История педагогики. Д. С. Лихачев "История мать истины" История педагогики под ред. Шабаевой. М. Просвещение. 1981 (с встроенным оглавлением)

• Название: Д. С. Лихачев "История мать истины" История педагогики под ред. Шабаевой. М. Просвещение. 1981 (с встроенным оглавлением)
• Анкор: История педагогики.doc
• Дата: 03.03.2018
• Размер: 2.01 Mb.
• Имя файла: История педагогики.doc
• Тип: Документы; #16148
• страница: 17 из 29

Глава 17

ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ КОНЦА XIX — НАЧАЛА XX в.

П. Ф. ЛЕСГАФТ О ВОСПИТАНИИ И ОБУЧЕНИИ ДЕТЕЙ

Жизнь и деятельность Петра Францевича Лесгафта (1837— 1909), крупного ученого—анатома, биолога, видного общественного деятеля и педагога, протекала в годы нарастания революционного движения, революции 1905 г. и наступившей затем реакции. Лесгафт горячо сочувствовал общественной борьбе с произволом и насилием. В 1901 г. он выступил организатором протеста против избиения полицией студентов-демонстрантов на Казанской площади в Петербурге, оказывал помощь арестованным по этому делу студентам, за что был выслан из столицы.

У П. Ф. Лесгафта научная и общественная деятельности сливались воедино. Стремление сблизить науку и жизнь, мысль и дело, воспитать полноценную человеческую личность, борющуюся с общественным злом и насилием, признающую общественный труд смыслом жизни, отдающую все свои силы служению идее, было программой, которую П. Ф. Лесгафт последовательно и настойчиво проводил в течение всей своей жизни.

П. Ф. Лесгафт был учителем и другом демократической молодежи, человеком непреклонного долга, честным, бескорыстным, он уважал п любил людей труда.

Мировоззрение П. Ф. Лесгафта складывалось под влиянием философско-материалистических идей революционных демократов и па основе научных принципов физиологии и психологии И. М. Сеченова.

О роли воспитания в развитии человека

П. Ф. Лесгафт доказывал, что на развитие организма оказывают влияние среда и упражнения. “Все, что упражняется, развивается и совершенствуется, что не упражняется — распадается”, - - писал он.

Лесгафт выступал против теории наследования способностей., Он считал, что, как бы ни были способны родители, их дети, оставленные без воспитания и образования, не смогут развить свои духовные силы, что ум человека, как и речь, развивается, совершенствуется под влиянием среды, воспитания и образования.

Будучи материалистом, Лесгафт вел активную борьбу с теми педагогами, которые признавали наследственность ведущим фактором в формировании личности. В противовес этому антинаучному, реакционному положению Лесгафт указывал на ведущую роль воспитания и образования в развитии личности-человека. “Большинство воспитателей,— писал он,— в случае неудачи своих педагогических мероприятий охотно сваливают все на пресловутую “наследственность”, на “прирожденную испорченность детской натуры или же в утешение себе и другим ссылаются на какие-то неуловимые влияния, которых будто бы нельзя ни предусмотреть, ни избежать... Обыкновенно спешат допустить существование врожденных дурных наклонностей, красноречиво толкуют о “неисправимо испорченных детях, точно эта испорченность явилась сама по себе и за нее ответственен сам ребенок! Влияние руководства взрослых как-то всегда остается в тени; и верить не хотят, что “испорченность ребенка школьного и дошкольного возраста есть результат системы воспитания, за которую расплачивается все-таки один воспитанник”.

Но, выявляя движущие силы развития личности человека, П. Ф. Лесгафт все же не смог дать подлинно научного решения вопроса о ее психическом развитии, о роли воспитания в этом процессе, он подходил к решению этого вопроса с антропологических позиций. Как идеалист в понимании общественных явлений Лесгафт не мог вскрыть общественную сущность природы человека и показать подлинные движущие силы его развития.

П. Ф. Лесгафт со всей силой своего научного авторитета восстал против применения педагогами и родителями в практике воспитания так называемых искусственных прибавочных раздражителей — возбудителен, которые понижают впечатлительность детей. “Обыкновенно,— писал он,— приучают ребенка к искусственному прибавочному раздражению с самого появления его на свет и этим содействуют понижению его впечатлительности и препятствуют нормальному ходу его развития Младенца носят на руках, его укачивают, поют ему однообразные напевы, целуют, подделываются под произносимые им звуки — все это является искусственными раздражителями, которые доводят его до утомления. Детей водят по театрам и различным публичным зрелищам и собраниям, даже устраивают особенные детские балы, для которых их украшают роскошной одеждой и тем приучают к роскоши и соревнованию. В результате дети оказываются вялыми, апатичными, безучастными к занятиям в школе.

