Принцип полезности в утилитаризме (1). Принцип полезности в утилитаризме
 Скачать 34.89 Kb.
|
|
Негосударственное образовательное частное учреждение высшего образования «Московский финансово-промышленный университет «Синергия» Кафедра: «Сестринское дело» ДИСЦИПЛИНА «Медицинская деонтология: врач и больной» Реферат На тему: Принцип полезности в утилитаризме. Выполнил(а): Шайманова Ж. Х. Студент(ка) группы: ДСЛД-201 Преподаватель: Петрова В. Н. Москва-2022 СОДЕРЖАНИЕ 1.Понятие утилитаризма………………………………………… 2. Этика утилитаризма……………………………………. 3.Поздний утилитаризм………………………………………… Заключение…………………………………………………… Список литературы……………………………………………. ВВЕДЕНИЕ Данная тема актуальна: Утилитаризм предполагает выведение морали из чего-то внешнего в смысле социальных благ, необходимых для удовлетворения материальных и духовных потребностей людей. Он наиболее отвечает так называемому целесредственному обоснованию морали, в котором мораль рассматривается как путь для достижения счастья. Но в отличие от других теорий, в которых также используется данный принцип, например в обычных гедонистических теориях, утилитаризм уже отражает тенденцию разделения общественной и индивидуальной морали. Поэтому он говорит в основном о стремлении к расширению социальных благ, не касаясь вопроса о том, как именно индивид собирается пользоваться этими благами. Цель изучить принцип полезности в утилитаризме 1. Утилитаризм 2. Рассмотреть принцип утилитаризма Проблема: В чем состоит принцип полезности в утилитаризме 1. Понятие утилитаризма. Термин "утилитаризм" принадлежит английскому философу Джону Стюарту Миллю (1806 -1873). Так называлось его основное морально-философское произведение - "Утилитаризм" (1863), в котором он систематизировал и обосновал основные положения, развитые его учителем, Джереми (Иеремия) Бентамом (1748-1832) в трактате "Введение в основание нравственности и законодательства" (1780, опубл. 1789). Благодаря Миллю именно под этим названием он вошел в историю этики как особая разновидность моральной теории, в которой мораль основывается на принципе пользы. Утилитаризм (от лат. utilitas - польза) и означает теорию пользы, точку зрения, основанную на пользе. [1] Утилитаризм является привычным термином, но его популярное употребление может приводить в смущение и вводить в заблуждение. Говорят, например, это теория о том, что «цель оправдывает средства», и что «мы должны содействовать наибольшему благу наибольшего числа людей». Так как английское слово utility может иметь значение «пригодности» («полезности»), теорию могут иногда характеризовать в том смысле, что «морально правильное есть то, что наиболее полезно». В некоторых отношениях каждая из этих популярных характеристик является правильной, но утилитаризм является значительно более сложной и благородной теорией, чем это внушает подобные расхожие толкования. Последнее обстоятельство делает для нас понятным, почему многие проблемы биомедицинской этики рассматриваются и решаются сегодня с позиций утилитаризма в различных его разновидностях. Ранний, или классический, утилитаризм предложил моральную теорию, в которой, так же как это было у французских материалистов, этика непосредственно опирается на антропологию. Так, по Бентаму, удовольствия и страдание суть основополагающие природные принципы человеческой жизни. Мораль, право и государство должны строиться в соответствии с этим природным началом. [2] Для социальных институтов Бентам обобщенно обозначает это начало как принцип полезности, или величайшего счастья или благоденствия. В развернутой форме он утверждает "величайшее счастье всех тех, о чьем интересе идет дело, истинной и должной целью человеческого действия", целью "во всех отношениях желательной", а также "целью человеческого действия во всех положениях, и особенно в положении должностного лица или собрания должностных лиц, пользующихся правительственной властью". Формулировка принципа пользы не принадлежит Бентаму, и он никогда не приписывал ее себе. Однако именно Бентам придал ей принципиальное значение для построения теории морали. Бентам рассматривал ее не только как описательный и объяснительный принцип нравственности, но и как основополагающее этико-нормативное начало: принцип полезности задает главный критерий оценки действий. Утилитаризм -- направление в этике (этическая теория), согласно