Теоретическая поэтика понятия и определения. Хрестоматия - Тамарченко Н.Д.. Теоретическая поэтика понятия и определения. Хрестоматия - Тамар. Хрестоматия для студентов филологических факультетов университетов и пединститутов Москва 1999
 Скачать 2 Mb.
|
ПРЕДИСЛОВИЕЦель предлагаемой хрестоматии — предоставить в распоряжение преподавателя и студента отобранные из различных, не связанных друг с другом источников и в то же время систематизированные определения основных понятий теоретической поэтики. В наше время, когда полнота информации и непредвзятость ее передачи (учет широкого спектра мнений) ценятся едва ли не больше, чем степень адекватности и глубины представленных суждений, целесообразность опубликования такого рода пособия вряд ли может вызвать сомнения. Вместе с тем возникают некоторые вопросы. Во-первых, как определяются границы дисциплины и, соответственно, в какой степени учитываются понятия, связывающие поэтику со смежными областями? Во-вторых, о какого рода систематизации идет речь? В-третьих, какие используются источники, по каким критериям они отобраны и как представлены? 1 Поэтика в целом, как известно, граничит, с одной стороны, с философской эстетикой (понятия “форма”, “образ”, “автор”, “эстетическое” и его разновидности) и, с другой — с лингвистикой (такие понятия, как “художественная речь”, “поэтический язык”, “слово” или “высказывание” — автора или персонажа — и их формы: диалог, монолог; “стиль”, “стилизация”). Это означает, что граница проходит в некоторых случаях не между разными понятиями, а между трактовками одного понятия, специфичными для той или иной дисциплины. Например, принято различать лингвистическую и литературоведческую стилистики. Другой путь разграничения связан с практической установкой составителя: любое понятие рассматривается здесь как инструмент анализа текста и “внутреннего мира” конкретного художественного произведения. Естественно, что чем специфичнее и конкретнее определение понятия, тем выше потенциал его практического использования. Теоретическая поэтика отграничивается далее от поэтики исторической по принципу: синхрония — диахрония. Фердинанд де Соссюр, который ввел это противопоставление, имел в виду возможность изучения системы только вне эволюции, а эволюции, напротив, — исключительно вне системы. Под системой здесь понимаются одновременно: литература в целом (как часть системы искусств и культуры) и словесно-художественное произведение — в качестве конкретной реализации (способа существования) литературы. Отсюда и принципы систематизации понятий в хрестоматии. Выделяются — вслед за введением (“Предмет поэтики”) — три основных раздела: “Литература как вид искусства”, “Структура произведения”, ”Тип произведения”. Первый и третий из них имеют также подразделы. Каждая из этих частей текста пособия включает определенное количество “тем”, с которыми связаны те или иные группы понятий. Например, в первом разделе есть подраздел “Материал: поэтика, риторика и стилистика”, содержащий четыре темы. Одна из них — “Словесное искусство и риторика: тропы и фигуры, топосы и эмблемы”. Составитель надеется, что хрестоматия окажет читателю существенную помощь в освоении системы понятий, которую, с его точки зрения, и представляет собой теоретическая поэтика. Таково первое и наиболее наглядное отличие пособия, которое Вы держите в руках, от словаря (или ряда словарей) литературоведческих терминов: в подобных изданиях понятия даны в алфавитном порядке, а не систематически. 2 Второе отличие: группируя определения одних и тех же понятий из разных справочных изданий, учебных пособий, а также специальных исследований, мы получаем возможность сравнивать различные трактовки одной проблемы, да и сами способы ее решения. Становятся возможными сравнительный логический анализ разных дефиниций, а отчасти и предварительная оценка их эффективности в анализе художественного текста. Характерная для справочной литературы ориентация на общепризнанные и устоявшиеся трактовки научных терминов и понятий корректируется учетом определений, сформулированных в специальных исследованиях. Эти формулировки иногда гораздо более точны и обоснованны, хотя и не столь популярны. Сравнительно-аналитический подход читателя к материалу стимулируется