Геополитика. Геополитика
 Скачать 45.78 Kb.
|
|
ЧАСТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ «САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ ТЕХНОЛОГИЙ УПРАВЛЕНИЯ И ЭКОНОМИКИ» Институт экономики, менеджмента и информационных технологий Кафедра менеджмента и государственного и муниципального управления ЭССЕ по дисциплине «Геополитика» Выполнил(а) студент(ка): 3 курса ЗЭМИб-Г01-20-1 Антонова Д. А. Руководитель: Э. В. Дмитриев Санкт-Петербург 2023 Оглавление Маккиндер Хэлфорд Джон. Теория «Хартленда»............................................3 Рудольф Челлини.................................................................................................4 Фридрих Ратцель.................................................................................................6 Альфред Т. Мэхэн...............................................................................................10 Карл Хаусхофер..................................................................................................11 Н. Спайкмен........................................................................................................13 Николай Яковлевич Данилевский....................................................................16 А. Г. Дугин..........................................................................................................19 Маккиндер Хэлфорд Джон. Теория «Хартленда» Сэр Хэлфорд Джон Маккиндер (1861 - 1947) - британский ученый и политический деятель. Он получил географическое образование и в 1887-1900гг. преподавал в Оксфордском университете. В 1900-1925 гг. Маккиндер - профессор географии Лондонского университета и директор Лондонской экономической школы. Сэр Хэлфорд Джон Маккиндер (англ. Halford John Mackinder; 15 февраля 1861 — 6 марта 1947) — выдающийся английский географ и геополитик, член Тайного совета, основатель теории «Хартленда». С 1887-го года преподавал географию в Оксфордском университете, пока не был назначен директором Лондонской школы экономики и политических наук. С 1910 по 1922 год он был членом палаты общин, а в промежутке (1919-1920) британским посланником в Южной России. Пришёл в геополитику в 1904 году. В том же году издан его главный труд «Географическая ось истории», в котором Маккиндер вводит понятие Хартленда. Часто именно публикация этого произведения рассматривается как начало геополитики как науки, хотя сам Маккиндер не использовал этот термин. Хартлендом (англ. Heartland — «сердцевинная земля») Маккиндер назвал центральную часть Евразии, вокруг которой расположены внутренняя дуга (Европа — Аравия — Индокитай) и периферийная дуга (Америка — Африка — Океания). Особенно стоит отметить, что к периферии Маккиндер отнес и Соединенные Штаты Америки. Маккиндер, в отличие от большинства своих соотечественников, придавал большее для геополитического положения государства значение земной массе, чем морскому могуществу. В 1919 году, сразу после окончания Первой мировой войны выходит второй его труд — «Демократические идеалы и реальность», где он сформулировал свою максиму следующим образом: «Кто контролирует Восточную Европу, тот командует Хартлендом; кто контролирует Хартленд, тот командует Мировым островом (то есть Евразией и Африкой); кто контролирует Мировой остров, тот командует миром». В 1943 году выходит последний, третий труд Маккиндера — «Земной шар и достижение мира», где кардинально пересматривается будущее мировое устройство после окончания Второй мировой войны. В своей работе Маккиндер вводит новую геополитическую ось — США, обосновывает идею геополитических блоков и предсказывает становление двуполярного мира, вращающегося вокруг двух противостоящих друг другу осей: Соединенных Штатов и Советского Союза (Хартленда). Поэтому Маккиндера принято считать основоположником теории Атлантизма. Рудольф Челлини Введение самого термина "геополитика" обычно приписывают шведскому исследователю и политику Р. Челлиниу (1846-1922), который изучал системы правления с целью найти способы создания сильного государства. В своей главной работе "Staten som Lifsform"(“Государство как форма жизни”) он попытался проанализировать анатомию власти и ее географическую основу. Челлини говорил о необходимости органичного сочетания пяти родственных элементов политики, понимаемых в самом широком смысле этого слова: экономической политики, демополитики, социополитики, кратополитики и геополитики. В то же время он охарактеризовал геополитику как "науку, рассматривающую государство как географический организм или явление в пространстве". Будучи германофилом и осознавая слабость скандинавских стран перед лицом потенциальной внешней угрозы, он предложил германо-нордический альянс во главе с Германской империей. Рудольф Челлини изучал системы управления с целью создания сильного государства. Он был членом