Том 1. Восток в древности. Э. Л. Эрман Художественный редактор
 Скачать 6.64 Mb.
|
|
266 Археологические материалы с Хасанлу удостоверяют, что по крайней мере часть упоминаемых текстами IX в. до х.э. сильных городов и крепостей в районах к югу от Урмии были настоящими городами-крепостями. Судя по сведениям IX в. до х.э. о других областях — их крепостях, богатых дворцах, храмах и т.п., — небольшими образованиями государственного типа были Аллабрия, Манна, Эллипи, Гильзан (западнее Урмии) и др. Более подробные данные VIII в. до х.э. показывают, что укрепленные города и крепости существовали тогда в различных районах Западного Ирана — ив более крупных центрах (Хархар, Кишессу и др, ив мелких владениях, в том числе на западной окраине Мидии. Относящиеся к Ирану материалы ассирийских текстов IX в. до х.э. и урартских первой половины VIII в. до х.э., в том числе встречающиеся цифровые данные о полоне и добыче, указывают на значительную численность населения отдельных округи владений с центральной крепостью и на большие материальные ресурсы таких мелких владений и тем самым ряда областей Ирана в целом. Часто сообщается об огромном количестве крупного и мелкого скота, захваченного или полученного как дань в тех или иных странах. Так, урарты в середине VIII в. до х.э. водном из походов до страны Баруата (по-ассирийски Бит-Баруа, между Парсуа, Бит-Хамбаном и Эллипи) угнали 12 300 голов крупного рогатого скота, 32 100 — мелкого и 2500 лошадей, а также около 40 000 пленных, из них 6000 уцелевших мужчин-воинов и 25 000 женщин, — все они, по анналам, были захвачены после взятия трех крепостей и 23 окружающих их поселений. Главным видом дани с ряда областей, около оз. Урмия, в Мидии и др, были лошади — упряжные и верховые. Наряду с отдельными районами Армянского нагорья Западный Иран был тогда основной областью коневодства в Передней Азии, и жители некоторых его областей славились особым умением разводить и готовить лошадей для конницы. Данные IX в. до х.э., например о дани вином, и более обстоятельные сведения VIII в. до х.э. указывают на интенсивное развитие земледелия, садоводства и виноградарства в ряде районов Северо-Западного Ирана. Уже тексты IX в. до х.э. свидетельствуют о существовании центральных поселений, или городов, с развитым земледелием в окрестностях. А на Хасанлу, одном из таких центров, найдены многочисленные земледельческие орудия, остатки злаков, включая шестирядный ячмень и несколько сортов пшеницы, помещения с объемными сосудами для вина и т.д.; и сам тип застройки крепости и внешнего города за стеной характеризуют Хасанлу как важный оседлый земледельческо-скотоводческий центр. В большом количестве ассирийцы получали из иранских областей металлы (бронзу, медь, золото, серебро и др) — обычно в виде готовых изделий, часто особо искусно сделанных и дорогостоящих (что иногда отражено ив очень кратких версиях анналов, иную ремесленную продукцию, например льняные и шерстяные ткани (об этом сообщается лишь в подробных отчетах, а также ценные минералы. После похода 744 г. Тиглатпала-сар III наложил на страны между Парсуа и Мидией регулярную дань в 9 тонн лазурита и 15 тонн изделий из бронзы. Один из интереснейших иранских археологических комплексов — «лу-ристанские бронзы. Это происходящие в основном из хищнических раскопок многочисленные изделия своеобразного, иногда вычурного, роскошного стиля, характеризующегося особой выразительностью, смесью реализма и фантастики в изображении людей или божеств, животных, сверхъестественных существ. Такс большим разнообразием приемов металлургического и ювелирного производства изготовлялись ритуальные и бытовые предметы, вооружение, художественно выполненные удила с псалиями и т.д. «Луристанские бронзы ранее датировали от III тысячелетия до середины I тысячелетия до х.э., различна и их этническая атрибуция. Лишь недавно в результате научных исследований могильников Луристана установлено, что, хотя металлургия в Луристане достигла большого совершенства уже в III тысячелетии до х.э., своеобразный комплекс собственно «луристанских бронз относится к концу II — первым векам I тысячелетия до х.