спектакль 2021-22 сценарий. Действие первое
 Скачать 67.46 Kb.
|
|
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ Гостиная в доме Большова. Музыка: песенка «Бублики» ( вариант с шумом базара) Явление первое Липочка Липочка входит, прислушивается, «фукает» и с брезгливостью закрывает окно (форточку).Садится у окна с книгой). Какое приятное занятие эти танцы! Ведь уж как хорошо! Что может быть восхитительнее? Приедешь в Собранье али к кому на свадьбу, сидишь, натурально, вся в цветах, разодета, как игрушка али картинка журнальная, — вдруг подлетает кавалер: «Удостойте счастия, сударыня!» Ну, видишь: если человек с понятием али армейской какой — возьмешь да и прищуришься, отвечаешь: «Извольте, с удовольствием!» Ах! (с жаром) оча-ро-ва-тель-но! Это просто уму непостижимо! (Вздыхает.) Больше всего не люблю я танцоватьс студентами да с приказными. То ли дело отличаться с военными! Ах, прелесть! восхищение! И усы, и эполеты, и мундир, а у иных даже шпоры с колокольчиками. Одно убийственно, что сабли нет! И для чего они ее отвязывают? Странно, ей-богу! Сами не понимают, как блеснуть очаровательнее! Ведь посмотрели бы на шпоры, как они звенят, особливо, если улан али полковник какой разрисовывает — чудо! Любоваться — мило-дорого! Ну, а прицепи-ка он еще саблю: просто ничего не увидишь любопытнее, одного грома лучше музыки наслушаешься. Уж какое же есть сравнение: военный или штатский? Военный — уж это сейчас видно: и ловкость, и все, а штатский что? Так какой-то неодушевленный! (Молчание.) Удивляюсь, отчего это многие дамы, поджавши ножки, сидят? Формально нет никакой трудности выучиться! Вот уж я на что совестилась учителя, а в двадцать уроков всё решительно поняла. Отчего это не учиться танцовать! Это одно только суеверие! Вот маменька, бывало, сердится, что учитель все за коленки хватает. Все это от необразования! Что за важность! Он танцмейстер, а не кто-нибудь другой. (Задумывается.) Воображаю я себе: вдруг за меня посватается военный, вдруг у нас парадный сговор, горят везде свечки, ходят официанты в белых перчатках; я, натурально, в тюлевом либо в газовом платье, тут вдруг заиграют вальс. А ну как я перед ним оконфужусь. Ах, страм какой! Куда тогда деваться-то? Что он подумает? Вот, скажет, дура необразованная! Да нет, как это можно! Однако я вот уж полтора года не танцовала! Попробую-ка теперь на досуге. (Дурно вальсируя.) Раз... два... три... раз... два... три... Явление второе Липочка и Аграфена Кондратьевна. Аграфена Кондратьевна (входя). Так, так, бесстыдница! Как будто сердце чувствовало: ни свет ни заря, не поемши хлеба божьего, да уж и за пляску тотчас! Липочка. Как, маменька, я и чай пила, и вотрушку скушала. Посмотрите-ка, хорошо? Раз, два, три... раз... два... Аграфена Кондратьевна (преследуя ее). Так что ж, что ты скушала? Говорю тебе, не вертись! Долго ль же мне бегать-то за тобой на старости лет! Слышишь, перестань! Отцу пожалуюсь! Липочка. Вас на то и бог создал, чтоб жаловаться. Сами-то вы не очень для меня значительны! Раз, два... Аграфена Кондратьевна. Как! ты еще пляшешь, да еще ругаешься! Поймаю за юбку, весь хвост оторву. Липочка. Ну, да рвите на здоровье! Вам же зашивать придется! Вот и будет! (Садится.) Фу... фу... как упаточилась! Ух! Дайте, маменька, платочка пот обтереть. Аграфена Кондратьевна. Постой, уж я сама оботру! А ведь и то сказать, будто неволили. Отец, голубчик, через великую силу ноги двигает, а ты тут скачешь, как юла какая! Липочка. Ах! какие вы, маменька, ей-богу! Право, мне иногда краснеть