шведского парламента. Основные его работы: "Великие державы" (1910), "Государство как форма жизни" (1916). Челлини дал следующее определение геополитике. "Это наука о государстве как географическом организме, воплощенном в пространстве". Помимо "геополитики", Челлини предложил еще четыре неологизма, которые, по его мнению, сформируют основные разделы политической науки. Экополитика ("изучение правительства как экономической силы"). Демополитика ("изучение динамических импульсов, передающихся от народа к государству"; аналог "антропогеографии" Ратцеля). Социополитика ("изучение социального аспекта государства"). кратополитика ("изучение форм правления и власти в связи с проблемами права и социально-экономическими факторами"). Но все эти дисциплины, которые Челлини развивал параллельно с геополитикой, не получили широкого признания, в то время как термин "геополитика" стал более широко использоваться в различных кругах. В трудах Челлини содержатся, по сути, все принципы геополитики. Как и Ратцель, он считал, что из всестороннего изучения отдельного государства можно вывести некоторые наиболее общие принципы и законы, которые подходят для всех государств и для всех времен. Одним из них является власть государства. Государства поднимаются, потому что они сильны. Челлини считает, что сила является более важным фактором в поддержании существования государства, чем закон, потому что сам закон может поддерживаться только силой. В насилии Челлини находит еще одно подтверждение своему главному тезису о том, что государство - это живой организм. Если право вносит в государство морально-рациональный элемент, то насилие придает ему естественный органический импульс. Утверждая, что государство является самоцелью, а не организацией, призванной улучшать благосостояние своих граждан, Челлини четко противопоставил свою точку зрения либеральным идеям, которые сводят роль государства к второстепенной роли службы, роли "пассивного полицейского". Геополитика предстает у Челлини как наука, которая исследует фундаментальные качества пространства по отношению к земле и почве и изучает пути формирования империй, происхождение стран и государственных территорий. Отец термина "геополитика" считал, что наиболее общие принципы и законы, соответствующие всем государствам во все времена, могут быть сформулированы на основе глубокого изучения отдельного государства. Руководящим принципом является сила государства. Если рассматривать идеологические взгляды Челлини, то их можно свести к нескольким тезисам: Государство - это органическое образование, организм, существование которого формируется историей. Государство - это геополитическое существование определенного народа в определенном пространстве; Экономика государства, как его экономическое управление, должна быть основана на автаркии. Преобладающий принцип в отношении самодостаточных экономик. Челлини формулирует закон автаркии - равновесия между крайностями. Его суть в том, что производство в государстве не должно быть ни чисто аграрным, ни чисто промышленным, в крайнем случае, нужны мирные отношения с другими государствами. Одной из причин контраста между Германией (с одной стороны) и Францией и Англией (с другой) была концепция Челлини о "молодых" и "старых" нациях. Он считал русских и немцев "молодыми нациями", а французов и англичан - "старыми нациями". По его мнению, "молодые немцы" должны выйти за пределы Центральной Европы и создать континентальное государство планетарного масштаба, вытеснив "старые нации". Фридрих Ратцель Фридриха Ратцеля (1844 1904) можно считать "отцом" геополитики, хотя сам он этого термина в своих трудах не использовал. Он писал о "политической географии". Его главный труд, увидевший свет в 1897 году так и называется "Politische Geographie". Ратцель окончил Политехнический университет в Карлсруе, где он слушал курсы геологии, палеоонтологии и зоологии. Завершил он свое образование в Хайдельберге, где стал учеником профессора Эрнста Гекеля (который первым употребил термин "экология"). Мировоззрение Ратцеля было основано на эволюционизме и дарвинизме и окрашено ярко выраженным интересом к биологии. Ратцель участвует в войне 1870 года, куда оправляется добровольцем и получает Железный Крест за храбрость. В политике он постепенно становится убежден ным националистом, а в 1890 году вступает в "Пангерманистскую лигу" Карла Петерса. Он много путешествует по Европе и Америке и добавляет к своим научным интересам исследования по этнологии. Он становится преподавателем географии в техническом институте Мюнхена, а в 1886 переходит на аналогичную кафедру в Лейпциге. В 1876 году Ратцель защищает диссертацию об "Эмиграции в Китае", а в 1882 в Штуттгарте выходит его фундаментальный труд "Антропогеография" ("Antropogeographie"), в котором он формулирует свои основные идеи: связь эволюции народов и демографии с географическими данными, влияние рельефа местности на культурное и политическое становление народов и т.