Глава 5
Дементор
Утром Гарри разбудил улыбавшийся беззубой улыбкой Том с чашкой чая. Гарри оделся и подошёл к Букле. Сова никак не хотела лезть в клетку. Уговаривал он её, уговаривал, и тут в комнату влетел Рон, натягивая на ходу рубашку.
– Скорее бы на поезд, – выпалил он. – А то Перси совсем замучил! Слава богу, в Хогвартсе не с ним жить. Опять прицепился! Видите ли, я пролил чай на фото Пенелопы Кристал. Это его подружка, – хмыкнул Рон. – Ты её знаешь. Спряталась за рамку, потому что у неё на носу теперь пятна от чая…
– Мне надо тебе кое-что сказать, – начал Гарри, но их прервали Фред с Джорджем.
– Тысяча поздравлений, Рон! Тебе опять удалось вывести из себя нашего старосту!
Все вместе спустились завтракать. Мистер Уизли, сдвинув брови, читал первую страницу «Пророка». А миссис Уизли рассказывала Гермионе с Джинни о любовных зельях, которые она варила в юности, и все трое хихикали. Ребята сели за стол.
– Что ты хотел сказать? – спросил у Гарри Рон.
– Позже объясню, – шепнул Гарри, покосившись на вошедшего Перси.
В этой суете Гарри никак не удавалось выкроить минутку для разговора с друзьями. Столько хлопот! Таскали чемоданы по узкой лестнице и ставили к двери, рядом с клетками, где сидели на жёрдочках Букля и Гермес – ушастая сова Перси, – и плетёной корзиной, откуда неслось громкое фырканье.
– Глотик, не сердись, – ворковала у корзины Гермиона. – В поезде я тебя выпущу.
– Не выпустишь, – зашипел Рон. – Вспомни о бедной Коросте.
Он ткнул себя в грудь. Короста, судя по выпуклости, сидела у него в кармане под мантией.
Мистер Уизли, ожидавший во дворе министерские машины, открыл дверь и просунул голову в холл:
– Приехали. Идём, Гарри.
Мистер Уизли проводил его к первой из двух старых, тёмно-зелёных машин. За рулём в обеих сидели волшебники, надевшие для маскировки бархатные костюмы изумрудного цвета.
– Садись, Гарри, – произнёс мистер Уизли, окинув взглядом переполненную улицу.
Гарри сел на заднее сиденье, вскоре к нему присоединились Гермиона, Рон и, к огорчению последнего, Перси.
По сравнению с путешествием на «Ночном рыцаре» в поездке до Кингс-Кросс не было ничего примечательного. Министерские машины, казалось, не отличались от магловских, и всё же Гарри заметил, с какой лёгкостью они лавировали в пробках. Куда там новому автомобилю дяди Вернона! На вокзал прибыли за двадцать минут до отхода поезда. Водители нашли им тележки и погрузили чемоданы. Коснувшись кепок, попрощались с мистером Уизли и уехали, неведомо как проскочив в самое начало длинной очереди перед светофором.
Мистер Уизли всю дорогу до станции шагал рядом с Гарри.
– Пришли, – сказал он, оглянувшись по сторонам. – Разобьёмся на пары, а то нас многовато. Мы с Гарри идём первые.
Мистер Уизли направился к барьеру между девятой и десятой платформой, толкая тележку Гарри и не сводя глаз с электрички № 125, прибывшей на девятую платформу. Многозначительно глянув на Гарри, он как бы невзначай наклонился к барьеру. Гарри тоже.
Мгновение – и металлический барьер позади, они на платформе № 9 и ¾, а вон и «Хогвартс-Экспресс». Алый паровоз пускал клубы дыма, окутывавшего платформу, полную детей и провожавших волшебников.
Позади Гарри появились Перси и Джинни, оба тяжело дышали, видимо, преодолели барьер бегом.
– Пенелопа! – Заметив девушку с длинными кудрями, Перси покраснел, пригладил волосы и зашагал ей навстречу, выпятив грудь, чтобы она непременно увидела сверкающий значок.
Гарри с Джинни не выдержали и, отвернувшись, прыснули.
Вскоре подоспели остальные. Вместе прошли мимо забитых купе, нашли наконец пустое, внесли чемоданы и, поставив Буклю с Живоглотом на багажную полку, вышли проститься с мистером и миссис Уизли.
Миссис Уизли расцеловала своих детей, Гермиону и наконец заключила в объятия Гарри. Она долго его не отпускала, он даже смутился и всё-таки был искренне рад, когда она чуть не в десятый раз его чмокнула.
– Береги себя, Гарри, – сказала она, и ему показалось, что глаза у неё повлажнели. Миссис Уизли открыла большую сумку. – Я приготовила всем сандвичи. Это тебе, Гарри. Рон, ты возьми другие, с говядиной… Фред? Где Фред? А это, дорогой, твои…
– Гарри, – шепнул мистер Уизли, – пойди сюда на минутку.
