право собственности. Ваганова 603 М_реферат. Ваганова Александра группа 603 М
 Скачать 368.27 Kb.
|
|
Ваганова Александра группа: 603 М «Основные положения право собственности» состоит из двух частей. Первая – «Основные принципы права собственности», рассмотренная Уго Маттеи, которая посвящена сравнительному анализу права собственности, то, как оно трактуется в США и основных европейских странах. Вторая часть – «Право собственности и иные вещные права в России», написанная Е.А. Сухановым и посвящена вопросам права собственности в России. Основная концепция автора У. Маттеи состоит, в том что право собственности может быть сведено к сравнительно небольшому числу основных принципов, преимущественно экономического и политического характера, которые различные правовые системы только описывают радикально различным образом, рассмотрены несколькими фундаментальными темами. Сравнительный анализ принципов права собственности в европейских странах и в США интерпретируются общие представление о том, как регулируется правовое оформление отношений собственности, в экономическом и в правовом отношении. Развитие право собственности — это медленный кумулятивный процесс, который имеет существенные различия. Нормы права собственности являются весьма древними, более древними, чем сама идея государства, тем самым содержание норм меняется от места к месту, представляет собой идеи обязательности права личной собственности во времени и пространстве, поэтому право собственности является предметом широкого правового многообразия. Основными отличительными особенностями права собственности в системе общего права, является, что собственность понимается представителями правового сообщества англоязычных стран в широком смысле и по содержанию, как у экономистов применяется, а то есть приближена к понятию права собственности. В последствие, данная категория охватывает самые разнообразные отрасли права, которые в римской правовой традиции сохраняют четкие различия и которые не применимы к праву собственности. Тем самым право собственности в странах общего права разделяется на реальное (недвижимое) и персональное (движимое) имущество, такое деление обусловлено рядом различных правовых средств защиты на вещные и личные иски. Вещный иск направлен на защиту вещи, предъявляется любому лицу, поскольку обязывает не совершать нарушения в отношении кого бы то ни было. Личный иск охраняет права одного лица, и может быть предъявлен только одному лицу, который является субъектом обязательства. При предъявлении вещного иска можно вернуть владение такой вещью, а при предъявлении личного иска возможно лишь получить денежную компенсацию за ущерб, причиненный Ваганова Александра группа: 603 М утратой имущества. В таком случае правильно квалифицировать, что в системе общего права реальное имущество охраняется вещным иском, а персональное имущество личным иском. Для романо-германской системы права, по мнению У. Маттеи характерны несколько иные общие закономерности нормативного регулирования права собственности, во-первых, это теория единства вещных прав, в которой расщепление правомочий собственника является характерной чертой феодализма. Но число таких правомочий собственника не должны выходить за пределы и быть под контролем, а также правомочия собственника ограничивались лишь узким кругом отношений собственности. Во-вторых, собственность считалась «связкой» естественных прав, которые вытекали из личной свободы. Суверенитет индивида над собственностью рассматривался как эффективная преграда для государства. У. Маттеи негативно высказывается по основным положениям гражданского права в противоположность общему праву, в особенности по отношению вопроса об абсолютным господстве над вещью, которое являлось для романо-германской системы права из принципа нормативного регулирования отношений собственности. У. Маттеи отмечает, что в современном праве стремление к неразрывности существующего правопорядка, достигается через введение в тексты основных законов специальных положений, регулирующих отношения собственности и занимающих более высокое по отношению к прочим источникам права положение в иерархии правовых норм. Такие конституционные положения раскрывают основополагающие распределительные предпочтения общества. Например, некоторые социалистические конституции, которые продолжают действовать, содержат запрет на передачу средств производства, и земли в частную собственность. Однако в ранних конституциях государств Запада имеет противоположную тенденцию определяет частную собственность на фундаментальные ценности общества. Так, например действующая конституция Французской Республики, в которой частная собственность объявлена священной и неприкосновенной, наряду с личной свободой, неприкосновенностью и сопротивлением политическому гнету. А в Конституции США относят право на частную собственность, наряду с правом на жизнь и свободу, к числу 3 основополагающих ценностей. Промежуточный выбор, по мнению У. Маттеи, лежит в области конституционного нормотворчества иного рода, для которого характерна «социальная функционализация» частной собственности. Германское и итальянское конституционное право собственности охраняет право собственности Ваганова Александра группа: 603 М индивидов в принципе, но ограничивает его осуществление и приобретение во избежание социального неравенства. Такому промежуточному подходу следует в настоящее время конституции бывших социалистических стран, в том числе России, Венгрии, Чешской Республики и Польши, в этом смысле частная собственность, несмотря на внутренние противоречия институту и приводящие его неразрешимые политические разногласия, на данный момент поставлена во главу процесса перехода от плановой экономики к экономике рынка. У. Маттеи считает, что между крайностями, выступает священная неприкосновенность прав собственника в американо-французской модели, а с другой стороны запрет на частную собственность в социалистическом праве, и с другой находит представление о защите права собственности, как «социальная функция» последнего. Основной целью кодификации выступает единообразное правовое регулирование в какой-либо сфере общественных отношений. Так, У. Маттеи отмечает, что основные задачи, которые преследует кодификация это нормативные