д. Но самой основной его книгой была "Политическая география". Государства как живые организмы В этой работе Ратцель показывает, что почва является основополагающей, неизменной данностью, вокруг которой вращаются интересы народов. Движение истории предопределено почвой и территорией. Далее следует эволюционистский вывод о том, что "государство является живым организмом", но организмом "укорененным в почве". Государство складывается из территориального рельефа и масштаба и из их осмысления народом. Таким образом, в Государстве отражается объективная географическая данность и субъективное общенациональное осмысление этой данности, выраженное в политике. "Нормальным" Государством Ратцель считает такое, которое наиболее органично сочетает географические, демографические и этнокультурные параметры нации. Из такого "органицистского" подхода ясно видно, что пространственная экспансия государства понимается Ратцелем как естественный живой процесс, подобный росту живых организмов. "Органический" подход Ратцеля сказывается и в отношении к самому пространству (Raum). Это "пространство" переходит из количественной материальной категории в новое качество, становясь "жизненной сферой ", "жизненным пространством " (Lebensraum), некоей "геобиосредой ". Отсюда вытекают два других важных термина Ратцеля "пространственный смысл " (Raumsinn) и "жизненная энергия " (Lebensenergie). Эти термины близки друг к другу и обозначают некое особое качество, присущее географическим системам и предопределяющее их политическое оформление в истории народов и государств. Все эти тезисы являются основополагающими принципами геополитики, в той форме, в которой она разовьется несколько позднее у последователей Ратцеля. Более того, отношение к государству как к "живому пространственному, укорененному в почве организму " есть главная мысль и ось геополитической методики. Такой подход ориентирован на синтетическое исследование всего комплекса явлений, независимо от того, принадлежат ли они человеческой или нечеловеческой сфере. Пространство как конкретное выражение природы, окружающей среды, рассматривается как непрерывное жизненное тело этноса, это пространство населяющего. Структура материала сама диктует пропорции конечного произведения искусств. В этом смысле Ратцель является прямым наследником всей школы немецкой "органической" социологии, наиболее ярким представителем которой был Фердинанд Теннис. - Raum политическая организация почвы Какими Ратцель видел соотношения этноса и пространства видно из следующего фрагмента "Политической географии": "Государство складывается как организм, привязанный к определенной части поверхности земли, а его характеристики развиваются из характеристик народа и почвы. Наиболее важными характеристиками являются размеры, местоположение и границы. Далее следует типы почвы вместе с растительностью, ирригация и, наконец, соотношения с остальными конгломератами земной поверхности, и в первую очередь, с прилегающими морями и незаселенными землями, которые, на первый взгляд, не представляют особого политического интереса. Совокупность всех этих характеристик составляют страну (das Land). Но когда говорят о "нашей стране", к этому добавляется все то, что человек создал, и все связанные с землей воспоминания. Так изначально чисто географическое понятие превращается в духовную и эмоциональную связь жителей страны и их истории. Государство является организмом не только потому, что оно артикулирует жизнь народа на неподвижной почве, но потому что эта связь взаимоукрепляется, становясь чем-то единым, немыслимым без одного из двух составляющих. Необитаемые пространства, неспособное вскормить Государст во, это историческое поле под паром. Обитаемое пространство, напротив, способствует развитию государства, особенно, если это пространство окружено естественными границами. Если народ чувствует себя на своей территории естествен но, он постоянно будет воспроизводить одни и те же характеристики, которые, происходя из почвы, будут вписаны в него ." - Закон экспансии Отношение к государству как к живому организму предполагало отказ от концепции "нерушимости границ". Государство рождается, растет, умирает, подобно живому существу. Следовательно, его пространственное расширение и сжатие являются естественными процессами, связанными с его внутренним жизненным циклом. Ратцель в своей книге "О законах пространственного роста Государств" (1901) выделил семь законов экспансии : 1) Протяженность Государств увеличивается по мере развития их культуры; 2) Пространственный рост Государства сопровождается иными проявлениями его развития: в сферах идеологии, производства, коммерческой деятельности, мощного "притягательного излучения", прозелитизма. 