Вдвоём отошли за колонну, оставив всю компанию с миссис Уизли.
– Пока ты ещё не уехал, я должен тебе кое-что рассказать, – волнуясь, начал мистер Уизли.
– Не беспокойтесь, мистер Уизли. Я всё знаю.
– Знаешь? Откуда?
– Я… ну… я слышал ночью ваш с миссис Уизли разговор. Случайно. – И быстро добавил: – Извините.
– Не самый лучший способ узнать столь важную вещь. – Вид у мистера Уизли был встревоженный.
– Всё хорошо, честно. И вы не нарушили данное Фаджу слово, и я уже всё знаю.
– Но ты, Гарри, наверное, очень испугался.
– Ни капли. – Гарри не соврал, но видел, что мистер Уизли ему не верит. – Я не строю из себя героя, но ведь Блэк не может быть опаснее Волан-де-Морта.
Услышав это имя, мистер Уизли вздрогнул, но сдержался.
– Гарри, я не сомневаюсь, что ты гораздо сильнее, чем думает Фадж. Я рад, что ты не боишься, но…
– Артур! – раздался голос миссис Уизли, провожавшей всех в вагон. – Что ты там делаешь? Поезд вот-вот отойдёт!
– Сейчас-сейчас, Молли, – ответил мистер Уизли и торопливо сказал Гарри, понизив голос: – Дай мне слово…
– Что буду пай-мальчиком, из замка ни на шаг? – нахмурился Гарри.
– Не только это. (Таким встревоженным Гарри ещё никогда не видел мистера Уизли.) Поклянись, Гарри, что не станешь сам искать Блэка.
– Что? – переспросил Гарри.
Раздался громкий свист. Дежурные по вокзалу обходили поезд и захлопывали двери.
– Обещай мне, Гарри, – скороговоркой произнёс мистер Уизли, – что бы ни случилось…
– Зачем мне искать того, кто хочет меня убить, – буркнул Гарри.
– Поклянись, что бы ты ни услышал…
– Быстрее, Артур! – крикнула миссис Уизли. Из паровоза повалил дым, и поезд тронулся.
Гарри кинулся к вагону, Рон открыл ему дверь и протянул руку. Друзья высунулись из окна и махали мистеру и миссис Уизли, пока они не скрылись из виду.
Поезд набрал полный ход. Гарри подозвал Рона с Гермионой и шепнул:
– Мне надо рассказать вам один секрет.
– Иди в купе, – бросил сестре Рон.
– Очень мило, – с обидой сказала Джинни и отошла.
В поисках свободного купе Гарри с Роном и Гермионой пошли по коридору. Удача им улыбнулась в самом конце вагона.
В купе находился всего один пассажир, дремавший возле окна. Троица переступила порог. Странно. «Хогвартс-Экспресс» предназначен для школьников, и, кроме волшебницы, развозившей тележки с едой, взрослых они раньше не видели.
Незнакомец был одет в поношенную, штопаную-перештопаную мантию. Болезненного вида и измождённый, но совсем ещё не старик, светло-каштановые волосы едва тронуты сединой.
Ребята закрыли дверь и сели подальше от окна.
– А это кто такой? – шепнул Рон.
– Профессор Р. Дж. Люпин, – не замедлила с ответом Гермиона.
– Откуда ты знаешь?
– Посмотри на чемодан. – Она показала на полку над головой мужчины.
Маленький потрёпанный чемодан был перевязан верёвкой, аккуратно связанной из множества маленьких верёвочек. В одном из углов была надпись: «Профессор Р. Дж. Люпин».
– Интересно, что он преподаёт? – Рон, прищурившись, глядел на его бледный профиль.
– Защиту от тёмных искусств. Только по ней нет преподавателя.
У них было уже два учителя по защите, на первом курсе и на втором. Ходили слухи, что на эту должность наложено заклятие.
– А потянет ли он? – засомневался Рон. – Похоже, он и сам под заклятием… Ну, выкладывай, – повернулся он к Гарри.
И Гарри всё им поведал, включая предупреждение мистера Уизли. Рон сидел будто громом поражённый, Гермиона прижала руки к губам и, немного погодя, сказала:
– Значит, Сириус Блэк из-за тебя убежал из тюрьмы, Гарри… Ты должен быть очень… очень осторожен. Не ищи себе неприятностей.
– Я их не ищу, – буркнул Гарри. – Это они меня ищут.
– Надеюсь, у Гарри хватит ума не выслеживать этого психа, – сказал всё ещё не пришедший в себя Рон. – Блэк ведь хочет его убить.
Друзья восприняли известие хуже, чем ожидал Гарри. Испугались, похоже, не на шутку. Во всяком случае, гораздо сильнее, чем он.
– И как это он сбежал? – поёжился Рон. – Из Азкабана? При такой-то охране? Ведь он сверхопасный преступник.
