Главная страница

Григорий Турский.История франков.Москва, 2009. Григорий Турский История франков


Скачать 6.86 Mb.
НазваниеГригорий Турский История франков
Дата19.05.2023
Размер6.86 Mb.
Формат файлаrtf
Имя файлаГригорий Турский.История франков.Москва, 2009.rtf
ТипБиография
#1144665
страница26 из 37
1   ...   22   23   24   25   26   27   28   29   ...   37

Книга VIII



1. О том, как король Гунтрамн прибыл в Орлеан

2. О том, как ему представили епископов и как он велел устроить пир

3. О бывших там певчих и о серебряном блюде Муммола

4. Похвала королю Хильдеберту

5. О явлении Хильперика королю и мне

6. О тех, кого я представил королю

7. О том, как епископ Палладий служил мессу

8. О знамениях и предсказаниях

9. О клятве, данной сыну Хильперика

10. О том, что случилось с останками Меровея и Хлодвига

11. О привратниках и о том, как убили Боанта

12. О епископе Теодоре и несчастье, постигшем Ратхара

13. О том, как Гунтрамн отправил послов к Хильдеберту

14. Об опасности, которой я подвергся на реке

15. Об обращении дьякона Вульфолаика

16. Об описании Вульфолаиком чудес, совершенных святым Мартином

17. О том, как я увидел новые знамения

18. О том, как Хильдеберт отправил армию в Италию. О назначенных и смещенных им графах и герцогах

19. О смерти аббата Дагульфа

20. О соборе в Маконе

21. О трибунале в Беслингене и осквернении гробницы

22. О смерти некоторых епископов, и в том числе Ванделена

23. О наводнениях

24. Об островах в море

25. Об острове, на котором появилась кровь

26. О бывшем герцоге Берульфе

27. О том, как Дезидерий отправился к королю

28. О Герменегильде, Ингунде и тайном посольстве испанцев к Фредегунде

29. О том, как Фредегунда послала убийц к Хильдеберту

30. О том, как войско ушло в Септиманию

31. О том, как убили епископа Претекстата

32. Об убийстве Домнолы, жены Нектария

33. О пожаре, случившемся в городе Париже

34. Об искушениях отшельников

35. О послах из Испании

36. О том, как убили Магновальда

37. О рождении сына у Хильдеберта

38. О вторжении испанцев в Галлию

39. О смерти некоторых епископов

40. О Пелагии Турском

41. О людях, убивших Претекстата

42. О том, как Бепполен стал герцогом

43. О том, как Ницетия назначили правителем Прованса, и о деяниях Антестия

44. О человеке, попытавшемся убить короля Гунтрамна

45. О том, как убили герцога Дезидерия

46. О смерти короля Леовигильда
1. На двадцать четвертый год своего правления193 король Гунтрамн выехал из города Шалон-сюр-Сон и по пути в Париж заехал в Невер, чтобы воспринять из купели сына Хильперика, названного Хлотарем. Из Невера он свернул в сторону и посетил Орлеан, где предпринял особые усилия, чтобы установить дружественные отношения с жителями.

Когда его приглашали в дома, он принимал приглашения и отведывал блюда, предлагаемые ему. Он получил от жителей множество подарков и в свою очередь щедро оделил их дарами. Когда он вошел в Орлеан, был праздник святого Мартина, то есть 4 июля. Огромная толпа людей вышла приветствовать его, они несли хоругви и знамена, пели песни в его честь и кричали на латинском, сирийском и даже еврейском языках. «Да здравствует король! – кричали люди. – Пусть он правит своими людьми многие лета!» Евреи принимали активное участие в прославлении и, в свою очередь, выкрикивали: «Да поклонятся тебе все народы, и да преклонят колена пред тобою, и да будут покорны тебе!»

В результате всего этого, после празднования мессы и когда король занял свое место на пиру, все слышали, как он сказал: «Горе еврейскому народу, злому, вероломному и готовому обмануть везде, где они участвуют! Они пели славу мне и льстили сегодня, призывая всех людей подчиниться мне, как своему господину, надеясь, что я отдам распоряжение, чтобы их синагогу, уничтоженную некоторое время тому назад христианами, снова восстановили на общественные средства. Я никогда этого не сделаю, потому что это противоречит воле Божьей».