вопросами, помещенными в виде заключения к каждой теме. Суждения, извлеченные из специальных работ, отражают, по замыслу составителя, основные тенденции науки ХХ века и важнейшие (сохраняющие актуальность) идеи науки прошлого. Чтение фрагментов такого рода исследований, разумеется, не может заменить полного и основательного знакомства с их текстом. Напротив, оно может и должно послужить стимулом для обращения с такой целью к оригиналу: конечно, в том случае, когда первое знакомство (с помощью хрестоматии) убедило читателя в содержательности и высокой научной ценности той или иной работы. И, между прочим, обратившись к оригинальному тексту и, в частности, оценив связь приведенных составителем фрагментов статьи или книги с их ближайшим контекстом, а также их значение для общей логики данного исследования, читатель оказывается вовлеченным в анализ авторской научной концепции. Избранные для хрестоматии фрагменты составитель, конечно, счел наиболее важными. Согласится с такой оценкой читатель или отнесется к ней критически, охарактеризованная ситуация представляется продуктивной для его научного развития. Наконец, соположенность фрагментов различных словарных статей или специальных исследований в рамках одной темы (где к тому же материал группируется в связи с несколькими выделенными ее аспектами), безусловно, подталкивает к сравнению научных достоинств представленных текстов и выбору наиболее убедительной для читателя и внутренне близкой ему научной позиции. Поэтому для нас равно интересны суждения, связанные с весьма различными направлениями в науке и имеющие иногда отнюдь не одинаковый профессиональный уровень. Выделяя на общем фоне подлинную научную классику и сравнивая при этом высказывания на одну и ту же тему таких авторов, как, например, П.А. Флоренский и М.М. Бахтин, читатель почувствует, что в подобных случаях (т. е. при условии полной внутренней независимости и подлинной глубины постижения предмета) сходство в главном случайностью не бывает. Наблюдения такого рода помогут ему изжить расхожее обывательское или дилетантское представление о том, что в области искусствознания не может быть суждений общезначимых и объективных, что здесь нельзя требовать в научном смысле адекватности и понятийной строгости, а можно лишь “говорить красиво”. Разумеется, тексты статей или монографий, причисляемых нами к научной классике, зачастую достаточно, а то и чрезвычайно сложны. Но в этих случаях, с одной стороны, вовсе не требуется, чтобы каждый студент в полной мере осваивал эти тексты, тем более — в ходе подготовки к занятию (лекции, практическому) по данной теме. Необходимо допустить как отказ студента от использования некоторых текстов, так и повторное к ним обращение — если студент сам сочтет это целесообразным. С другой стороны, составитель исходит из убеждения в том, что никто не может и не должен устанавливать “предел допустимой сложности” предлагаемых учащимся научных текстов, так как это означало бы отрицание их права на свободу получения информации и на самостоятельное исследование. 3 Сказанное определяет критерии отбора источников. По каждой теме в хрестоматии использованы издания разных типов на русском и некоторых других европейских языках. В рамках каждой из выделенных тем (всего их более тридцати) фрагменты источников приводятся последовательно по трем основным рубрикам: “Словари”, “Учебники и учебные пособия”, “Специальные исследования”. Материалы первых двух рубрик позволяют судить о том, насколько практически употребительно данное понятие и какие именно его определения можно считать наиболее распространенными или общепризнанными. В подборе определений избран поэтому путь, с одной стороны, презентации основных русскоязычных словарей и пособий и наиболее доступных иностранных, с другой — использования достаточно редких и труднодоступных источников (таков, например, “Словарь литературных терминов” 1925 г.). Иными мотивами определен подход к специальной научной литературе: цель — выбор лучшего независимо от степени популярности и времени создания. Отступать от этого правила приходится в тех случаях, когда по определенной теме или о данном понятии работ почти нет. Сопоставление фрагментов специальных исследований по одной проблеме, приведенных, как