Чем сильнее возбудители, тем более притупляется и понижается впечатлительность ребенка, в результате оказывается нужно постоянно увеличивать возбудитель, чтобы получать необходимый эффект. “... Чтобы возбудить... пониженную впечатлительность,— писал Лесгафт,— необходимо прибегать к более сильным раздражителям, причем ощущение будет расти не в такой прогрессии, как раздражение, а гораздо медленнее; очень же сильное и неожиданно действующее раздражение может совершенно уничтожить способность воспринимать впечатления или даже разрушить аппарат, служащий для восприятия раздражения”.

Выступление Лесгафта против притупления впечатлительности детей искусственными раздражителями имело важное значение для улучшения практики воспитания, оно не утеряло значения и в наше время.

П. Ф. Лесгафт смело выступал против произвола и насилия над личностью человека, царивших в то время в школе и семейном воспитании детей. Он остро и убедительно критиковал словесное-книжное образование, отрыв школы от жизни, осуждал рутинные педагогические приемы принудительного характера.

В своем труде “Школьные типы П. Ф. Лесгафт показал, как часто в условиях семейного воспитания уродуется личность ребенка, как уже в дошкольные и ранние школьные годы формируются разные отрицательные типы детей — лицемерные, честолюбивые, мягко забитые, злобно забитые, угнетенные... По его мнению, проявление того или иного типа — прямое следствие влияний семенной жизни: “Ребенок не родится лицемером, а становится таковым в семье, не приучаясь рассуждать и не получая понятия о правде; он не появляется на свет честолюбивым, а таким делается постоянными поощрениями и восхищением его действиями и способностями”.

Рисуя школьные типы детей, Лесгафт показал все многообразие и богатство психических особенностей детей разных возрастов и общественных классов.

П. Ф. Лесгафт считал необходимым для воспитателен, учителей и родителей изучение детей в процессе повседневной жизни и воспитательной работы: “Не зная условий психического развития ребенка, воспитатель может ежеминутно стать в тупик перед проявлением той или иной черты нрава воспитанника, не сумеет найти основной причины данного поступка и упустит из виду тесную связь индивидуальных особенностей ребенка с его домашней обстановкой и семейной дисциплиной”.

О значении семейного воспитания

В своей книге “Семейное воспитание ребенка и его значение П. Ф. Лесгафт изложил научные основы семейного воспитания детей, он выдвинул перед родителями требование: “щадить личность своего ребенка”, показал, как важно сочетание известной свободы деятельности детей (наблюдение деятельности взрослых, явлений окружающей жизни, выяснение связи между ними и т. д.) и разумного руководства, любой и внимания к их нуждам и потребностям со стороны родителей.

П. Ф. Лесгафт особо выделял период семейного воспитания со дня рождения ребенка до поступления в школу (до конца седьмого года), которому придавал весьма важное значение в развитии личности человека. “Во время семейного периода жизни ребенка,— писал Лесгафт,— складывается его тип, усваиваются им обычаи и привычки данной местности и семьи, и поэтому этот период имеет большое влияние на жизнь человека и оставляет почти неизгладимый след на всем его будущем существовании”.

П. Ф. Лесгафт видел главную задачу родителей в том, чтобы они создали в семье такие условия, которые позволили бы детям с раннего возраста свободно и гармонически развиваться, посильно участвовать в деятельности взрослых. Правильно поставленное семейное воспитание, по мнению Лесгафта, должно создать нормальный тип ребенка, сохранить и развить ценнейшие его качества: впечатлительность ко всему окружающему, самодеятельность, отзывчивость, искренность, правдивость, интерес к познанию и т. п.

Основными путями для развития нормального типа Лесгафт считал: личную инициативу ребенка в. размышлениях и в действиях, возможность проверить у близкого и любящего лица свои сомнения и недоразумения и стремление преодолеть препятствия собственными силами. Он писал: “Необходимо помнить, что нельзя ребенка сделать человеком, а можно только этому содействовать и не мешать, чтобы он сам в себе выработал человека. Необходимо, чтобы он выработал идейного человека и стремился бы в жизни руководствоваться идеалом”.