положения о праве собственности в гражданских кодексах, и которые связаны с тем, «чтобы организовать правовую мысль и проследить основополагающие принципы права собственности». Автор, также отмечает, что кодификация норм о собственности не только в странах гражданско-правовой традиции, но и для современного законодательства стран общего права существует в виде общих принципов правового регулирования отношений право собственности. Собственно, сама кодификация норм о собственности опирается на двух фундаментальных принципах: 1. принцип нейтрализация воздействия извне, сопутствующей всякой частнособственнической деятельности. Кодексы направлены на защиту индивидуального выбора, согласующегося с уже произведенным компетентным органом распределением вещных прав; 2. структура вещных прав отлична от прав, вытекающих их договорно- обязательственных отношений, так и интересов, на страже которых стоит деликтное право. Только субъективное право собственности является гарантией абсолютной идиосинкразии собственника. Никто не вправе оспаривать решение собственника на почве его абсурдности или неразумности. Сама же структура вещных прав такова, что собственник может требовать их соблюдения от всех членов общества. Эти права вообще и каждое конкретное право в частности налагают юридическую обязанность по их соблюдению всеми индивидами в настоящее время и в будущем. Вещные права сопровождают их носителя на протяжении Ваганова Александра группа: 603 М всей его жизни и не связаны, подобно правам из договоров и обязательств, с конкретными личностными отношениями между двумя индивидами. У. Маттеи отмечает некоторые интересные положения в области соотношения гражданских кодексов и специального законодательства, регулирующих отношения собственности, как о политическом воздействии на право собственности, которое принимает форму специальных законов, являющихся продуктом лоббирования. Такие акты, считает У. Маттеи, заставляют судью при принятии решения следовать одним интересам в ущерб другим. Эта философия вступает в противоречие с той, что передается судьям из кодексов. По мнению автора, при принятии законов их основу составляет политический механизм принятия решений, в отличие от юридической техники выбора, присущей кодексам и являющейся продуктом научного мышления, а не итогом политических баталий. Вторая особенность связана с тем, что специальное законодательство, несмотря на присущую ему большую политическую силу, гораздо сложнее в применении в том случае, если решения, касающиеся урегулирования вещных прав, выходят за его рамки. Если ликвидировать в полном объеме специальное законодательство, то юридическая техника права собственности сохранится в кодексе (или в общем праве). И наоборот, с ликвидацией кодекса (или общего права), несмотря на сохранившееся специальное законодательство, система не сможет направлять юридическую технику принятия решений. Таким образом, У. Маттеи особо отмечает, что, поскольку за принятием специального законодательства обычно стоит продвижение интересов определенных политических групп в противоположность интересам других групп, вполне логично считать, что действие этого законодательства ограничено той фактической ситуацией, которую в действительности пытались предвосхитить участники политического процесса. Автор считает, что вышеупомянутые основополагающие черты, характеризующие юридико-технический аспект права собственности, признаны, несмотря на все формально существующие различия, кодексами и общим правом различных национальных правовых систем. У. Маттеи отмечает, что две особенности в понимании собственности, свойственны двум основным правовым системам современности. Так в гражданском праве это тенденция приравнивания права собственности к свободе, что стало повсеместным явлением в теории права, экономики и обществоведения. А в системе общего права, упор был сделан на противопоставление относительной природы права собственности, свойственной традиции общего права, абсолютному характеру этого института, типичному для права гражданского. Ваганова Александра группа: 603 М А также, У. Маттеи считает, что при анализе права собственности следует принимать во внимание и меру обязанностей, сопряженных с его осуществлением, так как обязанности являются составной частью самой структуры права собственности. 166 Автор отмечает, что правовые системы сильно отличаются друг от друга как в использовании, так и в самом определении владения. Но также автор, считает, что фактическое сравнительное наблюдение свидетельствует о том, что «как в общем, так и в гражданском праве владение является правомочием, позволяющим обладать каким-либо видом ограниченных ресурсов, но уступающим праву собственности в силу природы юридической защиты; правомочием, в основании которого лежат аргументы, отличные от тех, что легитимируют право собственности. Поэтому по этой причине распространенное описание владения как "фактической ситуации", связанной с осуществлением права собственности, должно быть отвергнуто. Очевидно, что владелец вещи обладает подчас весьма обширными правами. Отсюда, в нашей терминологии, владение также относится к вещным правам, защита которых правовой системой не отличается той степенью интенсивности, которая присуща защите права собственности. 119 У. Маттеи отмечает, что недвижимое имущество с точки зрения его использования является более сложной категорией, чем имущество движимое, использование которого, за исключением ряда крайне опасных предметов, как-то: взрывчатые вещества, не направлено вовне, и связанные с ним издержки и блага принадлежат сфере собственника. Так автор указывает на то, что основные действия собственника относительно недвижимого имущества, таковы правомочие на огораживание земельного участка, правомочие недропользования, правомочие водопользования, правомочие устройства насаждений и приобретения плодов, правомочие возведения построек и правомочие проведения границ. Также автор позволяет дать понять, что существенные различия между правовыми системами наблюдаются не только в терминологии, но и в концептуальной структуре объектов права собственности. 