Остается только удивляться мудрости прославленного короля. Сквозь лесть он разглядел намерения неверных, в результате, когда пришло время им подать прошение, они не смогли воспользоваться никакими преимуществами. Итак, когда пир подошел к концу, король Гунтрамн заговорил с присутствующими на нем епископами: «Прошу оказать мне благодеяние и благословить меня в моем собственном доме, дабы я, грешный, был спасен». Когда он высказался, все поблагодарили его, встали со своих мест, закончив пир.194
2. Когда же наступило утро, король отправился помолиться святыням. Он посетил и мое жилище, находившееся рядом с церковью Святого Авита, аббата, о котором я уже писал в своей книге о Чудесах. Я поднялся, чтобы приветствовать его, должен признаться, что я обрадовался, увидев его. Я произнес молитву и затем стал умолять его вкусить в моем доме святые дары блаженного Мартина. Он не отказался, пришел и вел себя самым дружелюбным образом. Причастившись, он пригласил меня разделить с ним трапезу, а затем ушел в радости.

В то время Бертрам, епископ Бордо, и Палладий из Сента страшно разгневали короля тем, что приняли у себя Гундовальда, как я уже рассказывал. Особенно пострадал от гнева короля епископ Палладий, который уже несколько раз пытался обмануть короля. Незадолго до этого обоих допрашивали их друзья епископы, а также вельможи короля, пытаясь понять, почему они поддерживали и рукоположили Фаустиана, когда Гундовальд обратился к ним со своей нелепой просьбой.

Епископ Палладий пытался снять вину с Бертрама, взяв ответственность на себя. «Больные глаза митрополита почти ничего не видели, – говорил он, – а меня, ограбленного и обобранного дочиста, насильно привели в храм, так что я был вынужден выполнить приказ этого человека, заявлявшего, что он получит власть над всей Галлией».

Когда о его словах доложили королю, он страшно разгневался, с трудом его уговорили пригласить Бертрама разделить с ним трапезу, хотя ранее он даже не встречался с ним. Когда же Бертрам вошел, король спросил: «Кто этот человек?» Ведь случилось так, что прошло много времени с тех пор, как он его видел.

«Спасибо тебе, отче, – заявил Гунтрамн, – за ту преданность, какую ты выказал нашему собственному дому. Должно быть, ты помнишь, дорогой отец, что ты наш кровный родственник со стороны моей матери, поэтому ты не должен был вводить в нашу семью этого мерзавца из чужих краев».

Бертраму пришлось выслушать его, равно как и другие порицания такого же рода. Затем король обратился к Палладию. «Мне не за что благодарить и тебя, епископ, – заметил он. – Трижды ты лгал мне, отправляя отчеты. В них содержалась всяческого рода недостоверная информация, что совершенно не подобает твоему статусу епископа. Ты писал мне письма, где отрицал, что ты совершаешь какие-либо дурные поступки, и одновременно отправлял совершенно иные письма моему брату. Пусть тебя рассудит Господь. Я же все время делаю то, что в моей власти, чтобы содействовать твоим интересам как Отца Церкви, но со своей стороны ты поступал по отношению ко мне самым предательским образом».

Затем он ответил епископам Никазию и Антидию: «Теперь ответьте мне, святые отцы, что вы когда-либо сделали ради пользы своей страны или ради безопасности моего царства». Они не смогли этого сделать. Затем король умыл руки, получил благословение от епископов, улыбаясь, уселся за стол с довольным видом, словно ничего им и не говорил.

3. В разгар пира король приказал мне передать моему дьякону, чтобы он запел. Дьякон был тем самым человеком, что накануне пел во время мессы респонсорий. Пока он пел, Гунтрамн дал мне второе поручение. Я оказался лично ответственным за то, чтобы каждый присутствующий епископ по очереди предоставлял дьякона из своей церкви, чтобы тот пел перед королем. Мне нужно было передать это распоряжение епископам. Впоследствии каждый из выбранных дьяконов пел респонсорий, стремясь проявить себя как можно лучше, а король его слушал.

Когда закончилась эта часть пира, король сказал: «Все блюда, что вы видите здесь, принадлежат предателю Муммолу. По милости Господа они теперь перешли ко мне. У меня было еще пятнадцать блюд, которые пошли в переплавку, все они были такими же огромными, как и то, что вы видите перед собой. Я сохранил только это блюдо вместе с другим, что весит сто семьдесят фунтов.

Жаль, что у меня только один сын, Хильдеберт. Со своей стороны, он должен быть доволен оставленными его отцом сокровищами и тем, что я недавно отправил ему его долю из сокровищ этого презренного Муммола, найденных в Авиньоне. Мне не остается ничего другого, как передать все остальное в пользу бедных и ваших церквей».195
4. Затем король продолжил: «Я прошу у вас только об одном, вы, святители Господа на земле, молитесь о том, чтобы Господь проявил милосердие к моему сыну Хильдеберту. Он – человек умный и способный, в течение многих лет среди его предшественников не встречалось такого благородного и деятельного человека.