– Его должны поймать. – Голос Гермионы был твёрд. – Я слышала, сейчас поднята на ноги даже полиция маглов.
– Что это? – вдруг насторожился Рон. Откуда-то донёсся слабый звенящий свист.
Они огляделись.
– Гарри, это у тебя в чемодане. – Рон встал, потянулся к багажной полке и извлёк из-под мантии карманный вредноскоп. Он вертелся у него на ладони, как сверкающая юла.
– Вредноскоп? Как интересно! – Гермиона поднялась, чтобы получше рассмотреть.
– Это самый дешёвый, – сказал Рон. – По-моему, он плохо работает. Я стал его привязывать к лапе Стрелки, а он как завертится. Это мой подарок Гарри на день рождения.
– Может, ты делал в этот момент что-то плохое? – предположила Гермиона.
– Да нет! Хотя, впрочем, нельзя было посылать Стрелку… Ну ты же знаешь, ей эти перелёты уже не под силу. Но как я ещё мог отправить Гарри подарок?
Вредноскоп свистел не умолкая.
– Убери его в чемодан, – посоветовал Гарри. – Ещё разбудит нашего соседа.
Он покосился на профессора Люпина. Чтобы заглушить вредноскоп, Рон сунул его в особенно ужасную пару старых носков дяди Вернона и захлопнул чемодан.
– Пойдём в Хогсмид и отдадим его починить. – Рон опять сел к друзьям. – Фред с Джорджем сказали, что купили точно такой в лавке «Дэрвиш и Бэнгз». Там продаются всякие волшебные инструменты.
– А что тебе известно про Хогсмид? – оживилась Гермиона. – Я читала, что это единственный населённый пункт во всей Британии, где не живут маглы.
– По-моему, да, – ответил без энтузиазма Рон. – Но я туда рвусь не поэтому. Мечтаю пойти в магазин «Сладкое королевство».
– «Сладкое королевство»? – удивилась Гермиона.
Лицо Рона расплылось в блаженной улыбке.
– Это кондитерская, там столько всяких сладостей! От перечных чёртиков дым идёт изо рта, а ещё шоколадные шары, полные земляничного мусса и сбитых сливок. А сахарные перья! Сидишь на уроке, посасываешь такое перо, а все думают, что ты размышляешь, что писать дальше…
– Но там очень много интересного, – гнула своё Гермиона. – В «Достопримечательностях исторического волшебства» сказано, что местная гостиница была в тысяча шестьсот двенадцатом году штабом восставших гоблинов, а Визжащая хижина считается самым опасным домом с привидениями во всей Англии…
–…а увесистые шарики мороженого! Лакомишься ими и паришь над землёй, правда не очень высоко, дюймах в пяти, – пропустил мимо ушей Рон все слова Гермионы.
Гермиона посмотрела на Гарри.
– Как это прекрасно! Будем хоть изредка уходить из замка. В Хогсмиде есть что изучать!
– Да, – грустно вздохнул Гарри. – А вернувшись, расскажете мне, что там и как.
– А ты? – спросил Рон.
– Я не пойду. Ни Дурсли, ни Фадж не подписали мне разрешение.
Рон ужаснулся.
– Как так? Постой, можно ведь попросить профессора МакГонагалл или ещё кого, найдём кому подписать…
Гарри рассмеялся. Профессор МакГонагалл, декан Гриффиндора, очень строга, никогда не нарушит правил.
– А в случае чего, спросим Фреда с Джорджем, они знают все тайные выходы из замка…
– Рон! – возмутилась Гермиона. – Гарри нельзя покидать замок, пока Блэк на воле.
– Вот именно это и скажет МакГонагалл, попроси я её подписать разрешение, – усмехнулся Гарри.
– Гарри, но с тобой будем мы! – Глаза у Рона сверкнули. – И никакой Блэк не посмеет…
– Рон, не говори глупости, – возразила Гермиона. – Блэк днём, на людной улице столько человек убил! Неужели он, увидев нас, испугается и оставит Гарри в покое?
Говоря это, она расстёгивала ремни на корзине с Живоглотом.
– Не выпускай! – крикнул Рон, но было поздно.
Живоглот легко выпрыгнул из корзины, потянулся и вскочил ему на колени. Внутренний карман у Рона задрожал, и Рон довольно грубо отшвырнул кота:
– Пошёл вон!
– Как не стыдно, Рон! – возмутилась Гермиона. Рон не остался бы в долгу, если бы профессор Люпин в эту минуту не зашевелился. Все трое замерли, но профессор повернул голову в другую сторону и, слегка приоткрыв рот, продолжал спать.
«Хогвартс-Экспресс» держал курс на север. Погода за окном помрачнела, небо заложило тучами. Реже появлялись поля и фермы. По коридору туда-сюда стали ходить люди. Живоглот обосновался на незанятом месте, повернув курносую морду к Рону, его жёлтые глазки буравили заветный карман.
В час дня пухлая волшебница покатила тележку с едой.
