Асламова190стр. Дарья Асламова Записки сумасшедшей журналистки
 Скачать 7.96 Mb.
|
|
"Ну что за выходки! Без приключений ты не можешь! Пришлось посулить бутылку водки начальнику таможни, чтоб меня сюда пропустили. Господи, на кого ты сейчас похожа!" Он подтолкнул меня к выходу. Когда я наконец села в самолет, меня сморил сон. Но только я начинала клевать носом, как мой сосед слева хватал меня за голую ляжку. Я немедленно просыпалась и отмахивалась от него, как от надоедливой мухи. Он говорил "сори" и терпеливо поджидал, когда его добыча задремлет. И снова его рука пускалась в опасное путешествие. Эта комедия длилась до самой посадки, пока я не пнула его ногой. В аэропорту Адена в час ночи я, уже протрезвевшая, но распространяющая стойкий запах перегара, была встречена молоденьким сотрудником русского консульства по имени Леша. Он отвез меня в гостевую квартиру и любезно предложил выпить у него чаю, поскольку жил он по соседству. Я, как доверчивая овечка, приняла его предложение, и, безусловно, мы выпили не только чаю. Как это всегда бывает между ровесниками, мы быстро перешли на "ты" и сменили официальные темы беседы на дружеские. В три часа ночи я спохватилась, что уже пора спать, и поднялась было с дивана, как Леша, мальчик Д0' вольно крупных размеров, буквально напал на меня, к моему безмерному удивлению. Я знакома с этим мужчиной только два часа, а он уже изрядно помял меня в пылу сражения, искусав губы и шею. С боем добравшись до своей квартиры, я заявила, что желаю спать одна. Тогда Леша схватил мою подушку и сказал, что будет ночевать под моей дверью. "Да спи ты, где тебе вздумается, только оставь меня в покое!" – в сердцах воскликнула я, видя, как он удобно устраивается на половичке и даже ставит рядом будильник. В семь часов утра я проснулась от барабанного стука в дверь и попыталась в спешке восстановить собственное "я", но безуспешно. Ничего не соображая спросонок, я обмоталась простыней и поплелась в коридор. "Что случилось?" – спросила я через дверь. "У тебя есть десять минут на сборы", – последовал решительный приказ Леши. Я послушно отправилась в ванную. Глянув на себя в зеркало, я впала в тихий столбняк. Вся моя шея была покрыта синими трупными пятнами от укусов, или, пардон, как говорят в народе, от "засосов". Какой-то сказочный вурдалак оставил свои следы даже на моих губах. Вчера, спьяну, я не почувствовала боли от укусов, но сегодня картина открылась во всей своей красе – никакими тональными кремами и пудрами не замажешь этот беспредел. Разве что я буду ходить, Упершись подбородком в грудь. Я грязно выругалась. Вот они, откровенные страсти пещерного человека. Дрожа с похмелья и недосыпа, мы с Лешей Сели в машину и отправились куда глаза глядят.Чащку чая, иначе я умру", – взмолилась я. Леша затормозил у входа в самый престижный местотель "Мовенпик", врезавшись в бордюр и помяв бампер машины. "Пить надо меньше", не удержалась я от банальности. В баре я подумала, что у меня началась белая горячка. С потолка свешивались автомобильные шины, а у входа стояли деревянные козлы с автомобильными красками и растворителями. "У них что, ремонт?" – спросила я Лешу. "Ты что! – возмутился он. – Это крутой авангард, хозяева отеля за него бешеные деньги заплатили. Месяц назад они тут пляж изображали, все песочком посыпали". – "А воду по полу не разливали для полного правдоподобия? – лениво спросила я, оттягиваясь чайком, и, меняя тему, добавила: -Леша, тебя когда-нибудь целоваться учили, или ты просто запамятовал, как это делается? Я с такими следами "безумной страсти" неделю никуда выйти не смогу". – "Сейчас море все смоет", -заверил меня Леша. Мы долго искали пустынный пляж, наконец затормозили в совершенно безлюдном на вид месте на берегу бутылочно-зеленого моря. Свежий, сильный запах соли и