История русской культуры. Iv века вновь возрождается. С этого времени социальный процесс протекает в условиях подъема национального самосознания
 Скачать 93 Kb.
|
|
Русская культура, пережившая безвременье упадка почти на протяжении столетия после нашествия монголо-татар, со 2-й половины XIV века вновь возрождается. С этого времени социальный процесс протекает в условиях подъема национального самосознания. Умонастроения эпохи, укладывавшиеся в рамки религиозного мировоззрения (эсхатология, исихазм, ересь и др.), определили характер культурных процессов, присущих эпохе. Наиболее ярким проявлением историко-культурного процесса этого времени явилось развитие живописи. XIV век – время расцвета монументальной живописи Новгорода, а московская живопись ХIV- ХV в. вообще не знала себе равных на Руси. Произведения Андрея Рублева и Феофана Грека, Прохора с Городца и Даниила Черного – подлинные сокровища мирового масштаба. Москва со второй половины ХIV в. становится центром формирования великорусской культуры, центром притяжения всего лучшего, что было создано самобытного в различных областях бывшей Киевской Руси. На рубеже ХV – ХVI вв. почти одновременно с Англией, Францией, Испанией образованием единого государства завершился процесс объединения русских земель. В отличие от мононациональных государств Западной Европы, Российское государство изначально формировалось как многонациональное; процесс объединения на Руси опирался не столько на экономические и культурные связи, сколько на военную мощь московских князей. Недостаток экономической объединяющей силы, которой на Западе являлось «третье сословие» - зарождающаяся буржуазия процветающих городов, - в России с лихвой восполнило государство. Все это породило не только специфическую форму самодержавия, но и особую социально – психологическую атмосферу, присущую России шестнадцатого и последующего столетий. Формирующаяся общерусская культура в конце ХV–ХVI веков была подчинена задачам служения «государеву делу». Заботами о Российском государстве проникнуты общественная мысль и литература, государственным задачам подчинено зодчество. Рост государственной силы отразился даже в живописи ХVI века. Наконец после двух с половиной веков почти полной изоляции культура молодого Российского государства вошла в соприкосновение с ренессанской культурой Запада, что стало важным условием преодоления известной культурной отсталости и упрочения положения России среди других европейских государств.
Главная тема устного народного творчества – борьба за независимость. В связи с этим осовременивался героический былинный эпос киевского периода. Этой же теме посвящены многие исторические песни, ставшие в ХVI веке наиболее распространенным жанром фольклора. Песни откликались на важнейшие события и исторические явления, оставившие глубокий след в народном сознании. Например, политика и личная жизнь Ивана Грозного породили целые циклы исторических песен («Поход на Казань», «Казаки идут к Казани», «Взятие Казани», «Иван Грозный молится по сыну», «Смерть Ивана Грозного» и др.) Параллельно и в тесной связи с исторической песней развивался и более молодой жанр – народная баллада (повествовательная песня драматического характера). Некоторые баллады имеют весьма древнее происхождение, в них проступают черты славянского язычества («Княгиня и змей», «Беглый княжич» и др.), но большинство лишено архаики и обращено к современности («Гнев Ивана Грозного на сына», «Оборона Пскова» и др.).