– Как по-вашему, надо его разбудить? – Рон с сомнением кивнул на профессора. – Ему не помешало бы поесть.
Гермиона осторожно приблизилась к профессору Люпину.
– Профессор! Простите за беспокойство, профессор!
Профессор не шелохнулся.
– Не волнуйтесь, дорогие мои, – сказала волшебница, протягивая Гарри коробку с пирожными. – Проснётся и захочет есть – я в первом вагоне, рядом с машинистом…
Она закрыла дверь и удалилась. Рон переполошился.
– Он и вправду спит? – шёпотом сказал он. – Уж не помер ли?
– Нет. Нет. Он дышит, – заверила Гермиона, беря протянутое Гарри пирожное.
С попутчиком, конечно, не очень повезло, но была в этом и польза. После полудня зарядил дождь, за окном проплывали расплывчатые очертания холмов, и ребят стало клонить ко сну. В коридоре послышались шаги, у двери шаги смолкли, и сон как рукой сняло. В дверях появилась троица заклятых врагов – Драко Малфой, Винсент Крэбб и Грегори Гойл.
Драко Малфой и Гарри враждуют с самой первой поездки в Хогвартс. Лицо у Малфоя бледное, заострённое и с вечной ухмылочкой. Учится он в Слизерине. Гарри и Драко в своих командах ловцы. Мощные, мускулистые Крэбб и Гойл – что-то вроде малфоевской свиты. Крэбб повыше, со стрижкой под горшок и очень толстой шеей. У Гойла жёсткие, короткие волосы и длинные, как у гориллы, руки.
– Кого я вижу, – по обыкновению лениво протянул Малфой, шире открыв дверь. – Малявка и Лис!
Крэбб и Гойл дружно заржали.
– Слышал, твой отец в кои-то веки разжился кучей золота, – начал Малфой. – А что, твоя мамочка, случаем, на радостях не померла?
Рон вскочил, уронив на пол корзину Живоглота. Профессор Люпин всхрапнул.
– А это кто такой? – попятился Драко.
– Новый учитель. – Гарри тоже вскочил: вдруг будет нужна помощь. – Что ты сказал, Малфой?
Бесцветные глазки Малфоя сощурились. Драться перед носом учителя? Нашли дурака.
– Идём, – бросил он свите. И раздосадованные враги убрались восвояси.
Гарри с Роном вернулись на место. Рон в бешенстве сжимал кулаки.
– Я больше не намерен терпеть Малфоя! Ещё слово о моей семье, и его поганая башка…
Рон сделал в воздухе яростный выпад.
– Рон, пожалуйста, тише, – прошептала Гермиона, кинув взор на профессора Люпина.
Но профессор спал как ни в чём не бывало.
Дождь усилился, а «Хогвартс-Экспресс» мчал всё дальше на север. Окна закрыл густой туман. Стемнело. По всему вагону и над багажными полками загорелись лампы. Стучат колёса, по окнам барабанит дождь, завывает ветер, а профессору Люпину всё нипочём – спит себе и спит.
– Скоро должны приехать. – Рон пытался что-то разглядеть в тёмном окне.
Не успел он закрыть рта, как поезд замедлил ход.
– Прекрасно! – Рон вновь подал голос и, осторожно обойдя профессора, стал вглядываться в темноту за стеклом. – Умираю с голоду. Скорее бы за праздничный стол.
Гермиона посмотрела на часы.
– Но нам ещё далеко ехать, – заметила она.
– А чего же мы останавливаемся?
Поезд ехал всё медленнее. Шум двигателя утих, зато ветер и дождь за окном как будто усилились.
Гарри, находившийся ближе всех к двери, выглянул в коридор. Из других купе тоже высовывались любопытные.
Поезд дёрнулся и остановился. Судя по звукам в вагоне, с полок посыпались вещи. Неожиданно погасли все лампы, и поезд погрузился в кромешную тьму.
– В чём дело? – раздался позади голос Рона.
– Ой! – вскрикнула Гермиона. – Рон, это моя нога!
Гарри добрался до своего сиденья.
– Может, авария?
– Не знаю…
Что-то зашуршало, и Гарри увидел на фоне окна смутный силуэт Рона, протиравшего запотевшее стекло.
– Там что-то движется, – сказал Рон. – По-моему, к нам спешат люди.
Дверь открылась, и кто-то стал Гарри на ногу.
– Простите! Вы не знаете, что случилось?
– Привет, Невилл! – Гарри протянул в темноте руку и схватил его за мантию.
– Гарри? Это ты? Что случилось?!
– Понятия не имею! Иди к нам, садись.
Раздалось сердитое шипение – Невилл сел на Живоглота.
– Пойду схожу к машинисту, узнаю, что произошло, – послышался голос Гермионы.
Гарри дал ей пройти. Дверь опять скользнула, звук столкновения, и два голоса вскрикнули:
– Кто это?
– А это кто?
– Джинни?
– Гермиона?
