30. Идейнотеоретические предпосылки становления понимающей социологии Макса Вебера
 Скачать 0.51 Mb.
|
25. Расово-антропологическая школаВведение Расово-антропологическая школа - разновидность биологического направления в социологии второй половины 19 - начала 20 в. Основателем школы является французский социолог Ж. Гобино. Основным трудом Гобино, в котором были заложены теоретические направления расово-антропологической школы, явилась книга «О неравенстве человеческих рас» (1839-1840). [5] В этой работе Гобино сделал попытку обосновать необходимость существования господствующей в обществе элиты и выдвинул теорию, согласно которой неравенство, связанное с расовыми различиями, и вытекающая из него борьба рас являются главной движущей силой развития народов и общества. По мнению Гобино, наиболее способной к культурному развитию является белая раса, и особенно ее германская ветвь, что и определяет ее ведущую роль по отношению к другим расам. Гобино отмечал, что, стремясь к расширению своего влияния, белая раса постепенно смешивается с представителями других рас, а это оказывает негативное влияние на ее способности и культуру. Гобино вошел в историю науки как ученый, выдвинувший первую расистскую концепцию. Другими известными представителями расово-антропологической школы являются Ж. Лапуж (Франция), Х. Чемберлен и Ф. Гальтон (Великобритания), Л. Вольтман и О. Аммон (Германия) и др. [6] Чемберлен в своих работах призывал к возрождению «арийского духа» и явился одним из главных предшественников идеологии немецкого фашизма. Аммон и Лапуж явились основоположниками такой ветви расово-антропологической школы как антропосоциология, сделав попытку установить и научно обосновать универсальную связь между классовой принадлежностью и некоторыми размерами головы человека. Несмотря на различное содержание исследований, относящихся к расово-антропологической школе, можно выделить общие черты и положения этого направления в социологии. История расово-антропологической школы. Истоки и принципы Как особое направление в социальной мысли расово-антропологическая школа складывается ко второй половине ХІХ в. В то время старая идеология начинает апеллировать к новому авторитету - авторитету научного знания. Существенно то, что стремление опереться на этот авторитет возникает в тот момент, когда наука о расах - физическая антропология - пребывала еще в зачаточном состоянии. Это оставляло простор для старого и нового мифотворчества и спекуляций, которые превращали незрелое научное знание в псевдонаучное знание. [2] Среди непосредственных источников формирования расово-антропологических концепций в социальной науке следует отметить труды французского историка и философа Виктора Курте де Л'иля и немецкого биолога и врача Карла Густава Каруса. Поскольку важнейшее место в рассматриваемой школе, как это явствует из ее обозначения, занял расово-антропологический фактор, следует уточнить, что под человеческими расами в физической антропологии обычно понимаются «исторически сложившиеся ареальные группы людей, связанные единством происхождения, которое выражается в общих наследственных морфологических и физиологических признаках, варьирующих в определенных пределах». [8] В составе современного человечества выделяются три основные группы рас: негроидная, европеоидная и монголоидная. Внутри этих больших рас выделяют более мелкие категории антропологической классификации, называемые антропологическими типами или группами. Несмотря на множество различий, и оттенков, присущих отдельным расово-антропологическим концепциям, все они сводятся к следующим главным постулатам, объединяющим эти концепции в школу. Различные общества, социальные и культурные группы (классы, сословия, этнические группы, профессиональные группы) - это в основе своей расово-антропологические образования: разновидность этих образований, надстройка над ними или их превращенная форма. Отсюда и определенные варианты расизма как политической идеологии. Помимо собственно физико-антропологического расизма, подчеркивающего фактор расы как группы, объединенной морфологическими и физиологическими признаками, существуют и такие варианты, как классовый, сословный, этнический и даже профессиональный расизм. Любые групповые различия в принципе могут трактоваться как расовые. [4] Эволюция общества и культуры - результат различий и взаимодействий между расово-антропологическими группами и признаками. Расы и антропологические группы неравноценны. Отсюда вытекает неравноценность (превосходство, неполноценность, ущербность), а также благотворность или опасность соответствующих социальных институтов и культурных творений. Социальное поведение людей и культура целиком или преимущественно определяются биологической наследственностью. Смешения между расами или антропологическими группами вредны с точки зрения биологического, социального и культурного развития. Отмеченные постулаты впервые в развернутой форме выдвинул французский философ, писатель и дипломат Жозеф-Артюр де Гобино (1816–1882) в четырехтомном