африка. Геополитическая нестабильность Африки(зоны нестабильности в Африке)
 Скачать 11.67 Kb.
|
|
Геополитическая нестабильность Африки(зоны нестабильности в Африке)// Пестрый африканский континент лишь условно может быть назван единым геополитическим ареалом. Большинство геополитиков, за исключением С. Хантингтона, не признают существования единой африканской цивилизации, но и сам Хантингтон все время делает оговорку и перед категорией "африканская цивилизация" в скобках добавляет - "возможно". Дело в том, что север и восток африканского континента относятся к исламскому миру, Эфиопия исторически сама по себе составляла особую цивилизацию, а в Южную Африку переселенцы из Европы (преимущественно из Голландии, Франции, Англии) принесли европейскую культуру, распространив христианство. Таким образом, здесь постепенно формируется два крупных геополитических ареала: субсахарская Африка (ниже Сахары) с возможным центром в ЮАР, и Северо-Восточная Африка, тяготеющая к мусульманскому миру. Этот цивилизационный и геополитический раскол осложняется тем, что исламские группировки фундаменталистской ориентации в 1990-е гг. откровенно встали на путь экстремизма, объявив "священную войну" против светских государств региона - Алжира, Египта, Судана. // Однако конфликтогенность африканской геополитики отнюдь не исчерпывается обозначенным цивилизационным расколом - гораздо опаснее сложные межэтнические отношения на континенте. В Африке проживает около 50 наций и народностей, около 3 тыс. племен, общая численность населения континента приближается 1,5 млрд человек. При этом государственные границы до сих пор весьма условны и часто не имеют ничего общего с историческими ареалами проживания племен и народов. Непрерывные межэтнические войны и столкновения усиливают миграционные потоки. Весьма приблизительные данные ООН свидетельствуют о том, что общая численность беженцев на континенте в конце прошлого века (в связи с войнами в Судане, Руанде и Бурунди) составляла 7 млн человек. Региональные потоки рабочих-мигрантов направляются в основном в Нигерию, ЮАР, Габон и Кот-д' Ивуар (Берег Слоновой Кости). В политическом плане в современной Африке развиваются преимущественно авторитарные режимы, они господствуют в 38 из 45 государств Тропической Африки. Причины выбора авторитарного пути развития в основном состоят в племенной культуре (диктаторы - это в основном вожди племен), низком уровне экономической жизни, отсутствии элементов гражданского общества, значительных межэтнических противоречиях, обуздание которых требует "сильной руки".// Африка - самый конфликтогенный регион планеты Геополитики справедливо считают Африку наиболее конфликтогенным регионом планеты. Во второй половине прошлого века там произошло около 100 военных переворотов, более 50 войн, жертвами которых стали около 4 млн человек. При этом 18 войн можно отнести к числу гражданских, 11 попадают под определение геноцида и массового политического террора. До сегодняшнего дня 11 конфликтов считаются непогашенными и время от времени вспыхивают вновь. По данным Детского фонда ООП, на континенте самая высокая детская смертность в мире, и если учесть статистику детской смертности, то цифру в 4 млн погибших на нолях сражений необходимо удвоить.// ООН не может справиться с проблемой предотвращения и урегулирования военных конфликтов в Африке: сегодня их число не сокращается, а растет, военнослужащие ООН все чаще оказываются вовлеченными в боевые действия и попадают в заложники к вооруженным группировкам. Большая проблема состоит в том, что в Африке нет стержневых государств, имеющих серьезные региональные амбиции и обладающих необходимым влиянием, чтобы оказать давление на участников конфликтов. Неправительственные международные организации - Всемирный совет церквей и Всеафриканский совет церквей пытаются участвовать в мирном урегулировании. Посреднические усилия иногда предпринимают и новые региональные организации, такие как Комитет Восточно-Африканских стран в составе Кении, Уганды, Эфиопии, Эритреи. В исторической столице Танзании - Дар-эс-Саламе создан Африканский центр по урегулированию конфликтов, но конфессиональные и этнические стереотипы и убеждения, социально-этническая и религиозная психология служат неиссякаемыми источниками нестабильности на континенте. Борьба за ресурсы, власть или территорию неминуемо сопровождается кровавыми столкновениями, при этом традиционное сознание диктует непреклонные, предельно жестокие формы борьбы, поэтому достижение компромиссов и налаживание сотрудничества в этих условиях становятся край не проблематичными.