Эконом. Рассказ Рыжуха
 Скачать 40.12 Kb.
|
|
З. Шедогуб Рассказ Рыжуха Лизе часто снится один и тот же сон: она в детском доме подкарауливает каждую входящую в здание женщину в надежде, что та удочерит её. Но шло время, и никто не обратил внимания на тощую долговязую девочку, большеглазую, большеротую, огненно-рыжую. - Что тебе не хватает, Рыжуха? Чего ты так мечешься? А я и не хочу, чтоб меня кто-то усыновил. Здесь я уже привык, а что там меня ждёт, не знаю, – успокаивал её Вася, красивый темноволосый мальчик, единственный друг в детдоме. - Вот подрастём, окончим школу, получим комнатушку, поженимся и будем жить счастливо, - рисовал он Лизе будущую жизнь. Но девочка не могла успокоиться: она ненавидела лимонно-жёлтые обои в помещении, одинаковую мебель, однообразную пищу. Как и многие детдомовцы, мечтала о доме. Однажды Лиза увидела у входа в здание красивую женщину в чёрном платье. Под поблекшими от слёз карими глазами чёрные круги, на лице застыла маска скорби. Бедная женщина зашла в детский дом по совету психолога: после трагической гибели мужа и дочери она не жила, а существовала. Она по-прежнему работала в банке, общалась с людьми, а душа её находилась в мире мёртвых. В один миг Лиза всё поняла: эта женщина не оттолкнёт её: ей самой она нужна как соломинка утопающему. Девочка с криком «мама» бросилась к ней, и они обнялись и зарыдали. Теперь у Лизы есть мама Дарья, есть прекрасная квартира в центре Краснодара, а счастья всё равно нет, потому что по-прежнему плачет и страдает приёмная мать, не может заходить в комнату, где вор-рецидивист зверски убил её мужа и семилетнюю дочь Алинку. И как ни уговаривала её Лиза продать квартиру и сменить обстановку, Дарья не соглашалась. - Лиза, их души здесь, в этой квартире, я чувствую их, они ждут меня, не могу их бросить, - плача, твердила она. Видно, бедная женщина уже привыкла страдать и не могла жить без этого чувства. Лизе же грустно в новом доме: здесь всегда было тихо, не звучала музыка, не звенел смех, словно в квартире лежали покойники. Она была так же одинока, как и мать. Вася, отслужив в армии, предлагал жениться, но приёмная мать строго сказала: - Окончишь университет, получишь образование – делай, что хочешь. Лиза отложила свадьбу, а Василий переспал с женщиной, которая родила ему сыновей-близнецов. Теперь он жил в станице и растил детей, а по воскресеньям навещал Лизу. Они шли в кафе, ели мороженое и вспоминали детдомовское детство. Вася нежно целовал Рыжуху, гладил её тонкие пальцы, и девушке казалось, что она почти счастлива. - Вот выращу своих парней и будем жить вместе, - каждый раз обещал он. Одна есть радость у Лизы: работа в гимназии. Она любит свой сорок второй кабинет на четвёртом этаже. Пирамидальные тополя заглядывают в окна и роняют на подоконники золотые листья. По-отечески смотрит на неё с портрета Алексей Горький. В шкафах на полках стоят подаренные родителями книги. Раньше, в советское время, они были дефицитом, а сейчас их тащат мешками в школу, чтобы не выбрасывать. Да, изменилась жизнь и её ценности! Если бы можно было ночевать в школе, Лиза бы вообще бы не ходила домой. Здесь бурлит жизнь: утром звенит детский смех, весело щебечут пятиклассники, звучит музыка, постепенно шум усиливается, и школа гудит, как улей, и только после звонка наступает долгожданная тишина. Лиза чувствует детей и всегда знает, кто из ребят не выполнил заданий, кто из них хитрит и обманывает, и школьники не могут никак вычислить, кто обо всём доносит учительнице русского языка. Вот и сейчас у неё на третьем уроке окно и можно отдохнуть, но