Если Господь захочет передать ему власть над Галлией, то сохранится некая надежда на то, что мой род, теперь находящийся на грани вымирания, через него вновь обретет силу. Я же не сомневаюсь в том, что так и произойдет по милости Господа, поскольку таково было пророчество, когда родился этот мальчик.

В Пасхальное воскресенье, тот святой день, когда мой брат Сигиберт стоял в церкви, а дьякон выступил вперед со святым Евангелием, начав читать его, пришел посланец, чтобы увидеть Сигиберта, и в один голос с дьяконом, читавшим поучение, сказал примерно следующее: «У тебя родился сын». И все присутствующие сказали хором: «Да славится Господь на небесах».

Ребенка крестили в воскресенье, в Троицын день, а короновали в Рождество. Если теперь ваши молитвы станут сопровождать его, однажды он с помощью Господа замечательно станет править королевством».

Когда король Гунтрамн высказался, мы стали молиться о том, чтобы Своей милостью Господь защитил обоих королей. «Верно и то, – добавил король после некоторых раздумий, – что его мать Брунгильда угрожала убить меня, но теперь я ее не боюсь, ибо Господь, вырвавший меня из рук врагов, защитит и от ее козней».
5. По тому же поводу Гунтрамн произнес множество колкостей в адрес епископа Теодора. «Если бы Теодор пришел на собор, – заявил король, – его бы снова отправили в изгнание. Мне хорошо известно, – продолжал он, – что именно он способствовал убийству моего брата Хильперика, и он совершил это, вступив в сговор с данными людьми»196. Если мне не удастся отмстить за смерть Хильперика, прежде чем кончится год, я не вправе считать себя мужчиной».

Вот что я ответил ему: «Кто погубил Хильперика, как не его порочность и твоя молитва? Он вел себя необычайно вызывающе и строил тебе множество козней, ставших причиной его смерти. Кроме того, позволь мне поведать тебе, что я недавно видел во сне. Мне привиделся Хильперик с бритой тонзурой, как будто его рукополагали в епископы. Я видел, как его возводили на совершенно неукрашенный трон, покрытый простым черным покрывалом. Перед ним размещались зажженные лампы и свечи».

«Вот что я тебе скажу, – ответил король. – Я тоже видел сон, предвещавший смерть Хильперика. Три епископа привели его ко мне, закованного в цепи. Это были Тетрик197, Агрикола198 и Ницетий, епископ Лиона199. Двое из них сказали: «Мы просим вас освободить его от цепей, задав ему хорошую порку». Епископ Тетрик с горечью возразил им. «Вам не следует этого делать, – заявил он. – За грехи этого человека следует бросить в пламя». Так они продолжали спорить в течение долгого времени. В стороне от них я заметил котел, где бурно кипела вода, поскольку под ним развели огонь. Бедного Хильперика схватили, переломали ему руки и ноги и бросили в котел. Увидев, что происходит, я заплакал. Его тело распалось на отдельные части и растворилось в кипящей воде, так что вскоре от него не осталось и следа».

Нам же оставалось только удивляться словам короля, но тут трапеза подошла к концу, и мы поднялись со своих мест.
6. На следующее утро король Гунтрамн отправился на охоту. Когда он вернулся, я привел к нему для аудиенции Гарахара, графа Бордо200, и Бладаста. Как я рассказывал вам раньше, они искали убежища в церкви Святого Мартина, потому что принадлежали к окружению Гундовальда. Сначала, когда я попытался вступиться за них, мне не сопутствовал успех. Тем не менее я продолжал продвигаться в этом направлении.

«Выслушай меня, всемогущий король, – заявил я. – Меня послал мой господин. Какой ответ мне нужно передать ему, тому, кто послал меня, если я вижу, что ты отказываешься ответить мне?» Удивленный моими словами Гунтрамн спросил: «Кто твой господин, кто послал тебя?» Улыбаясь, я ответил: «Мне велел прийти к тебе святой Мартин».

Тогда король приказал привести этих людей. Как только они появились, он стал упрекать их за то, что они часто нарушали клятвы и совершили предательство. Он также называл их вероломными хитрыми лисами. Но затем он вернул им свою милость и отдал то, что у них отняли.
7. Наступило воскресенье, и король отправился в церковь, чтобы послушать мессу. Мои коллеги-епископы и другие духовные лица в качестве подарка передали служение Палладию. Как только он начал Benedictus201, король спросил, кто это такой. Когда королю сказали, что службу ведет Палладий, он страшно разгневался.