трактате «Опыт о неравенстве человеческих рас». «Опыт о неравенстве человеческих рас» по жанру – произведение философско-историческое. Центральная проблема, которую Гобино стремится разрешить в своем главном труде, – это проблема упадка и гибели различных цивилизаций. По его утверждению, все цивилизации смертны, и европейская цивилизация в этом отношении отличается от других только тем, что впервые начинает осознавать неизбежность своей гибели. Следует подчеркнуть, что изначально в концепции Гобино основным предметом рассмотрения и главным субъектом исторического процесса является на самом деле не общество, культура, цивилизация, а раса, отождествляемая с этнической группой. Социальные институты не определяют жизнедеятельность рас (этнических групп), а наоборот, определяются ими: «Это следствия, а не причины». Институты, которые не согласуются с глубинными тенденциями расы, не прививаются, если не происходит расового смешения. Поэтому Гобино отрицает цивилизующую роль мировых религий, в частности христианства, которое, будучи воспринято самыми разными народами, не может само по себе поколебать их глубинных черт и наклонностей. Категоричность и безапелляционность, с которыми Гобино описывает столь удаленные во времени типы, поразительны. При этом он описывает их достоинства в настоящем времени, как бы забывая об их временной удаленности; в результате эти «чистые» типы фигурируют в его концепции как существующие в настоящее время. Впрочем, его сравнения различных групп внутри белой расы так же категоричны и безапелляционны, как и межрасовые. Нисколько не колеблясь, Гобино утверждает, что итальянцы красивее, чем немцы, швейцарцы, французы и испанцы; что англичане красивее телом, чем славяне, и обладают самой большой силой кулака среди европейцев; что французы и испанцы обладают лучшей сопротивляемостью усталости, лишениям, неблагоприятным климатическим условиям, чем другие европейцы. Смешение рас представляет собой необходимый источник возникновения и развития цивилизаций (с обязательным участием «белой» расы), но оно, же в дальнейшем является причиной их вырождения – такова, согласно Гобино, трагическая диалектика истории. Смешения в какой-то мере возвышают посредственных людей, массу, но за счет исчезновения лучших, благородных элементов, что, в конце концов, ведет общества и человечество к деградации и гибели. [4] Отмечая необходимость и неизбежность смешения рас, их взаимозависимость в процессе создания и развития цивилизаций, Гобино ведущую роль в этом процессе отводит «белой» расе. Именно этой расе в наибольшей мере присуще «мужское» начало, «жизненный элемент», без которого другие расы пребывают в состоянии неподвижности. Этот тезис Гобино перекликается с делением человечества на «активные» и «пассивные» расы, о котором ранее говорил немецкий историк Г. Клемм. Гобино выделяет в истории десять цивилизаций; все они в его истолковании обязаны своим возникновением инициативе «белой» расы. Это индийская, египетская, ассирийская, греческая, китайская цивилизации, древняя цивилизация италийского полуострова, западная цивилизация, созданная германцами, и три цивилизации Америки: аллеганская, мексиканская и перуанская. Любопытно, что тезис о пагубном характере расовых смешений определил антиколониалистскую позицию Гобино, так как колониальные завоевания, по его мнению, способствуют смешениям и, следовательно, вырождению европейской цивилизации. Это отличает его от многих других представителей школы, но, впрочем, не помешало истолкованию его идеи «превосходства» белой расы для обоснования колониалистских устремлений. Расовая теория Гобино нашла признание уже после его смерти и главным образом не во Франции, а в Германии, что было связано с развитием национализма и расизма в этой стране на рубеже ХIХ–ХХ вв. Еще в конце жизни Гобино сблизился с одним из лидеров германского национализма, композитором Рихардом Вагнером; его произведения были с одобрением встречены Ф. Ницше. В 1894 г. по инициативе Л. Шемана, популяризатора идей французского философа, в Германии было основано «Общество Гобино». В 1939–1940 гг. в Германии вышло уже пятое издание «Опыта о неравенстве человеческих рас». Специально подобранные фрагменты из него в период третьего рейха публиковались в популярных антологиях о расах и приводились даже в обязательных школьных учебниках. [4] В концепции Гобино раса (и этническая группа, понимаемая как расовая) – подлинный субъект социально-исторического действия. Вопреки своему декларируемому намерению он решает не проблему «жизненности» цивилизаций, а проблему «жизненности» рас; именно последняя раса волнует его на самом деле. Но Гобино не был биологом или антропологом, чтобы решать последнюю проблему. Вместе с тем он оказался и вне социальной науки, так как представлял историю обществ в виде «истории кровей». Основные представители расово-антропологической школы Другими известными представителями расово-антропологической школы являются Ж. Лапуж (Франция), Х. Чемберлен и Ф. Гальтон (Великобритания), Л. Вольтман