3) Государство расширяется, поглощая и абсорбируя политические единицы меньшей значимости. 4) Граница это орган, расположенный на периферии Государства (понятого как организм). 5) Осуществляя свою пространственную экспансию, Государство стремится охватить важнейшие для его развития регионы: побережья, бассейны рек, долины и вообще все богатые территории. 6) Изначальный импульс экспансии приходит извне, так как Государство провоцируется на расширение государством (или территорией) с явно низшей цивилизацией. 7) Общая тенденция к ассимиляции или абсорбции более слабых наций подталкивает к еще большему увеличению территорий в движении, которое подпитывает само себя.(3) Неудивительно, что многие критики упрекали Ратцеля в том, что он написал "Катехизис для империалистов". При этом сам Ратцель отнюдь не стремился любыми путями оправдать немецкий империализм, хотя и не скрывал, что придерживался националистических убеждений. Для него было важно создать концептуальный инструмент для адекватного осознания истории государств и народов в их отношении с пространством. На практике же он стремился пробудить "Raumsinn" ("чувство пространства ") у вождей Германии, для которых чаще всего географические данные сухой академической науки представлялись чистой абстракцией. - Weltmacht и море На Ратцеля в значительной степени повлияло знакомство с Северной Америкой, которую он хорошо изучил и которой посвятил две книги: "Карты североамериканских городов и цивилизации" (1874) и "Соединенные Штаты Северной Америки" (1878 1880). Он заметил, что "чувство пространства" у американцев развито в высшей степени, так как они были поставлены перед задачей освоения "пустых" пространств, имея за плечами значительный"политико-географический " опыт европейской истории. Следовательно, американцы осмысленно осуществляли то, к чему Старый Свет приходил интуитивно и постепенно. Так у Ратцеля мы сталкиваемся с первыми формулировками другой важней геополитической концепции концепции "мировой державы " (Weltmacht). Ратцель заметил, что у больших стран в их развитии есть тенденция к максимальной географической экспансии, выходящей постепенно на планетарный уровень. Следовательно, рано или поздно географическое развитие должно подойти к своей континентальной фазе. Применяя этот принцип, выведенный из американского опыта политического и стратегического объединения континентальных пространств, к Германии, Ратцель предрекал ей судьбу континентальной державы. Предвосхитил он и другую важнейшую тему геополитики значение моря для развития цивилизации. В своей книге "Море, источник могущества народов" (1900) он указал на необходимость каждой мощной державы особенно развивать свои военно-морские силы, так как этого требует планетарный масштаб полноценной экспансии. То, что некоторые народы и государства (Англия, Испания, Голландия и т.д.) осуществляли спонтанно, сухопутные державы (Ратцель, естественно, имел в виду Германию) должны делать осмысленно: развитие флота является необходимым условием для приближения к статусу "мировой державы" (Weltmacht). Море и "мировая держава" у Ратцеля уже связаны, хотя лишь у позднейших геополитиков (Мэхэн, Макиндер, Хаусхофер, особенно Шмитт) эта тема приобретет законченность и центральность. Труды Ратцеля являются необходимой базой для всех геополитических исследований. В свернутом виде в его работах содержатся практически все основные тезисы, которые лягут в основу этой науки. На книгах Ратцеля основывали свои концепции швед Челлен и немец Хаусхофер. Его идеи учитывали француз Видаль де ля Блаш, англичанин Макиндер, американец Мэхэн и русские евразийцы (П.Савицкий, Л.Гумилев и т.д.). Надо заметить, что политические симпатии Ратцеля не случайны. Практически все геополитики были отмечены ярко выраженным национальным чувством, независимо от того, облекалось ли оно в демократические (англосаксонские геополитики Макиндер, Мэхэн) или "идеократические" (Хаусхофер, Шмитт, евразийцы) формы. Альфред Т. Мэхэн Американский адмирал Альфред Тайер Мэхэн (1840-1914) получил всемирную известность на рубеже XIX-XX вв. благодаря своей книге «Влияние морской силы на историю», опубликованной в 1890 г. В этом сочинении, повествующем о морских войнах Англии XVII-XVII вв., Мэхэн изложил основы своей теории «морской силы». Суть этой теории заключалась в следующем - любое государство, желающее достичь статуса великой державы, должно развивать свою «морскую силу». Важные условия морской мощи - географическое положение страны, ее природные ресурсы и климат, протяженность береговой линии, численность населения, национальный характер и государственный строй. Путешествие и перевозка товаров морскими судами всегда были легче и дешевле, чем сухопутным транспортом. Но морская торговля нуждается в защите военного флота. Географическое положение страны