что-то беспокоит её. Она идёт в кабинет истории, чтобы увидеть свой десятый «А». Перемена уже заканчивается, а в классе сидят одни девочки. - А где наши мальчики? – спрашивает она их, но десятиклассницы делают вид, что не слышат классного руководителя, и только красавица Алиса, ехидно улыбаясь, за всех небрежно отвечает: - Ребята поехали в военкомат. Сначала Лиза поверила её словам и ушла из класса, но спустя несколько минут вспомнила ехидную улыбку девочки и вновь встревожилась и решила пойти в спортзал, так как учителя физкультуры всегда в курсе всех новостей. Физрук, по кличке Мишка Косолапый, на её вопрос быстро бросил: - Не ищи своих пацанов: они на перемене в окно выпрыгнули. Пошли десятиклассников из соседней школы бить. У них какие-то свои разборки. Сначала Лиза обомлела, но потом возмутилась: - И вы, Михаил Степанович, так спокойно об этом говорите? Их же за групповую драку привлекут к ответственности! Ребята рискуют своим будущим! Вы на машине? Физрук кивнул. - Сейчас сядем в машину и догоним их! Надо спасать ребят! Через пятнадцать минут они были уже у соседней школы. Из остановившегося на остановке трамвая выпрыгнули десять боевиков во главе с новеньким Арсением, прибывшим в сентябре из частной школы. Увидев учителей, мальчишки испуганно остановились. - Ёлки-палки! Наша Рыжуха с Мишкой Косолапым! Вот влипли! - Здорово, придурки! – поприветствовал ребят физрук.- На учёт в полицию желаете? Зачем тогда пришли в десятый класс? Разворачивайтесь и маршируйте в школу вместе с классным руководителем! К удивлению учителей, мальчишки молча повернули на остановку. Видно, многие пожалели, что попали в такую неприятную историю. - Извините нас, Елизавета Петровна, - тихо произнёс Аркадий, худенький интеллигентный юноша, которого она учила с пятого класса и очень любила. - Сегодня родительское собрание, и вы пропали, ребята! – вспылила учительница. – Вы хоть знаете того, за кого рисковали своей жизнью и будущим? Этот парень учился в нашей гимназии всего одну четверть, получил несколько двоек, и мать перевела его сначала в обычную школу, а потом в вечернюю. Драчун и скандалист, он вчера оскорбил десятиклассников из соседней школы, а вы, борцы за справедливость, решили его защищать. Каким местом думали? Елизавета Петровна так расстроилась, что не могла проводить урок литературы. Она нарисовала на доске три огромных точки с восклицательным знаком и спросила у ребят, что это значит? Десятиклассники начали гадать. - Это мат, - предположил Арсений. - Нет, - ответила она, - но в одном ты прав: это те нелестные определения, которые я хотела бы дать вам всем. Девочкам за равнодушие и безразличие к судьбам одноклассников, а вам, мальчики, за глупость и стадное чувство. Вы пошли за Арсением и решили одним махом перечеркнуть все ваши достижения. Молодцы! Елизавета Петровна, нервно сжимая руки, замолчала и села за учительский стол. Потом откинула назад свои огненно-рыжие волосы и тихо произнесла: - Напишите сочинение «Кем я хочу стать и почему?». Ей хотелось ещё сказать о том, что у такой золотой молодёжи, как Арсений, всё будет: и институт, и престижная работа. А другим мальчишкам, чтобы поступить в вуз на бюджет, нужны сто баллов по каждому предмету и безукоризненная биография. После шестого урока Лиза не спустилась даже в столовую и решила готовиться к родительскому собранию. Она заварила себе крепкий кофе, вновь уселась за стол и стала обдумывать план собрания. Тут зазвонил телефон, и охранник недовольно предупредил: - К вам поднимаются родители! Распахнулась дверь, и в кабинет ввалился