113 У. Маттеи отмечает, что практически все правовые системы включают в понятийный аппарат отношений собственности целый ряд предметов, отличных от материальных объектов. Субъективное право собственности, считает автор, может быть связано и не с физическим объектом (например, с охраняемой авторским правом идеей) или быть чисто умозрительным (как в случае общей совместной собственности). В более частном случае вещные права могут иметь в качестве объекта своего действия ограниченные экономические свойства одного предмета во времени (например, узуфрукт; кондоминиум) или пространстве (например, сервитут; объекты общего пользования Ваганова Александра группа: 603 М кондоминиума). В системе понятий отношений собственности всякой правовой системы функционируют и многочисленные вещи нематериального характера, например: объекты интеллектуальной собственности. Вместе с тем правовые системы едины в неприятии в качестве объектов имущественных отношений определенных видов материальных предметов, несмотря на весьма высокую стоимость последних в экономическом смысле. Среди этих предметов — невосполнимые части человеческого организма (например, почки) или, что бывает очень часто, человеческие эмбрионы, усыновляемые дети и др. За этим неприятием, автор считает, что за этим стоит боязнь превращения в товар того, что по соображениям этики не рассматривается в качестве такового вопреки риторике права собственности. 114 У. Маттеи указывает, что некоторые виды движимого имущества по самым разным причинам выведены из рыночного оборота. Например, человеческие органы выведены за рамки рыночных отношений из опасения превращения их в товар. Вещи, имеющие особую стратегическую важность, например уран, также находятся вне рыночного оборота из-за боязни возникновения у государства сильных противников. Некоторые мощные источники непродуктивного удовольствия (героин, морфий и прочие наркотические средства) убраны с рынка из-за страха перед возможностью их массового употребления населением. В перечисленных случаях, как отмечает У. Маттеи, монополия собственности на вышеперечисленные предметы принадлежит государству и его специализированным административным, техническим и политическим органам. Но они не только выступают собственниками этих вещей, но и полномочны определять, кто может выступать в качестве их торговых партнеров. Выбор в пользу исключения того или иного объекта, обладающего определенной экономической ценностью, из сферы рыночных отношений, как правило, контрпродуктивно и должно быть мотивировано политически. Некоторые западные правовые системы отражают подобного рода экономические реалии и, как следствие, выводят из сферы рыночных отношений те или иные виды недвижимого имущества, превращая их в объект специального публично- правового регулирования. Это имеет место в отношении некоторых важных автомагистралей, ряда ресурсов военного назначения, отдельных особо значимых морских портов и т. д. 141 142 У. Маттеи отмечает, что важнейшим для типологии современного права в большинстве национальных систем является разграничение недвижимого и движимого имуществ. Первая категория включает правовой режим земельного фонда и движимого имущества, соединенного с недвижимостью. Вторая же может быть определена исходя из Ваганова Александра группа: 603 М остаточного принципа: движимым является всякое имущество, не включенное в первую категорию. Весьма логично, что основу понятия недвижимости составляет земля, правильнее — земельный участок. Земля традиционно во всех странах является особым объектом права собственности и иных вещных прав. У. Маттеи отмечает на то, что различные правовые системы действительно едины в том, что земля является особо важным объектом отношений собственности. Однако автор, обнаруживает ложность тезиса о том, что земля составляет наиболее важную часть материальных ценностей в современном обществе, бесспорным остается тот факт, что нормы, регулирующие земельные отношения, вполне могут рассматриваться как пример современного права собственности. У. Маттеи указывает на наличие в доктрине права разграничения имущества на «недвижимое по своей природе», как-то: земля или постройки, и «недвижимое в силу своего предназначения», при этом автор указывает, что причисление некоторых вещей, например плавучих объектов и циркового шатра, к категории недвижимого имущества, при том что затраты на их отделение от земли весьма незначительны, бессмысленно с экономической точки зрения и вызывает вопрос о цели подобного типологического подразделения. У. Маттеи считает, что движимое имущество «более пространной и не столь четко определенной остаточной категорией права, которая включает в себя все, что та или иная правовая система не причисляет к недвижимому имуществу. В силу этого правовые системы выработали целый ряд различных классификационных схем, которые позволили бы описать великое структурное разнообразие движимого имущества и манипулировать им». У. Маттеи отмечает, что есть две особенности движимых вещей, характерные, для всех правовых систем: 1) для обращения с этой категорией объектов вещных прав необходима иная, более сложная типология вследствие более разнообразной и сложной природы движимого имущества; 2) для движимого имущества различия между правом собственности и владения, по-видимому, имеют тенденцию к стиранию. Большинство современных правовых систем последовали, правда, формально различными путями, принципу, ясно изложенному во Французском гражданском кодексе, в соответствии с которым в сфере движимого имущества владение равнозначно праву собственности. У. Маттеи отмечает, что в большинстве правовых систем вещное право имеет дело с двумя основными разновидностями оборота имущества: пользованием и передачей. Если пользование связано с извлечением выгоды из владения вещью, то передача предполагает извлечение выгоды из уступки права собственности на данное имущество и Ваганова Александра группа: 603 М его перехода, возмездно или безвозмездно, к кому-либо еще, кто становится таким образом новым собственником данного имущества. У. Маттеи указывает на то, что подход различных правовых систем к проблеме передачи права собственности заключается в попытке найти баланс двух крайне важных противостоящих друг другу интересов. С одной стороны, существует потребность до максимума упростить, удешевить и облегчить процесс передачи права собственности, чтобы через