Второй этап в развитии литературы начинается после победы на Куликовом поле (1380 г.) и завершается присоединением к Москве Великого Новгорода, Твери и Пскова. В эти годы в общественной мысли и в литературе господствовала идея политического и культурного объединения русских земель, которая все более связывалась с Москвой. Московская литература, вбирая в себя областные стилистические тенденции, приобретала общерусский характер и занимала ведущее место. О роли национального самосознания свидетельствует как возрождение общерусского летописания в конце ХIV – начале ХV в., так и целый цикл произведений, различных по жанру и стилю, но единых по теме – все они посвящены исторической победе России над татарами (летописная повесть о Куликовской битве, «Сказание о Мамаевом побоище», «Задонщина» Софония Рязанца, стилистически близкая знаменитому «Слову о полку Игореве» и др.) Проблема сильной централизованной власти, назревшая в ХV веке, способствовала распространению на Руси популярного среднеевропейского фольклорного сюжета – «Сказания о Дракуле воеводе». Автор его русского варианта, очевидно, дьяк Ф. Курицын, оправдывал жестокость самодержавного правителя, полагая, что только сильная власть способна установить порядок в государстве. Идея общерусского единства, возникнув в домонгольский период, усилилась в тяжелые годы монголо-татарского нашествия. В ХV веке тему национально – освободительной борьбы оттесняла литература нового типа, отличавшаяся тематическим и стилевым разнообразием, более органичной связью с фольклором, стремлением к психологизму. Конец ХV века стал переломным в истории общественной мысли и публицистики: в это время было положено начало тем спорам об обрядах и букве, которые в ХVII столетии приведут к Расколу; появились признаки религиозного свободомыслия, попытки рационалистической критики основных догматов Православия; и, наконец, важнейшим вопросом общественно-политической мысли сделался вопрос о месте церкви в государстве. Одним из самых ярких проявлений умственной жизни средневековья в Европе являлись ереси. В 70 – 80-х годах ХV в. в Новгороде и Москве возникло еретическое движение, получившее название «ересь жидовствующих». Умеренная часть движения ограничивала свою борьбу правом на известное свободомыслие в литературе и науке, более радикальная доходила до отрицания церковной иерархии (требование дешевой и праведной церкви) и основных богословских догм (о троичности Бога). Некоторые идеи еретиков (отрицание монашества и церковного землевладения) вызывали симпатии государственной власти, видевшей в крупном церковном землевладении источник пополнения земельных фондов казны. Несмотря на поддержку Ивана III, церковный собор 1490 г. осудил ересь. Идеи еретиков ХV в. нашли свое продолжение у «нестяжателей». Учители нестяжательства (идеолог русского исихазма Нил Сорский и Вассиан Косой (Вас. Ив. Патрикеев) высказывались за реформу монастырей для поднятия их авторитета, призывали монахов к аскетизму и нравственному самосовершенст-вованию, указывали на несоответствие церковной практики принципам христианства. Идеи нестяжателей нашли поддержку у боярства, служилого дворянства и у великого князя, но со стороны многих церковников встретили враждебное отношение. Игумен Волоцкого монастыря Иосиф, формулируя позицию высших иерархов, оправдывал наличие у церкви материальных богатств, изображая церковные земли как «убежище для бедных и разоренных крестьян». Иосиф Волоцкий развил теорию теократического абсолютизма, согласно которой власть великого князя имеет божественное происхождение, что не только укрепило ее авторитет, но и усилило роль церкви в государстве. Нестяжатели же были осуждены как еретики на церковных соборах 1503,1531 гг. Основные взгляды осифлян стали официальным учением церкви. Неразвитость социально-экономических отношений, отсутствие широкой социальной базы для реформаторского движения предопределило поражение еретиков и укрепление позиций церкви. Это отразилось на развитии русской культуры ХVI века, оказавшейся