Автобиография от лица известного человека. Автобиография от лица известного человека-1. Когда я учился на первом курсе в художественном училище, помимо рисования, я начал увлекаться и музыкой, очень хотел себе гитару
 Скачать 14.54 Kb.
|
|
Когда я учился на первом курсе в художественном училище, помимо рисования, я начал увлекаться и музыкой, очень хотел себе гитару. В то время в моде были двенадцатиструнные гитары, которые можно было услышать в песнях таких групп, как “Queen”, “The Beatles”, “The Eagles” и других, что я в то время слушал. Я был одним из тех, кто не мог себе позволить такой роскоши. Однако в один знаменательный месяц, когда родители уехали отдыхать на юг на целый месяц и оставили мне 90 рублей на продукты (из расчёта - 3 рубля в день), первое, что я сделал, так это пошёл в тогдашний музыкальный магазин на Бронницкой. Как-нибудь проживу, главное - воплощу в жизнь давнюю мечту. До этого я долго смотрел на эту гитару за витриной магазина. “Ленинградская Лунчарка” по тем временам стоила двух зарплат обычного советского человека. Лакированная дека, широкий гриф, заветные двенадцать струн. Я зашёл в магазин и как обычно поздоровался с продавцом, попросил снять гитару. Помнится, долго я сидел и перебирал струны, до того, как заплатил за неё. Мне дали чехол, я аккуратно сложил в него гитару и довольный пошёл домой. По пути я забежал купить на сдачу беляшей возле метро, сел на лавке в парке, ел и грезил о том, как буду на ней играть, сочинять песни и начну творить по-настоящему. Возле дома я почувствовал, как мой живот начало крутить, я как можно скорее поднялся на свой этаж, открыл ключами дверь и оставил гитару возле входа. Простите меня за подробности, но в тот день меня неумолимо тошнило. Как и второй, третий. Я лежал на диване и банально не мог с него встать, не хватало сил. С того дня беляшей я больше не ел. Впереди меня ждал ещё месяц без денег, но с гитарой. Перекантовавшись у друзей пару ночей, мы сочинили песню - “Вася, любит диско и сосиски”. Двенадцатиструнное звучание меня очень, очень долго завораживало. Глубина и гармоничность звуков, сочетающихся в мелодию, созданную собственноручно, радовала меня до глубины души. Я взял в долг у друзей, позвонил по автомату родителям, рассказал о том, что у меня всё хорошо и умолчал о покупке. Дома я сидел несколько дней, приглашал друзей, показывал обновку, мы играли поочерёдно и все вместе пели. Они приносили мне еду, так как знали, что денег у меня нет, я им до сих пор очень благодарен. Один раз ребята зашли ко мне с родителями и приволокли домашней пищи. Пироги, оливье, мясо, жареная картошка. У меня тогда даже места в холодильнике не хватило. Золотые друзья, и родители понимающие. А мои волновались, писали телеграммы, просили звонить почти каждый день, но у меня всё хорошо было. Всё-таки, это было моё личное решение, я знал о последствиях. В те недели из-под моего пера вышла ещё одна песня - “Бездельник”. Это была моя главная песня, я играл её на всех своих концертах в начале. Она шла со мной по жизни. Так вот, я тогда ещё познакомился с коллективом из училища, которые тоже увлекались молодёжной музыкой. Мы очень быстро подружились, помогали друг другу в учёбе, проводили вместе много времени. Гитара моя была очень кстати, так как я отдал её на пару дней, чтобы они сами играли, готовились к квартирнику. Я доверял им, поэтому не волновался, что с ней что-то случится. Пришёл тогда к ним, там было человек двадцать в гостиной. В углу стояло пианино “Победа”, перед ним диван, а в центре стояло два стула. Те, кто пришёл раньше, успели усесться на диван, а я стоял в дверном проёме. Красиво пели, интересные тексты они всё-таки сочинили. После этого все ушли, а мы остались впятером, выпили чаю на кухне, покурили сигарет, я забрал гитару, да и разошлись. Месяц отдыха на юге у родителей уже тогда подходил к концу, я сидел и писал картины, учился, убирался в квартире. Когда они приехали, они были очень рады увидеть меня на вокзале. Они долго расспрашивали, как я был в их отсутствие, чем питался, я рассказал им про беляши. Мы вернулись домой, а на стене уже висела гитара. Тогда отец со мной, помню, провёл профилактическую беседу, но не злился. У меня родители самые лучшие, они всегда поддерживали моё творчество. Мама ругалась, что я плохо ел, похудел на пару килограмм, а отец рассматривал гитару и даже сыграл несколько песен, и матушка успокоилась. Я не сомневался, что они меня поймут. Не уверен, ожидали ли они от меня такой выходки, но, как мне кажется, не исключали возможности, потому и не сердились сильно. С тех пор родители оставляли меня ещё несколько раз, но деньги я не транжирил и тратил лишь на нужное, поскольку не хотел разочаровывать родителей. После этого моя гитара получила несколько внешних модификаций в виде наклеек и надписей маркерами. Рок всё-таки играли, надо было соответствовать “имиджу рокера”. А потом и концерты начались, появлялись первые гонорары. Но это уже другая история. Эта двенадцатиструнная гитара у меня до сих пор на полке висит, никому её не отдам. Это моя гордость. |