которому моральная ценность поведения или поступка определяется его полезностью. Зачатки утилитаризма содержатся уже в трудах древнегреческого философа Эпикура. В более полной форме учение было разработано Джереми Бентамом. Согласно классической формулировке Бентама, морально то, что «приносит наибольшее счастье наибольшему количеству людей». Основные разногласия в теории утилитаризма относятся к определению понятий пользы и счастья. Бентам и многие другие философы считали пользой максимальное превосходство удовольствия над страданием. Некоторые философы, например австралиец Петер Сингер, рассматривают «счастье», как наиболее полное удовлетворение предпочтений и желаний человека, даже если оно не связано с максимизацией удовольствия. В обиходе утилитаризмом называется всякая деятельность, в основе которой лежит грубый материальный расчёт, стремление из всего извлекать выгоду, узкий практицизм. Все люди, согласно Бентаму, стремятся к удовлетворению своих желаний. Счастье, или польза заключается в удовольствии, но при отсутствии страдания, т. е. счастье заключается в чистом, длительном и непрерывном удовольствии. [3] И удовольствие, и польза понимались Бентамом предельно широко: наслаждение — это всякие наслаждения, в том числе чувственные, польза - всякая польза, в том числе выгода. Бентам безусловно "генерализировал" принцип полезности, полагая, что он обобщает все известные принципы морали. Приведя девять различных принципов, отстаивавшихся в моральной философии XVIII в., Бентам замечает: "Фразы различны, но принцип один и тот же". Соединением добродетели и пользы, а также, как это видно из развернутой формулировки принципа полезности, морали и политики Бентам серьезно покушался на устойчивые стереотипы морального сознания и этики, а именно на то, что добродетель противоположна пользе и что в политике и в морали основополагающие принципы различны. Однако Бентам придерживался представления о цельности ценностной сферы и рассматривал антитезу добродетели и пользы как результат смутного понимания как одного, так и другого. Как выразил это русский последователь Бентама Н. Г. Чернышевский (1828–1889), различия между пользой и добром носят лишь количественный характер: польза - превосходная степень удовольствия, добро - превосходная степень пользы. Поэтому для Бентама при правильном понимании блага нет существенной разницы между удовольствием, пользой, добродетелью и счастьем: это разные слова для обозначения одного и того же. Польза - обобщающее понятие, но проверить, является ли определенное действие человека или мера правительства нравственной, или полезной, или доброй, мы реально можем, лишь исследуя в какой степени оно содействовало повышению количества и качества удовольствия людей. Поэтому, приведя реестр основных удовольствий и страданий человека и дав их классификацию, Бентам посвятил специальную главу возможности измерения удовольствий и страданий. Но если в этом он продолжал традиции английской моральной философии, то в анализе различных случаев моральной оценки на основе сопоставления мотива и результата (причем не только по критерию положительный - отрицательный, но и по их качественно-ценностному разнообразию) Бентаму принадлежит несомненный приоритет. Джон Стюарт Милль придал утилитаризму статус концепции, не только выступив с опровержением многочисленных критиков учения Бентама, но и сформулировав позиции утилитаризма по отношению к априоризму и интуитивизму, в частности, как они были выражены Кантом и его английскими последователями. В продолжение той линии в моральной философии, которая идет от Аристотеля и Эпикура, и в противовес кантианству - Милль выводит мораль из того, что составляет конечную (высшую) цель человека. Все люди стремятся к удовлетворению своих желаний, и счастье, или польза заключаются в чистом, длительном и непрерывном удовольствии. При этом утилитаризм — это теория, направленная против эгоизма, т. е. против такой точки зрения, согласно которой добро заключается в удовлетворении человеком личного интереса. Приемлемость или неприемлемость в каждом конкретном случае получаемого удовольствия или выгоды определяется тем, содействуют ли они достижению высшей цели, т. е. общему счастью. На этом же основываются определения явлений и событий как хороших или дурных. Соответственно, мораль определяется Миллем как "такие правила для руководства человеку в его поступках, через соблюдение которых доставляется всему человечеству существование наиболее свободное от страданий и богатое наслаждениями". [4] В полемике с критиками утилитаризма Милль проясняет принцип пользы. Польза действительно заключается в счастье. Но это не личное, а общее счастье: от личности требуется не стремиться к собственному счастью, а содействовать счастью других людей. Такого рода требования имеют смысл. Поскольку было бы наивным уповать на достижение всеобщего счастья и даже счастья значительной части людей, принцип пользы на самом деле предполагает стремление человека к устранению и уменьшению несчастья. Провозглашая общее благо как высший принцип нравственности, Милль, как и его предшественник Бентам, подчеркивал, что человек должен, имея в виду высший нравственный принцип, стремиться обеспечить хотя бы свое частное благо. Вполне в духе протестантской этики тем самым предполагается, что человек должен исполнить в первую очередь свое профессиональное и социальное предназначение; но исполнить его с чистыми руками, по совести - добродетельно. Соответственно Милль решал и проблему добродетели: хотя добродетель может восприниматься индивидом как благо само по себе, она не является целью самой по себе, а есть лишь средство для ее достижения. "Человек не имеет ни малейшего побуждения, ни малейшего желания быть добродетельным: добродетель возбуждает его желание только потому, что составляет средство получить наслаждение и, в особенности, устранить страдание...". Добродетель ценна не сама по себе, а как средство для достижения счастья или как часть счастья. 2.Этика утилитаризма. Этика заключается в том, что в человеке естественный процесс вступает в противоречие с самим собой на основе сознания. Чем дальше отодвигается это противоречие в сферу инстинктивного, тем слабее становится этика. Конечно, этика рождается там, где нечто, заложенное первоначально как инстинктивное в нашей воле к жизни, осознается разумом и развивается далее на рациональной основе. Но весь вопрос в том, чтобы выяснить, что представляет собой эта последняя и первоначальная основа инстинкта солидарности, которая затем развивается мышлением далее за пределами инстинкта, и каким путем происходит весь этот процесс. Дарвин и Спенсер, выдавая за этику психику стадного животного, показали тем самым, что они не поняли сущности проблемы отношения инстинкта и разума в этике. Когда природа намеревается создать совершенное стадо, она не апеллирует к этике, а вкладывает индивидам - скажем, муравьям или пчелам - инстинкты, благодаря которым они успешно строят свое сообщество. Однако этика есть проявление солидарности на основе свободного разума, направленной не только да себе подобного индивида, но и на все живое. Этика Дарвина и Спенсера в корне ложна, так как она слишком узка и не оставляет места иррациональному. Социальный инстинкт, который заменил у них симпатию Юма и Смита, стоит ниже, чем эта последняя, и он, конечно, менее пригоден для того, чтобы обосновать настоящую этику. Переход эгоизма в альтруизм неосуществим даже тогда, когда этот процесс переносят из сферы индивида в сферу рода. [5] Так как в этом случае процесс становится длительным, то он позволяет учитывать тончайшие переходы в этой линии развития и накапливать наследственно приобретенные признаки. Но действительно этическое самоотречение этим не объясняется. Плоды этими подвешиваются на дерево социального инстинкта, но само это дерево не плодоносит. Сила утилитаризма - в его наивности. Бентам и Смит еще обладают этой наивностью. Они понимают общество как сумму многих индивидов, а не как органическое целое. Все их стремления направлены к тому, чтобы побудить людей делать взаимно добро. У Джона Стюарта Милля этой наивности уже нет. Милль, а в еще большей степени Спенсер и другие представители этого направления придерживаются того мнения, что этика поведения индивида в отношении к другому индивиду не может быть обоснована рациональным путем. Следовательно, заключают они, "научная этика" может иметь дело только с отношениями между индивидами и организованным обществом, как таковым. Наивный утилитаризм Бентама объясняет индивиду, насколько нуждается общество в его самоотречении, чтобы сделать счастливыми своих членов, и апеллирует к энтузиазму человека. Биологический