э., а преимущественно к VIII—VII вв. до х.э. «Луристанские бронзы обычно считали оставленными кочевниками, а Луристан того времени — населенным главным образом номадами. Но это мнение основано прежде всего на аналогии с положением в Луристане в более поздние эпохи (до новейшего времени, а не на характере самих этих изделий, отнюдь не указывающих на кочевой быт. А недавние археологические разведки и раскопки мест поселений показали, что в конце II — первых веках I тысячелетия до х.э. в Луристане существовали многочисленные оседлые поселения. Из стран и владений Западного Ирана начала I тысячелетия до х.э. многие были уже образованиями государственного типа. Часть их можно определять как города-государства, состоящие из сельскохозяйственной округи с главным центром. В возникавших с того времени более значительных объединениях основную роль играли не племенные, а территориальные связи или усиление отдельных правителей за счет соседей). Возникновению крупных политических единиц во многом, очевидно, препятствовала большая этническая и языковая пестрота, характерная тогда для Ирана в целом и ряда его отдельных областей. Можно конкретно говорить не менее чем о 6—8 различных языковых группах, представленных тогда в Западном Иране на самом же деле их было, очевидно, еще больше. На территории Курдистана и у Урмии еще обитали потомки лулу-беев (известных в горных районах на северо-западе Ирана и соседних областей в последних веках III — начале I тысячелетия до х.э.), еще сохранились этнические группы, происходившие от кутиев (тоже упоминаемых с III тысячелетия до х.э.), а кое-где также хурритоязычное население (к нему нередко причисляют и маннеев, нов основном относящийся к ним ономастический материал, видимо, не может быть объяснен из хуррито-урартских языков. В отдельных районах Иранского Азербайджана бытовали языки, вероятно, родственные восточнокавказским (нахско-дагестан-ским). На западе Луристана ассирийцы сталкивались с касситами; кассит-ский языковой элемент отмечен также на северо- западных окраинах Ирана (в Аллабрии и др) ив областях близ дороги из Вавилонии в Мидию — он засвидетельствован там вместе с вавилонским эти районы были объектом колонизации из Вавилонии в касситский период, и группы населения, вавилонские по языку и культуре, сохранялись тут ив вв. до х.э., а некоторые местные города были центрами культа вавилонских божеств. У северных границ Луристана имелись группы населения, видимо отдаленно родственные по языку эламитам. Кроме этих древних этнических и языковых групп Передней Азии с конца II тысячелетия до х.э. в Западном Иране распространялось ираноязычное население но и оно еще не занимало в Иране вначале тысячелетия сплошных обширных территорий, и районы его расселения чередовались с областями, где преобладали старые автохтонные группы. АССИРИЙСКИЕ И УРАРТСКИЕ ЗАВОЕВАНИЯ В ИРАНЕ В районы на западных окраинах Ирана ассирийцы совершали походы еще во II тысячелетии до х.э., но сведения о них крайне ограниченны. Более подробные сведения появляются при Ашшурнасирапале II (883— 859), когда ассирийцы воевали в 881—880гг. в Замуа с целью более прочно подчинить эту страну притом же царе, перейдя Диялу, они вошли в столкновение с Эллипи. Позже они все глубже проникали на территорию Ирана и ходили туда походами до нового ослабления Ассирии впервой половине VIII в. За исключением собственно Замуа, ставшей ассирийской провинцией в IX в, ассирийцы тогда не стремились присоединить области далее к востоку. Их главная цель там состояла в захвате добычи и пленных, а в странах, изъявивших покорность, — в получении дани. В оказывавших сопротивление областях они разрушали крепости, сжигали поселения, учиняли массовые зверские расправы над жителями. Несмотря на эту умышленную политику устрашения, население многих стран пыталось отстоять свою независимость, но неравная борьба один на один против армии могучей державы, обладавшей передовой военной техникой и специальным осадным снаряжением, кончалась, как правило, победой ассирийцев. И при их приближении