правило, в хронологическом порядке, дает возможность увидеть как сохраняемые научной традицией константы, так и открытые перспективы науки в трактовке того или иного понятия. С этой целью после названия работы в квадратных скобках обычно указывается время ее создания или первой публикации. Таким образом, студент может выбирать не только “приоритетные” для него суждения, но и уровень сложности решения данной научной задачи. Цель — не в том, чтобы он “знал” весь спектр суждений или трактовок, а в том, чтобы он смог сориентироваться, сделать выбор и обосновать свою позицию. Кроме того, именно повторение какой-то части информации в разных источниках способствует выделению главного и сопоставлению на этой основе индивидуальных авторских трактовок или же истолкований, характерных для определенных научных школ и направлений. Тексты словарных (терминологических) статей в энциклопедических изданиях обычно строятся по следующему принципу: сначала идет собственно дефинитивная часть, затем — часть историческая. В этих случаях в хрестоматию включалась первая и, как правило, целиком. Если же задача определения понятия разрешается в не-скольких местах статьи довольно большого объема, составителю приходилось делать при цитировании пропуски текста. Все пропуски обозначены угловыми скобками и многоточием. В такие же скобки заключены слова цитируемого автора, составляющие часть текста, пропущенного по техническим причинам, но изъятые из своего котекста и вставленные в цитату составителем, чтобы облегчить читателю ее понимание (“конъектуры”). Словарные энциклопедические статьи в оригинале, как правило, печатались с некоторыми сокращениями. Эти сокращения сохранены. Вопрос о необходимых — по техническим причинам — купюрах с еще большей остротой возникал при включении в хрестоматию текстов учебных пособий и специальных исследований. В текстах этого рода дефиниции иногда даются попутно, а иногда заменяются демонстрацией метода или подхода к проблеме, причем логика анализа зачастую значительно продуктивнее специально выделенных определений. Чтобы передать последовательность цитируемых положений или смену аспектов рассматриваемой проблемы, в некоторых случаях перед цитатами в квадратных скобках сформулированы эти аспекты или без таких формулировок проставлены порядковые номера сменяющихся тем, а иногда вслед за названием книги и выходными данными приведены — в обычных скобках — авторские названия разделов и глав. Добавим еще одно осложняющее обстоятельство: объем хрестоматии ограничен, но она должна показать достаточно широкий спектр мнений по каждому вопросу, а включенные в нее фрагменты должны адекватно передавать позицию каждого автора в ее специфике. Отсюда ясно, что составитель во многих случаях не мог ограничиться цитированием какого-либо одного фрагмента работы. Это, увеличивая общий объем, также вынуждало идти на пропуски текста и нарушения авторского выделения абзацев. Тем не менее составитель стремился сделать все от него зависящее, чтобы содержание приводимых текстов не было искажено ни в целом, ни в деталях. Чтобы облегчить читателю обращение к оригинальным текстам, в конце хрестоматии дано полное библиографическое описание всех источников. Соответственно, библиографические сведения внутри разделов и отдельных тем сокращены. Хрестоматия создавалась на основе авторской программы курса “Теоретиче-ская поэтика”, опубликованной в 1999 г. в третьем варианте, дополненном и пеработанном. Курс читается на историко-филологическом факультете РГГУ (Москва) с 1992 г. Составитель благодарит за ценные советы и замечания своих коллег по кафед-ре теоретической и исторической поэтики названного университета, в первую очередь — С.Н.Бройтмана и В.И.Тюпу. Переводы иноязычных текстов, кроме особо оговоренных случаев, принадлежат: с немецкого и польского — составителю, с английского — Е.А. Поляковой (бóльшая часть) и В.Я. Малкиной (cтатьи из “Словаря литературных терминов и теории литературы” J.A. Cuddon), с французского — Е.А. Поляковой. Цитаты из книги В. Кайзера “Произведение словесного искусства” приводятся в переводах М.И. Бента (главы I-VI) и Наталии Лейтес (главы VII-Х) по рукописи с любезного разрешения переводчиков. Именной указатель и библиография составлены В.Я. Малкиной. |