и социологический утилитаризм пытается установить некоторое равновесие между эгоизмом и альтруизмом человека. Он стремится быть социальной наукой в сфере духовной жизни. Адам Смит еще четко разграничивает этику и социологию. Выступая в качестве моралиста, он умолкает как социолог, и, наоборот, говоря на языке социолога, он отказывается от роли моралиста. Затем оба эти подхода к этике переплетаются, причем таким образом, что этика включается в социологию. Научная этика предпринимает невозможное - она пытается объективно регулировать альтруизм человека. Она намерена привести в движение жернова мельницы без перепада воды и стрелять из полу натянутого лука. Какими же вымученными кажутся высказывания Спенсера об абсолютной и относительной этике! [6] С точки зрения естественных этических принципов абсолютная этика заключается в том, что человек постигает в себе непосредственно абсолютный этический долг. В связи с тем, что абсолютная этика не ставит никаких границ альтруизму человека и требует, по существу, самопожертвования, почти отрицающего само существование и действие человека, она при столкновении с действительностью должна решать, до какой степени может доходить самопожертвование и в какой мере может быть разрешен минимум компромиссов, необходимый для продолжения жизни и деятельности человека. Научная, биологическая этика не должна заниматься вопросом возникновения прикладной, относительной этики из абсолютной. Спенсер "переплавляет" понятие абсолютной этики и создает свое понятие поведения совершенного человека в совершенном обществе. Мы не должны, говорит он, представлять себе идеального человека самого по себе, мы должны думать, как он будет жить в идеальных социальных условиях. "Согласно гипотезе развития, обе этики обусловливают друг друга и только там, где они сосуществуют, возможно идеальное поведение человека". Итак, рассматриваемая этика возникает объективно. Она определяется тем соотношением, в котором находятся общество и индивид в теперешнем несовершенном состоянии. Место живого понятия абсолютной этики занимает фикция. Этика социологического утилитаризма вооружает человека весьма относительными нормами, подверженными влиянию времени и социальных условий. Подобные нормы только в слабой степени могут стимулировать волю человека к этическому. Более того, они приводят его в смятение, поскольку лишают его элементарного убеждения в том, что он должен поступать в соответствии с совершенными нормами независимо от характера имеющихся условий и что он должен бороться с обстоятельствами по своему внутреннему побуждению, даже не будучи уверенным в каком-либо успехе. Спенсер больше биолог, чем моралист. Этика для него - концепция, в которой господствует принцип полезности, переработанный вместе с приобретенным опытом в клетках мозга и передаваемый по наследству. Тем самым Спенсер отбрасывает те внутренние силы, которыми живет этика. В результате исчезает стремление человека к совершенствованию личности, достигаемому только в этике, и жажда духовной удовлетворенности, также поддерживаемая только этикой. [7] Утилитаризм, ставший научной этикой, отказывается от индивидуальной этики во имя одной лишь социальной этики. В первом случае этика может продолжать существовать, поскольку она еще сохраняет за собой основу жизни и лишилась только периферийных участков. Во втором случае она старается утвердиться на периферии и отказаться от центра жизни. Индивидуальная этика без социальной - несовершенная этика, которая, однако, может быть очень глубокой и жизненной. Социальная этика без индивидуальной — это изолированный от всего тела орган, не получающий никаких жизненных соков. Она постепенно оскудевает, прекращая свое существование в качестве этики. Бессилие научной, биологической этики проявляется не только в том, что она остановилась на утверждении относительности всех этических норм, - она не в состоянии больше должным образом защищать идеи гуманизма. В эволюции этики господствует неумолимая закономерность. Античная этика выработала принцип гуманизма, потеряв в лице позднего стоицизма интерес к организованному обществу, существовавшему в античном государстве. Современный утилитаризм вновь теряет чувство гуманности - и в той мере, в какой он все последовательнее превращается в этику социально организованного общества. Иначе и быть не может. Сущность