высокий широкоплечий мужчина в новом сером костюме. Из-под чёрных бровей холодно глядели на неё тёмно-зелёные глаза. - Каменный гость! – с иронией подумала Лиза, с трудом подавляя в себе желание встать перед этим начальником. Он недовольно посмотрел на молодую учительницу как на существо низшего сорта. - Сын доложил мне, что вы желаете меня видеть, - громко произнёс он. - Да, я вызывала Вас, Степан Борисович. Вы перевели Арсения из частной школы с хорошим аттестатом, а сейчас, к сожалению, у него много отрицательных оценок. Если так будет учиться, то в полугодии будут двойки, а впереди ЕГЭ. Кроме того, он сегодня увёл мальчишек с урока истории. Они собирались устроить драку с ребятами из соседней школы. - Я слышал о гимназии неплохие отзывы, поэтому и перевёл сюда сына, - перебил её Степан Борисович. – Оказывается, ошибался. Теперь сомневаюсь в вашем профессионализме. Как вы допустили, что мальчик попал в подобную ситуацию? Почему не увлекли его учёбой? Как работает охрана и вы как классный руководитель? Мне проблемы не нужны. У меня на проводе Москва, Кремль! А вы отвлекаете меня от государственных дел! Да что я с вами тут разговариваю! Надо идти к директору! - Вы не только важный чиновник, но ещё и отец, - попыталась перебить его Елизавета Петровна, но мужчина не стал её слушать и пошёл жаловаться на неё директору гимназии. Лиза прижала к пылающим щекам ладони, пытаясь их охладить, затем стала пить уже остывший кофе. Она хотела ещё откусить кусочек шоколада, но не успела: в кабинет заглянула полная, нарядно одетая блондинка. - Иванова Алла Юрьевна, - мило представилась она и протянула учительнице коробку дорогих конфет. – Я деловой человек, на собраниях никогда не бываю, но Алиса сообщила, что вы хотели меня видеть. Не понимаю, какие претензии у вас к моей дочери? Учится моя девочка прекрасно. Занятия не пропускает. Ходит в гимназию, как монашенка, в чёрном костюме. - Конфеты, пожалуйста, уберите, - сказала Елизавета Петровна. – А замечания у меня именно по внешнему виду. Да, Алиса ходит в чёрном костюме, но юбка у неё шифоновая. На уроке математики она шокировала всех. Пока учитель исправлял на доске задачу, она расстегнула свой удлинённый пиджак и осталась в одном шёлковом белье. Мои юноши были в изумлении. Тут не до математики. - Как Вам, Елизавета Петровна, не стыдно! Вы сами были на этом уроке? Если Вам не по карману шифон, то я не виновата. Но этот материал не находится в перечне вещей, запрещённых в гимназии, а Вы придираетесь к ребёнку, потому что у Вас нет своих детей. Если бы выносили дитя девять месяцев, родили его в муках, тогда бы не делали из мухи слона. - Заберите свои конфеты, - обиделась на неё Елизавета Петровна, увидев, как Алла Юрьевна уходит из класса. – Да, бьют родители в самое больное место, - вытирая слёзы, подумала она. Лиза вновь вспомнила детский дом, Василия, своё одиночество и этот неудачный день, который неизвестно чем закончится. Расстроенная девушка наклонила голову и прижалась лбом к столу. Густые рыжие волосы упали на худые пальцы и тетрадь, в которой она записывала план собрания. Лиза попыталась расслабиться и успокоиться. Вдруг ей показалось, что кто-то прикоснулся к её плечу. Она подняла голову: рядом стоял молодой человек, лет тридцати, на правом его плече висел фотоаппарат. Он с любопытством взглянул на учительницу, и в его тёмно-серых глазах засверкали весёлые искорки. - Рысаков Иван – журналист «Краснодарских известий». К нам в редакцию пришло письмо от бывшей вашей родительницы с жалобой на вас, Елизавета Петровна. Женщина обвиняет вас в том, что