может не только благоприятствовать сосредоточению ее сил, но дать и другое стратегическое преимущество - центральную позицию и хорошую базу для враждебных операций против ее вероятных врагов. В своих рассуждениях Мэхэн основывается на специфике морей, на их коренном отличии от суши: «Море обладает особенностями большой дороги, вернее, огромного ничейного поля, где пересекаются множество дорог, идущих в разных направлениях. Некоторые из этих дорог проложены лучше, чем другие, и ими пользуются гораздо чаще. Эти дороги называются торговыми путями...» На основе этого положения Мэхэн выводит определение важнейшей цели, стоящей перед любой морской державой: контроль над опорными позициями (порты, базы...), благодаря которым флот может бороздить моря и океаны. Фундаментом теории Мэхэна стала идея маринизма, которая утверждала, что судьбы человечества решаются на просторах Мирового океана, а движущей силой прогресса является конкуренция между морскими (островной, приморской) и сухопутными (континентальными) силами. Он также предложил и концепцию своей теории, рассматривая морскую мощь в качестве важнейшего фактора, влияющего на установление мирового господства. Мэхэн утверждал, что - «сила на море решает судьбу истории», «кто владеет морем, владеет всем». Карл Хаусхофер (1869— 1946) Основные работы К. Хаусхофера – «Панидеи в геополитике» (1931), «Континентальный блок» (1940), «Геополитическая динамика меридианов и параллелей» (1943). В них обосновывается практическая геополитика (т.е. геостратегия) как реализация масштабных внешнеполитических концепций – панидей. Для базовых идей и фразеологии К. Хаусхофера характерны агрессивность и аморальность. Как Р. Челлен и Х. Маккиндер, он видел основную детерминанту исторической судьбы государств в их местоположении и территориальных характеристиках. Ключевыми выражениями его геополитических построений были «кровь и почва», «пространство и положение», «сила и пространство», «жизненное пространство». Согласно К. Хаусхоферу, главный смысл существования государства – в расширении жизненного пространства, которое обеспечивало бы экономическую независимость и защищенность от соседей. Он разделял приверженность основателей геополитики установкам социал-дарвинизма и считал важным способом территориального расширения великой державы поглощение ею мелких государств. Обосновывая концепцию территориальной экспансии, К. Хаусхофер перефразировал выражение Ф. Ницше «воля к власти» в понятие «воля к пространству», превратил выражение Ф. Ратцеля «чувство пространства» в «чувство границ». Само понятие «граница» подразделяется им на военные, государственные, расовые, лингвистические и культурные границы, становясь подвижным и размытым. К. Хаусхофер также ввел понятие «вероятная карта» и на протяжении 20 лет печатал такие карты, убеждая немцев в необходимости и справедливости изменения границ. К. Хаусхофер полагал, что периоду господства морских держав приходит конец и будущее принадлежит сухопутным державам. Вместе с тем он придавал важное значение и морской мощи как средству защиты и расширения границ. Идея комплексности государственной мощи нашла свое отражение в беспрецедентном для континентальной Германии наращивании военно-морского флота. Он рассматривал Центральную Европу в качестве главной опоры Германии, а Восток, особенно Россию, – как жизненное пространство, дарованное ей (Германии) судьбой. Согласно его концепции, упадок Великобритании и малых морских держав создал благоприятные условия для формирования «нового европейского порядка», в котором доминировала бы Германия. Пафос работ К. Хаусхофера состоял в формировании доводов и аргументов в пользу притязаний Германии на мировое господство. Участие К. Хаусхофера в формировании немецкой внешней политики способствовало созданию оси Берлин–Рим–Токио, вовлечению в сферу влияния Германии многих государств Центральной и Северной Европы, укреплению ее позиций в Латинской Америке, Африке и Азии. Геостратегическая деятельность К. Хаусхофера была направлена на создание единого блока против Великобритании, в которой он видел основного врага Германии. Россия, напротив, рассматривалась им как основной союзник Германии, что объяснялось не какой-то особой симпатией к ней, а отводившейся ей ролью связующего территориального звена между Европой и тихоокеанским побережьем. По замыслу К. Хаусхофера, доступ Германии к российским транснациональным коммуникациям ослабил бы ее зависимость от коммуникаций морских, контролируемых Великобританией, и облегчил бы создание евразийского блока, способного разбить Британскую империю. Такую геополитическую конфигурацию К. Хаусхофер называл «внутренней линией». Рассматривая движение к морю как проявление у нации «воли к пространству», К. Хаусхофер разделял точку зрения Х. Маккиндера о том, что такое движение должно быть не самоцелью, а способом освоения континента. В освоении главным образом береговой линии, а не континента К. Хаусхофер видел слабость морских держав, усугубляемую по мере развития континентальных коммуникаций. Поэтому для него выход Германии к океану представлялся возможным лишь совместно с Россией, путем создания евразийского блока Теория Римленда Н.