гуманности состоит в том, что индивиды никогда не могут мыслить со столь безличной целесообразностью, как это свойственно обществу, и приносить отдельную жизнь в жертву какой-либо цели. Мораль, направленная на процветание организованного общества, не может предложить ничего другого, кроме жертвования индивидами или группами индивидов. [8] Общество не может существовать без жертв. Этика, исходящая из индивидуальной этики, старается распределить эти жертвы таким образом, чтобы они благодаря альтруистическим чувствам индивидов были по возможности добровольными, а тяжесть жертв для тех, кто их приносит, несколько облегчалась благодаря участию других индивидов. Эта этика есть учение о самопожертвовании. Социологическая этика, отвергающая индивидуальную этику, утверждает, что прогресс общества осуществляется согласно неумолимым законам ценою свободы и счастья индивидов и групп индивидов. Она есть учение о "жертвах". 3.Поздний утилитаризм Совершенно закономерно, что биологический и социологический утилитаризм постепенно, но неизбежно приходит к убеждению, что он, собственно, не преследует цели дать наибольшее счастье наибольшему числу людей. Эта цель, сформулированная Бентамом, отодвигается теперь утилитаризмом как сентиментальная и заменяется идеей, более соответствующей действительности. То, что должно осуществиться в условиях все более расширяющегося взаимодействия между индивидом и обществом, не есть - если об этом сказать открыто - повышение благополучия индивида или общества, а.… есть просто дальнейшее улучшение и совершенствование жизни. Как бы ни старался утилитаризм противиться этому выводу, ясно одно - став биологическим и социологическим, он изменяет свой этический характер и оказывается на службе над этическими целями. [9] Правда, Спенсер еще борется за то, чтобы удержать его в колее естественного этического чувства. Утилитаризм, направленный на улучшение и совершенствование жизни, уже не считает обязательными для себя требования гуманизма, более того - он полон решимости при соответствующих обстоятельствах выйти за рамки этих требований. Утилитаризм полностью подчинен биологии. Если предположить, что благополучие общества зависит от использования достижений биологии и социологии, то в таком случае исчезает необходимость оставлять некоторые этические нормы поведения на усмотрение индивида. Его можно обязать выполнять эти нормы при условии, что отношения между ним и обществом будут благодаря применению экономических и организационных мер развиваться в наиболее целесообразной форме. Здесь наряду с социальной этикой выступает на сцену социализм. Первыми социалистами были Анри де Сен-Симон (1760–1825), Шарль Фурье (1772–1837), Пьер Жозеф Прудон (1809–1865), во Франции, фабрикант Роберт Оуэн (1771-1858), в Англии, Фердинанд Лассаль (1825- 1864), и другие - в Германии. Карл Маркс (1818–1883) и Фридрих Энгельс (1820–1895) выдвигают в "Капитале" последовательную программу, в которой они требуют уничтожения частной собственности и установления государственного регулирования труда и распределения продуктов труда. В связи с появлением социализма этический утилитаризм утрачивает свое значение. Надежды масс обращаются больше не к тому, что может сделать для общества все более крепнущая и более эффективная по своему социальному воздействию мораль, а к тому, что может быть достигнуто в результате освобождения сил, заложенных в самих вещах. Утилитаризм продолжает еще оставаться в моде среди интеллигенции как эффективная идеология реформизма. В соревновании с социализмом возникает даже сильное движение, призывавшее всех людей, общество и государство к целенаправленной борьбе против социальной нужды. Одним из руководителей этого движения был Фридрих Альберт Ланге (1828–1875), автор "Истории материализма" (1866). В своем труде "Рабочий вопрос и его значение для современности и будущего" (1866) он рассматривает социальные задачи времени и целесообразные меры для их решения и взывает к этическому идеализму, без которого, по его мнению, не может быть достигнут положительный результат. Это движение поддерживает также и христианство. [10] В 1864 году епископ из Майнца Кеттелер в своей книге "Рабочий вопрос и христианство" выступил за создание христиански-социальной идеологии. Представители английского духовенства Фредерик Денисон Морис (1805–1872) и