и О. Аммон (Германия) и др. Лапуж разделил европейцев на три главные расы: homo europaeus — длинноголовая, светло-русая и высокорослая раса; homo alpinus — короткоголовая, темная по цвету волос и глаз и малорослая раса; homo mediterranaeus — длинноголовая, черноволосая раса. Homo europaeus — раса, в психологическом отношении отличающаяся тщеславием, энергией, умом, идеализмом. Homo alpinus – консервативная, осторожная и малогениальная раса, а homo mediterranaeus морально стоит ещё ниже. «Длинноголовые блондины исполняют функции мозга и нервов в общественном организме, а короткоголовые и их метисы играют роль мышц и костей. Тысяча брахицефалов не стоит тысячи долихоцефалов», — вот сердцевина концепции Лапужа. Лапуж приписывал белокурой долихоцефальной расе образование высших классов в Египте, Халдее, Ассирии, Персии и Индии, так же как и большое влияние на всю греко-римскую цивилизацию. Он доходил до утверждения, что цивилизованность народов почти в точности пропорциональна количеству белокурых долихоцефалов, входящих в состав правящих классов. Свою теорию Лапуж называл антропосоциологией. Приняв во внимание новую трактовку истории, он сформулировал свои одиннадцать антропосоциологических законов: Закон распределения богатств: в странах со смешанным населением homo europaeus – homo alpinus богатство возрастает в отношении, обратно пропорциональном головному указателю. Закон высот: в местностях, где существуют совместно homo europaeus и homo alpinus, первый локализуется на более низких местах. Закон распределения городов: важные города почти исключительно локализованы в долихоцефальных областях или в наименее брахицефальных частях брахицефальных областей. Закон городского головного указателя: головной указатель городского населения ниже, чем сельского населения. Закон эмиграции: среди населения, начавшего диссоциироваться (разъединяться, разделяться) перед перемещением, эмигрирует наименее брахицефальный элемент. Закон браков на новых местах: менее брахицефальные элементы особенно склонны к бракам вне своей страны. Закон концентрации долихоцефалов: мигрирующие элементы привлекаются центрами долихоцефалии, которые все больше обогащаются долихоцефалами. Закон этот может формулироваться и так: в областях, где существует брахицефальный тип, он стремится локализоваться в деревнях, а долихоцефальный тип – в городах. Закон городской элиминации (исключения): городская жизнь производит отбор в пользу долихоцефальных элементов и разрушает, или элиминирует (исключает) наиболее брахицефальные элементы. Закон стратификации: головной указатель в одной и той же местности распространяется, уменьшаясь от низших классов к высшим. Средняя высота роста и количество высокорослых возрастают от низших классов к высшим. Закон интеллигентов: череп интеллигентов более развит во всех направлениях, и особенно в ширину. Закон увеличения указателя: начиная с доисторических времен, головной указатель везде и непрестанно увеличивается. [1] Основная работа Чемберлена, принесшая ему скандальную известность, — «Основы XIX века» вышла в Мюнхене в 1899 г. Поставив перед собой задачу, раскрыть основы, на которых покоился XIX век, Чемберлен писал, что европейская культура явилась результатом слияния пяти компонентов: искусства, литературы и философии Древней Греции; юридической системы и формы государственного управления Древнего Рима; христианства в его протестантском варианте; возрождающегося созидательного тевтонского духа; и отталкивающе-разрушительного влияния евреев и иудаизма в целом. Через всю книгу Чемберлена проходят красной нитью две основные темы: арийцы — как творцы и носители цивилизации, и евреи — как негативная расовая сила, разрушительный и вырождающийся фактор истории. Чемберлен рассматривал арийцев как единственную опору мирового развития. Евреи же заслуживали приговора, но не с позиций ненависти или подозрительности, а с позиций недосягаемых высот арийского превосходства. [7] Чемберлен называет рождение Христа наиболее важной датой в истории человечества. Но для всех должно быть очевидным, писал он, что Христос не был евреем, в нем не было, ни капли еврейской крови, а называвшие его евреем были просто невежественными или лицемерными людьми. «Основы» Чемберлена стали необычайно популярны в Германии после того, как император Вильгельм II назвал его работу монографией величайшей важности. Критики восхваляли книгу за блестящее высочайшее красноречие, огромную эрудицию и проницательность автора. В Англии же эта книга подверглась нападкам: ее либо высмеивали, либо поносили резкой бранью. Американские приверженцы нордической школы провозгласили Чемберлена величайшим зодчим нордической теории. С другой стороны, Теодор Рузвельт заявил, что теория Чемберлена исходит из глупой ненависти и что его «блестящие ляпсусы для нормального человека выглядят безусловным сумасшествием, отражением ненормальной психики. Ему нравится Давид, и на этом основании он тотчас делает его арийцем. Ему нравятся Микеланджело, Данте или Леонардо да Винчи, и он