население часто покидало свои крепости и скрывалось в горах. При Салманасаре III (859—824) ассирийцы предприняли серию восточных походов в 859 (еще недалеко от границ Ассирии, 855 (против Иды во Внутренней Замуа»), 843 (когда в первый раз упоминаются Манна, Ал-лабрия, Парсуа), 834 (судя подошедшим текстам, впервые до Мидии, в 828 и 827 гг. В последующие десятилетия они еще часто ходили на восток — до Мидии (ок. 820 г, шесть раз с 809 по 788 г. ив г) и до Манны — в 807 и 806 гг. Позже с Манной они уже не воевали, иона стала их союзником в борьбе с Урарту. Постепенное усиление Манны и некоторых других странна западе Ирана было во многом обусловлено противодействием чужеземной агрессии. С конца IX в. Ассирия терпит неудачи в борьбе с Урарту на территориях от Сирии до Северо- Западного Ирана, где начинается эпоха урартского преобладания. Между 825—790/785 гг. урарты завоевали области к западу от Урмии (в том числе Гильзан) и к югу от озера (включая район Иды— Хасанлу), а в низовьях Джагату у границ Манны возвели крепость (Таш-тепе у Миандоаба). До середины VIII в. урартские цари, согласно их надписям, много раз совершали походы на Манну, захватывали там богатую добычу, скот, большой полон, отторгали некоторые маннейские районы, нов целом, вопреки распространенному мнению, Манна никогда не была подчинена урартами. На это указывает сама многократность повторяющихся походов на Манну, а при их описании в урартских текстах ни разу не говорится об изъявлении Манной покорности или выплате ею дани. Более того, после этих войн Маннейское царство значительно окрепло и выросло территориально (см. ниже). Основные центры Манны лежали восточнее, в стороне от обычных урартских и ассирийских маршрутов между районами у Диялы и местностями к югу и западу от Урмии. Захватив южную часть Приурмийского района, урарты ходили оттуда походами на Парсуа и далее к югу до областей у современного Керманшаха. Помимо ослабления позиций Ассирии на ее восточном фланге целью этих походов были грабеж, злхват пленных и добычи (что мало чем отличалось от действий ассирийцев в IX в. до х.э.). Нов приурмийских областях уже сначала проникновения туда урарты стремились закрепиться прочнее, и их большая часть к середине VIII в. до х.э. была включена в состав Урарту. Вскоре была захвачена также страна Пулуади на северо-востоке Иранского Азербайджана. В 714 г. после тяжелого поражения Урарту местности у юго-восточных берегов Урмии были присоединены к Манне (или возвращены ей. Многие области были, однако, в основном удержаны урартами, а их царь Ар-гишти II (ок. 714—685) даже распространил власть Урарту между Урмией и Каспием, о чем известно по его надписям близ Сераба (у дороги Теб-риз—Ардебиль); Руса II (ок. 685/680—645) возвел ряд крепостей севернее Урмии, но, видимо, около середины VII в. до х.э. они были разрушены неизвестным врагом. В подробном описании ассирийского похода 714 г. урартские владения к северо-востоку, северо-западу и западу от Урмии характеризуются как исключительно богатые области с процветающим сельским хозяйством. В многочисленных крепостях хранились огромные запасы зерна и душистого вина, которое ассирийские воины пили точно речную воду. Значительные земельные площади были орошены. Хотя само искусственное орошение на северо-западе Ирана и Армянском нагорье применялось и ранее, большие ирригационные работы могли осуществляться лишь в условиях централизации с использованием обширных материальных и людских ресурсов. Особенно интересны сведения о г. Улху (видимо, близ совр. Меренда): большой канал с плотинами подводил воду к городу и урартскому царскому дворцу арыками орошалась цветущая округа с тенистыми платанами, обширными садами, нивами, прекрасными пастбищами для коней имелись также подземные сооружения типа кяризов (ассирийцы разрывали их и показывали солнцу»). Владения Урарту подразделялись на административные единицы, частично соответствовавшие старым местным странам. В урартских крепостях находились урартская знать и администрация, гарнизон, обслуживающий их персонал, ремесленники и т.