под жесточайшим прессом канонических требований. Многообразие общественных идей , выражавших устремления различных слоев в новых социально – политических условиях, отразилось в светской публицистике. В оформлении теории феодальной монархии принимали участие представители духовенства (теория «Москва – третий Рим» монаха Филофея, выступившего с тезисом о богоизбранном царстве и обоснованием не только мирового значения Русского государства, но, в еще большей степени, исключительного значения церкви); дворяне (челобитные И. С. Пересветова, содержащие программу строительства дворянского государства во главе с самодержцем) и, наконец, представители княжеско-боярской аристократии (переписка Ивана Грозного с князем Андреем Курбским демонстрирует диаметрально противоположные взгляды на государственную власть венценосного апологета самодержавия и представителя княжеско – боярской оппозиции, убежденного сторонника сословно – представительной монархии). Эти политические концепции отражали основные тенденции в развитии российской государственности, сложившиеся в ХVI веке. К публицистике тематически и идейно примыкает историческая литература, проникнутая идеей укрепления самодержавия, усиления его союза с церковью. Так, Никоновская летопись, по замыслу ее составителей (в число редакторов входил Иван IV), должна была показать историю Московского царства как историю мировой державы, а Ивана Ш – достойным преемником римских и византийских императоров. Летописи обычно сопровождались художественными заставками, инициалами и миниатюрами. Но некоторые содержали такое необычайное множество иллюстраций, что их называли лицевыми. Таков десятитомный «Лицевой летописный свод» (40-е – 60-е гг. ХVI в.), насчитывавший около 9 тысяч листов, украшенных 16 тысячами прекрасно выполненных миниатюр. В «Степенной книге» история государственности сплеталась с историей Православной церкви, а главным делом государственной власти представлялась защита и укрепление Православия. Идеологию феодальной монархии, столь активно обсуждавшуюся в публицистике, в исторической и церковной литературе, протопоп Сильвестр применил к частной жизни в знаменитом сочинении «Домострой» (сер. ХVI в.), посвященном быту и жизни зажиточной городской семьи. В ХVI в. появился новый жанр литературы – остросюжетная повесть («Повесть о купце Дмитрии Басарге и сыне его Борзомысле», нач. ХVI в.). Симптоматично, что и в этом жанре заметно влияние общественно – политических идей. Кроме занимательности сюжета, успеху повести способствовало и то, что ее героем был купеческий сын. С ростом товарно-денежных отношений торговый люд занимал заметное положение в феодальном обществе; обладая относительно высоким уровнем грамотности, он нуждался в своей литературе, и она появилась.
После монголо-татарского разорения русская архитектура переживала пору упадка и застоя. Монументальное строительство прекратилось на полстолетия, кадры строителей, по существу, были уничтожены, подорвана и техническая преемственность. Поэтому во многом приходилось начинать сначала. Строительство теперь сосредоточилось в двух основных районах: на северо-западе (Новгород и Псков) и в древней Владимирской земле (Москва и Тверь). Географическое положение Пскова , постоянная опасность нападения Ливонского ордена обусловили развитие здесь оборонного зодчества. В ХIV – ХV вв. возведены каменные стены псковского детинца (Крома) и «Довмонтова города». К началу ХVI в. общая протяженность крепостных стен Пскова составила 9 км. Псковские храмы небольших размеров возводили из местного камня и белили, чтобы известняк не выветривался (церкви Василия на горке, 1413 г.; Георгия со взвоза, 1494 г. и др.). Архитектурный облик церквей оживлялся асимметричными крыльцами, папертями, звонницами, которые в целях экономии строились без собственного фундамента и возводились прямо над фасадом церкви, над папертью, даже над погребами (церковь Успения в Пароменье, 1521 г.) Вековые традиции, гибкость архитектурного мышления , практичность создали заслуженную