Концепция «гуманитарной интервенции» и ее адекватность. Гуман.интервен-реф.. 1. введение 3 гуманитарная интервенция и новые измерения концепции государственного суверенитета 4
 Скачать 405.43 Kb.
|
2.2. Политический контекст в гуманитарных интервенцияхВ современной теории международных отношений такое явление, как гуманитарная интервенция, нередко становится объектом различных исследований. Несмотря на это, не существует общепринятого определения термина «гуманитарная интервенция» ввиду различного понимания условий, при которых происходит это явление.. Во избежание недоразумений стоит пояснить, что термин «гуманитарная интервенция» означает принудительное вмешательство во внутренние дела государства против воли государства с использованием вооруженных сил для пресечения массовых и систематических нарушений прав человека. Поэтому становится ясно, что гуманитарное вмешательство - это не что иное, как вмешательство в дела суверенного государства, что противоречит одному из основных принципов международного права. 1. С другой стороны, Устав ООН предусматривает принудительные меры против суверенного государства на основе седьмой главы Устава, в которой поднимаются вопросы о действиях в связи с угрозой миру, нарушениями мира и актами агрессии. Другими словами, возникает определенный правовой конфликт, который преодолевается современным международным сообществом с помощью либерального повествования о верховенстве прав и свобод человека.. Седьмой Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан отметил: «Если гуманитарное вмешательство действительно является неприемлемым посягательством на суверенитет, как мы должны реагировать на события в Руанде, в Сребренице - грубые и систематические нарушения прав человека»1. Хотя решение о начале международного вмешательства является очень деликатным вопросом, в современном мировом сообществе преобладает идея о том, что принцип невмешательства во внутренние дела государства не может служить защитным барьером для безнаказанности за массовое и систематическое нарушение прав. человек. Поэтому в 2005 году Генеральная Ассамблея ООН приняла концепцию «Обязанность защищать».». Согласно этой инициативе, государственный суверенитет понимается не только как привилегия государства, но и как обязанность государства защищать права и свободы всех людей в пределах его территориальных границ. Если государство не может выполнить это обязательство, международное сообщество несет ответственность за предотвращение нарушений прав человека.. Но всегда ли причиной гуманитарной интервенции являются благие намерения некоторых стран предотвращать систематические нарушения прав человека в другой стране? Можно ли злоупотреблять правом вмешиваться в дела суверенного государства для защиты населения от военных преступлений, геноцида и этнических чисток? Как уже упоминалось выше, вопросы, связанные с гуманитарными вмешательствами в современном научном обществе, действительно часто поднимаются. Однако большинство из них связаны с изучением так называемой дилеммы гуманитарных вмешательств, когда возникают вопросы об условиях законности гуманитарных вмешательств (например, вопросы о необходимости одобрения Советом Безопасности ООН гуманитарных вмешательств). могут быть санкционированы региональными организациями или отдельными государствами и т. д.)1. Вопрос о вооруженных вторжениях с политическими целями под предлогом гуманитарного вмешательства поднимался в статье «Гуманитарное вмешательство: закон или беззаконие?» Автор, автор Николай Борисович Крылов, однако, автор не рассматривает конкретные случаи злоупотребления, а только говорит о теоретической возможности такого злоупотребления. В качестве частичной меры для решения этой проблемы автор предлагает определить критерии применения вооруженной силы для предотвращения массовых нарушений прав человека.2. К сожалению, разработка четко определенных критериев, которые все страны приняли бы и были готовы действовать исключительно в соответствии с ними, представляется маловероятной даже в долгосрочной перспективе. Ян Херд, профессор политологии в Северо-Западном университете в Чикаго, США, также посвятил одну из своих статей правовым аспектам гуманитарного вмешательства. Несмотря на довольно важную работу, вопрос о вмешательстве в дела суверенного государства под предлогом гуманитарного вмешательства в этом пункте поднимается очень слабо. Мы считаем, что государства всегда ссылаются на международное право для оправдания своих действий, и не имеет значения, имеет ли государство политические мотивы для гуманитарной интервенции или нет, поскольку использование международного права, по его мнению, является не злоупотреблением правами, а скорее На международном уровне нет ничего, кроме нормального способа ведения бизнеса 1. Однако эта позиция представляется нам