Вопросы по истории Беларуси. 1. Беларусь в составе Российской Империи Государственное устройство Российской империи
 Скачать 1.19 Mb.
|
|
. Это был высший совещательный орган при Николае I для выработки законоположений и мероприятий по ослаблению польского и укреплению русского влияния в границах Беларуси. Он был создан в связи с восстанием 1830-31 гг. и просуществовал до 1848 г. Комитет рассматривал проекты административных и политических мероприятий, которые поступали от министерств, губернаторов и генерал-губернаторов и подавал их на утверждение царю. В рамках разработанной им программы велись унификация законодательства, разбор шляхты, дальнейшее насаждение российского землевладения и чиновничества, издание документов ("Акты Западной России" и др.), которые обосновывали "истинно русский" характер края. После восстания 1830-31 гг. Комитету западных губерний препоручалось разобраться с проблемами положения шляхты. "Патриотизм польского шляхетства является чисто эгоистическим и притом антипатриотическим чувством охраны узких, исключительных интересов своей касты, противных интересам большинства своих сограждан", - писал один из идеологов этой политики. По закону от 19 октября 1831 г. "О разборе шляхты в западных губерниях…", в котором отмечалось, что "многие шляхтичи были склонны к восстанию против законной власти", шляхетское сословие было поделено на дворян и однодворцев западных губерний и граждан западных губерний. Дворянами признавались только те лица, которые представили подлинники документов о своей принадлежности к сословию и которые были отмечены специальной Герольдией. На однодворцев распространялась рекрутская повинность, граждане могли избежать ее, заплатив 1000 руб. Дворянским собраниям также было запрещено выдавать документы о дворянстве без подтверждения герольдией. В 1832 г. польский язык в судах был заменен русским. Государственное делопроизводство должно было вестись на русском языке. В 1840 г. полностью была отменено действие Статута ВКЛ 1588 г. Установился своеобразный "паритет" русского и польского языков, из которых первый опирался на российское самодержавие и реакционные имперские течения российского общества; второй - имел поддержку местного пропольски настроенного дворянства и католического духовенства. Царь утвердил постановление о переселении в Беларусь "выходцев из внутренних губерний, которые принесут с собой в сей край наш язык, обычай, приверженность русских престолу". Меняется и политика властей в конфессиональном вопросе. Они понимали, что если не принять решительных мер, костелы и клештари и далее будут выполнять роль опорных пунктов антиправительственного движения, поэтому после поражения восстания было закрыто 191 из 304 клештарей - ведь именно за их средства в 1830-31 гг. приобреталось оружие, порох, свинец, олово. Еще 31 декабря 1829 г. Николай I запретил строительство костелов и каплиц без специального на то разрешения. Теперь же был закрыт и ряд костелов. Так, закрытие Белыничского костела привело к тому, что более 50 тысяч верующих-католиков вынуждены были посещать костелы, расположенные на большом расстоянии от места своего жительства. Указ 19 июля 1832 г. об упразднении целого ряда клештарей во многом являлся следствием записки М. Муравьева, поданной немного ранее Николаю I, в которой он отмечал, что католическое духовенство было основным элементом мятежа. Царские власти стремились разными мерами ограничить влияние католического духовенства на местное население.28 апреля 1844 г. выходит приказ императора закрыть все типографии, которые принадлежали римско-католическому духовенству. Была усилена цензура, введенная после восстания 1830-31 гг. Усилился полицейский надсмотр за неблагонадежными в Виленской, Гродненской и Минской губерниях, где процент крестьян-католиков был выше, чем в остальных губерниях. Власти начали преобразования и в сфере образования. Запрещалось направлять юношей в Рим и Вильно, а те, кто в них обучались, были отозваны. Образование римско-католическое духовенство получало в духовных семинариях и до июля 1833 г. в Виленской католической духовной академии.26 ноября 1832 г. были утверждены правила приема в римско-католические семинарии. По