политический кризис в период Первой русской революции. А. П. Корелин,доктор исторических наук, Институт российской истории ранполитический кризис
 Скачать 180.69 Kb.
|
|
А.П. Корелин, доктор исторических наук, Институт российской истории РАН Политический кризис в России в начале XX в. роблема политического кризиса в России в начале наше- го столетия имеет достаточно обширную историогра- фию 1 . Причем до сих пор существуют различные точки зрения на причины, природу и характер динамики этого явления, кульминацией которого явилось становление законодательного представительства, тот институциональный кризис, который воз- ник в ходе этого процесса между старыми и новыми властными структурами. Исследование этой проблемы, имеющей не только научную, но и практически-политическую значимость, требует углубленного структурного анализа, позволяющего полнее познать истоки кризиса, его динамику, формы проявления, расстановку социально-политических сил, возможные пути его решения. Глубинные причины кризиса коренились помимо объективных, спонтанных процессов социально-экономического развития России в пореформенное 40-летие также и в самой внутренней политике само- державия, поставленного перед необходимостью модернизации эко- номики, неизбежно ведшей к ломке традиционных социальных струк- тур и формированию новых, буржуазных традиций. В России, как и в большинстве стран с авторитарными режимами, монархи-само- держцы оказывались какое-то время едва ли не главными двигате- лями реформ. На этом пути, как известно, были достигнуты опреде- ленные успехи. Но это же обстоятельство обусловило и характер преобразований, их ограниченность. Развитие общества, усложнение его потребностей со временем неизбежно потребовали модернизации и политической надстройки. Только постепенные, но последователь- ные и комплексные структурные реформы могли обеспечить сравни- тельно бесконфликтную эволюцию страны. Пореформенная история России показывает, как волею обстоятельств, в результате политики правящего режима эти две линии все более расходились, порождая углублявшиеся конфликты между всеми слоями и группами россий- ского общества, между обществом и властью. 1 Аврех А.Я. Столыпин и Третья Дума. М., 1968; Он же. Царизм и IV Дума. М., 1981; Он же. Распад третьеиюньской системы. М., 1985; Дякин B.C. Буржуазия, дворян- ство и царизм в 1907—1911 гг. Л., 1979; Он же. Буржуазия, дворянство и царизм в 1911—1914 гг. Л., 1988; Соловьев Ю.Б. Самодержавие и дворянство в 1902—1907 гг. Л., 1981, Он же. Самодержавие и дворянство в 1907—1914 гг. Л., 1990; и др. 54 П К началу XX в. самодержавие стало в большей степени утра- чивать преобразовательский потенциал. Инициатива преобразова- ний постепенно перешла к общественности, все настоятельнее тре- бовавшей реформирования политической надстройки, ее демократи- зации и децентрализации. Стало набирать силу движение социального протеста (рабочее, крестьянское, студенческое), возникали полити- ческие партии, организации. Первое открытое и массовое выступле- ние оппозиции (земская "банкетная кампания" осени 1904 г.) застави- ло правительство как-то отреагировать на ее требования. Всеподдан- нейший доклад от 23 ноября 1904 г. нового министра внутренних дел П.Д.Святополк-Мирского, сменившего убитого В.К.Плеве, был, в сущ- ности, второй после преобразований 60—70-х годов попыткой продол- жить реформирование важнейших сторон государственной жизни страны — от введения законо-совещательного народного представи- тельства, более точного разделения ветвей власти, образования каби- нета министров до пересмотра всей системы местного управления и суда; от обещаний пересмотра социального законодательства до пред- ставления населению гражданских прав и политических свобод. Од- нако указ от 12 декабря 1904 г. значительно урезал эту программу, проигнорировав вообще пункт о народном представительстве 1 Трудно представить, как пошло бы дело с реализацией осталь- ных обещаний, если бы не серия поражений в русско-японской войне, а главное — если бы не события революции 1905—1907 гг. Оказавшись перед лицом смертельной опасности, правительство бросалось из крайности в крайность — от жесточайших репрессий до прямых уступок и обещаний реформ, зачастую продиктованных просто от- сутствием достаточных военных сил. На первый план вышли поли- тические реформы, вырванные революционным натиском, но данные прежде всего с целью заручиться содействием "верхних" классов именно для борьбы с революцией. И в целом маневр удался, внеся раскол в ряды революционных и оппозиционных сил. Однако при этом самодержавию пришлось пойти значительно дальше недавних срав- нительно скромных требований либералов. Менее чем за полтора года Россия получила то, на что другим странам потребовались десятиле- тия — двухпалатное законодательное представительство, объединен- ный кабинет министров во главе с премьером, новую редакцию Ос- новных законов, ставших фактически первой российской конститу- цией и декларировавших предоставление населению гражданских и политических прав и т.