приходится от ваших глупостей! Аграфена Кондратьевна. Каково детище-то ненаглядное! Ах ты, болтушка бестолковая! Да неужто я затем тебя на свет родила, учила да берегла пуще соломинки? Липочка. Не вы учили — посторонние; Родили вы — я была тогда что? Ребенок, дитя без понятия, не смыслила обращения. А выросла да посмотрела на светский тон, так и вижу, что я гораздо других образованнее. Что ж мне, потакать вашим глупостям! Аграфена Кондратьевна. Уймись, бесстыдница! Выведешь ты меня из терпения, к отцу пойду, житья, скажу, нет от дочери, Самсонушка! Липочка. Да, вам житья нет! Воображаю. А мне есть от вас житье? Зачем вы отказали жениху? Что вы нашли в нем легковерного? Аграфена Кондратьевна. А то и легковерного, что зубоскал! Приехал, ломался, ломался. Эка невидаль! Липочка. Да, много вы знаете! Известно, он благородный человек, так и действует по-деликатному. В ихнем кругу всегда так делают. Он ведь не купчишка какой-нибудь. (Шепчет в сторону.) Душка, милашка! Аграфена Кондратьевна. Да, хорош душка! Скажите, пожалуйста! Жалко, что не отдали тебя за шута за горохового. Липочка. Видимый резон, что не хотите моего счастья. Аграфена Кондратьевна. Ну, как ты хочешь, там думай. а мы с отцом-то дённо и нощно заботимся, как бы тебе хорошего человека найти да пристроить тебя поскорее. Липочка. Да, легко вам разговаривать, а позвольте спросить, каково мне-то? Аграфена Кондратьевна. Да что делать-то! Потерпи малость, уж коли много лет ждала. Ведь нельзя же тебе вдруг жениха найти: скоро-то только кошки мышей ловят. Липочка. Что мне до ваших кошек! Мне мужа надобно! Что это такое! Страм встречаться с знакомыми, в целой Москве не могли выбрать жениха — всё другим да другим. Кого не заденет за живое: все подруги с мужьями давно, а я словно сирота какая! Отыскался вот один, так и тому отказали. Слышите, найдите мне жениха, беспременно найдите!.. Вперед вам говорю, беспременно сыщите, а то для вас же будет хуже: с гусаром убегу. Аграфена Кондратьевна. Что, что, беспутная! Ах ты, собачий огрызок! Какие у тебя там гусары, бесстыжий твой нос? Али ты думаешь, что я не властна над тобой приказывать? У меня ведь недолго, я и на кухню горшки парить пошлю. Ишь ты! А!.. Ах, матушки вы мои! Липочка. Как же! Позволю я над собой командовать! Аграфена Кондратьевна. Молчи, молчи! Уступи верх матери! Словечко пикнешь, так язык ниже пяток пришью. Липочка. Вы уж молчали бы лучше, коли не так воспитаны. Что, вам угодно спровадить меня на тот свет прежде времени? (Плачет.) Что ж, пожалуй, я уж и так, как муха какая, кашляю. (Плачет.)(ложится на стулья) Аграфена Кондратьевна: Ну, полно, полно! Липочка плачет громче и потом рыдает. Ну, полно ты, полно! Говорят тебе, перестань! Ну, я виновата, перестань только, я виновата. (Липочка плачет.) Липочка! Липа! Ну, будет! Ну, перестань! (Сквозь слезы.) Ну, не сердись ты на меня (плачет)... бабу глупую... неученую... (Плачут обе вместе.) Ну, прости ты меня... сережки куплю. Липочка (плача). На что мне сережки ваши, у меня и так полон туалет. А вы купите браслеты с изумрудами. Аграфена Кондратьевна. Куплю, куплю, только ты плакать-то перестань! Липочка (сквозь слезы). Тогда и перестану, как замуж выду. (Плачет.) Аграфена Кондратьевна. Выдешь, выдешь, голубчик ты мой! Ну, поцелуй меня! (Целуются.) Ну, дай я тебе слезки оботру. Вот нынче хотела Устинья Наумовна притти, мы и потолкуем. Липочка (голосом, еще неуспокоившимся). Ах! кабы она поскорей пришла! ре, с дворником бранится: не скоро калитку отпер. Явление четвертое Те же и Устинья Наумовна.