славу псковским зодчим и позволили им в дальнейшем сделать весомый вклад в архитектуру единого Российского государства. В «послекуликовский» период московского зодчества (рубеж ХIV –ХV вв.) каменное строительство приобрело большой размах. Церкви строились не только в Москве или Коломне, но и в Звенигороде, Дмитрове, Можайске. Дошедшие до нас постройки представляют новый тип одноглавого храма башнеобразной конструкции, поднятого на высоком цоколе; со сложным верхом, увенчанным ярусами килевидных закомар и кокошников, и вознесенным на высоком барабане куполом, с системой лестниц, ведущих к перспективным порталам (Троицкий собор Троице – Сергиева монастыря, 1422-23 гг; Спасский собор Спасо – Андроникова монастыря в Москве, 1425 – 27 гг.) На рубеже XV – XVI вв. начался новый этап развития каменного зодчества. Творения русских мастеров в монументальных формах отражали крупные перемены, происходившие в жизни страны. С превращением Москвы в столицу независимого единого государства, формированием представления о ней как об оплоте Православия связано стремление поднять художественный и технический уровень московского строительства. Искуснейшие русские мастера (псковичи, тверичане, ростовчане) работали здесь рядом с лучшими зодчими Европы. В результате московское зодчество теряло региональную ограниченность и приобретало общерусский характер. К концу XV в. белокаменный Кремль Дмитрия Донского (1367 г.) обветшал. Для возведения новых стен и башен Кремля (1465-95 гг.) были приглашены итальянские мастера (миланский инженер Пьетро Антонио Солари и др.). Новые кирпичные стены (протяженностью более 2 км с 18 башнями) оказались не только прекрасным укреплением, но и замечательным произведением искусства. В 30-е годы XVI в. была возведена вторая линия каменных укреплений в Москве – стены Китай-города (зодчий Петрок Малый), а в 1585-93 гг. – третья – Белый город (мастер Федор Конь). Своеобразным итогом развития крепостного зодчества в XVI в. стал замечательный Смоленский кремль (1595-1602 гг., зодчий Ф.Конь). Инженерный и эстетический опыт Москвы использовали строители многих русских крепостей (Новгород,1490-1500 гг.; Нижний Новгород,1500-11 гг.; Тула, 1514-21 гг.; Коломна, 1525-31 гг. ). На Соборной площади Кремля, на месте обветшавших и тесных храмов времен Ивана Калиты были возведены новые. При постройке Успенского собора (1475-79 гг.) итальянский зодчий Аристотель Фиораванти, следуя образцу владимирского Успенского собора, творчески соединил наиболее характерные древнерусские формы с ренессансным пониманием архитектурного пространства и создал совершенно оригинальное произведение, поразившее современников «величеством, высотою, светлостью, звонкостью и пространством». Композиция нового собора была взята за образец при строительстве Смоленского собора Новодевичьего монастыря в Москве (1524-25 гг.), Успенского собора в Троице-Сергиевом монастыре (1559 – 85 гг.), Софийского собора в Вологде (1568 – 70 гг.) и др. В 1505 – 09 гг. итальянец Алевиз Новый построил усыпальницу московских князей – Архангельский собор, отделав его наподобие двухэтажного палаццо в духе итальянского Ренессанса. Столь откровенное использование в отделке храма деталей, характерных для гражданского строительства, знаменовало усиление светских традиций в культовом зодчестве. Благовещенский собор (1484 –86 гг.) и церковь Ризположения (1484 – 86 гг.), построенные русскими мастерами, гораздо более связаны с традициями псковского, владимирского и раннемосковского зодчества. Завершают ансамбль Соборной площади Грановитая палата (Марко Руффо (Фрязин) и Пьетро Антонио Солари, 1467 – 91 гг.), имевшая пятисотметровый квадратный зал, перекрытый четырьмя крестовыми сводами с мощным опорным столбом посредине; и высокий столпообразный храм – колокольня Иоана Лествичника (Бон Фрязин, 1505 – 08 гг.), представлявшая собой башню из стройных восьмериков с аркадами для колоколов. Изящество постройки подчеркивали плоские лопатки на углах и легкие карнизы. Сложение новой общерусской архитектуры этим