стимулирование имущественного оборота прийти в конечном счете к процветанию рынка. С другой — необходимо «осуществлять надзор за передачей права собственности по двум различным причинам: а) для того, чтобы передача имущественных прав гарантированно осуществлялась лишь по воле их носителей; б) в обеспечение надлежащего функционирования сигнальной системы общества, чья информация должна быть настолько точна, чтобы третьи лица могли вполне доверять действительному собственнику имущества». У. Маттеи отмечает три модели, принятые в разных странах для определения момента возникновения права собственности на движимость по договору. Первая группа национальных правовых систем (Франция, Италия и Великобритания) в качестве условия, необходимого и достаточного для передачи права собственности на движимое имущество, рассматривает заключение соглашения. Представители второй группы (Германия и Польша) считают, что необходимым и достаточным условием является не договор, а фактическая передача веши. Наконец, третья группа стран (Австрия, Нидерланды, Швейцария, Турция) признает необходимыми, но отнюдь не достаточными (будучи взятыми в отдельности) условиями и договор, и передачу вещи. Передача права собственности имеет место только по выполнении обоих указанных условий. У. Маттеи отмечает, что, несмотря на довольно отличные друг от друга общие положения, на практике в той или иной степени наблюдается конвергенция национальных правовых систем. При этом ни одна система не являет собой пример последовательности в реализации своих теоретических установок. Непоследовательность в определении оснований и способов классификации приобретения права собственности проявляет У. Маттеи, тем самым выделяет способы приобретения права собственности: прижизненный и посмертный. Первый, как следует из названия, имеет место между индивидами при их жизни, второй же опосредует переход материальных благ от представителей старшего поколения к их потомкам. Автор, рассуждая, приходит в выводу, что передача права собственности по воле собственника, разграничивает правоотношения по поводу передачи движимого и недвижимого, обусловленное структурными различиями. Впоследствии автор, предлагает анализ Ваганова Александра группа: 603 М способов передачи права собственности на недвижимое имущество помимо воли собственника, а также рассматривает имущественные права на прибрежную полосу. Наряду с передачей прав У. Маттеи отмечает и прекращение права собственности, что сводит только к случаям принудительного изъятия вещи публичной властью путем экспроприации. У. Маттеи, в случаях принудительного отчуждения собственности рассматривает только через призму экспроприации, по мнению автора, что является прямым следствием вмешательства власти в сферу субъективных имущественных прав. У. Маттеи рассматривает в качестве общего принципа отмечает дифференцированный подход, практикуемый всеми правовыми системами, к отрицательному и положительному аспектам внешнего воздействия на собственность (каковыми, к примеру, будут соответственно устройство кладбища либо красивого сада). Однако автор указывает, что существует общий для всех правовых систем принцип, согласно которому собственнику вменяется в обязанность избегать такого использования принадлежащего ему имущества, которое имеет своим следствием причинение существенного и необоснованного вреда третьим лицам или всему обществу. Такая общая обязанность не является специфической частью права собственности, но столь глубоко укоренилась в системе частного права, что не может не учитываться при любой характеристике вещного права. Подобный принцип, как считает У. Маттеи, зафиксирован в разных странах, и эти принципиальные установки имеют одинаковый смысл применительно к праву собственности: они устанавливают общий принцип юридической ответственности перед всеми членами общества, с особенно строгими ограничениями по отношению к тем видам деятельности, которые составляют типовые варианты землепользования. Эти нормы действуют также в качестве общей оговорки, защищающей имущество от негативного воздействия внешнего фактора, ясно указывая на коррелятивную по своей природе связь правомочий и обязанностей собственника. Следом за высказыванием У. Маттеи говорит о двух доктринах, ограничивающих права собственника: 1) злоупотреблении субъективным правом, присущем цивилистической традиции; 2) критерии разумности, принятом в общем праве. Доктрину злоупотребления правом автор определяет как установление запрета на такое осуществление права, которое направлено исключительно на причинение вреда кому-то другому. Кроме того, У. Маттеи подчеркивает, что стремление цивилистов рассматривать собственника как абсолютно свободного в своих действиях, при условии, что ограничение его свободы не оговорено в прямой форме, оказывает соответствующее влияние на семантику и типологию кодифицированного гражданского законодательства. В частности, Ваганова Александра группа: 603 М гражданские кодексы склонны включать ряд конкретных статей, детализирующих ограничения свободы собственника, которые были бы излишними при условии принятия на вооружение общего принципа разумности. Можно предположить, что положения, на которые указывает У. Маттеи, который считает, что одним из общих запретов для права собственности можно назвать концепцию злоупотребления правом. Доктрину злоупотребления правом автор определяет как «установление запрета на такое осуществление права, которое направлено исключительно на причинение вреда кому-то другому. Эта доктрина не знакома общему праву, которое с успехом заменяет ее критерием разумности» Для защиты права собственности входит защита субъективного гражданского права, и если не обеспечено защитой, то применяется традиционно, однако У. Маттеи отмечает, что особенности средств защиты права собственности и иных вещных прав, которые существуют в странах гражданского и общего права, что гражданская традиция основывается на дуализме судебной системы: административных судов и судов общей юрисдикции. Также к средствам защиты как отмечает У. Маттеи, можно отнести средства судебной защиты, имеющиеся в распоряжении собственника, а зачастую и владельца (т. е., по существу, несобственника) имущества могут быть охарактеризованы как весьма разнообразные и