Для более качественного функционирования этого института требуется четкий механизм правового регулирования. Проанализируем Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 17 декабря 2015 г. № 33-П «По делу о проверке конституционности пункта 7 части второй ст. 29, ч. 4 ст. 165 и ч. 1 ст. 182 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации».

В жалобе коллектива граждан сообщалось, что следственные органы с санкции суда изъяли документы адвокатского производства, составляющиеся адвокатскую тайну. В результате таких действий были созданы препятствия профессиональной деятельности адвоката. Предметом рассмотрения явились следующие положения Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации: п. 7 ч. 2 ст. 29, ч. 4 ст. 165 и ч. 1 ст. 182. На основании данных положений разрешается вопрос о проведении обыска в помещениях, используемых адвокатом для осуществления профессиональной деятельности, и определяются объекты, которые подлежат обнаружению и изъятию в ходе обыска, в рамках уголовного дела, в котором подозреваемым, обвиняемым является доверитель адвоката.

По решению Конституционного Суда РФ были сформулированы следующие выводы, что институт адвокатской тайны подлежит обеспечению и защите не только по уголовному делу, но и в конституционном, гражданском и административном производстве. Отсюда следует, что приоритет Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющего общие правила уголовного судопроизводства, перед другими федеральными законами не является безусловным¹⁰.

Учитывая, что Закон об адвокатуре предусматривает охрану адвокатской тайны в случаях проведения обыска с целью обнаружения и изъятия материалов, которые могут содержать конфиденциальную информацию, положения УПК РФ, являющиеся предметом рассмотрения данной жалобы по настоящему делу, составляют с соответствующими положениями этого Федерального закона нормативное единство и подлежат применению во взаимосвязи с ними. Исходя из вышеизложенного становится понятным, что налицо конфликт правовых норм.

По нашему мнению, законодателю и Верховному Суду РФ необходимо обратить внимание на эффективную реализацию института адвокатской тайны. После разрешение конфликта правовых норм на высшем уровне, а именно на уровне Верховного Суда РФ институт адвокатской тайны будет справедливо реализовывать потенциал своей защиты, тем более что на уровне нижестоящих судов, такая практика уже появилась.

Положительная динамика развития охраны института адвокатской тайны представлена решением Центрального районного суда г. Воронежа в сентябре 2020 г., в котором взыскали 50 тысяч рублей в качестве компенсации морального вреда адвокату с Министерства внутренних дел ввиду проведения незаконного обыска.

Бывший следователь из Воронежа расследовал преступление в экономической сфере¹¹. Он ходатайствовал в суде о проведении обыска, но скрыл тот факт, что обыск планируется проводить в помещении адвоката. Адвокат дверь не открыл, вследствие чего она была выломана оперативными сотрудниками. Представители МВД тщательно проверили помещение адвоката, автомобили, а также документы и файлы, составляющие адвокатскую тайну. Однако доказательств по делу, которые искал следователь, не было обнаружено.

Адвокат обратился в Следственный комитет РФ за защитой своих прав, так как подозрения к адвокату были безосновательны. Суд посчитал, что наличие постановления суда разрешало производство обыска на общих основаниях. Результатом такого обращения стало увольнения следователя.

Следователь, как должностное лицо, учитывая наличие постановления суда о разрешении производства обыска, не соответствующего требованиям ст. 450.1 УПК РФ, обязан был прекратить производство обыска, несмотря на присутствие представителя адвокатской палаты, однако, в нарушение требований вышеуказанной нормы закона, продолжил его производство, чем явно превысил свои должностные полномочия, существенно нарушив гарантированное ст. 25 Конституции РФ право на неприкосновенность жилища, а также право на неприкосновенность сведений, составляющих адвокатскую тайну. В результате следователь был признан виновным в совершении должностного преступления и отстранен от службы.

Адвокат в свою очередь потребовал компенсаций от Министерства внутренних дел РФ (далее - МВД). Суд, изучив дело, взыскал с МВД в пользу адвоката компенсацию морального вреда. Свое решение обосновал тем, что согласно подп. 2 п. 1 ст. 1070 Гражданского кодекса РФ вред, причиненный гражданину в результате незаконной деятельности предварительного следствия, возмещается по основаниям и в порядке, которые предусмотрены ст. 1069 настоящего Кодекса. Для возмещения истцу морального вреда достаточно установления факта причинения такого вреда в результате незаконных действий должностных лиц. В данном случае были нарушены права ст. 5 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» и п. 3 ст. 8 Закона об адвокатуре.

Адвокатская тайна является инструментом, обеспечивающим конституционное право на квалифицированную юридическую помощь и право на справедливое правосудие, - сказал вице-президент ФПА Михаил Толчеев. Сотрудники, проводившие обыск, очевидно, установив, что имеют дело с адвокатской документацией, исследование которой не было специально разрешено судебным актом, обязаны были отказаться от его проведения, т.к. нарушает адвокатскую тайну.

Этот прецедент является весьма важным для формирования ответственности за нарушение адвокатской тайны в рамках гражданско-правовых способов защиты. Однако в настоящее время, данного способа защиты недостаточно и могут быть реализованы и иные способы защиты. Кроме того, следует предусмотреть возможность привлечения правонарушителей к административной и уголовной ответственность.

Таким образом, механизм защиты адвокатской тайны в современных условиях продолжает изменяться, корректироваться с учетом динамики развития общественных отношений. Законодательство, корпоративные акты не успевают своевременно реагировать на вызовы времени.

Учитывая, правовые позиции высших судебных инстанций, а также судебную практику нижестоящих судов необходимо внести изменения в ст. 8 Закона об адвокатуре касательно возможности взыскания компенсации морального вреда адвоката с правоохранительных органов при нарушении института адвокатской тайны. Это будет способствовать реализации принципа независимости адвокатуры, который является гарантией защиты прав и свобод граждан.