– Что ты делаешь?
– Ищу Рона.
– Иди, садись.
– Не сюда! – предупредил Гарри. – Здесь я.
– Ой! – крикнул Невилл.
– Тихо! – вдруг раздался хрипловатый голос. Профессор Люпин наконец проснулся. Гарри услышал шорох в углу. Все замолчали.
Слабый треск – и в купе забрезжил свет. В ладонях профессора Люпина подрагивал огонь, освещая усталое, серое лицо. Глаза его, однако, были ясны и настороженны.
– Оставайтесь на месте. – Голос был всё ещё сиплый после сна. Он медленно встал, держа перед собой пригоршню огня, и пошёл к двери, но та, опередив его, медленно открылась.
Дрожащее пламя в руках Люпина осветило упиравшуюся в потолок фигуру, закутанную в плащ. Лицо пришельца было полностью скрыто капюшоном.
Глаза Гарри метнулись вниз, к горлу подступила тошнота. Из-под плаща высунулась рука: лоснящаяся, сероватая, вся в слизи и струпьях, как у долго находившегося в воде утопленника.
Рука торчала наружу долю секунды: существо как будто почуяло взгляд Гарри и поспешно спрятало её в складке чёрной материи.
То, что было под капюшоном, протяжно, с хрипом не то взвыло, не то вздохнуло, словно хотело засосать не только воздух, но вообще всё вокруг.
Присутствующих обдало стужей. У Гарри перехватило дыхание. Мороз пробирался под кожу, в грудь, в самое сердце.
Глаза Гарри закатились. Он ничего не видел. Погрузился в холод. В уши хлынул поток воды. Его тащило вниз, вой усиливался.
Откуда-то издалека донёсся жуткий, пронзительный вопль мольбы. Гарри хотел помочь, всё равно кому, попытался шевельнуть руками, но не смог. Его окутал густой белый туман…
– Гарри! Гарри! Ты в порядке?
Кто-то шлёпал его по лицу.
– Что… что?
Гарри открыл глаза. Светят фонари, подрагивает пол. «Хогвартс-Экспресс» снова в пути, и горит свет. А он что, упал с сиденья? Рон с Гермионой склонились над ним, стоят на коленях, позади Невилл и профессор Люпин. Гарри хотел поправить очки, и его затошнило, на лбу выступил холодный пот.
Рон и Гермиона уложили его на сиденье.
– Ну, как ты? – забеспокоился Рон.
– Ничего. – Гарри бросил взгляд на дверь. Существо в капюшоне исчезло. – Что это было? Где тот… ну который выл?
– Никто не выл. – Рон недоумевающе покачал головой.
Гарри осмотрел освещённое купе. Бледные-бледные Джинни и Невилл таращили на него глаза.
– Но я слышал вой.
Что-то громко треснуло, и все вздрогнули. Профессор Люпин разломал на части большую плитку шоколада.
– Держи, – протянул он Гарри самый большой кусок. – Съешь и станет полегче.
Гарри взял, но есть не хотелось.
– Вы не знаете, кто это был? – спросил он Люпина.
– Дементор. – Люпин раздавал шоколад всем остальным. – Один из дементоров Азкабана.
Все смотрели на него, не веря ушам. Профессор Люпин скомкал пустую обёртку и сунул в карман.
– Ешь, – повторил он. – Увидишь, станет легче. Простите, я ненадолго уйду, мне надо кое-что сказать машинисту.
Люпин скрылся в коридоре.
– Гарри, ты и вправду в порядке? – Гермиона тревожно смотрела на друга.
– Я так и не понял, что произошло. – Гарри вытер пот со лба.
– Ну, понимаешь, этот дементор стоял здесь и осматривался (я так подумала, лица-то я его не видела), и ты, ты…
– Наверное, это был обморок. – Рон никак не мог успокоиться. – Ты вдруг обмер, упал и забился…
– А профессор Люпин подошёл к дементору, вынул палочку, – продолжила Гермиона, – и сказал: «Никто из нас не прячет Сириуса Блэка под мантией. Уходи». Но великан не шелохнулся. Тогда Люпин что-то пробормотал, и из палочки на дементора посыпались серебряные искры, тот развернулся и тотчас исчез.
– Ужас какой! – пропищал Невилл не своим голосом. – Когда это вошло сюда, почувствовали холод?
– Мне показалось, он явился с того света. – Рона передёрнуло. – Такой страх, как будто никакой радости никогда в жизни больше не будет.
Съёжившаяся в углу Джинни выглядела немногим лучше Гарри. Она вдруг громко всхлипнула, Гермиона нагнулась к девочке и обняла её.
– Но вы же не попадали с сидений, – неловко пробормотал Гарри.
– Нет, – подтвердил Рон и опять беспокойно глянул на него.
Джинни колотила дрожь…
Гарри ничего не понимал. Гриппом он не болеет, а такая слабость, и зуб на зуб не попадает… Этого дементора все видели – и ничего, а он упал в обморок! Стыд-то какой!