п., "проскочив" при этом ряд переходных ста- дий процесса формирования представительского строя. Формально Основные законы, утвержденные императором 23 апреля 1906 г., превращали Российскую империю в дуалисти- 1 Кризис самодержавия в России. 1895—1917. Л., 1984. С. 158—166. 55 ческую монархию, хотя и сохранявшую огромные преимущества короны по отношению к Государственному совету и Думе, но все же предполагавшую обязательное участие их в законодательном процес- се и наделявшую их определенными рычагами воздействия на пра- вительство. Однако ни у современников, ни у исследователей не ока- залось единого взгляда на природу российского государственного строя того времени. Это объясняется как противоречивостью законо- дательных актов, так и сложившейся административной практикой, стремлением верховной власти, правящих верхов модернизировать приемы управления при сохранении в возможно более полном виде старого политического режима. К тому же преобразования затро- нули в основном высшие властные структуры, в то время как мест- ный управленческий аппарат практически оставался неизменным, предоставляя простор для административного произвола 1 Либералы, признавая октроированный характер российской конституции, рассматривали сложившийся строй как дуалистичес- кую монархию, эволюционировавшую в монархию конституцион- ную парламентского типа. Умеренно-правые, также считая пред- ставительный строй дарованным монархом, готовы были удовле- твориться и совещательным характером представительства при властном, но подзаконном монархе. Ультраправые выступали за реставрацию в полном виде неограниченной монархии, левые ра- дикалы — за свержение существующего режима, а установивший- ся строй и те, и другие считали лжеконституционным. Из различной оценки сущности этой системы вытекали поли- тическая стратегия и тактика по использованию представительных учреждений. Николай II в отношении форм государственного уп- равления Россией твердо придерживался принципов, четко сфор- мулированных еще при восшествии его на престол К.П.Победонос- цевым, главным идеологом и теоретиком самодержавия последних царствований 2 . Исходным положением этой теории было признание неограниченной монархии как наилучшей и пока единственно при- годной для России формы правления. Вслед за К.П.Победоносцевым Николай II считал, что парламентская форма правления, демокра- тия и сама конституция — "великая ложь нашего времени" и что только самодержавие дает возможность реализовать насущные нужды государства, обеспечить его единство и силу, гарантировать личные права и свободы подданных в рамках законности. Импера- тор, вынужденный в ходе революции пойти на уступки, о чем он 1 См.: Зырянов П.Н. Социальная структура местного управления капиталисти- ческой России (1861—1914 гг) // Исторические записки. Т. 107. М., 1982. С. 226—297. 2 Соловьев Ю.Б. Начало царствования Николая II и роль Победоносцева в определении политического курса самодержавия // Археографический ежегодник за 1972 год. М., 1974. С. 316—317. 56 неоднократно высказывал сожаление, по-прежнему считал, что Россия не готова к восприятию западноевропейских форм управ- ления. Однако в силу ряда внешне- и внутриполитических сообра- жений он вынужден был пытаться налаживать сотрудничество с народным представительством, не оставляя, впрочем, мысли при удобном случае вернуться к "старине". Важно отметить, что наряду с необходимостью поддерживать имидж цивилизованной европей- ской страны в международных отношениях, невозможностью ис- пользовать устаревшие приемы управления в условиях усложняв- шейся социально-экономической жизни страны немалую роль сыг- рало и ослабление надежной социальной опоры самодержавного строя. Дворянство продолжало стремительно обезземеливаться и расслаиваться. Причем не только в социально-экономическом, но и в политическом отношении. Об этом свидетельствовала позиция земско-городских съездов, требовавших политических реформ, а также поддержавших эти требования совещаний губернских предво- дителей дворянства и даже некоторых лиц в придворных и прави- тельственных кругах. Революция показала, что и крестьянство пере- стает быть опорой режима. Первые две Думы продемонстрировали беспочвенность расчетов на поддержку крестьянства и вообще на сотрудничество с таким народным представительством. Избира- тельный закон 3 июня 1907 г., казалось, давал возможность создать в Думе большинство, близкое к власти. Но и это, как вскоре выяс- нилось, не гарантировало полного взаимодействия правительства и верховной власти с народным представительством, хотя в нем ока- зались заинтересованы почти все политически активные силы, так или иначе пытавшиеся использовать его в своих интересах. Сложившаяся система "сдержек и противовесов", основывав- шаяся на использовании в Думе механизма двух большинств (ре- форматорского и охранительного), а также на возможностях двух- палатной системы, в которой Государственному совету отводилась роль чистилища законопроектов как от либеральных "увлечений", так и от "перегибов" справа, открывала поле для сотрудничества верховной власти с представительными учреждениями при сохра- нении прерогатив короны. Опыт III Думы, работавшей в условиях относительной стабильности, казалось, свидетельствовал в пользу такого сотрудничества. За пятилетие своего существования Дума об- судила и приняла около 2200 законодательных актов. Правда, такое их обилие объяснялось той самой законодательной "вермишелью", которой постарался загрузить народное представительство ПА.