эрмитаж. Эрмитаж. Добрый день, уважаемая аудитория!
 Скачать 45.5 Kb.
|
|
Добрый день, уважаемая аудитория! Мы – учащиеся 6А класса представляем макетную работу «Непокоренный Ленинград» Есть в истории России немало памятных дат. Есть те, о которых мы помним и которые чтим. Есть те, о которых забыли в силу их кажущейся малозначимости. Но есть те, забывать о которых – преступление. Преступление перед миллионами сограждан, отдавших свои жизни за наше безоблачное будущее. 27 января в Российской Федерации отмечается День воинской славы России - День снятия блокады города Ленинграда. 27 января 1944 года, Ленинград был полностью освобожден от фашисткой блокады. 872 дня и ночи, советский город непрерывно терзали бомбардировками и артиллерийскими обстрелами, морили голодом и проверяли на прочность непрекращающимися атаками. Но Ленинград выстоял. Остался непокоренным. Непобежденным. 18 января 2018 года отмечалось 75-летие прорыва блокады Ленинграда. Этому событию и посвящена наша работа. Эрмитаж — крупнейшая музейная хранилищница Европы. В годы блокады Ленинграда сотрудники Эрмитажа делали все возможное, чтобы уберечь его собрания. О блокаде рассказывают те, кто вынес на своих плечах тяготы военного времени. Те, кто спасал музей, оставаясь в Ленинграде. Те, кто хранил сокровища из коллекций Государственного Эрмитажа в Свердловске, куда уже в июле двумя эшелонами было эвакуировано 1 миллион 118 тысяч экспонатов. Всего же, согласно инвентарным книгам, к 1941 году в выставочных залах и запасниках Эрмитажа насчитывалось миллион шестьсот тысяч единиц. Каждый из этих экспонатов был аккуратно упакован и сохранён, а после снятия блокады возвращён на своё место. Из воспоминаний директора Государственного Эрмитажа военных лет, академика Иосифа Абгаровича Орбели: «22 июня 1941 года все работники Эрмитажа были вызваны в музей. Научные сотрудники Эрмитажа, работники его охраны, технические служащие — все принимали участие в упаковке, затрачивая на еду и отдых не более часа в сутки. А со второго дня к нам пришли на помощь сотни людей, которые любили Эрмитаж… К еде и отдыху этих людей приходилось принуждать приказом. Им Эрмитаж был дороже своих сил и здоровья» Из воспоминаний Советского археолога, востоковеда, доктора исторических наук, профессора, с 1964 по 1990 гг. - директора Государственного Эрмитажа, будучи молодым сотрудником в годы войны – свидетеля тех событий Бориса Борисовича Пиотровского: «Все советские граждане вступили в 1941 год с тревогой. В Эрмитаже, в крепких подвалах строились надежные бомбоубежища; для эвакуации ценностей музея были подготовлены ящики, каждый из них имел свой номер, список предметов, которые должны быть в нем помещены, упаковочный материал, а в ящиках, предназначенных для картин, были подготовлены гнезда по размеру подрамников, что значительно облегчало упаковку». Из воспоминаний Милицы Эдвиновны Матье, специалиста в области искусства и истории Древнего Египта. «Все, что могло понадобиться для эвакуации, было заготовлено задолго до войны. Помню, у меня в кабинете чуть ли не два года стояли в углу несколько длинных струганных палок. Я сама не верила, что придет время, когда мы накатаем на эти палки ткани коптского Египта, отправляя их на Урал». Из воспоминаний русской советской художницы, живописца, члена Ленинградской организации Союза художников Евгении Васильевны Байковой: «Работаем с утра до позднего вечера. Ноги гудят. Снимаем картины со стен… Обычного чувства трепета перед шедеврами нет, хотя некоторые заворачиваем нарочито медленно. Скорее, скорее все это убрать! Внизу скульпторы что-то упаковывают в ящики. По залам всюду директор Орбели. С каждым днем бригада художников редеет. Пустой Эрмитаж похож на дом, из которого вынесли покойника». Из воспоминаний Бориса Борисовича Пиотровского: В Эрмитаже было очень много работы. Надо было укрыть оставшиеся музейные ценности в надежные места, приспособить все залы и помещения к военной обстановке. На стекла многочисленных окон наклеивали полоски бумаги крест-накрест, для того чтобы при ударе взрывной волны стекла не рассыпались мелкими осколками. Надо было для противопожарной обороны в залы нанести горы песка и поставить ванны с водой для тушения зажигательных бомб. Самой объемной работой была подготовка бомбоубежищ в подвалах, которые надо было приспособить для жилья, изготовить и расставить койки, заложить кирпичом окна, подготовить канализацию. Когда в сентябре начались систематические налеты немецкой авиации, то в бомбоубежищах Эрмитажа и Зимнего дворца жило две тысячи человек: оставшиеся сотрудники музея с семьями, ученые, музейные работники, деятели культуры и другие, также с семьями…» Из воспоминаний научного сотрудника Государственного Эрмитажа Павла Губчевского: "Это было весной, где-то в конце апреля сорок второго года. В данном случае это были курсы младших лейтенантов. Курсанты помогли нам вытащить великолепную ценную мебель, которая оказалась под водой... А потом я взял этих ребят из Сибири и повел по Эрмитажу, по пустым рамам. Это была самая удивительная