Вернулся профессор Люпин. Остановился рядом с Гарри и ласково улыбнулся.
– Съешь, пожалуйста, шоколад, он неядовитый.
Гарри откусил кусочек. Удивительно, но по жилам заструилось тепло.
– Через десять минут будем в Хогвартсе, – произнёс учитель. – Ну что, Гарри, полегче стало?
– Да. – Гарри недоумевал: откуда профессор знает его имя?
О происшедшем больше не вспоминали. Поезд прибыл на станцию Хогсмид. Высаживались долго и шумно. Совы ухали, коты мяукали. Любимая жаба Невилла громко квакала под его шляпой. Крошечная платформа после дождя обледенела.
– Первокурсники, сюда! – громыхнул знакомый голос.
Гарри, Рон и Гермиона обернулись и увидели высоченную фигуру Хагрида. Лесничий собирал первокурсников, чтобы переправить, согласно традиции, через озеро.
– Здорово, неразлучная троица! – Хагрид возвышался над головами.
Друзья рванули к нему, но их тут же оттеснила толпа. Гарри, Рону и Гермионе предстояло, как и всем остальным, ехать до замка в карете. На грязной, в колдобинах, дороге их было не менее сотни – и никаких лошадей. Хотя, говорят, в замке есть лошади – невидимки. Когда друзья забрались внутрь и захлопнули дверцу, карета и правда покатила сама, качаясь и трясясь на ухабах.
В карете попахивало навозом и соломой. После шоколада Гарри чувствовал себя лучше, но слабость ещё не отпустила. Рон и Гермиона сели по краям и всю дорогу украдкой поглядывали на него, опасаясь повторения припадка.
Карета подкатила к великолепным чугунным воротам, слева и справа высились каменные колонны, увенчанные крылатыми кабанами, рядом стояли два дементора, с ног до головы укутанные мантиями. Гарри ощутил подступающий озноб, откинулся на пухлую спинку сиденья и, пока ворота не остались позади, не открывал глаз. Карета покатилась по длинному извилистому подъезду к замку. Гермиона высунулась в окошко и любовалась множеством приближающихся башен и башенок. Покачнувшись, карета остановилась, и Рон с Гермионой вылезли. Гарри сошёл следом.
– Ты хлопнулся в обморок, Поттер? Долгопупс не врёт? Ты и впрямь хлопнулся? – протянул ему в ухо довольный голос.
Малфой оттолкнул локтем Гермиону и загородил Гарри дорогу к каменным ступеням, ведущим в замок. Его распирало от ликования, бесцветные глазки злобно поблёскивали.
– Уйди, Малфой, – процедил Рон.
– А ты, Уизли? – крикнул Малфой. – Небось тоже испугался старины дементора?
– Что тут за шум? – мягко спросил профессор Люпин, выходя из подъехавшей кареты.
Малфой свысока глянул на профессора Люпина, приметил его латаную мантию, ветхий чемодан и сказал с еле заметной усмешкой:
– Никакого шума… э-э… профессор, – и, подмигнув Крэббу с Гойлом, двинулся впереди них по ступеням.
Гермиона толкнула Рона в спину, и друзья вместе со всеми вошли через высокие дубовые двери в огромный холл, освещённый факелами. Из холла наверх вела роскошная мраморная лестница.
Двери в Большой зал были гостеприимно распахнуты. Поток учеников понёс к ним Гарри, но он успел только увидеть волшебный, затянутый сегодня чёрными тучами потолок.
– Поттер! Грэйнджер! Подойдите ко мне! – раздался чей-то голос.
Гарри и Гермиона удивлённо обернулись. Профессор МакГонагалл, преподаватель трансфигурации и декан Гриффиндора, требовательно глядела на них поверх голов. Вид у неё был, как всегда, суровый. Волосы собраны в тугой пучок, сквозь квадратные очки в упор смотрят острые, живые глаза. Полный тяжёлых предчувствий, Гарри локтями прокладывал в толпе дорогу. Как-то так получалось, что при виде профессора МакГонагалл он всегда чувствовал себя виноватым.
– Не волнуйтесь. Я просто хочу поговорить с вами у себя в кабинете, – сказала она. – А вы, Уизли, идите в зал.
Рон посмотрел всем троим вслед и поспешил к праздничному столу. Профессор повела друзей через холл по мраморной лестнице к коридору, ведущему к ней в кабинет. Это была маленькая комната с большим, ярко пылающим камином. Профессор пригласила гостей сесть у камина, сама расположилась за письменным столом.
– Профессор Люпин послал с совой сообщение, – начала она, – что вы, Поттер, потеряли сознание в поезде.
Гарри не успел ответить, в дверь кто-то постучался, и в кабинет ворвалась мадам Помфри, врач из больничного крыла.
Гарри покраснел. Упасть в обморок само по себе плохо, а тут ещё все с тобой нянчатся, как будто бог весть что случилось.