сложные. Гражданско-правовая традиция, указывает на то, что в конечном счете выработана дуалистическую схему охраны имущественных прав, предполагающую защиту владения и защиту права собственности. Общее право, будучи более прагматичным и в меньшей степени абстрактным, не стало вырабатывать отдельной защиты права собственности. Это может быть отнесено на счет того, что владельческая защита с точки зрения обеспечения надлежащей охраны существующего распределения имущественных прав в обществе в совершенстве справляется с функцией защиты права собственности, выступая в качестве субститута такового. У. Маттеи приводит несколько отличную от предыдущих классификацию средств защиты и разграничивает: а) средства защиты от попыток подмены управомоченного лица другим в осуществлении субъективного имущественного права; б) средства защиты не реагирует на попытку узурпации субъективного имущественного права, но нацелены на защиту спокойствия в его осуществлении. Интерес лиц, которое претендует на обладание имущественным правом, направлен на признание за ним либо права собственности, либо иного, ограниченного, права на вещь. Также собственник не лишается владения, но при этом становится жертвой чьего-либо еще поведения, которое затрагивает или рыночную (объективную), или субъективную ценность имущественного права, носителем которого он является. При этом первый аспект воздействия непосредственно сказывается на вещи, Ваганова Александра группа: 603 М другой имеет дело с неуважительным отношением смежного собственника к личному выбору другого собственника. У. Маттеи вообще не рассматривает виндикационный способ защиты права собственности или иного вещного права, автор только упоминает о том, что виндикационное притязание построено преимущественно на признании права собственности на вещь, выступающую объектом соответствующего иска, а также, что истребование вещи напрямую взаимосвязано с признанием права собственности на нее. В работе У. Маттеи представлено, что право собственности исходит от государства, либо является концепцией естественного права, но право собственности принадлежит к естественным правам индивидов, которые государство для поддержания своей легитимности обязано уважать, но встает вопрос о том, как право собственности может быть естественным, если право собственности передается или приобретается собственником. Тем самым автор подводит к тому, что право собственности, пройдя через долгий путь признания и правовое урегулирование объекты право собственности, которыми владеют собственники, а также их юридическую защиту, передачу собственности. Но при всем этом есть спорные вопросы по поводу проблематики права собственности, основанное на сравнительно-правовом анализе различных национальных систем, то есть при всем его подробном разборе сравнительного анализа каждый применяемый подход отличается от того, что принято в европейских странах. Однако сравнительный правовой и экономический подход позволяет определить, что считается основным принципом и избежать рассмотрения полностью зависящей от особенностей структуры той или иной правовой системы и считающейся принципом ограниченности подхода. Способы защиты право владения во многом аналогичны способам защиты права собственности, но для защиты право владения нарушенного права владельцу необходимо доказать свое правовое основание владения определенной вещью, таким образом владельцу предоставлена защита от неправомерных действий собственника имущества, при этом защищая свое владение, владелец тем самым защищает и право собственности другого лица. Тем самым можно предположить, что утверждение У. Маттеи о том, что в некоторых случаях право владения владельца может противостоять праву собственника, а порой и брать над ним верх. Однако есть спорные положения, которые выдвигает У. Маттеи. Прежде всего, это, что в гражданско-правовой традиции суд «изначально ограничен в своем выборе имеющимся ex ante в его распоряжении и зафиксированным в одном из Ваганова Александра группа: 603 М законодательных актов, обычно в кодексе, средством защиты, подходящим к данной ситуации. Если же закрепленная ex ante в нормативно-правовых источниках защита отсутствует, то в теории суд не правомочен выработать таковую», но дальше сам автор указывает, на то, что суд может обеспечить осуществление того или иного субъективного права, прибегнув к толкованию закона. Что ставит утверждение У. Маттеи под сомнение о том, что структура средств защиты в гражданско-правовых системах не подразумевает судебного приказа. Из вышеизложенного, можно сделать вывод, что суд вправе прибегать к толкованию закона, и ею пользоваться. У. Маттеи называет, что возмещение убытков в качестве одного из возможных способов защиты имущественных прав, в том числе и права собственности. При этом, что право прибегает к возмещению убытков как компенсации утраты субъективного имущественного права и в совершенно отличной ситуации, например в случае утраты вещи, которая производится промышленностью. В этом случае, по мнению автора, что собственника должен вполне устроить вариант, при котором он получит чек на стоимость утраченного имущества, и далее автор предпринимает попытку разграничения возмещения убытков как особого способа защиты права собственности и соответствующих положений деликтного права, которое не соответствует как нормативным, так и доктринальным положениям, относительно возмещения убытков. Можно предположить, что возмещение убытков не относится к средствам защиты права собственности, а выступает в качестве одной из мер гражданской ответственности, налагаемой вследствие причинения вреда собственнику, повлекшего за собой гибель индивидуально определенной вещи и прекращение соответствующего субъективного гражданского права. Основная концепция автора Е.