// Известно, что демократические принципы сосуществования различных конфессий и этнических групп законодательно закреплены в конституциях многих африканских государств, однако на практике эти принципы игнорируются. В рамках религиозного и племенного сознания религиозная или этническая элита может обладать "особыми преимуществами", иметь "исторические заслуги", что позволяет ей укреплять групповую сплоченность, разжигать фанатизм, находить оправдание любым действиям, включая самые жестокие, по отношению к другим группам общества. Например, весьма драматична ситуация в Республике Либерия, богатой железной рудой, каучуком и алмазами. На протяжении нескольких последних десятилетий эта страна пережила государственный переворот, период военной диктатуры и две кровопролитные гражданские войны (1989-1996, 1999-2003). Помимо Либерии гражданские войны и конфликты сегодня продолжаются в целом ряде африканских государств: Конго (Заире), Сомали, Мозамбике, Руанде, Сьерра-Леоне. Эксперты считают, что в настоящее время в Африке представлена практические вся палитра угроз, с которыми сталкивается человечество на рубеже веков: межгосударственные и гражданские войны, межэтнические столкновения, голод, производство и вывоз наркотиков, эпидемии смертоносных болезней, включая СПИД (самый высокий уровень в мире), острые социально-демографические проблемы, неуправляемые потоки беженцев.// Такое необычайное переплетение всех наиболее острых проблем современности во многом связано с тем, что после окончания холодной войны здесь образовался вакуум силы, поскольку не только постсоветская Россия, но и США не стали расходовать средства на стабилизацию ситуации на континенте. В результате в течение 1990-х гг. ВВП на душу населения в странах Африки снизился на 25%, а в странах Тропической Африки - на 30%. При этом внутренние капиталовложения снизились на 75%, экспорт - на 30%, импорт - на 60%'. В результате сегодня около 50% населения Тропической Африки живет менее чем на 40 центов в день, что значительно ниже международного стандарта черты бедности в один доллар. Из 20 самых бедных стран мира 18 находятся сегодня в Африке, и с каждым годом они становятся все беднее. На грани национальной катастрофы оказались Эфиопия, Заир, Мозамбик, Либерия, Судан, Сомали. В конце прошлого века ВВП всех африканских стран южнее Сахары, где проживает 600 млн человек, был равен по своему объему ВВП одной только Бельгии с населением 10 млн человек. СЕВЕРНАЯ АФРИКА НА ПУТИ К НОВОЙ АРХИТЕКТУРЕ РЕГИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ На протяжении нескольких лет, прошедших с начала событий «арабской весны», коренным образом повлиявших на динамику социально-экономического и политического развития всех без исключения государств Ближнего Востока и Северной Африки (БВСА), в Северной Африке [1] происходило складывание новых и трансформация старых тенденций развития и угроз безопасности, с которыми сталкиваются и государства региона, и их соседи. Сохраняющийся низкий уровень доверия и политического взаимодействия между североафриканскими государствами продолжает оставаться главной преградой на пути преодоления экономических трудностей и выстраивания «здоровой» модели региональной торговли, ориентированной на создание благоприятного инвестиционного климата и прочной основы для последовательного экономического роста и международного сотрудничества в Северной Африке. Турбулентность социально-экономического развития, которая определяется сложной совокупностью внутренних и внешних факторов, в одинаковой степени представляет собой серьезный вызов для всех государств региона, хоть и находящихся на разных стадиях политического развития. Ввиду сохранения «стабильной неопределенности» в зонах неразрешенных военно-политических конфликтов (в Западной Сахаре, на севере Мали и Нигера, в Ливии и Судане) в регионе усиливается влияние теневого сектора экономики, охватывающего не только криминальную сферу торговли (контрабанду и распространение оружия, наркотиков, торговлю живым товаром), но и ранее остававшиеся легальными или полулегальными сектора экономики (в том числе добычу минеральных ресурсов, а также импорт продуктов питания).// Арабская Северная Африка и прилегающие к ней на юге территории региона Сахель [2] неизменно являются одним из эпицентров борьбы с международным терроризмом в лице Исламского Государства и в то же время многократно окрепшей организационно и финансово Аль-Каиды. Однако ключевым фактором региональной нестабильности и главной угрозой безопасности для государств и населения остаются неразрешенные вооруженные конфликты. На фоне ряда замороженных конфликтов (например, в Западной Сахаре) серьезную опасность как для самих государств региона, так и для их соседей и всего мирового сообщества представляют все еще далекие от урегулирования ситуации в Ливии, Египте (на Синайском полуострове) и Судане. Эти три зоны нестабильности продуцируют целый комплекс традиционных и нетрадиционных угроз безопасности, нивелировать которые силами лишь государств региона не представляется возможным. В частности, речь идет о целом