морских водорослей прогнал чувство тошноты. Меня умилила абсурдная табличка, вбитая в песок посреди бескрайней пустыни, с надписью "Паркинг" (полагаю, если запарковать машину в ста метрах от таблички, можно нарваться на штраф). Я разделась, чувствуя прикосновение бриза с моря, и поспешно вошла в воду в чем мать родила. Нежась в банном тепле, я думала, в какое странное место меня занесло. Где-то там наверху в горах, если верить легенде, прячется могила Каина, убившего своего брата Авеля (наверное, родственник ходят на могилку цветочки поливать). Если идти на восток, можно добраться до Хадрамаута, где выращивается самый лучший в арабском мире табак для кальяна сорта хумми и где построены средневековые 12-этажные "небоскребы". далеко в море лежит остров Сокотра, где живут люди трех цветов кожи (на побережье – темнокожие негроиды, в долинах – смуглые, низкорослые жители, а в горах – высокие и белокожие), где женщины используют как духи мускус, который выдавливают из желез диких мускусных котов. Вот коты небось орут! Долго предаваться грезам мне не пришлось. Особенность арабских пляжей заключается в их мнимой пустынности. Но стоит белой женщине раздеться, как из-под каждого камня, из-под каждой верблюжьей колючки начинают выползать мужчины и медленно стекаться в сторону объекта своих вожделений. Корабли меняют свой курс и устраивают давку в заливе, самолеты теряют высоту и кружат над морем. Сенсация – белая женщина входит в воду! Нам пришлось бежать во избежание эксцессов. Город Аден – бывшая английская колония (на память от тех времен остался Биг Бен), впоследствии шестнадцатая "советская республика". Правда, в отличие от Биг Бена, статую "Рабочего и колхозницы", выполненную в восточном духе (мужик в платье, баба в шароварах), снесли. И гос-Хозов имени Ленина не осталось. Этот город кормится от моря, где водятся сверхобильные стаи РЬ1б: королевская макрель, тунец, окуни, сардин лангусты, креветки, крабы, омары, ну и аку-Ь1" Разумеется. Все это рыбное богатство, живое Трепетное серебро, продается на местном рынке. Огромные рыбины, отливающие голубизной стали, с выпученными глазами кажутся ненастоящими из-за своих размеров. Особой любовью пользуются черепахи – их мясо нежно, как молодая телятина. Русские, живущие здесь, даже делают из него пельмени. В этом гибельном климате жизнь течет неспешно. По улицам бродят верблюды и ослики, стада козлов роются в мусорных кучах. В лагунах кормятся целые тусовки грязных розовых фламинго – их тут много, как воробьев. Влажность воздуха так высока, что мокрое белье, вывешенное под палящим солнцем, с трудом высыхает. В знойный полдень нищие прячутся от солнца в пещерах. Мы бродили днем по воспаленному городу и забрели в "Вонючую лавку" – это магазинчик, торгующий древностями и редкостями. Все, как полагается, покрыто пылью веков. Роясь среди черепашьих панцирей, перламутровых раковин, старинного серебра, я наткнулась на потемневшую от времени чеканку с изображением Родины-матери и надписью "Волгоград – город-герой". Какой-нибудь иностранец наверняка сдуру купит. Женщины здесь более свободны, чем в северном Йемене. Как считают северяне, их развратило русское и английское влияние. В отличие от Юга Север никогда не был европейской колонией и сохранил все свои традиции и привычки, крепко сцементировавшие общество. А южная жизнь более легкомысленна, да и любой морской порт всегда открыт всем ветрам. Женщины в Адене даже открывают свои красивые, необычные лица – сладострастный продукт смешения двух Рас" негроидной и арабской. Под внешним благочестием их жизни бродит грех. Злые языки утверждают, что одна из самых популярных подпольных операций – это восстановление девственной плевы. В этом городе меня преследует невезение. Все мои попытки разыскать нужных людей по адресам не