вы ещё в пятом классе закодировали её сына, что из-за вас он стал вором. Хочу во всём разобраться… Лиза грустно усмехнулась, молча встала из-за стола, подошла к шкафу и долго рылась в бумагах. Наконец вытащила папку и отдала её журналисту. - Это протоколы родительских собраний и записи бесед с родителями. Слава Богу, их не выбросила. Я пришла в гимназию по окончании университета, всего боялась, а тут ещё председатель родительского комитета, Татьяна Ивановна, предупредила, что в классе много жалобщиков, поэтому и записывала каждую фразу, вела дневник. Если этого недостаточно, обратитесь к директору: он всё знает. Эта Дегтярёва когда-то ему на меня жаловалась, что не даю ей покоя, что часто прихожу к ней домой или вызываю её в школу. А я ведь не сразу заметила, что Гриши есть серьёзные проблемы. Это был маленький худенький мальчик, тихий и незаметный. Но в ноябре дети начали раздеваться в классе, и ежедневно стали у них пропадать деньги, ключи, кошельки, телефоны. Жаловались дети и родители. Я стала следить за ребятами и однажды увидела, как мальчик вышвыривает ключи в окно. Вызвала мать. Её реакция была острой и болезненной. Вместо того чтобы извиниться перед ребятами, она устроила скандал, затем через месяц повела меня к директору, Виктору Фёдоровичу. Он защитил меня и посоветовал женщине больше заниматься ребёнком. Когда мы вышли из кабинета, я сказала, что больше не буду бегать за Гришей, не стану возвращать украденные им вещи и просить родителей не обращаться к участковому, но мы встретимся в полиции через месяц. Так всё и произошло, так что кое в чём Дегтярева права. Вскоре она перевела мальчика в другой класс и наши пути разошлись. Наверное, и моя вина есть в том, что не смогла спасти мальчика: была молода, обидчива, не сумела убедить мать, что Грише нужна психологическая помощь. А сейчас извините меня: мне надо готовиться к родительскому собранию. Журналист ушёл, а Лиза, чтобы успокоиться, подошла к окну и распахнула его. На подоконнике, как цыплята, выстроились в ряд золотые листья тополя. Девушка взяла один из них и ласково погладила его по жёлтой спинке. Она в этот миг так мечтала о том, чтобы и её кто-то пожалел и нежно прижал к себе. Ей было очень грустно: она всегда думала, что её в гимназии все любят и уважают, а теперь поняла, что это не так. Лиза смахнула с длинных рыжих ресниц слезинки и увидела, что в комнате не одна, что за ученическим столом уже сидит председатель родительского комитета и с любопытством наблюдает за ней. - Что Вы, Елизавета Петровна, так переживаете? Кристина мне обо всём рассказала. Ведь ничего страшного не произошло! Драки не было. Родители Вам за это благодарны. Я считаю, что надо повезти в эту субботу детей в лес, чтобы они сдружились, ведь в классе много новеньких. Я уже договорилась с родителями. Остановимся на ночь в охотхозяйстве, там есть домики для охотников, будет чудесно! Татьяна Ивановна уже десятый год была председателем родительского комитета и считала, что именно она является истинным классным руководителем. Елизавета Петровна прекрасно это видела, но не пыталась с ней бороться: ей нужен был помощник в воспитательной работе, а не враг. - А оформление документов на выезд? – спросила учительница. - Мы не будем их оформлять. Это будет семейная поездка. Каждый родитель едет со своим ребёнком. И хотя Елизавета Петровна прекрасно понимала, что не все родители поедут в лес, что она опять рискует своим будущим, но согласилась с ней. - Вот и прекрасно! – улыбнулась Татьяна Ивановна. – Будем собирать деньги и на нужды класса, и на поездку. Она