весьма противоречивой: легитимность гуманитарного вмешательства стала возможной благодаря повествованию о верховенстве прав человека, которое не позволяет достигать стратегических или политических целей во время гуманитарного вмешательства. Если государства действуют исходя из своих национальных интересов, сама возможность гуманитарного вмешательства - не более чем способ растоптать принцип международного права о невмешательстве в дела суверенного государства с минимальными потерями.. Вопрос о недопустимости злоупотребления гуманитарной интервенцией давно подчеркивался исследователями. В частности, в середине 90-х годов Алекс де Ваал и Ракия Омаар в статье «Может ли военное вмешательство быть гуманитарным?» говорил о необходимости передачи исключительного права инициировать гуманитарные вмешательства в ООН, чтобы минимизировать риски использования вмешательств отдельными государствами в их собственных интересах 2. Исследования гуманитарных вмешательств продолжают оставаться актуальными. Понимание природы современных гуманитарных вмешательств помогает выявить различные типы теоретических и практических проблем, связанных с решениями о гуманитарных вмешательствах. Действительно, если предположить, что государство намерено убедить международное сообщество в необходимости вооруженного вторжения под предлогом гуманитарной интервенции, это потребует серьезного оправдания, а именно факта массового и систематического нарушения прав человека.. Другими словами, для осуществления гуманитарной интервенции действительно необходимо превышать определенный условный порог нарушения прав человека. К сожалению, нельзя точно сказать, где находится линия, которую международное сообщество считает необходимым вмешаться в кризис. Как правило, решение о проведении гуманитарной интервенции зависит от уровня восприятия конфликта. Например, кризис в Ливии сразу привлек внимание западных стран, как только Муаммар Каддафи начал наступление на протестующих. В то же время оценки действий ливийских правительственных сил были неоднозначными: президент Уганды Йовери Мусевени отметил, что Каддафи выступает не против мирных демонстрантов, а против повстанческих групп, которые напали на полицейские участки, чтобы захватить власть 1. Однако в США и Европе политические элиты представили ливийский кризис как случай систематического насилия в отношении гражданских лиц. Очевидно, это было связано с существовавшими тогда интересами ряда западных стран в изменении политического режима в Ливии.. И если в случае с Косово страны Запада опасались затяжного кризиса на Балканах, в результате того, что Европа начала активно говорить о европейской идентичности балканских стран, то в Ливии гуманитарная интервенция была вызвана именно желанием устранить Режим Каддафи, о чем красноречиво свидетельствует явное нежелание западных стран участвовать в процессе постконфликтного восстановления в Ливии2. В то же время кризис в Дарфуре не менее ужасен с точки зрения прав человека, чем ситуация в Ливии в 2011 году, отсутствие национального интереса со стороны развитых стран в этот регион способствует отказу от западного мира посредством гуманитарной интервенции в Дарфуре. Конечно, в случае конфликта в Дарфуре Лига арабских государств и Африканский союз сыграли свою роль в отказе от гуманитарной интервенции., который предпочел рассматривать правительство Судана как субъект гражданской войны, полагая, что нынешний кризис должен быть урегулирован без вмешательства международного сообщества. Само международное сообщество, по большей части, ограничилось выражением озабоченности нынешней ситуацией. И хотя ООН вместе с Африканским союзом сформировала миротворческую миссию в Дарфуре, финансирование миссии и военная поддержка со стороны западных стран были незначительными. Аналогичная ситуация наблюдается в Мьянме, где правительственные силы преследуют этническое меньшинство Рохинджа, подвергая этнической чистке, незаконным задержаниям, сексуальному насилию и пыткам.1. ООН и большинство западных стран, включая Соединенные Штаты, неоднократно критиковали руководство Мьянмы в отношении этнической чистки. Однако, несмотря на очевидное систематическое нарушение прав человека на протяжении многих лет, международное сообщество до сих пор избегало активных дискуссий о необходимости инициирования гуманитарного вмешательства в Мьянме. Таким образом, избирательность международного сообщества становится очевидной при обсуждении необходимости гуманитарных вмешательств.. Такая избирательность во многом определяется уровнем восприятия кризиса и ресурсной базой, необходимой для его разрешения. Те страны, которые располагают достаточными ресурсами для проведения успешной гуманитарной интервенции, как показывает опыт кризисов в Косово, Ливии, Сирии, Йемене, Мьянме и Судане, активно пытаются приступить