экскурсия в моей жизни. И пустые рамы, оказывается, впечатляют. Сила воображения, острота памяти, внутреннего зрения возрастали, возмещая пустоту. Они искупали отсутствие картин словами, жестами, интонацией, всеми средствами своей фантазии, языка, знаний. Сосредоточенно, пристально люди разглядывали пространство, заключенное в раму... …Можно представить себе, как это было — промороженные за зиму стены Эрмитажа, которые покрылись инеем сверху донизу, шаги, гулко разносившиеся по пустым залам… Прямоугольники рам — золотых, дубовых, то маленьких, то огромных, то гладких, то с вычурной резьбой, украшенных орнаментом, рамы, которых раньше не замечали и которые теперь стали самостоятельными: одни — претендуя заполнить собой пустоту, другие — подчеркивая пустоту, которую они обнимали. Эти рамы — от Пуссена, Рембрандта, Кранаха, от голландцев, французов, итальянцев — были для Губчевского обозначением существующих картин. Он неотделимо видел внутри рам полотна во всех подробностях, оттенках света, красок — фигуры, лица, складки одежды, отдельные мазки... " «Опустевшие залы величественны и огромны, их стены в кристаллах измороси. Никогда они еще не казались мне такими великолепными. Прежде внимание обычно приковывали к себе живопись, скульптура или прикладное искусство, и малозаметным оставалось искусство создавших дворцы замечательных архитекторов и декораторов. Сейчас же здесь осталось только их изумительное искусство" ...Считается, что словом нельзя передать живопись. Оно так, однако в той блокадной жизни слово воссоздавало картины, возвращало их, заставляло играть всеми красками, причем с такой яркостью, с такой изобразительной силою, что они навсегда врезались в память. Никогда после Павлу Филипповичу Губчевскому не удавалось проводить экскурсии, где люди столько бы увидели и почувствовали..." А в это время на подступах к Ленинграду…. 12 января 1943 года, советские войска начали деблокирующую операцию под Ленинградом (операция «Искра»). К началу 1943 года войска Ленинградского фронта и Балтийский флот были изолированы от остальных сил Красной Армии. Попытки деблокады Ленинграда в 1942 году не принесли успеха. Наиболее короткий путь между Ленинградским и Волховским фронтами — между южным побережьем Ладожского озера и поселком Мга (так называемый шлиссельбургско-синявинский выступ, 12-16 км), по-прежнему занимали части немецкой армии. Ударной группировке ЛФ предстояло форсировать Неву по льду, прорвать оборону на участке Московская Дубровка, Шлиссельбург, разгромить окопавшегося здесь противника, соединиться с войсками ВФ и восстановить связь Ленинграда с Большой землей. Особенностью операции было то, что на подготовку выделили почти месяц. Весь декабрь войска ударной армии напряженно готовились к предстоящей операции. Наиболее трудоемкой работой стала подготовка исходных районов для ударных группировок фронтов. Требовалось увеличить число траншей и ходов сообщения, укрытий для личного состава, отрыть и оборудовать огневые позиции для артиллерии, минометов, танков, устроить склады боеприпасов. Все работы выполнялись только вручную, в темное время суток, без нарушения обычного режима поведения войск, занимавших оборону, с соблюдением мер маскировки. Особое внимание уделялось обучению войск, командиров и штабов. Под руководством командующих были проведены сборы командного состава и командно-штабные игры. Для каждой дивизии в тылу была подобрана местность, схожая с той, где предстояло прорывать оборону. Здесь были оборудованы учебные поля и городки по типу опорных пунктов противника, на которых подразделения и части учились штурмовать укрепленные позиции, вести наступательный бой, боевые стрельбы. На участках Невы отрабатывали способы преодоления поврежденных участков льда, штурма обрывистого, обледеневшего, укрепленного дзотами берега. После мощной артиллерийской подготовки ударные группировки Ленинградского, а так же встречного Волховского фронтов, 67-я и 2-я ударная армии, пошли в наступление. Немецкая оборона потерпела поражение. Связь Ленинграда с Большой землей была восстановлена. Эрмитаж распахнул свои двери для посетителей 8 ноября 1944 года, когда открылась "Временная выставка памятников искусства и культуры, остававшихся в Ленинграде во время блокады". А ровно через год, 8 ноября 1945 года Эрмитаж полностью открылся для публики. Подвиг Ленинграда был отмечен еще до окончания войны. Приказом верховного главнокомандующего от 1 мая 1945 года Ленинград был назван городом-героем за героизм и мужество, проявленные жителями города во время блокады. Мы преклоняем колени перед каждым жителем Ленинграда. Перед теми, кто пережил эту страшную блокаду, и перед теми, кто пережить ее не смог. Перед женщинами, детьми, мужчинами и стариками, перед павшими на передовой. Мы преклоняем колени перед всеми, кому довелось пережить ужасы той страшной, бесчеловечной, войны. Мы помним об их подвиге. Помним, и не позволим забыть ни своим детям, ни своим внукам. А пока мы помним, мы сделаем все, чтобы не допустить подобного впредь! Спасибо за внимание! |