тут же сообщает, что они — арийцы. Он не любит Наполеона и потому утверждает, что Наполеон — истинный представитель безрасового хаоса». Социально-философские взгляды Вольтмана отличались крайним эклектизмом: он пытался объединить расово-антропологический детерминизм, социальный дарвинизм, кантианство и некоторые идеи исторического материализма. В политико-практическом плане Вольтман был приверженцем реформистского социализма, активно отстаивал идеи пангерманизма. Приписывая расово-антропологическим факторам главную роль в общественном развитии, Вольтман обосновывал решающее значение «тевтонского духа» в развитии европейской цивилизации, стремился доказать германское происхождение ряда видных деятелей истории и культуры Италии и Франции. Вольтман исходил из биологической доктрины Дарвина о всеобщей борьбе за существование и распространял её на историю людей. Он был убежден в духовном превосходстве европеоидной («кавказской») расы над остальными. Из «кавказской» же расы он отдавал всяческое предпочтение североевропейской («германской») ее разновидности. Подобно Гобино, он считал гибельным смешение этой расы с другими, менее полноценными. Капитализм, по мнению Вольтмана, есть наилучшая из всех существующих социальных форм в смысле способствования социальному отбору, но и он ограничен и со временем будет заменен другим, более целесообразным строем. Что касается неевропейских рас, то к ним Вольтман относился с полным пренебрежением, не считая их способными к культуре. [3] На основе лично проведенных антропометрических замеров в ряде германских городов немецкий антрополог О. Аммон пришел к выводу, что среди горожан и представителей высших классов статистически преобладают долихоцефалы, тогда как среди крестьян и представителей низших классов — брахицефалы. О. Аммон, его основной научный труд имеет весьма показательное название: «Общественный порядок и его естественные основания», сформулировал общий принцип: носителями более высокого интеллекта являются долихоцефалы, и каждое общество прогрессирует до тех пор, пока в нем количество долихоцефалов не сократится до критического уровня. Заключение Расово-антропологическая школа в социальной науке складывалась с середины XIX в. Среди ее представителей были философы, историки, биологи, антропологи. С различными вариациями эта школа подчеркивала неравноценность человеческих рас и антропологических типов, выражающуюся в неравноценности соответствующих психических, социальных и культурных черт. Представители этого направления: Ис. А. де Гобино, Ж. Ляпуж, С. Аммон и другие считали социальную жизнь и культуру продуктом расово-антропологических факторов. Фактору расы отводилась ведущая роль во внутренней политике и эволюции человечества. Представители этой школы обосновывали пагубность смешений рас и антропологических групп. Вместе с тем в концепциях Гобино тезис о неравноценности различных рас сочетался с утверждением о равноценности различных цивилизаций и культурным релятивизмом. Это было новым явлением в социальной мысли того времени, в которой господствовали идея прогресса и представление о превосходстве европейской культуры. [4] Концепции расово-антропологической школы оказали сильное влияние на развитие концепций расизма, проповедующего физическую и психологическую неполноценность некоторых человеческих рас, исконное разделение людей на полноценные и неполноценные расы, определяющие влияние расовых различий на историю и культуру общества. Гитлер и другие идеологи нацизма заимствовали и приспособили к собственным мировоззренческим концепциям многие положения теории Гобино с целью обосновать «право» немцев господствовать над миром. Хотя идеи расово-антропологической школы и подвергаются резкой критике, отдельные ее положения еще оказывают влияние на интерпретацию данных антропологии, этнопсихологии и других наук, изучающих специфику расовой культуры современного общества. [6] Представители расово-антропологической школы обратили внимание исследователей на значение взаимодействия биологически наследуемых постоянных антропологических признаков, с одной стороны, и социальных и психических черт с другой стороны. Но истолкование этого взаимодействия, как правило, сопровождалось такой мифотворческой нагрузкой, что научная ценность этих концепций становилась минимальной, нулевой или отрицательной. Поэтому для истории социологии расово-антропологическая школа - это не столько источник серьезных идей, сколько интересный и поучительный объект изучения, позволяющий лучше понять механизмы рационализации расовых, этнических и классовых предрассудков. Несомненно, важное значение в современном обществе имеют исследование и практический учет влияния биологической наследственности на здоровье населения, комплекс проблем, изучаемых евгеникой и медицинской генетикой. Но эта проблематика находится главным образом за пределами социальной науки. [4] Что касается междисциплинарных исследований, находящихся на стыке социологии, антропологии, этнологии, генетики, то их перспективность несомненна. |