В книге “Семейное воспитание ребенка и его значение Лесгафт выдвигал следующие главные требования к организации воспитания в семье: чистота, последовательность в отношении слова и дела при обращении с ребенком, отсутствие произвола в действиях воспитателя, признание личности ребенка, обращение с ним как с человеком. “Вся тайна семейного воспитания,— писал Лесгафт,— в том и состоит, чтобы дать ребенку возможность самому развертываться, делать все самому; взрослые не должны забегать и ничего не делать для своего личного удобства и удовольствия, а всегда относиться к ребенку с первого дня появления его на свет, как к человеку, с полным признанием его личности...”

Совершенно недопустимы телесные наказания детей. Они вредны с биологической, психологической и педагогической стороны. “Ребенок, выросший под непрестанным применением их, представляет собой резкий и обособленный тип,— писал Лесгафт. — Характерными чертами его являются подозрительность, резкость и угловатость действий, замкнутость, тупая и медленная реакция на внешние впечатления, проявления мелкого самолюбия и резкие выходки, сменяющиеся полной апатией”.

Рекомендуя создавать для детей необходимые условия, чтобы они могли “жить жизнью ребенка”, Лесгафт требовал от родителей и воспитателей строго обдуманных, последовательных действий, предусматривающих выработку у детей навыков сосредоточенности, дисциплинированности, доведения своего дела до конца, умения преодолевать препятствия и трудности при достижении поставленных целей.

П. Ф. Лесгафт был знаком с практикой фребелевских детских садов за границей, а также русских платных детских садов в Петербурге и считал их учреждениями, не отвечающими требованиям правильного воспитания и развития детей: “Собирая детей для общих систематизированных занятий с двух с половиной до трехлетнего возраста, когда они только повторяют (имитируют) все их окружающее и когда у них еще нет ни наблюдательности, ни опытности, содействующих их рассуждениям и более или менее самостоятельным их действиям, можно поддержать и развить у них только стадные проявления, в ущерб их индивидуальным наклонностям и развитию их характера”.

Лесгафт выступал против систематизированных и строго регламентированных игр и занятий, рекомендованных Фребелем. Он считал, что содержание первых игр и занятий детей должно иметь отпечаток социальной среды, которая их окружает, своеобразно отражать деятельность близких им людей.

Лесгафт указывал, что родителями и педагогами при выборе средств воспитания должны учитываться такие ценные качества ребенка, как впечатлительность, восприимчивость, стремление к самостоятельной переработке воспринятого, к разнообразно деятельности и играм. “Все это возможно только тогда, когда при воспитании ребенка не преследуется определенная тенденция, не ломают ребенка системою, не предупреждается всякий его почин... “Ни в каком случае,— писал он,— нельзя согласиться с тем, чтобы первоначальные игры и первые его занятия были систематизированы или были подведены под шаблон воспитателями и родителями, совершенно незнакомыми с природой и индивидуальностью ребенка”.

П. Ф. Лесгафт в основном правильно критиковал систему Фребеля. Он писал: “Теоретические основы Фребеля (последователя Гегеля) не выдерживают никакой критики: они указывают на недостаточное знакомство автора с природою ребенка, с ходом его развития. Фантастические рассуждения Фребеля слишком беспочвенны и не выясняют теоретических оснований его системы”.

Лесгафт считал возможным использовать лишь отдельные игры и занятия Фребеля в семейном воспитании детей, но на основе иной методики. Он удивлялся, почему часто вполне обеспеченные родители отдавали своего единственного ребенка в детский сад, и считал, что передачу детей в детский сад “можно было бы допустить разве при отсутствии родителей или. невозможности их заняться своими детьми”.

Признавая существование детских садов лишь как неизбежность и необходимость для детей, лишенных родительского попечения и заботы, Лесгафт настаивал на том, чтобы в них была решительно изменена воспитательная работа, чтобы они приняли совершенно другой характер. Детский сад должен походить на простую семью, считал он, иметь удобное помещение; детям должна быть предоставлена большая свобода в играх и занятиях, особенно на открытом воздухе.

Указывая, что естественной и незаменимой воспитательницей детей преддошкольного и дошкольного возраста является образованная мать, Лесгафт считал необходимой и неотложной задачей развитие женского образования в России.