– Со мной всё в порядке.
– А-а, это ты! – Мадам Помфри не обратила внимания на его слова. Наклонившись, она внимательно посмотрела на него. – Тебе опять угрожала опасность?
– Это был дементор, Поппи, – пояснила МакГонагалл.
Они, нахмурившись, переглянулись.
– Выставили дементоров вокруг школы, – недовольно закудахтала мадам Помфри, откинув Гарри волосы и коснувшись лба. – Одним обмороком дело не кончится. Да он весь мокрый! Такая страсть, а проку от них чуть. Да если ещё учесть, какое действие они оказывают на людей хрупкого здоровья…
– У меня здоровье не хрупкое! – вспыхнул Гарри.
– Конечно нет, – рассеянно произнесла мадам Помфри, щупая у него пульс.
– Что вы сейчас ему рекомендуете? – Голос профессора МакГонагалл был твёрд. – Постельный режим? Может быть, вечером отправить в больничный отсек?
– Я здоров! – подскочил Гарри. Можно представить, что скажет Малфой, попади он в больницу!
– Ладно, тогда хотя бы пусть поест шоколада, – молвила мадам Помфри, проверяя его глаза.
– Я уже поел. Мне дал профессор Люпин. Он всех нас угостил ещё в поезде.
– Правда? – обрадовалась мадам Помфри. – Ну наконец-то появился преподаватель защиты от тёмных искусств, который знает своё дело.
– Поттер, вы уверены, что хорошо себя чувствуете? – строго спросила профессор МакГонагалл.
– Уверен.
– Отлично. А теперь, будьте так любезны, подождите нас в коридоре. Мне надо сказать несколько слов мисс Грэйнджер о её расписании, после чего все вместе пойдём на праздник.
Гарри и мадам Помфри вышли в коридор, и та, что-то бурча себе под нос, удалилась в больничный отсек. Вскоре появилась сияющая Гермиона в сопровождении МакГонагалл, и все трое отправились в Большой зал.
Их встретило целое море чёрных остроконечных шляп; тысячи свечей парили в воздухе, бросая свет на лица учеников за длинными столами. Профессор Флитвик, крошечный волшебник с целой шапкой седых волос на голове, выносил из Большого зала старую Шляпу и трёхногую табуретку.
– Распределение уже кончилось, – заметила Гермиона.
Новых учеников в Хогвартсе распределяла по факультетам Волшебная шляпа. Её надевали на голову очередному новичку, и она выкрикивала название факультета, по её мнению, наиболее для него подходящего (Гриффиндор, Когтевран, Пуффендуй и Слизерин). Профессор МакГонагалл поспешила к своему месту за преподавательским столом. Гарри и Гермиона – в противоположную сторону к гриффиндорскому. Они шли тихо, стараясь не привлекать к себе внимание. И всё-таки многие провожали Гарри любопытным взглядом, а некоторые даже показывали на него пальцем. Неужели история с обмороком так быстро разнеслась по Хогвартсу?
Сели рядом с Роном, занявшим для них места.
– Зачем вас вызывали? – спросил он Гарри. Гарри зашептал ему, но тут на ноги поднялся директор школы.
Хотя профессор Дамблдор был очень стар, энергия била в нём ключом. У него были серебряные волосы до плеч и такая же борода, очки-половинки и необычайно длинный крючковатый нос. О нём часто говорили, что он самый великий волшебник, но Гарри особенно его уважал не за это. Дамблдор у всех вызывал доверие. И, увидев, какими сияющими глазами он смотрит на учеников, Гарри впервые, после того как столкнулся в купе с дементором, ощутил настоящее спокойствие.
– Приветствую всех! – сказал директор школы. – Приветствую и поздравляю с началом нового учебного года в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс»! Мне надо многое вам сказать. Начнём с самого важного и серьёзного, чтобы уж больше к этому не возвращаться. Это не самое приятное известие, но зато нас сегодня ждёт отменное пиршество. – Дамблдор кашлянул и продолжал: – Как вам уже хорошо известно, в нашу школу прислали на время несколько стражей Азкабана – дементоров, которые находятся здесь по поручению Министерства магии. Сегодня вечером они производили обыск в «Хогвартс-Экспрессе».
Дамблдор секунду-другую молчал. А Гарри вспомнились слова мистера Уизли, что Дамблдор не очень-то рад такой охране.
– Они будут стоять у всех выходов с территории школы, – продолжал директор. – И пока они здесь, – запомните хорошенько! – никто не должен даже пытаться покинуть Хогвартс без разрешения. Дементоров не проведёшь ни переодеванием, ни какими-либо ещё фокусами, не помогут даже мантии-невидимки. – Последние слова он произнёс как бы между прочим, а Гарри с Роном переглянулись. – Дементоров тщетно умолять, тщетно просить прощения. Поэтому я вас очень прошу, всех и каждого, не давайте им повода причинить вам вред. Я уже говорил со старостами факультетов и двумя нашими новыми старостами школы, они будут следить, чтобы никто никогда не затевал с дементорами опасной игры.