не ограничилось. В 1-ой половине ХVI в. русские зодчие осуществили задачу перенесения в каменное строительство элементов шатрового храма. Один из лучших образцов этого стиля – церковь Вознесения в селе Коломенском (1530 – 32 гг.). Это поистине русская во всех формах постройка, порвавшая с привычным образом крестово – купольного храма. Композиция церкви складывается из четырех основных элементов: подклета, мощного четверика с выступающими притворами, образующими крестообразный план, восьмерика и шатра с главкой. При огромной высоте площадь храма невелика. Он создан прежде всего для обозрения снаружи как торжественный памятник – монумент важному событию – рождению наследника престола. Сложная форма двускатных кокошников, восьмигранная форма барабанов глав боковых столпов, необычное украшение центрального барабана полуцилиндрами, декор церкви Усекновения главы Иоана Предтечи в селе Дьякове также свидетельствуют о воздействии деревянного зодчества. Русскими зодчими Бармой и Постником Яковлевым в 1554 – 61 гг. в память о взятии Казани воздвигнут на Красной площади собор Покрова, «что на рву». Архитектурный ансамбль церкви состоит из девяти столпообразных храмов различной высоты, в названиях которых отразились казанские события. Храм на Красной площади, как отмечали иностранцы, «построен , скорее, как бы для украшения, чем для молитвы». Светское начало в нем превалирует над культовым. Это высшая точка развития русского зодчества ХVI в. Во 2-ой половине ХVI в. в культовом строительстве появилась консервативная тенденция. Стоглавый церковный собор 1551 года строго регламентировал церковное строительство. Зодчим было приказано придерживаться канонического образца Успенского кремлевского собора, шатровые постройки, противоречащие византийским образцам, были запрещены. В результате появилось на Руси множество тяжеловесных повторений кремлевского шедевра. Лишь в самом конце столетия, при Борисе Годунове,в архитектуре вновь наметилась тяга к разнообразию и изяществу форм, повышенной декоративности (церковь в резиденции Бориса Годунова – селе Вяземы, 1598 – 99 гг. В целом, зодчество ХVI в. по масштабам, разнообразию и оригинальности творческих решений принадлежит к наиболее ярким этапам в истории русской архитектуры.
В результате нашествия монголо-татар художественные центры Руси переместились с юга на север, в города, избежавшие разорения (Ростов, Ярославль, Новгород и Псков., где имелось много памятников старого искусства и сохранились живые носители культурных традиций. Эволюция живописи лучше всего прослеживается на новгородских памятниках, которых, к тому же, сохранилось больше, чем в других городах. На развитие монументальной живописи Новгорода оказал большое влияние великий византиец Феофан Грек (30-е гг. ХIV в. – после 1405 г.). В ХV в. в монументальной живописи все более усиливалось давление официально-церковного канона. В ХIV – ХV вв. новгородская иконопись, в отличие от фрески, развивалась медленно. К числу ранних икон, где уже оформляются черты местного стиля, относится икона «Отечество» (кон. ХIV – нач. ХV в. , ГТГ), трактующая Троицу в «новозаветном» варианте – не в виде трех ангелов, а антропоморфно, когда Бог-отец – это убеленный сединами старец, Бог-сын – отрок, Дух Святой – голубь. В ХV в. появился новый тип двух-трехчастной иконы, воспринимающейся как историческая картина. Икона 2-й половины ХV в. «Чудо от иконы Знамения пресвятой Богородицы» («Битва суздальцев с новгородцами»), посвященная победе новгородцев над превосходящими силами противника в 1169 г., свидетельствует об известной свободе новгородских иконописцев, интересовавшихся историей не только священной, но и собственной. По размаху и разветвленности московская живопись того времени не знала себе равных. Здесь уже сложилась самобытная художественная традиция и это позволило московским живописцам избежать простого подражания великому мастеру Феофану Греку, ставшему на рубеже ХIV - ХV вв. главной фигурой в художественной жизни Москвы. Под его руководством проходили