увенчались успехом. Дело в том, что адрес, по местным понятиям, это название района, далее нужно спрашивать встречных-поперечных, где проживает твой адресат. Занятие не для слабонервных. Мы колесили целый час по одному району, приставая к прохожим, нас посылали в разных направлениях, пока какой-то подозрительный тип не вызвался указать нам нужный дом. (Подозреваю, он просто решил прокатиться.) По дороге он попытался стащить бумажник Леши, лежавший на заднем сиденье. Леша становится невыносим – он делает попытки прижать меня в любом удобном месте. Последней каплей была его идиотская выходка в машине. Стоя на перекрестке в ожидании сигнала светофора, он спросил: "Знаешь, как можно оскорбить мусульманскую мораль?" – спросил он. "Как?" – "А вот так", – сказал он и впился в мои искусанные губы. Соседние машины засигНалили, а некоторые в знак протеста даже рванули на красный свет. Что за ребячество! Завтра же Уеду из этого города. 23 августа: Еще одна такая ночка, и я пове-! Вчера вечером у меня затеплилась надежда, °, протрезвев, Леша стал нормальным человек- Он извинился за укусы, мы помирились и даже отправились в бар распить бутылочку вина Все шло хорошо, Леша даже съязвил на свой собственный счет, что у консульства надо повесить табличку "Осторожно, кусачий атташе". Тут в бар занесло пьяного сингапурского матроса. Он бесцеремонно подсел к нам и предложил Леше продать меня по дешевке: "Друг, продай бабу. Ну, что тебе, жалко, что ли?" Да, с такой шеей, как у меня, показываться в общественных местах опасно. Леша сделал знак секьюрити, сингапурца вежливо, но решительно вывели из бара. Он где-то шастал минут десять, потом вернулся, пожал Леше руку и заявил: "Да, чуть не забыл! Я же у тебя бабу хотел купить". – "А ведь и впрямь сейчас продаст со злости пьяной матросне", – со страхом подумала я. Сингапурца снова увели. Вечером у дверей моей квартиры Леша мило пожелал мне спокойной ночи и удалился с достоинством, как хорошо воспитанный мужчина. Укладываясь в постель, я подумала, что наконец-то как следует высплюсь. Но в три часа ночи я проснулась от неясного чувства опасности. Кто-то тихо, но настойчиво ковырялся в дверном замке. Путаясь в остатках сна, я никак не могла отделить вымысел от реальности и сообразить, в какой стране и в каком городе я нахожусь. Когда в голове прояснилось, я пришла в ярость. Осторожно, на цыпочках я подкралась к двери и рявкнула: "И чем же ты пытаешься открыть замок?" После паузы я услышала Лешин голос: "Очками". Подавив желание рассмеяться, я спросила: "Ну и как, получается?" – "Не очень. Даша, открой,, у меня появилась гениальная идея". – "Я все твои гениальные идеи знаю наперечет. Иди проспись". Он стал ломиться с криками: "Открой! Нам нужно поговорить!" А дверь в моей квартире совсем хлипкая, такие были у нас в общежитии, – их можно вышибить хорошим пинком. "Если ты сейчас не уберешься, я открою окно и начну кричать". – "Ты еще пожалеешь!" – крикнул он в бессильной злости. Наутро пришел мой черед ломиться к Леше в квартиру. Я трезвонила и пинала ногами дверь, пока он не открыл, весь помятый, опухший, раздавленный ночным пьянством. "Чудесно выглядишь", – заметила я, добавив яду в голосе. Моя ирония на него не действовала. В квартире мне ударил в нос застоявшийся запах ночной оргии – бесчисленного количества выкуренных сигарет, неубранных остатков пищи, разлитого джина. "Господи, я вижу эту картину уже третий день! – воскликнула я. – Ты скоро по уши зарастешь дерьмом. Где у тебя тут тряпка? Если мне предстоит торчать у тебя до самолета, я хотя бы вычищу эту дрянь". Леша не слишком сопротивлялся. Видя, как я шурую на кухне, он подобострастно спросил: – Чего это ты такая сердитая? – А у тебя, наверное, память отшибло. Может, ты пытался взломать мою дверь, чтобы поделать мне