договору от 27 июля 1847 г., заключенному с папой римским, наблюдение за воспитанием, наукой, внутренним воспитанием в семинариях было возложено на епархиальное руководство. Изменилось отношение к униатской церкви. С первого раздела Речи Посполитой в 1772 г. и до Полоцкого Собора 1839 г. униатская церковь прошла сложный путь. Она оказалась как бы между молотом и наковальней, раздираемая с одной стороны православием, а с другой - католицизмом. Внутренний раскол, а также участие большинства базилиан в восстании 1830-31 гг. осложнили и без того ее тяжелое положение. К тому же бедное и зачастую слабо образованное униатское духовенство, мелкая шляхта и крепостные крестьяне не могли противостоять отлаженной политике царских властей. Участие базилиан и части белого духовенства в восстании 1830 - 1831 гг. стало решающим фактором в определении ее судьбы. В начале 30-х гг. XIX в. отношение царских властей к униатам стало более жестким. Так, в 1831 г. вышел приказ о запрещении назначения униатских священников в римско-католические костелы. В конце 1834 г. Литовская и Белорусская униатские консистории получили служебники московского издания. В мае 1835 г. был основан Секретный комитет, целью которого было "обратить униатов с полуполяков в преданных сыновей нашей церкви и России". В секретном Уведомлении министра внутренних дел Блудова митрополиту Иосифу подчеркивалась правомерность вхождения белорусско-литовских земель в состав Российской империи как издревле русских с униатским населением, являвшимся носителем русских традиций: "Государь император, в отеческой заботливости своей о благе всех верных его подданных, обращая постоянное внимание и на особенное положение находящихся в империи униатов, издревле русских по языку и происхождению, всегда изъявлял твердую свою волю, чтобы сия народность их, не изменившаяся в течение столь долгого времени, несмотря на события веков минувших, была во всех отношениях охраняема и поддерживаема в полной чистоте и неприкосновенности от всякого чуждого влияния". О функциях комитета сообщалось: "Сей комитет, рассматривая предварительно все принимаемые по униатским делам меры, будет наблюдать за точным приведением их в действие, представляя о важнейших на высочайшее усмотрение". 1 января 1837 г. Греко-униатская коллегия была выведена из-под надзора министра внутренних дел и подчинена обер-прокурору Священного Синода.22 и 26 декабря 1838 г. состоялись заседания Секретного комитета. На них были утверждены следующие предложения: 1) Греко-униатские епископы вместе со старшим духовенством составят церковный сборный акт, в котором признают свое единство с восточной православной церковью.2) Акт будет подписан всеми, кто присутствовал при его составлении.3) Акт будет направлен императору и вместе с тем будет издан высочайший указ о подчинении Греко-униатской коллегии не Сенату, а Священному Синоду. По мере того, как становилось ясным, что дело идет к ликвидации унии, усиливалось сопротивление униатских священников, и комитет предложил в те уезды, в которых можно было ожидать волнения, ввести войска, переводить сопротивляющихся священников в южные приходы или в монастыри русских губерний. В это время на политическую сцену Северо-Западного края выходит Иосиф Семашко, которому предстояло сыграть роковую роль в судьбе униатской церкви. Он входил в униатский департамент римско-католической коллегии и активно выступал против распространения католического влияния на униатскую церковь. Именно он обеспечивал идеологическую обработку населения белорусских и литовских земель, используя лозунг возрождения православной веры. "Необъятная Россия, объединенная одной верой, одним языком - признавался он, - стала для меня великой Родиной, служить которой я считал для себя святым долгом, - вот та сила, которая повела меня к присоединению униатов, отторгнутых от русского православного дерева". Свою борьбу за православие Семашко начинает с "Записки о положении униатской церкви в Беларуси и Литве", поданной 5 декабря 1827 г. на имя министра образования. В ней подчеркивается, что униатское духовенство мало чем отличается от католического: "Оно имеет то же самое одеяние, те же наружные знаки отличия; оно служит в