( бежит через дверь по залу) Устинья Наумовна (входя). Уф, фа, фа! Что это у вас, серебряные, лестница-то какая крутая: лезешь, лезешь, насилу вползешь.(ползет по ступенькам) Липочка. Ах, да вот и она! Здравствуй, Устинья Наумовна! Устинья Наумовна. Не больно спеши! Есть и постарше тебя. Вот с маменькой-то покалякаем прежде. (Целуясь.) Здравствуй, Аграфена Кондратьевна. Всё ли жива, бралиянтовая? Аграфена Кондратьевна. Слава создателю! Живу — хлеб жую; целое утро вот с дочкой балясничала. Устинья Наумовна. Чай, об нарядах всё. (Целуясь с Липочкой.) Вот и до тебя очередь дошла. Что это ты словно потолстела, изумрудная?.. Липочка. Ах, какой вздор! Это тебе так показалось, Устинья Наумовна. Я все хирею: то колики, то сердце бьется; вот и рябит меланхолия в глазах. Устинья Наумовна (Фоминишне). Ну, и с тобой, божья старушка, поцелуемся уж кстати. Правда, на дворе ведь здоровались, серебряная. Аграфена Кондратьевна. Что ж ты, Фоминишна, проклажаешься? Беги, мать моя, проворнее. Фоминишна. Как же уж! Слушаю! (Уходит.) Явление пятое Аграфена Кондратьевна. Ну что, новенького нет ли чего, Устинья Наумовна? Ишь, у меня девка-то стосковалась совсем. Липочка. И в самом деле, Устинья Наумовна, ты ходишь, ходишь, а толку нет никакого. Устинья Наумовна. Да ишь ты, с вами не скоро сообразишь, бралиянтовые. Тятенька-то твой ладит за богатого. Маменьке-то вот, подавай беспременно купца,. У тебя тоже свое на уме. Как на вас угодишь? Явление шестое Входит Фоминишна. (с самоваром) Липочка. Не пойду я за купца, ни за что не пойду. За тем разве я так воспитана: училась и по-французски, и на фортепьянах, и танцовать! Нет, нет! Где хочешь возьми, а достань благородного. Аграфена Кондратьевна. Вот ты и толкуй с ней. Фоминишна. Да что тебе дались эти благородные? Что в них за особенный скус? Липочка. Что мне в вашем купце! Какой он может иметь вес? Где у него амбиция? Бородища его, что ли, мне нужна? Фоминишна. Не бородища, а божий волос, сударыня, так-то-сь! Устинья Наумовна. Пожалуй, уж коли тебе такой апекит, найдем тебе и благородного. Какого тебе: посолидней али поподжаристей? Липочка. Ничего и потолще, был бы собою не мал. Конечно, лучше уж рослого, чем какого-нибудь мухортика. И пуще всего, Устинья Наумовна, чтобы не курносого, беспременно чтобы был бы брюнет; ( бежит за кулисы , выносит журнал)ну, понятное дело, чтоб и одет был по-журнальному. (смотрят в журнал. Все смеются.) Ах, господи! ( смотрит в зеркало)А сама-то я нынче вся, как веник, растрепана. Устинья Наумовна. ( на заднем плане кукла)А есть у меня теперь жених, вот точно такой, как ты, бралиянтовая, расписываешь: и благородный, и рослый, и брюле. Липочка. Ах, Устинья Наумовна! Совсем не брюле, а брюнет. Устинья Наумовна. Да, очень мне нужно на старости лет язык-то ломать по-твоему. Липочка. Ах, голубушка, Устинья Наумовна, зайди ужо ко мне в комнату: мне нужно поговорить с тобой. Фоминишна. Чаю!(раздает чашки и садится рядом с Устиньей и Аграфен.) Явление седьмое Аграфена Кондратьевна и Устинья Наумовна.