д. Часть прилегающих земель считалась царской и обрабатывалась рабами или зависимыми, включая посаженных на землю пленников из других стран в свою очередь, часть местных жителей при завоевании обычно выводилась из страны. Оставшееся местное население, видимо, сохраняло какие-то формы прежней социальной организации, несло повинности — строительную и др, платило подати (в ряде областей восточнее Урмии — лошадьми). С середины VIII в. начинается новый этап экспансии Ассирии и во многом меняются методы эксплуатации ею покоренных земель. Эти перемены сопровождали проведенные, возможно, не без влияния урартского образца административные реформы Тиглатпаласара III (745—727). Уже при нем Ассирия добилась больших успехов во внешней политике, нанесла тяжелые поражения урартам и их союзникам, намного расширила свои границы. На востоке были созданы две новые провинции на основе завоеванных в 744 г. Парсуа и Бит-Хамбана с некоторыми присоединенными к ним мелкими странами. В кампании 744 г. многие пленные мужчины-воины, как это делалось обычно, были казнены, но часть их была отпущена по домам, однако, чтобы они не могли более воевать, им отрубали пальцы. Жители новых наместничеств, как и иных провинций, должны были платить подати и нести повинности. Страны далее к востоку, также охваченные походом 744 г, были обложены тяжелой регулярной данью. Из завоеванных в 744 г. и позже восточных областей ассирийцы не раз выводили группы населения (например, в 738 г. в Сирию и Финикию) и переселяли на их место жителей других, в основном семитоязычных стран Передней Азии. В новых районах переселенцы обычно переходили на арамейский язык, становившийся разговорным языком Ассирийской державы. Так на северо-востоке Ирака ив соседних областях Ирана появилось население, говорившее на арамейском, а позже на его восточном диалекте — сирийском, или «ассирийском». При Тиглатпаласаре III ассирийцы еще дважды ходили на восток, укрепив свое влияние на более близких территориях и проникнув на этот рази в Мидию, где разграбили несколько стран и получили от других дань. После походов Саргона II (722—705) в Иран там сначала были созданы еще две провинции — Кишессу и Хархар, к которым были приписаны для уплаты дани области на западе Мидии, где затем были образованы провинции Кар-Кашши, Сапарда и собственно «Мадай» Мидия. В этих провинциях население еще имело значительную самостоятельность, сохранялись многие отдельные страны, их правители нередко боролись между собой или вступали в сговор против ассирийцев. Те иногда смещали неугодных правителей и назначали на их место других, но случалось итак, что ассирийского ставленника отказывались признать в его стране. Местные правители оставались, правда, ив некоторых других восточных провинциях (и даже в Замуа еще в VII в, нотам было больше ассирийских крепостей и пригнанного из других стран населения, не имевшего местных связей и целиком зависевшего от ассирийской администрации, так что власть ассирийцев в таких областях была прочнее, чем далее на востоке. При Асархаддоне (680—669) ассирийцы совершили поход до горы Бикни (очевидно, Демавенд) и страны Патуш'ары (иран. Патишхвар, северо-восточнее Демавенда) — самой дальней страны, достигнутой ими в Иране. Но данный походок г) были их последним значительным успехом на востоке. Вскоре ситуация там становится все более напряженной, а экспедиции по сбору дани иногда оканчивались нападением на ассирийские отряды. В этих условиях ассирийский царь попытался прочнее привязать к себе ряд правителей из областей от Замуа до Мидии ив г. заключил сними официальные договоры (частично сохранились их тексты, наиболее полно — договор с Раматейей из Ураказабарны в Мидии ассирийцы получали гарантии верности этих правителей, а те — покровительство Ассирии. Однако в том же или следующем году в восточных провинциях началось открытое восстание, приведшее к созданию независимой Мидии (см. ниже. Но ассирийцам все же удалось еще на несколько десятилетий удержать власть над другими провинциями в Иране, включая Кишессу и Хархар. 