сладких снов? – У меня были совсем невинные намерения. " хотел сделать тебе сюрприз – только войти и оставить нежную записку. – А потом бы ты заглянул ко мне в спальню, Где я, по обыкновению, сплю голая, зашел бы просто так, чтобы запечатлеть невинный братний поцелуй на моем лбу и тихо уйти, благословляя мой сон. – Плеснув себе утреннюю порцию джина, я уничтожающе добавила: - Знаешь ты кто? Типичный мальчик из дипломатической семьи, любящий вспоминать свой особняк в детстве в далекой стране, садовника и горничных. Ты никогда не сталкивался по-настоящему ни с одной серьезной проблемой. Все, что я слышу три дня, – это высокопарные философские разговоры. Я понимаю, все вы тут утомленные солнцем и у вас крыша едет. Но ты просто зарос жиром от безделья и слюнтяйства. Тебе надо встряхнуться, посольский мальчик. Ты даже целуя женщину думаешь только о собственном удовольствии, а не о тех неприятностях, которые ты можешь доставить ей своими "засосами". Меня целую неделю будут донимать вопросами, не болит ли у меня шея. Джин сделал меня злой, и всю дорогу до аэропорта я молчала. Приехав, мы обратились в справочную и выяснили, что мой самолет улетел еще в шесть утра. Я заскрипела зубами и спросила Лешу: "Кто из нас говорит по-арабски – ты или я? Кто вчера, докупая билет на самолет, уверял меня, что он летит в шесть часов вечера? Или ты сделал это нарочно? Не потому ли ты уже три дня мне твердишь, что этот город засасывает и я никуда не улечу?" Я задыхалась от бешенства, чем страшно напугала Лешу. "Поверь мне, это ошибка, – залепетал он. – Я просто шутил, когда так говорил". – "Черт бы тебя побрал! Дай мне сигарету! – Я затянулась и немного успокоилась. – Если ты еще раз полезешь ко мне ночью, я разобью тебе голову. Еще один гнусный день в этом городе!" 24 августа. Мне повезло. Один русский, едущий в Сану, согласился захватить меня с собой. В семь утра я смешала в пластиковой бутылке джин с тоником. Не слишком приятно будет пить его днем, нагретым от солнца, зато настоящий тоник – это уже кое-что, лучше, чем разбавлять джин водой из-под крана. Это была чудесная поездка – семь часов через горы, через всю страну. Я попивала джин, чувствуя, как у меня под ногами перекатывается чужая бутылка виски, на которую я втайне рассчитывала. Нас в машине было трое – русский по имени Володя, араб, ну и я, разумеется. Единственное, что нам отравляло существование, – заграждения на дорогах до полуметра высотой, насыпи из песка и камней едва ли не через каждые два-три километра. Делается это якобы в целях безопасности движения, чтобы водители снижали скорость. Ночью никто не рискнет ехать по такой дороге, можно запросто свалиться в пропасть, врезавшись в темноте в заграждение, что, кстати, уже было не раз. Некоторые хитрые селяне делают такие насыпи около своих магазинчиков, чтобы водители остановились что-нибудь купить. Мы поднимались в горы, из жары к прохладе, а наверху попали в град. Дома там лепятся в морщинах скал, точно ласточкины гнезда. Горы, эта природная естественная крепость, служат им защитой. В укромном местечке мы остановились перекусить местной жирной курицей, жаренной на Вертеле. Джин я уже прикончила и теперь запила курицу неразбавленным теплым виски. Вокруг стояла могучая, первозданная тишина, какой уже и не бывает на свете. После еды мы вымыли руки минеральной водой и сполоснули духами, как это принято на Востоке. И снова в путь. Бесконечные желтые тыквенные ряды в деревнях, вымоченных дождем. Мужчины устраивали стриптиз – они шагали через лужи, задирая юбки и высоко поднимая худые длинные ноги. Понятия о теплой одежде здесь престранные. В холодную погоду мужчины надевают шапки-ушанки и шлепанцы на босу ногу. В Сану мы приехали ближе к вечеру, на виллу одного казаха, чудесного человека, который уже лет десять ищет воду прутиком в пустыне и даже получает за это неплохие деньги. Его еще зовут космонавтом, потому что, напившись водки, он любит вспоминать, как летал в космос с Байконура. Ворота на виллу были сломаны предыдущей бурной ночью, о чем предупреждала вежливая записка. Хозяина не было дома, но у Володи имелись ключи. Мы вошли в дом, Володя поставил на огонь кастрюлю с водой и бросил туда целую связку свежих крабов. И вовремя. На запах виски потянулись соседи. 