А. Суханова состоит, в том что проблема собственности в действующем российском законодательстве имеет свои отличительные черты, от права в европейских странах. Поэтому автор применяет такие сопоставления и основные конструкции, категории и понятия права собственности и других вещных прав, чтобы показать в каком направлении права собственности должна развиваться, поскольку правильное правовое оформление прав на объект является ценным опытом. А также правовое регулирование вещных прав и относящейся к ним объектам, правила приобретения права собственности, защита и прекращение права собственности. Собственность – это не вещи и не имущество, а определенное экономическое отношение, подвергаемое правовому оформлению. Ваганова Александра группа: 603 М Автор сравнивает, что при присвоении собственности необходим, поскольку попытки «ликвидации всеобщего отчуждения от средств производства» или еще от какого-либо имущества-бессмыслица, либо конкретные вещи не могут быть одновременно присвоены всеми. В этом смысле представляется, что автор понимает, что под любой собственностью (присвоением) является частной, либо оформляет принадлежность конкретных вещей конкретным лицам, в том числе, например, государству. Однако при использовании имущества конкретным лицом, то оно присваивается в его интересах, а все другие лица должны не препятствовать ему в этом. Но, если включает в себя как отношение лица к присвоенному имуществу (материальному благу, в том числе к вещи), то и как к своему собственному (ибо к своему имуществу обычный человек относится иначе, чем к чужому). Автор, также считает, что право закрепляет и оформляет обе названные стороны экономических (фактических) отношений собственности. Как утверждает автор, что отношения между людьми по поводу имущества оформляются путем предоставления владельцу возможности защиты от необоснованных посягательств любых иных (третьих) лиц, но и также отношения к присвоенному имуществу как к собственному оформляется путем установления возможностей (границ) его дозволенного использования. При этом появляется, что такой характер правоотношений как абсолютный. А другой возникает при содержании в реальном объеме правомочий собственника. В котором правовая форма отношений собственности (присвоения) предопределяется их экономическим содержанием. Автор отмечает, что в гражданско-правовом смысле единым и единственным собственником становится только юридическое лицо. Как отмечает автор, что в государственной собственности может находиться любое имущество, в том числе изъятое из оборота или ограниченное в обороте; государство может приобретать имущество в собственность такими способами, которых лишены граждане и юридические лица. Но с другой стороны, хотя юридические лица и публично правовые образования отвечают своим долгам всем своим имуществом, а граждане – за установленными законом изъятиями, можно предположить, что Конституции РФ говорит о признании и равной защите, но не о «равенстве» различных форм собственности. Автор придает особое значение, таким способом, что вещные права закрепляют и оформляют принадлежность вещей (материальных, телесных объектов имущественного оборота) субъектам гражданских правоотношений, иначе говоря, статику имущественных отношений, регулируемых гражданским правом. Но также автор указывает на то, что такие права отличаются как от обязательственных прав, оформляющих переход вещей или иных объектов гражданских правоотношений от одних участников (субъектов) к другим Ваганова Александра группа: 603 М (динамику имущественных отношений, то есть собственно гражданский оборот), но и также от исключительных прав, имеющих объектом нематериальные результаты творческой деятельности, либо средства индивидуализации товаров («интеллектуальной» и «промышленной собственности»). Автор подразумевает, что юридическую специфику вещных прав составляет, во-первых, абсолютный характер, во-вторых, непосредственное отношение лица к вещи. Но в качестве объекта определяет только вещи, и притом – индивидуально определенные. Однако, автор относит институт права собственности не только гражданско-правовые нормы, но и те нормы права, которые закрепляют, регулируют и защищают принадлежность материальных благ конкретным лицам, конституционно-правовые и административно-правовые нормы и даже некоторые уголовно-правовые правила. Автор отмечает, что субъективное право собственности есть возможность определенного поведения, дозволенного законом управомоченному лицу. Но если прибегнуть к теории правомочий, то перед другими правомочиями, к примеру правомочием управления, оказались безуспешными. Автор отмечает, что при рассмотрении «правомочий», они являются не самостоятельными возможностями, предоставляемыми собственнику, а лишь способами реализации уже имеющихся у него правомочий, то есть формами осуществления субъективного права собственности. Ведь, если они находятся раздельно, а иногда и все вместе могут принадлежать и не собственнику, тот кто последний не только владеет и пользуется имуществом собственника-арендодателя по договору с ним, но и вправе с его согласия сдать имущество в поднаем (субаренду) другому лицу. При этом вовсе не лишается своих правомочий. При определении автор отмечает, что законом или договором предусмотрены возможные ограничения осуществления права собственности, которое в любом случае не может быть беспредельным. Автор приводит предположение, что правомочия собственника в российском гражданском праве-это возможность осуществить их по своему усмотрению. Автор отмечает, что права арендатора, носят обязательственно-правовой, а не вещный характер (хотя споры об их юридической природе велись еще в дореволюционной литературе), и что возникают в силу договора с собственником, и их содержание, определяются условиями конкретного арендного договора. Автор отмечет, что, если закон устанавливает вещные права их разновидности и определяет составляющие их конкретные правомочия, которое возникает не только по воле их участников не вправе самостоятельно определять их содержание. Именно на таких основах закон закрепляет исчерпывающий перечень ограниченных вещных прав, но Ваганова Александра группа: 603 М не учитывает различия гражданско-правового режима вещных и обязательственных прав в целом специфики гражданско-правового регулирования в сравнении с конституционным правовым. Как отмечает автор, доверетельность отношений в российском праве означает лишь возможность их безмотивного расторжения в любой момент без возмещения причиненных этим убытков, но для не обладающего необходимой компетентностью собственника, вступающего в данные отношения с целью передачи своего имущества или части его в управление профессиональному предпринимателю, такие последствия «доверительности», как и обязанности управляющего по периодическому представлению отчетов, не дают никаких серьезных гарантий соблюдения его имущественных интересов. Автор считает, что в систему российского гражданского законодательства предполагает несколько групп ограниченных вещных прав, во-первых, вещные права некоторых юридических лиц на хозяйственные с имуществом собственника; во-вторых, ограниченные вещные права по использованию чужих земельных участков; в-третьих, права ограниченного пользования иным недвижимым имуществом; в-четвертых, обеспечивающие надлежащее исполнение обязательств права залога и удержания, объектами которых, в отличие от иных вещных прав, могут являться движимые вещи. Даже, если сохранение выше указанных вещных прав, автор подтверждает, что переход имущественного оборота, обусловлен переходом самой экономики, которая неизбежно, но временно и в модифицированном виде сохраняет определенные элементы прежней хозяйственной системы. Так автор указывает на то, что действующее законодательство использует категорию «публичных сервитутов», однако такие права не имеют конкретных управомоченных лиц и не могут считаться гражданско-правовыми. Автор отмечает, что они представляют собой не сервитуты, а установленные законом пределы прав публичных или частных собственников соответствующих недвижимостей. А также ограничены в пользовании недвижимостью, которые представлены в российском законодательстве, во- первых, правами членов семьи собственника жилого помещения, такое ограниченное пользование жильем собственника, автор относит к правам сервитутного типа. Во- вторых, право пожизненного пользования жилым помещением или иным объектом недвижимости, которое возникает у граждан на основании договора либо завещательного отказа, однако автор указывает на то, что содержание такого права определено законом, а не договором или завещательным отказом. Тем самым автор отмечает, что особую группу ограниченных вещных прав составляют вещные права, обеспечивающие надлежащее исполнение обязательств, и к их Ваганова Александра группа: 603 М числу относятся: залоговое право; право удержания, а объектом таких прав можно отнести как недвижимое имущество, так и движимое имущество (вещи). Автор указывает на то, что залогодержателю принадлежит право удовлетворения своих требований из стоимости заложенного имущества преимущественно перед другими кредиторами, при этом право обременяет предмет залога, следуя за ним вне зависимости от смены его собственника; более того остающийся собственником залогодатель по общему правилу вправе распоряжаться предметом залога только с согласия залогодержателя. Но автор, предполагает, что такое распоряжение относится к вещно- правовой природе залога. Хотя подобно аренде, обычно возникает на основании договора залогодателя и залогодержателя, содержание прав залогового кредитора определяется непосредственно законом. Автор утверждает, что сам залог по своей юридической природе близок к такому способу обеспечения надлежащего исполнения обязательств, как удержание вещи, следуемой передаче контрагенту по договору. Тем не менее автор относит, права кредитора, удерживающего у себя вещь должника до исполнения последним соответствующих обязательств, аналогично правам залогодержателя, которые также сохраняются при смене собственника вещи, и подлежит правовой защите от вмешательства любых третьих лиц, включая собственника. Поэтому и право удержания представляет собой ограниченное вещное право данного лица. Автор в таком случае отмечает, что переданное предприятию имущества собственник-учредитель сохраняет лишь отдельные правомочия, предусмотренные законом. Но и вправе, создать предприятие – несобственника; реорганизовать и ликвидировать его; осуществлять контроль за использованием по назначению и сохранностью принадлежащего предприятию имущества; получать часть прибыли от использования, переданного предприятию имущества. Если часть, заработанная самим учреждением и учитываемая на отдельном балансе, поступает в его «самостоятельное распоряжение», которое по мнению автора является правом хозяйственного ведения. Автор отмечает, что для смешения вещных и обязательственных правоотношений не нужно, поскольку собственник имущества в действительности оказывается не только собственником вещей, но и управомоченным лицом в отношении имеющихся у него прав требования или использования. Автор в отношении деления вещей на движимые и недвижимые, особое внимание уделяет их свойственным особенностям, но по закону к недвижимости относится земельные участки, участки недр и все вещи, прочно связанные с землей, то есть неотделимые от нее без соразмерного ущерба их хозяйственному назначению, также к недвижимым вещам закон может отнести и иное аналогичное имущество. И самое Ваганова Александра группа: 603 М характерно отличимое это регистрация, которая признается юридическим актом признания и подтверждения государством возникновения, ограничения (обременения), перехода и прекращения прав на недвижимость и служит единственным доказательством существования зарегистрированных прав. К движимым вещам гражданское законодательство относит деньги. Наличные деньги не могут быть истребованы от их добросовестного приобретателя, п. 3 ст. 302 ГК в том числе и при условии их индивидуализации. (В ныне действующем п. 3 ст. 302 ГК РФ «Деньги, а также ценные бумаги на предъявителя не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя»). Можно сделать вывод, что внесенные положения в статью почти остались без изменений, но суть та же. Автор отмечает, что передача, в соответствии с которой такое право переходит на приобретателя в момент фактической передачи ему отчуждаемой вещи, подлежит государственной регистрации, прежде всего на объекты недвижимости, право собственности возникает в момент государственной регистрации перехода прав, а не в момент его фактической передачи или в иной момент, определенный соглашением сторон. Поэтому автор указывает, что одни охраняют отношения собственности путем их признания, другие обеспечивают необходимые условия для реализации вещных прав. И третьи устанавливают неблагоприятные последствия для нарушителей вещных прав. На этом основано различие понятий «охрана прав» и «защита прав». Охрана право собственности и