4. МАННЕЙСКОЕ ЦАРСТВО Пока продолжалась борьба ассирийцев и урартов в VIII в, Манна оставалась младшим партнером Ассирии. Из войн с Урарту Маннейское царство вышло значительно усилившимся и при царе Иранзу (до 737— 718/17) включало ряд стран, еще выступавших в конце IX — начале VIII в. как отдельные самостоятельные географические и политические 271 единицы. В некоторых из них сохранялись, однако, наследственные правители они иногда именовались великими наместниками Манны. Так назывались правители Андии, Миси, Уишдиша и Зикирту — значительных областей, которые сами подразделялись на округи с многими поселениями (так, в Зикирту их было около ста, включая 13 крепостей и столицу. Население Маннейского царства было этнически разнородным. Помимо самих маннеев и, видимо, еще некоторых старых местных этноязыковых групп в пределах царства обитало ираноязычное население, в том числе в Миси на юге, Уишдише на северо-западе и Зикирту — на северо-востоке от центров Манны. Тенденция к упрочению центральной власти встречала противодействие со стороны правителей зависимых областей и части самой маннейской знати. Эти круги и противники ассирийцев в еще уцелевших владениях между Манной и Ассирией (Аллабрия и др) поддерживались Русой I Урартским, а Саргон II с 719 г. не раз вмешивался вдела Манны, карая мятежников, восстававших против ее царей. Ожесточенная борьба завершилась в 714 г. решающей битвой у горы Уауш вероятно, Сехенд): Руса и его главный союзник Митатти Зикиртский были разбиты наголову, а войска Саргона, еще до битвы разорившие Зикирту, совершили глубокий рейд по территории Урарту. К Манне отошли некоторые урартские владения и бывшие маннейские районы у Урмии. События этих лет в конечном счете привели к укреплению власти царей Манны, а в зависимых областях местные правители были уничтожены или ослаблены. Хозяйство основных областей Маннейского царства, уровень развития земледелия с высокопродуктивными отраслями, садоводством и виноградарством, и скотоводства с большой ролью коневодства в отдельных районах был примерно таким же, как ив соседних областях Урарту. О специализированном ремесле приблизительно того же характера, что в других государствах на севере Передней Азии, говорят, в частности, предметы VIII— VII вв. из «Саккызского клада (вероятно, инвентаря богатого погребения, случайно раскрытого у сел. Зивие (в 42 км к востоку от Секкеза), а также находки на холме Зивие на месте крепости того же времени — очевидно, известной по ассирийским текстам VIII—VII вв. маннейской крепости Зибии. Характер экономики подразумевает соответствующие черты социального строя, в частности наличие значительных групп зависимых и рабов. Но как ив ряде других государств древнего Востока, в Манне большую роль играло рядовое свободное население. Вместе стем для маннейского общества уже были характерны глубокие социальные противоречия и далеко зашедшая дифференциация среди свободных. Существовал слой знати — родовой (с особым значением членов царского рода, военной и служилой (военачальники, правители наместничеств и крепостей и проч. При царе имелся совет из ближайшего окружения и родственников царя, вельможи старейшин знатных родов. Царская власть была наследственной, и старший сын царя при жизни отца назначался его преемником. В 713 г. в анналах Саргона II в последний раз упоминается о дани маннейского царя (причем ион получил ответные дары от Саргона, чем демонстрировались скорее союзнические, а не даннические отношения. К началу VII в. Манна уже не признавала главенства Ассирии и вскоре повела противнее наступательную войну. Между 680—677 гг. Асархаддону удалось временно отбить натиск «неусмиренных маннеев» и разбить их союзника скифа Ишпакая. Это наиболее раннее свидетельство о скифах в Передней Азии. Они вторгались туда с севера, через Кавказ, как несколько ранее и киммерийцы, упоминаемые с конца VIII в, когда они воевали с Урарту на его северных границах. Позже, в конце х годов, при описании событий в Иране ассирийские тексты упоминают и киммерийцев и скифов иногда полагают, что при этом под «киммерийцами» подразумеваются собственно скифы, но это маловероятно (тем более что те и другие называются вместе ив одном и том же тексте). В первые века I тысячелетия до х.