25 августа. Власть мужчин в Йемене, как и в других арабских странах, лишь на первый взгляд очевидна и безоговорочна. Женщины тоже могут держать в своих слабых руках бразды правления, однако делают это с присущей им хитростью незаметно для окружающих, не демонстрируя свое влияние, а прикрывая его флером покорности и послушания. Женщина начинает править после сорока, когда выросли и женились сыновья и в доме появились невестки. Вот на них-то, ханных в духе преклонения перед условностями, и перекладывается вся тяжелая домашняя работа. Наша Кабаниха из "Грозы" Островского ни в какое сравнение не идет с местными свекровями! Они часто правят с жестокостью, граничащей с тиранством, желая поквитаться за свое тяжелое прошлое, когда сами, будучи невестками, волокли бесконечную цепь семейных повинностей большого дома. Сыновья боятся им перечить, ибо Коран гласит: "Рай лежит под ногами матери". С приближением старости женщины становятся сварливыми, как будто старость дает право на злобу. Их мучает свобода, которую они получили благодаря утрате своей привлекательности, и они горят желанием отомстить за годы рабства. И молодые невестки, чьи робкие умы не в силах противостоять давлению, мечтают о том дне, когда их сыновья подрастут и они потешатся властью. Многие наши русские женщины по настоянию родителей мужа принимают мусульманство. "Это очень просто, – сказала мне русская мусульманка Наташа, – ты приходишь в мечеть и говоришь по-арабски одну фразу: "Нет бога кроме Аллаха, и Магомет пророк его". Наташа подписалась под всеми законами родины своего мужа – она ходит в черном, закрывает лицо и посещает мечеть. "А ты общаешься с йеменскими Женщинами?" – спросила я Наташу. "В пределах Разумного, – ответила она. – Соблюдаю нормы Вежливости – привет и как дела. С ними трудно Разговаривать – на всех тусовках один вопрос, чему я еще не беременна? Мол, твой муж себе 5Угую жену в дом возьмет. По их понятиям, раз моя дочка уже подросла, я должна срочно плодить других детей. Еще для них загадка, как можно спать с мужем и не беременеть. Моим объяснениям они не верят. А сестры мужа вечно что-нибудь у нас выпрашивают. Здесь так принято у женщин – выпрашивать подарки у отца, мужа, братьев, рыться в шкафах у золовки. Самая большая радость для них – выклянчить денежку и побежать в магазин золото покупать. Если мне муж что-нибудь дарит, так тут же его сестры начинают ныть: "Ты почему, Яхе, нам то же самое не купил?" Здесь каждый завидует маслу на чужом куске хлеба, зависть сочится отовсюду, как будто даруемое одному человеку отнимается у других". У Наташиного свекра померла жена, и он задумал жениться вторично в 60 лет. Все родственники хором уговаривали его отказаться от этой идеи. "Я ему говорю: "Папа, мы все будем делать – обстирывать вас, кормить, полностью обслуживать, – рассказывает Наташа. – А он мне в ответ: "Но я же мужчина. Я хочу женщину в постель и чтобы меня мыли". Понимаешь, здесь так принято. Одна из сексуальных обязанностей жены – мыть мужа раз в неделю. Ну, вот, нашли ему 28-летнюю женщину, которая один раз была замужем в 9 лет, забеременела, и у нее случился выкидыш. Это не удивительно – в девять-то лет! Потом она развелась с мужем и жила в одиночестве. Наш папа перед свадьбой занервничал, забегал, приходит к моему Яхе (а он в аптеке работает) и говорит: |