других вещных прав, осуществляется с помощью всей совокупности гражданско-правовых норм, более узкое понятие, применяемое только к случаям их нарушения. Однако, автор указывает на то, что если российское законодательство не допускает конкуренции исков, но при наличии договорных или иных обязательственных отношений должны предъявляться специальные, специально-правовые, а не вещно-правовые требования, то собственник, имущество которого ошибочно включено в опись, вправе предъявить требование об освобождении этого имущества, но такой иск сводится к требованию о признании права собственности на незаконно включенное в опись и арестованное имущество. Поэтому автор полагает, что Vim dicere – «объявляю о применении силы» является разновидностью иска о признании права – особого способа защиты гражданских, в том числе вещных прав. Так автор отмечает, что в отношении традиционных объектов недвижимости собственник обычно осуществляет владение юридическими, а не только фактическими способами и поэтому не может быть лишен его иначе, как путем оспаривания законности регистрационной записи. Поэтому даже при Ваганова Александра группа: 603 М законном лишении собственника возможности доступа на свой земельной участок он вправе защищаться путем предъявления негаторного, а не виндикационного иска. Так автор замечает, что при истребовании собственником имущества из чужого незаконного владения может возникнуть вопрос о судьбе доходов, которые принесло или может принести данное имущество, и о возмещении затрат на его содержание, ремонт или улучшение произведенных фактическим владельцем. Но и также будет зависит от того, было ли фактическое владение добросовестным или недобросовестным. Так автор отмечает, что собственник вправе потребовать от недобросовестного владельца возврата не только конкретного имущества, но и всех доходов, которые этот владелец извлек или должен был извлечь из имущества за все время владения им (либо их компенсация). Автор предусматривает, что, если гражданско-правовая регламентация оснований прекращений права собственности направлена на обеспечение неприкосновенности частной собственности граждан и юридических лиц, то принудительное прекращения права собственности, то есть изъятие имущества у собственника помимо его воли. Автором предполагается, что изъятие имущества у собственника производится на общих основаниях, то есть с компенсацией собственнику стоимости изымаемой вещи (вещей), с возможностью возврата данной вещи прежнему собственнику, но и возможность возложения на него ответственности. Но и также изъятие допускается: - при отчуждении имущества, которое не может принадлежать данному лицу в силу запрета, имеющегося в законе (вещи, изъятые из оборота или ограниченные в обороте); - при отчуждении недвижимости (зданий, строений и тд.) в связи с изъятием земельного участка; - при выкупе бесхозяйственно содержимых культурных ценностей; - при выкупе домашних животных в случаях ненадлежащего обращения с ними; - при реквизиции имущества; - при выплате компенсации участнику долевой собственности взамен причитающейся ему части общего имущества при ее несоразмерности, выделяемой доле; - при приобретении права собственности не недвижимость по решению суда в случаях невозможности сноса здания или сооружения, находящихся на чужом земельном участке; - при выкупе земельного участка для государственных или муниципальных нужд по решению суда; Ваганова Александра группа: 603 М - при изъятии у собственника земельного участка, используемого им с грубым нарушением предписаний законодательства; - при продаже публичных торгов по решению суда бесхозяйственно содержимого жилого помещения; - при национализации имущества собственников в силу принятия специального закона. Владелец такого имущества вправе сам произвести его отчуждение любым допускаемым законом способом в течение года, если только специальным законом не предусмотрен иной более краткий срок. Если владелец не произвел отчуждение, то суд может принять решение либо о принудительной продаже, либо о его передаче в государственную или муниципальную собственность. В работе Е.А. Суханова интерпритировано то, что и до нашего времени используется и применяется в действующем законодательстве в законах и кодексах право собственности и иные вещные права, определение собственности ее защита, ее экономическое и юридическое понятие, ограниченные вещные права, приобретение право собственности и ее прекращение. Также написано доступным языком для всех, это отличает его от автора У. Маттеи. Но также есть недостатки работы, к примеру, пишет, что собственность — это не вещь и не имущество, но если это не вещь и не имущество, то экономическое отношение, подвергаемое правовому оформлению. Однако экономическое отношение — это объективно отношения между людьми, если это объективно отношения, значит ли это, что это и объект, а именно объект собственности (здание, сооружение, земельный участок). Именно с определения собственности начинается ее правовая природа и отношение присвоения собственности. У каждого из авторов написано, что деление на движимое и недвижимое имущество, но основа у каждой вещи есть свои определенные индивидуальные характеристики, которые отличают ее от другой вещи, а дальше ее правовое оформление, ну и регистрация права собственности. Если предполагаем, что права собственности сама по себе, то это не так, так как прежде, чем имущество приобретают в первую очередь примечают ее индивидуально характеристики, что свойственны только к тому имуществу, на которое в последствии возникает оформление имущества в собственность. При ознакомлении с данной книгой и ее авторами, изложение мыслей авторов были схожи, но каждый из них интерпретировал по-своему. Так, автор У. Маттеи часть книги посвятил основным принципам права собственности их сравнительно-правовому анализу в европейских странах и США, а также применяемые подходы и концепции Ваганова Александра группа: 603 М обобщения проблематики права собственности в национальных системах. Автор Е.А. Суханов часть книги посвятил правам собственности и иным вещным правам в России, то есть правовое регулирование вещных прав и относящейся к ним объектам, правила приобретения права собственности, защита и прекращение права собственности. |