Сто- лыпин, ссылаясь на необходимость приобретения им опыта. Но при этом премьер демонстративно заявлял о том, что это представи- тельство не имеет ничего общего с парламентаризмом, вызывая тем самым ответные действия либеральной оппозиции. 57 По сравнению с общей массой принятых законов число откло- ненных, откорректированных или задержанных было невелико: от- клонено 32, остались неутвержденными 3 и 37 не были рассмотрены вообще. Однако среди отклоненных были важнейшие законопроек- ты о местном управлении и самоуправлении, о суде, о свободе совести и т.п., составлявшие важнейшие пункты столыпинской программы реформ 1 . Причем при проведении этой программы П.А.Столыпину пришлось неоднократно идти на конфликт и с Думой, и с Государственным советом, использовать так называемое указное право (по ст. 87), нарушая законодательство, и в конечном счете уступить по ряду важнейших позиций под давлением справа. В этом плане правительственная программа, вопреки распростра- ненному мнению о стабилизации общественной жизни в стране, скорее обострила политическую ситуацию. Обсуждение законопро- ектов проходило в острой борьбе различных политических лагерей и партий. Либеральную оппозицию (кадеты, октябристы) не устра- ивал отказ правительства от реализации обещаний, данных в Ма- нифесте 17 октября 1905 г. и многочисленные нарушения законнос- ти. Правые, наоборот, видели в реформах угрозу существующему строю и тоже обвиняли премьера в нарушениях законов. Третьи- юньская система все чаще давала сбои, что свидетельствовало о нарастании нового витка политического кризиса. С осени 1910 г. вновь осложнилась обстановка в стране, прежде всего в городах. Наблюдалось оживление рабочего движения, уже насчитывавшего миллионы участников. Известный Ленский рас- стрел потряс все общество. В деревне еще не было массовых от- крытых выступлений, но полицейские источники сообщали о на- зревании глубокого недовольства и о возможном всплеске бунта. Обострялся национальный вопрос (Польша, Финляндия). Попытка отвлечь массы антисемитской пропагандой не имела успеха. Дело Бейлиса стало полицейской "Цусимой". В таких условиях были проведены выборы в IV Думу. Благо- даря усилию властей, она оказалась по составу значительно правее предыдущей. Но как это ни парадоксально, эта правая Дума была даже более оппозиционной, чем III Дума. Провал столыпинского курса реформ подорвал позиции октябристов, бывшей проправи- тельственной партии, и она рассыпалась, как и партия националис- тов, на ряд соперничавших между собой групп, ставших тем не менее в оппозицию правительству. Кадеты в поисках союзников вынуждены были все чаще смотреть "налево", выдвинув, в част- ности, откровенно демонстративные требования (всеобщее избира- тельное право, гарантии гражданских и политических прав и т.п.), 1 Обзор деятельности Государственной Думы третьего созыва. 1907—1912 Ч. I. СПб., 1912. С. 325—326, 329—338, 407—408. 58 неприемлемые для власти. Правые откровенно жаждали реванша, критикуя правительство и даже монарха за нерешительность. Все думские фракции (по совершенно различным причинам) остались недовольны правительственной программой, с которой выступил В.Н.Коковцов, сменивший П.А.Столыпина. Стремясь к компромис- су, премьер попытался учесть полярно противоположные полити- ческие требования, что свидетельствовало об отсутствии у прави- тельства четкого политического курса. Упор был сделан на меры по улучшению экономического положения важнейших слоев насе- ления. Но это, как и реализация столыпинской программы, требо- вало значительных средств, которыми правительство, особенно в преддверии мировой войны, не располагало, что обрекало этот курс на неудачу. Среди исследователей нет единства в определении причин свертывания реформ. Одни склонны видеть их в назревании новой революционной ситуации (верхи хотели дать реформы, но не могли, опасаясь революции), другие главную причину видят в нежелании верховной власти и дворянства поступиться своими прерогативами, в неприятии ими конституционных форм правления. Видимо, имело место и то, и другое. Не малое значение имела и расстановка по- литических сил. В целом IV Думе не удалось преодолеть рознь даже между близкими по политическим платформам лагерями, несмотря на все усилия фракции прогрессистов. Сама же партия деловой буржуа- зии, оформившаяся в 1912 г., была еще слаба из-за отсутствия собственной массовой базы. К осени 1913 г. ситуация вновь обострилась. Нововременский публицист А.А.