Заслуживают быть особо отмеченными ценные взгляды П. Ф. Лесгафта на важную роль игры и игрушек в воспитании детей дошкольного возраста в семье и детском саду. Он высоко ценил игры как средство физического, умственного и нравственного воспитания детей. Он рекомендовал родителям и воспитателям широко использовать стремление детей дошкольного возраста к изготовлению игрушек-самоделок, которые доставляют им большое удовольствие и удовлетворение. “Гораздо выгоднее для ребенка, если все предметы своих занятий или развлечений он сам себе приготовит, чем если ему поднести приготовленные и различным образом украшенные игрушки с различными непонятными для него механизмами и превращениями; они только поразят его, и он их сейчас же разломает, чтобы доискаться причины замеченных им явлений”.

О физическом воспитании

Исторической заслугой П. Ф. Лесгафта является создание оригинальной теории физического воспитания, или, как он писал, образования, детей, в соответствии с которой на первое место в анатомо-физиологическом совершенствовании организма детей он. поставил двигательные упражнения, умение . сознательно управлять отдельными движениями, преодолевать препятствия с возможно большей ловкостью и наименьшей затратой энергии. Физическое воспитание он считал важнейшим средством всестороннего развития личности человека, тесно связанным с умственным, нравственным и эстетическим воспитанием: “Оно поможет детям стать более активными, культурными людьми, умеющими продуктивно и экономно расходовать свои силы и энергию как в личном, так и в общественном деле”.

П. Ф. Лесгафт составил “Руководство по физическому образованию детей школьного возраста”, в котором осветил содержание и методику физического воспитания.

Петербургское общество содействия физическому развитию (открыто в 1892 г.), поставившее своей задачей разработку вопросов, относящихся к физическому развитию, воспитанию и образованию, и практическое содействие физическому развитию, развернуло под руководством Лесгафта большую работу. Такие же общества возникли в Киеве, Одессе, Херсоне, Тифлисе, Полтаве, Каменец-Подольске и других городах, появились специальные отделы по физическому образованию детей при различных общественно-педагогических организациях в Саратове, Тобольске, Курске, Томске, Нижнем Новгороде и в других городах.

При Петербургском обществе содействия физическому развитию Лесгафт открыл в 1896 г. двухгодичные курсы для подготовки руководителей физических упражнений. Кроме теоретических и практических занятий по физическому образованию, слушательницы второго курса посещали ясли, приюты, детские сады, ухаживали за новорожденными детьми, знакомились с воспитательной работой,, проводимой с детьми преддо-школьного и дошкольного возраста; по нескольку часов в день они давали в дошкольных учреждениях “уроки физических игр ч упражнений.

Считая, что практические и теоретические занятия на курсах должны быть расширены и углублены, совет курсов возбудил ходатайство перед министром народного просвещения о продлении курса обучения до трех лет. По проекту нового учебного плана на третьем курсе главные занятия слушательниц должны были состоять в изучении теории и практики воспитания детей “семейного периода”, т. е. преддошкольного и дошкольного возраста, и в преподавании физического образования мальчикам и девочкам школьного возраста. В учебный план третьего курса, кроме того, были включены: история педагогики (преподавал П. Ф. Лесгафт), психология и философия, практические занятия слушательниц по дошкольному воспитанию.

Курсы Лесгафта давали основательное естественнонаучное и специальное педагогическое образование, формировали новый тип педагога. “Лесгафтички проводили большую работу по физическому образованию в школьных и дошкольных учреждениях. Они умело работали с родителями и общественными организациями, привлекая их к открытию детских площадок, катков, летних колоний для детей.

Оригинальная, хорошо продуманная система занятий на курсах Лесгафта, широкие перспективы живой общественно-педагогической работы в качестве организаторов и руководителей физического образования и тесно связанного с ним умственного и нравственного воспитания детей в воспитательно-образовательных учреждениях привлекли на курсы Лесгафта большое количество народных учительниц и молодежи из демократических слоев населения.

Лесгафт любил молодежь, жил в близком общении с ней, направлял и учил ее, оставив о себе самые теплые воспоминания.

Высшее полицейское и учебное начальство считало курсы Лесгафта вредными по их "научному направлению и демократическому характеру и чинило их работе разные препятствия и ограничения. Лесгафту приходилось отстаивать свои проекты и энергично, упорно бороться за их осуществление.