э. в евразийских степях на базе развития скотоводческо- земледельческого и пастушеского хозяйства сформировалось кочевое скотоводство и распространились кочевые племена, в большинстве говорившие на языках иранской группы, ее восточной, или северной, ветви. Из них племена киммерийцев и скифов проникали ив Переднюю Азию (а часть вторгавшихся туда скифов позже вернулась — или не раз возвращалась — обратно в степи Европы. Обе группы племен были близки по бытовому и социальному облику, применяли неизвестные ранее в Передней Азии методы конно-стрелкового боя, скифские (или, каких называли в Месопотамии, киммерийские) стрелы и луки. Киммерийцы и скифы сыграли большую роль в истории Ближнего Востока конца VIII — начала VI в. до х.э., воевали или входили в союз с Урарту, Ассирией, Лидией и другими странами, а также друг с другом (видимо, именно скифы между серединой хи х годов положили конец преобладанию на севере Передней Азии киммерийцев, в конце VII или начале VI в. окончательно разбитых лидянами). Они совершали дальние грабительские походы по территории многих стран Передней Азии — вплоть до Эгейского побережья (киммерийцы) и границ Египта (скифы, но имели и более постоянные места обитания, где закреплялись прочнее, в том числе в Центральном Закавказье ив Северо-Восточной Малой Азии (часть ее и позже у некоторых восточных народов называлась по имени киммерийцев; а племена скифского происхождения сохранялись в обеих названных областях до ахеменидской эпохи либо даже позже в Малой Азии, очевидно, находилось и Скифское царство, известное по библейским данным начала VI в. до х.э.). Вместе стем их группы или отряды часто находились также в союзных странах известно о длительном пребывании скифов в Манне (а затем ив Мидии очевидно, проникали туда и киммерийцы. Во второй половине правления Асархадцона войска маннейского царя Ахшери вновь угрожали ассирийским пределами затем вместе с мидянами, «киммерийцами» и скифами воевали против Ассирии в ее восточных провинциях. В результате Манна захватила некоторые пограничные ассирийские округа и еще сохранявшиеся буферные владения (Аллабрию и др) и теперь граничила с Ассирией на всем протяжении от Мидии до Урарту (видимо, потеснив и его в районах к югу от Урмии). При Ашшурбанапале ассирийцам вначале х годов удалось взять частичный реванш их войска дошли до маннейской столицы Изирту, взять ее не смогли и, ограничившись полоном и добычей, повернули назад, но возвратили захваченные ранее маннеями ассирийские крепости. В Манне после поражения люди страны (судя по ассирийскому термину, рядовые свободные) восстали против царя Ахшери, убили его, выбросили его труп на улицу и волочили по ней тело его братьев, его семью, его род они побили оружием. Редкий для древнего Востока факт восстания народа против царя оценивается обычно как свидетельство активной роли масс свободных и остроты социальных противоречий в маннейском обществе. После этих событий царем стал уцелевший сын Ахшери Уалли, обратившийся за помощью к Ашшурбанапалу и вновь признавший верховенство Ассирии. Союз Манны и Ассирии упрочился еще более, видимо, после усиления Мидии и вовремя войн Ассирии с Мидией и Вавилонией. В 616 г. ассирийские и маннейские войска были разбиты вавилонянами у Каблина (на Евфрате, и Манна, очевидно, вскоре была подчинена мидянами. В последний раз она упоминается около 593 г. в библейской книге Иеремии как одна из стран, зависимых от Мидии, вместе с Урартским и Скифским царствами. Манна сыграла большую роль в развитии государственности на северо-западе Ирана и на территории Азербайджана, в истории культуры и искусства этих областей. По ассирийским текстам известно, что в Манне существовали письменность и профессиональные писцы. Находки у Зивие свидетельствуют о самобытности маннейского искусства и одновременно о его связях с искусством Ассирии, Урарту и ряда других странна севере Передней Азии ив Иране оно оказало сильное влияние на формирование искусства мидян и персов, а также искусства скифов евразийских степей. ЭЛАМ ВПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ I ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ до х.