комплексе вызовов гуманитарной и экологической безопасности, ставших результатом разрушения социальной и экономической инфраструктуры и повлекших колоссальный вред гражданскому населению не только в Ливии и Судане, но и на территории сопредельных государств (в Алжире, Тунисе, Египте). Недостаток продуктов питания, медикаментов и товаров первой необходимости в сочетании с нехваткой квалифицированных медицинских специалистов на местах и отсутствием эффективной государственной политики в сфере здравоохранения создают в зонах конфликтов условия эпидемиологической опасности. Ввиду сравнительной открытости границ и возросшей интенсивности миграционных потоков созданы условия для беспрепятственного распространения заболеваний как в Северной Африке, так и в прилегающих регионах. Миграционный поток усиливает давление на инфраструктуру и создает благоприятные условия для развития теневого сектора экономики на трансграничной основе в региональном и глобальном масштабе. Сочетание увеличения миграционного потока с тождеством политической культуры и законов военного времени в зонах вооруженного противостояния привело к возрождению архаических форм асимметричного и по своей сути дискриминационного взаимодействия между различными расовыми, этническими и конфессиональными группами. В то же время именно миграционная проблема привлекает к региону куда большее внимание международной общественности, чем любой другой вызов; и это может иметь конструктивное значение для интенсификации международных усилий по содействию поступательному развитию и преодолению вызовов экстенсивного роста на современном этапе. БУДУЩЕЕ АФРИКИ ЮЖНЕЕ САХАРЫ Страны к Югу от Сахары — АЮС, или Субсахарская Африка — достаточно глубоко вовлечены в бурный водоворот событий как на континенте, так и за его пределами. В первую очередь нужно отметить усиление экономической дифференциации между странами АЮС и социальной поляризации внутри них в силу неравномерности вовлечения этих государств в процессы глобализации. К тому же экономический рост нулевых годов в большинстве субсахарских стран не конвертировался в социальный прогресс, в улучшение качества человеческого капитала [2]. Более массовым стало осознание растущего неравенства по уровню доходов, доступу к жизненно важным ресурсам и плодам экономического роста не только по вертикали (верхи–низы), но и по горизонтали – между регионами, этносами, общинами, гендерными группами, представителями различных конфессий и т.п. На фоне массовой бедности это становится важнейшей причиной перманентной нестабильности на огромных пространствах Субсахарской Африки. С начала XXI столетия в полной мере выявилась тесная взаимосвязь политической турбулентности с углублением экологического кризиса. В Сахаро-Сахельском регионе с его исконно неблагоприятными природно-климатическими условиями при быстром росте населения, массовой бедности, нехватке продовольствия негативные последствия резкого изменения климата усиливают традиционную конкуренцию, не знающую государственных границ, за землю, воду и другие жизненно необходимые ресурсы. Рост конфликтности, в свою очередь, подрывает продовольственную безопасность, ведет к дальнейшему обнищанию населения, появлению сотен тысяч экологических беженцев и внутренне перемещенных лиц, массовой миграции населения и т.д. Активизация негосударственных акторов – вооруженных группировок различного политико-идеологического толка, тесно сросшихся с криминалитетом, бизнесом которых стали торговля наркотиками и оружием, захват заложников с целью получения выкупа, пиратство и т.п., – не просто усугубляет тяжесть гуманитарной ситуации и подрывает экономику сахельских стран, а угрожает самому существованию “хрупких” африканских государств. Демографический фактор приобретает глобальный характер. Наиболее острой в АЮС становится проблема молодежи. Почти 40% населения — люди в возрасте от 15 до 35 лет. Молодежь составляет более 50% безработных. Ежегодно рынок труда пополняется за счет молодежи на 10-12 млн человек, а в формальном секторе каждый год создаются всего 3 млн рабочих мест. Не находя возможностей для применения своих сил и энергии, большая часть молодых людей поддается настроениям безысходности и становится легкой добычей для экстремистов и в первую очередь для радикальных исламистских формирований и сетей организованной преступности. По мере распространения в Африке коронавируса COVID-19, вооруженные группировки экстремистской направленности активизируют свою деятельность. Их дестабилизирующее влияние сохраняется, а уровни людских потерь и материального ущерба остаются высокими. Вместе с тем следует учитывать, что Субсахарская Африка остается зоной глубоких контрастов, где все социально-экономические и политико-идеологические процессы носят многовекторный, разнонаправленный, разносодержательный и разноскоростной характер. |