Научно-теоретическая и практическая педагогическая деятельность П. Ф. Лесгафта оставила глубокий след в развитии русской педагогики, в частности дошкольной. Его оригинальная теория физического образования, теория первоначального воспитания детей дошкольного возраста в семье и детском саду оказали значительное влияние на практику воспитательно-образовательной работы в школе и в детском саду. П. Ф. Лесгафт был также организатором подготовки нового типа педагога по физическому образованию и дошкольному воспитанию.

ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ П. Ф. КАПТЕРЕВА

Петр Федорович Каптерев (1849—1922), окончив Московскую духовную академию, не остался в духовном звании, а перешел на светскую службу. Он преподавал психологию и педагогику в средних и высших учебных заведениях Петербурга и весьма активно участвовал в работе Петербургского комитета грамотности и различных педагогических обществах. П. Ф. Каптерев был одним из организаторов I съезда по семейному воспитанию и I Всероссийского съезда по педагогической психологии (1906). Как представитель буржуазно-либеральной педагогики, он не сразу понял историческое значение Великой Октябрьской социалистической революции, но постепенно оценил коренные преобразования в области народного просвещения. Работал учителем советской школы в г. Острогожске Воронежской области, где создал педагогические курсы по подготовке учителей, затем стал профессором педагогики Воронежского университета.

П. Ф. Каптерев — автор работ по теории и истории педагогики: “Дидактические очерки”, “Педагогический процесс”, “История русской педагогики”. Его заслугой является попытка создать психологически обоснованную дидактику. Он разрабатывал такие дидактические проблемы, как цель и задачи обучения, выбор предметов учебного курса и их распределение,. методы обучения и др. Каптерев выступал с требованием создания единой школьной системы, доступной для всех слоев народа; первым шагом к этому он считал преобразование начальной школы в 6-летнюю и уравнение ее курса с курсом городских училищ.

Большим недостатком теории Каптерева было утверждение автономности педагогики и школы, независимости их от политики. Выступая против действий царизма, направленных на превращение школы в орудие царской политики, он пришел к неправильной мысли об аполитичности педагогики и отрицал необходимость связи школы с политической борьбой за новый общественный строй.

Ценным вкладом в развитие педагогики семейного воспитания были работы Каптерева “Задачи и основы семейного воспитания”, “О природе детей”, “О детских играх и развлечениях”, а также “Энциклопедия семейного воспитания и обучения”, редактором которой он был с 1898 г.

В этих трудах П. Ф. Каптерев дал историю, семейного воспитания в России, выделив его отрицательные и положительные черты, в частности он указывал, что в семьях трудящихся огромное внимание уделяется воспитанию у детей патриотизма, трудолюбия, нравственных качеств. Как одну из отрицательных черт он называл приверженность к телесным наказаниям, которые категорически отрицал.

По мнению Каптерева, в период промышленного развития, когда в общественное производство вовлекается женщина, а от работников требуется грамотность и знание, семейное воспитание детей с раннего возраста следует сочетать с общественным воспитанием в детских садах и школах.

Через все труды Каптерева проходит идея народности воспитания, разработанная К. Д. Ушинским. Исходя из этой идеи, Каптерев стремился активно содействовать развитию отечественной теории дошкольного воспитания, отвечающей потребностям России и основанной на учете практики лучших детских садов и на данных детской психологии. Он опровергал мнение о том, что Фребель будто бы являлся основоположником дошкольного воспитания, и доказывал, что над развитием дошкольных учреждений, предшествовавших детскому саду, работали не только немцы, но и другие народы, в частности русские люди. Теории детского сада надо разрабатывать, считал Каптерев, применительно к национальным потребностям народов, в особенности отдельных государств.

Детский сад Каптерев считал первой ступенью в системе общественного воспитания детей. “Детский сад следует признать необходимым воспитательным учреждением в ряду других... Детский сад заключает в себе элементы семьи л школы”.

П. Ф. Каптерев впервые в истории русской дошкольной педагогики сделал попытку определить, как должна усложняться воспитательная работа в детском саду в связи с возрастными особенностями детей.