«Разве может этот человек, всегда проявлявший неверность по отношению ко мне, теперь произносить передо мной священные слова? – закричал он. – Я немедленно покидаю церковь, не хочу слышать, как мой враг проповедует!» Сказав это, он собрался выйти. Остальные епископы страшно обеспокоились тем, как унижают их коллегу.

«Мы же видели, как он сидел за твоим столом, – заметили они. – Мы также видели, как ты получал благословение, прикладываясь к его руке. Почему же теперь ты, король, с презрением отнесся к нему? Если бы мы знали, что ты так ненавидишь его, то выбрали бы какого-нибудь другого епископа совершить службу. Поскольку он уже начал, позволь ему провести мессу. Если же ты по-прежнему не расположен к нему, поговорим об этом позже, в соответствии с каноном».

Тем временем глубоко обиженный епископ Палладий удалился в ризницу. Король велел привести его оттуда снова, и он продолжил службу. Затем Палладия и Бертрама пригласили присутствовать за столом короля, но они начали ссориться, обвиняя друг друга в прелюбодеянии и распутстве, рассказывая друг о друге небылицы.

Большинство присутствующих подумали, что они просто шутят, но другие, более мудрые, опечалились, увидев, как среди епископов Господа разрастаются посеянные дьяволом семена. Когда они покинули короля, то заверили друг друга в том, что предстанут перед собором, который должен был состояться 23 октября.
8. Снова случились знамения. В северном небе видели лучи света (полярное сияние. – Ред. ), хотя на самом деле это происходило и раньше. Видели, как вспышка молнии рассекла небеса. На деревьях распускались цветы, это был пятый месяц года.
9. Затем король направился в Париж и там в присутствии всех сказал: «Когда мой брат Хильперик умер, мне сообщили, что у него остался сын. По просьбе матери те, кто несли ответственность за его воспитание, попросили меня принять его из священной купели в Рождество. Они не прибыли, затем сделали второе предложение, чтобы его крестили в воскресный день Пасхи. Но и в этот день они не представили младенца. После этого последовало третье предложение, что он предстанет в День святого Иоанна Крестителя. И снова его не было. Теперь они обязали меня оставить мой дом в столь жаркую погоду. Я пришел, но мальчика продолжают прятать от меня, и я его не видел. Так что я могу сказать, что в их просьбе ничего нет серьезного. Я даже начинаю думать, что он сын одного из моих лейдов (лейд – свободный франк или королевский дружинник. Здесь – второе значение слова. – Ред. ).

Если бы он действительно был членом моей собственной семьи, его наверняка представили бы мне. Вы должны знать, что я не признаю его, пока не получу несомненные доказательства, свидетельствующие в его пользу».

Услышав это, королева Фредегунда собрала первых людей королевства своего мужа. Прибыли три епископа и порядка трех сотен самых знатных людей. Все они поклялись, что отцом мальчика является король Хильперик. Так положили конец подозрениям короля Гунтрамна.
10. Продолжая горевать по поводу смерти Меровея и Хлодвига, король сетовал, что ему не было известно, куда бросили тела после того, как их убили. Однажды к нему пришел человек и заявил: «Если ты уверишь меня в том, что в будущем никто не станет мне угрожать, я покажу тебе, где находится тело Хлодвига». Король поклялся, что ему не причинят никакого вреда, напротив, его щедро наградят. «Мой господин, сами свершившиеся события подтвердят, что я говорю правду, – заявил человек. – Хлодвига похоронили под восточной трубой стены одной часовни. Когда его убили, королева (т. е. Фредегунда. – Ред. ) испугалась, что однажды тело обнаружат и погребут достойным образом. Поэтому она распорядилась, чтобы его бросили в воды реки Марны.

Я сделал на реке закол для ловли рыбы, где и нашел труп. Сначала я не знал, кто он такой, но когда увидел длинные волосы, то понял, что это Хлодвиг. Я взвалил тело на плечи и перенес его на берег, а затем похоронил его, обложив могилу дерном. Останки целы. Делай теперь с ними, что тебе угодно».

Как только король услышал об этом, он тотчас отправился к месту находки, притворившись, что едет на охоту. Он отрыл могилу и обнаружил там тело целым и невредимым. Только одна прядь волос сзади отпала, но оставшиеся в виде длинных струящихся локонов не были повреждены. Стало очевидным, что это был тот, кого король Гунтрамн так усердно разыскивал.