Перси, сидевший недалеко от Гарри, снова выпятил грудь и горделиво огляделся. Дамблдор опять замолчал, окинул внимательным взглядом сидящих – никто не шелохнулся, не произнёс ни слова.
– Закончу на более приятной ноте, – продолжил он. – Счастлив представить двух наших новых преподавателей. Во-первых, профессор Люпин, который любезно согласился занять должность преподавателя защиты от тёмных искусств.
Послышались редкие хлопки, известие было принято без особого энтузиазма. Горячо хлопали только те, кто ехал сегодня в одном купе с профессором Люпином, включая Гарри. Профессор выглядел особенно жалко среди преподавателей, одетых в свои лучшие мантии.
– Посмотри на Снегга, – шепнул на ухо Гарри Рон.
Профессор Снегг, специалист по зельеварению, смотрел через весь стол на профессора Люпина. Все знали, что Снегг давно мечтал о должности, которую занял Люпин, но даже Гарри, ненавидевший Снегга, был поражён тем, как исказилось его худое, землистого цвета лицо. В нём читались не зависть или гнев, оно выражало сильнейшее отвращение. Гарри хорошо знал это его выражение. Оно появлялось в лице Снегга всякий раз, как он смотрел на Гарри.
– Что касается второго назначения, – заговорил Дамблдор после того, как стихли жидкие аплодисменты, – должен, к сожалению, напомнить, что профессор Кеттлберн, наш специалист по уходу за магическими существами, в конце прошлого семестра подал прошение об отставке, чтобы провести больше времени с оставшимися у него руками и ногами. Так вот, с большим удовольствием сообщаю вам, что его должность согласился принять сам Рубеус Хагрид. Он будет совмещать работу лесничего с преподаванием.
Гарри, Рон и Гермиона не поверили своим ушам. И тут же присоединились к буре аплодисментов, которые были особенно сильны за столом гриффиндорцев. Гарри подался вперёд, чтобы лучше видеть Хагрида. Лесничий был красный как свёкла, глядел, опустив глаза, на свои огромные ручищи, а в его чёрной всклокоченной бороде играла широкая довольная улыбка.
– Как же это мы не догадались! – ударил кулаком по столу Рон. – Кто ещё мог рекомендовать нам эту кусачую книгу?
Гарри, Рон и Гермиона последние кончили хлопать. Дамблдор заговорил опять, и друзья увидели, что Хагрид вытирает глаза скатертью.
– Ну вот, кажется, и всё, – заключил Дамблдор. – Во всяком случае, самое главное. А теперь будем праздновать!
Золотые тарелки и кубки наполнились едой и питьём. Гарри почувствовал, что умирает от голода, и положил себе на тарелку всё, до чего мог дотянуться.
Пир был хоть куда! Зал наполнился смехом, разговорами, звоном ножей и вилок. Но Гарри и его друзья не могли дождаться, когда праздник кончится, – так им хотелось поговорить с Хагридом. Они знали, как много означает для него должность преподавателя. Ведь у него даже не было диплома волшебника. На третьем курсе его безвинно исключили из школы за преступление, которое он не совершал. Гарри и Рон с Гермионой в прошлом году вернули ему доброе имя.
Наконец последние куски тыквенного пирога исчезли с золотых блюд и Дамблдор намекнул всем, что пора идти спать. Друзья сейчас же бросились к Хагриду.
– Хагрид, поздравляем! – воскликнула Гермиона, когда они очутились у преподавательского стола.
– Привет, привет всем троим, – ответил Хагрид, вытирая салфеткой с лица пот. – Не верится! Великий человек Дамблдор… Пришёл ко мне в хижину… сразу, как профессор Кеттлберн сказал, что больше не может… Я так об этом мечтал всю жизнь…
Чувства переполнили его, и он спрятал лицо в салфетку. Подошла профессор МакГонагалл и погнала всех спать.
Гарри, Рон и Гермиона вместе со всеми гриффиндорцами, сытые сверх меры и усталые, поднялись по мраморной лестнице, свернули в один коридор, другой, поднялись по сотне ступенек и очутились наконец у своей башни. Полная Дама в розовом платье спросила у них пароль.
– Входите, входите, – раздался из-за спин голос Перси. – Новый пароль – «Фортуна Майор»!
– Опять я не запомню, – чуть не плакал Невилл Долгопупс. Он вечно забывал пароли.
Вошли в гостиную, девочки пошли в свои спальни по одной лестнице, мальчики – по другой. Гарри поднимался по винтовой лестнице с одним чувством: какое счастье, что он опять здесь. Вошли в такую знакомую круглую спальню, вот и пять кроватей под пологами на четырёх столбиках. Гарри подошёл к своей. Наконец-то он дома.
|
Скачать 1.28 Mb.