Главным предметом занятий детей, посещающих детский сад первый год, должны быть общие игры и, как отдых от них, рассказы и другие простейшие упражнения, считал он. Эти дети очень подвижны; они еще не способны долго слушать рассказы и сидя заниматься ручными работами. Поэтому в первый год необходимо предоставить им полную свободу для совместной игры, позаботиться о том, чтобы они не чувствовали резкого перехода от семьи к детскому саду. Очень важна соответствующая обстановка, внимательное отношение воспитательниц к детям, снабжение их игрушками: “Так как дома ребенок обыкновенно играет игрушками, то те же игрушки он должен встретить и в детском саду — куколок, зверьков, лошадок, барабан, солдатиков и др.”.

Во второй год посещения детского сада дети становятся более развитыми, самостоятельными, пытливыми, утверждал Каптерев, они останавливают свое внимание на различных предметах и явлениях окружающей среды, обнаруживают большое стремление к самостоятельной деятельности. Игры детей во второй год пребывания их в детском саду занимают видное место. Учитывая эти особенности детей, следует организовать работу так, чтобы игры, рассказы и ручные занятия занимали одинаковое время в детском саду. В этом возрасте дети особенно любознательны, проявляют большой интерес к явлениям природы, событиям окружающей жизни. Теперь одних рассказов воспитательниц недостаточно. Надо снабдить каждый детский сад предметами, способными поддерживать любознательность и внимание детей, пробуждать их пытливость, давать хороший материал для бесед с ними (чучела животных, засушенные растения, картины, изображающие животных, растения, ремесла, разные производства, а также другие наглядные пособия).

В противовес существовавшей практике проведения дидактических игр и систематизированных занятий с детьми по строго установленному плану и расписаниям Каптерев выдвинул принцип свободной постановки воспитательно-образовательной работы детского сада — без строго установленных программ и расписаний.

Характеризуя занятия и игры в последний год пребывания детей в детском саду, Каптерев подчеркивал, что они должны усложняться: “Во вторую половину третьего года полезно поставить занятия так, чтобы они служили переходом от детского сада к школе, иначе этот переход будет очень труден для детей”. Имея в виду подготовку детей к школьным занятиям, Каптерев считал, что во второй половине третьего года пребывания детей в детском саду следует сделать одно занятие в день обязательным для всех детей. Оно, однако, не должно быть по своему характеру школьным.

П. Ф. Каптерев указывал на важную роль детского коллектива в воспитании чувства товарищества у детей. Он рекомендовал воспитательнице при подготовке к занятиям учитывать интересы всего детского коллектива и индивидуальные особенности детей группы. Он правильно указывал, что “жизнь в обществе товарищей — серьезная наука, чрезвычайно богатый источник возбуждения и развития детей”.

В педагогическом наследии П. Ф. Каптерева нашла отражение его разнообразная педагогическая деятельность. Он был педагогом большой эрудиции, умелым популяризатором достижений педагогики. В его многочисленных трудах педагоги находили много полезных в методическом отношении советов.

МЕЛКОБУРЖУАЗНАЯ ТЕОРИЯ “СВОБОДНОГО ВОСПИТАНИЯ”

После революции 1905—1907 гг. широкое распространение получила среди педагогов теория “свободного воспитания”, идеи которой наиболее ярко выразил Константин Николаевич Вентцель (1857—1947). Его сочинения “Освобождение ребенка”, “Новые пути воспитания и образования детей”, “Этика и педагогика творческой личности насыщены острой критикой старой школы, свидетельствуют о большой любви к детям, стремлении развить их творчество исканием новых путей воспитания. В этом положительное значение выступлений К. Н. Вент-целя в тот период.

Но, критикуя старую школу, возмущаясь школьной политикой самодержавия, Вентцель, как и другие сторонники теории “свободного воспитания”, не мог, однако, противопоставить ей положительный идеал новой школы.

Идеи “свободного воспитания в целом явились отражением в педагогике тех упадочнических и нередко религиозных настроений, которые после поражения революции 1905 г. были характерны для некоторой части мелкобуржуазной интеллигенции, отшатнувшейся от революционной борьбы и проповедовавшей идеи примирения классов. Например, Вентцель говорил, что следует создать новую религию, добиться гармонической жизни, но не революционным, а мирным путем. Большую роль он отводил новым школам, в которых “в единении будут воспитываться дети капиталистов и пролетариев, сановников и швейцаров. Благодаря этому будто бы прекратится борьба и наступит сотрудничество классов.