одних церквах, на алтарях и тех же священных облачениях". В богослужении используется славянский язык, но неохотно: "Остался единственною почти отличительною чертою славянский язык, в богослужении употребляемый, но и сей поставленными из Рима священниками, даже природными униатами ежедневно искажается и неохотно употребляется, в поучении народа по большей части употребляется польский язык, для него не внятный". Автор "Записки" сделал заключение, что не существовало никаких преград на пути католического духовенства для обращения униатов в свое вероисповедание: "И так, не имеется уже почти никакой преграды совершенному совращению униатов к римскому обряду. Не говорю о частных обращениях - это обыкновенно; но одного письма из Петербурга было довольно, и бесчисленное множество униатов целыми приходами и со своими священниками и восприняли римский обряд. Может быть, довольно одного благоприятного случая, и полтора миллиона русских по крови и языку своему отчуждены будут навсегда от старших своих братьев". Записка была положительно встречена в правящих кругах России и обратила на Семашко внимание Николая I. Его предложения были приняты. Хиротонизированный в 1829 г. викарным епископом при престарелом и пассивном митрополите Иосифе Булгаке, Семашко, который с 1831 г. был одновременно главой Литовской епархии, фактически стал руководителем униатской церкви. Оценивая его заслуги, Муравьев отмечал, что Иосиф первым создал основы сильной власти России на западных окраинах. Правительственный указ 1827 г. запретил принимать в базилианские монастыри католиков, разрешал быть базилианским монахом только тому, кто знал старославянский язык и православное богослужение, поддерживал проводившиеся в церкви реформы в обрядах и т.п. В 1828 г. была открыта Жировичская семинария. Началось постепенное закрытие униатских монастырей, и к 1835 г. было ликвидировано 36 униатских монастырей, многие из-за участия базилиан в восстании 1830 - 1831 гг. В феврале 1834 г. руководство униатской церкви вынесло постановление о введении в обращение в церкви Служебника и других церковных книг, издаваемых Русской православной церковью, восстановлении прежних обрядов православной церкви. Началось переоборудование униатских церквей на восточный лад, в них восстанавливались иконостасы, выносились органы и скульптуры, менялись иконы, изменялся внешний облик духовенства. После смерти И. Булгака Семашко возглавил униатскую церковь, что сняло последние препятствия для ликвидации унии. Соратниками Иосифа Семашко стали епископы Антоний Зубко и Антоний Лужинский. Эта идея завоевывала все больше сторонников среди духовенства. Тем не менее, среди части униатских священников, прежде всего на севере Белоруссии, где особенно далеко зашел процесс окатоличивания, было сильным враждебное отношение к идее присоединения, и там часть самых упорных униатов перешла в католичество. Накануне Полоцкого собора в Минской губернии дали согласие на переход в православие 834 униатских священника, 116 отказались это сделать. В Дриссенском уезде собрались 111 священников Витебской, Могилевской и Минской губерний и выступили против присоединения. Большинство священников - искренне, с безразличием, под нажимом или из корыстных побуждений - дали согласие на присоединение. 12 февраля 1839г. в Полоцке три униатских епископа - Семашко, Лужинский, Зубко - вместе с представителями высшего духовенства подписали Соборный акт об отмене Брестской унии и об объединении униатской церкви с православной. В Соборном акте подчеркивалась исконно-русская роль православной церкви в религиозной жизни присоединенных земель: "Церковь наша составляла нераздельную часть Грекороссийския Церкви, подобно, как и предки наши, по языку и происхождению, всегда составляли нераздельную часть Русскаго народа, …но хитрая политика бывшей Польской Республики и согласное с нею направление местного Латинского Духовенства, не терпевшия духа Русской народности и древних обрядов Православнаго Востока, устремили все силы свои к изглаждению, если бы можно было, и самых следов первобытного происхождения нашего народа и нашей Церкви. От сего сугубого усилия предки наши, по принятии Унии, подвергались самой бедственной доле". В