Король призвал епископа города и велел перенести тело в церковь Святого Винценция, где его и похоронили в торжественной обстановке в присутствии духовенства и жителей, причем горело так много свечей, что никто не брался их сосчитать. Король так сильно оплакивал своего племянника, что казалось, что он хоронит собственного сына. Позже он послал Паппола, епископа Шартра, отыскать тело Меровея, и похоронил его рядом с Хлодвигом.
11. Случилось так, что один из церковных привратников выдвинул против своего коллеги следующее обвинение: «Мой государь, этот человек взял деньги за то, что обещал убить тебя». Привратника, против которого выдвинули обвинение, схватили, выпороли и подвергли разным пыткам. Но ничего не удалось выяснить о заговоре, в котором он якобы оказался замешанным. Многие говорили, что поступок первого привратника был вызван ревностью и грязными интригами, потому что тот привратник, против которого выдвинули обвинение, считался у короля фаворитом.

Ансовальд, знавший неизвестные мне детали, добился того, что король оставил все как есть.

Король вернулся в Шалон и велел предать мечу Боанта, продолжавшего проявлять неверность по отношению к нему. Его дом окружили, и он был убит воинами короля. Его собственность была передана в казну.
12. Король Гунтрамн продолжал всевозможное преследование епископа Теодора. Марсель вернули под юрисдикцию короля Хильдеберта. Туда послали представителя короля Ратхара с полномочиями герцога, чтобы тот расследовал дело. Он не стал следовать тому плану, который предложил ему король. Вместо этого он окружил дом епископа, потребовал заложников и отправил Теодора к королю, чтобы епископы осудили его на соборе, который должен был состояться в Маконе.

Однако Господь всегда вершит возмездие, защищая Своих слуг от клыков алчущих псов. В тот момент, когда епископ покинул город, Ратхар разграбил собственность церкви, часть оставил себе, остальное опечатал. Как только он проделал это, на его слуг напала смертельная болезнь, так что у них поднялась высокая температура, и они умерли. Собственный сын Ратхара тоже подхватил эту болезнь, и отец сам похоронил мальчика в пригороде Марселя, горько оплакивая его. Среди челяди Ратхара разразилась такая сильная эпидемия, что, когда он оставил город, он сам не верил, что вернется домой живым.

Тем временем король Гунтрамн задержал епископа Теодора, но ему не причинили никакого вреда. Он слыл необычайно набожным человеком, усердно молящимся202. Магнерих, епископ Трира203, рассказал мне о нем следующую историю. «Несколько лет тому назад, – говорил он, – когда Теодора везли к королю Хильдеберту, его необычайно тщательно охраняли. Когда он прибывал в город, ему не разрешали повидаться ни с епископом, ни с кем-либо из городских жителей. Так он добрался до Трира, где епископу донесли, что Теодора сразу же посадили на корабль и тайно увезли.

Услышав это, епископ страшно опечалился. Он немедленно отправился, следуя за ними так быстро, как только мог, и догнал Теодора на берегу реки. Он попытался поговорить со стражниками и спросил, почему они обращаются со своими пленными столь негуманно и даже не разрешают ему поговорить со своим братом епископом.

В конце концов Магнериху разрешили увидеть Теодора. Он обнял его, дал ему кое-что из одежды и затем оставил его. Магнерих направился к церкви Святого Максимина204, пал ниц перед гробницей и размышлял над словами апостола Иакова: «Молитесь друг за друга, чтобы исцелиться» (Иак., 5: 16). Он молился и плакал в течение долгого времени, умоляя Господа защитить его брата, затем вышел.

Когда он выходил, одержимая злым духом женщина начала кричать, явно обращаясь к нему: «Ты порочный человек, давно погрязший в грехе. Ты тот, кто ратует перед Господом о нашем враге Теодоре. Конечно, ты должен понять, что не проходит и дня, как мы молимся, чтобы тот человек, который почти наверняка замышляет разжечь огонь, чтобы уничтожить нас всех, должен быть изгнан из Галлии. Несмотря на это, ты продолжаешь молиться за него! Тебе следует проявить мудрость и сосредоточиться на делах твоей собственной церкви и поддерживать бедных вместо того, чтобы тратить всю свою энергию на молитвы за Теодора». Потом она добавила: «Это печальный день для всех нас, потому что мы бессильны уничтожить его».

Нам всем самим не следует быть легковерными и слушать то, что говорит нам дьявол. Однако ясно, каков этот епископ, если дьявол так яростно поносит его.
13. Король Гунтрамн отправил послов к своему племяннику Хильдеберту, тогда жившему в Кобленце. Город назывался так («слияние». –
1   ...   22   23   24   25   26   27   28   29   ...   37


написать администратору сайта