Вентцель взамен старой школы предлагал создать “дома свободного ребенка”, где бы не было учебного плана, программ, классно-урочной системы. Эти “дома могли бы посещать, дети от 3 до 13 лет, они могли бы в зависимости от возраста и своих интересов свободно объединяться в подвижные группы, чтобы поиграть, порезвиться, заняться каким-либо производительным трудом, побеседовать со взрослыми и таким путем приобрести некоторые знания и навыки. Систематического учения здесь не предполагалось, центром занятий должны быть мастерские. Вместо постоянных учителей заниматься с детьми должны родители. Дети и родители составят своеобразную общину.

Протестуя против старой школы, Вентцель, таким образом, отрицал вообще необходимость школы как центра организованного воспитания детей. Он искренне стремился развить творчество и инициативу воспитанников, но при этом идеализировал детей, переоценивал их опыт.

Теория “свободного воспитания”, благодаря тому что в ней содержался протест против реакционной школьной политики царизма, сыграла некоторую положительную роль, но принципиально неверным в этой теории было: проповедь сотрудничества классов, отрицание необходимости революционной борьбы за новый общественный строй, крайняя идеализация детей и отрицание права взрослых руководить их воспитанием, обеспечивая осуществление идейно-политических целей и задач. Единомышленники Вентцеля не связывали реформы воспитания и строительство “свободной школы с коренным преобразованием общественного строя в России, с победой рабочего класса.

К. Н. Вентцель считал, что “дома свободного ребенка могут облегчить переход от старого социального строя, капиталистического хозяйства и наемного труда к новому социальному строю на основе свободного труда, при котором никто не будет эксплуатировать другого. “Дома свободного ребенка”, по мнению Вентцеля, “могли бы содействовать более мирному, менее кровавому и менее насильственному разрешению социального вопроса”.

Эти высказывания показывают всю утопичность и реакционность социальных взглядов Вентцеля, отрицавшего политическую борьбу как средство изменения общественных отношении. Вентцель и его единомышленники обнаружили полное непонимание путей преобразования общественного строя, причин эксплуатации человека человеком, причин неудовлетворительности системы школьного образования и семейного воспитания в России.

В период столыпинской реакции, когда усилились религиозно-мистические искания, попытки “обновить религию, К. Н. Вентцель выступил в защиту религиозного воспитания детей, за создание “свободной детской религии”, за применение утонченных методов и приемов религиозного воспитания детей начиная с дошкольного возраста.

Он идеализировал природу ребенка, считал ее совершенной,. самопроизвольно развивающейся — без вмешательства взрослых, без руководящей роли воспитателя. Вентцель считал, что путь “саморазвития, самовоспитания и самообучения является верховной целью воспитания”. Он превозносил личный, индивидуальный опыт детей и недооценивал систему знаний учащихся, систематическое их обучение. По его мнению, дети должны приобретать знания индивидуально-исследовательским методом. “Каждый ребенок предполагает свою особую систему воспитания; сколько существует детей, столько и систем воспитания”.

Содержание воспитательной работы в “доме свободного ребенка должно было строиться на принципе удовлетворения индивидуальных текущих интересов и запросов детей. Вентцель считал, что каждый ребенок имеет свою субъективную программу образования и выбирает из сокровищницы знаний те, которые ему нужны для жизни. “И размер всего этого,— писал Вентцель,— будет определяться как природными дарованиями, так и наклонностями, вкусами и интересами каждого ребенка”. Он ратовал за крайнюю индивидуализацию обучения.

К. Н. Вентцель и, его сторонники стремились осуществить свою теорию “свободного воспитания на практике. Опыт “дома свободного ребенка”, существовавшего в Москве с 1906 по 1909 г., показал всю несостоятельность этой теории. Постепенно проявилась организующая роль назначенной уже на втором году заведующей этим учреждением, а вместо временных учителей пришлось пригласить постоянных штатных педагогов, воспитательная роль которых все усиливалась. Стихийность и самотек в организации жизни детей, в содержании и методах работы постепенно заменялись планированием и учетом воспитательно-образовательной работы, составлением планов учебных занятий и расписаний и т. п. Вместо свободной группировки детей по их интересам постепенно в “доме возникала устойчивая организация классных групп и возрастало организующее значение классных учителей. От анархического принципа безграничной свободы детей пришлось отказаться, как и от не осуществленного на практике требования подчинить все умственные занятия общественно-производительному труду детей.

Родители, недовольные результатами воспитательно-образовательной работы “дома свободного ребенка”, переводили своих детей в обычные школы Москвы. Однако неудачный опыт работы этого “дома Вентцель объяснял по-своему. Он считал, что дети, явившись из семьи “несвободного ребенка”, не были подготовлены к новой организации.