к такой интервенции, когда интервенция проходит в их стране. интерес. В противном случае эти страны стремятся отказаться от участия в гуманитарных мероприятиях, ограничиваясь лишь осуждением случаев систематических нарушений прав человека. Становится очевидным, что страны демонстрируют презрение к пониманию концепции «Обязанность защищать»: в некоторых регионах мира систематические нарушения прав человека, включая геноцид и этнические чистки, продолжаются, несмотря на то, что международное сообщество привержено защищать права человека, когда само государство не в состоянии это сделать. Тем не менее, развитые страны, которые располагают внушительной ресурсной базой для пресечения практики систематических нарушений прав человека, в некоторых регионах безразличны, но активно участвуют в гуманитарных мероприятиях в других регионах, даже если оценка нарушений прав человека в этом регионе менее выражена. Конечно, эта поведенческая модель обусловлена наличием одних стратегических интересов в одних регионах и отсутствием в других. Выявив региональную избирательность в таких мерах, как гуманитарная интервенция, мы можем начать открытое обсуждение политических ожиданий и этических стандартов, узаконив эти меры. К сожалению, современная мировая политика далека от либеральных представлений о важности прав человека при принятии решений в рамках государственных и межгосударственных институтов. Как видим, либеральный нарратив о верховенстве прав человека в международной политике государства возникает только тогда, когда он способствует достижению целей в соответствии с его национальными интересами.. Гуманитарное вмешательство действительно является эффективной мерой для предотвращения систематических случаев серьезных нарушений прав человека, особенно когда такие нарушения совершаются правительственными силами. Однако следует отметить, что гуманитарные вмешательства не являются аполитичными в современных международных отношениях. Действительно, гуманитарное вмешательство является одним из инструментов прямого государственного вмешательства, даже если оно этически оправдано. Однако такая долгосрочная «политически скрытая» помощь может оказать серьезное влияние на экономическое и политическое развитие государства даже в негативном смысле. В то же время нет смысла передавать исключительное право Совета Безопасности Организации Объединенных Наций инициировать гуманитарную интервенцию: без поддержки соответствующих стран ее реализация будет просто невозможна.. С другой стороны, полный отказ от практики гуманитарных вмешательств представляется весьма спорным решением, поскольку помимо преследования своих политических интересов гуманитарные вмешательства всегда преследуют цель, которая послужила основой для вмешательства - остановить массовое и систематическое нарушение прав человека. Таким образом, мы сталкиваемся с еще одной дилеммой гуманитарного вмешательства, но не юридического, а этического характера.. С одной стороны, мы пришли к выводу, что большинство гуманитарных вмешательств вызваны не только соображениями о необходимости защиты населения, но и политическими интересами государств, участвующих в вмешательстве. С другой стороны, на примере кризисов в Дарфуре и Мьянме мы обнаружили, что без политической заинтересованности сильных действующих лиц в международных отношениях невозможно осуществить эффективное гуманитарное вмешательство. Наиболее важной и в то же время самой легкой для измерения (количественно) частью гуманитарного вклада во внешнюю политику отдельных стран является их политика помощи развитию, а также оказание гуманитарной помощи за рубежом. В то же время оба они направлены на решение проблемы девальвации ценности человеческой жизни, поскольку гуманитарная помощь заключается в непосредственной защите жизни и облегчении страданий в «необычных пространствах». и политика помощи развитию направлена на устранение условий, в которых человеческая жизнь становится чрезвычайно уязвимой и потенциально подверженной насилию. Согласно статистике в 1990-х годах, западные страны начали играть ключевую роль в оказании помощи в целях развития и политике гуманитарной помощи. По этой причине гуманитарные направления во внешней политике ведущих западных стран рассматриваются в первом абзаце данной работы.. Следует подчеркнуть, что «Запад» используется в этой работе как политическая концепция, подразумевающая и объединяющая в одной категории государства, которые следуют либерально-демократической модели развития. Анализ гуманитарных тенденций во внешней политике каждого из этих государств в течение 1990–10-х годов позволил выявить уникальные и общие черты, присущие либеральной демократии в их гуманитарной дипломатии, и позволит достичь уровня типологического обобщения гуманитарного компонента в внешняя политика западных стран. |