Подводя итог изложенному, можно заключить, что дальнейшее развитие института адвокатской тайны связано исключительно с совершенствова­нием действующего федерального законодательства, которое в настоящее время выявляет определенные пробелы, приводящие к правоприменитель­ным проблемам.

Список использованной литературы

Нормативные правовые акты

1. 
   Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 1 июля 2020 г.) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2020. № 11. Ст. 1416.
   
2. 
   Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 г. № 195-ФЗ // СЗ РФ. 2002. № 1 (ч. 1). Ст. 1.
   
3. 
   Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации: Федер. закон от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ // СЗ РФ. 2002. № 23. Ст. 2102.
   
4. 
   Кодекс профессиональной этики адвоката (принят I Всероссийским съездом адвокатов 31 января 2003 г.) (в ред. от 20 апреля 2017 г.) // Вестник Федеральной палаты адвокатов РФ. 2003. № 2.
   
5. 
   Об утверждении требований к форме, порядку оформления и направления адвокатско­го запроса: приказ Минюста России от 14 декабря 2016 г. № 288 (в ред. от 24 мая 2017 г.) // Официальный интернет-портал правовой информации. URL: http://www.pravo.gov.ru, 23 де­кабря 2016.
   

Материалы судебной практики

6. 
   Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 17 декабря 2015 г. № 33-П «По делу о проверке конституционности пункта 7 части второй статьи 29, части четвертой статьи 165 и части первой статьи 182 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой граждан А.В. Валяна, М.С. Дзюбы и других» // Вестник КС РФ. 2016. № 2.
   
7. 
   Апелляционное определение Апелляционной коллегии Верховного Суда РФ от 23 ноября 2017 г. № АПЛ17-387 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2018. № 8.
   
8. 
   Решение Верховного Суда РФ от 24 мая 2017 г. № АКПИ17-103 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2018. № 8.
   
9. 
   Решение Центрального районного суд г. Воронежа от 22 сентября 2020 г. по делу № 2-1713/2020 М-1302/2020. Судебное делопроизводство Центрального районного суд г. Воронежа // URL: https://centralny-- vmsudrf.ru/modules.php?name=sud_delo&name_op=case&_uid=7d5e4738-174f-4984-9853- a9b4dd99cc27&_deloId= 1540005&_caseType=&_new=0&srv_num= 1 &_hideJudge=0 (дата обращения: 05.04.2021).
   

Литература

10. 
    Кучерена А.Г. Адвокатская тайна // Законность. 2003. № 2. С. 47.
    
11. 
    Кабанов П. А. Формирование нетерпимости к коррупционному поведению как юридически не определенная правовая категория и ее содержание // Актуальные проблемы экономики и права. 2019. Т. 13. № 1. С. 1007-1026.
    
12. 
    Сибирцев Г. И. Этика адвокатской деятельности в уголовном процессе // Судебная власть и уголовный процесс. 2015. №4. URL: https://cyberlenin- ka.ru/article/n/etika-advokatskoy-deyatelnosti-v-ugolovnom-protsesse (дата обращения: 05.04.2021 г.).
    

1^ Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации: Федер. закон от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ // СЗ РФ. 2002. № 23. Ст. 2102.

2^ Кучерена А.Г. Адвокатская тайна // Законность. 2003. № 2. С. 47.

3^ Кабанов П. А. Формирование нетерпимости к коррупционному поведению как юридически не определенная правовая категория и ее содержание // Актуальные проблемы экономики и права. 2019. Т. 13. № 1. С. 1007-1026.

4^ Сибирцев Г. И. Этика адвокатской деятельности в уголовном процессе // Судебная власть и уголовный процесс. 2015. №4. URL: https://cyberlenin- ka.ru/article/n/etika-advokatskoy-deyatelnosti-v-ugolovnom-protsesse (дата обращения: 05.04.2021 г.).

5^ Кодекс профессиональной этики адвоката (принят I Всероссийским съездом адвокатов 31 января 2003 г.) (в ред. от 20 апреля 2017 г.) // Вестник Федеральной палаты адвокатов РФ. 2003. № 2.

6^ Об утверждении требований к форме, порядку оформления и направления адвокатско­го запроса: приказ Минюста России от 14 декабря 2016 г. № 288 (в ред. от 24 мая 2017 г.) // Официальный интернет-портал правовой информации. URL: http://www.pravo.gov.ru, 23 де­кабря 2016.

7^ Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 г. № 195-ФЗ // СЗ РФ. 2002. № 1 (ч. 1). Ст. 1.

8^ Решение Верховного Суда РФ от 24 мая 2017 г. № АКПИ17-103 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2018. № 8.

9^ Апелляционное определение Апелляционной коллегии Верховного Суда РФ от 23 ноября 2017 г. № АПЛ17-387 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2018. № 8.

10^ Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 17 декабря 2015 г. № 33-П «По делу о проверке конституционности пункта 7 части второй статьи 29, части четвертой статьи 165 и части первой статьи 182 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой граждан А.В. Валяна, М.С. Дзюбы и других» // Вестник КС РФ. 2016. № 2.

11^ Решение Центрального районного суд г. Воронежа от 22 сентября 2020 г. по делу № 2-1713/2020 М-1302/2020. Судебное делопроизводство Центрального районного суд г. Воронежа // URL: https://centralny-- vmsudrf.ru/modules.php?name=sud_delo&name_op=case&_uid=7d5e4738-174f-4984-9853- a9b4dd99cc27&_deloId= 1540005&_caseType=&_new=0&srv_num= 1 &_hideJudge=0 (дата обращения: 05.04.2021).