Чарлз Кингсли (1819–1875) ратуют за социальную направленность христианства. Свою знаменитую проповедь "Послание церкви рабочим" Кингсли произнес в воскресенье 22 июня 1851 года перед рабочими, прибывшими в Лондон на первую всемирную выставку. Ввиду того что его выступление вызвало сильное возбуждение в народе, епископ Лондона запретил ему в дальнейшем произносить проповеди. Вывод 1) Так как утилитаризм является привычным термином, но его популярное употребление может приводить в смущение и вводить в заблуждение, например, это теория о том, что «цель оправдывает средства», и что «мы должны содействовать наибольшему благу наибольшего числа людей». Так как английское слово utility может иметь значение «пригодности» («полезности»), теорию могут иногда характеризовать в том смысле, что «морально правильное есть то, что наиболее полезно». В некоторых отношениях каждая из этих популярных характеристик является правильной, но утилитаризм является значительно более сложной и благородной теорией, чем это внушает подобные расхожие толкования. Последнее обстоятельство делает для нас понятным, почему многие проблемы биомедицинской этики рассматриваются и решаются сегодня с позиций утилитаризма в различных его разновидностях. Все люди, согласно Бентаму, стремятся к удовлетворению своих желаний. 2) Этика заключается в том, что в человеке естественный процесс вступает в противоречие с самим собой на основе сознания. Чем дальше отодвигается это противоречие в сферу инстинктивного, тем слабее становится этика. Утилитаризма — направление в этике (этическая теория), согласно которому моральная ценность поведения или поступка определяется его полезностью. Зачатки утилитаризма содержатся уже в трудах древнегреческого философа Эпикура. В более полной форме учение было разработано Джереми Бентамом. 3) Совершенно закономерно, что биологический и социологический утилитаризм постепенно, но неизбежно приходит к убеждению, что он, собственно, не преследует цели дать наибольшее счастье наибольшему числу людей. Эта цель, сформулированная Бентамом, отодвигается теперь утилитаризмом как сентиментальная и заменяется идеей, более соответствующей действительности. Утилитаризм, направленный на улучшение и совершенствование жизни, уже не считает обязательными для себя требования гуманизма, более того - он полон решимости при соответствующих обстоятельствах выйти за рамки этих требований. Утилитаризм полностью подчинен биологии. Заключение Итак, мир получил действенное социально-этическое учение. Но оно образует только один рукав в русле большой реки. Господствовавшее во времена рационализма всеобщее убеждение в том, что предлагаемые реформы должны осуществляться под эгидой этики, теряет свою силу. Этика, стремящаяся создавать будущее человеческого общества, ценится все меньше и меньше. Сколь удивительна судьба этики! Утилитаризм ограждает себя от всякой натурфилософии, стремясь быть этикой, заботящейся только о практической стороне жизни. Но потому ему и не удается избежать своей судьбы - погибнуть от натурфилософии. При попытке утвердить себя и раскрыть до конца свою сущность он становится биологическим и социологическим утилитаризмом, тем самым он теряет свой этический характер. Помимо своей воли он вынужден заниматься явлениями и процессами природы, не оставив без внимания и космические проблемы. Стремясь быть только практической этикой человеческого общества, утилитаризм на деле становится "природным". Положение не спасает и то, что удалены все сучки; шипы ранят руку. Ни одна этика не может избежать дискуссии с натурфилософией. Список литературы 1.Гусеинов А.А., Апресян Р. Г., «Этика» 2005г. С. 89-96 2.Апресян Р. Г., «Этика» Москва 1998г. С. 141-149 3.Прокофьев А. В., «Этика» Москва 1998г. 194 с. 4.Бердяев Н. А., «О назначении человека» 2000г. С. 43-54 5.Биоэтика: проблемы и перспективы/ Отв. ред.: С.М.Малков, А.П.Огурцов. – М.: ИФРАН, 1992. - 210 с. 6. Аристотель. Никомахова этика. // Аристотель. Сочинения: в 4-х т. Т. 4. -Мысль, 1984. - С. 53-293. 7. Гиппократ. Избранные книги: Пер. с греч. Проф. В. И. Руднева. - М.: "Сварог", 1994. - 736 с. 8. Кант И. Метафизика нравов// Там же, т. 4, ч. 2. 9. Кант И. Основы метафизики нравственности// Кант И. Сочинения: в 6-й т. Т. 4, ч.1. - М.: Мысль, 1965. - С.219-310. 10.Кант И. Критика практического разума// Там же, - С. 311- 501. |