Спайкмена Американец голландского происхождения Николас Джон Спикмен (1893—1943) — социолог, родился в Амстердаме, а с 1920 г. жил в США. С 1923 г. Спикмен — профессор международных отношений Йельского университета, организатор и первый директор Йельского института по изучению международных проблем. Спикмен выдвинул свои идеи в годы войны, а сформулировал геополитические цели США после победы союзников. Одним из первых, кто попытался не только теоретически реабилитировать престиж геополитики в США, но и подсказать представителям немецкой геополитической школы выход из кризиса, был именно Спикмен. Взгляды Спикмена изложены в книге “Стратегия Америки в мировой политике” (1942) и в изданной посмертно работе “География мира” (1944). Спикмен основывался на том, что Маккиндер якобы переоценил геополитическое значение хартленда. Эта переоценка затрагивала не только актуальное положение сил на карте мира — в частности, могущество СССР, — но и изначальную историческую схему. Спикмен, в отличие от Маккиндера, в качестве ключа к контролю над миром рассматривал не хартленд, а евразийский пояс прибрежных территорий, или “маргинальный полумесяц”, включающий морские страны Европы, Ближний и Средний Восток, Индию, Юго-Восточную Азию и Китай. По Спикмену, евразийская земная масса и северные побережья Африки и Австралии образуют три концентрические зоны; они функционируют в мировой политике в понятиях следующих геополитических реалий: 1) хартленд северного Евразийского континента; 2) окружающая его буферная зона и маргинальные моря; 3) удаленные от центра Африканский и Австралийский континенты. Внутренняя зона, вокруг которой группируется все остальное, — это центральное ядро евразийского хартленда. Вокруг этой сухопутной массы, начиная от Англии и кончая Японией, между северным континентом и двумя южными континентами, проходит Великий морской путь мира. Он начинается во внутренних и окраинных морях Западной Европы, в Балтийском и Северном морях, проходит через европейское Средиземноморье и Красное море, пересекает Индийский океан, проходит через азиатское Средиземноморье к прибрежным морям Дальнего Востока, Восточно-Китайскому и Японскому и заканчивается, наконец, в Охотском море. Между центром евразийской континентальной массы и этим морским путем лежит большая концентрическая буферная зона. Она включает Западную и Центральную Европу, плоскогорные страны Ближнего Востока, Турцию, Иран и Афганистан; затем Тибет, Китай, Восточную Сибирь и три полуострова — Аравийский, Индийский и Бирмано-Сиамский. Эту тянущуюся от западной окраины Евразийского континента до восточной его окраины полосу Спикмен назвал евразийским римлендом (rimland, от англ, rim — ободок, край). Таким образом, он геополитически разделил мир на две части: хартленд и римленд. Как незаурядный политический мыслитель, Спикмен хорошо понимал преимущества “маргинального полумесяца” для будущей глобальной стратегии Соединенных Штатов и нацеливал их на этот регион задолго до того, как зараженные вильсоновским наивно-примитивным политическим идеализмом американские государственные деятели стали это осознавать. Спикмен считал, что географическая история “внутреннего полумесяца”, береговых зон, осуществлялась сама по себе, а не под давлением “кочевников суши”, как считал Маккиндер. С его точки зрения, хартленд является лишь потенциальным пространством, получающим все культурные импульсы из береговых зон и не несущим в самом себе никакой самостоятельной геополитической миссии или исторического импульса. И римленд, а не хартленд является ключом к мировому господству. Геополитическую формулу Маккиндера — “Тот, кто контролирует Восточную Европу, доминирует над хартлендом; Тот, кто доминирует над хартлендом, доминирует над Мировым Островом; Тот, кто доминирует над Мировым Островом, доминирует над миром” — Спикмен предложил заменить своей — “Тот, кто доминирует над римлендом, доминирует над Евразией; Тот, кто доминирует над Евразией, держит судьбу мира в своих руках”. В принципе, Спикмен не сказал этим ничего нового. И для самого Маккиндера “береговая зона”, “внешний полумесяц” или римленд были ключевой стратегической позицией в контроле над континентом. Но Маккиндер понимал эту зону не как самостоятельное и самодостаточное геополитическое образование, а как пространство противостояния двух импульсов — “морского” и “сухопутного”. При этом он никогда не понимал контроль над хартлендом в смысле власти над Россией и прилегающими к ней континентальными