э. История Элама после его поражения в конце XII вот вавилонян известна плохо, особенно до середины VIII в, когда появляются регулярные сведения о нем в вавилонских и ассирийских источниках. Эламские тексты той эпохи дошли в очень небольшом числе и не вполне понятны. Мало исследованы и эламские археологические комплексы этого времени, хотя имеющиеся материалы все же показывают, что культура и ремесленное производство Элама стояли на высоком уровне и продолжали оказывать большое влияние на соседние области, в том числе Луристан. Элам оставался обширным, но почти всю эту эпоху рыхлым, слабоцентрализованным объединением. В VIII в. царская власть, однако, несколько усилилась, и Элам постепенно расширил сферу своего влияния. Его традиционной политикой стало противодействие Ассирии и ее стремлению утвердиться в слабеющей Вавилонии, где эламиты обычно поддерживали халдейские племена, жившие на юге Двуречья. Сходная расстановка сил наметилась уже в конце IX в. Около 815 г. ассирийцы водном из походов против Вавилонии взяли Дер (совр. Бадра, восточнее Багдада, у предгорий Загроса), откуда шел путь в Элам. При описании последовавших событий впервые упоминается лежавшая на эламских окраинах страна Парсамаш, или Парсу [м]аш (лучше известная по текстам VII в. Варианты названия этой страны и одноименной области (а затем ассирийской провинции) на северо-западе Ирана, как уже говорилось, являются иноязычными передачами иранского Парсава, соответствующего раннему этнониму персидских племен (позже Парса, откуда греческое и общеевропейское персы, Персия. Южная страна Парсава определенно получила имя от расселившихся на границах Элама племен, создавших позже Ахеменидское царство. Эламский царь Хумпанникаш (742—717) в 720 г. разбил ассирийцев у Дера, после чего в Вавилонии дог. правил халдейский царь, союзник эламитов. Усилились и позиции Элама в Загросе. От Шутрук- Наххунте II (717—699) дошли эламские надписи, свидетельствующие о его завоеваниях в районах до Диялы. Эллипи, тогда уже значительное царство на северных 274 границах Нуристана, бывшее несколько десятилетий союзником и данником Ассирии, с конца VIII встало выступать противнее, опираясь на помощь Элама. Между тем в Вавилонии Синаххериб одержал победу над эламо-хадцейской коалицией, а затем ассирийский флот разграбил побережье Элама. В свою очередь, эламиты вторглись в центр Вавилонии; объявленный до этого ее царем сын Синаххериба был захвачен ими и погиб в плену. Затем успех вновь склонился на сторону Ассирии. Но царь Элама Хумпаннимена (692—688) перешел в наступление, возглавив противников Ассирии в Вавилонии и иных своих союзников и вассалов — Эллипи, Аншан, персов и др. При Халуле (у совр. Самарры) на Тигре произошла одна из крупнейших битв той эпохи ни одному из противников не удалось одержать решительной победы. Но затем Хумпаннимену разбил параличи в Эламе началась смута. Вавилон, оставшийся один против Ассирии, был взят и разрушен Синаххерибом. Между тем в Эламе участились междоусобицы порой в стране было два или несколько правителей из эламского царского рода, а некоторые области вообще вышли из-под их прямой власти. Один из древних эламских центров, Аншан (на месте тепе Мальян, в Фарсе, в 46 км севернее Шираза), в VIII в. входивший в Эламское царство, ко времени битвы при Халуле уже выделился из него, хотя и оставался его вассалом, как и область персов. Они возглавлялись тогда, очевидно, Ахеменом, основателем знаменитой династии. Его сын Чишпиш (ок. 680/670—645) уже носил титул царя Аншана, распространив, таким образом, свою власть на долины в центре Фарса где на западе лежал город Аншан, а на востоке позже находились главные ахеменидские центры — Пасаргады и Персе-поль). Но персы еще считались зависимыми от Элама, и их помощи искали некоторые претенденты на его престол или правители его отдельных областей. Эламские царевичи теперь нередко обращались за помощью и к ассирийцам либо бежали к ним