стала раскладывать на столе свои документы. Собрание прошло, на удивление, спокойно: Татьяна Ивановна отчиталась о проделанной родительским комитетом работе и предложила переизбрать комитет, но желающих работать не было, поэтому решили оставить тот же состав. За поездку в лес тоже родители дружно проголосовали. В субботу отправились в горы на двух автобусах. Только выехали за город, начался ливень, и настроение у Елизаветы Петровны испортилось. - Разворачиваем автобусы назад, - предложила она. – Что делать в лесу в такую погоду? - Нет, - возмутились десятиклассники. – В горах дождя не будет! Когда приехали в охотхозяйство, дождь и в самом деле прекратился, но с деревьев капала вода, в колеях и низинах темнели грязные лужи, домики были закрыты: видно, егерь из-за непогоды решил отправиться домой. Елизавета Петровна первой вышла из автобуса, сразу же промочила ноги и огорчённо сказала: - Возвращаемся в Краснодар! И как же вы, Татьяна Ивановна, договаривались с егерем? – упрекнула она председателя родительского комитета. - Нет! Мы не поедем в город! – возмущённо загудели ребята. – Разведём костёр! Будем греться у огня! Это же прекрасно! - А спать где будете? - Мы не будем спать! Будем любоваться природой! – дружно ответили дети. А вокруг росли вековые дубы. На покрашенных голубой краской домиках висели одинаковые чёрные замки. Вдали, под навесом, лежала гора довольно-таки сухих поленьев. Аркадий выпрыгнул из автобуса и, как горный козёл, легко перелетая через лужи, бросился к старенькому домику, стоявшему рядом с поленницей, и распахнул покосившуюся незапертую дверь. Здесь когда-то было пристанище егеря, а теперь – склад. Возле давно не беленных стен стояли трёхэтажные ржавые кровати, на них лежали замызганные матрасы, возле окошка примостилась небольшая печка. - Вот Вам, Елизавета Петровна, место для тех, кто любит поспать и погреться! Затопим печь – и всё будет чудесно! – сияя синими, как ясное небо, глазами, звонко закричал Аркадий. Лиза, понимая, какую ответственность за здоровье детей взвалила на себя, по-прежнему хотела возвратиться в Краснодар и поэтому обратилась за помощью к родителям. Но те во всём поддержали десятиклассников. Александр Степанович, бывший кадровый офицер, приказал ребятам вытащить из автобусов вещи, сложить их на дрова и затем расчистить место для костра. Девочки и женщины тем временем спустились к шумящей внизу речке, после дождя бурной и полноводной, и застыли, очарованные красотой кубанской природы. Величаво стоят столетние дубы, раскинув в стороны корявые ветви-руки и роняя с резных ярко-жёлтых листьев дождевые слёзы, а за ними до самого горизонта спускаются по горным склонам деревья и кустарники, разодетые старушкой-осенью в золотые, багряные, серебряные одежды. Кое-где зеленеют луга и вечнозелёные ели, озаряемые пробившимися сквозь свинцовые тучи тёплыми лучами солнца. - Кристина, девочки, поднимайтесь скорее наверх! Помогите накрыть столы! – стараясь заглушить говор реки, изо всех сил кричала Татьяна Ивановна. Учительница наблюдала за тем, как быстро, без суеты всё закрутилось: ярко запылал костёр, появились скатерти с едой. Каждый занимался каким-то делом. Елизавета Петровна вдруг почувствовала себя лишней. Она зашла в сторожку. Здесь Аркадий и Арсений уже растопили печку и протянули над ней к железным кроватям верёвки, на которых уже висели мокрые носки. Марина и Олеся, свесив с кровати босые ноги, грелись. Увидев классного руководителя, они виновато улыбнулись: - Мы, Елизавета Петровна, не сачки: просто сушим одежду, чтобы не заболеть! А ребята – наши спасители! - Да, здесь можно и поспать, но не поместимся все, - заметила учительница. - Нет, ночью будем считать звёзды, - мило улыбнулась Марина, весело сверкая чёрными бусинками глаз. К ночи небо прояснилось, и миллиарды звёзд высыпали на нём. Освещаемая огромной луной, внизу блестела река. Где-то в лесу выли шакалы. Два костра, детский и родительский, словно соревнуясь, поднимались к небу, разбрызгивая вокруг огни и выхватывая из темноты причудливые очертания людей и деревьев. Лиза ходила от костра к костру, пытаясь всех контролировать. Когда она подходила к десятиклассникам, начинал дурным голосом орать Арсений: - Рыжая, рыжая, ты на свете всех милей, Рыжая, рыжая, не своди с ума парней… Елизавета Петровна понимала, что Арсений специально дразнит её, но пыталась скрыть свой гнев. - Что пьём? – всякий раз спрашивала она. - Чай! – смело протянула ей кружку Марина. – Пробуйте, Елизавета Петровна! Проверяйте! Лиза знала, что у адыгейки Марины вряд ли в чае будет спиртное, а вот за остальных ребят она беспокоилась: боялась, как бы родители не согрели детей коньячком. - А где Аркадий? – с тревогой спросила она, заметив отсутствие своего любимчика. - Наверное, спустился к реке, - ехидно захихикал Арсений. Елизавета Петровна, хватаясь за ветки, чтобы удержаться и не свалиться в воду, медленно спускалась по склону и чуть не упала на мальчишек, которые сидели на поваленном дереве и курили. Заметив её, они ловко выбросили окурки в реку. - Зачем вы курите, ребята? Это ведь вредно! – возмутилась она. Но через несколько секунд уже по-другому: по-матерински обняла любимого ученика и заботливо спросила: – А ты зачем себя губишь, Аркаша? Разве отец не говорил тебе об этом? - Да он знает, что я курю, - недовольно произнёс мальчик и, стесняясь её объятий, оттолкнул учительницу и попытался от неё отойти. - Не может быть… Он же врач, хирург! – воскликнула она, покачнувшись, но всё же удержалась на ногах и не упала на поваленное бревно. Елизавета Петровна не поверила ученику и решила подняться к костру, который родители соорудили себе, чтобы не мешать детям. «Взвейтесь кострами синие ночи, Мы, пионеры, дети рабочих…» - дружно пели они. - Даниил Игоревич, можно с Вами поговорить! – громко позвала Лиза отца Аркадия. Мужчина, худой и высокий, легко поднялся с пенька и подошёл к ней. - Ну что там моё чадо натворило? - с иронией спросил он. - Вы знаете: наш Аркаша курит! - Знаю! Сам покупаю ему дорогие сигареты! - Зачем? - Потому что люблю! Чтоб не подбирал бычки, не заразился, не курил разную гадость! - Но ведь Вы могли повести сына в онкологический центр, показать ему, к чему приводит курение! – возмущённо произнесла она. - Не хочу испугать мальчика: он у меня один, да и у нас в семье курят и его мама, и бабушка, так что всё бесполезно. Надеюсь, когда-то бросит. В словах Даниила Игоревича звучала такая любовь и нежность к сыну, что Елизавета Петровна вдруг стала завидовать ему. Ещё недавно она презирала тех родителей, кто слепо любил своих детей, баловал их и портил. Но здесь, в лесу, вдали от цивилизации, вдруг ощутила страшное одиночество и поняла, что жила всё это время не так, что она, женщина, рождена для счастья, для материнства, что тоже страстно хочет любить, баловать и лелеять своё дитя. Лиза ещё не знала, кто будет отцом её ребёнка, Василий или другой мужчина, но в этот вечер твёрдо решила, что обязательно родит сына, своего, родного, неповторимого, такого милого, как Аркадий, который никогда не оттолкнёт её и не забудет. Ребёнок спасёт и её, и Дарью, наполнит их жизнь смыслом и радостью. |