массами. Восточная Европа есть промежуточное пространство между “географической осью истории” и римлендом, следовательно, именно в соотношении сил на периферии хартленда и находится ключ к проблеме мирового господства. Но Спикмен представил смещение акцентов в своей геополитической доктрине относительно взглядов Маккиндера как нечто радикально новое. Спикмен выделял три крупных центра мировой мощи: атлантическое побережье Северной Америки, европейское побережье и Дальний Восток Евразии. Он допускал также возможность четвертого центра в Индии. Из всех трех евразийских регионов Спикмен считал особо значимым для США европейское побережье, поскольку Америка возникла в качестве трансатлантической проекции европейской цивилизации. К тому же наиболее важные регионы США были, естественно, ориентированы в направлении Атлантики. Следует отметить, что при всех различиях в позициях большинство американских исследователей придерживались мнения, что после второй мировой войны США не остается ничего иного, кроме как вступить в тесный союз с Великобританией. Как считал тот же Спикмен, победа Германии и Японии привела бы к установлению их совместного контроля над тремя главными центрами силы в Европе. В таком случае Америка оказалась бы в весьма уязвимом положении, поскольку при всей своей мощи она не была бы в состоянии сопротивляться объединенной мощи остальных держав. Именно поэтому, утверждал Спикмен, США следует вступить в союз с Великобританией. Николай Яковлевич Данилевский (1822–1885) Н. Я. Данилевский был универсальным ученым. Он оставил труды, например, в естественных науках (книга “Дарвинизм”) и политической экономии (“О низком курсе наших денег”). Но наиважнейшее его сочинение – фундаментальная книга по геополитике под названием “Россия и Европа” (1869). Методологическим основанием книги является органическая теория: на ней базируется теория социальных общностей (наций) и формируется область знания, называемая ныне геополитикой. Данилевский вводит в науку категорию “культурно-исторические типы”. В труде Данилевского рассмотрены геополитические закономерности, объясняющие место России в Европе. Он предложил “морфологический принцип”, наделенный универсальностью, для построения всемирной истории. Господствующую, искусственную систему объяснения истории, он полагал заменить естественной. Первая система объяснения истории опиралась во многом на гегелевский спекулятивный панлогизм, европоцентризм, паневропеизм. Модель европейского развития принималась за универсальную, всеобщую. “Морфологический принцип”, по его мнению, позволяет рассматривать исторический процесс более объективно. Его можно представить как совокупность разнообразных, индивидуализированных форм жизни народов и национальных образований, существующих самобытно, причем определяются они внутренними факторами, детерминирующими исторический процесс. Таким образом, он идет от конкретных объектов, создает теорию множественности и разнокачественности человеческих культур. Отрицая идею общественного прогресса, ученый, по сути, критикует идею “общечеловеческих ценностей”, которую с подачи заокеанских советников продвигал в свое время М.С. Горбачев, да и сейчас ее отстаивают многие российские либералы, не понимая ее разрушительного для России, да и для европейских государств, содержания. Данилевский указывает на культурно-исторические типы, уже выразившие себя в истории: 1) египетский; 2) китайский; 3) ассирийско-вавилонско-финикийский, халдейский или древне-семитический; 4) индийский; 5) иранский; 6) еврейский; 7) греческий; 8) римский; 9) новосемитический или аравийский; 10) романо-германский или европейский. Учение о нациях, их сущности, происхождении, признаках и законах – это и есть теория о культурно-исторических типах Данилевского. Признаки, законы культурно-исторических типов по смыслу близки тем признакам нации, которые названы Сталиным через 40 лет после выхода в свет книги “Россия и Европа”, т.е. обнаруживается связь русской философско-социологической мысли XIX в. с русским марксизмом. Особенно ясно видна эта связь в трудах русского философа Н.А. Бердяева. Русская цивилизация существенно адаптировала, изменила западное понимание марксизма. Теория культурно-исторических типов Данилевского явно противостоит универсалистским европейским концепциям истории. Евроцентристский подход не давал объективного научного объяснения истории России, народов Востока. История огромного Евразийского региона превращалась усилиями ученых-европейцев в приложение к европейской истории. Предложенный Данилевским полицентризм типов культур давал возможность видеть не однолинейный, а многовариантный образец развития человечества. Данилевский в своей книге аргументированно защищал политические интересы не только русских, но и всех славян. Защита национальных интересов, полагал Н.