итоге было постановлено: "Посему, в теплых сердечных молениях, призвав на помощь благодать Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа (который един есть истинный Глава единыя истинныя Церкви) и Святаго и всесовершающего Духа, мы положили и неизменно: 1) Признать вновь единство нашея Церкви с Православно-Католическою Восточною Церковию, и посему пребывать отныне, купно со вверенными нам паствами, в единомыслии со Святейшими Восточными Православными Патриархами и в послушании Святейшего Правительствующего Всероссийского Синода.2) Всеподданнейше просить Благочестивейшего Государя Императора настоящее намерение наше в Свое Августейшее покровительство принять и исполнению оного, к миру и спасению душ…". 26 февраля 1839 г. Иосиф Семашко передал обер-прокурору Священного Синода Протасову Соборный акт. Постановление Священного Синода "О принятии Греко-униатской церкви в нераздельный состав церкви Всероссийской" было подтверждено Николаем I.1,5 млн. униатов стали считаться православными. У них была взята подписка, что присоединяются они к православию "по добровольно высказанному ими желанию". На мемориальной медали, выбитой в ознаменование ликвидации Брестской унии, была сделана надпись: "Отторгнутые насилием (1596) возсоединены любовию (1839)". Склоненные к отречению от унии уговорами, обманом и принуждением, новые православные причинили много хлопот местным и верховным властям. Социальную базу движения против воссоединения церквей составляло духовенство, базилиане, шляхта - люди образованные, социально активные, наиболее оппозиционно в то время настроенные. Отпор деунизации проявлялся в разных формах - от бойкота культовых новаций до применения силы в защиту своих сокральных ценностей, в изгнании миссионеров и комиссий по переводу новоправославного духовенства, в неприятии новых служебников, подаче коллективных протестов, апелляций на имя царя. В 1834-38 гг. поветовые суды были завалены делами об отделении их от униатской веры. Несогласие с решением Полоцкого собора выражалось и в форме перехода униатов в католичество. В связи с этим в 1842 г. Священный Синод предписал духовенству Литовской, Минской, Полоцкой и Могилевской епархий начать возвращение бывших униатов из католичества в православие. И все же ничего, хотя бы отдаленно напоминавшего сопротивление православной шляхты и горожан решениям Брестского собора 1596 г., в Белоруссии не было. Довольно быстрый переход из униатства в православие и связанные с этим особенности в области вероисповедания привели к тому, что белорусский крестьянин в большинстве случаев относился к официальной религии безразлично, хотя при проведении свадеб, крестин, похорон и т.п., следовал поверьям, обычаям и обрядам, в которых христианство сочеталось с древними верованиями восточных славян. В результате решений Полоцкого собора положение православной церкви в Белоруссии укрепилось. После присоединения униатской церкви к православной в 1839 г. была создана новая Литовская православная епархия. С 6 апреля 1840 г. архиепископом Литовским и Виленским и архимандритом Троицкого Виленского монастыря стал Семашко. Все униатские приходы были преобразованы в православные, церкви и монастыри были поделены между прежними и новообразованной Литовской епархией. До конца века церковная структура не менялась, она включала Могилевскую, Минскую, Полоцкую и Литовскую епархии, в 1900 г. из Литовской епархии была выделена Гродненская. В Гомеле, Слуцке и Двинске были созданы кафедры викарных епископов. Число православных, особенно в Гродненской и Минской губерниях, росло и за счет католиков. Правда, часть их переходила в православие под нажимом властей, часть - стремясь избавиться от ограничений экономического и политического характера, и многие из них после царского указа 1905 г. вернулись в католическую церковь. Православное духовенство после 1839 г. во многом состояло из бывших униатов. Семашко отрицательно высказывался в отношении принятия в епархию духовенства из других мест, особенно из великорусских губерний. Большинство бывшего униатского духовенства было малообразованным, знание церковнославянского языка находилось на низком уровне, либо вообще отсутствовало. Поэтому 6 марта 1855 г. Литовская консистория издала приказ о привлечении всех детей священнослужителей к обучению молитв на церковнославянском языке. После секуляризации в 1841 г. церковных земельных владений православное духовенство было переведено на государственное жалованье, размер которого зависел от числа прихожан в приходе. Но только епархиальные владыки получали солидное жалованье, измеряемое тысячами рублей, имущественное положение основной массы приходского духовенства оставалось нелегким, хотя им были оставлены в пользование небольшие наделы. 