основные художественные работы: росписи церкви Успения Богородицы, Архангельского и Благовещенского соборов Московского Кремля и др. Сохранился ряд великолепных икон, созданных в кругу Феофана. Лучшая из них – «Богоматерь Донская» из Успенского собора Коломны с «Успением Богородицы» на обороте (ГТГ). Наиболее достоверным творением самого Феофана в Москве считается 7 икон деисусного чина Благовещенского собора нач. ХV в. («Спас», «Богоматерь», «Иоан Предтеча» и др.). Глубокая одухотворенность, выразительный рисунок, звучный колорит придают Деисусу Благовещенского собора значение одного из величайших произведений мирового искусства. Иконостас Благовещенского собора – древнейший из дошедших до нас так называемых русских высоких иконостасов. Новый иконостас, в становлении которого , очевидно, большую роль сыграли Феофан Грек, Андрей Рублев и их товарищи, представлял собой высокую стенку из нескольких рядов икон («чинов»). В ХVI в. в композицию иконостаса вошли деревянная резьба, богато украшенные оклады (ризы) для икон. Так в ХIV – ХVI вв. сложился высокий иконостас – русское национальное явление, со своей иконографией, композицией и сложной символикой. В искусстве А. Рублева наиболее заметен просветленный мотив, который трактовал Страшный суд в духе русского исихазма – с нетрадиционным оптимизмом. Это соответствовало как общественным ожиданиям (надежда на всеобщее прощение, характерная для значительной массы верующих), так и, вероятно, мироощущению самого художника-мыслителя, отчасти увидевшего, а больше предугадавшего грядущий национальный подъем Руси. «Страшный суд» Андрея Рублева и Даниила Черного не внушает чувства страха и возмездия. Это не суд кары, а конечное торжество добра. Апофеоз справедливости, выстраданной человечеством. В рамках традиционной иконографической схемы художники сумели создать новое художественное явление. Самое совершенное произведение А. Рублева – икона «Троица» (ГТГ), происходящая из Троицкого собора Троице-Сергиева монастыря. Серьезно переосмыслив византийскую композицию, художник освободил икону от жанровых подробностей и сосредоточил все внимание на фигурах ангелов. Три ангела – это предвечный совет о послании Отцом Сына на страдание во имя спасения человечества. Изображенные Рублевым ангелы едины, но не одинаковы. Их согласие достигается единым ритмом, круговым движением. Круг, с древности символизирующий гармонию, образован позами, движениями ангелов, соотносительностью их фигур. Таким образом, Рублеву удалось решить труднейшую творческую задачу, выразив две сложные богословские идеи о таинстве евхаристии и триединстве божества. Содержание «Троицы» не ограничивается богословскими идеями. В ХIV в. популярность культа Троицы на Руси была связана с конкретными историческими условиями. В Святой Троице, как нераздельной, осуждалась раздробленность и проповедовалась соборность, а в Троице, как неслиянной, осуждалось иноземное иго и содержался призыв к освобождению. В конце ХV в. в древнерусской живописи ведущую роль играло «рублевское» направление. Художники больше обращались к сюжетам Ветхого завета, к легендарно – историческому жанру, проявляли интерес к национальному быту, к русским реалиям (архитектура, костюм и т. п.). Крупнейшим художником «рублевского» направления на рубеже XV-XVI вв. был Дионисий (30-40-е гг. XVв. – ок. 1508 г.). Важнейшим среди сохранившихся творений Дионисия является цикл росписей Рождественского собора Ферапонтова монастыря (1502г.). Влияние Дионисия сказывалось на всем искусстве XVI в. Вместе с тем, в русской живописи ХVI в. появилось стремление к отвлеченному «мудрствованию», к истолкованию, в художественных образах важнейших христианских догматов, что приводило к перегруженности изображения деталями, символами (иконы «Видение Евлогия», «Видение Иоанна Лествичника», «Притча о слепце и хромце», ГРМ). Но одновременно усиливалась церковная регламентация художественного творчества. Строгий церковный надзор не только над иконописью, но и над самими иконописцами вменялся специальным