Фоминишна(поют, держа в руках чашки с чаем)) «На Муромской дорожке стояли три сосны, прощался со мной милый до будущей весны (2 раза) Устинья Наумовна. Ну, уж хлопотала, хлопотала я для тебя, Аграфена Кондратьевна, гранила, гранила мостовую-то, да уж и выкопала жениха: ахнете, бралиянтовые, да и только. Аграфена Кондратьевна. Насилу-то умное словцо вымолвила. Устинья Наумовна. Благородного происхождения и значительный человек. Такой вельможа! Аграфена Кондратьевна. Уж это больно хорошо; только вот что, Устинья Наумовна, сама ты, мать, посуди, что я буду с благородным-то зятем делать? Я и слова-то сказать с ним не умею. Устинья Наумовна. Оно точно, жемчужная, дико сначала-то, ну, а потом привыкнешь. Да вот с Самсон Силычем надо потолковать, может он его и знает, этого человека-то. (Поют)Прощался со мной милый до будущей весны! Фоминишна собирает чашки и убегает, скрип двери, входит Рисположенский) Явление восьмое Те же и Рисположенский. Рисположенский (входя). Здравствуйте, матушка Аграфена Кондратьевна. Аграфена Кондратьевна. Садиться милости просим; как живете-можете? Рисположенский. Какое уж наше житье! Сами знаете: семейство большое, делишки маленькие. А не ропщу, роптать грех, Аграфена Кондратьевна. Аграфена Кондратьевна. Уж это, батюшка, последнее дело. А как тебя звать-то, батюшка? Я все позабываю. Рисположенский. Сысой Псоич, матушка Аграфена Кондратьевна. Устинья Наумовна. Как же это так: Псович, серебряный? По-каковски же это? Рисположенский. Не умею вам сказать доподлинно; отца звали Псой — ну, стало быть, я Псоич и выхожу. Устинья Наумовна. А Псович, так Псович; что ж, это ничего, и хуже бывает, бралиянтовый. Аграфена Кондратьевна. Так ты, Сысой Псович, поговорить было хотел? Рисположенский. Да вот, матушка Аграфена Кондратьевна, была история: не то чтобы притча али сказка какая, а истинное происшествие. (садится). Жил старец, маститый такой старец... (графин и рюмка). Входит Большов. Явление девятое Те же и Большов. Большов. А! и ты, барин, здесь! Что это ты тут проповедуешь? Рисположенский (кланяется). Всё ли здоровы, Самсон Силыч? Устинья Наумовна. Что это ты, яхонтовый, похудел словно? Аль увечье какое напало? Большов (садясь). Простудился, должно быть. Аграфена Кондратьевна. Ну, так, СысойПсович, что ж ему дальше-то было? Рисположенский. После, Аграфена Кондратьевна, после доскажу, ужо забегу и расскажу. Большов. Что это ты, али за святость взялся! Ха, ха, ха! Прости господи!. Аграфена Кондратьевна. Ну, уж ты начнешь! Не дашь по душе потолковать. Большов. По душе!.. Ха, ха, ха... А ты спроси-ка, как у него из суда дело пропало; вот эту историю-то он тебе лучше расскажет. Рисположенский. Ан нет же, и не пропало! Вот и неправда, Самсон Силыч! Большов. А за что ж тебя оттудова выгнали? Рисположенский. А вот за что, матушка Аграфена Кондратьевна. Взял я одно дело из суда домой. Я ж ведь как подумал: в суде народу тыщами шляется. Умыкнут дело-то, для бумажек селёдку заворачивать а люди и пропадай… . вот я его домой и взял. Целее, думаю, будет. А потом и забыл, что домой взял. Что ж, со всяким может случиться. Потом, сударыня моя, в суде и хватились этого дела-то: искали, искали — нет как нет! Хотели меня суду предать, а тут я и вспомнил, что, должно быть, мол, я его дома забыл. Поехали с экзекутором — оно там и есть. Аграфена Кондратьевна. Что ж! Бывает. Что ж за беда такая! Большов. Как же тебя в Камчатку не сослали? Рисположенский. Ан вот простили. Вот, матушка Аграфена Кондратьевна, хотели меня суду предать за это за самое. Я сейчас к генералу к нашему, бух ему в ноги. Ваше, говорю, превосходительство! Не погубите! Жена, говорю, дети маленькие! Ну, говорит, бог с тобой, лежачего не бьют, подавай, говорит, в отставку.( идет к графину) Аграфена Кондратьевна. Ну ты кушай, батюшка, на здоровье! А мы с тобой, Устинья Наумовна, пойдем-ка, чай, уж самовар готов; да покажу я тебе, есть у нас кой-что из приданого новенького. Устинья Наумовна. У вас, чай, и так вороха наготовлены, бралиянтовая. Уходят |