20 июля 1842 г. было введено "Положение об обеспечении православного духовенства Западного края". Класс прихода определялся количеством прихожан. Это положение вызвало натянутые, а зачастую и негативные отношения между священниками и прихожанами, которые должны были обрабатывать их землю, строить дома и церкви, а так же делать много чего другого, чего не делали, когда находились в униатстве. В результате Священный Синод предписал епархиальным архиереям, чтобы они отменили некоторые повинности. Процесс инкорпорации униатских приходов проходил нелегко. После ликвидации униатской церкви основную массу священников и во многих местах прихожан составляли присоединенные в 1839 г. униаты. В 1860 г. в Минской епархии было 535 православных приходов, из которых 322 были переведены из униатства в 1839 г. Это создавало сложную обстановку переходного периода. Непросто складывались отношения между прежнеправославным и вновь обращенным духовенством - вековая вражда не могла исчезнуть сразу. Недоброжелательность со стороны православных архиереев и некоторых государственных чиновников испытывал и Семашко - что говорить о простых священниках. Нелегким было положение их и в районах с преобладанием католиков. Изменение облика бывших униатских церквей и приходов шло постепенно, на первых порах сотни священников служили по старым богослужебным книгам униатского происхождения. По просьбе руководства бывшей униатской церкви духовному ведомству позволялось унификацию проводить постепенно, не менять прежних обычаев, если они не противоречили догматам православной церкви, читать проповеди на простом языке - распространение старославянского языка шло с большими трудностями, униатские священники лучше знали польский язык. Тем не менее, руководство епархий добивалось, чтобы они не только богослужение вели на церковнославянском, но и проповеди читали не на польском, а на русском языке. После перевода униатов в православие Священный Синод предписал духовенству Западных губерний читать в церквях по выходным и праздникам молитвы на белорусском языке. Ревизия церквей Литовской епархии в 1850 г. показала, что многие церковнослужители не знали молитв на церковнославянском языке. Для униатского пополнения православного духовенства, плохо знавшего православную службу и молитвы на церковнославянском языке, были открыты семинарии и духовные училища, в которых к концу века прошли переподготовку почти все священники. Правление епархий боролось также за то, чтобы бывшие униатские священники окончательно порвали всякую связь с католичеством: не брили бороды, не имели жен, которые бы находились в католической вере. Сложные отношения были между исконно православным и присоединенным духовенством стимулировали отрицательное отношение прихожан - бывших униатов, которые больше склонялись к католическому костелу, чем к православной церкви. В связи с присоединением униатской церкви к православной, царские власти тревожились по поводу обострения отношений между конфессиями. Это было вызвано тем, что часть бывших униатов не желая переходить в православие, самовольно переходили в католицизм.10 сентября 1839 г. были подтверждены указы Екатерины II о недопустимости перевода православных в другие вероисповедания и склонения к ним под угрозой строгого наказания. Ответственность за переходы возлагалась на настоятелей монастырей и приходских ксендзов. Помещикам и экономам имений, католикам по вероисповеданию, ставилось в наказ, чтобы крестьяне-православные по праздничным дням и в выходные ходили в православную церковь. Указом от 11 июля 1836 г. монастырям и католическому духовенству запрещалось держать православных в своем услужении. |