В своей книге “Теория свободного воспитания и идеальный детский сад К. Н. Вентцель разработал основы “свободного воспитания детей дошкольного возраста. Он предлагал создать наряду с “домом свободного ребенка дошкольное учреждение, названное им “идеальный детский сад”.

Этот детский сад, по его мнению, тоже педагогическая община, в которой воспитатель и дети — “две равноправные единицы”. Он должен быть, по замыслу Вентцеля, “маленькой хозяйственной единицей, трудовой ассоциацией, в строительстве и жизни которой дети принимают самое активное участие (труд по самообслуживанию, изготовление пособий и игрушек, уход за растениями, животными, сельскохозяйственный труд и т. п.). Детский сад должен “стать местом счастья, радости и свободы”, местом удовлетворения всех общественных, научных, эстетических, нравственных и прочих запросов ребенка, “местом цельной и гармонической жизни ребенка”. Здесь, как и в “доме свободного ребенка”, не должно быть программ, планов, расписания, а следует проводить план жизни самих детей, т. е. эпизодические занятия по замыслу и свободному выбору детей. И воспитатель детского сада, и дети — все должны быть творцами; в занятиях воспитателя с детьми должна преобладать педагогическая импровизация творчество, без всякой предварительной подготовки.

В “идеальном детском саду воспитатели должны смотреть на ребенка как на “маленького художника, которому надо только помогать совершенствоваться и находить самостоятельно все более и более лучшие формы для воплощения красоты Из пластических искусств дети в детском саду Вентцеля должны были рисовать, заниматься скульптурой (лепкой, формовкой из гипса), аппликацией, металлопластикой. На этих занятиях им следовало предоставлять свободный выбор тем для работ, по возможности широкий и разнообразный. Игры в детском саду, считал Вентцель, тоже должны быт;, творческими, свободными будучи “методом освобождения творческих сил”, они изобретаются самими детьми.

В “идеальном детском саду должен был быть совершенно свободный порядок. Правила предполагалось составлять совместными усилиями детей и воспитателей. Девизом этого детского сада было: “Минимум регламентации, максимум свободы”. Воспитательницам следовало время от времени предоставлять детей самим себе и “как бы совершенно устраняться”.

Сторонники теории “свободного воспитания объединились в 1908 г. в Московский кружок совместного воспитания и образования детей и развили активную деятельность среди педагогов и родителей по ее пропаганде. Председателем кружка был избран К. Н. Вентцель. В 1910 г. кружок открыл при клубе работниц в Москве народный детский сад для детей городской бедноты.

Практика работы этого детского сада, строившаяся вначале на основе теории “свободного воспитания”, из года в год изменялась и все более удалялась от установок этой неверной теории свободного воспитания.

Хотя методика воспитательной работы в этом народном детском саду основывалась на теории “свободного воспитания”, все же у работавших там воспитателей были некоторые достижения в организации и проведении прогулок-экскурсий с детьми (ближние и дальние), детского конструктивного труда с использованием бросового материала, в организации уголка природы, библиотеки и др. Ценным начинанием было и проведение с родителями бесед о здоровье и воспитании детей. Раз в неделю устраивали вечерние собрания детей, перешедших в школу; на них дети занимались рисованием, ручным трудом, пели, играли. Школьники помогали воспитательницам в организации жизни детского сада; особенно при выездах в колонию.

После Великой Октябрьской социалистической революции этот народный детский сад с тем же педагогическим персоналом перешел в ведение Московского городского отдела народного образования. Сотрудники его в первые годы Советской власти не могли до конца освободиться от антинаучных установок теории “свободного воспитания и пропагандировали ее среди дошкольных работников.

Идея “свободного воспитания осуществлялась также посредством организации так называемых “творческих детских садов”, имевших целью “создание из ребенка активной творческой личности”. Такой детский сад в 1913 г. был открыт в помещении Московского учительского дома.

Большевистская печать подвергла острой критике школы, созданные на основе теории “свободного воспитания”, указала, что у учащихся этих школ развивался. крайний индивидуализм, поверхностность суждений и отсутствие принципов. “Не в таких школах найдет удовлетворение юношество и не такие школы могут подготовить истинных граждан (Звезда, 1911, № 15, с. 31).