от соперников. Эламиты, однако, еще вмешивались вдела Двуречья, а в начавшейся в 652 г. борьбе Ашшурбанапала и его брата, правителя Вавилонии, поддерживали последнего. Войска Ашшурбанапала вторглись в Элам, который был разделен между находившимися в Ассирии эламскими принцами вскоре появились и новые уделы. Враждуя между собой, эламские правители не прекращали тем не менее борьбы с ассирийцами, и те в х годах несколько раз опустошали Элам, пока Сузы и центры ряда уделов не оказались совершенно разгромленными. Из Суз были вывезены статуи богов, что считалось символом полного поражения и утраты независимости. Но эламское государство все жене перестало окончательно существовать вероятно, сохранялись некоторые эламские княжества, теплилась жизнь ив Сузах, а когда основатель Нововавилонского царства халдей Набопаласар отложился от Ассирии (626 гон вернул эламских богов в Сузы, где, очевидно, уже был местный правитель, видимо принявший участие в разгроме старого врага Элама — Ассирии. Но позже царство, которое, и по библейским данным конца VII в, вновь существовало в Эламе, было завоевано самими вавилонянами в 596/95 г. Навуходоносор II взял Сузы, а многих эламитов, согласно своей обычной практике в отношении покоренных стран, выселил в другие области Нововавилонского царства. Об этих изгнанниках и сокрушении Эламского царства пророчествовал Иеремия в х годах, а в следующее десятилетие другой библейский пророк, Иезекииль, называл Элам среди окончательно погибших государств и народов. В дальнейшем Сузиана принадлежала, очевидно, одной из великих держав, как иногда полагают — мидийской, а затем сменившей ее персидской. Но если значительная часть бывших эламских территорий уже давно была захвачена персами, то Сузиана скорее всего входила в Нововавилон- ское царство и лишь после его завоевания Киром Великим в 539 г. была включена в державу Ахеменидов (хотя, по иному мнению, Кир присоединил ее еще вначале х годов. После покорения Киром Вавилонии выселенные туда эламиты вместе с идолами их богов были возвращены на родину, в Сузиану (как об этом сообщается в цилиндре Кира»). Старое местное население эламских областей было постепенно ассимилировано ираноязычными народностями, в основном персами, хотя есть данные, позволяющие полагать, что особый, отличный от персидского язык сохранялся участи населения Хузистана еще вначале средневековья. В ахеменидскую эпоху эламский язык был одним из трех (наряду с вавилонскими древнеперсидским, на которых составлялись официальные надписи Ахеменидов, а в самой Персиде долго был языком местной администрации и хозяйственной отчетности. Персы восприняли и многие другие достижения эламской цивилизации, искусства, материальной культуры. После разгрома Элама ассирийцами его бывшие вассалы и младшие союзники поспешили признать сюзеренитет Ассирии. Так около 640 г. поступили Ахеменид Кир I (сын Чишпиша и дед Кира II Великого, пославший в Ниневию дань и старшего сына как заложника. Но уже в х годах персы были подчинены Мидией и оставались под ее властью до их восстания против мидян при Кире II, основавшем Ахеменидскую державу (г. ПРОИСХОЖДЕНИЕ ИРАНСКИХ ПЛЕМЕНИ ИХ РАСПРОСТРАНЕНИЕ ПО ТЕРРИТОРИИ ИРАНА С мидийско-ахеменидской эпохи ираноязычное население уже преобладало в Иране. Само его название происходит от слова арии, как называли себя ираноязычные племена (мидяне, персы и др. в Иране, скифы и сарматы, древние народности Средней Азии и т.д.). Ариями назывались также племена, распространявшиеся во второй половине II тысячелетия до х.э. в Индии и именуемые в науке индоарийскими. Древнеиранские и индоарийские языки очень близки друг к другу, а говорившие на них племена, как показывают древнейшие памятники словесности индийцев (Риг-веда) и иранцев (Авеста, имели много общего в хозяйстве, быте, социальном строе, культуре, религии. Эти общие черты — наследие эпохи индоиранского, или арийского, племенного единства. Арийские языки составляют восточную ветвь индоевропейской языковой семьи. Сложение индоевропейской языковой общности проходило в умеренной, преимущественно лесной зоне |