Я. Данилевский, должна уважать права и достоинства людей иных национальностей, если они не претендуют на какую-то особую роль в отношениях с другими нациями. Данилевский не только отмечает своеобразие русской культуры, но и протестует против “европейничания”. Он предрекает бурное развитие русской философии, искусства, науки, индустриально-технический прогресс и глубоко убежден, что русская культура будет выше европейской по уровню достижений, но прежде всего – полнокровнее, гармоничнее благодаря особому народному “внутреннему сокровищу духа”. Противники России представляли его идеи как пример политической безнравственности, стремления ослабить межгосударственные отношения, поддерживать режим европейской нестабильности. Такую картину мы видим и сейчас, когда на патриотических лидеров, патриотически ориентированных ученых наклеивают ярлыки националистов, русских фашистов, красно-коричневых и т. п. Образование Славянского союза, полагал ученый, создаст России особое положение: она станет рядом с целой Европой. Тогда на повестку дня встает вопрос о мировом равновесии между Европой, Славянством и Америкой. А. Г. Дугин Александр Гельевич Дугин родился в Москве, в семье военнослужащего в 1962 г. После окончания университета работал редактором, главным редактором издательского центра «ЭОН» (1988-1991), альманаха «Милый Ангел» (1990), журнала «Элементы» (1991), автором и ведущим радиопрограмм FINIS MUNDI (1996-1997), «Геополитическое обозрение»(1997-1999) Антизападник, антилиберал, консерватор, правый националист, Дугин в 1990-е гг. неизменно находился в оппозиции правящему режиму. В последние годы избегает крайностей, позиционируется центристом и сторонником президента. С 1998 г. занимает должность советника председателя Государственной думы. А. Г. Дугин основал идейное течение неоевразийства, создав на его основе политическое движение, а затем и политическую партию «Евразия» (2002), которая в настоящее время не имеет большого политического веса и не входит в число думских партий. Большое значение А. Г. Дугин придает развитию неоевразийской теории. Он объясняет ее появление в 1980-х гг. кризисом коммунистической идеологии и советской политической системы, необходимостью дать альтернативу увлечению западными моделями социально-политического устройства общества. Таким образом, неоевразийство выросло и развивается на антизападнической, антиевропейской и антилиберальной парадигме. Оно является наследником и продолжателем традиций евразийства 1920-х гг., его главным социально-философским методом является цивилизационный подход. В своих исследованиях Дугин ссылается на представителей германской консервативной революции О. Шпенглера, В. Зомбарта, К. Шмитта, Э. Юнгера, Ф. Юнгера, Э. Никиша, европейского традиционализма Р. Генона, Ю. Эволу, Т. Буркхарта, Ф. Шуона, на современных «новых левых», критиков западного капитализма Ж.-П. Сартра, Г. Дебора, М. Фуко, Ж. Делеза и современных «новых правых», таких как А. де Бенуа, Р. Стойкерс и др. Все эти западные течения объединяет радикализм, причем критика западного общества с «левой», социальной к предыстории геополитической мысли. Он вернулся на позиции предтеч геополитики, таких как Геродот, Фукидид, Страбон, Монтескье, Руссо, а также современных консервативных геополитиков типа К. Шмитта, для которых противостояние Суши и Моря носит символический, традиционный и неизменный характер. Они не хотят видеть колоссальных изменений, вносимых научно-техническим прогрессом, изменений, касающихся в том числе взаимоотношений человека и природы. Делить мир на сушу и море, видеть двухмерную геополитическую картину мира, состоящую только из друзей и врагов, Запада и Востока, глобалистов и антиглобалистов, — это значит отрицать очевидные географические, физические, социологические, политологические истины. Творчество А.Г. Дугина - это целый набор идей, концепций, теорий: - метафизика геополитики; - геополитическая сущность возможной гражданской войны; - геополитическая стратегия современной России; - четвертая политическая теория. Идеократия по А.Д. Дугину мыслится как некая элита, разделяющих евразийскую идеологию и духовно сильных людей, которые будут править остальным народом, как они захотят (сам Дугин признается, что здесь он использовал идеи Ницше). Кроме того, если обратиться к традиционалистской философии А. Дугина, то здесь можно увидеть идею кастовости, т.е. социальной замкнутости отдельных классов общества с их жестким разделением обязанностей и выгод. Таким образом, социально-политическую верхушку Евразии могли составить некие «жрецы Евразии», которые возьмут на себя функцию отправления мистических обрядов и духовного воспитания всего народа. В свете этого становятся понятными слова Дугина о том, что «между демократией, понятой органически монархией или империей не существует никакого противоречий» |