старостам из «нарочитых мастеров». Идеальный образ, к которому должен был стремиться каждый художник, обрисован в главе 43 Стоглава: «Подобает быть живописцу смиренну, кротку, благоговейну, не празднослову, не смехотворцу, не сварливу, не завистливу,не пьянице, не грабителю, не убийце; особенно хранить чистоту душевную и телесную…». Для иконописи ХVI в. характерно возвеличивание средствами искусства официальных политических идей. Так, икона – картина «Церковь воинствующая» или «Благословенно воинство небесного царя» (сер. ХVI в., ГТГ), мало напоминает традиционный молельный образ. Это, скорее, живописный памятник казанской победе Ивана Грозного, произведение, по сути, историко-аллегорического жанра. В ХVI в. менялся и внешний облик русской иконы. Практически обязательной принадлежностью становится серебряный басменный , или чеканный, оклад. Чтобы подчеркнуть блеск окладов, лики часто писались намеренно темными невыразительными красками. Те же изменения, что и в иконописи, происходили в монументальной живописи, которая известна прежде всего по московским памятникам. Развитие жанра исторического портрета связано с ростом интереса к исторической тематике. 5. Прикладное искусство. Традиционная книжная миниатюра претерпела в ХVI в. значительные изменения в связи с заменой пергамента бумагой и введением книгопечатания. В частности, появилась гравюра на дереве – ксилография. К числу лучших гравюр ХVI в. принадлежит заставка с изображением евангелиста Луки в первой печатной книге И. Федорова – «Апостол» (1564 г.). Ученик и последователь первопечатника Андроник Тимофеев Невежа, работавший в московской типографии после отъезда учителя, во многом содействовал развитию искусства книжной гравюры. Значительного совершенства достигло в ХVI в. художественное шитье. Крупные мастера этого дела работали в мастерской князей Старицких. Произведения этих мастеров характеризуются умело созданными композициями, прекрасным подбором цветов. Замечательные образцы их хранятся в ризнице Загорского историко-художественного музея. К концу ХVI в. наметилось стремление украшать шитье драгоценными камнями. Искусной вышивальщицей была Ксения Годунова, которой принадлежит несколько вещей, вышитых на бархате.
Имеется немного сведений о развитии музыки и театрального искусства в ХVI в. Тем не менее на основании некоторых данных можно судить об общем характере этих искусств того времени. Веками существовали и развивались народная музыка и песня, тесно связанные с эпосом. Наиболее распространенными музыкальными инструментами того времени были духовые деревянные инструменты – волынки, сопели, рожки, свирели, дудки; струнные – гудок, гусли, домра, балалайка; были и ударные – бубны и бряцала. Последние употреблялись главным образом в войске, где были еще трубы и сурны. По-видимому, именно в ХVI в. стали складываться мелодичные лирические песни, возникло характерное для русской музыкальной культуры сочетание вариантов-подголосков с основной мелодией.. Народная музыкальная культура оказывала определенное влияние и на церковную музыку. Церковь была вынуждена использовать элементы народной музыкальной культуры с целью привлечения народных масс к богослужениям. С ХVI в. стал распространяться колокольный звон. Вместе с тем с конца ХV в. в Россию стали проникать и западноевропейские музыкальные инструменты – органы, клавесины и клавикорды. Дальнейшее распространение получил в ХVI в. народный театр. Как ни боролась церковь против скоморохов, без них не обходились народные празднества. Большой популярностью пользовались медвежий цирк и кукольный театр Петрушки. К сожалению, мы слишком мало знаем о конкретном содержании произведений народного театра – письменные источники выходили из среды господствующего класса, враждебно относившегося к народной культуре. Как и в области музыкально-певческой культуры, элементы театральной культуры пыталась использовать в своих интересах церковь. В богослужения вводились некоторые действа – представления отдельных сцен из «священного писания».