Столыпин, брат убитого премьера, с тревогой отме- чал появление знакомых признаков общественного возбуждения, предшествовавших революционному взрыву. Общество, по его мне- нию, "возвращается к психологии 1902—1903 гг., чувствуется воз- врат к состоянию знакомого политического психоза, своего рода эпидемии" 1 . Власти метались в поисках выхода, не останавливаясь перед проектами роспуска Думы или превращения ее в законосо- вещательный орган. Причем главной опасностью признавались не столько массовые явления, с которыми власти надеялись справить- ся традиционными репрессивными мерами, сколько именно Дума, которая могла бы стать политическим центром движения 2 . Однако этот замысел так и не был осуществлен. Видимо, сказалось и не- желание углублять конфликт между властью и обществом, и опа- 1 Новое время. 1913. 28 сент. 2 Монархия перед крушением. 1914—1917. Бумаги Николая II и другие доку- менты. М.; Л., 1927. С. 92, 93—94; Кризис самодержавия в России. С. 526; Археогра- фический ежегодник за 1987 год М., 1988. С. 310—311. 59 сения срыва ведшихся в то время переговоров об очередном загра- ничном займе... Правда, позднее 11 июля 1914 г., в связи с рабочими выступлениями в обеих столицах было введено положение чрезвы- чайной охраны. Разразившаяся мировая война на некоторое время вызвала рост патриотических настроений и сняла остроту кризиса. Однако, как известно, гражданский мир продолжался недолго. И тем не менее к кануну войны, видимо, еще не были оконча- тельно утрачены возможности мирного, эволюционного пути раз- вития страны. Складывавшееся российское государственное уст- ройство представляло собой переходную политическую систему, находившуюся в состоянии неустойчивого равновесия. С одной сто- роны, верховная власть и полностью ей подчиненная власть испол- нительная располагали всей мощью государственного аппарата, ог- ромным собственным экономическим потенциалом в виде государ- ственного сектора экономики и еще могли опираться в значительной мере на неподвижность и политическую пассивность огромной массы населения, использовать раздробленность политически активной его части. Стремление верховной власти к сохранению своих прерогатив также не было беспочвенным: оно опиралось на сравнительно низкий материальный, культурный и политический уровень основной массы населения, на обширность и многонациональность империи, что на- ряду с сохранением традиционных укладов являлось питательной почвой для сохранения авторитарного режима. С другой стороны, возникшие представительные учреждения при всей противоречивости Основных законов объективно создава- ли политико-правовое поле для становления гражданского общест- ва и правового государства. Они не только встраивались в сущест- вовавшие государственные структуры, но и начинали активно вы- страивать собственную политическую систему, становясь центром притяжения общественных сил и заметным фактором развития всей политической жизни страны, способствуя подъему уровня по- литической культуры и власти, и электората. Дума стала важным фактором в процессе формирования многопартийной системы, ее легализации и способствовала появлению новой политической элиты. Законодательные и бюджетные полномочия народного пред- ставительства, несмотря на известные ограничения, все же предо- ставляли обществу новые возможности влияния на экономическую и социальную политику правительства. Все это при нормальных условиях, и учитывая влияние объективных внутренних и внешних факторов, казалось, создавало возможность постепенной транс- формации российской империи в конституционную монархию. Наряду с этим сказывались и особенности состояния россий- ского общества Сословный эгоизм и консерватизм поместного дво- рянства, социально-политическая недальновидность российской 60 буржуазии и, конечно, недостаточно высокий социально-экономи- ческий и общий культурный и политический уровень основной массы населения представляли мощный депрессивный фактор, тормозящий буржуазную модернизацию страны. Чрезмерный ра- дикализм как правой, так и левой оппозиции, нежелание поиска возможностей конструктивного сотрудничества с правительством, чрезмерная торопливость в подгонке глубинных процессов к порой абстрактным программным схемам привели к тому, что представи- тельные учреждения все более превращались в политическую три- буну для различных партийно-политических сил, а их созидатель- ная деятельность отходила на задний план. Требовалось время, чтобы процесс формирования гражданского общества и правового государства набрал силу и стал необратимым. Пока же события развивались так, что ход их был на руку революционерам. Сознавая опасность нового социального взрыва, власть и оппозиция делали порой диаметрально противоположные выводы. Правительство, взяв курс на удовлетворение первоочередных материальных и культур- ных требований масс, фактически затормозило политические преоб- разования, считая их несвоевременными. Оппозиция делала ставку на активизацию процесса политического реформирования, пытаясь таким образом предотвратить революцию. Раскол в российском об- ществе продолжался, что в какой-то мере позволяло правительст- венному лагерю до поры до времени удерживать свои позиции. 61 |