Прогресс техники происходил в средние века очень медленно. Тем не менее определенные сдвиги в этом отношении происходили от столетия к столетию и могут быть отмечены для каждого периода. Наиболее застойной была техника сельскохозяйственного производства: бороны, косы, серпы, грабли, двузубая соха с железными наконечниками и деревянный плуг. Более заметно прогрессировала техника ремесленного производства: русские мастера научились делать глубокие буровые скважины (свыше 100 м) для добычи соли. Заметно выросла обработка металлов. Стали употребляться меховые молоты – «самоковы». С конца ХV в. большое развитие стало получать литейное дело, тесно связанное с обеспечением военных потребностей. В конце ХVI в. на московском Пушечном дворе отлита знаменитая «царь – пушка» Андрея Чохова, богато украшенная различными орнаментами и изображениями и стоящая ныне в Московском Кремле. Развитие денежной системы Российского государства обусловило совершенствование приемов чеканки монет, производившихся на специальных Денежных дворах. Потребности государственного двора и феодальной знати стимулировали развитие ювелирного дела. Большое развитие получили гончарное ремесло, различные виды обработки дерева. Во второй половине ХVI в. была предпринята попытка организовать производство бумаги (бумажная мельница в Москве). В середине ХVI в. была создана специальная Оружейная палата, сосредоточившая хранение и производство дорогого оружия, драгоценной утвари, царских регалий и т. п. предметов. Дальнейшее развитие получила строительная техника, возродилось производство кирпича., стали появляться каменные дома в городах. Тогда же сложился своеобразный русский крестьянский костюм – понева и сарафан у женщин, косоворотка с разрезом на левой стороне у мужчин, кокошник у женщин, валенка у мужчин (головные уборы). Шестнадцатый век был тем временем, когда оформились и укрепились многие специфические черты быта русской народности. В условиях образования единого государства потребности в грамотных людях значительно возросли. Это было связано с развитием феодального хозяйства, ремесла, торговли, а в особенности – с развитием аппарата власти, международных отношений и укреплением церкви. Правительство, например, проявляло особую озабоченность тем, чтобы были подобраны грамотные люди для новых губных учреждений (органов местного управления). На Стоглавом соборе 1551 г. было принято решение об открытии в домах служителей церкви училищ по учению грамоте, но оно не было выполнено и обучение грамоте производилось по-прежнему в домашних условиях. В качестве учебных пособий служили богослужебные книги. Во второй половине столетия появились специальные грамматики и арифметики. Заключение. В ХVI в. сложилась культура великорусской народности, закрепившая соответствующий этнический процесс. Именно в ХVI в. началась история культуры русского народа в собственном смысле слова. Определяя основное содержание и направление историко-культурного процесса средневековой России, можно с полным основанием говорить, что эта культура уходила своими корнями в народное творчество и имела в нем главную питательную среду своего развития. В условиях феодального общества, крепостничества, многовековой борьбы с опустошительными нашествиями внешних врагов культура России обнаружила замечательные богатства творческих сил народа. Эти силы питали и культуру господствующих классов, которые использовали ее в переработанном виде в своих классовых целях. Культура народа проникнута светлым духом оптимизма, она жизнеутверждающая по своему духу. Развитие русской культуры средневековья отразило свойственные этой эпохе особенности и противоречия. Несомненно также, что громадное влияние оказало и господство религиозного мировоззрения. Церковь, особенно в раннем средневековье, сыграла определенную роль и в распространении грамотности, и в развитии зодчества и живописи. Но в то же время церковь ревниво оберегала свои догматы и враждебно относилась к новым явлениям в культуре, являлась тормозом в развитии наук, технических знаний, литературы, искусства. Сковывающее влияние церкви прослеживается и во взаимодействии русской культуры с культурами Запада и Востока. И тем не менее русская культура развивалась не изолированно от мировой культуры, обогащаясь ее достижениями и внося свой вклад в ее развитие. Культурные достижения русского средневековья вошли в круг непреходящих художественных ценностей нашей страны, они – часть нашего национального богатства, славы и величия нашего народа. Литература.
М. МИРОС. «Вентана – Граф». 1997.
|